Дорогой сварливый босс

ГЛАВА 13

— Тебе нужно расслабиться, — Лука пододвинул ко мне мой бокал. — Пей. Тебе предстоит еще одна долгая неделя.

Я поднял свой стакан.

— Я расслабляюсь, пока получается.

Эллиот усмехнулся и откинулся на спинку стула.

— Что совсем не похоже на расслабление.

Лука бросил на него взгляд.

— Чья бы корова мычала.

Эллиот закинул руку на спинку стула.

— Я расслаблен. То, что я не катаюсь на мотоциклах и не хожу на домашние вечеринки, как гребаный мальчишка из братства, не означает, что я не способен расслабиться.

Было воскресенье. Эллиот только что вернулся домой из поездки в Дубай. Он провел день со своей сестрой. Сегодня вечером мы втроем пошли ужинать, а теперь выпивали в баре, который часто посещали.

Лука поднял свое пиво.

— Тебе незачем завидовать моей активной социальной жизни. То, что у меня больше двух друзей, не означает, что я не люблю вас, ребята, больше всех.

Глаза Эллиота закатились.

— Как будто я не уверен в своем месте в твоем сердце. Я прочно застрял там.

Лука подмигнул ему и похлопал себя по груди.

— Пожизненно, братан.

— Пожалуйста, не говори «братан». Или «пожизненно». Меня это оскорбляет, — я допил свой бурбон с содовой.

— Кстати об этом, — Лука кивнул кому-то возле бара. — Вон Селеста. Похоже, с ней несколько друзей.

— О, Селеста, — сказал я шутливо. — Я понятия не имею, кто это.

Лука ударил меня по руке тыльной стороной ладони.

— Я повел ее на благотворительный вечер Савиано. Ты познакомился с ней. Каштановые волосы, горячее тело, сосет член так, словно ей за это платят.

Бровь Эллиота изогнулась.

— Серьезно?

Лука поднял свой бокал в знак приветствия.

— Отвали, старина. Я никогда в жизни не платил за секс. Это исключительно волонтерская позиция. — Он вскочил со своего места. — Я собираюсь привести их сюда.

Я застонал. Женщины, которые толпились вокруг Луки, всегда были самыми невыносимыми. Великолепно, конечно, но мне нужно было нечто большее, чем красивое личико, чтобы заинтересовать меня, и это было все, что предлагали большинство женщин Луки.

Эллиот наклонился ко мне.

— Ты так и не сказал, догнал Элизу во время ее вчерашней прогулки?

Так получилось, что я разговаривал с Эллиотом, когда Элиза написала, где она проводит вчерашний день. Что-то на меня нашло — наверное, подходящее слово — паника, — и я последовал за ней. Ее было легко найти, и она не замечала меня за своей спиной, пока я не дал о себе знать.

Я не позволил ни малейшей тени вины промелькнуть на моем лице.

— Нет. Должно быть, мы разминулись.

Если она не рассказала своему брату о том, что произошло вчера, я бы не стал тем, кто это сделает. Не про горного льва. Определенно не про то, что произошло после.

Он покачал головой.

— Я не могу поверить, что она снова ушла одна. Когда я увижу ее в следующий раз, я собираюсь придушить ее. Я собирался сделать это сегодня утром, но она была так взволнована подарками, которые я привез для нее, что у меня не хватило духу накричать на нее.

— Что ты ей подарил?

— Маленький золотой верблюд, розовая пашмина и немного рисунков из песка. Ничего особенного, но ты же знаешь Элизу. От таких вещей она визжит. Приятно дарить ей подарки. У нее всегда такие милые, чрезмерные реакции.

Прошли годы с тех пор, как я открыто дарил Элизе что-либо, но я не забыл. Ее лицо всегда становилось ярко-розовым, а ямочка на щеке появлялась, когда она сияла. Были объятия. Так много объятий и, как правило, поцелуев в щеки.

Я понял, почему Эллиот не хотел портить момент.

Лука подошел к столу в окружении свиты. Три женщины, у одной из которых каштановые волосы спадали на плечо.

Он представил нас.

— Эллиот и Уэстон, это Селеста, Мара и Сара. Я упросил их присоединиться к нам и выпить. По сути, мне пришлось пообещать своего первенца, чтобы заставить их согласиться.

Мара, брюнетка, села рядом со мной. Сара, блондинка, села рядом с Эллиотом, который, по общему признанию, проявил смутный интерес. Казалось, его не раздражали незваные гости.

Все разбились на пары, так что я был вынужден поболтать с Марой, двадцатитрехлетней девушкой, работавшей в сфере маркетинга. Ей было что сказать на эту тему. Она настолько увлеклась, что не заметила, что я полностью отключился от нее, прокручивая в уме свой еженедельный график.

— Чем ты занимаешься? — спросила она, затаив дыхание, как будто только что пробежала милю на каблуках.

— Я мусорщик, — невозмутимо ответил я.

Она моргнула, ее длинные густые ресницы отбросили причудливые тени на ее лицо.

— О, правда? Лука сказал…

Не обращая на нее внимания, я осмотрел бар и остановился на крупном рыжеволосом парне, похожем на лесоруба. Рядом с ним стояла Элиза Леви. Он наклонился к ней, слушая, что она говорит.

На ней были облегающие джинсы и топ, который низко опускался, обнажая верхнюю часть ее кремовых сисек. Не было ни единого шанса, что этот засранец не пытался разглядеть, что у нее под топом.

Я ухмыльнулся про себя. Я точно знал, что там скрывалось, и это было чертовски восхитительно.

Моя ухмылка исчезла, когда он откинул волосы с ее лица, и она прижалась к нему.

— Это моя сестра? — Эллиот не выдержал.

Я повернулся обратно к группе. Все замолчали. Эллиот наблюдал за Элизой и ее лесорубом прищуренными, злыми глазами.

— Ооо, — Лука прикрыл смех рукой. — Малышка Элиза в отпуске.

Эллиот резко повернулся к нему.

— Почему ты не кажешься удивленным?

Лука ухмыльнулся шире.

— Потому что твоя сестра красивая, взрослая женщина, и это не первое ее свидание с этим джентльменом.

Раздражение Эллиота из-за того, что он не в курсе событий, обрушилось на меня.

— Ты знал об этом? Кто он?

Я повернул руки ладонями вверх, заставляя себя не сжимать их.

— Это Томас. Они познакомились неделю назад. Тебе следует пойти проверить, как они.

Он вскочил на ноги еще до того, как я закончил предложение, и направился к своей сестре с напускной небрежностью. Он собирался все испортить. Он всегда так делал с парнями, с которыми она встречалась. Эллиоту никогда не нравился ни один из них. И это не было чем-то странным, кровосмесительным. Он хотел для нее самого лучшего и ни разу не думал, что ее бойфренды соответствуют этому.

Какая-то часть меня не хотела на это смотреть. Эллиот и Элиза в конечном итоге разозлятся друг на друга, и он, скорее всего, еще сильнее толкнет ее в объятия лесоруба. Это то, что произошло, когда он не одобрил ее последнего парня.

Мы потеряли ее на три года и только сейчас смогли вернуть.

Девушка рядом со мной (боже, я уже забыл ее имя) прижала руку к внутренней стороне моего бедра.

— Ты пошутил насчет того, что ты мусорщик, не так ли?

Я взял ее за руку и немного подержал.

— С чего бы мне шутить о таких вещах?

Она переплела свои пальцы с моими и издала смешок, который и близко не был похож на настоящий.

— Ты забавный. Лука сказал, что ты забавный, и так и есть.

Я высвободил свою руку из ее и, извинившись, ушел в туалет. Как только Эллиот закончит со своей тактикой запугивания, я попрощаюсь и уйду. Я становился слишком старым и нетерпеливым, чтобы тусоваться со случайными, пресными женщинами воскресным вечером, когда у меня не было намерения затаскивать их в постель.

Прислонившись к стене в коридоре ванной, я отвечал на электронное письмо от Ренаты о нашей с Элизой поездке в Калифорнию в конце недели. Я только нажал отправить, когда кто-то завернул за угол.

Моя голова вскинулась, и я встретился взглядом с краснощекой Элизой. Ее шаги запнулись, и она замедлила шаг, настороженность исказила ее мягкие черты.

— Что ты делаешь? — спросила она.

Я выпрямился, делая шаг в ее сторону.

— Я мог бы спросить тебя о том же. Ты на свидании?

— Да, — она сложила руки под грудью, что никак не прояснило мою голову. Я винил это, приближаясь к ней, пока она не ударилась спиной о стену, выбив из ее груди вздох.

— Почему?

Она дерзко вздернула маленький подбородок.

— Потому что он попросил, и он мне нравится.

Я наклонил голову, приблизив рот к ее уху. Взад и вперед я терся губами о ее бархатистую мочку. Дрожь пробежала по ней, и ее грудь поднялась, прижимаясь к моей.

— Элиза… — мои зубы прикусили ее мочку, затем мой язык проложил дорожку вокруг раковины ее уха. Ее руки опустились к низу моей рубашки, схватив ее обеими руками.

Я провел языком по мягкой линии ее подбородка.

— Твой парень хоть представляет, что ты извивалась подо мной только вчера?

Она резко втянула воздух.

— Прекрати, Уэстон. Не говори об этом.

Положив руку ей на затылок, я отстранился, чтобы мы смотрели друг другу в глаза. Эта поза напомнила мне о том, как она была прижата к своей машине.

Когда я заманил ее в ловушку.

— Что Эллиот подумал о твоем парне?

Ее ноздри раздулись.

— Ты знаешь, что он не мой парень. Ты также знаешь, что Эллиот сразу невзлюбил его.

— Может быть, у тебя плохой вкус на мужчин, Элиза, — я поднял прядь ее волос. Она сделала их волнистыми, но они все равно были такими же шелковистыми, как всегда. — Почему это?

Она еще немного приподняла подбородок, приблизив свои губы почти на один уровень с моими. Я мог бы поцеловать ее, и она бы меня не остановила.

Это не исключалось.

— Может быть, я знала только плохих, очень плохих мужчин с тех пор, как умер мой отец. Мужчины, которые выслеживали сестру своего лучшего друга, целовались с ней на заднем сиденье ее внедорожника, а затем подстерегали ее в темном коридоре и лизали в шею.

Моя свободная рука взметнулась, чтобы обхватить ее подбородок.

— В том-то и дело, Элиза. Ты могла уйти от меня в любой момент. Ты решила остаться.

Я прижался своей эрекцией к ее мягкости, прерывисто дыша с ее губ. Ее взгляд метнулся в сторону, затем снова на меня.

— Зачем ты это делаешь? — прошептала она.

— Почему ты сегодня на свидании? — я парировал.

Она высунула язык и облизала нижнюю губу, оставив ее блестящей.

— Я не знаю, как с тобой обращаться, когда ты в таком состоянии.

— В каком?

У нее перехватило дыхание. Она попыталась повернуть голову в сторону, но я крепче сжал ее, удерживая на месте.

— Уэстон…

— В каком, Элиза?

Ее темные глаза метнулись к моим.

— Как будто ты ревнуешь, — она отвела взгляд. — Как будто ты не просто прикасался к красивой женщине. Как будто ты не держал ее за руку несколько минут назад.

— Что? — Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, о чем она говорит.

Девушка Луки.

У меня вертелся на кончике языка, чтобы отрицать это, но почему? Я был зол, что она появилась здесь с этим мужчиной. Почему она затягивала? Было ясно, что между ними не было химии. Если бы это было так, она бы не поцеловала меня в ответ вчера.

Но у меня не было места для злости. Элиза не была моей и никогда не будет.

— Ты права. Я делал это, а это значит, что я не должен быть здесь с тобой, — чувство чести, наконец, охватило меня, и я отпустил ее. — Ты можешь думать, что я плохой человек, и, возможно, так оно и есть, но я никогда не буду плохо относиться к тебе.

Когда я попятился от нее, она оторвалась от стены и провела ладонями по бедрам.

— Уэстон…

Я дернул подбородком в сторону выхода из зала, отпуская ее.

— Возвращайся к своему парню. У меня нет на это времени.

Она вздрогнула от моего едкого тона, но не колебалась более двух ударов сердца, прежде чем убраться от меня обратно в бар, оставляя тонкое облако своего сладкого цветочного аромата.

Наконец-то я взял себя в руки.

Я был глуп, делал необдуманный выбор, который мог закончиться только катастрофой. Это был не я, и так больше не будет продолжаться.

Завтра я объясню нам обоим, что к чему.