Послушная жена

Глава тридцатая Мэгги

На следующий день мы отправились в Италию, и всю дорогу на меня время от времени накатывало беспокойство. Неприятно держать в секрете, что Кейтлин вовсе не столь идеальная жена, да еще и опасаться, как бы Лара случайно не проболталась. Бог знает, что побудило меня рассказать ей, хотя, честно говоря, если кто и застегнут на все пуговицы да еще и заперт кодовым замком, так это Лара.

Когда мы наконец добрались до места и въехали на территорию замка, Нико театрально взмахнул рукой:

– Добро пожаловать в Кастелло-делла-Лимонайя! – Я сжала ему пальцы, радуясь смене обстановки, возможности пожить подальше от дома в Брайтоне, где каждая комната словно нашептывала мне противоречивые секреты. Муж поцеловал меня в щеку, и я, наклонившись к нему, увидела маму, изучавшую нас с заднего сиденья. Иногда мне казалось, что над нами кто-то поставил научный эксперимент: соединил двух людей из разных слоев общества и теперь смотрит, что выйдет из нашего брака. Пока мы ехали, мне хотелось всмотреться во все пейзажи, погрузиться в свои мечты, затеряться в полях подсолнухов, впитать слова Нико: «Подсолнухи по-итальянски называются girasoli: girare означает вращаться, а soli – солнце, ведь они поворачиваются вслед за солнцем».

Но мне приходилось всякий раз снова и снова повторять про себя его слова, чтобы хорошенько запомнить и потом вместе с остальными понимающе кивать, а не давать Анне повода укоряюще дергать головой: «Да ведь Нико тебе уже объяснял».

Вслух я повторять не осмеливалась, поскольку сзади сидела Франческа, готовая в любую минуту высокомерно заявить: «Ты неправильно произносишь». В ресторанах у всех заказы слетали с языка, а я с ужасом ждала своей очереди, боясь опозориться. Я бы, наверное, заказала пиццу с грибком, и весь ресторан корчился бы от смеха. Нико в ответ на мои жалобы и страдания поцеловал меня в нос и сказал:

– Мы отдыхаем, а не играем в «Повелитель разума». И с удовольствием покажем окрестности вам троим.

Как только машина затормозила, Сэм выскочил, до того взволнованный своей первой поездкой за границу, что все странности вчерашнего разговора с Ларой вылетели у меня из головы. Она проявила непонятный интерес к шкатулке, сыпала вопросами и была на себя не похожа. А ведь раньше казалась настолько бесстрастной, что я даже сомневалась, любит ли она людей. А может, ей, как и мне, стало легче, когда Кейтлин свалилась с пьедестала, на который ее возвели. Иными словами, оказалась таким же человеком, как и все мы. Ведь даже Массимо верил в миф, будто «Кейтлин излучала сияние везде, где бы ни появлялась». Я намотала на ус никогда не возводить Нико в статус героя перед вторым мужем, ежели таковой у меня появится, хотя шансы заполучить двух мужей за одну жизнь у меня были невелики.

Я оглядела замок. И опять поняла, что чувствую совсем не то, что должна бы. Мне никогда не доводилось бывать в Италии, не доводилось видеть роскошные золотые россыпи подсолнухов, если не считать быстро сникших худосочных цветочков, которые Сэм выращивал в начальной школе на подоконнике маминой темной квартирки. И все же какая-то часть меня желала, чтобы мы с мамой и Сэмом мчались сейчас к захудалому фургону в старенькой машине, набитой всевозможным скарбом от одеял до кухонных полотенец, и распевали во весь голос: «Мы едем-едем-едем, мы едем отдыхать!»

Но мне удалось взять себя в руки и улыбнуться при виде Сэма, который крикнул Сандро:

– Ух ты! Настоящий замок! Побежали на разведку! – И исчез в саду, а Сандро потрусил за ним, огибая огромные терракотовые вазы с пышной геранью. Франческа слишком много о себе мнила и поэтому восхищаться не соизволила, а лишь медленно спустила ноги из машины, глядя на себя в зеркало заднего вида.

А вот мама была так же полна восторга, как и Сэм.

– Не думала, что это будет настоящий замок. Ой, ты смотри, да там башенки и все такое. А мы сможем туда подняться? Оттуда же далеко-о-о видать. Гляди-ка, Мэгс, подъемный мост! Только представь себе, как по нему скачут рыцари…

Нико обнял меня за плечи:

– Итак, миссис Фаринелли, что скажете?

– Скажу: «Вот это да!» – Я надеялась, что этот отпуск настроит нас всех на нужный лад. За месяц, прошедший после того, как Франческа разгромила мою мастерскую, Нико придерживался нейтральной линии: вроде бы и выходку дочери осуждал, но и не был на сто процентов уверен, что я совершенно невиновна в исчезновении шкатулки: «Странно, как это она просто взяла и исчезла. Может, еще всплывет…»

Если и был момент сказать правду, я его упустила. Версию событий, которая позволила бы скрыть интрижку Кейтлин и одновременно оправдать исчезновение безделушки, придумать не удалось. Я надеялась, что со временем все просто забудется и перейдет в разряд необъяснимых семейных тайн, вроде вечно пропадающих куда-то носков, – слегка раздражающих, но не настолько интересных, чтобы тратить время на их разгадывание.

Но только я расслабилась на секундочку, на миг единения с Нико, пытаясь хоть немного сгладить пугающее количество трещин, так быстро покрывших наш брак, как нас прервали. На сей раз это был Массимо.

– Ну-с, Мэгги, как тебе новый итальянский опыт? Оправдал ожидания? Давай я покажу тебе вид с крепостных валов, зови маму.

Я посмотрела на Нико, который кивнул:

– Давай. А машину мне поможет разгрузить Франческа.

Я колебалась.

– Ты уверен? – Как-то непривычно, чтобы кто-то другой делал всю ишачью работу. Муж лишь со смехом отмахнулся.

Мама между тем уже нашла себе занятие: обрывала увядшие цветы с гераней в одной из ваз. Массимо положил руку ей на плечо:

– Ну-ну, Берил, у вас же отпуск. А для этого здесь есть садовники, поэтому наслаждайтесь dolce far niente[30] и горячим солнцем. Пойдемте любоваться видами.

Меня охватила благодарность за то, что Массимо взял маму с нами. Анна, пока мы сидели в аэропорту, отпускала колкие замечания:

– Мы-то весь мир облетели на самолетах. Я просто не могу понять людей, которых не интересуют путешествия. Такие провинциалы.

Своими намеками на нашу «провинциальность» она вызывала у меня отвращение, и я попыталась отомстить, изобразив благочестивую заботу об окружающей среде: мол, не стоит хвастаться количеством авиамиль, ведь выхлопные газы самолетов убивают более десяти тысяч человек в год.

Зато мама блестяще «уела» Анну. Рассмеялась и шумно пососала соломинку в молочном коктейле.

– Интересоваться-то можно сколько угодно, да только на всё денежки нужны, а если их нет, так и сиди дома. Каждому хотелось бы пошататься по миру, слетать туда-сюда на самолете, а я бы, например, не отказалась прокатиться по Средиземному морю, но реальность такова, что меня и здесь бы сейчас не было, если бы Нико, добрая душа, не пожалел свою старую тещу.

Тут Анна скривилась, и я решила глаз с нее не спускать, поскольку она в любой момент могла начать видеть в маме не Берил, свою новую родственницу и гостью, а сиделку/уборщицу/прислугу за всё.

За исключением Анны, остальные Фаринелли были очень рады новому участнику традиционного семейного отпуска. Я вся испсиховалась, рассказывая Нико, что позвала маму с нами в Италию, и была готова, что за опрометчивое приглашение на мою голову падут громы небесные. Но муж просто обнял меня и сказал:

– Мэгги, да пожалуйста, мы будем только рады. Надеюсь, Берил не против поселиться в одной комнате с Сэмом. – Я что-то лепетала о деньгах за билет и проживание, а также, возможно, о маминой доле за туалетную бумагу и мыло, Нико же в ответ просто прикладывал палец мне к губам и говорил: – Ш-ш-ш. Не переживай. Сэм ее любит, и Сандро с ней тоже будет хорошо.

Возможно, следовало перестать так сильно волноваться. До встречи с Нико мои отношения с мужчинами никогда не длились больше года. Сложный период с парнем, как правило, проходил не столько по сценарию: «Мы с этим справимся», сколько: «Если не нравится, ты знаешь, где дверь».

Массимо меж тем продолжал инструктировать Берил, как правильно вести себя в отпуске. Мама вытерла пот с верхней губы.

– Жарко, верно? Не знаю, что с собой делать. Не очень-то у меня получается бездельничать, но попробую.

– Где Лара? Давайте и ее позовем. – Мне вовсе не нужны были упреки, что я в самое неподходящее время умыкнула ее мужа.

Но Массимо отмахнулся от моего предложения и повел нас в залитый солнцем двор с выцветшими фресками и замысловатыми арками.

– Лара все это уже видела. Ей больше нравится распаковывать вещи и обустраиваться. Мы еще придем сюда позже, а вы здесь новенькие, и я просто хотел устроить своим любимым гостям небольшую прелюдию.

Мама пихнула его в бок.

– Умеешь ты уговорить, Массимо.

– Стараюсь, Берил, стараюсь.

Он сунул два пальца в рот и пронзительно свистнул Сэму. Хорошо бы энтузиазм Массимо передался Нико. Мне хотелось вернуть ту прошлогоднюю золотую середину, когда горе Нико уже достаточно рассеялось и он перестал чувствовать вину за то, что влюбился в меня, но еще не устал от сложностей смешения двух разных семей.

Массимо отступил, пропуская нас вперед по узкой лестнице. Сэм ринулся вверх с неуемной энергией одиннадцатилетнего мальчишки. Мама заковыляла, цепляясь за перила.

– Бог ты мой. Эти ступеньки не предназначены для старых толстух с изношенными коленками.

– Берил, а давайте я вас сзади подпихну? – предложил Массимо, умудряясь быть одновременно и дерзким, и услужливым.

– Да ну тебя! – Мама похрипывала и хихикала одновременно. Мои опасения по поводу отпуска постепенно рассеивались. Раньше я не была такой пессимисткой, но тогда мне и терять было особенно нечего. Поднявшись на несколько ступеней, я обернулась, намереваясь улыбнуться Массимо, чей силуэт выделялся в лучах солнца: типично итальянский красавец с перекинутым через плечо льняным пиджаком. И снова я задалась вопросом, как Лара, которая, похоже, никогда не расслаблялась, уживается с человеком, который мчится по жизни в поисках веселья и приключений. Но тут же пожурила себя: ведь кому, как не мне, знать, что посторонние видят лишь надводную, очень малую часть того айсберга, который на самом деле представляет собой брак.

Массимо протиснулся мимо нас, оттянул кованый засов и повернул огромный ключ, место которому, казалось, было на поясе городского глашатая. Мы вывалились на солнце, такое яркое и горячее, что даже волосы опалило и захотелось томно прикрыть глаза, как делают кинозвезды на фото. Внизу на многие мили солнечной пеной мерцало море подсолнухов.

Массимо отступил, скрестив руки на груди, наслаждаясь нашим восторгом. Потом положил ладонь мне на спину.

– Смотри, если немного наклониться вправо, то можно увидеть все виноградники замка.

Я кивнула и отошла, чувствуя, как спина под его рукой взмокла. Не хотелось бы обернуться и увидеть, что он тайком вытирает ладонь о штаны. Я стала рассказывать Сэму, как виноград созревает на лозах, как его собирают, давят и делают вино, но сына больше интересовало, на какое расстояние летят стрелы с крепостных валов и метали ли обитатели замка пушечные ядра в соседей.

– Ну как, Берил, решились попозже спуститься со мной в подвал и продегустировать местное вино? Знаете, оно фантастически пузырится.

Мама громко расхохоталась.

– Да-а-а, от такого предложения я не в силах отказаться!

Я взглянула на Массимо, готовая кинуться извиняться за маму, которая во всем видит намеки, но он тоже смеялся. А мне стало стыдно, что утром я огорчилась, увидев ее в спортивной майке, оставляющей голыми руки, которыми мама сейчас размахивала, веселясь. А уж как возмущалась бы Анна с ее любовью к макси-платьям и струящимся блузам.

– Наверное, все же стоит спуститься и помочь Нико. Я чувствую себя немного виноватой, что оставила его таскать весь багаж.

Массимо посмотрел на меня, пряча усмешку в темных глазах:

– Уверен, Мэгги, ему приятно постараться для тебя.

Будучи достаточно взрослой, я умела распознать грубую лесть. Но все равно было приятно.

Я отошла от деверя и рывком открыла тяжелую дверь, ведущую вниз. Потом поманила Сэма:

– Ну, сынок, пойдем-ка поищем свои комнаты.

Массимо ловко обогнал тещу:

– Позвольте мне пойти вперед, здесь крутые ступеньки.

Мама неуклюже сползала по лестнице позади Массимо, шлепая пятками босоножек. На последних ступенях он обернулся и подал маме руку.

– Ну, ты настоящий джентльмен! Анна вас хорошо выдрессировала, мальчики.

В этот момент во дворе появилась раскудахтавшаяся свекровь в безукоризненно белой футболке и шортах до колен. Я бы в таком наряде выглядела так, словно сбежала с турнира по боулингу.

– Массимо, пойди помоги Ларе. Сандро увидел ящерицу и теперь отказывается заходить к себе в комнату.

На именах внука и невестки Анна подпустила в голос толику презрительной насмешки.

Неудивительно, что эти бедняги то и дело оказываются погребенными под обломками собственной застенчивости.

Массимо пожал плечами с видом: «А я-то что могу сделать?»

– Ладно, пора стать убийцей ящериц. Увидимся позже, дамы.