Что-то кроме магии

Глава 113. Перемены в штатном расписании

Сон медлил. Наверное, привык находить бывшего декана в подземельях замка и не спешил искать его в директорской башне. Или его отпугивали тени незавершенных дел? Поразмыслив, Снейп пришел к выводу, что полночь — лучшее время спуститься в родные катакомбы, чтобы одно важное дело все-таки завершить. Глядишь, тогда и сон осмелеет.

— И чего тебе не спится... — зевнула горгулья, пропуская директора. — Между прочим, я новый пароль придумала: «Свиная отбивная с луком и горошком». Нравится?

— Чудесно. Наконец-то смогу наслаждаться одиночеством.

— Ну, это для незваных посетителей, — снисходительно пояснила Брунгильда. — А для нужных коротко: «Отбивная».

Северус решил, что утром первым делом расспросит Дамблдора, как найти управу на своевольного привратника.

Хогвартс спал, провожая идущего по коридорам человека храпом и сонным бормотанием портретов. «Доброй ночи, Северус», — шепнул, проплывая мимо, Толстый Монах. Четверо безголовых из клуба сэра Патрика раскланялись с директором в вестибюле. «Все спокойно, господа?» — «Все спокойно», — хором прошелестели головы в полупрозрачных руках.

Арка, за которой начинались слизеринские покои, скрывалась в темноте. «Люмос» ожил на конце палочки, но и без него не споткнешься: тут бывшему декану знакомы каждый выступ стены и малейшая щербинка каменных ступеней.

— Господин Барон! — соскучившееся эхо унесло негромкий зов далеко вперед.

— Рад тебя видеть, — послышалось сзади. — Потянуло в родные места?

— Не только. Пожалуйста, проводите меня в потайную комнату Салазара.

Здесь, наверное, собралась вся пыль, которую эльфы ежедневно сметали в замке во время уборки. Из-под ног поднимались серые облачка, а случайный взмах мантии устроил в каморке настоящую бурю. Прочихавшись, Снейп несколькими заклинаниями очистил воздух и достал из-за пазухи кожаный мешочек. Призрак, молчавший всю дорогу, безмолвно следил за манипуляциями человека.

— Господин Барон, кроме вас никто не знает о моем договоре с Дамблдором и о том, что Поттер — один из хоркруксов. Я не скажу об этом даже Квиринусу: он может попасться Волдеморту. Теперь слушайте очень внимательно, вся моя надежда — на вашу память и умение хранить тайну.

Барон кивнул, по-прежнему не проронив ни звука. Северус положил мешочек на стол — никакой другой мебели в комнатке не водилось.

— Я оставляю тут контакт-карту, которую когда-то дал мне Джералд Треверс, мой бывший студент. Сейчас он декан факультета магокибернетики в ванкуверском колледже имени королевы Виктории — помните Игры школяров? Треверс звал меня за океан, я отказался, и тогда он дал это средство связи. Не знаю точно, как оно работает, помню, Треверс говорил, что его надо согнуть. Если Поттера и меня убьют, но Волдеморт не будет уничтожен — приведите сюда Квиринуса и расскажите ему все. Пусть связывается с Треверсом и просит помощи всего магического мира, потому что своими силами мы не справились. Не исключено, что погибнет и Квиринус. Тогда зовите Алана Шейфика, хромого мальчишку, который любил слушать ваши рассказы. На днях я постараюсь заполучить его в Хогвартс. Если уж и он не уцелеет, обратитесь к Трелони. Все остальные либо слишком слабо знают магловский мир, либо чересчур сильно ненавидят меня. Всё запомнили?

Еще один молчаливый наклон головы.

— Спасибо. Да, в случае победы тоже отдайте карту Квиринусу.

— Это надо понимать так, что выжить ты не надеешься? — бесстрастно уточнил Барон.

— Без надежды легче, — Снейп плотнее затянул шнурок на горловине мешочка, чтобы туда не проникла вездесущая пыль. — Легче и веселее. Сейчас для меня каждый день — как последний: можно позволить себе многое и уже ничего не бояться.

Очевидно, именно это дело и мешало уснуть на новом месте. Сон нашел своего человека и оставался с ним до самого рассвета.

***

У крохотной деревянной горгульи, примостившейся за чернильницей, голос был на редкость мерзкий. Снейп невольно поморщился: саму Брунгильду-привратницу слушать было намного приятнее, чем ее уменьшенную копию. Дамблдор уже объяснил принцип их взаимодействия, но ни словом не обмолвился об этом скребущем тембре.

— Господин директор, к вам профессор Биннс. Пропустить сразу, пропустить позже или спросить полный пароль?

— Пропустите сразу.

— А, может, все-таки спросить пароль? — надежда в голосе горгульи не придала ему приятности.

— Говорите с ней твердо, но вежливо, — посоветовал из своей рамы Дамблдор. — Если она обидится, то вообще никого не пустит.

— И как вы такую терпели? — проворчал Снейп. — Брунгильда, я настоятельно прошу вас немедленно пропустить профессора Биннса.

— Без дела каменные сторожа быстро разваливаются, — успел ответить Дамблдор, прежде чем в приемную вошел призрачный преподаватель истории магии.

Да, Катберт Биннс, единственный из хогвартских привидений, предпочитал ходить, а не летать; кроме того, он пользовался дверями, а не просачивался сквозь стены, и ночью исправно ложился в постель, — словом, вел себя, как живой человек. Новому лицу в директорском кресле он не удивился: скорее всего, даже не заметил перемен, целиком погруженный в свой предмет. Церемонно поприветствовав главу Хогвартса в традициях позапрошлого века, Биннс заверил, что весь внимание и благоговение.

Снейп предложил почтенному привидению кресло и заговорил, стараясь поддерживать заданный Биннсом тон.

— Наше учебное заведение гордится такими педагогами, как вы, профессор. Вы столько лет отдали воспитанию подрастающего поколения, вы беззаветно трудитесь на ниве просвещения... — директор остановился перевести дух, полюбовался удивленным выражением на лице Дамблдора и продолжил. — Вы долго пребывали в тени, скромный труженик, вы ничего не требовали для себя. Пора вознаградить вас по заслугам. Должность учителя уже недостойна профессора Катберта Биннса, ему давно пора подняться на новую высоту. Полагаю, вы не откажетесь занять пост почетного смотрителя библиотеки Хогвартса.

Биннс, выслушавший эту тираду, не шелохнувшись, дрожащей рукой полез в карман мантии, достал носовой платок и промокнул им обширную плешь, забыв о том, что привидения не потеют. И, надо признать, было из-за чего взопреть: из года в год его жизнь текла спокойной рекой — и вдруг резкий и неожиданный поворот!

— Простите, господин директор, я не совсем понимаю... Вы предлагаете мне оставить преподавание? Но мой предмет, ученики... Я столько лет... как вы изволили выразиться, на ниве...

— Вы все правильно понимаете, дорогой профессор. И я, в свою очередь, прекрасно вас понимаю: нелегко расстаться с делом, которому была посвящена вся жизнь и... кхм... словом, отдано немало. Но наша древняя и обширная библиотека так нуждается в неподкупном и неусыпном смотрителе! Кто, как не вы, сумеет мудрыми советами помочь библиотекарю хранить и приумножать книжные сокровища? Кто еще, кроме вас, сочетает в себе исключительную пунктуальность, внимание к мелочам и высокую ученость? К тому же библиотекари преходящи, смотритель же пребудет вечно среди шкафов и полок...

Про шкафы и полки зря сказал, мысленно попрекнул себя Снейп, Биннс может уловить насмешку...

Но призрачный преподаватель не собирался ничего улавливать. Он был до крайности взволнован и, к огромному своему удивлению, чувствовал, что волнение это ему приятно. В кои-то веки оценили и заслуженно вознесли, с удовлетворением думал учитель истории. Неужели его бесконечному неблагодарному делу — попыткам вбить в дубовые головы недорослей крупицы знания — наступил конец? И отныне никаких нахальных мальчишек и девчонок, а одни лишь книги по его любимой истории и тихие голоса бледных строгих дам-библиотекарей? Это напоминало чудесный сон, но червячок сомнения упорно не желал успокаиваться.

— Вы правы, сэр, но... было бы желательно узнать, кому я передам преподавание, кто мой наследник, если позволите изъясниться подобным образом...

— Уверяю вас, это добропорядочный и образованный волшебник из прекрасной чистокровной семьи, — Снейп не забыл, что учитель магоистории был горячим сторонником идей директора Блэка. — Вам, конечно, знакома фамилия Шейфик?

— Почтеннейшее семейство, — подтвердил Биннс, — Я хорошо их помню, особенно Уилфреда Шейфика, который в тысяча семьсот девяносто шестом году на экзамене написал блестящее эссе на тему Вторых гоблинских войн, точнее, их периода между тысяча четыреста...

— Я пригласил в школу потомка Уилфреда, — Снейп понял, что надо прервать поток воспоминаний призрака, пока тот не оседлал любимого конька. — Алан Шейфик ни в чем не уступает знаменитому предку. Надеюсь, теперь вы удовлетворены?

— О, вполне! — Биннс уже видел себя в окружении бесчисленных фолиантов. — Когда я могу приступать к своим новым обязанностям, господин директор?

— Хоть сейчас, господин почетный смотритель, — милостиво улыбнулся директор. — Вам не составит труда довести до сведения мадам Пинс мое распоряжение относительно вас?

— Конечно, нет! — подхватился призрак. — С превеликим удовольствием! Позволите идти, господин директор?

Величественный кивок — и свежеиспеченный смотритель поспешил удалиться, от радости не касаясь пола.

— На моей памяти так еще никого не увольняли, — заметил Дамблдор, когда Биннс отбыл. — Вам настолько важна лояльность этого привидения?

— Стараюсь без нужды не увеличивать число своих врагов. А школяры должны быть мне благодарны: они теперь избавлены от редкого зануды. Помнится, я еще на первом курсе мечтал, чтобы Биннс как-нибудь саморасточился... Кстати, — Снейп покосился на портрет и усмехнулся, — мне только что пришло в голову: в новом учебном году у них станет еще одним ненавистным учителем меньше. То-то радости у лентяев будет...

* * *

Случается, что и через много лет после выпускных экзаменов школьники остаются верными учениками своих учителей. Таков был Алан Шейфик, скромный паладин госпожи Истории, служивший ей по примеру своего наставника Квиринуса Квиррелла. Когда Квиррелл сделался постоянным автором в «Придире», Шейфик и тут решил последовать его примеру, но получил твердый отказ Лавгуда: журналу хватало и одного историка. Тогда ученик вознамерился превзойти учителя и проникнуть туда, куда скандальному сквибу хода не было: в архив Отдела тайн.

В семье к желанию юноши поступить в Министерство отнеслись с большим энтузиазмом; возобновили ради этого некоторые старые знакомства, подтянули провисшие деловые связи. В результате образовалось хорошенькое местечко в... Отделе магических игр и спорта. «Но я мечтал об Отделе тайн!» — заупрямился Алан. «Мы сделали все, что могли, — ответила родня. — Не будь неблагодарным и ступай служить».

— И вот я уже полгода по утрам смываю себя в унитаз общественного туалета, чтобы попасть на работу, а потом целый день перебираю письма: входящие — в одну стопку, исходящие — в другую, — жаловался Алан, сидя в сторожке Квиррелла. — Попробовал перевестись в Отдел тайн, но там за место простого клерка астрономическую сумму требуют...

Молодого чиновника слушали сам Квиринус и Снейп, организовавший эту встречу. Шейфик ради нее не пошел службу, и теперь смотрел на пригласивших его с нескрываемой надеждой, ожидая скорых и счастливых перемен в своей жизни. Мысль о том, что он сидит за одним столом с убийцей, не смущала Алана: он с детства привык доверять решениям декана, а то, что декан поднялся до директора, лишь добавило ему авторитета. К тому же для историка насильственная смена власти не являлась чем-то необыкновенным.

— Ура, вы уволили Биннса! — воскликнул Шейфик, узнав о переменах в педсоставе школы. — Не знаю никого, кто не мечтал бы об этом... Разумеется, я готов занять его место. С огромной радостью!

— Алан, я обязан предупредить вас об опасности, — осадил его Снейп. — Волдеморт не сегодня-завтра придет к власти, а ему очень не по нраву все, что связано с маглами. В том числе и общность нашего прошлого. Квиринус рекомендовал вас как лучшую кандидатуру, но вам предстоит ходить по лезвию ножа, и я не всегда смогу защитить вас. Но в этом риске есть смысл — уверен, вы понимаете, что я имею в виду. Тем не менее вы имеете полное право отказаться и, поверьте, мы вас поймем.

Шейфик уже не сиял от радости и молча переводил взгляд с одного серьезного лица на другое. Наконец решился:

— Я больше не хочу смывать себя в унитаз. Понимаю, будет и сложно, и опасно, но такая жизнь лучше той, что у меня сейчас.

— Мы вместе составим учебный план, — ободрил его Квиррелл. — Построим обучение так, что никто не сможет придраться.

— А ваш статус крови и слизеринское прошлое послужат надежным прикрытием, — добавил Снейп. — Очень рад вашему решению, Алан. И сразу нагружу вас работой... нет, не письма разбирать. Вас ждут подземные ходы Хогвартса: надо подробно исследовать их, выяснить, куда ведут, установить сигнальные метки... О, вижу интерес! Господин помощник Филча, ты не откажешься составить компанию новому преподавателю магической истории?

— А ты разве не пойдешь с нами? — удивился Квиринус.

— Я должен оставаться наверху, — вздохнул Снейп. — Попрошу Барона сопровождать вас. Само собой, за ним Пивз увяжется... В общем, провожатых у вас будет в избытке.

— Ух и нравится мне такое начало преподавания! — довольно потер ладони Шейфик.

* * *

Бербидж попалась. Избыток ли смелости послужил тому причиной или недостаток осторожности — в любом случае, предпринимать что-либо было уже поздно. С непроницаемым лицом Снейп наблюдал за истерзанной женщиной, подвешенной над столом, слушал ее мольбы и ждал неизбежного. В тот вечер Темный Лорд выказал милосердие: «Авада» явилась прежде Нагини.

К этому зрелищу привыкнуть было невозможно. Но никто не смел уйти или возразить, опасаясь (были прецеденты) в следующий раз сделаться пищей для ненасытной твари. Волдеморт внимательно следил за поведением каждого, и демонстрация отвращения или сочувствия жертве могла стать роковой.

Драко, впервые присутствовавший на змеином пиршестве, позеленел и зажал рот рукой. Нарцисса толкнула его себе за спину, скрывая от красных глаз.

Под тошнотворные звуки, доносившиеся от стола, Северус размышлял о том, где теперь искать нового преподавателя магловедения и останется ли вообще предмет в учебной программе. Это была единственная тема, на которую он мог позволить себе думать в присутствии повелителя.

— Я бы охотно исключил из школьной программы магловедение, — точно в ответ на его мысли проронил Волдеморт. — Но молодые волшебники должны уметь отделять зерна от плевел. Северус, у тебя есть кем заменить доедаемого профессора?

По залу прокатился торопливый смешок, подтверждающий, что шутка, как обычно, удалась.

— К сожалению, повелитель, у меня пока нет подходящей кандидатуры.

— Хм... — Темный Лорд задумался. — А что, если... Да, именно: где братец, там и сестрица. Алекто, ты слышишь?

Кэрроу, увлеченно следящая за змеиной трапезой, вздрогнула и поспешно встала:

— Повелитель?

— Поручаю тебе объяснить детям всю разницу между магами и маглами. Пойдешь преподавать магловедение в Хогвартс. Поняла?

— Да, повелитель... — Алекто с трудом сдерживала удивление и досаду.

— Северус, кажется, магловедение до сих пор числилось среди необязательных предметов? — Волдеморт уже утратил к новоявленной учительнице всякий интерес. — Нет, нельзя допустить, чтобы на уроки Алекто никто не являлся. Сделай магловедение обязательным.

Если Амикус относился к Снейпу почти с симпатией, то его сестра испытывала к нему совершенно противоположное чувство. Долго искать причину не требовалось: оставленные «Сектумсемпрой» раны на локтях и коленях Алекто превратились в безобразные рубцы, не сводимые никакими притираниями. Для перезревшей барышни, большие надежды возлагавшей на свои рыхловатые телеса, подобный дефект означал заметную уценку на рынке невест. Поэтому она хоть и последовала за братом в апартаменты, выделенные для Снейпа Нарциссой, но всем своим видом давала понять, насколько ей противен и новый директор Хогвартса, и будущая должность, из-за которой приходится с ним общаться.

— Если б не воля повелителя, давно бы прибила тебя, урод, — без обиняков заявила Кэрроу.

Северус смотрел на нее с полным равнодушием, рассеянно вертя в пальцах волшебную палочку. Его пренебрежение сбило Алекто с боевого настроя. Она еще что-то пробормотала в сердцах и уселась на стул рядом с братом.

— По каким учебникам думаешь учить? — не прекращая игры с палочкой, лениво спросил Снейп. — Съеденная Бербидж пользовалась одним... Но тебе он не годится, верно?

Алекто не нашлась что ответить. Разумеется, она не воспользуется лживыми книжонками, которые наверняка написаны маглами, но о существовании каких-то других учебников ей ничего не было известно.

— Найду что-нибудь у «Флориш и Блоттс»...

— Ну-ну... И не забудь, что твой предмет — обязательный. Тебе надо подготовить вопросы для СОВ и ЖАБА.

Этого Алекто уже не выдержала и с руганью ушла из комнаты.

— Слышь, а мне тоже вопросы готовить надо? — забеспокоился Амикус.

— Нет, они давно составлены и повторяются из года в год.

Кэрроу облегченно выдохнул.

— А когда ты мне скажешь, как учить? Обещал ведь...

Северус прикрыл глаза. Мысленно одной рукой взял Амикуса за мясистый подбородок, другой схватил за волосы и с наслаждением свернул ему шею.

— Ты уснул, что ли? — Амикус поскреб ногтями кадык и шмыгнул носом.

— Извини, задумался. Итак, с чего начать преподавание Защиты от Темных искусств на первом курсе Хогвартса? Начни с простого: объясни отличие Зеленых искр от Красных, покажи действие заклинания Мукус Ад Нозем, затем Люмос...

— Какой еще Мукус? — вытаращился на него Кэрроу. — А Круцио когда?

— Круцио не раньше, чем на шестом, — терпеливо объяснил Снейп. — Ты не можешь требовать многого от одиннадцатилеток.

— А что за искры?

— Амикус, придется тебе все-таки почитать учебник. Сходи вместе с сестрой в лавку, купи тот, что первого курса. Запомни фамилию автора — Тримбл.

— Вот же ж работенка... — проворчал Амикус. — И чем я повелителю не угодил?

* * *

Весь день над горами собирались тучи, обещая к ночи добраться до замка. Но на закате ветер переменился, небо очистилось, и луна, словно флюгер, устроилась на верхушке шпиля Астрономической башни. На плиты школьного двора упали резкие тени. Одна из них шевельнулась, сдвинулась с места и пропала в непроглядном мраке крытой галереи. Кому-то не спалось в летнюю ночь.

Назначение обоих Кэрроу преподавателями можно объяснить причудливым чувством юмора, свойственного Волдеморту. Хогвартс взвоет от них в первый же учебный день, а директор способен только руками развести... Или не только?

В галерею залетел светлячок. Его сородичи сейчас резвились в траве у озера, а этому что-то понадобилось среди холодного камня. Маленький живой «Люмос» опустился на рукав мантии, померцал, будто подмигивая, и полетел дальше, оставляя за собой тающий серебристый след и смутную пока, но обещающую ярко вспыхнуть идею.

Алекто и Амикус ленивы и неумны, но у них достаточно злобы и они оба боятся Лорда. Их нельзя убить, нельзя накачать зельями, нельзя вызвать подозрение, что глава школы не на их стороне. Как же быть? Вопрос, что и говорить, не из легких... С другой стороны, с кем-то поумнее и справиться было бы намного трудней. Так что спасибо Лорду, что не назначил учителями, например, Беллатрису или Долохова.

Кэрроу меньше всего на свете хотят работать. Попробуем осуществить их желание... Снейп почувствовал знакомое, но всякий раз по-новому острое удовольствие, всегда приходившее вместе с интересным и неожиданным решением какой-нибудь каверзной задачи.

Замок богат и просторен, места в нем хватит не одним Кэрроу. Квиринус, Алан — список очень скоро будет продолжен, если одна решительная и суровая женщина не откажется от своего предложения... Очень хотелось в это верить.

Перебирая в уме имена и фамилии, он поймал себя на мысли, что думает об этих людях, как об ингредиентах для зелья: вот этого добавить, когда закипит, эту — после того, как остынет, а того кинуть в котел с самого начала... Неужели я становлюсь похожим на Дамблдора, ужаснулся Северус. По примеру старика собираюсь распоряжаться чужими судьбами, без стеснения буду пользоваться доверием друзей и не задумываясь отправлю их на смерть, если посчитаю нужным?! Но ты уже пользуешься, немедленно возразила совесть. Алан, следуя твоей воле, под боком у Кэрроу станет рассказывать студентам о том, что у магов и маглов общее прошлое. Сумеешь ли ты защитить своего ученика, декан?

На одной из колонн галереи сохранились глубокие борозды, когда-то оставленные пальцами Дамблдора. Северус нащупал оплавленные края, — след силы, которой у него нет и никогда не будет. Эта тяжесть слишком велика, он не готов к такому!

«Уверен, что оставляю Хогвартс в надежных руках», — принесло порывом ветра. Вы ошиблись, едва не закричал человек, но остановился: его бы никто не услышал. Он был один.