Бывший. Ворвусь в твою жизнь

Глава 56. У нас получится?

— Не слишком сладко? Кажется, я переборщил с медом?

Делаю глоток горячего чая. Остро-сладкий, густой, согревающий.

— Все отлично, — поднимаю взгляд, и Адам облегченно выдыхает, откинувшись на спинку стула.

— Я так перенервничал.

— А по тебе не скажешь.

— Аж ладони вспотели.

— Это странно, — шепчу я. — Еще вчера я была готова тебя убить, а сегодня я уже думаю, что это было бы ошибкой.

— От ненависти до любви — один шаг? — вскидывает бровь.

— И за эти сутки я будто целую жизнь прожила, — делаю новый глоток.

— Ну, не всю жизнь, — отвечает Адам, — но попытались нагнать пять лет точно.

— Что бы ты тогда сказал мне, если бы я не убежала?

Раз мы нагоняем пять упущенных лет, то надо закрыть все вопросы, чтобы шагнуть в новый день без багажа недосказанных слов.

— Я бы сказал все, что ты за это день узнала. Другой вопрос, поверила бы ты?

— Тогда — нет. Мы тоже это выяснили, но может… тогда бы не было аварии.

Опускаю взгляд, а затем через несколько секунд смотрю на Адама:

— У меня есть еще один вопрос.

— Если я еще не убежал, перевернув стол, то я готов отвечать на все твои вопросы.

— Я о Насте…

Едва заметно хмурится, но не психует.

— Спрашивай.

Отставляю чашку, провожу пальцем по ее краем и вздыхаю:

— Как мне расценивать то, что ты ей пообещал такую крупную сумму денег? Я не из жадности спрашиваю. Меня напрягла эта ситуация.

— Показать, что у нас за отношения были…

— И совесть свою успокоить. — Вопросительно приподнимаю бровь.

— Я решил от нее откупиться, — Адам медленно постукивает пальцами по столу. — Я не такой уж совестливый мужик, Мила, но я понимаю, что вся эта ситуация — нездоровая. Я заставил ее быть кем-то другим, и я решил, что цена этому — двести кусков. Хорошая сумма, чтобы Настя начала новую жизнь… — делает паузу и продолжает, — и да, я признаю, что Настя была извращением.

— Еще каким, — медленно киваю я.

Молчим. Почему все серьезные разговоры приходят к тишине и неловкости?

— Мила, мне было страшно, больно и одиноко, — Адам вглядывается в мои глаза. — Я не имел права в таком состоянии тащить тебя к себе. Я каждый день после того как очнулся, думал спустить на тебя своих псов, чтобы они тебя за шкирку приволокли ко мне. Я не искал о тебе никакой информации, чтобы не сорваться. И да, я винил тебя в том, что я не мог ходить и что не мог спать ночами от дикой боли во всем теле, и Настя стала отвлекающим раздражителем, как плюшевый заяц для охотничьей собаки.

Обхватываю руками чашку с имбирным чаем, чтобы унять холодное волнение.

— Ну, чтобы ты поняла… Если бы ты была замужем, и я бы об этом узнал после аварии, то я бы твоего мужа убил. Наверное, даже бы на твоих глазах.

— Прекрати. Ты бы так не поступил, — качаю головой.

— Тогда бы поступил, — серьезно отвечает Адам.

— Нет, — твердо смотрю в его глаза. — Не поступил бы. Но ты бы мог такими угрозами заставить меня быть с тобой.

— Ты бы любила своего мужа?

— Да откуда я знаю. Его же у меня не было, — фыркаю я. — Бывали мыслишки, что надо бы с кем-нибудь повстречаться, чтобы выбить из головы самодовольного болвана, но мне было лень.

— Лень?

— Когда учишься, работаешь и еще воспитываешь сына, то не до свиданий, — разминаю шею.

— Так я Ване должен сказать, что у тебя не было никого?

— Конечно, — смеюсь. — Он же ждал папу из космоса.

— Почему именно космонавт?

— Был вариант моряком тебя сделать, но это как-то несерьезно. Какой моряк уходит в море на пять лет?

— Я, кстати, в детстве хотел быть космонавтом, — Адам подается в сторону. — И, можно сказать, я эту мечту исполнил. Скажи же, было эффектно?

— Да я чуть инфаркт там не словила.

— Я думал спустить ракету с крана, чтобы я реально прилетел, но у вас двор маленький. Так что, пришлось отказаться от этой гениальной идеи.

Опять молчание, и Адам берет меня за руку. Перебирает мои пальцы и поднимает на меня взгляд:

— Прости меня.

У меня моментально подкатывает к горлу ком.

— Я должен был быть честным с тобой, — слабо улыбается, — но ты бы убежала, а тогда милая и наивная студентка была мне очень нужна. Именно в эти две недели. Я не мог ждать, когда все в моей жизни утрясется, чтобы прийти к тебе свободным и честным. Я нырнул в тебя, Мила, с головой, и я не хотел ни о чем больше думать.

И я понимаю, что я его простила в тот момент, когда он вышел из ракеты в костюме космонавта. Я сжимаю его руку.

— У нас получится во второй раз? — шепотом спрашиваю я.

Он лезет в карман брюк:

— Меня так переклинило на тебе, что когда получил бумаги о разводе, то кое-что купил, — кладет сжатый кулак на стол, затем его переворачивает и раскрывает ладонь.

А на ней лежит кольцо из белого золота с внушительным сверкающим камушком.

— Я тогда подумал, а какое я бы купил тебе кольцо, если бы сделал предложение.

Я поднимаю взгляд. По спине пробегает волна мурашек.

— Если бы у нас все сложилось иначе. Если бы не был дураком, который сначала солгал тебе, а потом отпустил.

— Адам… Ты что делаешь…

— Я хочу шутить шутки про твою маму, как о своей теще, а тебя называть женой, Мила, — шепчет он. — Мы с тобой потеряли пять лет, но можем прожить еще целые десятилетия. Ответь мне, ты выйдешь за меня?