Гром среди ясного неба

14 ЧАСОВ 00 МИНУТ ПО МЕСТНОМУ ЛЕТНЕМУ ВРЕМЕНИ

Генерал Уайатт представил присутствующих. Обходя зал, он называл фамилию и должность каждого из восьми в том случайном порядке, в котором они стояли. Справа от генерала находился капитан Рой Фиппс.

— Мой адъютант,— пояснил он.— Рядом с ним Берт Карлсон, специальный агент из отдела Федерального бюро расследований в Солт-Лейк-Сити.

Карлсон, коротко постриженный детина с обветренным лицом, в начищенных до блеска ботинках, поклонился.

— А рядом с ним Джон Макдональд, капитан дорожной полиции штата Юта.

Капитан в щегольском мундире и отличных высоких сапогах поднял руку с вытянутым указательным пальцем.

— Это Сид Конрад, начальник полицейского управления города Туэле.— Конрад переместил сигару из одного угла рта в другой и подтвердил:

— Так точно.

— Далее капитан Роберт Стерлинг из полиции Солт-Лейк-Сити. Он здесь для связи.

Капитан Стерлинг, одетый в штатский костюм, улыбнулся.

— Надеюсь, на этом моя миссия закончится,— пошутил он.

Присутствующие рассмеялись. Вежливо? Нервно? Генерал не мог уловить. Они, наверное, догадываются, что дело предстоит серьезное. Такие силы не собирают для того, чтобы помешать правонарушителям разбивать счетчики на стоянках автомобилей.

— Хайрам Сандор, шериф Туэльского округа,— продолжал Уайатт.

Сандор совершенно не походил на шерифа. Скорее на маклера по продаже недвижимости или на директора школы. Сандор осмотрелся и сказал:

— Здрасьте.

Он, насколько знал генерал, лицо выборное. Его сразу не раскусишь. Он мог быть проницательным, сильным, полезным или абсолютно бесполезным. Его «здрасьте» не обнадеживало. Или, может быть, он всех так приветствует в своем кабинете, подчеркивая, что это его кабинет. Он восседал в коричневом костюме за видавшим виды столом из орехового дерева. На вид ему было лет пятьдесят.

— А слева от меня подполковник Фред Делео,— сказал генерал.— Из нашей контрразведки.

Ни то, ни другое не соответствовало действительности. Он был всего лишь старшим лейтенантом и отнюдь не из контрразведки Уайатта. Делео прибыл утром из Вашингтона с широчайшими полномочиями от полковника Инглиша. Его задача — оказать возможное содействие. Первое, что он сделал,— это повысил себя в чине до подполковника и приписал к контрразведке генерала. Второе — подсказал генералу Уайатту убедительную легенду для гражданских властей, послужившую предлогом для созыва совещания и дающую возможность действовать.

Делео не внушал Уайатту доверия. Он напоминал ему хорька. Карие глаза итальянца, необычайно узкая голова и манера без всякой причины поднимать брови — все это ассоциировалось у Уайатта с пугливой настороженностью хорьков. Помимо обычной неприязни, какую Уайатту внушали молодчики из армейской разведки, приезжавшие по щекотливым делам, Делео был ему просто неприятен.

Делео только кивнул, стараясь держаться скромно. Ему не следовало привлекать к себе внимания. Ни в коем случае. Ему достаточно было сидеть тут и смотреть, как генерал будет танцевать под его дудку и петь ту песню, которую он сочинил сегодня утром или привез из Вашингтона.

Однако лучшего повода для созыва совещания Уайатт не придумал. И он надеялся, что выдумка Делео сделает свое дело, сработает. Глупо отказываться от помощи человека лишь потому, что тебе не нравится форма его головы. Это было бы не по-военному. Что ж — начнем! И, будучи сугубо военным, генерал Уайатт расправил плечи, глубоко вдохнул и начал излагать придуманную версию:

— Джентльмены! Причина, по которой мы собрались здесь сегодня, достаточно серьезна и неприятна. Поэтому мы нуждаемся в вашей помощи. Я уверен, что все вы знаете о характере нашей работе в Дагуэе и понимаете, какова роль этой работы в обеспечении безопасности страны. Весьма неприятно думать о химической и бактериологической войне, но гораздо хуже столкнуться с возможностью такой войны. Исследования, проводимые в Дагуэе, носят оборонительный характер, что, как известно, является лучшим способом застраховать себя от случайности. Речь идет не только о спасении жизней, если такая война начнется, но и прежде всего об уменьшении вероятности нападения. Разумеется, наша база предельно надежна, как и любая другая военная база в мире. Мы старались соблюдать все возможные меры безопасности, известные человечеству. Благодаря этому у нас до сих пор не было утечек. Но на днях это произошло.

Он обвел присутствующих взглядом. За исключением Фиппса и Делео, которые уже знали, что он намерен сказать, все всполошились. Как он и ожидал, сильнее всех — начальник полиции Конрад и шериф Сандор. Конрад выронил сигару на пол и нагнулся ее поднять. Сандор, сидевший развалясь в крутящемся кресле,— единственном удобном кресле в этом зале,— напряженно выпрямился.

— Можно осуществлять контроль, двойной контроль и тройной контроль, но не более того,— продолжал Уайатт.— И все же после этого… ведь стопроцентной гарантии быть не может. Боюсь, что я не имею права разглашать все детали даже вам, джентльмены. Эта работа относится к разряду совершенно секретной. Поэтому все, что я могу сказать и должен сказать, это следующее: в одну из лабораторий Дагуэя проник посторонний, похитил новые образцы бактериологических исследований и сумел унести их с базы. Выяснить, как он действовал и как в будущем предотвратить подобные происшествия,— это наша проблема. И, надеюсь, мы ее разрешим. Я нуждаюсь в вашей помощи, чтобы поймать этого человека. То, что он унес, чрезвычайно быстро заражает людей. Возможно, сам он уже заразился. А если он пройдет по населенной территории, это чревато… мне просто страшно подумать.

Тут же посыпались вопросы. Они раздавались, как ружейные выстрелы. Когда он убежал? Есть ли у него машина? Вооружен ли он? Что он унес?

Генерал отвечал так быстро, как только мог. Убежал вчера. Машины нет. Ушел в горы Онакви. Кажется, не вооружен, но точно никто не знает.

— А все-таки, что он с собой унес? — спросил еще раз шериф Сандор.

— Сожалею, но этого я не могу сообщить.

— Но это заразно?

— Да.

— Можете вы нам сказать, что это за болезнь?

— Это искусственно созданный вирус,— включился в разговор Делео.— Мы ничего не можем о нем сказать, кроме того, что он очень быстро распространяется и смертность превышает восемьдесят процентов.

— Боже мой! — воскликнул Сандор.

— Разрешите продолжать, генерал? — спросил Делео.

— Конечно,—сказал Уайатт.

Они договорились, что генерал сделает вступление, а Делео продолжит. Уайатт слушал, как он излагает свою версию. Делео сообщил, что человек находится в горах Онакви, в шести милях севернее Тарсуса, где его заметил один из военных вертолетов перед наступлением сумерек. Тут снова посыпался град вопросов. Как фамилия человека? Не шпион ли он? Дезертир? Саботажник? А что с Тарсусом?

Последний вопрос задал шериф Сандор.

Когда вертолет его обнаружил, он двигался от Тарсуса на север. Возможно, он не знал, что город от него всего в нескольких милях к югу. А может, догадался, что мы будем его там поджидать, поэтому и пошел в другую сторону. Наши люди блокировали подходы к городу. Нам удалось проинструктировать солдат, не вызвав ни подозрений, ни тревоги. Однако мы совершенно уверены, что он идет на север. Если бы он направился в Тарсус, то появился бы там уже сегодня утром. К тому же наши люди размещены веером севернее города и его бы перехватили.

На остальные вопросы, как и было условлено, Делео давал расплывчатые ответы. Но у Уайатта не было уверенности, что все идет так, как надо. В конце концов, отказавшись сообщить, кто этот парень — саботажник, шпион или дезертир,— они заставили людей сделать определенные выводы на этот счет. Особенно когда Делео, ответив в конце на ряд вопросов, обратился к Карлсону, представителю ФБР, и попросил у него фотографии разыскиваемого. ФБР охотится за шпионами. Это их работа. У них оказалась фотография этого человека. Значит, разыскиваемый— шпион.

Делео ждал, пока переданные Карлсоном фотографии Поля Донована ходили по кругу. Снимки были сегодня утром получены по фототелеграфу из конторы ФБР в Бостоне, которая пересняла их с фотографии, напечатанной в «Тарбоксер» — ежегоднике Высшей школы в Тарбоксе. Генерал Уайатт посмотрел на копию, которую Карлсон положил перед ним. Изображение было нечеткое, крупнозернистое. Похоже на фотографию не из журнала, а с объявления о розыске бежавшего преступника. Возможно, дело было не столько в расплывчатости, сколько в том, что исходили эти снимки от Карлсона — человека из ФБР. Или в том, и в другом.

— Это нам очень поможет,— сказал Макдональд.— Мы сможем распространить эти фотографии, поместить в газетах, показать по телевидению. И весь округ примет участие в поисках…

— Вы думаете? — спросил шериф Конрад.— Но если кто-нибудь его поймает, может начаться эпидемия. А если мы его не поймаем, это также плохо, может, еще хуже. Над нами нависнет угроза не только эпидемии, но и всеобщей паники.

— Хорошо, допустим, что мы не сделаем никакого публичного объявления. Какие, по-вашему, у нас есть шансы поймать его в этих горах с помощью дорожных засад, вертолетов и патрулей, если этим будут заниматься только органы охраны порядка? Я бы сказал — очень небольшие. Разве что мы призовем на помощь армию. Если б можно было направить побольше людей в горы, наши шансы сильно возросли бы. Но нельзя упускать из виду возможную панику. Если послать в горы двести или триста солдат, кто-нибудь их обязательно заметит. Добавьте к этому еще сотню полицейских, дорожные засады и вертолеты! Люди, несомненно, обратят на это внимание.

— Разрешите предложить, господа.— Делео позволил мячу подпрыгнуть разок. Теперь он опять забрал его в свои руки, Уайатт наблюдал за присутствующими, пока Делео развивал вторую часть своего плана. О человеке с вирусами в бутылке будет известно лишь здесь присутствующим. Для публики Делео предложил следующую версию: опасный психически больной убежал из государственного сумасшедшего дома Прово, Его пытались задержать. Но он вырвался, убив при этом человека, и скрылся в горах Онакви.

— Неплохо. Совсем неплохо,— одобрил шериф Сандор, немного скосив глаза. Этот человек в простом коричневом костюме, должно быть, неплохой шериф. — Это объяснит причину охоты на человека, а сведения о том, что он способен убить, заставят людей держаться от него подальше.

— Но что потом? — спросил Макдональд.— Я имею в виду — что мы будем делать с ним, если поймаем? Мы же не хотим от него заразиться. И не хотим распространить эту заразу.

— Распространение меня не волнует,— сказал Конрад, снова переместив сигару во рту.— Достаточно того, что мы сами не хотим заразиться. И точка.

— Я полагаю, у вас есть конкретные предложения?— спросил Макдональд у Делео с плохо скрытым презрением к мнению начальника полиции Туэле.

— Нам нужно только, чтобы вы помогли его обнаружить,— сказал Делео.— Когда мы будем знать, где он находится, мы вызовем наших людей в специальных костюмах «ХБВД»…

— «ХБВД»? — переспросил Конрад.

— «Химические и бактериологические военные действия»,— объяснил Делео.— В таких костюмах можно будет подойти к нему, ничем не рискуя. Но это уже не ваша забота. Сообщите нам только, где он. Мы доставим туда наших людей на вертолетах и будем действовать сами.

— Это уже лучше,— сказал шериф Конрад.

Уайатт глубоко вздохнул. Легенда сработала. Они все проглотили, всему поверили. Совещание заканчивалось именно так, как наметил Делео, или полковник Инглиш, или кто-то там еще в Вашингтоне. Это была самая лучшая часть всей операции. Версия о том, что Донован — носитель инфекции, заставит этих людей держаться от него подальше. Теперь можно не беспокоиться, что солдаты из дорожного патруля, или люди шерифа, или даже простые полицейские из Туэле, встретив Донована, выслушают его рассказ или направят к какому-нибудь районному адвокату, который будет его слушать. Донован останется под колпаком. План удался, он сработает.

— А что если мы не сможем позвонить, если возникнет какая-нибудь задержка? Что, если он вооружен? Ах да, черт возьми, ему даже не надо быть вооруженным. Этот тип гуляет с какой-то чертовой заразой… Это получше бомбы. Как будто он сам бомба. Какой риск для моих людей! И для всех, кто примет участие в операции.

— Мы это понимаем,— сказал Делео.

— Очень любезно с вашей стороны,— ответил шериф. Тут заговорил капитан Стерлинг из полиции Солт-Лейк-Сити.

— Не знаю. Здесь этот план, может быть, сработает. Но если ему удастся преодолеть горы Окуир и войти в Солт-Лейк-Сити или даже в предместья Ривертон, Мидвейл, Муррей, там будет совсем другая игра.

— Что бы вы в таком случае сделали? — спросил шериф капитана.

— Я бы попросил комиссара дать приказ стрелять без предупреждения.

— Он вам нужен живым? — спросил Макдональд.

— Не обязательно,— ответил Делео.

— Но, сэр…— начал было Рой Фиппс, обращаясь к генералу.

Уайатт покачал головой. Он понял, что имел в виду Фиппс. И разделял его чувства. Этот вариант заранее не обсуждался. Делео ни слова не говорил о расстреле на месте. И, насколько известно Уайатту, никто другой тоже. Логично было бы передать этот вопрос на решение ему — генералу. Тогда зачем генералы, если самозваные подполковники, а в действительности только лейтенанты, принимают решение о расстреле на месте?

Разумеется, в этом была своеобразная логика. Надежнейший способ держать колпак закрытым. И никакого шума. Но ведь этот Донован ничего плохого не сделал. Да и никто другой. Виновата погода, неожиданная гроза. И безмозглый пилот… Но теперь уже слишком поздно беспокоиться обо всем этом. Или о чем-либо в отдельности.

Он снова взглянул на нечеткую фотографию. Тем временем Делео объяснял, как они могли бы признаться, что совершили промашку, что пострадал совсем не тот человек, а затем через день-два объявить, что этот несуществующий сумасшедший пойман. Такое случается.

Конечно, случается, подумал Уайатт. И тут он увидел, что собравшиеся уже расходятся. Он сидел тут, уставившись на фотографию, фотографию мертвого человека. Уайатт встал.

— Спасибо, господа. Мы всем вам благодарны. Мы, конечно, должны быть готовы действовать в любой момент.

Чеканя шаг, генерал покинул зал, предоставив Делео уточнять подробности связи и места расположения людей. Это входило в обязанности подполковника, каковым он себя представил. Он был чертовски силен по этой части.