Нарты. Эпос осетинского народа

Батрадзу стальногрудому с рожденья

Не находили средств для насыщенья.

Все матери, те, что детей кормили,

Кормилицами для Батрадза были.

Но не хватало молока в селенье,

И умирал Батрадз от истощенья.

Своих кормилиц он лишал здоровья,

Их молоко высасывая с кровью.

Сайнаг-алдар же к нартам пристает:

«Пока он только вашу кровь сосет,

А подрастет — сожрет и вас самих.

Себе на горе возитесь вы с ним,

Весь нартский род он скоро уничтожит.

Ужели вас все это не тревожит?

Пусть лучше он растет на стороне,

Вдали от вас, в неведомой стране!»

Все на ныхасе это обсудили

И так единодушно порешили:

«Убить младенца — глупая затея,

За кровь его заплатим мы своею.

Пусть лучше заберет его Хамыц

И увезет от нартовских границ,

Закинет там, где глухо и безлюдно,

Где разыскать ребенка будет трудно».

И вот Хамыц, не говоря ни слова,

Взял мальчика и вышел в путь суровый.

Терзаемый сомненьем и тревогой,

Он долго шел неведомой дорогой,

Равнинами сменялись цепи гор.

Не солнце жгло, а жег его укор.

Свершает то он, что велел ныхас:

Берет он сына в этот скорбный час,

И, хоть дрожит отцовская рука,

В расщелину кидает ледника.

Хамыц домой отправился печален,

Как будто грудь давил тяжелый камень.

Не разбирал он, где вода, где суша,

И голос сердца не хотел он слушать.

Сайнаг-алдару он отмстить мечтал

За то, что тот совет жестокий дал.

А там, вдали, в той ледниковой груде —

Кто мог подумать о великом чуде! —

Был жар в груди Батрадза так велик,

Что начал таять вековой ледник.

От голода Батрадз в тоске звериной

Лизал нещадно тающие льдины,

И девственную воду ледника

Он принимал за капли молока.

А в это время юный сын донбетра

Плыл по морю, играя с теплым ветром.

Носил ребенок имя Урагома,

Был баловнем родительского дома.

На золотой свирели он играл,

К себе стада оленьи созывал.

Они к нему на середину моря

Легко плывут, резвятся на просторе.

Он, улыбаясь, вышел тут на сушу,

За ним олени выплыли послушно.

Играя на свирели золотой,

Он вечером ушел к себе домой.

Когда заря поля позолотила

И солнечное утро наступило,

Он снова вышел из воды на сушу

И на свирели изливать стал душу.

И музыкой и сладкозвучным пеньем

Вновь собирал к себе стада оленей.

Потом, резвяся в ледниковых водах,

Подплыл к скале под самым небосводом

И, обративши взор свой к ледникам,

Большое озеро заметил там,

А в озере Батрадза увидал.

Тот глыбы льдин без устали сосал.

И Урагом, недоуменья полный,

Поплыл домой по ледниковым волнам.

К родителям приходит Урагом,

Рассказывает старшим обо всем:

«Что я увидел в ледниковых волнах!

Сидит там мальчик в озере огромном,

Он лед сосет, верней, его он гложет,

Но страшной жажды утолить не может.

Все тело мальчика в булатных жилах,

И в нем видна чудовищная сила.

В его глазах — необъяснимый жар.

Уж не от солнца ль этот дивный дар?»

Донбетры тайну разгадали сразу,

Узнали в нем могучего Батрадза

И, наготовив гору угощений,

Послали Урагома в то ущелье.

Вот Урагом плывет по волнам моря,

Вот он уже и в ледяном просторе.

Приплыв к Батрадзу в странное жилище.

Его снабжает он обильной пищей.

Но можно ли насытиться Батрадзу?

Всю эту пищу он съедает сразу

И снова с жаждой ненасытной лед,

Как груди материнские, сосет.

Но в это время все заколебалось

И озеро огромное прорвалось.

В провал, который в тот же миг открылся,

Батрадз Стальнорожденный провалился.

Спустился Урагом за ним мгновенно,

Играя на свирели вдохновенно.

Оленьи самки шли за ним гуськом,

Из их сосков сочилось молоко.

И выход Урагом тогда нашел:

Оленью самку к мальчику подвел.

И вот Батрадз к тугим соскам оленя

Припал губами в жадном нетерпенье.

И Урагом с тех пор стал спозаранок

К нему водить стада оленьих самок.

Он никогда его не оставлял,

Кормил Батрадза, вместе с ним играл.

Заметил раз двух мальчиков чудесных

Сын Бардуага с высоты небесной.

На бороне, невиданной доселе,

Он к ним слетел, играя на свирели,

В ладоши хлопнул, бороной сверкая,

С двумя друзьями игры начиная.

Три мальчика чудесные играют,

Веселых игр на миг не прекращают.

Сын Бардуага шепчет Урагому:

«Чей это мальчик? Из какого дома?»

«Он — смелый нарт, — ответил Урагом, —

Но потерял он нартовский свой дом.

Изгнанник он, отверженный родными.

И гордо носит он Батрадза имя.

Заброшенный среди суровых льдин,

Со дня рожденья он живет один».

«О Урагом, — сказал сын Бардуага, —

Да будет вечною твоя отвага!

Дай мальчика ты ненадолго мне,

Чтоб покатать его на бороне».

Схватил Батрадза он в одно мгновенье

И веткою стегнул своих оленей;

Гремя своей чудесной бороной,

Исчез тотчас он в бездне голубой.

И вот привез, взлетевши высоко,

Он мальчика к владыке облаков.

А Урагом с поникшей головой,

В печали, злой пошел к себе домой.