Дорогой сварливый босс

ГЛАВА 27

Когда, наконец, раздался стук, я побежала к двери. Не заботясь о том, кто из моих мужчин был по другую сторону, я распахнула дверь и бросилась вперед, раскинув руки.

Эллиот обнял меня и втолкнул в мою квартиру.

— Прости меня, — сказала я ему в плечо.

— Тебе не за что извиняться.

Как только он это сказал, слезы, которые я держала на коротком поводке, начали литься неконтролируемыми реками.

— Ты же не убил его, правда?

— Нет, — его большая ладонь легла мне на затылок. — Я думал об этом, но нет.

Я отстранилась от него, слегка ударив по щеке.

— Даже не предлагай этого.

Он пытался быть строгим со мной.

— Тогда никогда ничего от меня не скрывай. Мне не нравится знать, что ты способна даже на уловки.

— Очевидно, я не очень хороша в этом, поскольку ты раскусил нас, когда мы впервые оказались в одном месте.

— Он сказал, что твое решение держать меня в неведении было взаимным.

Я сморщила нос.

— Вовсе нет. Именно он предупредил меня, что чем дольше мы это скрываем, тем хуже будет, когда ты узнаешь.

— Я знал это, — он отпустил меня, чтобы пройти дальше в мою квартиру. — Ты убедила моего лучшего друга солгать мне, чего он никогда не делал. Возможно, мне следует беспокоиться о том, какое влияние ты оказываешь на Уэстона.

Я склонила голову набок.

— Ты не выглядишь сумасшедшим.

— Я… не уверен, какой я. Мне не нравится ложь.

— Поверь, мне тоже. Для меня неестественно лгать тебе. Но я хотела, чтобы у нас было время, на случай, если ты не согласишься, убедиться, что мы с Уэстоном достаточно сильны, чтобы противостоять этому.

— Не могу сказать, что действительно одобряю, — он скрестил руки на груди. — Элиза, ты хоть представляешь, сколько он работает? Он не сможет уделять тебе время и внимание, которое ты заслуживаешь. Это беспокоит меня, и я думаю, со временем это будет беспокоить и тебя тоже.

— Он рано возвращался домой, — я почувствовал необходимость защитить Уэстона, хотя Эллиот не ошибался насчет его послужного списка.

Эллиот кивнул.

— Это хорошо. Но когда он выполняет работу, которую должен был выполнять в офисе? — Когда я не ответила, он продолжил. — Я предполагаю, что он приносит свою работу домой. Такой мужчина, как он, не меняется, даже если хочет. Я хочу для тебя большего.

— Но у меня был мужчина, который уделял мне свое время и внимание, и он все равно разрушил меня, — я потянула Эллиота за руки, разворачивая их, и сжала его предплечье. — Послушай, я знаю, кто такой Уэстон. Я не слепая. Я выбираю его, а он выбирает меня. Мы разберемся, какими хотим видеть наши отношения, но поверь мне, когда я говорю тебе, что я счастлива с ним. Счастливее, чем я могла себе представить.

Его губы сжались в твердую линию. Я поняла, к чему он клонит. Эллиот и Уэстон были слеплены из одного теста, но там, где Уэстон оставался гибким, Эллиота окунули в железо. Он был бескомпромиссен и предполагал, что Уэстон такой же. В прошлом я, возможно, и соглашалась, но теперь, когда я знала Уэстона на более глубоком, интимном уровне, я этого не делала. Визиты Уэстона в офис в два часа ночи были неудачными, и он никак не мог продолжать их, но мы были новичками. Потребуется время, чтобы найти правильный баланс. Тот факт, что он предпочел проводить время со мной, а не на работе, говорил о многом. Это придало мне уверенности в том, что мы сможем во всем разобраться.

Бровь Эллиота изогнулась.

— Другими словами, я должен держать свое мнение при себе?

— Нет, конечно, нет. Твое мнение всегда приветствуется, если ты знаешь, что я скажу тебе, когда ты ошибаешься.

— Когда у тебя этого не было?

— Никогда, — я втянула воздух. — Ну, если ты хочешь знать всю правду, Лука знает. Он видел, как мы целовались на прошлых выходных.

— Теперь это, — Эллиот погрозил мне пальцем, — злит меня. Лука никогда не забудет, что узнал раньше меня.

— Он сказал нам, что мы хорошо смотримся вместе.

Эллиот вздрогнул, отводя взгляд.

— Ради тебя, я пытаюсь смириться с этим. Не давИ.

Я взяла брата за руку.

— Подойди и спой мне «С днем рождения». Сирша испекла торт «Красный бархат», и было бы обидно позволить ему пропасть.

Сирша удалилась в свою комнату, чтобы побыть наедине. Когда я позвала ее по имени, она вышла и присоединилась к нам, чтобы спеть и разрезать торт за кухонным столом. Каждый год я загадывала одно и то же желание: чтобы все сложилось так, как должно.

Эллиот съел свой торт, хотя он редко ел сладости. Он даже сделал комплимент Сирше.

— Это вкусно. Ты рассматривала возможность профессиональной выпечки?

Она отмахнулась от него.

— Конечно, нет. Тогда это было бы не весело, — она спустила свои длинные ноги со стула и наклонилась, чтобы поцеловать меня в макушку. — С днем рождения, Лиз. Я расстроена, что твоя вечеринка прервалась, но я рада, что смогла провести ее с тобой.

Я прислонила голову к ее бедру.

— Спасибо, что ты богиня.

Она снова оставила нас с Эллиотом наедине. Он долго смотрел на меня, пока я ковыряла вилкой глазурь на своей тарелке. Мне не терпелось поговорить с Уэстоном, но в то же время мне нужно было знать, что отношения с моим братом улажены.

— Он заплатил за твой колледж.

Я вскинула голову.

— Что? Кто сделал?

— Когда умерла Элейн, денег не осталось. Я понятия не имел, пока не вернулся и не взял управление на себя, но финансовое положение нашей матери было ужасным. Я собирался продать дом, чтобы прокормить нас, но вмешался Уэст. Он использовал свой трастовый фонд, чтобы расплатиться за дом. Он открыл мой первый бизнес. И когда пришло время, он оплатил твое обучение. Я пытался быть гордым и отказать ему, но он этого не позволил.

Я была в шоке. У меня отвисла челюсть, но я понятия не имела, что сказать. Мы никогда не были богаты, но я также никогда не беспокоилась о деньгах, даже в те годы после смерти отца, когда Элейн сошла с рельсов. Я подумала, что мне следовало уделять больше внимания.

— Он никогда мне не говорил.

Эллиот ухмыльнулся.

— Нет, он бы этого не сделал. Он попросил меня держать это при себе. Он не хотел, чтобы ты знала, какое дерьмовое шоу устроила наша мать, — он покачал головой. — Он защищал тебя долгое время. Полагаю, мне придется поверить, что он продолжит это делать.

Он поднялся на ноги и притянул меня в свои объятия.

— С днем рождения, Эл. Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, Эл.

Он отпустил меня, сделав шаг назад.

— Я ухожу, поскольку знаю, что ты примерно в пяти минутах от того, чтобы вышвырнуть меня, поэтому можешь пойти к нему.

Я фыркнула.

— Может быть, десять.

Он взъерошил мне волосы, но не улыбнулся.

— Я не люблю перемен.

Эллиот настолько избегал перемен в начальной и средней школе, что был похож на мультяшного персонажа, у которого было множество одинаковых предметов одежды, так что он мог носить один и тот же наряд каждый день, меняясь только в зависимости от времени года. К счастью для всех нас, в наши дни он гораздо лучше разбирался в моде.

Я улыбнулась ему.

— Я знаю, что ты не любишь.

Я вошла в квартиру Уэстона и обнаружила, что там тихо, что было неудивительно. Я пронесла тарелку с куском торта по его квартире, разыскивая его. Неудивительно, что из его кабинета исходило сияние.

Я заглянула в щель в двери. Уэстон склонился над своим столом, сцепив пальцы на затылке. Его компьютер был включен, но он не смотрел на экран.

— Привет, — тихо позвала я, открывая дверь.

Он вскочил на ноги и бросился ко мне, прежде чем я успела сделать хоть шаг в комнату. Он взял мое лицо в ладони, наклонил мою голову сначала в одну сторону, потом в другую, затем хмыкнул и поцеловал меня в лоб, кончик носа и губы.

— Ты здесь.

— Я здесь, — подтвердила я. — Я принесла тебе торт.

— Я думал, он убедит тебя держаться от меня подальше.

Я сморщила нос, глядя на него.

— Ну, ты никого из нас не знаешь так хорошо, как говоришь. Я бы никогда не позволила Эллиоту изменить мое мнение о тебе, и он любит тебя. Он никогда бы не попытался облить тебя грязью, чтобы заставить меня порвать с тобой.

Он выдохнул, окидывая меня пристальным взглядом, словно подтверждая, что я действительно здесь.

— Черт возьми, — процедил он сквозь зубы. — Я сидел здесь, понятия не имея, что происходит, и сходил с ума.

— Прости, — я прижалась губами к его губам в долгом поцелуе. — Я должна была убедиться, что с Эллиотом все в порядке, прежде чем прийти к тебе. Я ненавижу, что ты был один.

Я ставлю торт на стол, чтобы обнять его за шею. Он притянул меня к себе, его ладони скользнули по моим бедрам к ягодицам, затем он уткнулся лицом в изгиб моей шеи.

— Он сказал мне, что ты заплатил за мой колледж, — прошептала я.

Он напрягся, но не отпустил меня.

— Ты не должна была знать.

— Я собиралась сказать, что не могу поверить, что ты это сделал, но я могу. Спасибо тебе, Уэстон.

— Ты не должна благодарить меня, детка.

Мы долго обнимали друг друга. Его дыхание обжигало мою кожу, пока он гладил меня от середины спины до низа задницы. Время шло, и я таяла в нем.

— Все в порядке, — проворковала я. — В порядке. Сейчас мы можем просто быть самими собой.

Он прерывисто вздохнул и поднял голову. Его рот накрыл мой в мягком, глубоком поцелуе. Его язык скользнул по моему, заявляя права на меня с каждым нежным движением. Его облегчение было ощутимым. Он действительно беспокоился, что я не вернусь к нему. Это сильно ударило меня в грудь. Я вложила все силы в то, чтобы поцеловать его в ответ, показать ему, что я так же глубоко увлечена этим, как и он. Что для меня это было чем-то большим и реальным, и мне потребовалось бы гораздо больше, чем неодобрение моего брата, чтобы уйти.

— Ты не можешь бросить меня, — прошептал он мне в губы. — Ты понимаешь? Ты не можешь исчезнуть. Ты не можешь уйти.

Еще один удар.

— Я не уйду, Уэст. Я здесь, с тобой. Я не исчезну.

Он снова поцеловал меня и повел обратно в свою спальню. Когда его матрас коснулся моих колен, он продолжил идти, так что мы упали вместе. Он задрал мою юбку, и его пальцы скользнули в трусики.

— Мокрая.

Я кивнула. Так и было. Тяжелые эмоции, смешанные с желанием, наполнили меня потребностью.

Он отстранился, стягивая с меня трусики, затем расстегнул молнию на штанах, чтобы освободить свой член. Навалившись на меня, он потерся об меня между бедер.

— Ты нужна мне, — прошептал он мне на ухо.

Я запустила пальцы в его волосы.

— Так же, как и ты мне.

Одним плавным движением он вошел в меня, полностью заполнив. Моя шея выгнулась, когда я застонала, мои пальцы обвились вокруг его прядей.

Уэстон обхватил мое лицо ладонями, удерживая меня, пока входил и выходил из меня. Он входил глубоко с каждым толчком, и я чувствовала его до самой груди. Молния его штанов царапнула меня сзади по бедрам, но если бы он остановился, я бы умерла, поэтому я проигнорировала это, сосредоточившись на нем.

Он не переставал наблюдать за мной. Он держал мое лицо так, словно, если он отпустит меня, я исчезну.

— Я здесь, Уэст, — сказала я ему, затаив дыхание. — Я твоя.

— Моя, — проворчал он. — Не бросай меня.

— Я не буду.

Его рот снова накрыл мой, и он перекинул одну мою ногу через свою руку, чтобы проникнуть в меня еще глубже. Я держалась за него, отдаваясь ему, показывая ему своим телом, что принадлежу ему до тех пор, пока он этого хотел.

Позже мы смотрели фильм в его гостиной. Уэстон съел свой торт и заставил меня загадать еще одно желание. На этот раз я хотела, чтобы Уэстон поверил, что я в этом надолго.

Он лениво поглаживал мое голое бедро, в то время как моя голова покоилась у него на плече.

— Ты когда-нибудь собиралась рассказать мне о том, какой кусок дерьма мой брат? — мягко спросил он.

— Нет. Мы с Майлзом все уладили, когда я только начала работать в Andes. Это в прошлом.

— Не для меня.

Со вздохом я подняла голову.

— Майлз был придурком в старших классах, но он был далеко не худшим. То, что он сказал сегодня вечером, было правдой, он нравился людям, заставляя их смеяться.

— Не защищай его.

— Я не защищаю. Он был абсолютно неправ, и он это знает. Майлз был одной из причин, по которой те годы были для меня несчастливыми, но с тех пор, как мы с ним все уладили, я с этим покончила. Я не могу тащить школьное дерьмо всю оставшуюся жизнь. Я удовлетворена тем, что он чувствует себя мудаком из-за того, как он себя вел, так что мне на самом деле не нужно ему мстить. Все кончено, и теперь мы вроде как друзья.

Его руки согнулись, и я могла сказать, что он пожалел, что не обвил ими шею своего брата.

— Ты не можешь дружить с ним, не тогда, когда я планирую его убить.

— Ты никого не убьешь, — я потрепала его по неряшливой щеке. — Я думаю, тебе нужно с ним поговорить. Ты слышал остальное из того, что он хотел сказать? Он чувствовал себя брошенным. Я думаю, что он все еще чувствует.

— Пошел он на хрен, — проворчал он. — Видите ли, он брошен.

Я разочарованно поджала губы.

— Для тебя не имеет значения, что я переживаю из-за того, что он сделал?

— Нет. Тебе не следовало ни с чем справляться.

— Я не должна была, это правда, но все вышло по-другому. И Майлз… Я не знаю. Он поставил своей миссией подружиться со мной. Он мне нравится. Может быть, если бы вы, ребята, по-настоящему поговорили, он бы тебе тоже понравился.

Он сердито посмотрел на меня.

— Мы никогда не будем такими, как ты и Эллиот.

— Нет, наверное, нет. Но мы с Эллиотом связаны травмой.

Он откинул голову на подушки дивана, тяжело вздохнув.

— Ты действительно не позволишь мне убить его, не так ли?

— Нет.

— Я хочу.

Смеясь, я подхватила его под руку и прижалась к нему.

— Я знаю, что ты хочешь. Это много значит.

— Я бы сделал для тебя все, Элиза.

Возможно, слова Уэстона о том, что он убьет собственного брата ради меня, не должны были звучать как романтическое признание, но так оно и было. Когда Уэстон Олдрич сказал, что сделает для меня все, он имел в виду именно это.

Что-то глубокое и болезненное проснулось в моей груди. Оно растянулось и расцвело, пока мы уютно устроились на диване Уэстона, и последние минуты моего дня рождения ускользали прочь. Хотя этот день прошел не совсем так, как я ожидала или надеялась, я начала и закончила его в объятиях Уэстона, и это превзошло все остальное.