Коварство Древних

Глава 29

Ни'алота.

Н'Зот испытывал положительные чувства. Еще одна веха плана была успешно достигнута. Средоточие стихии Воды, спрятанное под храмом человеческого культа получено. Потраченная ради отвлечения людей армия солдат была лишь сборищем «мяса», не имеющего даже магического дара и, как следствие, малейших перспектив в грядущей битвах за власть над Азеротом. Потерь ему было нисколько не жалко, ведь морские глубины скрывают неисчислимое количество подобных созданий.

Теперь Древнему необходимо было сосредоточится на выполнении заключительного этапа подготовительного плана. Сердце воздушной стихии «ждало» своего нового хозяина. Недавно нашедшийся «Огонь» он забрал у коротышек-гоблинов, даже не подозревавших о хранящемся на их острове сокровище. «Земля» досталась предвестнику Бездны «по наследству» от Нелтариона, прямиком из храма Земли. Оставалось дело за самым сложным — ведь мало того, что средоточие Воздуха хранилось в горной труднодоступной для морских обитателей местности, так последняя еще и располагалась не где-нибудь, а в Нордсколе — вотчине сразу нескольких Аспектов. Про личность хранителя Н'Зот старался вспоминать не слишком часто: хоть и не в его привычках было игнорировать проблемы, но и настроение себе он лишний раз не хотел портить. Не то чтобы Торим, подневольный охранник храма Штормов, был прямо-таки таким уж сильным — вовсе нет. Однако его силы вкупе с крайним неудобством местности заставляли испытывать сомнения и тревогу касательно успеха силового варианта решения проблемы, чего Н'Зот чувствовать определенно не хотел. А потому в качестве основного плана ему виделась возможность «договориться» с одним из потомков Титанов… примерно так, как он это проделал с Малигосом. Правда, в случае с Торимом ему придется соблюсти анонимность: в отличие от Аспектов, имевших привязку к конкретным стихиям, приверженцы Порядка почему-то на дух не переносили представителей Бездны, хотя последняя и не являлась антагонистом «упорядоченности». Но так уж исторически сложилось еще в тот самый момент, когда Титаны прибыли на Азерот, и теперь Древнему богу с этим приходилось считаться — в конце концов, он являлся одним из виновников такого к себе отношения.

И вот сейчас Н'Зот выбирал переговорщика, которого Торим не попытался бы убить сразу при встрече. А выбор был не так уж и мал — на Азероте нашлось немало разумных, готовых служить кому угодно за исполнение своих желаний…

---------//---------

Ульдум.

«Какие-то они все инертные и недоговороспособные. Королева будет недовольна». Советник Анастериан, направленный Азшарой на юг Калимдора для вербовки союзников, только что покинул каменную коробку — резиденцию короля местного племени рамкахенов. В данном случае отсутствие результата нельзя было считать результатом. Кошкоподобного правителя звали Фаорис, и он с интересом выслушал и про демоническую угрозу, и про разбушевавшегося Древнего бога и заявил, что спасение племени — важная задача, но при этом категорично добавил, что в приоритете является защита Ульдума и что, если таковое вторжение случиться, рамхакены, как один, будут защищать эти священные земли, но ни о каком путешествии и тем более переселении, куда бы то ни было, не может идти и речи. Если подытоживать, то его ответ свелся к «В этих песках мы родились, тут мы и умрем».

А ведь это еще были самые разумные из потомков Тол'виров. Южные племена даже разговаривать с посольством не стали, сразу напав. С полуразумными элементалями воздуха, облюбовавшими чертоги, расположенные на самом юге Калимдора, запретила связываться Азшара. И это было логично: Анастериан тоже полагал, что бывшие сторонники Древних не те союзники, которые нужны эльфам. Вот только в сухом остатке после длительного путешествия по Калимдору на его счету дипломата-вербовщика числились: несколько стай гарпий, чьи матриархи были достаточно стары и умны внять доводам архимага да десяток племен тауренов, чьи шаманы оказались на удивление здравомыслящими разумными. Последние при долженствующей подготовке могли бы значительно усилить военные силы коалиции, вот только время уже сильно поджимало, и обучение быкоголовых должно будет пройти по сокращенной программе… Но этот вопрос уже лежал вне юрисдикции посла, а сам же он справедливо считал, что маленький плюс лучше, чем вообще никакого.

В переговорах Анастериан не чурался демонстрировать силу, но все же, выполняя рекомендации королевы о добровольности вербуемых, старался больше действовать уговорами и щедрыми посулами.

Анастериан окинул последним взглядом окружающие пески и скомандовал сопровождению готовить портал в Сель'Талас. И хотя на Калимдоре было еще много мест, в которых посольство могло бы завербовать солдат в армию, рамхакены стали последней точкой в затянувшемся визите — дикие племена дикими племенами, а на восточном материке его уже ждало следующее задание — гномы наконец-то созрели для полноценных переговоров и заключения договора о сотрудничестве, а маленькие механики были куда важнее и перспективнее, чем все текущее население Калимдора вместе взятое, включая даже остатки ночных эльфов, обосновавшиеся в центре материка.

---------//---------

Зул'Гуруб.

Тролли, живущие в укромной долине на юге восточного континента, мало задумывались, почему в пруд, расположенный в одном из последних пристанищ этой расы во всем Азероте, вода впадает, стекая с гор, но не переполняет его, не имея при этом видимых спусков воды. Ключевым здесь было слово «видимых», и причина этого мистического с точки зрения клыкастых дикарей явления была проста — подземные проходы, по которым вода уходила вниз, а далее, пройдя тернистый путь сквозь скалы, разбавляла собой соленость южных морей. Так что и не пруд это был вовсе, а вполне себе полноценное озеро, пусть и не поражающее своими размерами и глубиной. Величины последней, впрочем, хватило на то, чтобы проникших сквозь подземные речки посланцев Древнего бога, местные жители заметили далеко не сразу, а только лишь тогда, когда рыбообразные монстры, не обращая внимания на обитающих в озере кроколисков, уже выбрались из воды, причем проделав это не на отлично просматриваемой каменистой отмели, а ловко взобравшись прямо на крутой берег, укрытый завесой джунглей. Большая часть непрошенных гостей имела вместо привычных любому жителю земной поверхности ног длинный толстый хвост.

Когда отряд из двадцати бывших эльфов был обнаружен, то нападать на него тролли, прибывшие на место проникновения первыми, не рискнули. Чужаки не проявляли агрессии и даже наоборот — демонстрировали всеми плавниками миролюбие и готовность достигать консенсуса. Тревожные тамтамы, звуки которых наполнили долину при обнаружении проникновения фактически в центр поселения, постепенно затихли. Убежавшие гонцы сделали свою работу — вокруг послов постепенно стала скапливаться самая настоящая армия, состоящая из воинов, шаманов, знахарей, а также прирученных диких животных и лоа — куда же троллям без них?

Вскоре на место событий прибыла пятерка верховных жрецов, с которыми было не все так очевидно, как казалось на первый взгляд. Пожалуй, уже никто не мог понять — защищают они остатки империи Гурубаши от своего кровожадного покровителя — Хаккара Свежевателя Душ — или же все-таки попали под его влияние и помогают ему возродится на Азероте. Однако, когда Н'Зот замыслил найти союзников в лице клыкастых гуманоидов, то ему не было никакого дела до этих обстоятельств. Где он и где этот червяк с крыльями? Сравнение было настолько не в пользу последнего, что и Древний даже не задумывался о возможности подобного сопоставления их сил и влияния среди божественной братии.

— Что вам нужно здесь, чужаки? — первыми слово взяли хозяева.

— Мы приш-ш-шли с-с предлож-жением руки помощ-щи от наш-ш-шего повелителя, — прошипел в ответ самый представительный из делегации наг.

Переговоры начались. Для получения положительного результата оставалось дело за «малым» — преодолеть обоюдную гордыню, кровожадность троллей, самоуверенность посланников Древнего и еще кучу факторов, вставших на пути к созданию союзнических или вассальных отношений… Однако желание Древнего бога превалировало над всеми помехами, и не было никаких сомнений в том, что посланники добьются успеха своей миссии.

---------//---------

Где-то под Нордсколом.

Бывший верховный шаман, бывший великий колдун — тот, кого когда-то орки звали Нер'Зулом, ныне являлся всего лишь куском зачарованного льда. Но раба Пылающего Легиона не столько волновало текущее состояние, сколько беспокоила судьба, определенная ему демонами. Его хотели лишить существования. Использовать и выбросить, как отработанный материал. Заменить. И что самое унизительное — на кого? Может, во главе армии нежити должен был встать кто-то из высшей лиги, например, Маннарот? Или хотя бы кто-то из натрезимов? Нет — всего лишь один из слабых людишек, причем, может быть, даже не маг! Можно подумать, что человек, какой бы сильной личностью тот ни обладал, сможет справиться с легионом нежити или хотя бы просто удержать их в узде, не говоря уж о полноценном управлении! То, что участь «заменителя» должна была стать едва ли не трагичнее его собственной, нисколько не волновало пленника демонов…

Нер'Зул не ведал о причине столь резкой «перестановки» в командующем звене Плети (старый орк в соответствии с поставленной задачей должен был командовать нежитью до победного конца), но догадки у него имелись — надсмотрщики как-то узнали о его попытках освободиться от контроля и решили не рисковать и найти подходящую замену. Разумеется, натрезимы не посвящали бывшего союзника в свои планы — еще чего! Однако у Короля-лича хватало возможностей и главное — проницательности, чтобы из разрозненных обмолвок натрезимов сложить непротиворечивую картину грядущей высадки в Лордероне. И чем больше времени проходило, тем больше деталей прояснялось: ведь каждая костяшка, находящаяся под его контролем, служила шпионом в стане «союзников». Да, сейчас большая часть армии, как и сам Нер'Зул, была запакована во льдины и дрейфовала в открытом море, но кто говорит об армии, когда дело касается таких тем, как шпионаж и разведка? Мелкие животные и птицы, поднятые личами — его бывшими собратьями, служили не только на благо Плети, но и ее непосредственному повелителю. Уж кому-кому, а пленнику сами великие духи велели вовсю пользоваться «служебным» положением для организации освобождения от власти Кил'джедена. О полноценном побеге из ледяной глыбы Нер'Зул даже не мечтал — орк не представлял, что сотворил с ним один из подручных Саргераса, и в каком направлении следует двигаться, чтобы хотя бы просто рассмотреть возможность возвращения нормального тела, не говоря уже о том, чтобы ее реализовать.

И теперь Нер'Зул надеялся, что надзиратели «не знают о том, что он знает о том, что они знают» о его попытках выбраться из-под их контроля. Самое же ироничное во всей этой ситуации было то, что его намерения и цель демонов совпадали в ключевом моменте — им всем нужна была еще одна жертва для Ледяного трона. И пусть причины и нюансы сильно разнились, но, какой из планов окажется более жизнеспособным, могло сказать лишь время… И старый орк с нетерпением ждал развязки.

---------//---------

Штормград.

С момента бойни, разразившейся на Кул-Тирасе, минуло несколько месяцев. Многие выжившие жители Боралуса и те, кто успел спрятаться за его стенами до того, как архипелаг захлестнуло волной морских тварей, переселились на земли давнего союзника, в вотчину Менетилов — Лордерон. Однако это касалось лишь простых обывателей, а вот солдаты и их командиры, когда им было предложено перебраться поближе к морю, в Штормград, согласились, не раздумывая. Хотя возможно виной тому была личность человека, сделавшего им подобное предложение…

Даэлин Праудмур застыл у каменных зубцов, на вершине одной из циклопических башен, составляющих оборону нового Штормграда, восстановленного и скорее даже перестроенного после первой войны с орками. Сверху открывался прекрасный вид на побережье. Мелкие волны, гуляющие по морской поверхности, навевали спокойствие своим видом, вот только знаменитый адмирал слишком хорошо знал, что скрывает под собой видимая безмятежность водной стихии.

Почему он привел своих людей именно сюда? Этот выбор не был продиктован ностальгическими чувствами к «большой» воде, отнюдь нет. Во главе угла стояла практичность. Когда Антонидас разжевал текущую ситуацию, сложившуюся на Азероте, бывший король Кул-Тираса понял, что не просто легкомысленно отнесся к приснопамятному предупреждению, полученному от эльфов, а в контексте минувшего нападения на его родину Даэлин, словно все пропустил мимо ушей. И вот теперь, когда из-за своей беспечности ему пришлось бросить Кул-Тирас, он жаждал поквитаться с врагом. А где еще его моряки и остатки водных магов могли принести больше пользы как не возле моря? Вот он и выбрал Штормград. Конечно, под этот простой критерий подпадало немало других мест, например, таких как: Гилнеас, Лордерон, Сель'Талас. При чем, если рассматривать эльфов, то у них имелся серьезный «бонус», и он со своими людьми уже вовсю мстил бы морским тварям — по слухам у них там, на северном побережье, уже давно творилась дикая мясорубка. Но все-таки выбор короля пал именно на Штормград — ведь если есть альтернатива, то лучше отдать свою жизнь за людей, а не за остроухих зазнаек…

Не сказать, что его венценосный собрат, Вариан Ринн, не обрадовался прибывшей прямиком через портал подмоги. Наоборот — молодой король определенно был счастлив получить значительное подкрепление, ведь нехватка человеческих ресурсов — это не та проблема, которую можно решить, просто отсыпав лишний мешок золота. Вот только знаменитый адмирал не смог сойтись во мнениях с местными по поводу командования. Нет, Даэлин не посягал на верховенство, но уж своих людей абы кому он отдавать не хотел, вернее — никому не хотел. Хозяева, в свою очередь, не желали отдавать на откуп чужакам ни метра столичных укреплений — это, по их мнению, сильно подрывало обороноспособность города. Бывший король же, снова ставший «обычным» адмиралом, наотрез отказывался передавать своих солдат под чужое командование, прекрасно понимая, что штормградцы будут беречь своих за счет его людей. Решение данного вопроса пока продвигалось со скрипом, но, стоит отметить, все же двигалось — эльфы неплохо накрутили хвосты своим союзникам, и тема «последнего боя» нашла нужный отклик, понизив негативное влияние недостатков человеческой расы на решение подобного рода проблем…

К слову, Даэлин поднялся на временно выделенную кул-тирасцам башню и выгнал оттуда часовых не для обдумывания перспектив своей службы на благо Штормграда — просто мужчина соскучился по своей дочери, и ему захотелось побыть одному и поностальгировать. Однако очень быстро мысли отца перешли на последнюю встречу с Джайной, которая состоялась после эвакуации в Даларан и на которой ему был официально безапелляционным тоном представлен «друг». Причем слово «друг» звучало в контексте «жених» настолько явно, что при воспоминании об этом камень башни начал крошиться под пальцами от одного лишь отголоска тех эмоций, который он испытывал при встрече с наглым юнцом. Впрочем, Даэлин практически сразу ослабил хватку — еще тогда он, немного остыв, осознал, что сложившаяся ситуация на самом деле не противоречила его собственным намерениям касательно судьбы родной кровиночки. Ведь он сам ей когда-то намекал… да что намекал — прямым текстом говорил присмотреться к своему окружению для поиска выгодной партии. Правда он указывал на вполне определенных кандидатов — сильных, взрослых магов, уже состоявшихся на поприще своей профессии и могущих обеспечить не только достаток будущей семьи, но также и какие-никакие преференции для королевства дорогого тестя.

У беспокоящегося отца как-то совсем вылетело из головы, что пресловутый разговор о женихах по большей части состоялся исключительно в его собственной голове. Но, как бы то ни было, его тревога касательно личной жизни дочери заметно улеглась. И нельзя сказать, что фокусы этого Лина не произвели на него впечатления, но все же основным успокаивающим фактором стали слова старого друга. Архимаг, не пожалев хвалебных од, подтвердил перспективность кандидата на руку и сердце принцессы, несмотря на юный возраст ученика, и Даэлину пришлось, скрепя сердце, уступить напору Джайны…

Спустя несколько минут, окончательно успокоившись, мужчина окинул взглядом плескавшиеся внизу волны и, печально вздохнув, словно попрощавшись то ли с морем, то ли с Джайной, направился к выходу. Время было дорого. Беспокойство за дочь беспокойством, но о своем «долге» Древнему богу король побежденного, но не сдавшегося Кул-Тираса не забывал ни на миг, как и об оставшихся на Кул-Тирасе предателях…

---------//---------

Сумеречный лес, Мглистая роща.

— Ты уверена, что этого будет достаточно? Прислужники Н'Зота не смогут его восстановить с той стороны? — Малфурион наблюдал, как портал, через который кал'дорай, вернее их остатки числом едва ли больше четырехзначного, прибыли на земли людей, начинают разрушать.

— Нет, со стационарными порталами так не сработает, а от обычных спасают стандартные чары.

— Ну, да, которые обходятся на раз-два любым боле-менее умелым магом… И вообще — а если они нашли этот портал до нас и что-нибудь тут припрятали?

— Разведчики перевернули здесь каждый камень и ничего не нашли.

— А…

— Хватит паниковать, Малфурион, — жрица, тоже следящая за работой сородичей, повернулась лицом к супругу. — Мы пошли уже на третий круг.

— Ситуация обязывает нас видеть во всем подвохи, подозревать ловушки и сомневаться. И проверять, проверять, проверять, — друид нисколько не обиделся на обвинение в паникерстве — после всего того, что они испытали, нельзя было не стать параноиком.

— Если бы Н'Зот хотел, он бы до нас уже давным-давно попытался добраться, пока мы были на Калимдоре. Ему был интересен лишь Нордрассил.

— Скажи это Кенариусу, — буркнул длиннобородый мужчина.

— Ну, сделал он ловушку по случаю — воспользовался, так сказать, выпавшим шансом. После этого же за нами никто специально не охотился?

— Не потому ли, что мы не давали такой возможности?

— Малфурион, — девушка не выказывала ни тени сомнений в правильности их действий, имея на то наверняка веские причины, о чем и постаралась донести до супруга, — переживать о свершившихся поступках имеет смысл только тогда, когда у тебя был какой-то другой, альтернативный вариант, который на момент выбора казался не таким успешным, как сделанный тобой, а вот потом, после внезапного фиаско, раскрылся совсем в другом свете… Тогда — да, пожалуй, соглашусь, что можно и посокрушаться над своей ошибкой. Но мы же уже обсудили, что у нас не было никакого выбора — только бегство. И за минувшее время мы смогли найти одну лишь эту долину, а значит — никаких перепутий нашем пути, и эта дорога — наша судьба и единственный шанс на спасение.

— Или мы настолько упрямы, что не видим альтернативные возможности… — буркнул себе в бороду друид.

Но дискутировать на тему судьбоносности того или иного решения можно было долго, а потому Малфурион не стал углублять затронутый вопрос, вместо этого уцепился за последнее предложение юной эльфийки, на внешности которой пока еще не сказалось «отключение» от Нордрассила и его подпитки энергией Природы.

— И разве это не подозрительно? Разведчики смогли найти только одно подходящее место, но зато какое! Тут тебе и стационарный портал, который ведет на другой континент, и укромная долина под боком у нового союзника, обещавшего помочь с продовольствием. Стоит ли упоминать, что спрятанный вход в портал находится на подозрительно пустом побережье и это практически в прямой видимости Нордрассила?! Да одно это должно настораживать настолько, что не найдя подвоха, надо искать его снова и снова, пока тот не найдется!

— Мы не могли остаться на Калимдоре, — напомнила ему Тиранда об очевидном факте.

— Да, не сегодня-завтра Великое Древо будет окончательно потеряно, и в тот момент лучше оказаться как можно дальше от Хиджала. Но во имя Элуны! Зачем нам лезть в такую очевидную ловушку…

— … «когда мы могли бы пойти к Азшаре», — закончила за него обладательница шикарной гривы зеленых волос. — Даже не начинай, Малфурион. Между Элуной и этой предательницей не может быть никакого выбора. Сама только идея отказаться от нашей Богини — уже кощунство.

— Не я поднял тему, но оставим это. Мы уже здесь, и этого не изменить…

— Рада, что ты это понимаешь, — в отличии от своего супруга верховная жрица лунной богини оставалась спокойной и непоколебимо уверенной в себе на всем протяжении разговора, но иногда нет-нет, а ироничные нотки проскальзывали в ее голосе.

— …но мы можем удвоить, утроить… удесятерить осторожность. Перепроверить еще более тщательно, усилить караулы, а лучше вообще переехать.

— Куда?

— Куда-нибудь!

— Мы это уже обсуждали. В Лок Модан дворфы нас не пустили. В Сумеречном нагорье после буйства Нелтариона выжженная пустошь. Что там еще было? В Тернистой долине нам придется умыться кровью — там слишком много троллей, да и море неподалеку. Остальные места либо уже заняты людьми, как Элвиннский лес, либо не пригодны для жизни, как те же болота и горы, либо слишком близко к побережью.

— Ты «забыла» про северную часть материка. Деревни троллей — что-то-там-Алор. Они слишком слабы, чтобы у нас могли возникнуть какие-то проблемы с ними.

— Тебя прямо так и тянет к Сель’Таласу, да? И я ничего «не забыла». Это ты запамятовал про недостатки тех земель — они опять-таки слишком близко к побережью. А тролли слабы, потому что никому не нужны, пока сидят в своих горах и не лезут к людям. Лордерон давно бы с ними разобрался, если бы не форпост Лиги Исследователей в тех горах — люди просто не хотят связываться с дворфами, — Тиранда показала неплохую осведомленность в политической обстановке на новом для нее материке. — И самая главная проблема — мы умрем с голоду уже через месяц, потому что там нечего есть, а здесь мы хотя бы можем по первости закупаться у Штормграда.

— Тролли чем-то же питаются? А зависеть от «союзника», который себе на уме, в таком важном вопросе — это неправильно. И тебя разве не смущает, что они союзники и с Сель’Таласом? — Малфурион попытался наступить на больную мозоль супруги, но у него ничего не вышло.

— Нет, не смущает. И я не против Сель’Таласа. Я против Азшары и ее попыток загнать нас в рабство и заставить предать Богиню. Все, Малфурион, достаточно, — она выставила открытую ладонь, останавливая собеседника, готового привести «новые» аргументы. — Факты от слов не поменяются — это самое выгодное место со всех точек зрения. Если тебе нечем заняться, кроме как по нескольку раз обсуждать одно и то же, то ты вполне можешь здесь все лично перепроверить в тот самый, «десятый» раз. И если ты найдешь тут что-то опасное, мы сразу вернемся к этому разговору, а пока мне надо позаботиться о размещении наших сородичей.

Малфурион был нахмурен, но он кивнул и отправился организовывать проверку. Эльфийка проводила его долгим нечитаемым взглядом, но, в конце концов, тоже переключилась на работу. Очередной переезд кал’дорай был в самом разгаре.

---------//---------

Сель’Талас.

Что бы ни декларировала Азшара своим «бедным родственникам», оставлять бывший Источник под контролем Н’Зота она не собиралась. Но при этом она не врала, когда говорила, что собирается его не очистить, а уничтожить. Зачем ей вся эта возня и последующая головная боль? И все бы ничего — она бы сразу разрушила эту испорченную деревяшку, но тут была одна проблема. Всего одна, но зато такая, которая не позволяла действовать необдуманно — уничтожить Нордрассил нужно было так, чтобы он не повторил судьбу первого Источника, а Азерот не оказался поглощен еще одним Катаклизмом. Разумеется, сравниваться Источник Вечности и какое-то жалкое его подобие, к тому же порядком исковерканное Аспектами, было нельзя, но даже маленькое буйство планетарного масштаба — это не то, что было нужно в преддверии большой войны. Вместе с тем оттягивать до бесконечности тоже было нельзя — Азшара подозревала, что, выкачав нужное ему (королеве очень хотелось бы знать, для чего именно, но вряд ли это было что-то хорошее) количество энергии, Древний бог может сам уничтожить Источник, причем проделав это не тем мягким способом, которым планировала воспользоваться сама магичка, а наверняка выбрав что-то более разрушительное…

С вариантами у Азшары по «бескровному» уничтожению Нордрассила было с одной стороны туго. Школами антагонистической направленности пользоваться было нельзя — предполагаемая реакция получалась слишком сильной для Азерота. По сути древо представляло собой сплав Природы и Тьмы, что исключало применение Света и Смерти. Пытаться Природой пересилить целый Источник было бы глупой затеей в стиле Малфуриона, но никак не столь опытной магички как она. Использование же Скверны… да, демоны бы одобрили. Тьма тоже исключалась по вполне понятным причинам. Вот и оставалась всего лишь Тайная магия. Да «всего лишь» там самая магия, в которой она была особенно сильна, несмотря ни на какие попытки Саргераса, в свое время желавшего приобщить ее к Хаосу.

И сейчас Азшара находилась на одном из испытательных полигонов, который использовался эльфами-исследователями по прямому назначению. К решению поставленной задачи подходили с разных направлений, но, как ни странно, первой добилась частичного успеха группа, ставившая перед собой самую простую в теории, но сложную в реализации задачу — заставить сплав из двух чужеродных энергий, Природы и Тьмы, вступить в конфликт и аннигилировать друг друга.

Небольшое дерево в кадке, светящееся зеленью от переполнявшей его энергии Жизни, было обвито черными жгутами, что делало его похожим на Нордрассил в миниатюре. Вот один из магов, стоявших рядом с Азшарой, в полусотне метров от образца, вскинул руку с жезлом, и с его навершия сорвался яркий фиолетовый шар, наполненный чистой энергией Порядка. Развернувшись в полете в мелкоячеистую сеть, заклинание оплело несчастное дерево и с шипением впиталось в него. Секунда-другая, зеленое смешалось с черным, и дерево начало плавиться. Не было никакие взрывов, вспышек, сотрясений земли — просто спустя минуту вместо кадки с деревом образовалась неприглядного вида темная лужица, слабо фонящая Тьмой, Природой, Порядком и, как ни странно — Скверной.

Результат впечатлял и удовлетворял ожиданиям, за исключением одного маленького «но». И это были вовсе не опасения превратить половину Хиджала в дурно пахнущее черное болото — плевать на него. Для корректной работы заклинание должно было иметь не меньше половины, а лучше ровно половину от запасов энергии Жизни объекта его применения, в противном случае процесс аннигиляции не становился лавинообразным, а при недостаточном наполнении и вовсе мог не запуститься или скорость взаимного уничтожения Природы и Тьмы была столь незначительна, что процесс легко устранялся любым желающим. А в том, что последние быстро найдутся, королева нисколько не сомневалась.

Вложить в заклинание энергию объемом, равным половине Источника, пусть и такого никчемного по понятиям Азшары — это было сильно даже для нее. Однако экспериментальное заклинание по сути состояло на девяносто пять процентов из голой силы, в то время как оставшиеся пять процентов приходились на искусство магии как таковое. То есть с усложнением структуры заклинания падала его энергоемкость… до известного предела, потом, конечно, вступала в действие обратная зависимость. Поэтому-то исследователи продолжали работать в этом направлении, но пока успехи были не значительны. Азшара подумывала переключить остальных на данное направление, ведь времени на продолжительные изыскания не оставалось — заклинание по ее прикидкам им требовалось, как говорится, уже вчера.

---------//---------

Даларан.

— Я, конечно, знала, что обещанного три года ждут, но никогда не думала, что это относится на твой счет! — гномка, переступающая порог той самой, известной в молодежных кругах таверны, не преминула напомнить о временной задержке выполнения обещания.

— А кто убежал в Стальгорн, едва получил свой «большой красный камень»? — Лину было что ответить на такое обвинение. — А потом появлялся набегами, только за новой порцией камней?

— Сначала надо было угостить девушку обещанным тортиком, а потом уже дарить огромный рубин!

— «Дарить»?

— Тот хлам… кхм, — девушка, недавно взявшая следующую ступень инженерного дела, если по-простому — ставшая мастером-инженером, малость смутилась. — То есть, я хотела сказать, — она издала нервный смешок, — те высокоточные инструменты и первоклассные материалы, что ты попросил взамен… В общем, обмен вышел немножко неравноценным. Да таким подарком ты, считай, сделал мне предложение руки и сердца! Это было бесчестно с твоей стороны, уже имея девушку, так поступать со мной! Скажи ему, Джайна! — гномка обратилась к идущей с другого бока парня еще одной спутнице.

— Да, Лин, это было безрассудно — украсть сердечко нашей милой Трикси. Теперь в ответ она выест тебе весь мозг.

— Эй! Я не такая! Я бедная и несчастная милая гномка! — но фоне торчащей над столом головы с двумя симпатичными пепельного цвета косичками ее заявление не выглядело ложным.

Трикси, несмотря на явно демонстрируемую симпатию к Лину, умудрилась за минувшие со дня их знакомства полгода подружиться с Джайной, и все это благодаря своему простому и веселому нраву.

К столу тем временем подошла знакомая парочке учеников главы Кирин-Тора официантка.

— Что будете заказывать? — приблизившаяся девушка прервала дружеские подколки на любовную тему, к которой, как правило, сводился любой разговор с гномкой, длящийся более пяти минут.

— Самый большой и дорогой торт!

Девушка в белом переднике обладала большим опытом общения с самыми разными клиентами и клиентками в особенности, а потому не особенно не удивилась запросу. Она кинула быстрый сочувствующий взгляд на парня и, не изменившись в лице, уточнила:

— Так самый большой или самый дорогой? Самый дорогой — среднего размера.

— Тогда сделайте самый дорогой торт, просто больше размером — вот чтобы я увидела его и ахнула! — произнесла заказчица с видом: «Ну, что тут может быть непонятного?».

Официантка кивнула, но для подтверждения заказа уставилась на явного плательщика. Парень кивнул и добавил:

— К торту — все как обычно, плюс нам с Джайной чего-нибудь покрепче, а ребенку — сока.

Лицо Трикси приобрело выражение искреннего возмущения, настолько сильного, что первые секунды она сидела с красным лицом и ничего не могла вымолвить. Официантка, на чьей памяти парочка молодых магов никогда не заказывала спиртное, верно уловила подоплеку момента и не спешила выполнять заказ, с любопытством ожидая, чем закончится дружеская подколка.

Не став дожидаться бурной реакции гномки, Лин исправился:

— Я передумал — нам с Джайной тоже сока.

А затем он, не удержавшись, добавил:

— Все-таки взрослые должны подавать пример детям.

— Я тебе это припомню! — посулилась отошедшая от возмущения Трикси, когда официантка удалилась к стойке для оформления заказа. — Так опозорить мастера-инженера!

— Не обиднее, чем то, когда ты предлагала испытать на Джайне новую поделку своей сестры, а самим пойти поразвлечься.

— Тссс… не выдавай наши планы, она же услышит! — гномка, скосив взгляд на Джайну, сидящую рядом с Лином, сделала вид, будто та не может услышать их разговор, находясь с ней за одним столиком.

— Я гляжу, вы очень хорошо ладите, — магичку умиляло поведение подружки, и она особо это не скрывала. — Может, нам на самом деле удочерить ее, как ты и предлагал?

— Хм, думаешь?

— Эй! Заканчивайте уже! Это уже не смешно! Я же не шучу про ваш рост! Я в отличие от вас понимаю, насколько вам неприятно ходить такими дылдами, но с деликатностью отношусь к вашей проблеме, а не выпячиваю ее на всеобщее обозрение, высмеивая идеальный рост других!

— Ладно-ладно, извини, Трикси. Погорячился, — извиниться перед девушками никогда не было лишним, дабы хрупкие девичьи сердца не хранили или, не дай боги, плодили обиды.

— Кстати, пока готовится торт, можешь похвастаться своим безумным изобретением, — переключился Лин на нейтральную тему, которая, в общем-то и являлась, официальным основанием для их встречи — они отмечали присвоение гномке нового ранга.

— Ха, теперь вот сиди и кусай локти от любопытства! В осознании, что из-за своего слабоумия, выдавившего из себя идиотские шуточки, ты не станешь свидетелем триумфа моего непревзойденного гения!

— Даже Джайне не покажешь?

— Хм, ну-у… — она бросила оценивающий взгляд на тарелку подружки. — Если она поделится со мной, то так и быть покажу и даже дам постре… то есть я хотела сказать — постоять рядом и проникнуться несомненным величием моего таланта!

— Тортик не отдам — можешь забирать Лина, — бывшая принцесса в наигранном испуге пододвинула пустую тарелку себе поближе, но тут же, словно спохватившись, добавила: — Разве что кусочек.

— Вот так — променяли на торт, и даже не на весь, а всего лишь на маленький кусок, — посетовал парень, с удовольствием поддерживая шутливую перепалку.

— А если отдам свою долю — могу забирать его целиком? — уточнила Трикси, окидывая взглядом уже Лина.

— Если добавишь пару пирожных сверху — он твой на весь день.

— Ой, заниматься этим днем… я так смущена! — гномка приложила ладошки к щекам.

— Что хоть изобрела-то? Надеюсь не мушкет для дворфов, стреляющий рубинами? — Лин понял, что пять минут видимо уже прошли, и предпринял еще одну попытку сменить тему, и снова успешную.

— Пф! Скажешь тоже! Мушкеты — это даже не вчерашний день, это позапрошлый век! Так что я придумала пушку. Крутую пушку. Очень Крутую Пушку, — ответила компаньонка.

— Я понял-понял, ты придумала пушку, которая вместо ядер стреляет рубинами — что уж тут непонятного? Теперь ясно зачем тебе большие рубины. А вообще это очень оригинальная идея… Говоришь, у вас в Стальгорне за такое дают мастера-инженера, да?

— Р-р-р! — в глазах Трикси мелькнуло желание постучать по голове соседа и желательно чем-то тяжелее посуды, присутствующей на столе.

— Проголодалась, наверное. Устала после литья пушек, — «предположила» Джайна, услышав рычание, а затем «успокоила» подругу: — Ничего, Трикси, скоро принесут мой торт, а ты пока займись Лином: до вечера еще далеко, но время летит быстро — оглянуться не успеешь, а аренда ученика главы Кирин-Тора уже закончилась…

— Злые вы. Уйду я от вас, — скорчив обиженное лицо, Трикси начала медленно подниматься со стула. — Туда, где вкусно, и бесплатно кормят, и гладят по голове, а не говорят гадости!

— И где же на Азероте находится столь благословенное место? — полюбопытствовала Джайна, поскольку знания подобного — стратегическая информация для любой девушки, пусть даже у нее и есть уже парень.

— Ближе чем вы думаете! Естественно… на коленях у парня, которого я арендовала у его же девушки за пару кусков тортика! — под конец объяснения Трикси, последовав совету, уже сидела на оном месте и показывала язык ошарашенной подруге.

— Ну, насчет поглаживаний я догадался, что это вменяется мне в обязанность, — Лин взлохматил прическу наглой особы, предварительно бросив нечитаемый взгляд на спутницу, которая пусть и в шутку, но продала его за сладости, а теперь возмущенно сопит, глядя на парочку, потому что не может ничего сказать в свое оправдание. — А что с едой? Ты вроде как еще даже осталась должна пару пирожных.

— Так тут принцип «все включено» — твоя доля тортика идет вместе с тобой, — и тут Трикси фальшиво вздохнула. — А раз уж я маленькая девочка, то придется тебе кормить меня с ложки.

Момент с пирожными был тактично опущен.

— Эй! Так не честно! — опомнилась наконец Джайна. — Может, я тоже хочу, чтобы меня кормили и гладили!

— Ну, хочешь я тебя покормлю и поглажу? За кусок тортика, — гномка предложила восстановить «справедливость» по-своему.

— Тогда тебе придется вернуть Лина! — бывшая принцесса, имевшая представление об экономике аж целого королевства, предприняла попытку поторговаться.

— Нет-нет! — покачала Трикси схваченной со стола ложкой. — Это так не работает! Мы уже заключили договор, и он вступил в силу. Теперь нам надо заключить еще один: но кормить и гладить тебя да впридачу отдать тво… моего парня — это слишком много за один маленький несчастный кусочек тортика! Впрочем, за всю твою долю, я бы могла сдать своего парня… ну, скажем на пару минут. За две минуты вы точно не успеете заняться ничем таким.

— Трикси, ты же мне подруга? — проникновенно начала магичка.

Поняв, что торговаться с гномкой за сласти — изначально провальный путь, Джайна зашла с другой стороны, используя старый, но безотказный метод под названием «Ты меня уважаешь?».

— Э… да-а, — с подозрением ответила девушка, подспудно чувствуя, что сейчас беседа повернется в неблагоприятную для нее сторону.

Неизвестно, куда дальше зашел бы разговор про аренду парней и сопутствующие для данной темы вопросы, но в этот момент подошла парочка официанток, принесших их заказ. На одном подносе возвышался огромный тортище, которого хватило бы пятерым в голодное время, и еще сколько-то бы точно осталось. На втором стояли соки, чай, пирожные, фрукты — в общем «гарнир».

Пока впечатленные юные лакомки изучали творение кондитерского искусства, парень удивленный размерами торта произнес:

— Так, девушки, внимание! Пока вы все это не съедите, мы отсюда не уйдем.

— Ты хочешь добить свою бывшую? Хитрый план, одобряю! Ведь Джайне придется съесть две трети, а нам всего по одной шестой — я из благородных побуждений помогу с твоей порцией, — не могла не прокомментировать Трикси, чувствующая душевный подъем от беседы и, разумеется от сиденья на коленях у Лина — не без этого.

— Нет-нет! Это так не работает! — передразнил ее Лин и зловеще усмехнулся. — Сейчас ты узнаешь, что чувствует себя ребенок, когда он уже наелся, а родители настойчиво пытаются впихнуть в него «ложку-другую» с призывом «за папу, за маму».

— Ой-ой! — «испуганно» вскрикнула гномка, ничуть не испугавшись угрозы — не ей, признанной сладкоежке бояться какого-то тортика, каким бы большим тот ни был. Трикси даже, входя в образ, заболтала ногами.

Битва на выносливость началась…

Три часа спустя, полигон Кирин-Тора.

— МУАХАХАХА!!!….

Изобретение Трикси издавало «пиу-пиу», рассылая во все стороны потоки красных лучей. Невысокая гномка с «Суперлазеропулеметом, Стреляющим Всеразрушающими Красными Мегалучами Смерти» — огромной пушкой вдвое больше ее самой, но судя по весу достаточно легкой, чтобы объевшаяся торта создательница смогла не только удержать ее в руках, но и при этом еще и стрелять, представляла собой сюрреалистичное зрелище, а потому эта картина создавала неизгладимое впечатление… особенно в контексте того, что лучи при попадании в цель проплавляли толстые металлические пластины, аннигилировали дерево и прожигали огромные дыры в призванных земляных элементалях, выступающих в качестве подопытных кроликов. И все это наряду с полным игнорированием большей части стандартных защитных чар — в устройстве гениальной изобретательницы хоть и использовалось немного магии, но в самих воистину «красных лучах смерти» не содержалось ни «грамма» магической энергии. Ошарашенный Лин, наблюдающий в компании не менее шокированной Джайны, лишь благодарил неизвестного строителя полигона, что догадался в свое время окружить полигон помимо нескольких магических щитов обычным земляным валом, который сейчас покрывался оплавленными рытвинами, больше похожими на кратеры, но при этом продолжал стоически, если не сказать большего — героически, выполнять свою основную функцию по защите Даларана от юных волшебников. В роли целой толпы последних сейчас выступала одна-единственная мастер-инженер, показывая насколько недооценивают ее сородичей по части разрушений.

— … МУАХАХАХА!!! Ну, как? Я похожа на безумную изобретательницу? — спросила гномка, повернув голову в очках в сторону зрителей, при этом не прекращая уничтожать миш… полигон, но уже делая это не глядя.

— Не отличишь.

— Точь-в-точь.

В один голос подтвердили и закивали синхронно Лин и Джайна, для которых и проводилась демонстрация «почти опытного образца». Что уж будет на выходе «совсем опытного» устройства, Лин остерегался загадывать — как бы там в функциях не была заложена неуязвимость для хозяина или полет… Кажется, ему нужно было еще раз пересмотреть значимость гномов в общем и инженерного дела в частности на поприще борьбы с Древним богом…

---------//---------

Окрестности Лордерона.

— … А я ему в ответ и говорю: «Раз мы не отбиваем Кул-Тирас у монстров, значит на то есть причина. Если ты усомнился в королевском приказе — значит ты усомнился в Свете! Ведь принц Артас — один из самых могучих паладинов, а они, как известно, сильны своим Светом праведности!». А он такой…

— …Постой, Даяна, — задумчивого вида парень в броне перебил симпатичную девушку в церковном одеянии, увлеченно рассказывающую о своих буднях. — Лучше расскажи еще раз о мече.

«Наконец-то! Я уже начала подумывать, а не усомниться ли в своем профессионализме…» — полудемоница, прячущаяся под робой жрицы, мысленно вздохнула с облегчением. Скромная, невинная «служительница церкви», до этого восторженно поедающая своего кавалера влюбленным взглядом, сейчас же умудрилась выразить недоумение всего одним словом. — Меч?

— Про который ты недавно рассказывала — меч, дающий силу, но при этом с проклятьем, с которым не смогли справиться жрецы, — напомнил Артас своей девушке, судя по скорченной рожи, наверняка ругнувшись про себя про девичью память.

— А, да, были такие слухи, — «припомнила» девушка. — Ты же про найденный в каких-то развалинах клинок, который никто не осмелился взять из-за неизвестного проклятья?

— Да. Ты не помнишь, о каких руинах шла речь?

«Меч» был залегендирован по полной программе. Положить какую-нибудь не особо полезную оскверненную железку в первые попавшиеся развалины, затем распустить слухи, привлечь внимание церкви, позволить ей разобраться с опасным предметом и, пользуясь ажиотажем, заманить принца, прошедшего курс годичной подготовки под руководством «Даяны», в нужное место и в последний момент подсунуть ему проклятый меч… но уже совсем другой. А главное — если что-то сорвется, юная послушница останется вне подозрений: ведь даже о мече Артас благодаря курсирующим слухам узнал не от нее — просто, пользуясь близким знакомством, выведывал подробности именно у своей девушки. Так что, несмотря на то, что в успехе операции ни кураторы, ни исполнительница, не сомневались, но и от случайности подстраховаться не забыли, оставляя возможность для новых попыток, хотя время, выделенное на окучивание будущего предателя, уже начинало поджимать.

— Вроде севернее Альтерака… Точно не помню. А что? — полюбопытствовала «Даяна».

— Можешь уточнить? Хочу проверить, так ли силен мой Свет, как говорят о нем в народе. В преддверии большой войны с морскими тварями нам понадобится каждая возможность для усиления.

— Конечно, любимый, — девушке не требовалось даже состоять в родстве с суккубами, чтобы голосом суметь задеть нужные нотки в черствой мужской душе, а кровь знаменитых демонов обольщения лишь усилила эффект. — Сегодня все разузнаю. Ты же возьмешь меня с собой? Хочу посмотреть, как ты утрешь нос старым зазнайкам из собора.

Смотря в преданные голубые глаза, Артасу было сложно отказать своей девушке в такой малости, как лицезрение своего триумфа, да что «сложно» — он бы и сам ее позвал, ведь для воплощения тщеславия, исподволь подогреваемого агентом Легиона, нужны благодарные зрители.

Скоро принцу, прожившего последний год под ни разу не озвученными прямо девизами: «Эльфы думают только о себе!», «Кто, если не я, защитит народ Лордерона от морских чудищ?» и «Цель оправдывает средства…», предстояло пройти проверку идеалов Света на прочность …

---------//---------

Прибрежные воды Нордскола.

Старый Ноатак, представитель народа калу'ак, тихо-мирно плыл на лодке вдоль южного побережья Ревущего Фьорда. Как опытный рыболов, знающий, кого именно он хочет поймать, обычно он удил рыбу не с берега, а с лодки или на крайний случай с одного из многочисленных островков, разбавляющих собой прибрежные воды Нордскола. И сейчас ему нужна была лодка как раз не в качестве площадки для рыбной ловли, а лишь для доставки до пункта назначения — до одной из плавающих льдин. И выбор Ноатака в пользу этих извечных спутников северного материка был сделан не просто по причине куда большего там места, чем в утлом рыбацком суденышке. Нет, мастер-рыболов прекрасно знал, где водятся самые жирные и вкуснейшие королевские морские дьяволы, которые и являлись целью сегодняшней рыбалки.

Наконец, облюбовав подходящий кусок льда, являющийся не просто плавучей льдиной, а верхушкой айсберга, старый рыбак причалил к будущему месту рыбалки и, затащив лодку на льдину (мало ли с чем может столкнуться айсберг — лишаться своего средства возвращения домой клыкарр не хотел), начал неспешно выгружаться. Столь же неторопливо клыкарр стал готовить присмотренную неровную площадку — мастер-рыболов не мог себе позволить совершить ошибку неопытного юнца и поскользнуться на льду в самый ответственный момент выуживания добычи…

Время плавно шло, заброс следовал за забросом: айсберги не стояли на одном месте. В садке плескалось уже десяток рыбин (рыбалка явно задалась), когда Ноатака решил осмотреться, чтобы отвлечься от поплавка и размять затекшую спину. И тут старик с удивлением узнал, что его ледяной остров сильно отдалился от берега. И не он один. Целая куча айсбергов, ранее медленно дрейфовавших вдоль берега, теперь довольно быстро направлялась прочь от него, прямиком в открытое море. И скорость все увеличивалась и увеличивалась. Данный представитель расы разумных моржей не только достиг вершин мастерства в рыболовном промысле, но и вообще являлся старым и опытным разумным, а потому, не выпуская из рук удилища, схватил садок и ринулся к лодке. Добыча полетела на дно, удочка, не разбираясь, туда же, а сам клыкарр вытолкнул лодку и, чуть не оставшись на льдине, в последний момент успел забраться в средство для спасения, до того, как его снесло в сторону.

Ноатаке еще повезло, что он выбрал в качестве места для рыбалки айсберг, ближайший к берегу, иначе его на пути к дому ждало бы увлекательное приключение под названием: «Увернись от льдины». А так у старого рыболова появилась возможность посмотреть вслед уплывающим белым холмикам и попрощаться с оставшимися вещами перед тем, как вспомнить молодость и основательно попотеть на веслах по пути к дому…

То событие, которое для племени калу'ак стало лишь забавным инцидентом да поводом для шуток молодежи над стариками, являлось по факту одним из начальных звеньев в цепи грядущей Войны. Будь Ноатак менее опытным и придирчивым и выбери на айсберге ровную поверхность для размещения, то, смахнув мешающийся снег, легко бы смог обнаружить на свою голову под слоем прозрачного льда кости. Очень много костей. При чем не просто бессистемно вмерзшие в лед кучи останков, а цельные костяки, большинство из которых даже обладали какой-никакой экипировкой.

Но клыкарру улыбнулась удача… а вот людям не очень. Правда, жители северного побережья Лордерона осознают это только лишь через месяц, когда десант нежити достигнет восточного материка…