Что-то кроме магии

Глава 21. Сюрприз профессора Спраут

Утром в гостиной факультета появилась новая деталь интерьера: большая черная доска у входной двери. К доске был прикреплен лист пергамента. Внизу страницы мерцала серебром и зеленью печать Дома Слизерина.

— Распоряжение номер один, — прочитал вслух Макнейр. Узнать, что на этот раз придумал декан, собрались все старшекурсники. Младшие тоже пытались протиснуться вперед, чтобы почитать и потаращиться на красивую змею. Гордон продолжил чтение, правда, уже менее бодро:

— Декан Дома Слизерин профессор Северус Снейп доводит до всеобщего сведения, что в ночь с 14 на 15 марта сего года ученица седьмого курса Эделия Розье и староста шестого курса Гордон Макнейр допустили грубое нарушение Правил школы чародейства и волшебства Хогвартс...

— Снейп наконец застукал ее в гостиной, — тихо хихикнула Гринграсс. — Допрыгалась!

— Свой курс перебрала, за младших взялась, — проворчал Флинт. — Ну и штучка...

Макнейр между тем замолчал: он пробежал глазами документ до конца и теперь стоял, не зная, что делать. Хотелось разорвать проклятый пергамент в клочья!

— Гордон, что же ты не продолжаешь? — усмехнулась Урхарт. — Стесняешься, что ли?

— Сами читайте, я вам не нанимался, — огрызнулся Макнейр и, расталкивая сокурсников, вышел из толпы.

— Горди, солнышко, отчего ты такой сердитый? — остановила его Розье, только сейчас вышедшая из спальни девочек.

— Я тебе больше не Горди! — рявкнул Макнейр. — Из-за тебя теперь неделю драконье дерьмо убирать!

— В качестве наказания вышеупомянутые ученики поступают в полное распоряжение преподавателя Ухода за магическими существами профессора Сильвануса Кеттлберна, — продолжила чтение Урхарт. — На срок в семь дней. В течение этого времени им запрещается появляться на любых развлекательных мероприятиях. Распоряжение вступает в силу с сегодняшнего дня.

— Однако... — растерянно протянул кто-то, когда Агата в полной тишине закончила читать. Наказание удивляло не только необычностью, но и унизительностью: отработки у Филча были почти традицией и всей школой воспринимались как неотъемлемая часть обучения, — но работать у Кеттлберна?! Профессор нередко грозился заставить нерадивых учеников выгребать навоз за двурогами и драконами или чистить кормушки, но в реальности до такого никогда не доходило — одной угрозы строгого и всеми уважаемого профессора хватало, чтобы мигом вразумить самых ленивых или буйных студентов. Но распоряжение декана — совсем другое дело. И в довершение всего, ни тебе катка, ни бассейна... А ведь до конца праздника Сизигии осталось всего шесть дней! Эделия покраснела и замерла, как статуя, осознав, что ее ждет. Макнейр сжимал кулаки, тщетно пытаясь найти выход душившей его злости. Эти двое стали центром всеобщего внимания: на них смотрели с сочувствием, но мелькало и злорадство.

Стоило в гостиной появиться Снейпу, как все головы разом повернулись к нему.

Сегодня он выглядел особенно непроницаемо. Или это от того, что, стоя в дверном проеме, почти сливался с его темнотой?

— Доброе утро, — послышался негромкий, спокойный голос. — Вижу, распоряжение уже прочитали. После завтрака я отведу наказанных к профессору Кеттлберну. Остальные пойдут смотреть четвертое Испытание в оранжереи Хаффлпаффа. На время моего отсутствия старшим, как обычно, будет мистер Треверс.

— Это издевательство! — не выдержал Макнейр. — Отправьте нас к Филчу!

— В правилах школы черным по белому написано, что наказание студенту за проступок определяет преподаватель, — невозмутимо ответил декан. — За пререкания вам дополнительный день отработки, Макнейр. И молитесь, чтобы на вас не было жалоб у профессора.

* * *

В свое время преподаватель Ухода за магическими существами немало потрудился, чтобы организовать для своих питомцев теплое зимнее убежище на опушке Запретного леса. Домовики в строители не годились, пришлось нанимать бригаду гномов, а затем всеми правдами и неправдами добиваться от Дамблдора финансирования строительства. К счастью, Кеттлберн оказался достаточно убедителен, и добротное одноэтажное каменное строение под черепичной крышей выросло всего за одну летнюю ночь. С наступлением холодов профессор переселил туда пару гиппогрифов с потомством, ночную фурию, громмеля, престиголова и злобного змеевика, детеныша взрывопотама, самца и трех самок двурога, а также подкустовного выползня[1], которого неутомимый путешественник нашел во время одной из своих восточноевропейских экспедиций.

Кеттлберн, пользуясь внеплановыми каникулами, с утра до позднего вечера возился в своем зверинце, так что Снейп, конвоируя студентов, почти не сомневался, что застанет коллегу именно там.

Макнейр и Розье всю дорогу хранили сердитое молчание и лишь поморщились, когда ветром донесло специфический запах магических животных. Вскоре стал слышен гулкий храп, отдаленно напоминающий человеческий. Позже выяснилось, что храпел выползень, впавший в спячку еще в ноябре.

По мере приближения к зверинцу вонь становилась гуще. Розье достала кружевной платочек и прижала его к носу, Макнейр шепотом выругался.

— Профессор Кеттлберн, вы здесь? — громко позвал Снейп, войдя вместе со студентами внутрь просторного длинного строения. Здесь, по обе стороны от широкого прохода, располагались стойла, закрытые на две трети высоты прочными деревянными загородками.

— Одну минуту! — донеслось откуда-то из дальнего конца одновременно с грохотом, ревом и столбом ядовито-зеленого дыма, ударившим в высокий потолок. Вскоре на проходе показался и сам профессор — как всегда энергичный, уверенный и быстрый, несмотря на покалеченную ногу, которую он заметно приволакивал при ходьбе. Длинный кожаный фартук, надетый поверх грубой рабочей рубахи и брюк, был порван и прожжен в нескольких местах.

— Добрый день, чем обязан? — приветливо улыбнулся хозяин, с насмешливым любопытством поглядывая на девушку, брезгливо подобравшую полы дорогой мантии, и юношу, с нескрываемым отвращением смотрящего на дыры в фартуке.

— Профессор, вот эти двое студентов пришли вам помогать... Правда, не по своей воле, — Кеттлберн понимающе хмыкнул, слушая объяснение. — Каждое ваше нарекание прибавит им день отработки, так что не стесняйтесь.

Студенты содрогнулись: такого яда в голосе декана им еще не доводилось слышать.

— Очень хорошо, в стойлах драконов как раз необходимо убраться. Впрочем, могу вас отправить в Запретный лес на сбор прошлогодней паутины акромантулов — из нее хорошие подстилки получаются... Как вы считаете, декан Снейп, что будет полезнее вашим студентам?

— О, пожалуйста, профессор, распоряжайтесь так, как сочтете нужным!

Кеттлберн и Снейп раскланялись самым любезным образом.

— Ну что ж, господа наказанные, — обратился к ученикам Кеттлберн. — Будьте добры сдать ваши палочки. На время отработки магия вам не понадобится.

Только сейчас Эделия и Гордон до конца поняли, как сильно влипли.

* * *

Оранжереи Хаффлпаффа благодаря чарам расширения пространства сегодня не уступали размерами парку водяных аттракционов. Разве что здесь было заметно прохладнее.

Почти всю обозримую территорию занимал тщательно взрыхленный прямоугольник грунта, шириной около двадцати ярдов. В длину же он простирался не менее, чем на сотню ярдов, заканчиваясь помостом, на котором установили стол жюри.

Зрителям предлагалось разместиться на широких многоярусных скамьях, установленных вдоль полосы чернозема, за невысокой оградой. Выше скамеек висели уже ставшие привычными магоэкраны и повсюду летали магокамеры.

У свободного торца прямоугольника показалась профессор Спраут в сопровождении нескольких старших студентов своего факультета. Она волновалась, усиленный «Сонорусом» голос подрагивал.

— Когда о предстоящих Играх еще только было объявлено, мы примерно уже представляли себе, какое задание можем предложить командам. Но, посмотрев Испытания других факультетов, переделали первоначальный вариант полностью. Вы удивляли — мы также способны удивить. Вы развлекали — и мы сумеем развлечь! Вы требовали скорости и ловкости — в нашем Испытании они вам тоже понадобятся! Последние несколько месяцев мы работали над усовершенствованием магического стимулятора роста растений. Сегодня мы рады сообщить, что испытания прошли успешно и он готов. С его помощью обычный побег тыквы растет со скоростью почти два фута в секунду. Дамы и господа! Мы объявляем «Опыт Хельги» открытым и представляем вам четвертое Испытание — гонки на тыквах![2]

Под изумленно-поощрительный ропот зрителей хаффлпаффцы по команде декана бросили в грунт крупные белые семена и полили с помощью «Агуаменти». Сделав это, они отскочили в сторону, и не зря — крепкий зеленый росток сразу выстрелил из-под земли в том месте, где мгновение назад стоял человек.

Стебли, извиваясь, как змеи, рванулись вперед, по пути с бешеной скоростью выбрасывая лист за листом. Студенты побежали рядом, внимательно всматриваясь во что-то в гуще зеленых плетей и перепрыгивая через витые усики, которыми побеги тыквы норовили спутать им ноги.

— Сейчас самое главное — не пропустить момент завязи, — комментировала Спраут. — Тыква самоопыляется, и происходит это очень быстро.

Желтые цветки размером с ладонь взрослого человека вспыхнули на всех стеблях одновременно и тут же сменились плотной зеленой завязью, на глазах разбухающей в рыжеющий продолговатый плод.

Школьники прыгнули на них верхом, но тыквы не только не треснули, но, словно хорошие лошади, скакнули вперед и, не прекращая расти, понеслись по рыхлой земле, оставляя позади толстый канат стебля и листья, похожие на большие зонты от дождя.

— На гладкой кожуре удержаться непросто... И не всегда получается вовремя заметить завязь. Победит самый ловкий и внимательный!

Действительно, тыквы прыгали, будто живые, иногда сбрасывая седоков. Те старались догнать их и оседлать вновь.

— Представители команд, подходите сюда! Добавлю одно важное замечание... — она красноречиво посмотрела в сторону слизеринцев, — никаких лазеек для любителей искать дырки в правилах мы не оставили. Это означает, что участникам разрешается пользоваться только руками и ногами! За попытку что-либо воткнуть в тыкву, накинуть сеть или закрепиться с помощью магии команде автоматически засчитывается проигрыш.

— Ура, значит, вопросов по гербологии не будет! — захлопала в ладоши Айрин Монтегю.

— Зря зубрили, выходит, — с притворной досадой проворчал ее напарник по команде Кевин Фарли. — Слизерин, поболейте за нас!

Их проводили дружным ором. Снейпу оставалось только одобрительно кивнуть.

Кевин заметил, что хаффлпаффцы гонялись за тыквами босиком и без мантий. Он тоже разулся и снял длинное ученическое одеяние.

— Я пойду первым, — вполголоса сообщил он напарнице. — Разберусь, как ловчее на них запрыгивать. Слава Мерлину, родители не видят!

Действительно, Фарли-старшие, представители древнего чистокровного магического рода, едва ли одобрили бы подобную несолидную беготню. Как и семейство Монтегю, кстати. К счастью, молодежь отодвинула подальше фамильную чопорность ради нового приключения. Айрин по-быстрому трансфигурировала чулки и юбку в штаны и осторожно прохаживалась по удивительно мягкому грунту, привыкая к новым ощущениям.

Тем временем помощники профессора Спраут убрали с поля выросшие тыквы (каждая — размером с парту) и ботву, заново взрыхлили и разровняли землю. Первые пять участников вышли на старт.

Семена упали... и началось! Ростки прямо-таки чувствовали, что их пытаются поймать, уворачивались и, как живые, размахивали длинными прочными усиками. Вот канадец растянулся на грядке, пойманный за ногу зеленой плетью, но быстро выпутался и продолжил погоню. Девочка-китаянка, видимо, привыкла у себя на острове ходить босиком, и поэтому бежала легко и быстро, на ходу ловко перепрыгивая зеленые ловушки. Слизерин, Гриффиндор и Равенкло держались на одном уровне: им помогало вовремя выкрикнутое «Диффиндо»!

Цветки, завязь, успеть запрыгнуть... Получилось! Гладкие твердые бока тыквы так и норовили выскользнуть из-под пальцев и пяток. Пришлось распластаться совсем по-лягушачьи и уткнуться носом в кожуру. «В жизни... больше... тыкву... есть... не стану!» — в такт прыжкам буйного овоща думал Кевин. В глаза летели комья земли, рядом что-то вопил гриффиндорец, слева — канадец, а над всем этим метался разноголосый рев болельщиков.

У финиша тыква выдохлась и, взбрыкнув напоследок, все-таки сбросила с себя седока. Кевин поднялся, отряхиваясь и отплевываясь от земли, которая набилась в рот при падении. Из всех участников лишь китаянка осталась верхом и даже встала на своем «скакуне» в полный рост, сорвав аплодисменты зрителей и жюри.

Северус, наблюдая, как Фарли изо всех сил вцепляется в овощные бока, лихорадочно соображал, каким образом можно обойти условия Спраут. Во что бы то ни стало хотелось перехитрить декана. Приклеиться ладонями? Рискованно: так и кожу ободрать недолго. А если... Он вскочил и поспешил к Айрин, которая как раз обсуждала с Кевином способы удержаться на тыкве. Они оба с надеждой обернулись к декану, тот, наклонившись к ним, что-то коротко сказал, от чего Айрин в полном восторге запрыгала на месте не хуже тыквы.

— Главная трудность: придется все делать на бегу, — предостерег Снейп, — и неизвестно, как поведет себя растение.

Монтегю решительно прикусила нижнюю губу и вышла к старту.

Глава Хаффлпаффа сразу же заподозрила уловку, заметив, как ее коллега шепчется о чем-то со своими студентами. Она почти не сомневалась, что хитрец сумеет вывернуться, и даже чувствовала некоторую гордость за своего бывшего ученика. Но реальность превзошла все ее ожидания.

Айрин, как и все остальные, побежала догонять свой росток, но, когда появилась завязь, не вспрыгнула на него. Она продолжала держаться рядом и, едва тыква выросла ей по пояс, взмахнула палочкой, выкрикнув какое-то заклинание.

— Ну, змей! — только и смогла сказать Спраут, глядя, как тыква у всех на глазах превратилась в толстую желтую кустистую метлу, которую девушка тут же оседлала, вцепившись в нее всеми конечностями.

Тыквометла отчаянно брыкалась, продолжая скакать вперед по грядке. Опыт Айрин попытались повторить другие участники, кто-то упал в процессе, но к финишу, кроме метлоподобного овоща, прибыли пупырчатый стул с кривой спинкой, что-то, отдаленно напоминающее велосипед, еще одна метла, только хвостовой частью вперед, и большой оранжевый крендель, в центре которого невозмутимо восседал представитель команды Рэйвенкло.

Директор канадского колледжа Монаган хохотал, госпожа Хань сдержанно улыбалась, Дамблдор попытался что-то сказать участникам, но тоже не выдержал и рассмеялся. Между тем тыквы потихоньку возвращали себе природные форму и цвет.

— Жюри удаляется для подведения итогов, — наконец более или менее спокойно сообщил он. — В Главном зале вы сможете увидеть, как распределились места между факультетами и школами.

— Северус, вы все-таки нашли прореху в условии, — по тону профессора Спраут трудно было понять, порицает она его или хвалит. — И, хотя она на грани нарушения правил, вынуждена признать, что формально придраться не к чему.

Снейп в ответ вежливо поклонился, ничем не выдавая переполнявшего его торжества. Особенно радовало, что их разговор слышат студенты.

— Вот только объясните, почему? Зачем вам во что бы то ни стало понадобилось обойти правила? Ведь Фарли и Монтегю могли выиграть и так...

— Могли. Но тогда на что нам мозги, Помона? — он неожиданно весело подмигнул Спраут. — Спасибо за игру, это было незабываемо!

В Главном зале к колбам песочных часов факультетов и школ образовалось настоящее паломничество: всех интересовали результаты. Они пока выглядели неопределенно: изумруды Слизерина и серебряные шарики ванкуверского Колледжа находились на одном, самом высоком уровне. Чуть ниже поблескивали сапфиры Рэйвенкло и перламутровые раковины школы Третьего Храма, совсем немного им уступали рубины Гриффиндора и топазы Хаффлпаффа.

— Формально Игры Школяров окончены, — сообщил в официальной предобеденной речи Дамблдор. — Все четыре Испытания успешно пройдены командами-участницами. Но наши гости изъявили желание предложить свои виды соревнований, поэтому будет правильнее сказать, что завершена лишь первая, так сказать, классическая часть Игр. С завтрашнего дня начнется подготовка ко второй части, которая, как мне сообщили коллеги, сосредоточится на катке, ближайших холмах и в парке водяных аттракционов.

* * *

Никто и нигде не объявлял об этом, но к ужину весь Хогвартс был в курсе: канадцы устраивают в Главном зале общую вечеринку. Также стало известно, что Дамблдор с остальными директорами отбыли из замка в неизвестном направлении, и в ближайшие несколько часов их возвращения можно не опасаться. Кристи и Лепаж клятвенно заверили профессора МакГонагалл, что все будет исключительно благопристойно, и вместе со своими студентами занялись наладкой магического звука и света.

Начало пообещали в девять вечера, но уже часов с восьми каждый ученик от одиннадцати до семнадцати лет включительно под любым предлогом счел своим долгом побывать у закрытых дверей Главного зала и послушать странные свистящие и скрежещущие звуки, доносящиеся оттуда. Кто-то из старших и чистокровных презрительно фыркал, мол, опять магловские штучки, но такие оказались в явном меньшинстве.

Едва пробило девять, как двери распахнулись и студенты повалили в зал.

Столы исчезли, стулья отодвинули к окнам, освободив побольше пустого пространства в центре. Доминик Лепаж устроился на возвышении у дальней стены, под его руками мягко переливались всеми цветами радуги несколько небольших дисков.

— Привет, Хогвартс! — его голос разнесся по всему залу.

Школьники, не привыкшие к такому обращению, молчали. Откликнулись лишь канадцы, знакомые с традициями массовых вечеринок.

— Не слышу вас! — снова воззвал Лепаж.

Зал ответил оживленнее.

— Уже лучше... Ну, старички и старушки, поскрипим костями?

— Да!..

— Настучим подземным троллям по голове?

— Да-а!..

— Поставим на уши всю эту древность?

— Да-а-а!!!

— Тогда по-о-о-ехали!..

Зал точно взорвался разноцветными огнями. Стены и потолок превратились в сверкающие потоки света, который то застывал причудливыми фигурами, то рассыпался искрами фейерверков. Из сияния родился чистый и глубокий звук — ритмичная мелодия, невесомая и озорная. Канадцы и китайцы первыми нырнули в ее бесшабашное веселье, образовав жизнерадостный прыгающий островок на краю пока еще неподвижной толпы.

— Это дискотека! Дискотека! — вдруг раздались оттуда радостные голоса. — Я на таких уже был!.. И я!.. Там классно!

Островок расширялся. Маглорожденные уже залихватски отплясывали, скинув душные мантии.

— Эб, пошли! — не выдержала Мальсибер и потащила за собой Блишвика, который и сам был не прочь от души попрыгать. Снейп, занявший, вместе с другими деканами безопасное место у дверей зала, видел, как вслед за Бернадетт побежали Монтегю с Фарли, Долохов ухватил сразу двоих девушек, Урхарт подала руку Треверсу... Глядя на старших, оживились и младшие.

Среди танцующих показались и учителя: Квиррелл ловко кружил вокруг себя обворожительную Анну, а Трелони, навесив на себя несколько новых рядов бус, атаковала Кеннета Кристи. Тот, впрочем, не возражал.

— Северус, мне бы ваши годы! — стоявшая рядом с ним Спраут приплясывала на месте, многозначительно посматривая на него. МакГонагалл осуждающе нахмурилась, а Флитвик вдруг топнул ногой и подхватив взвизгнувшую от неожиданности Помону под руку, завертел ее юлой под бурное одобрение своих студентов. Снейп, шагнув в тень, приоткрыл дверь и выскользнул в коридор.

Он никогда не любил шумные развлечения, а сейчас от криков и музыки у него разболелась голова. Его слизеринцы никуда не денутся из зала, до отбоя еще целый час...

По пустому и гулкому вестибюлю прошли Розье и Макнейр, оставив за собой шлейф всех ароматов зверинца. Мрачно зыркнули на декана — и направились в сторону подземелий. Снейп усмехнулся: а день сегодня все-таки выдался хороший.

_______________________

[1]персонажи мультфильма «Как воспитать дракона» — ночная фурия, громмель, престиголов и злобный змеевик — оказались в зверинце Кеттлберна исключительно по прихоти автора. А порождение фантазии двух шкодливых радиоведущих из спектакля «День радио» приползло само... из-под куста:) [2]Как честный автор, признаюсь, что идея гонок на бахчевых была когда-то вычитана мною в журнале «Вокруг света» за 1975 год.