Дорогой сварливый босс

ГЛАВА 14

Сегодня утром на моем столе не было никаких записок.

Не то чтобы я чего-то ожидала.

Поцелуй с Уэстоном, вероятно, лишил нас шансов на легкую, веселую дружбу, как раньше. На мой взгляд, я хотела свалить вину на него, но в этом была и моя вина в той же степени. Прошлой ночью, когда он прижал меня к стене в баре, я могла уйти. Он не держал меня в плену.

Несмотря на то, что любой мог видеть нас такими, включая моего парня и моего брата, эти опасности не приходили мне в голову до более позднего времени. Язык Уэстона на моей коже, его член, упирающимся в мой живот, его тело, нависающим над моим. В те мгновения, когда я затаила дыхание, он поглотил меня.

Средь бела дня я поняла, насколько была беспечной.

Это был Уэстон. Мой босс. Лучший друг Эллиота. Ничего подобного больше не могло случиться.

Как только я включила компьютер, я вошла в свою электронную почту. Вверху было письмо от Уэстона Олдрича, генерального директора.

Кому: eliselevy@andesinc.com

От: westonaldrich@andesinc.com

Дорогая Элиза,

Пожалуйста, зайди ко мне в офис сегодня в 9:30 утра. Спасибо.

Сердечно,

Уэстон

Я застонала, закрыв лицо руками. У меня было пятнадцать минут, чтобы поразмыслить и побеспокоиться об этом. Это могло быть ерундой. Приближалась наша поездка в Калифорнию. Возможно, это было то, что он хотел обсудить. Я надеялась, что это так, и мы сможем вернуться к нашим профессиональным отношениям.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пусть это будет не из-за поцелуев. Это было последнее, о чем я хотела говорить.

— Что случилось, Лизи?

Я подняла глаза и обнаружила Майлза, примостившегося на своем любимом месте на краю моего стола.

— Головная боль, — ответила я. Это была правда. Именно его брат вонзил нож для колки льда мне в голову.

— Безумные выходные, да? Я никогда не считал тебя тусовщицей. Тебе следовало пригласить меня куда-нибудь. Я оживляю каждую комнату, в которую вхожу.

Я покосилась на него.

— Правда? Это единственная причина, по которой у человека может болеть голова?

Он постучал себя по подбородку.

— По моему опыту, это самая распространенная причина.

— Что многое говорит о тебе, Майлз.

— Ты такая нахальная в это солнечное утро понедельника. Это тебе очень идет. — Он обвел рукой неопределенный круг вокруг меня. — Все это работает на тебя. Мне нравится, что ты не поддалась желанию носить Анды, как другие копии, которые здесь работают.

Сегодня я надела желтое, надеясь, что солнечный оттенок поднимет мне настроение. Пока это не помогало. Потребуется нечто большее, чем мой любимый кардиган, чтобы вытащить меня из этого кризиса.

— Спасибо, что так сказал. Если хочешь знать правду, я действительно купила кое-что в фирменном магазине, но не могу заставить себя надеть спортивную одежду в офис. — Я поморщилась. — Я просто не могу этого сделать.

Майлз провел рукой по сшитому на заказ жилету.

— Это ты и я до конца, Лизи. Ты не застанешь меня даже мертвым в Андах на работе. Этого никогда не случится.

Мой телефон зазвонил прежде, чем я успела ответить. Майлз не сделал попытки уйти, поэтому я сняла трубку.

— Доброе утро, это Элиза.

— Привет, Элиза. Уэстон попросил меня напомнить тебе о твоей встрече, — выпалила Рената.

Мои глаза закрылись, и я вздохнула.

— Я не забыла. Я буду там ровно в 9:30.

Ее голос понизился.

— Он не возражает, если ты придешь пораньше. На самом деле, я бы предложила это. Он расхаживает по своему кабинету, как лев в зоопарке.

Еще один вздох.

— Хорошо. Я сейчас подойду.

С моего согласия она повесила трубку, не попрощавшись. Я положила телефон на место и отодвинула стул, чтобы встать.

— Тебя вызывают? — спросил Майлз.

— Да, — я начала трогать свои волосы, чтобы убедиться, что все на месте, но решила не обращать на это внимания.

— Мой брат доставляет тебе неприятности?

Я схватила свой телефон и сунула его в карман своей юбки А-силуэта.

— Он просто ведет себя как Уэстон.

Майлз усмехнулся.

— Значит, это «да», — он оттолкнулся от моего стола и пошел со мной к лифту. — Не позволяй ему наступать на тебя, Лизи. Когда у него плохое настроение, он забывает, что у других людей тоже есть чувства.

Прошлой ночью он вел себя точно так же, дразня меня в коридоре. Ревность или что-то близкое к этому заставило его обоссать меня, не обращая внимания на то, как это повлияет на меня.

— Не беспокойся обо мне, — я похлопала его по груди. — Разве тебе не нужно работать?

Он отскочил, как будто я его ошпарила.

— Господи, почему ты мне это напоминаешь? Я тебя поддерживаю, а ты можешь говорить только о работе. Что не так с этой жестокостью?

Я рассмеялась, хотя чувствовала себя не особенно весело.

— Заткнись, Майлз.

Он подошел ближе, ткнув пальцем в мою ямочку.

— Милая улыбка.

Я толкнула его.

— Уходи.

— Как пожелаешь.

Он оставался, пока я не вошла в лифт, махая мне рукой, когда двери закрылись. Я покачала головой, все еще слегка улыбаясь его выходкам. Когда он был таким, было легко забыть, что он годами делал мою жизнь невыносимой.

С другой стороны, я изменилась за восемь лет, прошедших после выпуска. Майлз, очевидно, тоже изменился. Цепляние за старые обиды ни к чему меня не привело. Мне пришлось забыть об этом ради сохранения мира на работе. Мне не принесет пользы злиться на него до скончания веков.

Я не поднималась на руководящий этаж. Здесь были офисы, а не открытые пространства. Секретарша провела меня по тихому коридору. Кабинет Уэстона находился в углу.

Стол Ренаты находился за его открытой дверью. При моем приближении ее серьезные губы сжались. Хотя мы и разговаривали, но еще не встретились лично. Глядя на нее, я поняла, что это та пожилая женщина, которую я видела с Уэстоном в кафетерии в мой первый день здесь.

— Элиза? — Мое имя прозвучало как щелчок, резко и четко.

— Да, приятно познакомиться.

Уголки ее глаз прищурились.

— Все в порядке. Он ждет тебя. Зайди внутрь и закрой за собой дверь.

— Закрыть дверь?

Она указала на свой стол.

— Пожалуйста. У меня напряженное утро. У меня нет времени слушать, как Уэстон изгоняет какого-то жука, заползшего сегодня ему в задницу.

Я пробормотала что-то невнятное, потрясенная тем, как она говорила о нашем общем боссе. Она уставилась на меня в ответ невозмутимыми темными глазами-бусинками.

— Тогда иди, — она кивнула в сторону его двери. — Не заставляй его ждать.

Несмотря на указание идти прямо внутрь, я сначала постучала. Изнутри Уэстон рявкнул, приглашая меня войти. Я начала думать, что Уэстон и Рената — брак, заключенный на небесах. Они, вероятно, провели день, перекрикиваясь друг с другом.

Я проскользнула внутрь, закрыв за собой дверь. Уэстон перестал расхаживать по своему кабинету и уставился на меня. Сердитым взглядом, правда.

Это было плохое начало.

— Доброе утро, — сказала я.

Упершись руками в стол, он наклонился вперед.

— Ты знаешь, почему ты здесь?

Я сцепила пальцы, чтобы не нервничать. Я знала этого человека большую часть своей жизни, но ему все равно удавалось запугивать меня. Под его безжалостным взглядом было трудно сохранять спокойствие и не склонять голову. Я даже не была покорной девушкой.

— Ну, когда я прочитала твое электронное письмо, я предположила, что ты хочешь обсудить поездку в Калифорнию. Сейчас я не так уверена.

— Сядь, Элиза.

Я прошла вперед и села на один из двух стульев перед его столом. Он оставался напряженным, как будто собирался наброситься на меня в любой момент.

— Рената пришлет тебе информацию о нашей поездке по электронной почте, — он выпрямился, скрестив руки на груди. Он снял пиджак и закатал рукава. Мускулы на его напряженных предплечьях напряглись.

— Я с нетерпением жду этого, — ответила я, решив оставаться профессионалом. По крайней мере, один из нас должен был им быть.

— Разве?

— Да, — я кивнула. — Мы с Сальмой нашли трех сотрудников, с которыми я собираюсь провести собеседование, пока мы там. С одним я обменивалась электронными письмами. Его зовут Кэмерон, и он заядлый скалолаз. Если у нас будет время, я бы хотела пойти посмотреть на него…

— У тебя не будет времени, — его брови сошлись в жесткую линию.

— Ты уверен? Я проверила расписание и…

— Я уверен, Элиза. В моем расписании нет свободы действий.

Я в замешательстве склонила голову набок.

— Я знаю это, но у меня создалось впечатление, что я буду проводить собеседования самостоятельно, пока ты будешь посещать свои собрания.

— Это правда, но ты не пойдешь лазать по скалам с каким-то парнем по имени Кэмерон, если меня там тоже не будет. Поскольку это невозможно, нет, ты не будешь сопровождать его.

У меня отвисла челюсть. Уэстон продолжал смотреть на меня так, как будто я сделала что-то отвратительно неправильное.

— Уэстон…

Он вытер рот рукой и обошел свой стол, остановившись рядом со мной.

— Видишь, вот почему я хотел тебя увидеть.

— Теперь я здесь, — я кивнула на стул рядом со мной. — Пожалуйста, сядь. Я не хочу разговаривать с тобой, пока ты нависаешь надо мной.

Его эго было почти осязаемой вещью. Он слишком долго был боссом. Вероятно, для него было почти невозможно выполнять приказы.

Наконец, он опустился на сиденье, положив лодыжку на противоположное колено.

— Я в замешательстве, — сказала я.

— Это просто, — он сделал паузу, запустив пальцы в волосы, заставляя меня думать, что на самом деле все было не так просто. — То, что произошло в эти выходные, не должно повториться. Это встанет на пути моих отношений с Эллиотом и моих рабочих отношений с тобой. Мы едва поцеловались, а у меня уже случаются приступы ревности, которые совершенно нежелательны, и, честно говоря, у меня нет на это времени. Мы вернемся к тому, как было раньше, и забудем, что это когда-либо происходило.

Я издала тихий смешок.

— Мы едва поцеловались?

Было интересно, что Уэстон пытался переписать историю. В оба раза, когда мы переходили черту, он был инициатором, и он определенно был нападающим.

Он подмигнул мне.

— Это то, на чем ты зациклилась?

— Полагаю, что да, поскольку я согласна со всем остальным. Твоя ревность совершенно нежелательна.

— Ты согласна?

Я действительно согласна. Просто… это было ужасно похоже на отказ, и это задело. Прошло недостаточно времени, чтобы я оправилась от того, как Патрик выпотрошил меня, поэтому я была более чувствительной, чем обычно. Плюс, это был Уэстон. Первый хранитель моего сердца.

Первый тоже сногсшибательный.

— Мммм. Нам определенно следует вернуться к тому, как было раньше, — я сложила руки на коленях, приятно улыбаясь. Это было шоу, и хорошее. — Но подожди, о каком «до» мы говорим? О том, что у тебя было множество женщин? Когда ты отвел меня в сторону, чтобы прошептать мне на ухо, что я совершаю ошибку, переезжая в Чикаго? Как насчет «до», когда мой брат заставил тебя пообедать со мной? О, подожди, может быть, когда ты каждую неделю присылал мне цветы и оставлял милые записки на моем столе. Которое из них, Уэстон?

— Элиза… — Он потянулся ко мне, но я убрала руки, отчего он нахмурился еще сильнее. — Нет необходимости спорить, если мы оба согласны.

— Я не спорю. Я спрашиваю, как бы ты хотел, чтобы я вела себя по отношению к тебе.

— Профессионально, — категорично ответил он.

У меня скрутило живот, но я постаралась этого не показать. Если Уэстону нужен профессионал, это то, что он получит. Позже, когда я останусь одна, у меня будет время разобраться с этим кинжалом в животе.

— Я могу это сделать. А ты можешь?

Его взгляд оставался твердым и невозмутимым.

— Конечно.

— Хорошо, — я один раз кивнула головой. — Пожалуйста, помни, если мы столкнемся в обществе.

Его рот дернулся вниз.

— Что ты имеешь в виду?

Я взмахнула рукой. Вяло. Безразлично в этом жестоком мире.

— Знаешь, если я на свидании, и ты случайно увидишь меня, не загоняй меня в угол в темном коридоре и не говори о моем влечении к плохим, очень плохим мужчинам. Это будет не очень профессионально.

Он опустил подбородок, в его темных глазах горел огонь. Его тон оставался ровным, даже скучающим.

— Ты права. Этого не будет. Это больше не повторится.

— Прекрасно, — мне нужно было уйти, пока я не загрустила. Грустить по Уэстону… так было пять лет назад. Сейчас определенно не то время. — Есть что-нибудь еще?

Когда он не ответил, я вскочила на ноги и провела рукой по волосам на затылке.

— Мне действительно пора идти. У меня много дел перед поездкой.

Я сделала три шага к двери, прежде чем кто-то схватил меня за локоть и прижал спиной к твердой груди Уэстона.

— Я слишком хорошо тебя знаю, — прошептал он мне на ухо. — Я тебя расстроил.

— Прекрати это, — прошептала я.

— Я не хочу причинять тебе боль, — он уткнулся носом в мои волосы. — Разве ты этого не знаешь?

Я зажмурилась.

— Нет.

— Я не хочу, Элиза. Эти последние несколько дней свели меня с ума и заставили вести себя не так, как подобает моему персонажу. Я сожалею об этом. Ты только что положила конец серьезным отношениям. Последнее, что я хочу сделать, это причинить тебе еще большую боль.

Я покачала головой.

— Ты не причинил.

Его рот был рядом с моим ухом, и это было единственной причиной, по которой я услышала его тихий стон.

— Хотел бы я, чтобы это было правдой, — он отпустил мой локоть и обнял меня за талию, крепко прижимая к себе.

— Уэстон… — прохрипела я, разрываясь между желанием отстраниться и прижаться к нему. — Пожалуйста. Это не…

— Как только ты покинешь этот офис, я больше к тебе не прикоснусь. Дай мне это. Блять, детках, позволь мне обнять тебя на минутку, а потом ты можешь идти.

С моей стороны было глупо не выйти за его дверь сразу, но я этого не сделала. Я позволила ему повернуть меня к себе. Он взял мое лицо в ладони и накрыл мой рот своим. Я держалась за лацканы его пиджака, хныча ему в рот.

Он крепко поцеловал меня, прижимая спиной к двери. В тот своенравный момент меня даже не волновало, что Рената, должно быть, услышала, как я ударилась о нее. Уэстон заставил мой рот открыться и погрузил свой язык внутрь.

Его поцелуи были глубокими, облизывающими, а руки уверенно блуждали по моей груди, моей заднице, поглаживали мою киску, прежде чем снова вернуться к моей груди. Он мял их, щипал меня за соски, покачивал бедрами напротив меня. Это не было грязным, хотя должно было быть, учитывая местоположение и то, кем мы были друг для друга.

То, что происходило между нами, было не чем иным, как отчаянным желанием. По крайней мере, теперь я могла быть уверена, что не одинока в этих чувствах. Уэстон, должно быть, испытывал то же влечение, на которое мы не могли повлиять.

У нас было это. Эти несколько минут, чтобы попробовать друг друга на вкус, прикоснуться и обнять, но это было все. Это действительно должно было быть.

Уэстон потянулся вниз, собирая в кулак мою юбку, пока не обнажил трусики. Его пальцы скользнули по атласному материалу к эластичной стороне, зацепившись изнутри. Мозолистые кончики пальцев коснулись моей влажной щели. Наши стоны слились воедино, низкие и прерывистые от удивления. Я расширила свои ноги, впуская его. Это действительно происходило. Он трогал мою киску в своем кабинете. Мой Уэстон скользнул пальцами между моими нижними губами, обнаружив, что мой клитор набух и пульсирует.

Что он со мной делал?

Это не было похоже на прощание.

Это было похоже на начало чего-то непослушного и вышедшего из-под контроля.

Меньше чем за минуту я была так близка к оргазму, что забыла, как дышать. Он продолжал, потирая меня большим пальцем, а другими пальцами исследуя мой скользкий жар.

— Позволь мне это, детка, — прошептал он мне в губы. — Подари мне это один раз.

Он почти умолял меня, но ему не нужно было этого делать. Все, что ему нужно было сделать, это прикоснуться ко мне вот так, посмотреть на меня, как он это делал, и я доставлю ему удовольствие.

— Дай это мне, — потребовал он.

Я была не в силах отказать ему в этом. Мой оргазм захлестнул меня с силой каждой фантазии и унции тоски, которую я носила с собой по Уэстону в течение многих лет. Я дергалась и стонала в его облизывающий рот, и он удерживал меня все это время, поглаживая мои волосы и продолжая поглаживать мой клитор.

— Моя девочка, — похвалил он. — Ты такая красивая, когда кончаешь.

Когда последняя дрожь утихла, он позволил моей юбке упасть, и его рот накрыл мой, на этот раз медленно целуя. Прощание на его языке было горько-сладким.

Мы растянули его томными, мрачными поцелуями и медленным исследованием тех мест друг на друге, к которым больше никогда не прикоснемся. Каждая прошедшая секунда поколебала мою решимость. Отказаться от этого теперь, когда я знала, что он чувствовал и каким нежным он мог быть на самом деле, было трудно.

Но это необходимо.

Нас вернул к реальности тихий стук с другой стороны двери, к которой я была прижата. Уэстон поднял голову, его глаза были стеклянными, но широко раскрытыми. Мои груди были в его руках. Мои руки были сзади у него в штанах.

Он откашлялся.

— Да?

— Твоя встреча в десять утра, Уэстон. Пора, — сказала Рената.

— Хорошо. Две минуты.

Долгая пауза, затем его взгляд встретился с моим.

— Черт.

— Да.

Я вытащила руки из его штанов, и он посмотрел вниз, туда, где держал меня, на морщинку между бровями. Я думала, что он отпустит меня, но вместо этого он опустил голову. Я ахнула от первого прикосновения его губ к верхнему изгибу моей груди. Он осыпал поцелуями мою грудь, уделяя особое внимание исчезающим синякам, которые оставил два дня назад.

Закончив со мной, он осторожно высвободил руки и поправил мой лифчик, затем блузку, аккуратно расправив юбку на бедрах. Он оглядел меня, а когда добрался до моих волос, то расчесал их пальцами, пока не остался доволен.

— Идеально, — прошептал он.

— Спасибо, — прошептала я в ответ.

— У меня сейчас встреча. Я бы хотел, чтобы ты ушла, чтобы мне не пришлось входить в конференц-зал с эрекцией.

Я рассмеялась, несмотря на пустоту в животе.

— Хорошо, — я посмотрела вниз на палатку в его безукоризненно сшитых брюках. — Удачи с этим.

Я выбежала из его кабинета, избегая зрительного контакта с Ренатой. У меня было чувство, что она прекрасно представляла, что произошло. К счастью, я сомневалась, что буду проводить больше времени на руководящем этаже. Мне не придется снова встречаться с ней, и это было хорошо.

Моя странность… что бы это ни было, с этим покончено. Мое сердце болело, но поскольку оно уже было разбито, невозможно было сказать, сколько всего пришло от Уэстона.

С другой стороны, все было кончено, так что это все равно не имело особого значения.