Дюна. В Королевстве. Четвертая Книга

Глава 40.

Судя по выражению лица Генри, он не был удивлен встречей, а я, напротив, напряглась. Встретиться с ним в публичном месте могло означать встретиться и с Алексой.

Тем не менее, я держала осанку и старалась не проявлять эмоций после всего мной узнанного и, несмотря на то, что в конюшне никого не было, вела себя сдержанно.

— Здравствуйте, Ваше Величество, — немного присев, поздоровалась я, наблюдая, как он приближается ко мне.

Стоявшие в денниках скакуны приветственно зафыркали и оживились, почувствовав своего лидера, а Дерзкий так и вовсе навострил уши, зафыркал более активно и потянул шею из открытого окошка своего отсека.

— Здравствуй, Злата, — отозвался Генри и, остановившись рядом, протянул руку к Дерзкому. Учитывая, что мы не виделись две недели, король никак не проявил своего внимания ко мне, казалась, не был удивлен моему официальному приветствию, и я посчитала его реакцию показательной.

“Либо Алекса поблизости, либо он понял, что я все знаю, либо и то и другое”, - сделала я выводы, а Генри тем временем отодвинул дверь в денник и зашел внутрь. Он сделал предупредительный жест, чтобы я оставалась на месте, но мне не нужно было напоминать о правилах безопасности — Дерзкий был своенравным конем, и Паскаль настрого запретил мне соваться в отсек. Равно как мне не нужно было проявлений любви и нежности со стороны короля — для меня это было неважно.

Я машинально посмотрела в сторону выхода, напряженно ожидая, что сейчас в конюшню войдет Алекса, но внезапно услышала голос короля.

— Я оставил Алексу на яхте, — произнес он, и я повернула голову к нему. Резче, чем нужно.

Не было сомнений в двух вещах. Первое — он знал о моей осведомленности, видимо, считая, что до меня уже дошли слухи. Второе — он знал о моих передвижениях по поместью и, возможно, намеренно оставил свою будущую невесту, чтобы не возникло неловкой ситуации, пока не будут расставлены все точки над “i”.

— Спасибо и на этом… Или ты не мог предвидеть мою реакцию и решил не усугублять ситуацию? — мой голос звучал ровно, у меня не было цели иронизировать или упиваться жалостью к себе. Я лишь анализировала ситуацию.

— Надо поговорить, — ровным тоном ответил он, надевая на коня недоуздок, а я перевела взгляд на Дерзкого. Он был счастлив видеть хозяина и совершенно спокоен. Лошади обычно чувствовали настроение людей, из чего я сделала вывод, что Генри не нервничал по поводу сложившейся ситуации. Он не пытался оправдываться. Был честен со мной и все для себя решил, собственно, как и я для себя.

Чтобы не тратить время на никому ненужный разговор, я хотела сказать, что знаю о болезни короля Фредерика и о его предложении, но не успела — в конюшню зашли Паскали и направились в нашу сторону.

Чета вежливо поздоровалась с Генри, и тот, посмотрев на них, дал короткие указания.

— Подготовь сейчас Дерзкого, я его немного погоняю на поле. Мишель, приведешь Злату на пастбище.

“Хорошо хоть не конвоируешь”, - тут же включилась ирония, прикрывавшая мою нервозность. Но я понимала, что подразумевал Генри. Конюшня в частности и комплекс в целом были не самым подходящим местом для прощаний. Слишком много посторонних ушей даже в ангарах для сена, да и рядом с чувствительными на эмоции лошадьми прощальные беседы не велись. Возможно, Генри не знал, как я буду реагировать, и не хотел, чтобы мои истерики были видны или слышны персоналу и передавались коням.

— Поло-пони готовить к тренировке? — поинтересовался Паскаль.

— Да, как и запланировано.

Паскаль кивнул и посмотрел на нас с Мишель.

— Нимфа уже готова, — отрапортовала мой тренер, а мне так и хотелось сказать, что в поездке на пастбище нет необходимости.

Однако я не стала проявлять эмоций и топать ногами со словами “не хочу и не буду” и, выпрямив спину, направилась с Мишель в нашу конюшню.

“Пятнадцать минут погоды не сделают, а правильную точку в отношениях поставить надо, чтобы потом не было незакрытого гештальта…” — аккуратно выдохнула я и повела Нимфу на улицу.

Уже усаживаясь в удобное седло, я увидела Генри верхом на Дерзком. Игнорировав леваду, он поскакал к пастбищу, а следом за ним устремился и Жан-Жак, ведя за собой небольшой табун.

Так ехать галопом мне еще было рано, мы с Мишель спокойным аллюром продвигались к полю, и я была благодарна ей за то, что она не стремилась заполнить тишину светской болтовней и лишь бросала на нас с Нимфой профессиональный взгляд, контролируя мою посадку и ход лошади.

Иногда она давала короткие указания вроде “не сжимай шенкель” и “держи прямую линию”, я же старалась утихомирить эмоции, чтобы не нервировать Нимфу.

У меня получалась сохранять спокойствие, но я чувствовала, что устала от всей этой ситуации. Мне хотелось определенности. Хотелось поскорее поставить точку и больше не рвать душу.

Природа, несмотря на яркое солнце, будто чувствовала мое состояние. Она поднимала ветер и трепала гриву Нимфы, а я зябко ежилась от резких порывов, и мне хотелось ускорить шаг, отпустить свою Дюну.

К счастью, пастбище находилось недалеко от комплекса, и я была рада увидеть в отдалении знакомый пейзаж и Паскаля, пасущего лошадей.

“Скоро все закончится”, - я вздохнула и скользнула взглядом по ярко-зеленому покрывалу в поисках Генри, но он, вероятно, объезжал Дерзкого где-то в лесу и его нигде не было видно. Я же остановила взгляд на раскидистом старом дереве, качающем под порывами ветра свою листву, и не смогла сдержать эмоций.

Воспоминания о нашем с Генри отдыхе, о знакомстве с конным миром нахлынули непрошенной волной, и боль расставания с новой силой сдавила грудную клетку, не желая отпускать.

Нимфа, почувствовав мое состояние, задергала ушами и недовольно зафырчала, и я тут же взяла эмоции под контроль.

— Прости меня, моя хорошая, — тихо проговорила я, расслабляя шенкель, а тем временем в отдалении показались и оба Дерзких. Спешившись, Генри отдал коня Паскалю и, посмотрев в мою сторону, указал рукой на ветвистую тень дерева.

Я понимала, что этот островок было самым удобным для разговора — тяжелые ветви скрывали нас от посторонних, а тень — от яркого солнца, но я нашла выбор места для разговора символичным.

“Встретиться, а затем и расстаться под одним и тем же деревом”, - вздохнула я и потянула поводья на себя.

Сойдя с лошади и сняв шлем, я передала Нимфу в заботливые руки Мишель и вновь была ей благодарна, что она вела себя крайне тактично и профессионально — не задавала лишних вопросов и не проявляла любопытства.

— Спасибо, Мишель, — улыбнулась я, и она, молча кивнув, взяла Нимфу под уздцы и повела ее к остальным лошадям.

Чем ближе я подходила к дереву, тем сильнее стучало сердце и сдавливало виски. Я наблюдала, как Генри впереди меня заходит под сень раскидистой кроны, и, несмотря на то, что меня захлестывали эмоции, убыстряла шаг, чтобы поскорее подвести черту. Мне казалось, что после этого моя боль уйдет, и я смогу вздохнуть полной грудью. Смогу обрести стабильность и идти дальше.

Зайдя под прохладную сень дерева, я бросила взгляд на Генри и, отмечая его спокойствие, была готова к разговору. Я его торопила.

Следующая часть главы сегодня ночью по сайту