Не померкнет никогда…

БАТАЛЬОН КОНТРАТАКУЕТ

— Правый фланг «западных» успешно форсировал Днепр севернее Киева, — начал уточнение обстановки командир полка. — Железная дивизия находится на левом фланге. Командир дивизии поставил задачу форсировать Днепр на рубеже, занятом полком, и выйти в район Любич, Репки, Остер.

Днепр ослепительно переливался на солнце мелкой рябью. Теплый ветер то и дело доносил с противоположного берега глухой гул артиллерийской канонады. Где-то там, впереди, передовые отряды, переправившиеся через реку, уже вели бои с «восточными». Над Днепром то и дело проносились самолеты. Полку предстояло с ходу форсировать водную преграду. Офицеры дорожили сейчас каждой минутой. И все-таки на рекогносцировку ушло несколько часов. Ведь нужно было детально продумать не только, как провести без потерь по вязким заболоченным подходам к реке подразделения и без задержки достичь уреза воды, но и как преодолеть километровую водную ширь, выйти на правый берег и занять на нем рубеж, указанный командиром дивизии. Долгие часы напряженнейшей работы пролетели незаметно. В конце концов стало ясно, что преодолеть Днепр по дну ни в одном из мест, где приданные танковые подразделения могли сойти к воде, не удастся. Дно реки оказалось илистым, глубина ее достигала нескольких метров. Пришлось отказаться от первоначального замысла и переправлять приданные танки на гусеничных паромах. Инженерная техника подошла к реке, как только командиры вернулись в свои подразделения. И батальон сейчас же начал выдвигаться к воде. Короткий марш до Днепра совершили часа за полтора и с ходу начали переправу. К этому времени полк уже имел более точные данные о действиях «восточных». «Противник» успешно продвигался вперед. Надо было во что бы то ни стало опередить его.

Танки по одному сползали в пробитые саперами на берегу сходы и плавно подминали под себя паромы. Все шло удачно. Командир полка, стоя у самой воды, внимательно следил за действиями каждого экипажа. Загрузился один танк, второй. Подошла очередная машина. Опытный глаз офицера сразу заметил, что танк спускается быстрее чем надо. Офицер подал механику-водителю знак рукой: будь осторожнее. Тот понял командира и продолжал путь.

А канонада за Днепром все нарастала. От грохота стрельбы содрогался не только воздух, но и земля. Несколько раз к переправе пытались прорваться самолеты «восточных», но каждый раз их умело перехватывали истребители «западных», и воздушный «противник» уходил.

За Днепром батальон Соколова сразу же устремился вперед и вовремя занял рубеж, намеченный командиром полка. «Восточные» не успели пробиться к берегу, но их атаки следовали одна за другой. С наступлением сумерек командир дивизии вывел батальон в свой резерв. В небольшом перелеске воины замаскировали машины, готовые по первому же сигналу ринуться в контратаку. Однако ночь прошла сравнительно спокойно, хотя чувствовалось, что «восточные» непрерывно наращивают удары. К рассвету их успех явно обозначился на правом фланге. По всему было видно, что на этом участке первые эшелоны «западных» подавлены и начали медленно отходить к Днепру.

В батальоне в эту ночь никто не сомкнул глаз. Люди с напряжением вслушивались в позывные эфира. В бронетранспортере начальника штаба шла напряженная работа. На рассвете в расположении батальона неожиданно появился бронетранспортер командира полка. Комбат сейчас же поспешил навстречу и доложил обстановку. Взгляд командира полка был сосредоточен, на лбу резче обозначились складки. Чувствовалось, что полковник в эту ночь тоже не отдыхал.

— Возьмите свою карту, — сказал он, расстегнув свой планшет. — Немедленно выдвигайтесь в район высоты сто двенадцать и три и будьте готовы контратаковать «противника», прорвавшегося с левого фланга. Учтите, — в упор посмотрел полковник на Соколова, — «противник» будет обозначен реально. А мы все-таки не на войне, так что не забывайте о мерах безопасности.

Соколов быстро свернул карту.

— Все понял, товарищ полковник, разрешите действовать?

— Вперед!

— Заводи! — громко скомандовал Соколов. А когда перелесок наполнился ревом моторов и окутался сизым дымом, подал вторую команду: — За мной, вперед!

Бой, даже учебный, требует такого напряжения сил, что каждый принимающий в нем участие должен отдать все без остатка. Только тогда он может добиться в этом бою успеха. И хотя за спиной у воинов остались многокилометровый марш, две переправы через реки, томительная бессонная ночь, они, получив сейчас приказ командира полка, буквально преобразились. Высокое чувство ответственности за успех родной Железной дивизии, горячее желание оправдать возложенное на них доверие поднимали боевой дух воинов. Это было видно по тому, с какой решительностью рванулась вперед стальная лавина батальона.

Машины проскочили луг, молодой лес и примяли золотистую щетину только что убранного жита. Воины уже увидели горбатую высоту 112,3, как вдруг из-под машин полетела болотная жижа. Такого препятствия никто не ожидал. Гул мощных двигателей перешел в рев. Времени у воинов оставалось в обрез, а две машины задним ходом с надрывным ревом выбирались из трясины.

Соколов немедленно остановил батальон и вылез на землю. Под ногами захлюпала вода. Соколов оглянулся. Справа и слева от него, у самого края болота, виднелись темные стальные коробки, будто к водопою вышло огромное стадо слонов.

— Искать брод! Немедленно выделить по одному человеку из каждого взвода! Лейтенант Гуцалов, ко мне! — передал Соколов по радио.

Гуцалова комбат вызвал потому, что расторопный, прекрасно ориентирующийся на местности лейтенант не раз выполнял его ответственные поручения. И сейчас, когда время поджимало, Соколов сразу вспомнил о Гуцалове.

Лейтенант явился незамедлительно. Комбат быстро объяснил ему задачу и, когда Гуцалов уже собрался уходить, хлопнул его по плечу.

— У тебя зоркий глаз, легкая нога, не подведи!

В тщетных поисках прошло минут десять. Доклады подчиненных были самыми неутешительными:

— Впереди дороги нет.

— Придется отходить назад.

— Вперед не пройти.

— Что значит «не пройти»? — взорвался в конце концов Соколов. — Да Железная еще четверть века назад под бомбами на руках вынесла из худшей трясины раненых и тяжелое оружие. А вы с такой техникой остановились. Ищите брод! Ищите проходы!

Прошло еще минут десять — пятнадцать. И вдруг доклад Гуцалова:

— Нашел! В километре отсюда, левее, — дренажный мост. Слабенький, правда, но можно усилить.

Соколов даже не стал перепроверять данные лейтенанта, сразу же приказал выдвигаться к мосту поротно. Каждая минута была теперь на счету. Дружно взревели двигатели, и батальон полез влево, по самой кромке проклятого болота, так неожиданно вставшего на пути.

Мост действительно оказался хлипким. По нему еще кое-как можно было бы пустить автомобили. Но как двинуть бронированные машины? Свалили несколько могучих сосен, спешно распилили их на колоды, усилили настил. Для большей гарантии прихватили колоды тросами и двинулись вперед.

После прохода четвертой роты мост осел в трясину почти на полметра. В колеи полетели сучья, сушняк, дерн. Пятая рота вдавила настил еще глубже. И снова в ход пошли лопаты, топоры. В наушниках шлемофона комбата Соколова то и дело слышался сердитый голос командира полка:

— «Зверь»! Я — «Чалма»! Почему не докладываете о выполнении задачи?

— Я — «Чалма»! Почему топчетесь на месте?

Но вот последняя машина шестой роты съехала с настила на луговину, и комбат с облегчением доложил:

— «Чалма»! Я — «Зверь»! Болото преодолел, выхожу на подступы к высоте.

Рубеж заняли вовремя. А еще через двадцать минут воины увидели «противника» — «восточных»: до двух батальонов, развернувшись в боевые порядки, двигались к высоте. Но время «западными» уже было выиграно. Еще стекала с машин жидкая болотная грязь, еще вычерпывали механики-водители просочившуюся в машины болотную воду, а батальон уже полностью был готов к контратаке. И когда Соколов скомандовал: «Батальон, вперед!», высота загудела. Стальной лавиной, ведя огонь с ходу (каждому солдату было выдано немало холостых боеприпасов), подразделения батальона понеслись на бронетранспортеры «восточных». Будь то не учебный, а реальный бой, не многие из «восточных» ушли бы со склонов высоты. На учениях все решается по-иному. Успех той или иной стороны определяется выигрышем во времени, умелым совершением маневра, упорством и выучкой, проявленными солдатами и офицерами. На сей раз явно выше оказались результаты у «западных». Их стремительный бросок остановили посредники. БТР замерли.

— Молодец, действовал правильно! — услыхал заслуженную похвалу от командира дивизии генерала Яшкина подполковник Соколов.

Уже позднее узнал он, что второй батальон успешно развил контратаку. «Восточные» были остановлены, смяты и повернули назад.

Оставив пятую роту в прикрытии, Соколов увел остальные силы батальона на новый рубеж, указанный ему командиром полка.