Что-то кроме магии

Глава 29. Фаталист и курица

— Треверс, ну пожалуйста!

— Нет.

— Ну, Треверс!..

— Нет, я сказал. Мне не нужны неприятности из-за тебя.

Староста демонстративно уставился в учебник, давая понять, что разговор окончен.

— Что же мне делать?

Треверс досадливо поморщился.

— Роули, я уже сто раз тебе говорил: как прибыл, так и убывай. Возвращайся к своей маменьке и не мешай мне заниматься. Или пойдем к декану, пусть он решает, что с тобой делать.

Торфинн Роули — встрепанный, со свежей ссадиной на скуле — шмыгнул носом и вновь умоляюще посмотрел на старосту:

— А может, я где-нибудь спрячусь, а ты сделаешь вид, что меня не заметил?

— Все, мое терпение лопнуло, — объявил Треверс. — Пошли к Снейпу.

— !!!

— Умел сбегАть из дому, умей и расплачиваться. Идем, он у себя, кажется.

«...Нематериальная сущность, присутствующая во всех органах и жизненных соках разом и являющаяся важнейшим признаком, по которому человек отличается от прочих земных тварей. Сия субстанция, именуемая душою, присуща человеку имманентно и может быть отторгнута посредством смерти. Также известны случаи, когда, повинуясь приказанию разума, душа покидала тело, пребывала отдельно некоторое время, а затем возвращалась. Наконец, мы знаем о таких, кои сумели разъять свои души и заключить части их в особые предметы, именуемые хоркруксами или Хранящими...»

Голова соображала туго. Четвертая склянка Бодрящего меньше чем за сутки. Уже почти не действует. Полночи ушло на то, чтобы стабилизировать все вынесенные копии, которые иначе бы рассыпались в прах к утру. И еще полночи — на лихорадочный поиск, на рысканье по пергаментным страницам, на погоню за истиной. Мерзавка упорно не давалась в руки, дразнила кончиком хвоста, мелькающим в дебрях витиеватых оборотов, уворачивалась, юлила и лишь утром сдалась, улегшись у ног знанием простым и ясным, как половик. Все складывалось, все вопросы получили ответы. Впрочем, нет, не все — остался нерешенным вопрос, надо ли поговорить об узнанном с Дамблдором. Но об этом можно подумать потом.

Северус потянулся, с удовольствием предвкушая горячий завтрак. Отчаянно ныло правое запястье, непривычное к тяжести меча, но боль была приятна, потому что напоминала о славном приключении. А пока... Да будут благословенны каникулы, да святится возможность завалиться спать сразу после завтрака, да не исчерпаются трудолюбие и самостоятельность старшекурсников!

— Профессор Снейп! Извините за беспокойство, но на факультете возникла проблема, требующая вашего участия.

М-да, с восхвалением самостоятельности он поторопился. И с намерением отоспаться, кажется, тоже — слишком настойчиво звучал за дверью голос Треверса.

— Войдите.

Из-за спины старосты выглянула знакомая белобрысая голова.

— Роули?! Что, учиться невтерпеж?

— Нет, сэр, — первокурсник робко сделал несколько шагов вперед и виновато заморгал. — Я из-за матери... Точнее, из-за ее... из-за ее нового мужа.

— Но разве вы не должны были быть у сестры? — удивился Снейп, вспоминая письмо, которое дал ему прочитать Торфинн.

— Она заболела... В Мунго лежит. А дома я жить не могу... И не стану, — мальчишка упрямо задрал подбородок.

— И как же вы добрались сюда?

— Взял мамин портключ, у нее есть.

— Следует ли теперь ожидать визита разгневанной миссис Роули?

Ответить Торфинн не успел: посреди кабинета в сияющем ореоле возник феникс и потребовал, чтобы профессор Снейп немедленно поднялся в кабинет директора.

— Отправляйтесь домой, Роули, у меня и без вас забот хватает! — раздраженно приказал Снейп, вместе со студентами выходя из кабинета и запирая дверь. — Она вам мать, в конце концов!

Роули кинул отчаянный взгляд на Треверса, но тот лишь красноречиво кивнул на стремительно удаляющуюся по коридору черную мантию.

Дамблдор был погружен в чтение каких-то бумаг. Жестом указал на свободное кресло напротив стола и спросил, не поднимая головы:

— Как вы провели вчерашний день, Северус?

— С пользой, господин директор, — замирая от собственной наглости, ответил он.

Дамблдор медленно выпрямился. Снял очки, устало потер переносицу. А потом пристально посмотрел на сидящего.

Стылый свинец взгляда впечатал Снейпа в спинку кресла.

— А точнее? — вопрос взорвался прямо в мозгу.

— Полагаю, ответ вам известен, сэр, — губы плохо слушались, горло будто стиснули ледяные пальцы.

Директор вновь надел очки. Северус задышал свободней.

— Что вы унесли из хранилища и зачем?

— Книги по Темным Искусствам. Интересуюсь проблемой бессмертия применительно к Волдеморту.

— Мечтаете воскресить?

— Вы лучше меня знаете, что он и не умирал. По крайней мере, в привычном смысле слова.

Дамблдор вздохнул.

— Северус, пора повзрослеть. Вижу, вы свято уверены, что совершили подвиг, когда вырвали у жадного директора толику запретных знаний. Не станем говорить о том, что вы могли бы просто спросить меня о книгах, которые вас интересуют, и тогда бы не потребовались героические сражения в подземелье. Поговорим о другом: что же такого нового вы там нашли?

Он уже не скрывал ироническую усмешку. А Северусу ничего не оставалось, как изложить свою главную догадку, к которой он шел всю прошедшую ночь:

— Сведения о хоркруксах и вытекающее отсюда предположение, что Волдеморт мог использовать диадему Ровены Рэйвенкло для создания своего хоркрукса. Надо найти ее и попробовать уничтожить.

Дамблдор перестал улыбаться.

— Вы думаете, Том создал только один хоркрукс?

— Не знаю. Но уверен, что нужно найти хотя бы этот.

Директор тяжело поднялся со своего места, подошел к фениксу, дремавшему на жердочке, и принялся задумчиво гладить его, точно забыв о том, что в кабинете есть кто-то еще. Наконец он нарушил молчание, и Снейп с удивлением услышал в его голосе печаль:

— Вы действительно умный человек, Северус. Поверьте, мне жаль вас разочаровывать... А между тем то, что я собираюсь сказать, станет сильнейшим разочарованием. Так вот: это бесполезно. Вы не найдете хоркрукс, а если и найдете, не сможете его уничтожить. Почему? Пророчество... Темного Лорда дано уничтожить лишь Избранному.

— Что?! — Он выпрыгнул из кресла, будто подброшенный пружиной. — И вы тоже верите в то, что наболтала Трелони?! Да ведь она... она просто дура!

— Великий ум прорицательницам ни к чему, — невозмутимо ответил Дамблдор. — А дар у нее есть. И пророчество ее истинно. Сын Поттеров родился на исходе седьмого месяца, он выжил в столкновении с Волдемортом... Какие еще вам нужны доказательства?

— Значит, надо сидеть и ждать, пока явится этот сопливый спаситель? — Снейп смотрел на директора, как на сумасшедшего. — А если Темный Лорд вернется раньше, чем мальчишка перестанет мочить пеленки? Если он УЖЕ вернулся?

— Не думаю, что это произойдет так скоро, — Дамблдора, казалось, больше всего на свете интересовало, как Фоукс лущит орешки. — Но без Избранного мы все равно мало что сможем сделать. Разумеется, вы вправе заняться поисками диадемы, если угодно. Облегчите Избранному задачу, тоже неплохо...

— Вас послушать, так Сивилла произнесла не пророчество, а приговор! Но я не верю в то, что ничего поделать нельзя.

— Со временем поверите, такова уж ваша судьба, — пожал плечами Дамблдор. — И моя тоже, если вам от этого станет легче. Между прочим, можете скрасить годы ожидания знакомством с вашим будущим подопечным.

— Благодарю покорно, — поежился Снейп. — Я не горю желанием прежде времени лицезреть Поттера-младшего. И, пожалуйста, не надо мне напоминать о том, что у него ее глаза.

— Ну, если вдруг передумаете, — тон Дамблдора вновь стал деловым, — он воспитывается в семье ее сестры, Петуньи. В Литтл Уингинге.

Зачем? Зачем? Зачем? Вопрос жил в летящей дроби, которую отбивали по стене кончики пальцев. Зачем заговорил о мальчишке? Зачем сообщил, где тот живет? Стена сменилась перилами лестниц. Настолько доверяет? Или настолько уверен в безопасности своего Избранного? Будет что передать Малфою... Лестницы вывели в вестибюль у Главного зала. Пальцы, лишенные поверхности для нервной пляски, сжались в кулаки. «Облегчите Избранному задачу...» Старый фаталист!

—Декан Снейп! — резкий женский голос остановил его на пороге факультетской гостиной. — Где мой сын?!

— Какой сын? — оторопел Северус, сверху вниз глядя на миниатюрную даму, которая чуть не сбила его с ног энергичным наскоком. — Кто вы такая?

— Я миссис Роули! Я прибыла за Торфинном! — Похоже, громкостью крика она хотела компенсировать недостаток роста.

— Торфинн был отправлен домой еще час назад, — понадобилось усилие, чтобы вынырнуть из размышлений о поведении директора. — Вы, наверное, разминулись.

— Я сказал миссис Роули то же самое, но... — оказывается, в гостиной находился еще и Треверс. Мамаша первокурсника своим мельтешением заслонила все.

— Настоятельно прошу вас присесть и успокоиться, — стараясь быть вежливым, предложил Снейп. Дама сделала скептическую гримасу и уселась в кресло. — Сейчас мы во всем разберемся. Треверс, вы видели, как Торфинн воспользовался портключом?

— К сожалению, нет. Я вспомнил, что забыл в библиотеке тетрадь с важными записями, и поспешил туда.

Отчаянно захотелось выругаться. Вместо того, чтобы еще раз, не торопясь, обдумать слова Дамблдора, придется терпеть присутствие этой курицы и искать ее шкодливого сыночка!

— Треверс, посмотрите в спальнях мальчиков, затем возьмите кого-нибудь из старшекурсников и отправляйтесь на то место, где мы нашли его в прошлый раз. А я пока попрошу Барона обыскать замок.

— С вашего позволения, декан, я проверю спальни девочек, — заявила миссис Роули. — На всякий случай.

Она быстрым шагом покинула гостиную. Треверс скрылся за портьерами, ведущими в мужскую часть факультета. В наступившей тишине Снейп услышал отчетливое хихиканье. Он оглянулся: Моргана, прижимая к губам вышитый платочек, смотрела на него смеющимися глазами.

— Декан Снейп! Декан, вы у себя?

Он поперхнулся кофе. Вот настырная тетка, и поесть спокойно не дает! Барон уже полчаса как прочесывал Хогвартс, Моргана отчего-то не показывалась в своей раме, висящей в кабинете. Треверс доложил, что в спальнях мальчиков беглец не обнаружен, и вместе с Флинтом ушел продолжать поиски во двор. Очевидно, блудный сын Торфинн не найден и у барышень, иначе миссис Роули не ломилась бы так в преподавательские покои.

— Миссис Роули, я уверен, ваш сын обязательно отыщется. Хотите кофе?

Дама выглядела не столько расстроенной, сколько разозленной. Она молча кивнула в ответ на предложение. Снейп трансфигурировал колбу в изящную чашечку с блюдцем и наполнил ее ароматным напитком.

— Думаю, вы можете спокойно отправляться домой, — осторожно предложил он. — Я лично прослежу, чтобы Торфинн вернулся к вам.

— Знаете, пусть он остается в школе, — неожиданно заявила миссис Роули. — Не желаю видеть этого упрямца! Весь в отца! Только напишите мне, когда он найдется.

После отбытия энергичной дамы на факультете стало заметно тише, но не спокойней: новостей о мальчике не было. Северус уже собрался ставить в известность директора, но тут в своей раме объявилась Моргана — по-прежнему веселая, — и посоветовала вернуться в гостиную.

Там собрались все слизеринцы, которые остались в Хогвартсе на каникулы. Десяток старшекурсников... стоп, а это кто? Между Агатой Урхарт и Бернадетт Мальсибер стояла прыщавая незнакомая девчонка с большими розовыми бантами в каштановых волосах. Она отчего-то избегала смотреть на декана и пыталась спрятаться в тень, а более взрослые подруги выталкивали ее поближе к свету.

— Фините Инкантатем, — Северус уже понял, кого сейчас увидит. — Ну и кто додумался сотворить этот маскарад?

— Мы, — призналась за всех Урхарт. — Миссис Роули прямо на нее... то есть на него, смотрела и ни о чем не догадалась! Мы чуть со смеху не лопнули!

— Ну а мне почему ничего не сказали?

— Если бы дело не выгорело, миссис Роули обвинила бы во всем вас и нажаловалась бы директору, — объяснил Треверс. — А так вся ответственность ложится на нас, мол, от скуки ученики решили пошутить. Что взять с несовершеннолетних шалопаев? — Он улыбнулся. — Неприятная она особа, правда?

— Вы так василиска во флоббер-червя превратите, и я буду последним, кто об этом узнает, — вздохнул Снейп. — Гении скучающие... Роули, чтобы больше никаких побегов, понятно?

— Да, сэр! — звонко выкрикнул мальчишка, довольный тем, что ему вернули прежний облик. — Спасибо за доверие, сэр!

— И это только начало дня, — проворчал себе под нос Снейп, оставляя своих подопечных смаковать подробности розыгрыша.

Несколькими часами позже одна из школьных сов покинула свое место в совятне и взяла направление на Уилтшир. Летелось птице легко: ее ноша представляла собой не обычный плотный конверт, а всего лишь клочок пергамента, примотанный к лапе. Как раз такого размера, чтобы уместить одно-единственное слово — «Готово».