Растопить ледяное сердце

Глава 40

Герцог Райнхольд Микаель Линден

— То есть, ты хочешь сказать, герцогиня уже связана с кем-то узами? — мой голос звенит, эхом отскакивая от ледяных стен храма Хольмгера.

Вот это наглость. На что рассчитывала Маргет, второй раз решив себя связать обрядом наречения, не дождавшись решения Хольмгера?

— Нет. Вы, герцог, — бледнея от страха, быстро произносит жрец. — Вашу невесту я проверил, она свободна.

— Но я не проходил раньше обряд наречения, — от удивления даже делаю шаг назад. — Как это возможно?

— Этого я не могу знать, — говорит жрец. — Но я изучил архивные записи о случаях, подобных вашему. Сосуд истины образует вокруг себя защитную сферу только в том случае, когда один из брачующихся уже связан с кем-то другим.

— Ничего не понимаю, — меня сложно удивить, я видел слишком многое. Но жрецу точно удалось это сделать. — Можно ли как-то выяснить, в каком из храмов проходил обряд? Или кто является моей нареченной?

— Есть ритуал с сосудом истины. Он может помочь узнать, с какой женщиной вы связаны обрядом, — кивает жрец и сразу же добавляет: — Но он очень сложный, требуется длительная тщательная подготовка.

— Сколько? — спрашиваю я.

— Примерно восемь суток, ваша светлость.

— Восемь? Ты издеваешься? — восклицаю я. — На решение Хольмгера требуется четырнадцать. Даже время с нашего с Маргет неудавшегося обряда почти истекло. Я в любой момент могу оказаться женатым на незнакомке?

— Только в том случае, если союз будет благословлен Хольмгером, — замечает жрец. — Пока я не вижу на вас брачной вязи.

— Есть какое-то другое решение? — потираю переносицу, пытаясь собраться с мыслями. — Если какая-то девушка без моего участия смогла провести обряд наречения, могу ли я так же отказаться от него?

— Вы можете просить бога о милости, не более того.

Учитывая проклятие, я не тот человек, кого Хольмгер способен одарить своей милостью. Но и на божественное благословение нерушимого союза я не рассчитываю, а значит, вряд ли брачная вязь появится сама по себе. Посему выходит, что обряд наречения разрушится, если я не явлюсь в храм в нужный день для заключения брака.

Но незнакомку все же надо найти. Я должен выяснить, зачем ей понадобилась эта афера с обрядом наречения.

— Готовь ритуал на сосуде истине, — кидаю на алтарь несколько золотых монет. — Если связь распадется, ты все равно сможешь узнать, с кем состоялся обряд?

— Да. Любое обращение к богам остается на ауре, его нужно только уметь считать. При обряде наречения энергии мужчины и женщины смешиваются, когда приходит время опустить руки в сосуд истины. Зелье, которое я приготовлю, покажет ту, остатки энергии которой будут еще жить в вас.

— Действуй, — киваю, уловив из пламенной речи жреца лишь тот факт, что незнакомку удастся найти.

Смотрю на часы. Я должен поторопиться, если хочу успеть на аудиенцию к королю.

Выхожу из храма и, оказавшись на площади, с наслаждением вдыхаю морозный воздух.

— Ингварр, — обращаюсь к слейпу, поглаживая его по холке. — Во дворец. Нам нужно спешить.

Слейп кивает, показывая, что понял меня, и я запрыгнув ему на спину, беру в руки поводья и пригибаюсь, чтобы не мешать Ингварру взлетать.

К королю успеваю прибыть к назначенному мне времени. В малой королевской гостиной меня встречает не только его величество Риг, но и королева Лиллиан. Это странно. После гибели старшего сына королевской четы, отношения супругов разладились. Последние несколько месяцев её величество не посещала мероприятия, предпочитая им собственную спальню.

— Его величество, её величество, — склоняю голову в поклоне, оказываясь на пороге гостиной.

— Герцог Линден, — приветствует меня король, а королева поджимает губы, удостоив меня холодным взглядом серых глаз. — Присаживайтесь. Выпьете с нами чая?

— С удовольствием, — сажусь в кресло, подмечая еще одну странную деталь.

Королева сегодня не в траурном цвете, который носила с момента гибели принца Демиана.

— Как продвигается расследование? — задает вопрос король Риг, после того, как служанки разливают чай и покидают гостиную. — Каковы результаты вашей поездки во Флэмен?

Коротко докладываю о том, что удалось узнать об убийце, о тьме, которой он пользуется, об аромате, который Ульв слышал впервые в жизни, несмотря на обучение в одной из лучших академий для ищеек. Аккуратно обхожу острые углы, не упоминая в разговоре о даре Альбертины. Незачем пока распространяться о том, что впервые за множество лет в Лираэллии появился аминарист. Зато рассказываю о догадках относительно рода деятельности убийцы и о легенде, которую удалось освежить в памяти, проведя несколько часов в родовой библиотеке Линденов.

— Есть предание о том, что в пещере, расположенной на одном из многочисленных островов океана, скрывается камень вечности, способный исцелить от любой болезни и подарить бессмертие тому, кто согласиться принести достаточную жертву.

— Вы решили стать сказителем, герцог? — поднимает брови королева. — Неплохой выбор, учитывая, что ваша карьера полисмена явно не удалась.

— Существует несколько упоминаний об этом камне, — не обратив внимание на комментарий её величества, продолжаю рассказывать я. — Первое — около шести столетий назад. У одного высокородного купца единственная дочь заболела неизлечимой черной лихорадкой. Купец и его жена не желали примириться с мыслью о скорой смерти своего ребенка. Они объездили все королевства, побывав у лучших лекарей, обращались к сильнейшим ведьмам, но жизнь дочери с каждым днем угасала. Тогда купец воззвал к богине смерти Хельме, молил её не забирать душу дочери, пообещав взамен всё, что она пожелает. Хельма услышала купца и согласилась на сделку. Она указала на камень из темного шерла, который скрывался в глубине дремучего леса, пояснив, что он может исцелить любую болезнь и даровать бессмертие. Взамен нужно было принести в жертву магию плодородия, чтобы напитать камень. Купцу пришлось заманить в лес и убить нескольких магов, прежде чем на камне появились исцеляющие письмена.

Король хмурится.

— Ты считаешь, что кто-то поверил в эту легенду и теперь убивает магов земли, стремясь исцелить кого-то близкого от страшной болезни?

— Я не знаю, — пожимаю плечами. — Я только вспомнил о старинном предании, сохранившемся до наших дней.

— Ему удалось? — с жадностью в голосе спрашивает её величество. — Тому купцу удалось исцелить дочь?

Перевожу взгляд на королеву, отмечая, что её глаза лихорадочно блестят, а щеки покраснели, словно ей резко стало жарко. Медленно киваю.

— Удалось. Дочь выздоровела. Но с лихорадкой слег сам купец и его жена. Таковы были условия сделки, Хельма не простила отобранную у нее душу, поэтому забрала две другие взамен, — заканчиваю историю про купца. — Но есть еще кое-что.

— Что? — королева даже не пытается скрыть свою сильную заинтересованность в древней легенде.

— Тьма. Есть мнение, что её сгустки появлялись каждый раз, после того, как кто-то решался воспользоваться камнем. И чем больше жертв было принесено камню, тем сильнее был выплеск тьмы. Сквозь столетия отслеживается прямая зависимость.

— Дорогая, почему ты проявляешь такой интерес к этому преданию? — спрашивает король, от которого тоже не укрылось возбужденное состояние жены.

— Так, просто. Оно показалось мне любопытным, — Лиллиан опускает глаза, чему-то улыбаясь.

— Герцог Линден, — чашка громко звякает об блюдце, когда король опускает ее на стол. — Чем увлекаться чтением легенд, лучше ищите того, кто убил уже четырнадцать магов земли в двух королевствах. Мне не нужен политический скандал, если обнаружится, что мы не можем поймать какого-то сумасшедшего мага, решившего расширить свой потенциал таким варварским способом.

— Да, ваше величество, — поднимаюсь, понимая, что мне пора идти.

— Кстати, герцог, напомните мне: по какой причине вы проигнорировали мой вызов несколько дней назад?

— Шел по следу убийцы в столице Флэмена. Любое промедление, и возможные улики могли быть уничтожены, — без запинки отчитываюсь я.

— И много улик вы нашли? — с явным скепсисом спрашивает король.

— Следы открытия портала. Убийца способен создавать их в любой точке пространства, используя тьму.

— Вот как, — его величество кивает каким-то своим мыслям. — Надеюсь, что когда мы встретимся в следующий раз, вы сможете назвать мне имя душегуба.

— Всенепременно.

— И вот еще что, — вспоминает король, когда я оказываюсь на пороге гостиной. — Вчера пришло приглашение на бал в честь дня Миросотворения от правящей четы Флэмена. Я не могу покинуть дворец в такой день, но и проигнорировать приглашение не могу. Все же, мы только начали налаживать отношения между королевствами. Отправитесь вы, герцог.

— Я? — мое сердце радостно ускоряет ход, когда я понимаю, что смогу увидеть Альбертину.

Но выбор короля кажется мне нелогичным. Он мог бы отправить дипломатических послов, в качестве представителей королевства Рэгнолд или младшего принца. Обычно он так и поступает, если не может присутствовать на мероприятии или переговорах.

— Нам важно сохранить нейтралитет с Флэменом, заключить новые торговые соглашения. Вы, герцог, уже знакомы с правителем, даже провели в стране несколько дней. Подумайте, как будет лучше использовать эту возможность. Я вам доверяю.

— Это большая честь, ваше величество, — отвечаю заученной фразой, в то время как разум все сильнее ищет подвох в приказе. Есть ощущение, что король хочет избавиться от меня на несколько дней. Только, для чего?

— Именно так. А теперь идите, готовьтесь. Завтра вечером порталом отправитесь во Флэмен.

Киваю и выхожу, меня сразу же встречает пожилой дворецкий, который должен проследить, что я покинул королевский дворец.

— Стеин, — обращаюсь к мужчине. — Вы не напомните мне, как погиб принц Демиан?

Дворецкий вздрагивает от моего вопроса и быстро говорит:

— Его высочество разбился в экипаже, упавшем со скалы, во время поездки по королевству.

— Это большая потеря для любящих родителей, — задумчиво произношу я, вспоминая, что слышал, по крайней мере, четыре разные версии гибели престолонаследника.

— Королева была вне себя от горя, — соглашается со мной дворецкий. — А его величеству даже пришлось прервать поездку в Каиссапею.

— Точно, — вспоминаю события почти годовой давности. — Он не успел на погребение, однако успел заключить с Каиссапеей договор на поставку экзотических фруктов.

— Его величество Риг всегда думает о благополучии своих подданных, — в уважении склоняет голову дворецкий и распахивает передо мной входную дверь.

— Всего вам доброго, Стеин, — прощаюсь со стариком.

Запрыгиваю на слейпа и командую:

— Домой, Ингварр.

Конь взлетает и направляется в сторону особняка, а в моей голове продолжают мелькать подозрения, формирующиеся в логическую цепочку.

Старший принц всегда отличался своеволием и склонностью к риску. Со временем, он мог бы стать хорошим правителем, но не желал этого. В силу юности его больше интересовала жизнь обычного мага, которому не нужно нести ответственность за подданных и королевство, который волен сам управлять своей жизнью, выбирать для себя жену, принимать решения, не оглядываясь на мнение общественности. Спустя всего несколько суток после прошлого дня Миросотворения, Демиан серьезно поранился во время охоты, лекарь несколько часов пытался остановить кровотечение, а принц не приходил в сознание на протяжении девяти суток. Король тогда был в бешенстве, казнил нескольких кавалеристов, сопровождавших Демиана на охоте. А после случившегося, его величество Риг неожиданно объявил, что старший принц направляется в путешествие по королевству, чтобы лучше познакомиться со страной, которую ему в скором времени предстоит возглавить. Это было странное решение. Коронация должна была состояться через пять месяцев после дня Миросотворения, в день тридцатилетия Демиана. Подготовка к ней шла полным ходом, более того, предстоял еще отбор невест для будущего короля. Маг уже подпитывал артефакт силой, чтобы в нужный момент активировать его. Артефакт должен был выбрать самых достойных и подходящих для Демиана невест, за которыми бы отправили гонцов по всему королевству.

Через двадцать пять суток от начала путешествия, в королевстве был объявлен траур в связи с гибелью старшего принца. Никто точно не знал, что с ним случилось. Уже позже, после погребения, король рассказал доверенным лицам, а я был в их числе, что в мирном лесу разбойники напали на королевский экипаж и зарезали его высочество и его стражу заговоренными кинжалами. Королева, рыдая, поделилась со своими фрейлинами рассказом о стае диких зверей, набросившихся на путников все в том же лесу, среди знати гуляли слухи о яде, который подмешали принцу в еду, когда он останавливался в одном из постоялых домов. А от дворецкого я только что услышал об экипаже, который упал со скалы. Тело принца никто не видел, королевский лекарь ссылался на то, что оно слишком обезображено, чтобы демонстрировать его публике. Закрытый саркофаг упокоили в фамильном склепе, король на погребении не появился.

Мог ли Демиан выжить, но получить тяжелые травмы или заболеть в путешествии? Но зачем тогда королевская чета объявила о его смерти? Если только принц не подцепил что-то, что может позором лечь на весь род. Могла ли королева откуда-то узнать о камне из шерла и попытаться спасти своего сына? Что-то не сходится. Убитый граф Амато рассказывал о мужском голосе, когда вспоминал приметы убийцы. А если сам король Риг? Тогда какой смысл настаивать на расследовании, посылая ищеек по своему же следу?

Нет, должно быть, я просто выдумываю небылицы. Реакцию королевы можно объяснить простым женским любопытством, а король вовсе не пытается избавиться от моего присутствия в королевстве, чтобы замести следы.

И все же.

— Клаус, — уже поздним вечером, сидя в своем кабинете в особняке, сжимаю артефакт связи в ладони.

— Ваша светлость, — откликается менталист.

— Мне нужны тени, — отдаю приказ, — трое.

— Кто объект?

— Королевская семья, — мрачно сообщаю я, понимая, что совершаю преступление против короны.

— Вы уверены? — осторожно спрашивает Клаус, словно сомневается в моем рассудке.

— Да. Докладывать мне о любых необычных поездках и встречах.

— Понял. Отберу лучших, отправлю сегодня же.

— Благодарю за службу.