Император ярости

34

ФРЕЯ

Солнце только что скрылось за горизонтом, отбрасывая длинные тени на территорию дома Мори. Я наблюдаю, как сад погружается в сумерки, прежде чем выйти на улицу. Сажусь на заднюю террасу, укутавшись в мягкий кардиган, с чашкой своего «утреннего» кофе.

Бросаю взгляд на телефон, закатываю глаза, когда вижу простой смайлик с большим пальцем вверх в ответ от Анники на мой вопрос о том, не хочет ли она сделать что-нибудь сегодня вечером.

Да, это «нет». Это код для «извини, вообще-то мы с Кензо будем заперты в его апартаментах, вынося друг другу мозги, пока не сможем двигаться, после чего, вероятно, сделаем это снова».

Улыбаюсь, вздыхая.

Я рада за нее. Хотя мы все живем в одном доме, и я почти не видела ее неделю.

Не было конкретного момента, когда я «решила» остаться в Киото. Просто… не вернулась в Нью-Йорк. Нью-Йорк никогда не был для меня «домом». Много мест носили это звание за последние одиннадцать лет с тех пор, как я уехала из дома. Некоторые дольше других — например, когда мы с Анникой были практически в ловушке у Валона, живя в Милане.

Нью-Йорк был лишь временной остановкой. Я имею в виду, что провела несколько месяцев там, живя исключительно в гостиничных номерах.

Но Киото?

Я улыбаюсь себе, потягивая кофе. Странно говорить, что место, куда я просто приехала, «чувствуется как дом». Но это так. Анника здесь, для начала. У Кира нет проблем с тем, чтобы я выполняла свою работу для него отсюда.

Мал здесь.

Звук шагов вырывает меня из мыслей.

Мгновенно горячая дрожь пробегает по спине.

Мне даже не нужно оборачиваться, чтобы знать, что это он. Его присутствие невозможно спутать — темное и неизбежное, как шторм, надвигающийся на горы. Он не говорит ни слова минуту, просто стоит позади меня, его длинная тень растягивается по террасе.

Наконец, он говорит, его голос низкий и властный.

— Пойдем со мной.

Я моргаю, оглядываюсь на него, слегка хмурясь.

— Пойдем куда? — спрашиваю я.

Он не отвечает, просто делает шаг вперед, протягивает руку, чтобы взять мою, и, прежде чем я успеваю опомниться, меня поднимают на ноги. Я делаю еще один большой глоток кофе, затем ставлю кружку и следую за ним.

Мал ведет меня через дом к парадному входу, где припаркован его джип. Верх опущен, а на заднем сиденье лежат две доски для серфинга, их гладкие формы торчат в вечернее небо.

Я останавливаюсь, глаза расширяются, прежде чем я поворачиваюсь к нему.

— Что…?

Он улыбается той редкой, кривой улыбкой, которая всегда вызывает во мне электрический разряд.

— Садись.

Колеблюсь на мгновение, мой ум крутится от вопросов. Но затем я чувствую это знакомое притяжение — непреодолимое желание пойти с ним и посмотреть, куда это приведет. Без лишних слов я сажусь на пассажирское сиденье.

Мы не разговариваем, пока он выезжает с подъездной дорожки и направляется на извилистые горные дороги, ведущие прочь от дома. Ветер проносится мимо нас, прохладный и свежий. Я бросаю взгляд на него: Мал сосредоточен на дороге, его руки уверенно лежат на руле.

Я наблюдаю, как луна поднимается, небо становится глубокого фиолетового оттенка, а звезды начинают проглядывать. Через некоторое время я не могу не спросить.

— Так… доски для серфинга?

Взгляд Мала на мгновение скользит ко мне, в нем мелькает тень улыбки.

— Подумал, что тебе пора научиться.

Я смотрю на него, разинув рот.

— Я же ясно сказала, что никогда раньше не занималась серфингом, верно?

— Ты также никогда не занималась сексом раньше.

Мое лицо заливается краской. Мал просто ухмыляется.

— Почему сейчас? — тихо спрашиваю я, наблюдая за его профилем, пока он ведет машину, лунный свет отбрасывает тени на его лицо.

Рука Мала соскальзывает с рычага переключения передач, его пальцы на мгновение касаются моих.

— Потому что я хочу.

В его тоне есть что-то, что заставляет меня перестать задавать вопросы. Может быть, это то, что мне нужно.

И, возможно, Мал знает это лучше, чем я.

Пляж Хондзёхама, в двух часах езды от Киото, пуст, волны мягко разбиваются о берег. Серебристый лунный свет играет на волнах и песке, и я не могу не почувствовать благоговение перед красотой всего этого. Темнота делает все немного опаснее, немного захватывающе.

Облака плывут по луне, когда Мал берет доски для серфинга, а я следую за ним к воде, сбрасывая обувь и позволяя ногам погрузиться в прохладный, влажный песок. Звук океана наполняет воздух, ровный, ритмичный пульс, который совпадает с биением моего сердца.

— Тебе понадобится это.

Мал протягивает мне черный гидрокостюм с длинными рукавами и шортами, а также простой черный бикини. Я прикусываю губу, чувствуя, как жар разливается по щекам, пока он раздевается догола и надевает плавки и мужской гидрокостюм в том же стиле, что и мой.

— Если тебе нужна помощь, чтобы снять одежду, просто скажи.

Я краснею, понимая, что открыто смотрю на него. Снимаю одежду, чувствуя жар его взгляда на себе, пока надеваю бикини и втискиваюсь в гидрокостюм.

— Посмотрим, сколько у нас времени, — хрипло говорит Мал, оглядываясь на небо над водой. Темные облака надвигаются, и волны определенно становятся выше. — Возможно, надвигается шторм.

Я сглатываю, чувствуя напряжение в животе.

— Я не знаю… — бормочу я, глядя на пугающую черную воду.

— Ты можешь.

Вздрагиваю, глядя на него.

— М-м?

— Ты сможешь это сделать. Сначала мы потренируемся вставать на доску на песке. Потом выйдем в воду.

Он протягивает мне одну из досок.

— Готова?

Я киваю. Честно говоря, не уверена. Но что-то в том, чтобы быть здесь с Малом, заставляет меня хотеть преодолеть этот страх, бросить осторожность на ветер и просто… жить.

Memento Vivere.

Сначала мы проводим около часа на песке, Мал показывает мне, как переходить из положения лежа в положение стоя одним движением. Фишка в том, что нужно делать это, балансируя на воде, пока волна несет тебя к берегу.

Даже на песке у меня сначала ничего не получается. Но после миллиона попыток я начинаю справляться чуть лучше. Еще через миллион попыток я думаю, что поняла, как это делать.

Мал идет со мной к воде, прохладные волны омывают наши ноги. Луна висит низко в небе, ее серебристый свет делает воду почти неземной, хотя и определенно жутковатой.

Я вздрагиваю.

— Здесь есть акулы?

Мал ухмыляется.

— Только один способ узнать.

Ну, блин.

Сглатываю страх и следую за ним в воду. В темноте царит тишина, спокойствие, которое окутывает нас, пока мы идем глубже в волны.

Он показывает мне, как лежать на доске, его руки уверенно направляют меня.

— Ты справишься, — тихо говорит он.

Я делаю глубокий вдох, когда мы выплываем на открытую воду, сердце бьется от страха и волнения. Волны под нами сначала мягкие, как пологие холмы. Но по мере того, как мы удаляемся от берега, я чувствую мощь океана под собой, прилив становится сильнее.

Мал впереди меня, его тело движется вместе с волнами, как будто он их часть. В нем есть грация, которую я никогда раньше не замечала, плавность, которая одновременно красива и неожиданна.

— Ты отлично справляешься, — кричит он мне через шум волн.

Мои руки уже начинают уставать, но я улыбаюсь. Прохладная соленая вода на коже и бескрайний океан передо мной ощущаются как свобода, и впервые за долгое время я чувствую, что контролирую ситуацию. Может быть, не свою болезнь или судьбу. Но этот момент?

Этот момент мой.

— Готовься вставать! — кричит Мал, когда волна накатывает на нас сзади.

Я колеблюсь, сердце колотится в груди. Но все в порядке. Я доверяю ему.

— Сейчас!

Встаю, ноги дрожат, но каким-то образом я остаюсь на ногах. Волна несет меня вперед, ветер проносится мимо, и на мгновение я чувствую себя совершенно невесомой — как будто лечу.

— Мал! — визжу, смеясь, когда волна несет меня к берегу. Я замечаю его ухмылку краем глаза, и кажется, что больше ничего не имеет значения.

Я не знаю, сколько мы катаемся. Кажется, что прошли часы. Время здесь теряет смысл, лунный свет и океан сливаются в идеальной гармонии. Я задыхаюсь, тело истощено, но я не хочу останавливаться. Не хочу, чтобы эта ночь когда-нибудь закончилась.

Затем что-то меняется.

Ветер усиливается, резкий порыв вызывает дрожь по спине. Я смотрю на горизонт и вижу, как темные облака, которые были раньше, надвигаются гораздо быстрее. Океан начинает бурлить, волны становятся выше и яростнее с каждой секундой.

— Нам нужно возвращаться, — говорит Мал, подплывая ко мне.

Я качаю головой, адреналин бурлит в моих венах.

— Еще одну, — улыбаюсь я, кладу доску под себя и отплываю от него.

— Фрея, сейчас, — его голос становится резче, пробиваясь через нарастающий ветер.

Но я уже далеко, преследую последнюю волну, азарт нового увлечения слишком соблазнителен, чтобы сопротивляться. Шторм, может быть, и приближается, но в этот момент я чувствую себя непобедимой.

Я ловлю волну, мое тело движется вместе с океаном, пока огромный гребень несется к берегу. На секунду все идеально.

Пока не становится иначе.

Гравитация меняется, и волна обрушивается на меня, ветер взбивает воду в бешенство. Меня сбрасывает с доски, я кувыркаюсь под поверхностью, дезориентированная и задыхающаяся.

Паника охватывает меня, когда шторм обрушивается во всей своей мощи. Пытаюсь всплыть, но волны безжалостны, снова и снова тянут меня под воду, доска, привязанная к моей лодыжке, дергает и тянет мою ногу. Как раз когда я думаю, что больше не могу держаться, сильные руки обхватывают меня, вытягивая на поверхность.

Мал.

Он тащит меня на свою доску, его глаза полны страха и гнева.

— О чем, черт возьми, ты думала? — кричит он, но нет времени на ответ. Шторм здесь, и он чертовски злой.

Волны грохочут вокруг нас, пока мы отчаянно гребем к берегу. Мы добираемся до берега как раз в тот момент, когда ветер достигает пика, дождь льет стеной. Мал хватает обе доски, отстегивает ремни на лодыжках, и мы бежим по песку к джипу. Мы оба срываем с себя гидрокостюмы и купальники, когда внезапный, резкий треск разрывает ночь.

Я оборачиваюсь, крича, когда огромная ветка дерева с грохотом падает на парковку прямо перед джипом, блокируя его.

Вздрагиваю, когда мощный шторм начинает бушевать и греметь вокруг нас. Я оглядываюсь, ища укрытие, но ничего нет. Мал рассказал мне по дороге, что именно поэтому он любит этот пляж — потому что он такой уединенный, без единого примитивного серф-бара.

— ФРЕЯ!

Мал кричит мое имя над воющим ветром, небо гремит и грохочет, пока шторм обрушивается на берег. Он хватает мою руку, тащит меня за собой в вихрь ветра, пока мы спотыкаемся по пляжу, голые, мокрые и напуганные.

Мал тянет меня вниз, в пространство между двумя скальными образованиями, укрывая нас от худшего. Я не могу понять, это ветер или я кричу, когда его сильные руки обхватывают меня, его тело плотно прижимается к моему. Его дыхание прерывистое, грудь поднимается и опускается, пока адский шторм бушует вокруг нас.

— Тайфун! — кричит он.

Я отчаянно цепляюсь за него, как будто ветер может вырвать меня и унести в самую бурю. Смотрю на него, мое сердце колотится в груди, и что-то меняется между нами. Шторм бушует вокруг, но все, на чем я могу сосредоточиться, — это он — его ледяные голубые глаза, то, как его руки держат меня, будто он никогда не отпустит.

И тогда, не думая, я целую его.

Это яростный и отчаянный поцелуй, который говорит обо всем, что мы не могли выразить словами. Ветер воет вокруг нас, дождь хлещет по нашей коже, ярость природы кричит в наши уши.

Ничто из этого не имеет значения.

Только мы важны сейчас.

Мой язык танцует с его, мои стоны теряются в ветре, пока я жадно целую его. Его руки скользят по моему телу, хватают меня за шею и запутываются в моих мокрых волосах. Он хватает меня за задницу, его тело прижимается к моему.

Я вздрагиваю, постанывая, пока я безумно целую его.

Он возбужден.

Я мокрая, и это не от дождя.

Мал рычит мне в рот, кусая и покусывая мои губы, пока я протягиваю руку между нами и обхватываю его огромный член своими маленькими пальцами. Его глаза встречаются с моими, его бурный, ледяной голубой взгляд фиксируется на мне, а губы изгибаются в опасной улыбке.

Мы идеальное сочетание безумия.

Не думая, забывая о том, что мы находимся в чертовом тайфуне, где Мать-природа пытается стереть нас с лица Земли, я перекидываю ногу через него. Мал стонет, когда я сажусь сверху, проводя его членом по моей скользкой киске, прежде чем направить его головку.

Дааа, черт возьми…

Опускаюсь на него, чувствуя, как его толстый член проникает в меня, и он входит в меня сильно и глубоко. Он хватает меня за волосы и задницу, прижимая свои губы к моим в наказывающем, яростном поцелуе, пока мы начинаем двигаться вместе.

Шторм гремит и ревет вокруг нас. Дождь обрушивается на нас, а ветер рвет и царапает наши тела. Молния вспыхивает на небе, гром потрясает меня до костей, пока мои бедра подпрыгивают и извиваются, и я трусь о член Мала.

Его рот опускается на мою шею, кусая так сильно, что я клянусь, он прокалывает кожу. Его руки повсюду на мне, он крутит соски, дергает пирсинг, хватает мою задницу и прижимает к себе, входя в меня с такой яростью, что кружится голова.

Молния снова ударяет, и ветер продолжает выть, как банши. Мал хватает меня за лицо, наши глаза встречаются, губы в дюйме друг от друга, а наши тела сталкиваются снова и снова, пока я подпрыгиваю и елозю на его члене, пока мир вокруг меня не становится размытым.

Небо разрывается пополам. Гром взрывается в самой моей душе.

Я кричу, когда отпускаю себя и кончаю.

Рот Мала прижимается к моему, поглощая крики, пока моя киска сжимается вокруг него. Оргазм пронзает меня, и когда он сжимает крепче и стонет в мои губы, я задыхаюсь, чувствуя, как его сперма бьет глубоко внутри.

Шторм не стихает. Мы тоже.

Мы просто продолжаем.

И продолжаем.

И продолжаем.

Потому что здесь, на краю света, посреди Армагеддона, с ним…

Я свободна.

И в этот момент, мы боги.