Что-то кроме магии

Глава 85. Любой ценой

— Профессор Снейп, не могли бы вы задержаться на несколько минут?

Не мог бы, уже готов был сказать он. Еженедельные собрания в учительской и без того воруют недопустимо много его времени. Но взглянув на просящую, передумал. Из любопытства.

Преподаватель магловедения Чарити Бербидж за все четыре года работы в Хогвартсе в общении с ним ограничивалась лишь «здравствуйте» и «до свидания». Неопределенного возраста, с мелкими, невыразительными чертами лица, жидкие волосы мышиного цвета собраны в узел на затылке. Вспомнилось, как когда-то отзывался о ней Квиринус: «Она с таким жаром проповедует постулат «маглы — тоже люди», что невольно тянет в этом усомниться».

— Профессор Снейп, я собираю подписи под обращением к директору, — видя, что собеседник настроен ее слушать, начала Бербидж. — Речь идет о том, чтобы перевести магловедение из факультативных предметов в обязательные.

— Зачем?

— Вот, почитайте, тут все подробно изложено, — засуетилась преподавательница, протягивая ему исписанный лист бумаги. — Деканы МакГонагалл и Спраут уже поставили свои подписи, другие преподаватели тоже.

— Вы не в состоянии устно объяснить суть своего предложения? — вежливо удивился слизеринский декан.

— Хорошо, я объясню, — на бледных щеках женщины проступили красные пятна. — Я считаю, что все без исключения учащиеся, вне зависимости от статуса крови, обязаны хорошо знать и уважать магловский мир. Маглы — такие же люди, как и мы!

— Да что вы говорите! Позвольте осведомиться: вы сами сделали это грандиозное открытие или вам кто-то подсказал?

— Вы неудачно шутите, профессор. К счастью, я не одинока в своем мнении. Сразу видно, что вы не читали трудов историка Квиррелла!

На стол между спорщиками упал свежий номер «Придиры».

— Прискорбно, что вы не интересуетесь ничем из того, что выходит за рамки ваших зелий!

Снейп пролистал журнал, остановившись на «Истории магической Британии».

— Вы об этом, профессор Бербидж?

— Именно! Мистер Квиррелл приводит неопровержимые доказательства того, что маглы имеют такое же право на уважение, как и волшебники!

— Таков ваш главный и единственный вывод?

— Но вы-то и его не сможете сделать, потому что не читали!

— Отчего же, читал. И, судя по всему, внимательнее вас. Квиринус Квиррелл утверждает тождество истории, мировоззрения и философии, которое на протяжении веков складывалось у наших предков. Вы же своей петицией провозглашаете их разделение. Более того, ставите маглов на более низкую ступень развития по сравнению с волшебниками, утверждая, что они «тоже люди».

— В-вы... вы... вы извратили мои слова!

— Ничуть, — Северус захлопнул журнал и толчком отправил его по столу к оппонентке. — Это вы извратили суть теории, о которой прочитали. Иначе требовали бы не обязательного магловедения, а объединения его с курсом истории магии, который читает профессор Биннс, в курс всеобщей истории человечества. Советую впредь внимательнее изучать литературу по своему предмету.

— Вы не смеете меня отчитывать! — возмутилась Бербидж. — Я вам не школьница!

— К сожалению. Будь вы школьницей, оставалась бы надежда заменить фанатизм здравым смыслом.

— Да, странно ожидать чего-то иного от циничной и высокомерной с... — она вовремя опомнилась: — от высокомерного и циничного слизеринца! Обойдемся и без вашей подписи!

— Благодарю за комплимент, профессор, — усмехнулся Снейп вслед гордо удаляющейся спине.

* * *

Вечером за ужином у Квирреллов Северус пересказал диалог с преподавательницей магловедения.

— Короче говоря, фанатичные поклонницы — это не то, с чем я хотел бы тебя поздравить.

— Она мне писала, — вздохнул Квиринус. — Высказывала примерно те же соображения, что и тебе. Честное слово, по мне уж лучше угрозы расправы, чем восторженный фанатизм.

— Угрозы? — насторожился Снейп.

— Северус, ну хоть ты ему скажи! — вклинилась в разговор Сивилла. — В него ведь уже тухлыми яйцами кидали, а он как ходил в одиночку, так и ходит, даже меня с собой не берет!

— Не хватало, чтобы и в тебя тухлятиной бросались!

— Так, давай с самого начала и в подробностях, — сердито потребовал Северус. — Почему я до сих пор ничего не знаю?!

Как и следовало ожидать, публикации в «Придире» глав из «Истории», а также серия политических карикатур далеко не у всех вызвали восторг. Разгневанные представители древних чистокровных семейств подкарауливали издателя и его сотрудника у дверей типографии, чтобы осЫпать бранью и упреками. Потом кто-то попытался поджечь мантию Квиринуса, но Лавгуд вовремя погасил огонь. А на днях какой-то мальчишка, догнав историка в Косом переулке, швырнул в него два протухших куриных яйца. Квиррелла такие случаи лишь подзадоривали, а Сивилла всерьез тревожилась, опасаясь, что за яйцами могут последовать Непростительные, которым сквиб не в состоянии противопоставить даже слабого «Протего».

Снейп разделял ее беспокойство. Лишенный магии, Квиринус стал уязвимей младенца, но продолжал упрямо лезть на рожон. Отдавая должное смелости и упорству друга, Северус ломал голову над тем, как понадежнее обезопасить его. Задумавшись, он не сразу заметил, что Квиринус пытается рассказать ему о странном происшествии с Сивиллой.

— Погоди, что-то я упустил нить... в нее тоже чем-то запустили?

— Давай лучше я расскажу, — потребовала Трелони. Она умудрялась одновременно говорить, разливать по чашкам чай и следить, чтобы скворец, вольно прыгавший по столу, ничего не опрокинул. — Значит, зашла я сегодня к Фортескью за миндальным тортом, как обычно. За прилавком был сам Флориан. Он меня знает, ну и поздоровался, мол, доброе утро, мисс Трелони. А рядом какой-то господин стоял. Ничего так из себя, симпатичный, — Квиринус поморщился, и Сивилла это заметила. — Ну зачем мне врать, Райни? Его только глаза портят: слишком холодные и злые. А в остальном мистер Малфой очень хорош собой.

Снейп поперхнулся чаем.

— Малфой?!

— Да, он так представился, — Трелони заботливо похлопала его по спине. — Сказал, что чрезвычайно рад познакомиться с преподавательницей предмета, который его сын считает самым интересным в школе. Заливался соловьем, наговорил кучу банальностей насчет счастливой встречи, женского очарования, манящего ореола таинственности, который, по его мнению, свойствен прорицательницам... Кончил тем, что пригласил меня на ужин.

— И ты?

— Отказалась, разумеется, — пожала плечами Сивилла. — Меня никогда не привлекали богатенькие красавчики.

— Северус, зачем ему это? — спросил Квиринус.

— Хотел бы я думать, что он просто решил приволокнуться за молодой учительницей... Но это же Малфой, у него никогда не бывает «просто».

— Ничего не понимаю, — помотал головой Квиррелл.

— Я пока тоже... — Снейп задумчиво смотрел на Трелони, невозмутимо разрезавшую торт. — Сивилла, твое прошлогоднее пророчество, кроме Поттера, никто не слышал?

— Нет, только он один. А при чем здесь пророчество?

— При том, что Малфой панически боится возвращения Темного Лорда. И он знает, что именно ты предрекла Лорду встречу с рожденным на исходе седьмого месяца.

— Откуда? — почти хором спросили супруги.

— У Малфоя хорошие связи в Министерстве. И не только там. Наверняка встреча в кондитерской была не случайной... Ты в последние дни не замечала слежки за домом?

— Нет, вроде бы... То есть я правильно сделала, что отказала ему?

Снейп кивнул.

— Вам обоим теперь надо быть очень осторожными. Избегать глухих переулков, чаще оглядываться. Сивилла, держи постоянно наготове палочку. И, прости, Квиринус, но пока твоей жене безопаснее ночевать в Хогвартсе.

— Понимаю, — нахмурился Квиррелл. — И как долго это продлится?

— До тех пор, пока я не переговорю с Малфоем и не выясню, чего он добивается, — Северус бросил быстрый взгляд в окно, точно уже увидел там Люциуса. — Мне пора в замок. Могу проводить Сивиллу, если ты не возражаешь.

Доставив притихшую прорицательницу к дверям Хогвартса и убедившись, что она вошла внутрь, Снейп задержался на школьном дворе.

Тишина... Какая она здесь редкая гостья! Воздух застыл в безветрии, черные шпили башен тянутся к звездам, которые сегодня кажутся особенно яркими. Даже снег под ногами старается скрипеть не так громко, как днем.

Замок спал, только два окна все еще тихо светились: Дамблдор бодрствовал в своем кабинете.

С удовольствием вдыхая морозную свежесть, Северус неторопливо шел к озеру, темному зеркалу в белой раме берегов. Посреди него смутно угадывался силуэт огромного корабля Дурмстранга, на котором по случаю позднего часа были погашены все огни.

У воды почему-то думалось особенно хорошо.

Зачем же все-таки Люциусу понадобилась Сивилла? И почему он действовал, не таясь, под своим именем? Очевидно, не сомневался, что оно, а также блестящая наружность произведут неотразимое впечатление на бедную дурочку, он заморочит ей голову и добьется нового пророчества. Старшекурсницы, во всяком случае, вслух восхищались такими, как Малфой-старший. А Сивилла... Не так давно она в глазах слизеринского декана выглядела всего лишь школьницей-переростком. Разительные перемены произошли с ней после того, как с Квиринусом случилась беда. Так что Малфой опоздал со своими ухаживаниями минимум на два года... И он, не будучи дураком, скоро это поймет и может предпринять более решительные действия.

Когда-то Люциус пригласил бывшего школьного товарища на обед в приватной обстановке. Пришло время ответного приглашения. К счастью, доступ в школьную совятню для преподавателей был открыт в любое время суток.

* * *

За год, прошедший с их совместной трапезы, обстановка отдельного кабинета в «Дырявом котле» не изменилась. Бархат, черное дерево, начищенная бронза, накрахмаленная белоснежная скатерть располагали к утонченному и щедрому празднику если уж не души, то хотя бы желудка. Но Снейп жестом отказался от протянутого меню и отослал трактирного слугу прочь: пусть гость утоляет голод у себя дома. Его сюда не за тем позвали.

Малфой удивленно поднял брови, когда вместо ожидаемого изобилия увидел голый стол и мрачную черную фигуру. Он еще надеялся, что пригласивший разыграет шутку в духе директора Хогвартса, когда посуда и снедь появлялись, стоило заложить за ворот салфетку, но и салфетки не нашлось на пустынной белой поверхности.

Любезное выражение на лице гостя сменилось пренебрежительным. Он сел на полагающийся ему стул и поднял на бывшего школьного товарища холодные прозрачно-серые глаза.

— Приглашение на обед без обеда? С твоим чувством юмора определенно творится что-то неладное.

— Зачем ты пытаешься познакомиться с Трелони? — пропустив мимо ушей язвительную фразу, спросил Снейп.

Малфой снисходительно усмехнулся.

— У мужчины в расцвете лет существуют определенные потребности. Боюсь, тебе этого не понять.

— И среди всех дам и девиц магического Лондона именно Трелони очаровала тебя настолько, что ты подстерег ее в кондитерской?

— Встреча произошла совершенно случайно, — вскинул подбородок Люциус. — Я часто бываю у Фортескью.

— Неужели? — разыграл изумление Северус. — Но не ты ли как-то отзывался о его заведении, как о лавчонке для нищих?

Малфой сделал вид, что собирается встать.

— Мне надоел этот допрос. Если ты намерен шантажировать меня тем, что доложишь обо всем Нарциссе, вынужден огорчить тебя: ничего не выйдет. Мы с ней давно не вмешиваемся в личные дела друг друга.

— В свою очередь, вынужден огорчить и тебя, — вернул ему реплику Снейп. — Мне нет дела до твоих постельных утех. Но я хочу, чтобы ты оставил в покое Трелони.

— А-а, понял! Сам к ней подкатываешься?

Северус не ответил. Чуть склонив набок голову, он разглядывал сидящего напротив с таким видом, будто хотел сказать: «ну и болван же ты!» От этого взгляда скабрезная улыбка постепенно сползла с губ Малфоя. Повисшая пауза начала заметно нервировать его.

— Прошлым летом Трелони сделала еще одно пророчество.

— Пророчество?!

— О нем знают трое: Поттер, Дамблдор и я. Причем мне Трелони сообщила лично, поскольку безгранично доверяет. Единственному во всем Хогвартсе, заметь.

— Что она сказала? — перебил его Малфой.

— Не очень много. Но те несколько слов были довольно содержательны.

Люциус крепко сжал набалдашник трости.

— Хорошо, давай начистоту. Меня действительно интересует пророческий дар Трелони, а не ее прелести. Думаю, ты тоже ощутил, что Метка ожила. Сейчас любая информация о Повелителе дороже золота. Если же речь идет о пророчестве...

— Темный Лорд воспрянет вновь. Его слуга возвращается к нему, — процитировал Снейп.

— Кто может быть этим слугой?

— Дамблдор и я подозреваем одного человека. Ты его тоже знаешь, это Питер Петтигрю.

— Невероятно!

— Судя по нашим меткам, ему удалось разыскать Повелителя. Как думаешь, он уже задался вопросом, отчего на его поиски отправился ничтожный Петтигрю, а не клявшийся в верности Малфой или Снейп? Например, Каркаров сходит с ума от страха при мысли о том, что придется давать отчет Лорду.

— Я тоже, — нехотя признался Люциус. — Снейп, что нам делать?

— Нам? — недобро усмехнулся Снейп. — Нет уж, перед Лордом каждый сам за себя. Я берегу ему мальчишку Поттера, думается, такое подношение стоит помилования. Ну а ты готовь галлеоны... Глядишь, и откупишься.

— Если бы только они, — простонал Малфой. — Семья... сын... я рискую их жизнями!

Снейп нетерпеливо побарабанил пальцами по столу.

— Кстати, о сыне и его безопасности. Он удался весь в тебя, так же заносчив и не сдержан на язык. Один раз его уже побили гриффиндорцы, вторую драку я успел предотвратить. Положа руку на сердце, ничего не имею против того, чтобы с мистера Малфоя-младшего периодически сбивали спесь. Но могу обеспечить ему защиту и покровительство... в обмен на небольшую услугу.

— Ну ты и мерзавец, — Люциус смотрел на него почти с восхищением. — Кто бы мог подумать, как развернется жалкий сопливый полукровка! Какой же услуги ты хочешь?

«Мерзавец» и «сопливый полукровка» были встречены с полным равнодушием.

— Ни под каким видом не мешайся в дела школы и оставь в покое Трелони. В обмен получишь безопасность и высокие баллы для сына и свежую информацию о будущих пророчествах для себя. Как видишь, для мерзавца я достаточно скромен в своих запросах.

— Ладно, пусть будет по-твоему. Надеюсь, Повелитель встретит тебя хорошим «Круцио»! — в сердцах добавил Малфой, с грохотом отодвигая свой стул.

— При встрече напомни ему, — невозмутимо предложил Снейп.

* * *

Этот уголок магического Лондона никогда не спал. С наступлением ночи жизнь из степенного и законопослушного Косого переулка перемещалась под разноцветные фонари и в темные глухие тупики Лютного. Тут торговали любовью, жизнью и смертью, заключали сделки с дьяволом, а после играли с ним в «чет-нечет». С вечера и до утра здесь не бывало случайных прохожих: любого, кто вышагивал, тащился, бежал, крался по отполированной миллионами подошв древней брусчатке, привело в Лютный какое-то дело.

Некто в черном плаще с капюшоном, надвинутом на глаза, быстро и уверенно идущий мимо пабов и лавок, не выглядел исключением из общего правила.

Остановившись у одного из домов, квартиры в котором сдавались внаем, незнакомец вошел в подворотню и растворился в темноте.

Лестница в доме страшно скрипуча, но если знать, где у нее самые «тихие» места, то на второй этаж поднимешься почти без звука. На площадке единственная дверь, плотно закрытая и, конечно же, запертая. Нескольких взмахов волшебной палочкой хватает, чтобы убедиться в отсутствии магической защиты.

С прочими замками легко справляется «Аллохомора».

Дверь бесшумно подалась внутрь. Человеческая тень скользнула следом. Тонкую бечевку, ведущую от притолоки к верхней части двери, не разглядела бы и самая зоркая кошка.

Квартира взорвалась светом, грохотом, лязгом, сквозь которые не сразу пробились два голоса:

— Ни с места, негодяй!

— Северус?!

Керосин с мукой плотно залепили глаза, забились в ноздри, заставив несколько раз чихнуть. Кое-как проморгавшись, Снейп обнаружил себя распростертым на полу посреди кастрюль, железных крышек, пустых консервных банок и другого металлического хлама, производившего при малейшем движении тот самый лязг и грохот.

Над ним, в ореоле ярко горящих ламп, стояли полуодетые и донельзя удивленные Мариус Блэк и Квиринус Квиррелл. Первый сжимал в руке маслянисто поблескивающую черную короткую трубку, второй — меч, когда-то вынесенный из оружейной Годрика.

— Неплохо, — Снейп сел, кашляя от попавшей в горло муки. — Но недостаточно. Акцио!

Меч зазвенел, ударившись об пол рядом с ним. Трубка, улетевшая от Мариуса, оказалась неожиданно тяжелой, с ребристой рукояткой, снабженной непонятными выступами. От нее исходил резкий незнакомый запах.

— Осторожнее, заряжен! — воскликнул старик.

— В смысле? — Северус вертел в руках непонятный предмет. Где-то он уже видел что-то похожее...

Мариус озабоченно покачал головой.

— Увы, Квиринус, выходит, что я прав: для магов он не годится даже как пугач. Они не боятся, потому что не понимают.

— Не понимаю, — подтвердил волшебник, возвращая отобранное.

— Это пистолет, магловское оружие. Без пуль, к сожалению... Я надеялся напугать вас тем, что он может выстрелить.

Пистолет, пули, маглы... Далекое детство, первый и единственный поход с отцом в... кажется, тот большой зал с белой стеной назывался «кинотеатр». На стене бегали человеческие фигурки, время от времени направляя друг на друга те самые пистолеты, падали и притворялись мертвыми. Было очень шумно.

— Северус, так зачем ты ввалился к нам среди ночи? — задал законный вопрос Квиррелл.

— Надеялся, что ты за три прошедших дня позаботился о своей защите, — «Экскуро» и «Тергео» убирали с мантии следы муки и керосина. — Собирался проверить.

— Всё плохо? — предположил Мариус, пряча пистолет в карман халата.

— Не всё. Кастрюли — неплохая мысль. Но выбегать с мечом и нестреляющим пистолетом против волшебников... Надо не выбегать, а убегать. Быстро, тихо и как можно дальше.

— К черному ходу не попадешь иначе как через гостиную. Нас заметят в любом случае.

Вместо ответа маг протянул ладонь, и сквибы увидели на ней два одинаковых серебряных крестика с отверстиями для шнурка.

— Наденьте на шею и носите не снимая. Это порт-ключи в мой дом далеко отсюда, в магловском районе другого города. Сивилле я дал такой же.

— Северус, вы так добры... — смущенно пробормотал Мариус. — Предоставить нам свое жилье как убежище!

— Предпочитаю предупреждать неприятности, а не расхлебывать потом их последствия, — сухо ответил Снейп. — Дом заброшен, там холодно и грязно, но безопасно. Ручаюсь.