Шаг первый. Новый мир

Глава 1

Я не понял, что произошло, но прямо сейчас я нахожусь в крайне неприглядном состоянии. Острая боль, парализующая тело, ощущается практически везде. И мыслю спокойно, здраво… Был взрыв. Точно. Что–то упало буквально с неба, пробив это чертово заброшенное здание насквозь. Серия взрывов… Да, точно, он был не один. А потом меня задело…

Что–то спине мокро. Наверное кровь. Я с трудом приподнял голову. Забавно. По ощущениям кишки болят в животе, но из–за рваной раны они несколько в другом месте… О, вот и сознание стало уплывать, какая прелесть! Почему я должен умереть именно тогда, когда хочу этого меньше всего?! Когда жизнь пошла в гору?! Дёрнул же чёрт забраться сюда ночью для своих экспериментов.

Краем гаснущего сознания я уловил какое–то шевеление рядом. Мне на лицо, на губы начало литься что–то тёплое, солоноватое, с привкусом железа. Кровь. Я попытался сосредоточиться и хотя бы открыть глаза, но сил не оставалось.

— Оставь это… — тихий, словно издалека голос. — Не трать силы…

— Не лезь не в своё дело, — абсолютно спокойно ответил другой голос. Чуть ближе, но такой же далёкий.

— Да послушай, ты не Бог — всех не спасти…

— Хотя бы одного…

Резкая боль, на несколько порядков сильнее предыдущего скрутила моё тело судорогами и спазмом одновременно. Раньше мне казалось, что от такой боли теряют сознание или вообще умирают. А вот и хрен! Живут! Ну, в моём случае — доживают.

— Бесполезно… Ты так сам подохнешь! — сквозь боль я слышал голоса, что удалялись всё дальше и дальше. Вместе с болью. — Болвана кусок! Если ты подохнешь так глупо, я насру на твою могилу! Нет! Я даже хоронить тебя не буду!

— Ты прав… — во втором голосе появились нотки вины. С этой фразой меня словно отпустило, боль прошла, а сознание, наконец–то, отправилось в темноту.

***

— Да что же это такое! — возмутился непонятно откуда взявшийся передо мной старый дед.

Оглядевшись, понял, что стою посреди какого–то кабинета. Стены белые, стол белый, железные шкафы картотеки, что тянулись словно в бесконечность, тоже белые.

— Простите?

— Прощаю, — сердито выдохнул старик, закрывая папку с бумагами и бросая её себе за спину. Вопреки моим ожиданиям, папка не просто полетела, а довольно плавно спланировала в открывшийся ящик шкафа вдалеке. — Не ветка миров, а проходной двор какой–то!

— Вы о чём, уважаемый?

— Уважаемый? Ну надо же! — всплеснул руками старик. — В кои–то веки уважаемым стал! Короче так.

Старик облокотился о стол, выставив перед собой руку и грозя мне пальцем.

— Вы меня, отрыжка Хаоса, уже достали! Жил я тут себе миллионы лет, работал, а за последние сто лет вас как говно на мух потянуло…

— Мух на говно…

— Не перебивай! — старик хлопнул ладонью по столу. — Если я говорю, что говно на мух, значит так оно и есть!

— Есть, говно на мух!

— Нет, парень, есть это не надо, — старик вдруг ухмыльнулся. — Обожаю русский и японский. Можно так словами играть…

Старик ненадолго задумался, но быстро вернул себе недовольный вид.

— Короче так… А, это я уже говорил… Так, короче! У себя ты сдох, памяти не лишился, очистку не прошёл, и я таких вас ненавижу! Вы мне всю работу портите! И статистику! Представляешь? Ещё и что–то дать вам предписано! Куда катится мироздание…

— Эм…

— Не мычи мне тут. Так, что там у тебя есть?

Старик повёл рукой над столом и перед ним появилась небольшая папочка для документов. Он с невероятной скоростью пролистал её и закрыл.

— Ну они у вас там и развились! — восхищённо присвистнул старик.

— Кто?

— А? Неважно. Чего бы этакого тебе подсунуть…

— Мозги?

— Мозги?! Свои иметь надо! О, а приживлю–ка я тебе кровь того парня…

— Парня? Не надо мне приживлять ничего от парня — своего хватает.

— Да не бзди, это образно. Точно! Приживлю плюсы, уберу минусы…

Перед стариком на столе появилась многослойная сфера в виде проекции невероятной сложности. Если приглядеться, то она состояла из множества очень мелких символов. Они светились каждый своим цветом, но было что–то красное, что–то выбивающееся из общей концепции. Старик размывшимися от скорости движениями рук начал совершать пассы вокруг сферы, и красное нечто постепенно всё более органично вписывалось в общую разноцветную структуру, всё больше принимающую однородный окрас.

В один прекрасный момент старик закончил своё колдовство, сфера исчезла.

— Засрали мне своими появлениями всю ветку миров. Но! — старик наставительно указал пальцем в потолок. — Не можешь остановить — возглавь! А теперь вали.

Он открыл папку, замахнулся рукой, в которой появилась круглая печать, и быстрыми движениями поставил серию штампов на листках. С последним штампом всё исчезло — стол, стены, кабинет. Темнота.

***

Очнулся я в кровати. Сомнений, что это детская кровать, у меня не возникало. Здесь даже были перила… или как они называются у такой кровати, чтобы дети не вываливались? В голове каша, как после дикого перепоя, но она довольно быстро структурировалась. По крайней мере то, что вообще могло структурироваться. Было чувство, будто единственное, что со мной было в этой жизни — одна большая пьянка и помню я обрывки. Однако, самое важное я вполне смог вычленить. Всего несколько фраз, расставивших многое по своим местам, и я понял, где именно переродился. Эту сказку мы знаем.

«В роду не может быть сквиба».

«Ты не посмеешь тронуть моего сына».

«Изгнание по полному ритуалу, а ты, Нарцисса, знай своё место! Ни капли крови Малфоев не останется в этом убожестве».

Фраз и событий было больше, но это — основа. Я прекрасно понимаю, почему я толком ничего не помню. Долговременная память младенца оставляет желать лучшего, и запомнить что–то в таком возрасте практически невозможно. Из–за этого и кажется, что жизнь началась сейчас, а не тогда, давно. Эти фразы я запомнил… Потому что мне было чертовски обидно и я был невероятно зол. Взрослое сознание позволяло прекрасно понимать английский, но я просто не запоминал происходящее вокруг и, можно сказать, жил одним моментом, постоянно забывая, что было полчаса–час назад. Неприятное ощущение.

Отец, Люциус, мягко говоря, редиска. Не люблю мат, а нормальные слова сразу в голову не лезут. Нарцисса оказалась очень красивой блондинкой, и та пара воспоминаний с ней были очень хорошими, она смотрела с нежностью и добротой. Ещё брат есть — Драко. А меня Нарцисса хотела назвать по традициям её семьи, но спор на эту тему с Люциусом не успел закончиться. Не знаю, что там было, но каким–то образом они решили, что я сквиб. Ну, а дальше и так понятно.

Пара отрывочных воспоминаний, как меня попросту бросили у дверей первого попавшегося дома обычных людей. Обнаружили меня только утром. Я прям Гарри Поттер какой–то. Тут я и живу.

Максимилиан Найт, пишется как «рыцарь». По крайней мере так написано на конвертах с чеками для оплаты, которые перебирали приютившие меня люди. Вчера, кажется. Нянчились и перебирали. Ну я подглядел.

И что теперь делать? Получается, я — сквиб. В то, что маги, которых может себе позволить чета Малфоев, способны ошибиться в диагностике, я не верю. Ну или как они там определили это всё? Значит в магический мир мне лучше не соваться и пробиваться тут. Обидно немного, но тот старик говорил что–то о приживлении чего–то там. И как тут выяснить — чего именно? Тоже непонятно. Значит будем просто расти, вспоминать старое, учить новое.

***

Жизнь текла размеренно и быстро. Взрослое сознание склонно воспринимать время несколько иначе. Для ребёнка время течёт медленно лишь по той причине, что каждый его день полон новых открытий, впечатлений, воспоминаний. Я же не вижу ничего нового, ничего удивительного, всё уже пройдено. Рутина.

Первые годы проживания с четой Найтов — милейших людей слегка за сорок, я всё же ждал и надеялся. Ждал магических выбросов. Не было ничего. Вообще. Пробовал медитации. Интереса ради. Но в итоге лишь благополучно засыпал.

Чета Найтов. Сара и Джон. Банальные имена, но и я в прошлом похвастать эксклюзивным именем не мог и ничего, неплохо жил, пока не помер. У них есть свои дети, но те уже выросли и благополучно строили карьеру за бугром, потому Найты были вообще не против воспитать ещё одного ребёнка. Джон, обычного вида мужик, юрист в какой–то фирме, довольно успешный. Средний рост, обычное лицо, русо–непонятные волосы, обычные карие глаза… Обычный Джон. Зарабатывает много и всё благополучно тратит на дом, жену и меня. Сара — всё ещё молодо выглядящая стройная женщина, брюнетка с карими глазами. На первый взгляд её внешность не выше среднего, но… То, как она держится, улыбается, смеётся, двигается… В общем, именно в таких влюбляются легко и навсегда, но не сразу.

Сейчас мне девять, я круглый отличник в приличной школе, самозабвенно занимаюсь лёгкой атлетикой. Ну, то, что можно в этом возрасте. Хожу в клуб кендо, который очень тяжело было найти в местных реалиях, играю на скрипке и фортепиано… Я помню, прекрасно помню, как жалел об упущенных возможностях в прошлой жизни. Это не хочу–у–у… Это тру–у–удно… Это мне не нра–а–авится, то мне не надо вообще. А взрослые говорили, что буду жалеть, но я же был ребёнок, потом подросток, юношеский максимализм во всей красе! Теперь–то я наверстаю. И потом буду жалеть о чём–нибудь другом.

Жили мы в небольшом, но просторном типовом частном доме в пригороде Лондона. Тут есть всё, что нужно — большой торговый центр, парки, школы, частные детские сады. В общем ничего нового для меня — жил как–то в Англии шесть лет. Предпринимал попытки поступить в Кембридж или Оксфорд. Без денег. У меня тогда были мозги, заточенные под учёбу и науку, знания, неуёмные амбиции и дыра в кармане. Правда, я был несколько социально не адаптирован и именно нежелание мозга работать в социальном направлении подкачало бедного меня. Если говорить по–простому — в прошлой жизни я просрал кучу времени. Потому с бытом в Англии и языком я не просто на ты — я нюхнул ароматов «дна», побыл средним классом, был и довольно богатым некоторое время, но мгновенно всё просрал. Думал, что всегда успею заработать ещё. М-да.

Сама жизнь у Найтов вполне хороша, и даже много нового узнал, правда в основном это воспитание и понимание того, как должно держаться и вести себя настоящему английскому джентльмену. Как–то так. Найты не усердствовали и не требовали неукоснительного соблюдения этикета и прочего абсолютно всегда, но знать и уметь нужно было всё. А я только за — в прошлой жизни это было упущено в моём саморазвитии.

Внезапный визг покрышек выдернул меня из размышлений. На меня с огромной скоростью мчался грузовик. Резкое чувство, словно электричеством по телу ударило — мгновенный выброс адреналина. Кажется, что даже время замедлилось.

У правильного попаданца должно быть несколько вещей: рояль в кустах, убийца–грузовик, персональный антагонист и цель всей жизни. В любом порядке. Именно эти мысли пронеслись в моей голове. Непреодолимое желание взмахнуть рукой, словно отгоняя назойливую муху, вынудило меня сделать этот взмах.

Красная жидкая хрень вырвалась из земли и в виде трёх полос протянулась вслед за движением руки, образовывая подобие полусферы передо мной. В этот же момент грузовик на полном ходу врезался в них словно в бетонную стену. Я видел, как деформировалась кабина, лопались фары, стёкла, летели осколки, как зажимало толстого водителя, расплющивая его. Видел, как из него выдавливались струи крови, вливаясь в красные полосы передо мной. Внезапно скорость восприятия вернулась в норму, меня оглушил звук удара и скрежет деформации, лёгкие облачка пыли. Я стоял посреди полусферы покорёженного металла. Дым, запах масла и бензина. От красного… кровавого барьера не осталось и следа.

— Валить отсюда надо…

Сказал — сделал. Это был довольно глухой и пустой проулок, потому я просто пробежал за угол дома, повилял ещё немного и размеренно пошёл дальше.

Сердце билось как сумасшедшее, кровь стучала в висках, я шёл вдоль домов и тупо смотрел на свои руки. Вот так, внезапно, сегодня умер человек. По моей вине. Но если бы я не защитился, то умер бы сам… Смерть…

— Начало нового, невероятного путешествия, — закончил вслух свои же мысли. Это действительно так, и внезапное осознание резко смягчило накатывающий шквал эмоций. Нужно домой.

***

Всё–таки я в некоторой степени маг.

После того случая с грузовиком я принялся активно «копаться» в себе. Первое, что пришло в голову — пробудить в себе те ощущения, что позволили создать кровавый щит. Без крови, но из крови. Парадокс.

Сейчас было лето, потому я с чистой совестью отправлялся гулять с утра, приходил на обед, снова уходил. Найтов это не удивляло. Они даже пошептались на кухне, что возможно я наконец нашёл себе друзей. Однако я всего лишь тусовался в заросшей части парка, что был неподалёку. Хоть этот участок и был заросший и хорошо скрытый от людей, здесь никогда не собирались ни бандиты, ни наркоманы, ни хулиганы, ни малолетки. Причина тому простая — полицейский участок через дорогу. Да и пригород наш вообще спокойный.

Тут я попросту сидел на лавочке посреди кустов и старался пробудить в себе ту магию, или что это такое вообще. Сложно описать словами то, что сам не очень понимаешь, но после того случая я постоянно ощущал в себе что–то новое, но как до этого достучаться — не понимал. Получилось только на пятый день.

Как и четыре дня до этого, я просто сидел и концентрировался на странном чувстве, подбирал мысленные образы, команды, хоть что–нибудь для того, чтобы достучаться. Я не уверен, что подобрался нужный «ключик» — больше похоже на то, что меня кто–то «пожалел».

Никаких спецэффектов, грома и молний, вспышек света или даже тепла в груди — просто на вытянутой ладони появился из ниоткуда крохотный красный шарик и словно приливными волнами разросся до размера теннисного мячика. Густой красный цвет. Цвет крови. Да и материал шарика, жидкость, говорили сами за себя. Ну не властелин же я томатного сока?! Хотя сходу отрицать это тоже не стоит.

Я начал экспериментировать с парящим над ладонью шариком. Пытался изменять его форму, размер. Получалось откровенно плохо. Требовалась сильная концентрация, и радовало меня то, что шарик появился из ниоткуда, а не выкачал из меня полстакана крови.

Закончил я свои неудачные эксперименты только тогда, когда почувствовал сильное утомление. Стоило перестать концентрироваться на шарике, как он просто исчез. Встал, размялся. Тело вроде бы готово к бою, но усталость… в мозгах? Любопытно.

***

Всё лето я продолжал эксперименты, погрузившись в новое для себя направление. Манипуляция кровью — проверил на вкус. Так вот. Манипуляции с каждым днём давались мне проще и проще. Шарик постепенно рос в размерах, по моей воле, разумеется. Я научился, хоть и не без труда, превращать его в иглы, лезвия, придавать разные геометрические формы. Да, небогатая фантазия, но реализовывать некоторые мысли, основываясь на факте, что это кровь, я откровенно побаивался. Вмешиваться в систему кровообращения в своём теле, не имея знаний, опыта и контроля — суицид. Вмешиваться туда же, но по отношению к другим существам — живодёрство. Я не настолько чёрств сердцем, чтобы ставить такие эксперименты. По крайней мере, пока не имею знаний и возможности вернуть всё, как было.

Мысли о том, что я владею магией, тоже не давали мне покоя, но как бы я ни концентрировался на чём–то, получалась только кровь.

Помимо самой магии крови, хотя уместнее было бы назвать это гемомантией, я заметил ещё один интересный момент — я стал чуточку выносливее и сильнее. И это несколько напрягало. То есть я рассчитывал в скором будущем заниматься физической подготовкой более плотно, выковать, так сказать, себе спортивное тельце. Но если «стандартные» физические характеристики продолжат повышаться, то нагружать тело, чтобы оно росло и развивалось так, как хочу я, станет несколько проблематично.

…

Наступила осень, пришлось идти в школу, и количество свободного времени для тренировок резко сократилось. Я всё так же продолжил ходить на кендо и заниматься музыкой, старательно учиться. Да, приходилось учиться. У меня есть знания, но повторение — мать учения. Я не гений, чтобы один раз прочитать, запомнить и пользоваться потом всю жизнь и даже после. Потому я со всем старанием подходил пусть и к простейшим, но задачкам, хоть иногда и баловал себя более сложным материалом в школьной библиотеке и дома.

На занятиях по кендо было замечено и ускорение регенерации. Хотя правильнее было бы сказать, что оно замечено после — редкие ссадины и частые синяки заживали намного быстрее. Но появился и минус. Если раньше я мог выкладываться на полную и быть чуть выше среднего в своём возрасте, то теперь я быстрее и сильнее сверстников, и тренировки меня перестали должным образом нагружать. Это же касается и лёгкой атлетики. Это печально. Нет нагрузки — нет развития.

…

Ближе к новому году… старая привычка — к Рождеству, случилось невероятное! Нормальный магический выброс, а не кровавая баня! Меня отправили очистить после недавнего снегопада крышу гаража. Это нужно было для установки парочки рождественских украшений. Вот там–то я и поскользнулся, стоя на самом краю. Мне бы ничего не было — внизу сугроб, под ним земля. Но в момент падения я думал вовсе не об этом. И о чудо! Я внезапно завис над землёй, меня начало переворачивать в вертикальное положение, а подо мной вообще крутился маленький ураганчик, разбрасывая снежинки. Словно у меня реактивный выхлоп в одном месте. Появившееся странное тёплое чувство в груди не проходило, пока я не приземлился. Медленно и аккуратно. Я стоял и смотрел себе под ноги с дебильной улыбкой на лице. Я уверен, что она дебильная.

— Да здравствуют новые возможности! — вскрикнул я, не сдержавшись, воздев кулак к небу.

— Макс! Ты уже убрал снег? — раздался из–за угла дома голос приёмного отца.

— Нет, сейчас!

Новые возможности! Я волшебник, а не просто властелин томатного сока!

…

Овладевать новыми магическими возможностями было невероятно сложно. Примерно так же сложно, как если бы их не было. Месяц! Месяц ушёл на то, чтобы заставить парить над столом оторванный кусочек тетрадного листа! Я уже потерял веру в себя, если честно. Думал, что это был очередной выверт гемомантии, но нет. Магия.

Дальше пошло много проще — первый осознанный успех оказался очень важен. Но ещё важнее оказалась вера! Без веры в желаемое, получить оное практически невозможно. А вот с верой… Я делал очень много всего, но в очень маленьких масштабах. Поджигал, левитировал, создавал воду, управлял водой, превращал спички в иголки на голой воле, создавал мелкие шарики света — не крупнее светлячка. Развлекался, как мог.

С приёмными родителями отношения были ровные. Они были рады, что ребёнок растёт самостоятельный и целеустремлённый, развивается разносторонне и кажется никаких странностей не замечали. Правда, они не очень понимали моё увлечение кендо, а не классическим фехтованием. Всё–таки это Англия, и подобное здесь пока что не очень прижилось. Вот была бы Америка, тогда да. Там всегда любили что–нибудь этакое. Но с другой стороны, я же не для боя этим занимаюсь, а скорее ради навёрстывания того, что хотел бы сделать тогда, в прошлой жизни.

…

Время шло, я упорно развивался и ждал своего одиннадцатилетия, рассчитывая на письмо из Хогвартса. Я даже не знаю, что буду делать и надо ли делать хоть что–то, когда оно придёт. Я всё–таки Малфой… Хотя, если верить словам Люциуса и если он провёл ритуал, то ни хрена я не Малфой, но тогда остаётся Блэк. Что там на календаре? Четвёртое июня. Завтра мне одиннадцать.

Блэк, да… Да ну нафиг всё это! Как–то читал я в прошлой жизни всякие фанфики. Не приведи Старик тут есть магия Рода. Это чревато кучей проблем, ведь если так, то благодаря ритуалу Люциуса, я чистокровный Блэк. Из них, если события здесь как в оригинальной истории, жив только Сириус, который вряд ли будет дееспособен к моменту своего освобождения. Да и даже если будет, то его описание в истории чётко говорит о нежелании наследовать Род. Тогда остаюсь я. Парень, чистый Блэк. Волшебник. А это значит куча, куча, огромная куча проблем!

Другой вопрос — стоит ли мозолить глаза Малфоям? Давно я не вспоминал о своём происхождении, как и о негативном поступке Люциуса. Помимо этого, «знай своё место, Нарцисса» до сих пор вызывает у меня желание крайне жестоко обойтись с этим человеком. В моих воспоминаниях Нарцисса осталась красивой блондинкой с милой и нежной улыбкой, держащей меня на руках. Сентиментальность, да, я знаю, но по–другому не могу. Но вдруг она любит его именно такого? Кто знает…

Стою напротив зеркала и ухмыляюсь своему отражению. Короткие густые прямые волосы, такие же светлые, как и у Нарциссы. Голубые глаза, ровненькое лицо без малейшего изъяна, даже слишком идеальное, какое–то девичье, и уже нет детской округлости. Господи, я же мужская копия Нарциссы! И эти малость острые, хищные черты… Да во мне только слепой не признает её!

Странно, но раньше я не замечал многого. У меня высокий рост для своего возраста и отличное телосложение. Не зря старался, не зря пахал! Не зря намучился с гемомантией и контролем над ней, ведь удалось научиться отключать пассивное усиление тела — так я это назвал. Таким образом я смог тренироваться на износ, как и раньше, но мне приходилось постоянно держать концентрацию на своём ослаблении. Абсурдная ситуация, но и со включенным усилением эффект от него возрастал пропорционально.

Одевшись в джинсовый костюм и футболку, я ещё раз усмехнулся. Малфой по происхождению в маггловских тряпках. Люциуса бы инфаркт хватил, а бедная Вальбурга наверняка без устали орала бы с портрета. Хе–хе.

В прекрасном настроении я отправился на прогулку. Вечер, хорошая погода — почему бы и нет?

Прогулка по пригороду в формате спального района — дело скучное, но зато тут воздух заметно чище, чем в Лондоне. Можно пройтись по парку, прикупить мороженку, на людей посмотреть. Похоже, я старею. Ну, то есть, где это видано? Молодой мальчишка с важным видом ходит по городу, наслаждаясь тишиной, покоем, птичками в парке. Нонсенс! А мне нравится. В прошлой жизни я жестко курил, что убило тонкое обоняние полностью. А теперь столько запахов, как тогда, давно в детстве, в прошлой жизни. Я помню запах цветущей сирени, яблони, запах дождя, озона, мокрого асфальта. Тонкие нотки от вонючки–ёлочки в проехавшем автомобиле… Вот и сейчас я просто рад полноте ощущений. А ведь я тогда даже не понимал, как много потерял, приобретя взамен лишь зависимость и хронический бронхит.

Я вернулся на второй круг в парк недалеко от дома. Людей вокруг практически не осталось — только на входе я заметил обнимающуюся молодую парочку, покидающую это место. Внезапная боль в груди почти заставила меня скрутиться, но я преодолел это и моментально рванул в сторону, не разбирая дороги. Больно было настолько, что у меня мутнело в глазах, всё размывалось, но это от скорости… Да, от скорости. Я быстрее человека. На порядок быстрее.

Я не могу остановиться. Накатывал сильный жар, но чем медленнее я двигался, тем хуже мне становилось. Потому я делал единственное, что могло облегчить боль и жар — двигался. Бешеный пульс набатом бил по ушам, оглушал. Не знаю, где я оказался, но вокруг были кусты и деревья и ни одного привычного и присущего городу источника света. Боль скрутила меня окончательно. Кажется, я кричал, впиваясь пальцами в землю.

— Тьфу! — раздался уже позабытый голос старика из белого кабинета. — От вас одни проблемы. Тащат тут с собой всякое, ломают пространство вверенной области…

После этих слов во мне будто что–то лопнуло, взорвалось, выпуская боль во всё тело и дальше, за его пределы. Мои глаза сами открылись, а меня буквально поставило на колени. Ураган из кровавых лент вокруг кромсал землю, кусты, деревья, разбивая всё в пыль и щепки. Я ощущал, как волосы начали вставать дыбом. Буквально.

Краем глаза я увидел, как с неба ко мне устремилась крохотная точка света, очень быстро приближаясь. Одно мгновение, и она уже выросла до размера баскетбольного мяча и зависла передо мной на расстоянии вытянутой руки. Сквозь боль я пытался понять, что это такое.

— Бездарь! — опять раздался голос старика. — Руками бери, я вам тут межмировые порталы держать не нанимался!

А чего помогает тогда? Сварливый старик.

— А потому, что эта хрень всё равно пролезет, но будет рвать пространство!

Ответ был неожиданный, но спорить с этим стариком я не решился, где бы он сейчас ни был. Превозмогая боль в теле, я протянул руку к светящейся сфере и хотел было взять, но рука погрузилась в неё, как будто там и не было ничего. Внезапно сфера начала изменяться. Из воздуха появлялись прозрачные кристаллы, медленно складываясь в какую–то форму.

Это продолжалось недолго, и вскоре в моих руках был довольно вычурный полуторный меч с резной чёрной рукоятью и гардой, и чёрным же клинком. Рукоять и гарда были украшены золотыми узорами растительных мотивов.

Как только меч окончательно материализовался в руках, боль прошла, а кровавый ураган утих, впитался в меч. Меч тут же растёкся по рукам кровавой плёнкой, моментально исчезая в теле.

— Всё! Хрена с два ещё приду! Ненавижу… Одни проблемы… — голос старика в моей голове словно удалялся.

— И что это за хрень? — спросил я вслух, когда ко мне стали возвращаться силы и пропадать ощущения фантомной боли. Ответ пришёл откуда не ждали — информация из моей же головы. Оружие Духа. Всё. Больше ничего не ясно.

Такая вспышка магии, или что это было, не могла пройти незамеченной, и в этом я не сомневался. Рядом со мной раздалась серия хлопков, вокруг засуетились люди, но мне было хреново.

— Всем ни с места! — заорал какой–то мужик. — Работает Аврорат!

— Да тише ты, — зашипела на него какая–то женщина. — Видишь же, у ребёнка выброс был.

— Да чтоб мне такие выбросы в детстве!

Они ещё о чём–то говорили, женщина помахала передо мной волшебной палочкой, проверила самочувствие, похоже.

— И чего дальше делать?

— Домой бы меня… — подал я голос.

— О, а парень крепкий! — ухмыльнулся мужик. Как бы я ни пытался разглядеть говорящих, но плывущее зрение и темнота не располагали к этому.

— Не имеем права, — с недовольством сказала женщина. — Глупые правила.

С этими словами она всунула мне в руки маленький флакончик.

— Пей, поможет. Через пару минут придёшь в себя и потопаешь домой. Хорошо хоть рядом ни одной живой души, а то опять Обливиэйторов вызывать. Истерички.

— А с парнем–то что делать?

— Сейчас узнаю. Тебя как звать?

— Макс Найт.

Не разглядеть, но похоже, женщина кивнула и отошла в сторону. Через пару секунд глаз коснулась светлая вспышка и удалилась. А ещё через минуту появилась вновь.

— А ничего, — заговорила женщина. — Он завтра и так всё узнает. Ещё не выпил?

— Мне уже лучше, — моё самочувствие и вправду улучшалось довольно быстро, и я даже смог встать, немного покачиваясь. Протянул флакончик обратно. — Не думаю, что пить непонятно что из рук непонятно кого будет хорошей идеей.

— Ха! Постоянная бдительность! — улыбнулся мужик, которого я наконец–то смог рассмотреть. Не мужик, но молодой парень, лет двадцать пять. Обычной внешности и в красной мантии.

— Вот только не начинай, — закатила глаза девушка. Тоже ничего необычного и возраст примерно тот же. — А ты, парень…

— Макс.

— Макс. Завтра всё узнаешь и без нас. До дома доберёшься?

— Да.

Даже если бы я хотел задавать вопросы, то сил бы на это не хватило. Авроры махнули рукой и исчезли в аппарации — кажется, это так называется. А я поплёлся… да, именно так.

***

Утро дня рождения настало быстро и внезапно. Казалось бы, вчера только закрыл глаза в постельке, моргнул, и вот уже пора вставать. Как всегда, сделал зарядку, умылся и спустился на завтрак. Только поздоровался с Найтами, как раздался звонок в дверь.

— И кому с утра пораньше приспичило по домам ходить. — возмутился приёмный отец, вставая из–за стола и отправляясь открывать дверь. Через минуту он зашёл в столовую в сопровождении дамы слегка за пятьдесят. Высокая и статная, в чёрном платье и зелёной мантии, она строгим взглядом окинула меня и Сару.

— Доброе утро. Я Минерва МакГонагалл, являюсь заместителем директора Хогвартса и уполномочена передать мистеру Максимилиану Найту приглашение обучаться в школе Чародейства и Волшебства, — сухим голосом проговорила она, доставая из рукава мантии желтоватый конверт и протягивая мне.

— Здравствуйте, очень приятно, — поздоровались мы, а я взял письмо.

— Присаживайтесь… — замялся отец.

— Можно просто профессор, — сказала МакГонагалл и села на предложенное место.

Я же в свою очередь открыл конверт и обнаружил там письмо на желтом пергаменте. Самое обыкновенное приглашение учиться в Хогвартс и список необходимых вещей.

— Вижу, вы не особо удивлены, — сказала МакГонагалл и только сейчас я заметил, что Найты и вправду не удивлены.

— Это бы объяснило некоторые странности, которые происходили с Максом, — спокойно сказал Джон, а Сара просто кивнула.

— Ясно. Что требуется от меня и где всё это купить?

МакГонагалл поведала, что сопровождение меня за покупками является её второй целью визита к нам, и меня отправили собираться, пока Найты с профессором будут обсуждать финансовые вопросы.

Оделся я в свой чёрный деловой костюм. Найты в некоторой степени консервативны, потому наличие как минимум нескольких костюмов в гардеробе является обязательным. Рубашку я надел тоже чёрную. Вот хочу так, и всё тут.

Спустился вниз полностью готовый к путешествию, а МакГонагалл уже ждала меня на пороге. Отец вручил небольшую пачку денег для размена и поручил купить самое качественное, функциональное и необходимое.

— Возьмите меня за руку, мистер Найт, — сказала мне МакГонагалл, и я последовал указанию. — Приготовьтесь. В первый раз это довольно неприятно.

Меня словно скрутило в фарш и потянуло вперёд за пупок. Один миг, и я уже стою на тротуаре в Лондоне, держа профессора за руку. Тошнило меня знатно, но по сравнению со вчерашним приключением это всего лишь досадные неприятности.

Профессор похвалила мою выдержку и направилась к двери ближайшего заведения, вывеска которого гласила: «Дырявый Котёл». Я последовал за ней и оказался в мрачной готичной таверне с не самым приятным контингентом. Люди здесь выглядели так, словно они самую малость бомжи. Чуть–чуть.

Мы молча прошли через зал Дырявого Котла и вышли на задний двор заведения. Профессор вынула палочку из рукава и коснулась ею кирпичей в стене. Они мгновенно начали разъезжаться в стороны, открывая проход.

— Добро пожаловать на Косую Аллею, — без лишних эмоций сказала профессор и повела меня вперёд.

Косая Аллея была и вправду косая. Многочисленные дома и магазины в староанглийском стиле выглядели косовато. Повсюду ходили люди в самых разных одеждах, и порой среди них попадались уникальные экземпляры, больше похожие на постоянных клиентов местной психбольницы. То и дело над головой пролетали совы с письмами или посылками в лапках, сновали подростки в мантиях. Взрослые активно торговались у прилавков. Вообще, место интересное, контрастное, если сравнивать с обычным миром.

Первым делом мы с профессором зашли в Гринготтс — местный банк. По пути она мне в двух словах разъяснила местную валютную систему. Величественное, по сравнению с остальными, белое трехэтажное здание. Внутри оно выглядело более мрачным и тёмным. Во весь зал тянулись в два ряда высокие стойки, за которыми мелкие гоблины во фраках занимались важными делами — имитировали работу. Мы подошли к одной из таких стоек, и я обратился к гоблину.

— Доброго дня, уважаемый. Мне хотелось бы разменять фунты на галлеоны. Вы окажете подобную услугу?

— Безусловно, — хрипло ответил гоблин, и я протянул ему пачку фунтов. Гоблин их быстро пересчитал и начал вытаскивать стопки золотых галлеонов. За один галлеон он продал мне простой кошелёк с незримым расширением, и в итоге я получил в своё распоряжение девяносто шесть галлеонов и немного мелочи.

Дальнейшие покупки были совершенно неинтересными. Мы купили школьный сундук, я взял простенький рюкзак с незримым расширением, в который в дальнейшем складывал книги за первый курс, весы, телескоп и прочее. Ингредиенты для зельеварения покупались комплектом и отправлялись в Хогвартс своим ходом. Доставкой. Сундук, кстати, был уменьшен профессором и вручен мне с наказом выложить дома на пол — чары продержатся четыре часа ровно.

Покупка мантий и драконьих перчаток прошла буднично. В магазине мадам Малкин покупали мантии ещё двое ребят, но возрастом постарше. Меня поставили на табурет, измерили зачарованными инструментами. О желаемой ткани я сказал, что было бы неплохо, если ткань будет немаркой, износостойкой и не выглядела бы как мешок из–под картошки. Мадам Малкин покивала, пробубнила что–то про средний диапазон цен, и через двадцать минут я стал обладателем комплекта из трёх повседневных мантий, зимнего плаща, мантии для работы в теплице и прочих мелочей. Помимо этого ещё и школьную форму тёмно–серых тонов пришлось брать.

Палочку пошли мы покупать, само собой, в лавку Олливандера, семья которого, если верить облупившейся позолоченной надписи над входом, начала заниматься этим ещё до нашей эры.

Оказавшись в слегка запылённом плохо освещённом помещении, я начал разглядывать стеллажи за прилавком, на которых лежали множество небольших коробочек.

— Здравствуйте! — неожиданно сказал внезапный Олливандер. Он как чёртик из табакерки вынырнул из какого–то тёмного угла. — О, мистер…

— Найт. Макс Найт, — прервал я его, ибо он–то точно меня узнал.

— Ага, так и запишем, — подыграл он, подходя поближе. — Как я понимаю, вы пришли за своей первой волшебной палочкой?

— Несомненно.

— Прекрасно, — всплеснул руками чудной седой старичок. — Какой рукой предпочитаете колдовать?

— Правой, сэр.

После моих слов ко мне по воздуху подлетели разные метры и линейки. Измеряли всего вдоль и поперёк и даже окружность головы. После этого мастер вынес десяток коробочек и начал предлагать мне попробовать взять одну палочку за другой. Подошла восьмая. Тёмного цвета. Стоило взять её в руки, как с кончика волшебного девайса посыпался яркий сноп разноцветных искр.

— Прекрасно! Просто прекрасно! — Олливандер взял мою палочку и принялся упаковывать её обратно в коробочку и даже положил внутрь ножны для неё. — Гибкая, хлёсткая, двенадцать с половиной дюймов. Акация и сердечная жила дракона. Верная и мощная, очень мощная, а главное — подойдёт для любого волшебства, но предпочитает что–то новое и неординарное, как и мышление её владельца. Уверен, вас ждёт великое будущее, мистер Найт.

— Безусловно, мастер, — благодарно кивнул Олливандеру, расплатившись по прайсу.

На этом наши покупки закончились и профессор аппарировала со мной к порогу дома. Вручила билет на поезд, попрощалась и исчезла в одном ей ведомом направлении. Как–то сумбурно получилось.

***

По возвращении меня ждали Найты, которых за всё это время я так и не смог полноценно воспринимать как отца и мать. Да, отличные родственники, и я прекрасно понимаю, что семья — не список кто кого родил. Однако же, понимание, что я не родился в этой семье, не позволяет к ним относиться в полной мере как к родственникам, хотя и за них, как говорится, порву. Они не давили на меня гиперопекой, но и не были категоричны в своих решениях. Они всегда учитывали мои интересы, но и дать совет и настоятельную рекомендацию не стеснялись. Я получил много нового, хотя бы взять тот же этикет. Это не значит, что в прошлой жизни я был свиньей неотёсанной, нет, но понимания и знания конкретных разнообразных правил у меня не было. А теперь даже осанка хороша. Тут, правда, ещё и сенсею стоит отдать должное. В общем, вспоминается канонная Гермиона… Смог бы я вот так взять и вычеркнуть из жизни этих людей все те годы, что они посвятили мне? Вычеркнуть их радости от моих успехов и разочарования в редких провалах? Вычеркнуть гордость за воспитание, теплоту и нежность, радость первого шага такого мелкого и очаровательного меня? Нет. Безусловно нет. Ради своего спокойствия, что родственники в безопасности? Никогда. Найти способ обезопасить их, но не стирать память…

Куда–то не туда меня понесло.

Почти месяц я упорно занимался теперь уже по магическим книгам. Впечатления двойственные. С одной стороны — новое и интересное, но с другой, подача материала просто ужасна. Все эти книги писаны вилами по воде — такой концентрации материала «ни о чём» я ещё не встречал. Абстрактные мысли и доводы, никакой материальной базы, обоснования. Разве что зельеварение ещё как–то походило на что–то научное, и то только за счёт таблицы совместимости ингредиентов с численными коэффициентами, а иначе — книга рецептов.

Возможно, книги более старших курсов будут больше приближены к учебной литературе, но пока что — просто «пшик». Возможно, стоит обратить внимание на какие–то научные труды в библиотеке Хогвартса? Однако, общая тенденция в учебниках за первый курс настораживает.

Практиковаться с палочкой я не стал, ведь есть же что–то наподобие Надзора за волшебством магглорождённых. Статут Секретности, все дела. Потому я просто разбирал движения с обычной палочкой. Не заучивал — просто разбирал, а заодно и делал разные упражнения на гибкость кисти, хотя они у меня за счёт скрипки и фортепиано разработаны очень хорошо. Ну, я так считаю.

В день рождения Поттера я с самого утра отправился на Косую Аллею. Сначала автобусом до Чаринг–Кросс, потом в Дырявый Котёл своим ходом. Мантию накидывать не стал, так и пошёл в костюме и чёрной рубашке. Бармен даже спрашивать меня не стал о том, куда я и зачем. Дотронувшись палочкой до нужных кирпичей, я попал на нужную мне улицу. Уже в это время здесь была куча народу. Больше, чем в мой первый визит.

Я дошёл до кафе Фортескью — приятного заведения, оформленного в молочных тонах. Сел за дальний столик так, чтобы в большие окна видеть всю улицу, и заказал чай. Раньше я думал, по глупости своей, что тут кроме мороженого и заказать–то нечего. Был не прав, признаю. Полноценное кафе, хоть и известно за счёт именно мороженого — качественного, вкусного и разнообразного.

Я ждал. Ждал Хагрида и Поттера. Зачем? Именно в этот день я точно знаю, что смогу встретить Нарциссу. Не самый разумный поступок, но мне чертовски хочется её увидеть.

Когда на Косой Аллее появился Хагрид, лохматый–косматый, в коричневом пальто, опасно возвышаясь над толпой обывателей, я расплатился за чай и двинулся в лавку Олливандера. Если я правильно помню суть разговора Малфоя и Поттера в магазине мадам Малкин, Нарцисса пошла выбирать ему палочку. Глупо, как по мне, ведь без самого Драко провернуть этот трюк практически невозможно. Разве что они уже знают, какие приблизительные параметры, древесина и сердцевина должны быть у палочки.

Лавируя в толпе людей, я наконец добрался до нужного мне места и, открыв дверь лавки Олливандера, шагнул внутрь.

Ничего не изменилось с прошлого моего визита. Всё тот же тусклый свет ламп под потолком выхватывал из мрачной темноты всё ту же лёгкую запылённость, тот же прилавок и ряды стеллажей за ним. У прилавка стояла довольно высокая статная стройная женщина с простой, но приятной взгляду причёской очень светлых волос. Как у меня. Она стояла ко мне спиной и разговаривала о чём–то с Олливандером. Мастер заметил меня и приветливо улыбнулся, приглашающе кивнул.

— Доброго дня, мастер, — кивнул я и подошёл к прилавку.

— О, доброго, доброго. С чем пожаловали, мистер Найт? — на моей фамилии он как–то ехидно ухмыльнулся. Ну ещё бы! Может быть, его затуманенный взгляд бледно–голубых глаз и может ввести кого–то в заблуждение, но старик точно не был слепым как в прямом, так и переносном смысле.

— Хотел бы узнать у вас, что вы порекомендуете для ухода конкретно за моей палочкой. Уж простите, но в универсальные средства я не верю.

— И правильно делаете, молодой человек! — Олливандер наставительно погрозил указательным пальцем. — Сейчас я подыщу что–нибудь специально для вашей палочки. Миссис Малфой?

— Ничего страшного, — услышал я знакомый голос, полный отрешённости. — Мне ещё есть с чем определиться.

Только сейчас я заметил, что перед ней на прилавке лежат раскрытые коробочки с палочками. Олливандер удалился, а я беззастенчиво принялся рассматривать Нарциссу. Она постарела. Слишком сильно. Морщинки у глаз и на лбу, появились ямки у рта, мелкие складки… Кожа уже не та… И взгляд какой–то пустой, потухший, что ли. Ну не может волшебница в мире магии выглядеть так в свои… А сколько? Тридцать пять? Тридцать шесть? Примерно в этом диапазоне.

— Удивительно, как быстро летит время, не правда ли? — нейтрально сказал я, обращая на себя внимание женщины.

— Вы правы… — как только она посмотрела на меня, в её взгляде появились почти незаметное удивление и непонимание. Не каждый раз смотришь на незнакомого человека и видишь в его лице практически своё отражение, разве что намного моложе.

— Найт. Фамилия моих приёмных родителей.

— Мистер Найт, — Нарцисса вернула лицу маску отстранённости. Назревала драматическая пауза.

— Кажется, ещё только вчера становишься счастливым родителем, и вот уже приходит пора собирать ребёнка в Хогвартс. Удивительно.

— Простите, мы знакомы?

Странно. У неё даже подозрений нет по поводу нашей схожести? Я бы даже сказал, абсурдной схожести. Ну не могла же она забыть… Хотя…

Я посмотрел на неё, постаравшись придать лицу лёгкую обеспокоенность.

— Как вы думаете, миссис Малфой, что в магическом мире может заставить счастливую мать забыть о самом факте существования своего ребёнка? Возможно, стоит обратиться к независимому легилименту? И нет, как ни странно, но мы не знакомы. Эх, магический мир! Полный чудес. Интересно, что бы со мной стало, если бы у моей гипотетической жены был друг–легилимент и мастер зельеварения? Любопытно, не находите?

Эта фраза окончательно ввела Нарциссу в состояние непонимания. Но она ответила.

— Это был бы довольно разумный поступок. Да и ситуация со стороны… Действительно интригующая.

За спиной зазвенел дверной колокольчик, и я обернулся посмотреть на новых посетителей. Среднего роста мужчина в чёрном костюме и мантии. Прямые, практически белые волосы спадали чуть ниже плеч, надменное лицо, презрительный взгляд, ленивые манерные движения. Взгляд приковывал редкий в здешних местах аксессуар — чёрная трость с серебряным навершием в виде змеи. Рядом с ним стоял мелкий чахлый паренёк с зализанными назад такими же практически белыми волосами. Он пытался скопировать манеры держаться со старшего, но получалось откровенно смешно, потому я не мог не улыбнуться. Брат у меня задохлик, отец ханжа, а мама преждевременно состарилась, растеряв тот неудержимый живой блеск голубых глаз. Печально.

Люциус явно узнал меня, и лёгкое презрение сменилось недоумением и узнаванием. Вот он–то сразу догадался, а Нарцисса? Эх, ну что за мерзкий мирок.

— А я тут средства принёс, — разрядил обстановку внезапный Олливандер. Я даже не знаю, что позволило мне не дёрнуться при его появлении буквально в шаге от меня. — Для ухода за вашей палочкой.

— О, мастер! Премного благодарен! Сколько я вам должен? — я принял в руки небольшую простую деревянную шкатулку с инициалами «Г. О.».

— Сущие пустяки, — с улыбкой отмахнулся мастер. — Двенадцать сиклей.

Я быстро достал один галлеон и вручил его мастеру. Олливандер тут же выудил откуда–то пять сиклей на сдачу. Я вновь глянул на лица присутствующих. Нарцисса была задумчива, но разглядеть это было тяжело — маска безразличия и почти тот же потухший взгляд. Почти. Люциус пребывал в ещё более удивлённом состоянии, а мелкий Драко переводил взгляды с каждого в зале, пытаясь найти подсказку для дальнейших действий.

— На вашем месте я бы внимательнее смотрел под ноги, мистер Малфой, — с лёгкой ухмылкой сказал я. — Иначе вы рискуете растоптать своё же потерянное лицо.

— К счастью, вы не на моём месте, — Люциус быстро вернул себе самообладание.

— Да ты хоть знаешь, с кем ты говоришь! — вспылил мелкий Драко, лицо которого слегка пошло красными пятнами. Однако его всплеск эмоций был резко задавлен внезапно упавшей на плечо рукоятью трости Люциуса.

— Сын.

— Прости, отец, — повинился парень, отступая на шаг назад.

Я лишь ухмыльнулся и направился на выход из лавки.

— Доброго дня, — кивнул я всем на прощание и с чистой совестью, но с тяжким грузом на душе, я отправился домой. Свои предположения относительно всего вокруг я строить не хочу и не буду. Просто всё это как–то печально.