Дюна. В Королевстве. Четвертая Книга

Глава 25.

Оранжерея, куда меня пригласили, напоминала роскошный сад, охваченный круглыми стеклянными стенами.

Осматривая огромный прозрачный купол над головой, я улыбнулась — мое сравнение с аквариумом, полным акул, было верным.

Наблюдая, как дамы рассаживаются на удобных диванах, я иногда ловила их взгляды друг на друга, будто они к чему-то готовились. Собтвенно, это не являлось секретом — они готовились к атаке.

“Интересно, зачем она ему…” — читалось во взгляде Вайоны.

“Понятия не имею. Уж точно не из-за происхождения…” — отвечала ее сестра.

“Не скучай”, - вспомнилось напутствие Генри, и я улыбнулась, отмечая и его шутку, и его чувство юмора. Он знал, что сейчас мне предстоит заплыв со светскими хищницами.

“Скучать мне точно не придется…” — пронеслась мысль, и я вновь посмотрела на женское царство, сплотившееся в едином порыве меня уничтожить. Я понимала, что сейчас они попытаются вывести меня на эмоции. Сделать так, чтобы я сама отказалась от Генри. Оставалось понять, какие темы они будут затрагивать.

Осуждала ли я их, считала ли своими врагами? Нет. Я понимала их эмоции. Они считали меня чужачкой, недостойной звания быть даже девушкой Генри. Не говоря уже о чем-то большем.

Подали кофе в элегантном серебряном кофейнике под старину, и одна из горничных начала разливать дымящийся напиток по тонким фарфоровым чашкам с позолотой. Внезапно со стороны парка послышался шум, а следом ворвались две афганские борзые и помчались к Элеонор. Их ухоженная шерсть развевалась волнами в разные стороны и так переливалась шелком, что впору было снимать рекламный ролик шампуня для собак.

Подбежав к хозяйке, они сели рядом, а Элеонор, ласково поглаживая их холки, проговорила по-французски “мои красавицы”. Все присутствующие заулыбались, а мне вспомнился разговор с Эммой и ее слова о том, что мама Генри была собачницей и не очень любила котов, тем более черных.

Третья “афганка” шла позади вместе с горничной и оказалось более любопытной. Она приблизилась ко мне и, флегматично обнюхав мою коленку, утробно гавкнула и пошла к своей хозяйке.

Мне было неведомо, что этот собачий ритуал означает, но присутствующие никак не отреагировали или скрыли свою реакцию, а тот факт, что животное осталось спокойным при виде нового человека, я посчитала хорошим знаком.

— Не пугайтесь Патрика, — улыбнулась Элеонор, подзывая пепельного красавца. — Таким образом он с вами познакомился.

— Чувствуется благородство, — улыбнулась я.

— У афганских борзых высокая холка, и им даже проблематично нагибаться, — кивнула королева-мать, поглаживая Патрика.

— У вас дома, в России, есть животные? — между тем обратилась ко мне Мария, и я не могла не отметить “дома в России”.

— Нет… — ответила я и, понимая, что шила в мешке не утаить, добавила: — Но я привезла с собой кошку. Китти.

— Как мило, — улыбнулась Элеонор, переводя взгляд в мою сторону, и у меня не было и тени сомнения о том, что она знала об этом факте.

— Кажется, так звали кошку Алисы Льюиса Кэрролла, — вступила в разговор Луиза. — Она ещё обозначила кошку Королевой.

— Вы правы. Мне показалось, она на нее похожа.

— Такая же черная? — приподняла бровь Вайона, определенно ведя к этому разговор.

— Да. Такая же черная, — улыбнулась я и не могла не отметить, как на лицах присутствующих отобразилась эмоция “приехала в наше королевство с черной кошкой. Жди беды…”

— Она какой-то породы? — поинтересовалась Мария.

— Можно сказать, бенгальской, — улыбнулась я, беря чашку с ароматным кофе. — В поездке по Индии мы попали в наводнение, и именно там я ее подобрала маленьким котенком. Решила забрать с собой. В Индии недолюбливают кошек, тем более черных.

“Не погибать же ей из-за этого”, - хотела добавить я, но Элеонор меня и так поняла.

— Спасение животных, благое дело, — улыбнулась она и сменила тему: — Расскажите немного о своей поездке.

Казалось бы, кофепитие продолжилось в позитивном русле, но тут вновь на передний план вышла Вайона.

— Разве не вас я видела в одном голливудском фильме? — внезапно спросила она, а ее старшая сестра бросила на меня любопытный взгляд.

— Да. Я пробовала свои силы в кино, — уверенно ответила я, и, судя по выражению лиц присутствующих, этот факт им был известен. Я не сомневалась, что сейчас зайдет разговор и об Иэне. Оставалось понять, насколько много они знали о моей жизни в Штатах.

— Почему бросили? — теперь уже поинтересовалась Мария, отпивая кофе.

“Интересно, если им рассказать первопричину, почему я уехала из Голливуда и рассталась с Иэном, какова будет их реакция”, - пронеслась мысль, и я едва сдержала ироничную улыбку.

— Я выбрала работу в ООН. Посчитала, что буду приносить больше пользы на благотворительном поприще, — ответила я серьезным тоном.

— Не пожалели? — поинтересовалась Мария, и было ясно, что она хотела сказать — милочка, оставалась бы ты в Голливуде, а не лезла к нам.

— Нет, — улыбнулась я, и это было правдой. Сейчас я это понимала. Вопреки всем современным разглагольствованиям о неприкосновенности воли выбора, я была благодарна Генри, который вытащил меня на другой уровень. Пусть даже таким образом. Я не приспосабливалась к новым условиям, а развивалась, шла вперед и точно знала — так было правильно. Если бы Генри оказался другим, я бы так не считала и вела себя по-другому.

— Я рада, что поменяла род деятельности. Я на своем месте, — уверенно добавила я, вспоминая напутствие Генри “ты должна точно знать свои позиции”.

— Это хорошо, — Элеонор улыбнулась, и я понимала — была дана команда “пли”.

— И как вам работалось с Иэном Соммерсом? — первый выстрел раздался от Вайоны.

— Я счастлива, что у меня был опыт работы и с Иэном, и с такой профессиональной командой, — улыбнулась я и отпила кофе.

— Вы где-то учились актерскому мастерству? — поинтересовалась Мария, определенно желая узнать, пролезла ли я в Голливуд за счет постели.

— Да. Я ходила на курсы. Учились в основном по Майснеру. Но методики Страсберга и Адлер тоже охватывали.

Все на секунду замолчали, переваривая информацию, но ненадолго.

— Насколько я помню, поговаривали, что вы с Иэном были женаты… По крайней мере, вас представляли, как женатую пару на Мэт-Гала. Я смотрела этот выпуск, и вы там целовались… — внезапно подала голос Вайона.

Все внимательно смотрели на меня — кто с любопытством, кто настороженно, а кто с интересом. Но мне было не привыкать.

— Часто в Голливуде специально раздувают слухи, чтобы подогреть интерес к будущей картине. Пиар-ход, — уверенно улыбнулась я и даже не удивлялась, насколько хорошо мне удавалось играть. Что же касается правды о замужестве, я посчитала, что им не стоит ее знать, и не планировала выворачивать душу на изнанку перед людьми, воспринимавшими меня недругом.

Чувствовала ли я что-то, когда услышала имя Иэна? Лишь теплоту к этому человеку и чувство вины, что не разобралась в себе ранее и позволила втянуть себя в эти отношения. Роль и так была моя — никто не заставлял меня выходить за него замуж.

— И вас связывали только профессиональные отношения? — вновь заговорила Вайона. Насколько я поняла, именно ей были выданы право первого выстрела и полномочия стрелять на поражение. Ее выпады можно было списать на возраст и бунтарский дух, в отличие от взрослого поколения. Они побаивалась идти против короля, да и этикет не позволял задавать столь откровенные вопросы.

— Не только, — улыбнулась я, аккуратно ставя чашку на блюдце. Моя рука не дрогнула, а мой голос звучал спокойно и уверенно. Я держала паузу, показывая им, что не боюсь их и не тороплюсь оправдываться. Я умела играть на публику и трансформировать эмоции, когда этого требовала ситуация. — Мы были хорошими друзьями. Отлично понимали друг друга и иногда мне казалось, что мы брат и сестра. Я благодарна Иэну Сомерсу за его дружбу и никогда его не забуду. Он хороший человек и удивительная личность.

Я говорила правду не только о моем отношении к Иэну. Мы с ним были на одной творческой волне, мы были похожи, что я всегда и отмечала.

— А потом? — к расспросам присоединилась старшая сестра Луиза.

— А потом фильм ушел на пост-продакшен, я продолжила свой путь уже без Иэна Сомерса. Одна моя знакомая, которая является послом мира, предложила мою кандидатуру для благотворительной трехмесячной поездки. Меня заметили, предложили проект в ООН, и я покинула Голливуд, — я оперировала фактами из своей биографии и в очередной раз поражалась дальновидности Генри. Он рассчитал все настолько точно, что сейчас у присутствующих не возникало и тени сомнений в моих словах. Также от моего внимания не ушло и то, что короля никто не связывал ни с проектом, ни с организацией поездки.

— Изображать пару у вас получалось натурально, — улыбнулась Вайона, делая следующий выпад.

— Я рада, что получалось. Значит, не зря училась актерскому мастерству, — уверенно ответила я, понимая, куда она клонит.

“Сейчас выстрелит тяжелая артиллерия…” — пронеслась мысль, и мои предположения подтвердились.

— Да. В том и заключается актерское мастерство — выглядеть естественно и играть на публику, даже когда не любишь, — подхватила Элеонор.

Тем самым она говорила, что я и с ее сыном играю в любовь, но вовсе не испытываю к нему чувств. Использую его. Возможно, она проводила параллель со своим мужем и считала, что мужчины слабы и ведутся на свои инстинкты. Как часто говорила моя сестрица, “думают не головой, а членом”. Я не знала, в чем были причины разногласий Элеонор и ее мужа, но Генри точно не был тем, кто руководствовался инстинктами или любовью. Его, как как и Нолона, нельзя было посадить на эмоциональный поводок, а свои сексуальные инстинкты он умел держать в узде.

На секунду я задумалась, стоит ли парировать, и решила промолчать, не причинять маме Генри боль. Хотя могла сказать, что у каждого из нас есть обязательства и не всегда мы делаем то, что нам хочется. Тем самым говоря, что и сама Элеонор играла на публике роль счастливой жены, таковой не являясь.

Однако, мое молчание восприняли, как слабость, и нанесли следующий удар.

— Всегда завидовала тем, кто владеет актерским искусством. Оно помогает в жизни… — улыбнулась Мария, давая понять, что я использую свои навыки в достижении своей цели надеть корону.

— Согласна, мама, — подхватила Луиза, широко и искренне улыбаясь. — Помнишь, как мы устраивали игры в детектива и я пыталась выяснить у герцога, кто убийца.

— Да уж, Лу, — рассмеялась Мария. — Маты Хари из тебя не получилась.

— Зато наша кузина Герди ловко сыграла в шпионку и принесла нашей команде заслуженную победу.

На секунду я задумалась, к чему этот экскурс в прошлое, и при чем тут Мата Хари.

“Не думаю, что меня обвиняют в шпионаже”, - пронеслась мысль.

— Хорошие друзья — это редкость, независимо от того, актеры они, или нет… — тянула я паузу.

— Ох, мы часто использовали Герди в своих играх, и, что сказать, она нам приносила не одну победу, — произнесла Луиза, и я поняла, на какие эмоции они меня выводили.

Они полностью сменили тактику и теперь хотели сказать, что не я использую, а меня используют. Я рядом с королем только по причине своих актерских навыков, и Генри меня будет задействовать в качестве Маты Хари, подкладывая под нужных людей.

Была ли я удивлена? Нет. Учитывая, что Генри всегда считал меня талантливой актрисой и решил увести меня у Иэна именно после выступления на Мэт-Гала, можно было предположить и такой ход событий.

Для меня их выпад не стал неожиданностью. Ранее меня посещали такие же мысли, но я отказалась от этой версии по многим логическим причинам.

— Безусловно. Я думаю что все мы способны на многое, когда дело касается твоего друга или любимого человека, — широко улыбнулась я, давая понять, что меня не так просто вывести на эмоции.

Я могла добить Луизу и сказать, что актерское мастерство помогает идти вперед и не зацикливаться на упущенном, намекая на общеизвестный факт ее расставания с бойфрендом и ее одиночества, но не стала. Мой выпад дал бы им право думать, что меня все же вывели на эмоции, и я кусаюсь в ответ.

В оранжерее повисла тишина, и все делали вид, что пьют кофе.

“Кажется, тема актерского мастерства закрыта…” — отметила я, но внезапно заговорила старшая графиня, все это время молча наблюдавшая за битвой.

— А когда вы с моим внуком познакомились?

Бабушка Генри иногда бросала взгляд на браслет, и ее определенно волновал срок давности наших отношений, если мне дарили такие фамильные реликвии.

— В последний приезд Генри в Штаты, — ответила я, зная, что факт дружбы Иэна с Генри, как шило в мешке, не утаить.

— Давно… — задумчиво отметила она.

— Именно тогда вы и сблизились? — тут же пошла в атаку Луиза.

— Нет. Позже.

— Почему позже? Вас же ничего с Иэном не связывало… — в глазах Луизы лучился “искренний” интерес, и я понимала, что меня пытались подловить на лжи.

Я могла сказать о договоре со студией, но решила этого не делать, оставив этот козырь на крайний случай.

— На тот момент я была полностью погружена в работу, пропадала сутками на студии, а у Генри была другая девушка, — улыбнулась я.

— Значит, это не была любовь с первого взгляда, — пошла в наступление Луиза.

— Не всегда любовь бывает с первого взгляда, — ответила я и посмотрела на бабушку Генри. — История знает немало таких примеров.

Таким образом я намекала на историю их семьи, где случались подобные случаи, и ожидала, что сейчас меня опять попытаются вывести на эмоции, сказав, что у короля много женщин, но на эту тему разговор не зашёл. Если у присутствующих и были подобные мысли, они не посмели их озвучить при мне. Одно дело пытаться трепать мою репутацию и намекать, что меня используют в качестве марионетки — другое дело сплетничать о похождениях короля.

“Генри в семье уважают и прямых выпадов в его сторону не делают. Меня считают досадным недоразумением…” — сделала я очередной вывод, который лишний раз подчеркивал талантливое лидерство Генри. Какой бы он был король, если бы не сумел управлять своей семьей и поступать так, как считал нужным?

— Надо непременно посмотреть фильм с вашим участием, — улыбнулась Элеонор.

Я хотела ответить, но не успела. Сзади послышались шаги и голос Генри.

— Слышу, вы заговорили о Голливуде, — улыбаясь, он вместе с Артуром подходил к нам, а ему навстречу понеслись собаки, радостно виляя хвостами.

— Да. Злата нам рассказала о ее теплой дружбе с Иэном Сомерсом, — тут же подала голос Мария, и Элеонор кивнула. Определенно она хотела сказать “Посмотри, сынок. Она заигрывала с вами обоими”.

Играя с собаками, Генри бросил взгляд на маму и улыбнулся.

— Конечно, они были хорошими друзьями, — подтвердил он, и я была рада, что его нельзя было поймать на поводок ревности. — Есть еще вопросы? — Генри скользнул взглядом по сидевшим.

— Нет, — ответила за всех бабушка, и Генри кивнул.

Стряхнув шерсть с брюк, он подошёл ко мне, я тут же встала, уступая ему центральное кресло, и была уверена, многие отметили мой "жест".

Однако он покачал головой и произнес:

— Нам пора.

Я мысленно выдохнула и старалась внешне не торопиться, выныривая из этого аквариума с акулами, а Элеонор, напротив, забеспокоилась.

— Я думала, вы останетесь. Ты даже кофе не попил…

— Не сегодня, мамуля. У нас со Златой свои планы, — улыбнулся он, целуя маму в щеку.

И вновь я поймала взгляд мамы на сына. Такой нежный. Такой любящий. Но с нотками горечи. Причиной которой, определенно, была я.

Прощаясь с его родственниками, ловя их милые улыбки и взгляды, я понимала, что выиграла это сражение, но война еще не окончена.