Не померкнет никогда…

ШУМ НА ВЫРУБКЕ

Сержант Линьков быстро продвигался вперед. Прошли с километр, приблизились к полю. Линьков разбил людей на пары и, указав каждой направление, пополз в густую рожь.

Он полз по полю долго. Шум нарастал с каждой сотней метров. И вдруг впереди послышалась громкая немецкая речь.

Если бы сержант наткнулся на какой-нибудь валун или поблизости от него разорвался снаряд, он не оторопел бы так, как сейчас.

«Так вот чья техника гудит впереди!» — молнией пронеслось в голове Линькова. Он был опытный разведчик, воевал с белофиннами, не раз ходил к ним в тыл. Доставал «языков». Сутками просиживал, зарывшись в снег возле дорог. Ему приходилось бывать во всяких переплетах. Он привык ко всяким неожиданностям, и эта захватила его врасплох лишь на миг. Он мгновенно приготовился к прыжку, к схватке, к тому, что если вдруг придется сцепиться, то он, Линьков, дешево свою жизнь не отдаст.

Но немцы ничем больше себя не проявили, и сержант понял, что это патруль охраняет технику.

Прошло еще немного времени, и немецкая речь послышалась уже в стороне. Линьков позволил немцам отойти еще подальше и подал условный сигнал. Ответ последовал немедленно. Теперь сержант действовал уже совершенно уверенно. Как мышь проскочил он через полоску ржи и углубился в кустарник. Прополз еще метров двести и увидел серые коробки вражеских танков. Между ними то и дело сновали люди. Линьков отползал вправо, влево и везде — танки, танки, танки…

«Сколько же их тут? Если они все ударят по дивизии с тыла…» — с тревогой думал сержант.

Приказ комбата Линьков почти выполнил. Он имел уже определенное представление о численности врага и о его технике. А надо бы еще узнать, почему немцы стоят? Почему не продвигаются? Чего они ждут? И тут сержант вспомнил о тех патрульных, голоса которых услышал на опушке вырубки. «Уж они-то наверняка что-нибудь знают», — подумал сержант и, не теряя времени, повернул обратно к полю. Теперь нужно было как можно скорее собрать всю группу.

В поле у разведчиков были одни сигналы, в лесу — другие. На опушке Линьков сложил ладони рупором и глухо простонал, как стонут витютни. Это был сигнал сбора. Но ответ сержант получил не сразу. Ему пришлось повторить сигнал трижды, прежде чем послышался отклик. Разведчики рассредоточились на вырубке, и собрать их было не так-то просто.

Наконец все они, тяжело дыша, полукругом легли перед сержантом.

— Где патруль? — полушепотом спросил Линьков.

Разведчик Семин, приползший последним, молча указал рукой в сторону:

— Туда надо идти.

— Нет! Будем ждать здесь, — уверенно сказал Линьков и быстро поставил задачу каждому из пятерых.

Расчет сержанта оказался правильным. Прошло минут десять, и на опушке послышались шаги патрульных. Немцы изредка о чем-то вполголоса переговаривались. Они, очевидно, чувствовали себя в полной безопасности. Линьков наблюдал сквозь орешник. Он подпустил их шагов на десять и тихо свистнул. И в тот же момент из-за куста выскочил проворный, как кошка, Семин и что было сил ударил валежиной одного из гитлеровцев по голове. Валежина хрустнула, гитлеровец как мешок повалился на траву. Его напарник на мгновение опешил, но и этого было достаточно, чтоб на него с двух сторон навалились наши бойцы. Фашиста свалили на землю, вырвали у него из рук автомат, всунули в рот чехол от лопатки и, не теряя ни секунды, потащили в рожь.

— И этого тоже берите! — приказал Линьков и, подобрав немецкий автомат, поспешил за своими товарищами.

Остановку сделали посреди поля. Сержант внимательно осмотрел фашиста, которого ударил Семин, перевел взгляд на разведчика и укоризненно покачал головой.

— Разве так надо? Надо бы легонько. А ты!..

Разведчик виновато улыбнулся.

— Не рассчитал малость. Да он очухается. Валежина-то трухлявая была…

— Ладно, там разберемся, тащите обоих, — приказал Линьков и двинулся дальше. Но не успел он сделать и десятка шагов, как за спиной у него послышался гул и лязг. Сомнений не было: немцы, сделав на вырубке остановку, снова двинулись вперед по дороге, ведущей в Ошмяны.

Линьков и его группа прибавили шагу, почти побежали. К своим они добрались тогда, когда левее их, на дороге, загремели выстрелы. Разведбат встретил противника ружейным и пулеметным огнем.

Пленных доставили к комбату. Майор Щука посмотрел на них пристально и, указав на того, который так еще и не пришел в сознание, сказал Линькову:

— Плесните на него водой.

Линьков снял с пояса фляжку и облил гитлеровцу лицо. Тот застонал, открыл глаза и уставился на майора.

— Дай ему отхлебнуть глоток, — посоветовал Щука и развернул солдатские книжки пленных. Потом присел на корточки и, вырвав из своей полевой книжки лист, написал донесение:

Потом передал исписанный лист Линькову и приказал:

— Бери мотоцикл и лети в штаб дивизии. Вручи начальнику штаба. Скажи, пленных пришлю чуть позднее, как только подойдут основные силы батальона. А сейчас и сопроводить-то их некому.