Дюна. В Королевстве. Четвертая Книга

Глава 3.

Я сидела за своим столом и просматривала вступительную речь для благотворительного гала-ужина, посвященного Всемирному Дню дикой природы.

Прошел месяц с момента моего вступления в должность координатора, и это время не прошло даром. Я полностью погрузилась в работу своего направления, а также, чтобы не рефлексировать и не думать об Иэне, взвалила на себя огромное количество дополнительной работы и участвовала в различных проектах и мероприятиях, организованных нашим департаментом.

“Мы хотим обратить внимание общественности на многообразие и красоту флоры и фауны. Кроме того, этот день в очередной раз напоминает о необходимости борьбы с преступлениями против дикой природы, которые имеют экономические, экологические и социальные последствия…” — я скользила внимательным взглядом по тексту.

Мероприятие намечалось на март, и я сама вызвалась быть одним из основных его организаторов. Все доходы от него должны были пойти на помощь африканским заповедникам, страдавшим от засухи, которую я воочию наблюдала в период экспедиции.

Подобные акции проводились ежегодно разными департаментами, как, например, ЮНИСЕФ в поддержку детей, так и ЮНЕП в поддержку окружающей среды. Если раньше я участвовала в аукционах, как гость, то теперь я их организовывала. Впрочем, у меня был опыт организаций благотворительных мероприятий еще на работе у Киры в Сан-Фране, но сейчас уровень и масштаб отличались в разы.

Сюда были привлечены представители бизнеса, медиа и дипломатического корпуса.

Ключевое мероприятие проекта «Воды слонам» включало в себя аукцион с лотами от Стинга и Иглесиаса, шоу от гуру кулинарии Джейми Оливера и выступление звезд.

От работы меня отвлек стационарный телефон — звонила фрау Ройснер по внутренней связи.

Она стала для меня не просто куратором, но проводником в этом огромном, но четко структурированном мире ООН. Гвен не только ввела меня в курс дела, но и поделилась своим личным опытом, что было бесценно. Благодаря ей, я быстро включилась в работу и без труда поняла основу сложного, отлаженного, как швейцарские часы, механизма под названием ООН.

— У тебя готова речь к гала-ужину? — поинтересовалась она.

— Дорабатываю, сейчас скину на одобрение, — кивнула я.

— Напоминаю, что в понедельник жду от тебя отчет по региональным фондам.

— Да. Я помню. Мне нужно подтвердить кое-какие данные. Жду имейл из инфоцентра. Завтра отчет будет у вас в почте.

— Договорились.

Она дала отбой, а я вновь нахмурилась, посматривая на часы. Самой в Москву звонить не хотелось.

— Ладно, если Острова не пришлет мне документы через час, то мне придется ее поторопить.

Я вновь погрузилась в работу, однако, ненадолго. Меня отвлек голос фрау Бауманн — моего секретаря и незаменимого помощника. Первое время я ужасно смущалась того, что в моем непосредственном подчинении была сотрудница, годившаяся мне в матери, но уже совсем скоро я оставила привычку смущаться. Во-первых, потому, что сама Грета Бауманн была профессионалом высокого класса и всегда соблюдала субординацию, а во-вторых, я быстро привыкла к тому, что была одним из самых молодых сотрудников.

— Мисс Дюнина, звонит Вероника Острова.

— Вовремя… — тихо проговорила я по-русски и скривилась. Позавчера, просматривая отчеты из инфоцентра ООН в Москве, я обнаружила гранты от наших фондов в Иркутске и Владивостоке, вызвавшие у меня сомнения. Отчеты были составлены идеально, но меня, как того Ивана Васильевича, терзали смутные сомнения. Мне не хватало информации, и я начала копать вглубь.

Наш фонд спонсировал Молодежную экологическую программу, целью которой было развить взаимопонимание между народами России и Германии, а также предоставить возможность российской молодежи принять участие в международном форуме для обсуждения экологических вопросов.

Российские участники в возрасте от 18 до 20 лет поедут в Германию на четыре недели. Программа имела практическую направленность и предполагала участие в семинарах, интерактивных групповых проектах и волонтерскую работу в местных сообществах. Участники были прикреплены к общественным экологическим организациям, они получали возможность приобрести практический опыт и узнать много нового от общения с руководителями проектов. Соответственно, немецкая молодежь должна была посетить Россию и принять участие в экологической программе по защите Байкала и уссурийской тайги.

Грант был сформирован, деньги на визы, билеты и прочие организационные вопросы были внесены в отчет, прошедший через многие инстанции, который сейчас и лежал у меня на столе. К цифрам у нашего финансового отдела претензий не было. Однако, вопросы возникли у меня.

Родившись в России и зная, что такое блат, я решила проверить делегатов, собравшихся съездить за казенный счет в Германию. Среди немалого списка я обнаружила четверть фамилий, которые вызвали у меня недоумение.

Это были дети чиновников и крупных бизнесменов, которые, мягко говоря, к программе имели отдаленное отношение. Одно из требований к соискателям — участие в проектах по охране окружающей среды — было выполнено. Однако я не поленилась созвониться с организаторами проектов и, как оказалось, у них не нашлось никаких подтверждений, что соискатели, вызвавшие у меня подозрение, как-то в них участвовали. Судя по их страницам в соцсетях, они не вылезали из ночных клубов и тусовались на отдыхе в момент благотворительных акций, участие в которых они заявили, и имели весьма отдаленное отношение к экологическим проблемам.

— Соедините…

“Вместо того, чтобы прислать исправленный отчет с точными формулировками, она предпочла позвонить. Уверена, сейчас начнет давить…” — пронеслась мысль, и я сосредоточилась, готовясь к неприятному разговору.

— Здравствуйте, мисс Дюнина, — послышался голос главы инфоцентра.

Я сама настояла, чтобы меня называли по фамилии, как это принято за границей, а не по имени отчеству на русский манер.

— Доброе день, Вероника Евгеньевна.

— Я получила ваш запрос. Списки были согласованы с администрацией… — она говорила уверенно, и я вновь скривилась. Я не ошиблась — она начала давить. Видимо, москвичи посчитали, что меня в силу возраста и цвета волос можно не воспринимать всерьез. Что ж, придется их в этом разубедить…

— Я созванивалась вчера с администрациями Иркутска и Владивостока, и формулировки были такие же пространные и размытые. Учитывая, что в число участников входят и ближайшие родственники служащих администрации, я не была удивлена, — мой голос звучал спокойно, но жестко. — Также я лично проверила этих соискателей. И не нашла в их деятельности ничего похожего на участие в проектах по охране окружающей среды.

— Я лично проверю… — сейчас ее голос изменился и звучал уже не так уверенно.

— Жду подробного отчета не позднее завтра. В понедельник я отправляю доклад в комиссию. И пожалуйста, пусть все будет кристально прозрачно. Не заставляйте нас натравливать на региональные фонды и администрацию проверочную комиссию ООН.

— Да, конечно, мисс Дюнина.

Я положила трубку и, выдохнув, откинулась на спинку кресла — я не любила подобные разговоры, но не планировала манкировать своими обязанностями и не желала, чтобы меня держали за глупую блондинку.

Собственно, в том числе и поэтому здесь нужен был координатор с нашей стороны, живший в Европе, но выходец из России, который хорошо знал русский менталитет. Где иностранец не заметил бы подвоха и удовлетворился подтверждающим документом, русский мог заподозрить нечистую игру и копнуть глубже. Что, собственно, и произошло.

По привычке я поправила на безымянном пальце уже несуществующее кольцо, и сердце кольнуло — на меня вновь нахлынули воспоминания о моей прошлой жизни.

Дернув головой, я отогнала ненужные мысли и вновь погрузилась в работу — нужно было доработать речь и скинуть ее на подтверждение.

Однако, не прошло и пяти минут, как мой смарт, лежавший на прозрачном столе, завибрировал, и на мониторе высветился неизвестный номер.

— Алло, — быстро и с любопытством ответила я на звонок, и в трубке послышался знакомый голос.

— Здравствуйте, Злата, это звонит Франсуаза Дюваль. Вы меня помните?

— Здравсвуйте, Франсуаза, безумно рада вас слышать, — удивленно и радостно ответила я. — Конечно, помню. Как можно забыть наше совместное выступление на Мэт-Гала?

— Увидела вчера документальный ролик, посвященный защите окружающей среды, с вашим участием и с удивлением узнала, что вы переехали жить в Европу… Рада этому факту.

— Да. Я живу и работаю в Женеве, — грустно улыбнулась я, и сердце вновь кольнуло. Прошлое и здесь, в Европе, напоминало о себе.

— Я как раз сейчас в Цюрихе, на отдыхе. Может быть, встретимся?

Следующая глава будет опубликована завтра