Не померкнет никогда…

СНАЙПЕРСКИЙ ВЫСТРЕЛ

Едва солнце начало подсушивать росу, над лесом завыли «юнкерсы». И сразу же утренняя тишина, нежное щебетание птиц, ласковый шелест подлеска и тонкий перезвон листвы сменились оглушительным грохотом. Застонала земля, качнулись дубы, полетели вверх вырванные с корнями из земли березы, заволокло дымом лучи солнца, пробивавшиеся сквозь чащу. Враг мстил Железной за прорыв из кольца окружения.

Разведбат, разместившийся у самого берега Лоши, накрыло первой же серией бомб. Разбило две машины. Щука проснулся от грохота, приоткрыл глаза, но со своего места не встал. Даже тогда, когда на спину ему посыпалась земля, а на ноги упал срезанный осколком сук березы, даже тогда он только исподлобья оглядел все вокруг и от злости крепко сжал зубы. Об опасности, о смерти не хотелось и думать. Злость появилась оттого, что не дали выспаться, что так вдруг оборвался отдых и измученным голодом, уставшим людям снова придется включаться в работу. А может быть, еще и потому не встал майор, что почувствовал, как всего его ломает и бьет от озноба. Ночь, проведенная под дождем, дала себя знать. Он простудился.

Налет длился минут двадцать. Застонали раненые, забегали санитары, бойцы бросились тушить подожженные взрывами машины.

Щука надел шинель, туго подпоясался ремнем и пошел во взвод связи. У него уже вошло в привычку — день начинать с прослушивания сводки Совинформбюро. Но сегодня майору не повезло. Двуколка с радиостанцией оказалась разбитой. Возле нее суетились радисты. К Щуке подошел начальник связи батальона лейтенант Кучумов и доложил:

— Двое убиты, трое ранены.

— Раненых немедленно отправить в медсанбат, — приказал Щука. — А как аппаратура?

Начальник связи посмотрел на исковерканную радиостанцию и вздохнул:

— Пока трудно сказать, что тут осталось целым.

— Сделайте, товарищи, все возможное, но радиостанция должна жить. Сами понимаете, как нам нужна связь, — сказал Щука и направился в роту Кащеева. На расположение роты бомб упало много. Но личный состав почти не пострадал: рота еще с вечера ушла на задание. И получилось так, что бомбы рвались, валили деревья, вздымали к небу фонтаны земли, а пострадало в роте всего несколько человек. Да и те, на счастье, оказались легко раненными.

Со всех сторон к Щуке потянулись бойцы. От командира ждали чего-то особенного, хороших вестей, теплых, ободряющих слов. Но сегодня бойцы ни о чем майора не расспрашивали, а сами, перебивая друг друга, возбужденно принялись объяснять ему, что во время только что закончившегося налета кто-то из винтовки сбил немецкий двухмоторный бомбардировщик. Он врезался в землю совсем неподалеку, и бойцы просили у майора разрешения сбегать и посмотреть на то, что осталось от «юнкерса».

— Откуда вы знаете, что его сбили из винтовки? — удивившись такой осведомленности солдат, спросил Щука. — Ведь наши зенитки тоже работали на славу.

Но бойцы упрямо отстаивали свое. Весть об удачном выстреле молнией облетела всю дивизию.

— Конечно, идите посмотрите, — разрешил разведчикам майор. — И я с удовольствием пойду с вами.

«Юнкерс» еще дымился. Одно его крыло было оторвано и лежало в стороне. Другое задралось к небу и было похоже на плавник гигантской акулы, высунувшийся из воды.

— Кто вел огонь по бомбардировщикам? — обратился Щука к бойцам.

Разведчики переглянулись. По их замешательству было видно, что все они активно участвовали в отражении воздушного налета.

— Пикирующий самолет — очень хорошая мишень, — объяснил майор. — Прицельная стрельба по нему может оказаться весьма эффективной. Результат такой стрельбы вы видите сами, так что обоймы с бронебойными пулями всегда держите наготове.

Щука хотел напомнить бойцам о наиболее уязвимых местах самолета, но в это время в воздухе послышался мощный гул моторов. На этот раз над лесом появилось не менее двух десятков вражеских бомбардировщиков, и земля снова заходила ходуном от разрывов бомб.

Зенитчики дивизиона капитана Мочульского встретили самолеты врага дружным огнем. Два из них, объятые пламенем, рухнули на землю. Задымили и отвалили в сторону еще два «юнкерса». Остальные, опасаясь возмездия, беспорядочно сбросив бомбы, легли на обратный курс.

У палатки штаба батальона Щуку встретил адъютант старший Троицкий и доложил, что с задания уже вернулись две группы.

Разведчикам пришлось действовать в очень сложной обстановке. Каждая из групп потеряла по два-три человека. Но, несмотря на это, удалось установить, что из района Столбцов в направлении реки Неманец выдвигается 29-я моторизованная дивизия немцев. А восточнее Слуцка появилась 1-я кавалерийская дивизия врага.

— Данные, добытые разведгруппами, нанесли на карту? — спросил Щука.

— Карта отработана и подготовлена к докладу, — ответил адъютант старший.

— Вайнер еще не возвращался?

— Жду.

— Сведения о потерях уже получили?

Троицкий неожиданно улыбнулся.

— Чему-чему, а прятаться от бомб мы, кажется, научились. Такой налет, а наши потери всего семь человек.

— Это много, — мрачно заметил Щука. — Для нас и эти потери невосполнимы.

Он занялся изучением карты и долго смотрел на синие овалы, которые обозначали места расположения противника. Стало ясно, что за ночь гитлеровцы вновь успели обойти дивизию с левого фланга. Севернее Железной двигались части 47-го моторизованного корпуса. Не лучше оказалась ситуация и на правом фланге Железной. И здесь разведчики постоянно натыкались на аванпосты подразделений 29-й моторизованной дивизии врага. Конечно, и с этими сведениями можно было явиться к генералу. Но пока что была совершенно неясна обстановка в тылу дивизии, и Щука медлил с докладом.

Спустя полчаса возвратилась третья группа во главе с лейтенантом Вайнером. Увидев прибывших разведчиков, Щука сам поспешил им навстречу. Нетерпение его было не напрасным. Разведчики добыли то, чего так недоставало.

Этой группе была поставлена задача определить, насколько активно намерены преследовать Железную части 17-й танковой дивизии, удерживающей укрепленную полосу по старой государственной границе. Группа сообщила, что немцы направили по следам Железной два полка. Но, опасаясь болот, танки врага дошли лишь до реки Уссы и здесь остановились. Для наблюдения за их дальнейшими действиями Вайнер оставил четырех человек на двух мотоциклах. Впрочем, что было так же вполне возможно, немцы и не собирались переправляться через Уссу. Заняв оборону по западному берегу Уссы, они лишь на всякий случай закрыли Железной путь на северо-запад.

Четвертая разведгруппа, проводившая поиск в районе Слуцка, вернулась без потерь, но тоже со сведениями и даже кое-какими трофеями. Разведчики доставили в штаб батальона несколько автоматов и полевую сумку с документами, снятую с убитого унтер-офицера связи. Щука подробнейшим образом нанес на карту данные, добытые разведчиками. Вот теперь он был готов доложить генералу о выполнении задания.

В штабе дивизии шла напряженная работа. Щуку встретил майор Подорванов:

— Приходить с докладом, товарищ майор, надо вовремя. Каждая минута на счету. Понимать это надо, — сказал он Щуке вместо приветствия.

— Не мог же я явиться сюда ни с чем, — пытался оправдаться Щука.

— Сегодня ночью дивизия должна покинуть этот район. Таков приказ комдива. Противнику известно расположение каждого нашего подразделения. Вам не показалось странным, что его самолеты бомбили прицельно?

— Показалось, — честно признался Щука.

— Вот то-то и оно. Сегодня во время налета мы отделались сравнительно легко, но завтра в работу включится тяжелая немецкая артиллерия. И тогда…

Подорванов не договорил, что будет «тогда», и снова повторил приказ командира дивизии:

— Сегодня ночью мы должны покинуть этот район.

Данные, доставленные Щукой, были сразу переданы в оперативный отдел. Там, как всегда, потребовались уточнения. И майора на какое-то время задержали в отделе.

В штаб зашел генерал. Увидев Щуку, сразу же обратился к нему:

— Ну, глаза и уши Железной, чем порадуешь?

Щука тяжело переживал неудачу на старой границе и тотчас же поспешил к генералу с докладом. Кстати, сегодня данных у него было достаточно.

Быстро взяв со стола начальника штаба свою карту, майор протянул ее генералу, и пока тот пристально рассматривал выведенные на карте синим карандашом значки, Щука доложил ему целый ряд дополнительных сведений. После этого он сделал вывод:

— Прорвав одно кольцо окружения, мы снова оказались окруженными со всех сторон.

— К сожалению, это — факт, — подтвердил вывод комбата генерал и вдруг, искоса взглянув на него, спросил: — А как же так, майор, получилось, что сумку у связиста вы взяли, а самого его не уберегли?

— Разведчики доложили, что унтер-офицер оказал отчаянное сопротивление, — объяснил Щука.

— Это не оправдание, — нахмурился генерал. — Нам «язык» совершенно необходим. Ну кто мне скажет, что делается сейчас на шоссе Слуцк — Минск?

Щука потупился. Он и сам отлично понимал, что разведчики допустили оплошность. Но и то правда, кто как не разведчики попадают в самые непредвиденные ситуации? И сколько заранее их ни инструктируй, сколько ни оговаривай всякие возможные варианты, жизнь всегда может преподнести им любой сюрприз. Генерал, очевидно, тоже подумал сейчас об этом, потому что он вздохнул, и уже более миролюбиво продолжал:

— Немедленно организуйте новый поиск в южном направлении. Именно это направление интересует меня больше всего. И мне совершенно необходимо знать, существует у немцев южнее нас сплошная линия обороны или она состоит всего лишь из отдельных очагов. Если надо, пошлите три-четыре группы, но подробно разведайте участок шоссе Слуцк — Валерьяны.

Генерал отдал приказание и тут же вышел из палатки. Операторы еще записывали последние сказанные им слова, а комдив уже громко отдавал распоряжения начальнику связи дивизии капитану Сесекину.

— У меня есть вопрос, — воспользовавшись паузой, обратился Щука к Подорванову. — В батальоне почти на исходе горючее. Если придется ввязываться в бой, бронерота останется в лесу.

— С горючим вообще плохо, — понимающе кивнул Подорванов. — Но вам дадим. Найдите сейчас же интенданта первого ранга Плохова и передайте ему распоряжение от имени генерала. Пусть обеспечит вас всем необходимым, по меньшей мере, на две заправки. Я знаю, у него кое-что в НЗ еще осталось. А дальше надейтесь только на себя, добывайте сами!

Щука поблагодарил начальника штаба за оперативное решение вопроса и, не теряя больше ни секунды, направился в свой штаб. Там они с Троицким быстро выработали план предстоящей разведки. Учитывая, что дивизия в целях маскировки может двигаться только ночью, решили разведать в направлении Гресска и далее на Слуцк три параллельных маршрута. Двигаться предстояло по сильно заболоченной местности, и найти заранее обходы труднопроходимых мест было просто необходимо. По маршрутам выслали три группы. Одна из них во главе с командиром взвода сержантом Загубой получила задачу добыть сведения об охране и обороне участка шоссе Минск — Слуцк севернее Слуцка.