По ту сторону границы

Глава 40. Такая работа

- Привет, сынок, ну что продолжим учиться? - это был отец, его голос доносился откуда из-под потолка, а сам Вадим сейчас сидел на стуле в комнате с низкими потолками, и множеством приборов и проводами, которые тянулись к голове Вадима. Одну стену в комнате занимало большое зеркало, в которое можно было корчить рожицы. Забавная игра, думал малец. Сейчас опять мультики будут показывать.

Он бывал здесь почти каждый день, ему нравилось проводить время с папой. Вот только мама отчего-то переживала и иногда пыталась говорить с отцом строгим голосом. Ей не нравилось то, что он почти не даёт сыну играть с ребятами во дворе после садика. Хотя Вадиму вполне хватало времени на общение в детском саду, а здесь, с отцом ему нравилось даже больше. Тем более, что здесь он мог смотреть кино и мультфильмы, которые ему очень нравились. Вот только он почему-то очень быстро забывал, о чём они были.

Женщина с пучком светлых волос на голове и в белом халате проверила хорошо ли сидит на голове Вадима сетка с подсоединёнными к ней электродами. Другая, та, что была помоложе, сидела на вертящемся стуле, на котором Вадиму так нравилось крутиться в ожидании мультфильмов, сообщила, что всё работает в штатном режиме.

Та, что сидела за пультом, закончив отладку приборов, вышла из комнаты. Другая, та, что надевала на голову Вадима сетку с электродами, подтянула рукой поближе к ребёнку телевизор, закреплённый на тумбочке с колёсиками. Потом она взяла из рук Вадима игрушечного пластикового рыцаря со щитом и булавой (дома было ещё шесть штук других, но именно этого Вадим постоянно таскал с собой), наклонилась и, посмотрев ребёнку, в глаза, приятно улыбнулась. От неё пахло цветочными духами, у мамы были такие же.

Потом и за ней закрылась тяжёлая дверь. Из динамиков зазвучал спокойный голос отца.

- Слушай мой голос, Вадим. Сейчас ты будешь смотреть кино, - кино это хорошо, кино это интересно, подумал Вадим. – Но сначала ты увидишь красивый дивный пляж на берегу тёплого моря. Ты там уже был, ты его помнишь…

Электроды на голове стали тёплыми. Под потолком стал медленно загораться и так же, как неспешная прибойная волна гаснуть неяркий свет, послышался убаюкивающий шум моря. На экране телевизора появилось изображение: пляж с почти белым песком, на который нехотя набегали лёгкие прозрачные бирюзовые волны. И только совсем в дали, где на горизонте виднелся ещё один поросший густой зеленью остров, море становилось глубокого синего, почти фиолетового цвета. Должно быть, там было очень глубоко.

Вадим, прикрыв от солнца рукой глаза, посмотрел вверх, туда, где я на ярко-голубом небе проплывали редкие почти невидимые белые облачка. Прямо над ним на тёплом ветру колыхались перистые листья пальм, дающие лёгкую тень.

Вадиму захотелось спать. Что же, значит, кино и мультфильмы можно посмотреть потом. На душе стало легко и приятно, его больше ничего не тревожило. Он лёг на тёплый песок, закрыл глаза и заснул.

***

Армейский уазик затормозил у входа в ни чем неприметное здание, числящееся, как обычная служебная постройка. Здесь таких было много, поэтому то, что здесь происходит, никого особо не интересовало. Солдатам хватало своих забот, гражданскому персоналу, представленному на девяносто процентов жёнами пограничников, тоже. А спецы - на то они и спецы, чтобы заниматься своими странными делами. Недаром же они построили здесь, в другом мире, целый город с укреплениями.

- Прочитал последний отчёт по нашему делу, - сказал генерал Евстафьев, когда полковник Смирнов сел к нему на пассажирское сиденье. Генерал сам был за рулём и выглядел довольным. - Должен признать, что это даже больше того, на что я рассчитывал изначально.

Смирнова от слова «последний» его невольно покоробило. И для этого были основания.

Евстафьев нажал на педаль газа и автомобиль не спеша поехал по направлению к штабу пограничного городка.

- Начнём с того, что это была изначально твоя идея, - напомнил Смирнов.

- Да, было такое, и ты тогда, насколько помню, высказался против.

- Не против, Миша, - возразил полковник. – Мне просто не нравилась идея манипулирования людьми, тем более, мы же буквально свели их, подвели к тому, что теперь они с нетерпением ждут каждого визита на станцию.

- Работа есть работа. В текущих условиях Договора это единственная возможность получать хоть какую-то информацию о делах сайхетов и вообще о том, что творится за пределами нейтральной полосы. Сам понимаешь, с вертолёта много не насмотришь. Разве что пару-тройку оазисов, да неспешный караван, плетущийся по своим делам: Иногда это были вездеходы с песчаными баржами, иногда можно было заметить огромных нагруженных товарами уат-эйев, как называли этих зверюг местные.

Это была правда, о том, что происходит дальше на север, можно было только догадываться. Оставалось только экстраполировать и моделировать, исходя из прошлого опыта и данных, по крупицам собираемых на станции во время обмена товарами. Сайхеты отличались скрытностью, что касается их политической и общественной жизни, географии своего государства и сопредельных территорий. О существовании некоторых образований оставалось только догадываться, основываясь на когда-то захваченных книгах и картах, за точность которых никто не мог поручиться. Чего было не отнять у пленных сайхетов, и прочих местных, так это нежелания говорить даже… даже после применения специальных средств.

- Надо достроить космодром, - глядя в окно, сказал полковник. – Нам надо вывести спутник на орбиту, хотя бы самый простой, главное, чтобы он делал снимки.

Но у генерала было действительно хорошее настроение и даже напоминание о долгострое, который было видно даже из городка, его не испортило.

- Космодром это хорошо, хотя бы как в Плесецке. Глядишь, узнали бы что за хр@нь болтается там на небе, не говоря уже обо всём другом. Обязательно достроим, Стёпа, обязательно!

Автомобиль вывернул на широкую улицу, на которой стоял бронетранспортёр, а рядом суетились несколько рядовых во главе с лейтенантом.

- Что там у них опять? – спросил сам себя генерал-майор, притормозил у БТРа, и опустив стекло, спросил. – Бойцы, что случилось?

Увидев генерала, солдаты вытянулись по стойке смирно, старший, в фуражке, отдал честь и отрапортовал:

- Трансмиссия полетела, товарищ генерал-майор! Уже вызвали другой, чтобы отбуксировать на рембазу!

- Понятно, а полетела почему?

- Разбираемся! – отчеканил лейтенант.

- А, ну разбирайтесь, разбирайтесь, - ответил генерал и поднял окно. Да, сегодня у него было хорошее настроение. А то мог бы сейчас такой разнос устроить и прямо сюда на место поломки вызвать механиков и ответственного за снабжение, чтобы раздать всем люлей по полной, растудыть их налево! Чтоб их тут всех перекосило!

Ну да, последний отчёт действительно был хорош, признал в уме Смирнов. Таких подробных данных они не получали уже давно. Аналитики разобрали всё по косточкам, потом снова собрали и выдали, стоит признать, очень логичные и правдоподобные данные. Проблема была в том, что Руслан начинал догадываться, что его знакомство с Хотар не было случайным и с этим надо было что-то делать. Даже с учётом того, как группа Смирнова поковырялась в его мозгах.

Через несколько минут они уже были в штабе и разместились в кабинете Евстафьева.

- Знаешь, мне иногда становится не по душе от твоих ментальных экспериментов, - откровенно поёжился генерал Евстафьев.

- Ничего такого, - ответил полковник Смирнов.

- Да? А меня вот иногда разбирают сомнения: я - это я, или кто-то другой? Вдруг ты покопался и в моей голове, и я живу параллельно другую жизнь, о которой даже не догадываюсь, - генерал уселся в своё кресло и достал бутылку коньяка, две небольших стопки (бокалов генерал не держал) и заполнил их до краёв.

На стене гудел импортный кондиционер.

Вообще, пить крепкий алкоголь здесь было непринято, так как от него ещё больше бросало в пот, а на жаре так и вообще развозило в момент, но с учётом работающего кондиционера и небольшого количества – почему бы и нет.

- Ты - это ты, - заверил его полковник, принимая одну стопку. - На взрослых технология работает плохо.

- Что-то мне не нравится твой ответ. То есть выходит, что теоретически твоя группа всё-таки могла ставить опыты и на мне?

Полковник искренне рассмеялся и опрокинул коньяк в горло (чёрт, они забыли чокнуться).

- Тебя кошмары мучают? - поинтересовался он у Евстафьева.

- Вроде нет. Вернее, не чаще обычного.

- Ты забываешь, куда и зачем шёл? Не знаешь, как оказался в том или ином месте?

- Да вроде, тоже нет.

- Ну вот, я перечислил тебе основные симптомы, которые проявляются, начни я без подготовки работать над человеком твоего возраста. Да и с подготовкой тоже было бы ничуть не лучше. А ещё это признаки Альцгеймера, Миша. Так что радуйся, что у тебя их нет.

В кабинете повисла тишина.

- А ты знаешь, Стёпа, я ведь знал, что они нам отдали не всех наших после подписания договора.

- Так же как и мы не отдали им всех их пленных сайхетов, Миша. Это так себе секрет, хотя да, мы получили этому подтверждение.

- Но про обратную сторону планеты – это, в самом деле, ценная информация. И про северян тоже. Хотелось бы больше узнать об их делах. Не простые они ребята.

- А кто здесь простой, Миша? – философски спросил Смирнов, чувствуя, как коньяк внутри разливается теплом. – Может, ты простой? Или я? Или Нечаев? Кто? Может это место, которое находится неизвестно где, простое?

- Мда… здесь ты прав. Однозначно прав. Кстати, как там прошёл рейд против дайхеддов? Надеюсь, он надолго отобьёт желание у этих басмачей лезть на нашу территорию.

«Как бы нам самим отсюда вскоре не уйти» - подумал Смирнов, а вслух произнёс:

- Конечно, отобьёт, Миша, как же иначе, хотя бы на какое-то время, - полковник выглядел задумчивей обычного, как будто его что-то глодало изнутри, но генерал посчитал, что это всё от напряжённой работы и жары. В конце концов, все мы имеем право на усталость.

***

Рейд против дайхеддов и их союзников действительно был удачным. Зря они решили, что Договор их не касается и решили слишком глубоко зайти на территорию, контролируемую землянами. Это территория сайхетов, а значит, все, кто на ней проживает, должны подчиняться их законам. А Договор – закон.

Но надо было ещё найти схрон с оружием и припасами, который они устроили недалеко от границы, на нейтральной территории.

Полковник несколько отбился от своего отряда. Да, это было против правил, но как раз за него можно было переживать в наименьшей степени. Он осторожно перепрыгивал по камням среди скал, в любой момент готовясь принять бой.

За спиной раздался шорох осыпающихся камней. Он обернулся. Не резко, как можно было бы ожидать, а как обычно, спешить было некуда.

- Приветствую тебя, Степан, - у скалы стоял человек в плаще кочевника, из-под которого выглядывали форма и бронежилет сайхетов. В правой руке он держал сайхетский автомат дулом вниз. – Как твои дела? Как жена, как сын?

- И я тебя приветствую, Сутер, - ответил полковник Смирнов, опуская автомат дулом вниз. – Мир твоему дому!

- Ты опять путаешь обычаи земных народов с нашими, - усмехнулся Сутер. – Хотя, должен признать, звучит красиво: «Мир твоему дому!», надо будет позаимствовать. Мира нашим домам, вот уж чего нам не хватает. Что же, и твоему дому тоже мир, Степан.

Они замолчали, будто чего-то ожидая.

- Мои люди нас не слышат, Сутер, - наконец, произнёс полковник. – И не видят.

- И мои тоже, Степан, - кивнул сайхет.

- Слышал, ты растёшь по службе, можно тебя поздравить! - Смирнов присел на тёплый камень, положив автомат себе не колени, кисть правой руки продолжала лежать на рукояти рядом со спусковым крючком, что не осталось незамеченным со стороны гостя, но он лишь улыбнулся уголком губ.

- Да, поздравить можно, - задумчиво ответил Сутер, замолчал и в таком же тоне спросил. – Вот только последние новости не добавляют мне оптимизма в этом вопросе.

- Какие же неприятности тебя постигли, Сутер? Надеюсь, боги помогут тебе.

- Боги! – воскликнул Сутер. - Им нет до нас дела, Степан, да и не верю я в них.

Сайхет продолжал стоять. Он посмотрел на полковника, потом на небо. Что-то неслышно прошептал на сайхетском и спросил:

- Скажи, ты реально думал, что я не пойму, куда и зачем отлучается моя родная сестра каждый раз, когда мы приезжаем на станцию? И думал, что не замечу её расспросов о состоянии дел в Сайхет-Дейтем?

Полковник, слегка подавшись вперёд, улыбнулся.

- Ну, если ты только сейчас вышел на меня с этим вопросом, то для того, чтобы заметить, тебе всё-таки понадобилось какое-то времени. И ты не вёл оперативную игру, это я знаю точно.

- Да, ты всегда был мастером своего дела, - признал сайхет. - Этого у тебя не отнять.

- Такова наша работа, Сутер, - отвёл одну руку полковник, при этом продолжая вторую держать на автомате.

- Работа, работа, да, Степан, - закивал Сутер. – А ты знаешь, что Хатор ждёт ребёнка?

Смирнова будто бы ошпарило кипятком, но при этом он остался сидеть, как и сидел. Новость действительно была из ряда вон.

Когда же это они успели? Вроде бы следили, глаз не спускали, да и к тому же была надежда, что между нашими народами больше отличий, чем сходства. А, оказывается, мы по сути один вид. Хотя чему удивляться, ведь об этом говорили все ранее проведённые исследования!

Действительно, было установлено, что, скорее всего, земляне и сайхеты были совместимы в биологическом плане, но до конца убедиться в этом не было возможности. Ведь даже группы крови у местного населения были не такими как у землян.

- Её увлечённость вами и моя любовь к ней сыграли с нами плохую шутку. Моя сестра молода и вспыльчива, Степан. Она может натворить плохих дел. Особенно, если всё это станет известно толпе. Ты же знаешь, что такое толпа?

Полковник, конечно же, знал Он, наконец, убрал вторую руку с автомата, отставил его в сторону.

- Так, может, нам стоит использовать это в общих интересах наших народов, Сутер? – предложил полковник. – Показать, что мы, по существу, единый народ, хоть и разделённый пространством и временем?

- Моё положение на самом деле не такое устойчивое, как может тебе показаться. И наши люди ещё не готовы к принятию таких обстоятельств.

Полковник был вынужден признать, что в этом вопросе Сутер прав. Даже среди сайхетов было достаточно тех, кто был недоволен мирным сосуществованием с землянами и только и мечтал стереть пограничный город в пыль.

- И то, что произошло между моей сестрой, - продолжал Сутер, - и… и твоим человеком, которого, я не сомневаюсь, подослал именно ты, не делают его устойчивее. На самом деле, всё очень плохо, Степан.

- Руслан… это его имя, - сообщил Смирнов. - И он думает, что всё произошло само собой.

- Всё так же манипулируешь людьми, Михаил? – в голосе Сутера послышалось разочарование. – Это не доведёт до добра.

- Не тебе меня учить, Сутер! – ехидно заметил полковник. – Человек, который всю жизнь посвятил разведке и госбезопасности, должен понимать, что все подобные разговоры не имеют смысла.

- Но согласись, - вздохнул Сутер, - что всё выглядит немного иначе, когда речь заходит о твоих близких, правда?

Что тут можно было возразить? Сутер был прав. Как прав был и полковник.

- Хатор больше не приедет на станцию, - поставил полковника перед фактом Сутер. – Я отошлю её, как можно дальше, и постараюсь задушить слухи, пока они не набрали силу. Боюсь, что мне придётся применить силу. Но я скажу ей, что Руслан погиб в бою с кочевниками.

- Я тебя услышал, - ответил полковник. - Нечаев больше не появится на станции. Ребёнок?

Теперь уже Сутер сел на камень и даже не оставил в руках оружия, поставив сайхетский автомат рядом, да ещё и прикладом вниз, из-за чего схватить его в случае опасности было бы труднее. Он снял перчатку и провёл рукой по лицу.

- Мой род хоть и богат, но крайне малочислен, ценность имеет каждый его член, - он тяжело вздохнул. - Остаётся надеяться, что ребёнок будет больше похож на мать, чем на отца. Рано, Михаил, очень рано, не то сейчас время.

***

Под свет настольной лампы полковник просматривал последние аналитические данные. Чёрт! Похоже, последний отчёт действительно оказался последним.