Дорогой сварливый босс

ГЛАВА 1

Конференц-зал был набит битком.

Все находились плечом к плечу.

Облака духов, недостаточно дезодоранта, стук локтей.

Я нашла место в конце, не за длинным столом в центре комнаты, а в углу, где мои коллеги Лэни и Брэндон сидели по обе стороны от меня.

— Им придется разрушить несколько стен, — протянул Брэндон со своим акцентом уроженца Джорджии и Чикаго.

— Им нравится, что мы здесь зажаты, — прошептала Лэни, с подозрением оглядывая окружающих нас людей. — Это заставляет нас вспомнить, насколько мы неважны.

Маркетинг с богатым мышлением не был подходящим местом для работы. Между коллегами не было доверия. Фактически, нас поощряли соревноваться друг с другом. Если бы наш босс мог убедить нас изо всех сил бороться за продвижение вперед, он, вероятно, так бы и сделал.

— Ничего, кроме сардин, — я прикусила нижнюю губу, оглядывая толпу. Половина лиц были новыми. Постороннему человеку с улицы было бы очевидно, что мы были двумя разными группами людей: закаленными ветеранами Richthink с глазами-бусинками и оптимистичными, благодарными за то, что у нас все еще есть работа, и новичками из маркетинговой фирмы, которая только что объединилась с нашей.

Излишне говорить, что я была погружена в муки поиска новой работы. Это было нелегко. Я была выше начального уровня и не стала бы устраиваться в такое же место, как Richthink. Мне нужно было, чтобы моя следующая работа была чем-то, чего я с нетерпением жду, а не просто проводила дни, как сейчас.

— Выпьешь сегодня вечером? — спросил Брэндон.

Я кивнула.

— Патрика нет в городе до пятницы.

Лэни толкнула меня в локоть, привлекая мое внимание. Намеренно или нет, это не имело значения.

— Разве ты не клялась больше не давать ему еще один шанс?

— Да. Вот почему у меня есть вы, ребята.

Патрик был терпелив. Патрик был хорошим парнем. Патрик не стал бы этого говорить, но его невербальные сигналы недвусмысленно дали мне понять, что ему надоело слышать, как сильно я ненавижу свою работу. И поскольку в течение последнего года я прилагала большие усилия, чтобы наши отношения больше походили на отношения, чем на мою работу, я сводила свои выходки дома к минимуму.

Брэндон толкнул меня, с другой стороны.

— Я счастлив сыграть роль твоего психотерапевта. Ты получишь свой счет в конце вечера.

Я подняла бровь, глядя на него.

— Я не буду оплачивать твой счет в баре.

Он притворился, что поправляет прическу.

— Нельзя винить девушку за попытку, верно?

Совещание началось и тянулось все дальше и дальше. От скуки я позволила своему взгляду скользнуть по новым сотрудникам, останавливаясь на молодой брюнетке в другом конце комнаты. Она хмурилась на меня. Не сердито. Это выглядело почти так, как будто она пыталась что-то понять. Понять меня?

Я приподняла бровь, и ее глаза сузились.

Знала ли я ее?

Я так не думаю.

Она опустила взгляд на свой телефон, поэтому я переключилась на людей вокруг нее.

Минуту или две спустя Лэни толкнула меня локтем. Я взглянула на нее, и она дернула подбородком в сторону брюнетки. Я повернула голову назад, и, конечно же, она снова смотрела на меня.

Странно.

Лэни нацарапала в своем блокноте: Ты ее знаешь?

Я набрала сообщение на своем телефоне и повернула экран к ней:

Нет, но она смотрела на меня так, будто знает меня. В чем дело? Ты думаешь, она догадывается о конкурентах?

Лэни снова написала:

Наверное, разглядывает твои сиськи. Я упоминала, как сексуально они выглядят сегодня?

Я постучал по своему телефону:

Говорила. Спасибо тебе за это. Мы обсудим мои сиськи и брюнетку с проблемой пристального взгляда позже.

Встреча закончилась после бесконечного часа. Нам было приказано пообщаться, что было смешно. У всех нас были дедлайны — общение не было встроено в наши временные рамки.

Я направилась обратно в свою каморку, думая обо всем, что мне нужно было сделать сегодня. Я не заметила человека, следовавшего за мной, пока я не села за свой стол, и она была там, в проеме моего кубрика.

Вздрогнув, я прижала руку к груди. Ее щеки вспыхнули.

— Прости. Я не хотела подкрадываться к тебе.

— Все в порядке. Я не обратила внимания, — опустив руку на стол, я ждала, что она что-нибудь скажет. Она продолжала стоять, переминаясь с ноги на ногу. — Я могу тебе чем-нибудь помочь?

— Вообще-то, — она посмотрела на свой телефон, — ты девушка Патрика Линкольна?

Волосы у меня на затылке встали дыбом.

— Да. Почему ты спрашиваешь?

— Ну, мы еще не встречались, но меня зовут Кара. Я встречаюсь со Стивом — сосед Патрика по комнате в колледже и лучший друг — и они добавили меня в групповой чат некоторое время назад.

— Групповой чат?

Она кивнула, делая шаг ближе, сжимая в руке телефон.

— Тот, в котором все парни из колледжа.

— Вытрезвитель? — Особое название Патрика для той конкретной группы, в которой, насколько я знала, были исключительно парни, с которыми он учился в колледже, никаких других значимых персон.

— Да. Это тот самый. Я не знаю, почему они добавили меня, поскольку я встречалась с ними всего пару раз.

У меня скрутило живот.

— Ты знакома с Патриком?

Она медленно кивнула, и в течение нескольких секунд она, казалось, поняла, что этого я тоже не знала.

— Да, знакома. Стив привел меня в бар. Это было неоднозначно. С некоторыми другими парнями были их девушки. Патрик сказал, что ты была занята на работе.

Я не могла до конца осознать то, что она говорила. Такое ощущение, что кто-то накинул ткань между мной и остальной реальностью, невидимую дымчатую пелену между нами. Я не могла по-настоящему понять, что происходит.

— Как ты узнала меня? — Я услышала свой вопрос.

Эта женщина была незнакомкой, но знала о моем парне то, чего не знала я. Она была в его групповом чате — том, которое, предположительно, состояло из «внутренних шуток и рекомендаций о колледже», том, которое Патрик всегда упоминал, когда мы были вместе; о котором я никогда не беспокоилась, потому что доверяла ему.

— Ну, это то, что я хотела тебе сказать. Я предположила, что ты не знаешь, и не могла с чистой совестью работать с тобой и не рассказать тебе об этом.

Она протянула мне свой телефон, и я взяла его, несколько раз моргнув, чтобы сосредоточиться.

Там была гифка. Прислал не Патрик, а его брат по братству, Ченс. Это было нормально, никаких проблем, за исключением темы гифки.

Это была я, подпрыгивающая на коленях в бикини.

Это прислал Ченс.

Не Патрик.

— Что это? — У меня пересохло в горле, мой вопрос прозвучал как скрежет.

— Я не знаю, как это началось или кто это начал, но все парни используют эту гифку. Если прокрутить назад, то можно увидеть…

Я покачала головой.

— Нет, спасибо. Послушай, я ценю, что ты мне сказала, но я не могу заниматься этим на работе, — слезы, которые начали собираться в моих глазах, испарились. — С твоей стороны было очень любезно сообщить мне.

— Конечно, — она забрала у меня свой телефон. — Пожалуйста, дай мне знать, если я смогу что-нибудь сделать.

Она начала поворачиваться, и я окликнула ее по имени. Она остановилась, вопросительно подняв бровь.

— Это ужасное место для работы, — сказала я ей. — Если ты можешь уйти, так и сделай.

Ее глаза округлились.

— Правда? О боже, я надеялась…

— Нет, — я положила руки на стол, чтобы они не дрожали. — Не надейся. Ты будешь только разочарована. Это плохое, очень плохое место.

Она прислонилась к дверце моего кубика.

— Черт. Что ж, спасибо, что рассказала мне. Как женщина женщине и все такое.

Я опустила глаза на клавиатуру.

— Мы должны присматривать друг за другом. Ты можешь сделать мне одолжение и не рассказывать Стиву об этом? Я хочу иметь возможность решить, что я собираюсь делать, прежде чем разговаривать с Патриком.

Она протянула руку, как будто хотела дотронуться до меня, но остановила себя.

— Конечно. Надеюсь, с тобой все в порядке.

Глубоко вздохнув, я перевела взгляд на нашу с Патриком фотографию на свадьбе три года назад. Он обнимал меня, утыкаясь носом в шею, пока я смеялась. Тогда я думала, что он волшебник. Теперь я задавалась вопросом, был ли он не более чем иллюзионистом.

— Я буду.

Однажды я узнала, насколько глубоко зашло это предательство.

Лэни и Брэндон столпились вокруг меня дома. Патрик был в рабочей поездке в Бостоне и очень кстати забыл свой iPad. Брэндон был готов взломать его, но он не был заблокирован. Он даже не пытался скрыть это от меня.

Брэндон взял iPad и начал прокручивать сообщения. У меня слишком кружилась голова от душевной боли и двух рюмок неразбавленной водки, чтобы отвечать за прокрутку.

— Когда я отправила ему это видео, он сказал мне, что я его маленькое сексуальное сокровище, — я поднесла пустой стакан к губам, перекатывая его взад-вперед. — И когда я вернулась домой, он не мог оторваться от меня.

Мы с Патриком Линкольном были вместе четыре года. Мы встретились на моей первой работе после колледжа в Денвере. Это было как ураган. Любовь с первого взгляда. То, чего у меня никогда не было.

Когда его перевели в Чикаго, где он вырос, у меня не было сомнений, что я последую за ним, попрощавшись с братом и друзьями по колледжу.

Через два года искра погасла. Он был занят. Я была несчастна на работе. Но я любила его и была полна решимости вернуть нас к началу.

Искры не обязательно должны были тускнеть, не так ли?

Я так и думала.

Нижнее белье, позы, спонтанность, игрушки, я делала все это. Я была потрясающей девушкой.

Год назад я отправилась в поездку для девочек на Арубу со своими подругами по колледжу. Одна из них сняла видео, где я в бикини на пляже, стою на коленях, знойная и сексуальная для Патрика. Он заставил меня чувствовать себя так. По крайней мере, так было. После того, как я выросла толстушкой, мужчина, который ценил каждый мой изгиб, придал мне уверенности. Это позволило мне разгуливать по пляжу на Арубе в бикини, чувствуя себя чертовой богиней.

— Я нашел это, — взгляд Брэндона был мрачным. — Когда он впервые поделился видео.

Я с трудом сглотнула.

— Когда?

— Год.

О боже.

Я взяла iPad, сначала прочитав дату. Он поделился им, пока я была на Арубе.

Тайлер: Я понимаю, почему ты называешь ее Джей Ти.

Ченс: Она действительно оправдывает свое имя.

Стив: Она знает, что ты отправил это?

Трикки: Она появилась на публике в этом. Кто ей все равно скажет? Не ты.

Мои глаза метнулись к Брэндону.

— Что означает JT?

Он поморщился.

Лэни хлопнула его по колену.

— Просто скажи ей. Она все равно узнает.

Брэндон взял меня за руку.

— Это действительно глупо, Лиз. Юмор парня из братства в лучшем виде.

Лэни снова дала ему подзатыльник.

— Скажи ей!

Он фыркнул.

— Это расшифровывается как покачивание сиськами.

Я не могла даже заставить себя моргнуть. Мой парень, которому я доверяла свое тело, свою сексуальность, все, что у меня было, превратил меня в посмешище. Он взял всю мою неуверенность и продемонстрировал их для развлечения своих приятелей.

Я взяла iPad из рук Брэндона. Я должна была увидеть это своими глазами.

Именно Ченс взял отрывок из видео, замедлил его и превратил в GIF. Я подпрыгиваю, мои сиськи, бедра, животик покачиваются в замедленном темпе. То, что я считала сексуальным, теперь казалось совершенно смехотворным.

Ребята использовали GIF для таких вещей, как падение фондового рынка, новости об авиакатастрофе, неудачное свидание Ченса, столкновение машины Тайлера, чтобы подчеркнуть, насколько веселой была шутка.

Они постоянно этим пользовались.

Они никогда не называли меня по имени. Это было либо Джей Ти, либо ничего.

Я зажмурила глаза. Я как будто снова вернулась в старшую школу. Вся моя самооценка, любовь к своему телу, уверенность, которую я приобрела за эти годы, сдулись, как маленький грустный воздушный шарик.

Любовь с первого взгляда?

Я фыркнула про себя.

Вид меня был для него шуткой.

— Ты собираешься позвонить ему? — осторожно спросила Лэни.

— Нет, — я открыла глаза. — Я не хочу смотреть на него.

Лэни осторожно забрала айпад у меня из рук и положила его на кофейный столик.

— Я тебя не виню. Если бы я увидела его прямо сейчас, я бы отрезала ему яйца ржавой ложкой.

— Мило, — усмехнулся Брэндон. — Это полезно.

— Я выражаю свой гнев, — чопорно сказала Лэни. — Нехорошо сдерживать его.

Брэндон похлопал меня по колену.

— Что ты хочешь сделать?

— Я думаю… — я втянула воздух — Я хочу сегодня вечером по-настоящему напиться. Завтра я разберусь.

Лэни, моя дорогая милая подруга, подняла водку.

— Это, безусловно, можно устроить.

Двенадцать часов спустя у меня уже было дело.

Я никогда не была из тех, кто сидит сложа руки и жалеет себя. По крайней мере, недолго.

Я позвонила своему брату.

— Эллиот.

— Что случилось? — В Денвере было семь утра, но Эллиот сразу насторожился. Судя по звукам на заднем плане — голосам, негромкой музыке, стуку металла о металл, — зная моего брата, я поняла, что он был в спортзале.

— Мне нужно уехать из Чикаго к завтрашнему дню.

Пауза. Что-то стукнуло.

— Что он сделал? — сказал Эллиот сквозь зубы.

— Он унизил меня. Я не хочу его видеть. Мне нужно уехать до того, как он вернется из Бостона.

Еще одна пауза. Лязг, похожий на удары гирь.

— Я еду. Я буду вечером. Тем временем я организую доставку, а мой помощник закажет нам билет на завтрашний вечер. Ты уволилась?

Вот почему я позвонила Эллиоту. Не из-за его теплой заботы. Эллиот был серьезным человеком, нацеленным на все. Это было то, что мне нужно. Экшен. Движение. Выбраться из этой жалкой ситуации как можно быстрее.

Я облизала пересохшие губы.

— Нет. Это мой следующий шаг. И чтобы ты не беспокоился, я становлюсь невидимой.

Он откашлялся. Все по делу.

— Меняем номера телефонов?

— Да. Я должна, — блокировать Патрика было бы недостаточно. Не для меня. Мне придется полностью вычеркнуть себя из его жизни.

— Хорошо. Это не проблема. Я пришлю тебе новый телефон курьером сегодня днем. Это достаточно скоро?

— Да, я все равно не могу представить, что ты мог бы достать его раньше.

Он усмехнулся.

— Есть способы, — я верила в это. Эллиот справлялся с трудностями.

На заднем плане звучал мужской голос. Кто-то знакомый. Я попыталась не обращать на это внимания. У меня было, о чем подумать. Он требовал объяснить, что происходит. Мой брат рассказал ему.

— Это Элиза, — пробормотал Эллиот. — Она возвращается домой.

Я не могла расслышать ответ другого мужчины, но, с другой стороны, я активно пыталась этого не делать.

Мы поговорили еще несколько минут, что было редкостью. Эллиот отвечал скорее кратко. Заходил несколько раз в неделю, удостоверялся, что я жива и здорова. Мы заботились друг о друге, но не были братом и сестрой, которые болтают о погоде. Что ж… Я могла бы. Но это было не в стиле Эллиота.

Однако сегодня он не бросил трубку. Он использовал свое сострадание, которое обычно прятал подальше, и позволил мне выговориться. Он заверил меня, что обо мне позаботятся. Я останусь с ним, пока он не найдет для меня приемлемую квартиру. Потом он сказал мне, что мне больше не о чем беспокоиться. Он может взвалить на себя мое бремя, пока я не буду готова снова взвалить его на себя.

Мой брат.

Бог.

Иногда я забывала, кто он такой, но он всегда напоминал мне.

— Элиза.

— Да?

— Скажи мне правду. Я разозлюсь, если ты этого не сделаешь. Он причинил тебе физическую боль?

Громкое ворчание на заднем плане. Еще один лязг. Тот же мужской голос, злобно шепчущий. Я не могла заткнуть уши, поэтому вместо этого закрыла глаза.

— Нет. Не физически. Я не хочу переживать это снова. Я пришлю тебе скриншоты.

Он резко вдохнул.

— Нужно ли мне будет нанять кого-нибудь, чтобы убрать его?

— Это… ты знаешь, как это сделать?

— Элиза. — Предостережение. Как будто я была дурой, что спросила. Конечно, Эллиот знал, как это сделать. Он знал, как делать все. Если бы это было не так, то узнал бы.

— Эллиот, ты не наймешь киллера.

— Это было бы похоже на несчастный случай.

На заднем плане упоминалось о том, что ему бы отрубили коленные чашечки. Я сказала себе, что звук доносится из телевизора, а не от него.

— Ты даже не знаешь, что он сделал, — возразила я.

— Я знаю, что это было плохо. Я знаю, что он причинил тебе боль. Это все, что имеет значение.

При этих словах по моей щеке скатилась слеза. Первая, которую я позволила себе с тех пор, как Кара вошла в мою кабинку. Это было не из-за Патрика. Он не заслужил моих слез и не получит их.

Упала еще одна слеза.

За то, как мой брат любил меня.

Эллиот, возможно, был холоден. Возможно, он видел мир в черно-белом цвете. Но когда дело доходило до драки, он преуспевал в роли старшего брата.

— Я скоро буду, Элиза.

— Спасибо тебе, Эллиот.

Я положила телефон и встала. Сегодня мне нужно было многое сделать, и сидеть без дела, жалея себя, не входило в список.

Пришло время стать призраком.