Шаг первый. Новый мир

Глава 22

Регистрация прошла довольно быстро — нас встретили два волшебника в очень странных нарядах. Скорее всего, они пытались походить на обычных людей, но получалось, откровенно говоря, не очень, ведь женские шляпки на мужиках за сорок, какие–то клешеные брюки, или вот ночнушки в качестве верхней одежды — нонсенс. Забавно, что леди Гринграсс это отлично понимала, но виду не подала, старательно спрятав улыбку. Гермиона тоже проявила навыки окклюменции, хотя, то и дело уголки её губ дёргались в попытке улыбнуться.

После того, как в списках нашли моё имя и два билета на него, чиркнули имя Гермионы в качестве второго волшебника, а леди Гринграсс эту процедуру прошла ещё пару дней назад, когда начинались сборы, но не заселение.

— Скажу вам, молодые люди, — говорила Дельфина, пока мы шли к следующему пункту регистрации, домику обычных людей. — Волшебники начали приезжать ещё неделю назад, но только сегодня разрешено официально занимать купленные места. Правда, всем было плевать на такую мелочь.

— Но почему? — удивилась Гермиона, осматривая то погружающиеся в лёгкий туман, то становящиеся вновь хорошо видимыми палатки.

— Все знают, что не только стадион, но и все поля накрыты магглоотталкивающими чарами, потому и пренебрегают правилами в мелочах. Вот только накрыть такую площадь без ритуальных схем крайне трудно.

— Так и использовали бы схемы, в чём проблема?

— Вы, юная мисс, просто не знакомы с тем болотом, по недоразумению называемым законодательством, — улыбнулась Дельфина. — Там просто невероятная путаница в формулировках и законах, новых и старых, и с каждым годом всё становится хуже. На данный момент существует множество различных запретов и ограничений на разного рода магию, и ритуальную в том числе. Если разобрать законы по буквам и полочкам, то становится очевидно, что никто её запрещать не хотел, лишь ограничить отдельные элементы, жертвы там, и откровенно тёмные ритуалы. Но по тексту–то получается, что вся такая магия — тёмная, практиковать нельзя, а то, что можно — ограничено пятью рунами и семью графическими элементами.

— Это же нонсенс! — возмутилась Гермиона, но продолжать не стала, ведь мы подошли к дверям дома.

Постучав в деревянную дверь, я стал дожидаться разрешения.

— Не заперто! — донёсся голос изнутри и открыв дверь, мы зашли внутрь.

Самый обычный дом сельского типа, сейчас тёмный, свет выключен, с обычной мебелью и экземплярами старой техники. У окна стоял простой мужик лет сорока.

— Проходите. И вы снять место?

Точно! Недостаточно же просто купить билеты? Ах, плохой, плохой продавец в магазине «Все для квиддича», не сказал о таком нюансе. Но не страшно — обычные фунты у меня всегда с собой.

— Да, сэр, — с улыбкой ответила Дельфина.

— А, я вас помню, да. Не так давно арендовали участок, — с улыбкой покивал мужик, став чуть более добродушным. Правда, в глазах его разума оставалось немного и причиной тому наверняка служит частое стирание памяти. — За эти дни цены не изменились, миссис. Где там список?

Мужик прошёл по комнате к двери, где висел длинный, и что немаловажно, распечатанный список.

— Место зарезервировано на имя этого молодого человека, — указала в мою сторону мисс Гринграсс.

— Максимилиан Найт.

— Найт… Найт… — бормотал мужик, ища взглядом нужную строчку. — Ага, есть такой. Двадцать третье — последнее число. Раз вы сейчас пришли, то на пять дней, я полагаю? Платить будете сейчас?

— Да, сэр. Сколько?

— Восемьдесят фунтов, молодые люди.

Сняв с плеча сумку, залез рукой в отдельный зачарованный кармашек и достал обычные деньги. Быстренько отсчитал нужную сумму и вручил мужику.

— Будьте осторожны с открытым огнём, да. Насекомых у нас тут нет, но может какая дичь забегать. Хотя… — задумался мужик. — Не с таким количеством людей. Никогда не было столько предварительных заказов!

Мазнув по нам на миг остекленевшим взглядом, мужик вновь отправился к окну. Не став больше беспокоить мужика, мы покинули дом.

— Ужасное у него состояние, — удручённо заметила Гермиона.

— Некомпетентный обливиатор, — пожала плечами Дельфина в ответ. — Правильно удалить воспоминания или заблокировать их, не затронув ассоциативные цепочки сознания, является нетривиальной задачей. В случае этого мужчины явно прослеживаются следы частичной деменции. Явление временное, но при условии, что человек будет впоследствии вести активную умственную деятельность.

— Какая умственная деятельность может быть, когда ты живёшь почти в лесу, один, — не мог не заметить я важный аспект.

— Как–то это неправильно.

— Ну, ты же хотела поближе познакомиться с жизнью магического мира? А контакты с обычными людьми неизбежны. Вот, первый пример.

— Это всё из–за экономии средств, — веско подвела итог Дельфина. — Ладно, молодые люди.

Леди Гринграсс развернулась к нам.

— Думаю, дальше вы и сами сориентируетесь. Увидимся на матче.

С этими словами леди Гринграсс аппарировала прочь.

— А мы ведь так и не договорили о законах, — вздохнула Гермиона несколько печально, но пара шагов в сторону ещё спящего палаточного лагеря вернули ей задор и энтузиазм.

Не тратя больше времени на разговоры, мы поспешили к лагерю, красующемуся палатками всех мастей, форм и размеров. Хоть и большинство ещё спали, но редкие волшебники или маленькие дети, что не желали валяться в кроватях поутру, то и дело выходили из палаток и занимались непойми чем. Мелкие безобразничали, летали на детских мётлах, но низко–низко, то и дело поглядывая по сторонам, залетая за палатки, прячась от незнакомых взрослых дядь. Взрослые же, если это не авроры, коих легко можно было раскусить по взгляду, ищущему нарушения, активно спорили о том, как разводить костёр и разводить ли вообще, почему это вдруг нужно идти за водой, а не наколдовать Агуаме́нти, ведь никто не заметит, и всякое подобное. Забавны были сцены, в которых два или три взрослых волшебника пытались заставить переодеться ещё одного, якобы, не по–маггловски одетого, хотя и предлагаемые ими варианты были далеки от адекватных.

— Никогда не пойму тех, кто с рождения в магическом мире, — глядя вокруг, заговорил с Гермионой, пока мы шли примерно в нужном нам направлении, где и должен был быть наш участок.

— Что именно?

Девушка с любопытством осматривала как волшебников, так и палатки. Да, их пытались замаскировать под обычные, но порой слишком уж переусердствовали, то трубу дымохода прикорячив, то флюгеры, то какие–то шнурки да колокольчики. Тут и там виднелись различные флагштоки и прочая символика либо стран, либо групп волшебников, либо фанатов сборных.

— У обычных людей и волшебников плюс–минус одинаковый стиль одежды. Ну, у волшебников более консервативный, что ли. При этом, заметь, есть куртки, штаны, рубахи, бельё, да что угодно, практически не отличимое от обычных вещей. Да и назначение одежд такое же. Спортивное там, деловое, повседневное. Но по какой такой причине, стоит им обратить внимание на мир обычных людей, как волшебникам напрочь отбивает чувство стиля, вкуса и вообще, адекватность? Это вообще что?

Я указал рукой на мужика за пятьдесят, что одет был в брюки, высокие резиновые калоши, длинную светлую ночнушку в цветочек, и соломенную шляпу. Гермиона прикрыла ладошкой улыбку, приглушённо смеясь.

— Это же клиент психушки, очевидно! — возмущался я хоть и тихо, но интонации подразумевали совсем иное. — А вот вернётся в магический мир, сразу будет выглядеть как нормальный человек. Как так–то, а?!

Пока мы шли к месту, лагерь постепенно просыпался, а покидающих палатки сонных волшебников становилось всё больше. В конце концов мы добрались до небольшого пятачка земли с вбитой табличкой «Найт».

— Не больно–то места много, — с сомнением осмотрела пятачок земли Гермиона.

— Ну, можно было вон как те ребята, — кивнул я в сторону большого шатра, по форме напоминающего маленький дворец. Да и по дизайну. А стояло это чудо на приличного размера участке, посреди миниатюрного парка вокруг фонтана. — Только денег больно жалко.

Сняв свёрнутую палатку и разложив её на земле, огляделся по сторонам. Как–то воровато получилось, но тут же с ума сходят местные силы правопорядка — косим под магглов на выезде, никакой магии.

— Что такое? — заинтересовалась моим поведением Гермиона.

— Да вот, высматриваю авроров, — украдкой вытащив палочку из кобуры на предплечье, незаметно взмахнул ей, активируя встроенные чары развёртывания на палатке.

Как по волшебству, палатка словно надулась изнутри, и в землю сами воткнулись колышки с натянутыми верёвками креплений. Получилась вполне обыкновенная палатка коричневого цвета. Внешне, как и многие другие палатки, она, казалось, не блистала внутренним пространством, но комплекс чар незримого расширения превращал её в небольшую квартирку. Самым занятным я считаю то, что даже в свёрнутом виде, внутреннее пространство палатки остаётся неизменным, а вот в моей сумке оно немного деформируется.

Сама палатка была достаточно высока, чтобы не пригибаться входя, и тем более не ползать туда–сюда, а магически усиленные и зачарованные крепления позволят палатке устоять практически при любых условиях. Ну, мощный торнадо может быть и унесёт её.

Отодвинув полог в сторону, приглашающим жестом указал внутрь.

— Прошу.

— Благодарю, — с улыбкой ответила Гермиона и прошла внутрь, и я последовал за ней.

— Здорово.

Пока я палочкой активировал защиту на входе, Гермиона с интересом осматривала палатку изнутри. Вообще, палатка выглядела именно палаткой, но уж очень большой и высокой. Прямоугольное помещение было разделено плотной тканью на несколько этаких комнат с качественным деревянным полом. Прихожая словно в нише, была на ступеньку ниже всего остального помещения. Тут были вешалки, полки для обуви и шкафы. Без всяких стен был переход из прихожей в большой общий зал с диванами, креслами, журнальным столом и каменным камином с дымоходом, но тот был закрыт — наверняка дым очищался некоей версией Эване́ско, или другими бытовыми чарами, коих безумное множество. С левой стороны зала, за тканевой перегородкой, находилась кухня со шкафами и магической плитой с духовым шкафом. Столовой не было — не та версия палатки, более походная. Через дальнюю часть зала можно было попасть в две жилые комнаты — левую и правую. Правда, назвать комнатой огороженную тканью и ширмой площадь крайне сложно, но это мелочи. В этой комплектации там было по одной кровати, шкафу, тумбочке и рабочему месту в виде стола и стула и всё неплохого качества, а кровати с двумя комплектами белого постельного белья и двумя подушками. Места там было предостаточно, что позволяло не только заменить кровать на двухуровневую, но и добавить ещё одну, расширяя количество койкомест до четырёх в каждой комнате. Был отдельный санузел с ванной, душем и туалетом. Судя по описанию, ничего необычного, система водоснабжения замкнутая, зачарованная, самоутилизирующаяся.

Так как я сам здесь впервые, то ни о какой индивидуальности помещения не может быть и речи. Тут даже посуды нет, но я взял свою, а судя по вполне спокойному лицу осматривающей всё Гермионы — она тоже.

— Очень здорово, — улыбаясь, плюхнулась девушка на диван и с палочки метнула огонёк в поленья в камине, разжигая пламя. Как я и думал, дым уходил в закрытый дымоход, исчезая.

— Но? — я сел рядом, сбросив сумку на кресло.

— Слишком обезличено.

— Я только вчера её купил, так что предстоит долгий и тяжкий труд на пути облагораживания сего места.

— Это дело времени. Так, что это мы расселись? — хлопнула по коленям Гермиона. — Раскладываем вещи!

Девушка встала с дивана, взяв свою сумку в руки.

— Наверное ещё и в более походную одежду переодеться надо? А то я как–то не подумала, — она осмотрела свою юбку и белоснежную водолазку. — Поддалась родительскому влиянию.

— Тебе идёт.

— А то! — чуть смутившись и с улыбкой на губах, девушка поспешила пройти к комнатам. — Ты в какую? Правую? Левую?

— Выбирай ты.

— Тогда я в левую, мне так привычнее.

С этими словами она скрылась в теперь уже своей комнате. Посмотрев на себя, решил, что мой деловой вид действительно излишне неуместен в таком хаотично–непонятном лагере, а потому последовал идее Гермионы, и отправился в правую комнату. Переодевшись в чёрные штаны по типу армейских, сапоги, серую футболку и тёмно–зелёную куртку из плотной ткани, почти джинсовой, вернулся обратно в зал, но не успел сесть на диван, как вернулась Гермиона. Простые джинсы, кроссовки да застёгнутая желтая ветровка. Волосы по–простому перехвачены на затылке в пышный хвост, но такие волосы не желают просто так сдаваться — несколько прядей девушка пыталась заправить за ухо, но три попытки, и Гермиона бросила это бесполезное дело, оставив их обрамлять лицо.

— Желтый?

— Желтый. А что? Плохо?

— Как сказал однажды один мой знакомый: «Красоту ничем не испортишь».

— Вот как ты это делаешь? — упёрла руки в бока Гермиона. — Вроде бы и похвалил, красивая, но и упрекнул.

— Да сам не знаю. Какие планы?

— Пойдём скорее осмотрим лагерь! Я просто сгораю от любопытства!

Гермиона довольно быстро оказалась у выхода из палатки и ждала меня. Выйдя наружу, я немного удивился тому, как быстро проснулся лагерь. Разномастные волшебники уже сновали тут и там, поражая воображение своими попытками казаться обычными людьми в месте, так и пышущем магией и магическими предметами. Окажись здесь обычный человек, он начал бы лихорадочно вспоминать, не употреблял недавно каких препаратов, грибов или трав?

Вроде бы до начала матча ещё пять дней, но торгаши с переносными лотками или другие лавочники активно втюхивали всем различную атрибутику сборных Ирландии и Болгарии, продавали всякую мелочь и конечно же, несметное количество людей с самым разным фастфудом местного разлива, концептуально мало отличающегося от обычного. Ну, если не считать всяких копчёных вырезок с пятой лопатки какого–нибудь щупальценосого горбохвостого выхухлезавра. Я, конечно, утрирую с названием, и такого животного нет. Наверное.

То и дело мимо пробегала молодежь «до-Хогвартского» возраста, активно размахивая в основном зелёной атрибутикой сборной Ирландии. Они громко кричали и радовались, что их команда всенепременно надерёт всё, что только можно надрать Болгарам и Крам их не спасёт. Весело. Похоже, мы тут близ ирландского лагеря.

В общем, гуляя по лагерю тут и там, мы в итоге и пришли к совсем недавно развернувшемуся лагерю из палаток с зелёными рисунками четырёхлистного клевера, флагами ирландской сборной и прочей зеленью, а пара магов, то и дело оглядываясь, скромными взмахами палочки выращивали из земли вьюнки и клевер, оплетая ими палатки.

— Макс! Гермиона! — раздался голос со стороны лагеря и обернувшись на него, увидел Симуса Финнигана и его друга Дина Томаса.

С ними, как и с остальным факультетом, мы общались не очень дружно, но похоже парней это не остановило и увидев любые знакомые лица, они спешили пообщаться.

— Привет, народ, — махнул я рукой, и мы пошли к ним.

— Вот уж кого не думал встретить, — улыбнулся наш мулат, Дин Томас, пожав мне руку.

— Как видишь, и заучек привлекают сборища людей.

Наигранно суровые крики вынудили обернуться.

— Стой, малец! Стой, проклинать буду!

Мимо пробежали два аврора в деловых костюмах, преследуя какого–то мелкого паренька на детской метле. Проводив эту процессию взглядом, не удержались и засмеялись.

— Ну, как думаете? — хлопнул меня по плечу Симус, стоя рядом и провожая авроров взглядом. — Справляются маги с сокрытием волшебства?

— Вообще ни разу.

— Вот–вот, — важно покивали парни.

Нас отвлёк новый голос со стороны уже капитально позеленевших палаток.

— Не представишь своих друзей?

Рыжая женщина средних лет в очень даже обычном платье.

— Мам, это мои одногруппники, Макс Найт и Гермиона Грейнджер.

Мы вежливо поклонились.

— Ребята, это моя мама, Делма Финниган.

— Очень приятно, миссис Финниган.

— Взаимно, ребята. Вы там приглядывайте в школе за моим непоседой.

— Ма–а–ам.

— Непоседа–подрывник, — похохатывал Дин.

— Кстати, молодые люди, — с какой–то хитринкой обратилась к нам мама Симуса. — Надеюсь, вы болеете за Ирландию?

— Конечно же! Разве есть другие варианты?

Похоже я так искренне это сказал, что все поверили и даже Гермиона с сомнением покосилась в мою сторону.

Распрощавшись с парнями, мы отправились на дальнейшие поиски чего–нибудь интересного, но везде всё шло примерно по одному сценарию, разве–что действующие лица разные и из разных стран. Наткнувшись на большую очередь, решили узнать причину столпотворения. Оказалось, все идут набирать воду к колонке.

— Что за бред? — тут же заметил я.

— Не бред, молодой человек! — какой–то старик из очереди обратился ко мне. Одет он был, как и многие, нелепо, в брюки, высокие резиновые сапоги и домашний халат. — Антимаггловская безопасность! Вот! Никакого волшебства.

— Так и наколдовали бы воду в палатке, в чём проблема?

Старик, как и некоторые в очереди, задумчиво посмотрели на меня.

— Вот же… — сплюнул один из них и резко развернувшись, поплёлся прочь, позвякивая железной тарой.

— Действительно… Однако! — старик наставительно воздел палец к небу. — Таково постановление… Антимаггловская безопасность!

— Да к чёрту постановление, — возмутилась какая–то полная дама. — И так дел невпроворот.

Услышавшие наш разговор начали потихоньку разбредаться, а старик с довольной улыбкой занимал освобождающиеся в очереди места. Ну, а мы пошли дальше.

— Макс, — Гермиона смотрела на меня с укором. — Пускай бы делали всё по правилам. Ты смотри, они ещё думать научатся такими темпами.

— Так разве это плохо?

— Для всеобщего блага — нет. Для лично нашего превосходства — да.

— Эк, какие речи говоришь. Ты точно Гермиона?

— Нет, слизеринка под обороткой.

— А ты знаешь, что самый лучший способ обмануть — в шутку сказать правду?

— То есть, теперь я слизеринка?

— Судя по всему.

Через пару часов таких путешествий, наткнулись на рыночную площадь. Здесь, в изобилии лотков и павильонов, продавались в основном продукты, сырые и не очень. Пару человек я даже видел раньше с переносными лотками, и сейчас эти люди наполняли их вновь. Видать всё распродали и вернулись к коллегам за пополнением. Откуда такие проблемы с продовольствием? А если приглядеться, то можно увидеть жалкие попытки волшебников развести огонь без палочки, обычными методами. У тех же, кому это удалось, начали возникать проблемы с готовкой на открытом огне.

— Это просто невероятно! — радостно осматривала этот театр Гермиона.

— Тебя так забавляют мучения других людей?

— Нет, что ты! А давай вон ту штуку купим?

— Какую?

— Да вон же…

Гермиона утянула меня за руку к павильону с какими–то жареными–пережаренными мясными непонятными штуками, которых мы набрали со всяким овощным гарниром и с радостью поедали их за одним из полутора десятков столиков под одним большим навесом.

После перекуса мы отправились на дальнейшие исследования лагеря, но как я и думал, особо тут делать было нечего — волшебники разных национальностей и с разными палатками, каждый на свой лад и в меру своей психической нестабильности, пытались изобразить из себя обычных людей.

Наткнулись мы и на палаточный лагерь болгар. Сами палатки не стремились к минимальному внешнему размеру и были довольно крупные, со вполне уместной символикой страны или сборной. Волшебники же занимались тем, что на каждом углу в своём лагере развешивали плакаты с Виктором Крамом, причём стиль их был каким–то пропагандистским, как в Советском Союзе или США времён кризиса в начале века. Так и хотелось вставить лозунг под колдографией крайне сурового Крама: «А ты уже болеешь за сборную Болгарии?».

— Какой–то он слишком суровый, — подметила Гермиона, глядя на плакаты, с которых за нами буквально следил Крам.

— Что есть, то есть.

Не найдя больше ничего, достойного внимания, мы решили вернуться в нашу палатку.

— Макс, а что у нас по припасам? — донёсся голос Гермионы с кухни, стоило только мне пристроиться на диване.

— Сырых продуктов куча. У меня в сумке. Сейчас принесу.

Покинув столь удобный диван и прихватив с собой сумку, зашёл за ширму на кухню, начав выкладывать овощи и мясо в пакетах на разделочный стол.

— Тут всё под чарами стазиса. Продуктового шкафа или какого другого аналога холодильника тут не предусмотрено.

— Не страшно, — отмахнулась Гермиона, вытаскивая уже из своей сумки различные кухонные ножи, прочие приборы и посуду.

— Хм, а ведь о ножах я не подумал.

— И что бы вы, мальчишки, вообще делали без нас.

— Горевали, пушистик.

Гермиона улыбнулась, расставляя всё на одной ей понятные и удобные места.

— Я догадывалась, что тут можно будет приобрести уже готовую еду, но подготовилась на все случаи жизни.

— Я заметил. Но… — я обвёл рукой кучу разных ножей. — Можно же и магией, того… Чик–чик.

— Вот уж нет! — возмутилась Гермиона, с наигранным негодованием посмотрев на меня. — Не зря же я это всё собирала. Тем более, умею.

— Да Мерлин упаси! — капитулировал, отходя на выход. — Кто я такой, чтобы на кухне правила устанавливать. А что у нас будет на ужин?

— Если ты мне поможешь, то еда. Даже не сырая.

— Согласен. Что делать?

Встав рядом, начал осматривать пакеты.

— Можешь с овощей начать…

За делом да разговором время летит незаметно. Не обошлась готовка и без эксцессов. Вот, к примеру крем для тортика. Я говорю: «Магией взобьём». Гермиона говорит: «Руками». Я был не согласен и решил применить заклинание, но, чтобы сделать дело быстро и не получить каким–нибудь черпаком в процессе, чуточку его усилил. Ингредиенты быстро замешались и булькнули, но так булькнули, что полкухни оказались в креме. Гермиона стояла в шоке и смотрела на меня, как на врага народа, а учитывая, что крем был шоколадный… В общем, выглядели мы так себе.

Сытно поужинав, решили продолжить начатое ещё в поезде — обменяться данными из Запретной Секции. В итоге практически до полуночи просидели в зале, заклинаниями создавая в тетрадях текст из обработанных, обдуманных данных.

— Всё, — откинулась на спинку дивана Гермиона. — Я больше не могу.

— Тогда иди спать. Я ещё поработаю.

— Надо бы…

Однако Гермиона осталась сидеть.

— Жаль, что ярмарке не дали развернуться.

— Да?

— А ты не слышал, когда мы ходили? — девушка повернула голову ко мне.

— Неа.

— Как и сказала леди Гринграсс, у нас не сделали полный магглоотталкивающий комплекс чар и в итоге ярмарка накрылась. От неё остались лишь уличные ресторанчики и всякое такое. Мы как раз там были. А в программке было… Жаль. По большей части, впустую потратили время.

— Не скажи. Вот ты уроки сделала?

— Уроки… — задумчиво произнесла девушка. — Уроки… Нет!

Подскочила, как ужаленная, а несколько прядок вновь выбились из хвоста.

— Лето на исходе, а я не сделала уроки… — с лицом полным шока девушка осела обратно на диван. Посмотрела так пару секунд на огонь в камине. — Завтра сделаю. Пойду спать. И ты долго не задерживайся.

— Хорошо.

Девушка ушла, а я остался дописывать знания из библиотеки в тетрадь. Это оказалось очень полезно, ведь вместе с этим я и обрабатывал запомненное, а с помощью Ровены это давалось мне очень легко.

Попутно я думал о том, как вообще умудрялся со своим характером и отношением к жизни, в том далёком прошлом находить себе девушек? Хм… А они сами как–то появлялись. Как раньше не умел ухаживать, так и сейчас не умею. Может окклюменцию чуть отпустить? А то держу всё под контролем. Да нет, глупость какая–то!

***

Три дня мы бесцельно шарахались по палаточному лагерю, знакомясь с волшебниками из разных стран, узнавая об их школах и других учебных заведениях, особенностях магии и нюансах магической культуры. С американцами, а точнее, американками, девушками из Салемской Академии Ведьм, мы общались на тему «как у вас там?» и «а чему учат?». Азиаты оказались крайне закрыты для общения и напрочь игнорировали всех, кто говорит не на китайском или японском. Гости из Африки активно пытались что–то втюхать, особенно сразу узнанные мною египтяне. Произвели впечатления волшебники из Уганды — они колдовали вообще без палочек и прочих концентраторов, но долго, различными наговорами и ритуальными движениями. Суть их магии мне вообще не ясна, да и Ровена спасовала при анализе — слишком разнятся потоки магии. Если мы создаём чёткие структуры, то у них магия «потоковая», что ли? Ближе к детским выбросам, только растянутым во времени. Хотя, чего это я туплю? Сам ведь подобным образом колдовал различные простые эффекты типа возгорания, телекинеза и прочее. Тоже ведь никакой структуры — просто поток магии, воплощающей в реальность мои «хотелки».

Несколько раз мы наведывались в Ирландский лагерь. Туда, по непонятному стечению обстоятельств, приходили и другие ребята с факультета, решившие посетить матч.

Вечером четвёртого дня нашего здесь присутствия, в этот лагерь пришли и Лаванда Браун, и близняшки Патил, и малознакомые мне девочки с Хаффлпаффа, и это только с нашего курса! Много ребят было и с других курсов и мне даже казалось, что Ирландский лагерь со своими зелёными палатками стал этаким филиалом Хогвартса. Девочки, в общем, умыкнули Гермиону и шушукались у костра. Кстати, за эти дни многие волшебники освоили таинство выживания без магии в походных условиях, потому почти на каждом костре можно было увидеть дымящиеся котелки с разными похлёбками, чайники и было даже подобие шашлыков — небось у других европейцев подсмотрели, или у турок. Да, скорее всего у турок — их ребята торговали шикарными кебабами на нашей лагерной точке общепита.

Вот, в общем, сидим у костра. Мальчики у одного, девочки у другого. Парни травят басни о проведённом лете, девочки похихикивают, стреляя глазами в нашу сторону. То и дело подходил чайник, но втихаря между парнями ходила фляга с чем–то крепким. И вот даю я руку на отсечение, что её зачаровал кто–то из взрослых — больше глотка не сделаешь. Безусловно, легко обходится — выпил, передал, и так между двух людей, пока не упадёшь. Занятно то, что никто не злоупотреблял.

Со стороны начал доноситься шум, выбивающийся из уже привычной картины лагеря.

— Что там происходит? — обратился к сидящему рядом Симусу, с энтузиазмом катающему прутиком картошку по углям.

— Где? Там? О, точно! — вскочил парень. — Там же шотландцы рядом лагерь разбили!

— И?

— А я понял! — с улыбкой поднялся Дин. — Будет махач!

— Какой ещё махач? — кто–то из старших курсов Хаффлпаффа был крайне удивлён.

— Короче, все за мной! Будут кулачные бои! Такого в Хоге не увидите, зуб даю.

Даже девочки заинтересовались предстоящими событиями. Ну, а про парней и говорить нечего. Через минуту ходьбы, мы вышли к просторной поляне, на которой уже собирались люди разных возрастов, в большинстве своём мужики и парни. Посреди этого сборища был просторный пятак с высокими факелами, богато освещающими будущий круглый ринг. Мы всей честной компанией, человек в двадцать, умудрились пробиться в первые ряды. Сзади кто–то организовывал помосты, чтобы люди могли на них забраться, а ещё через пару минут вокруг импровизированного круглого ринга образовался миниатюрный стадион. Что занятно, были тут и авроры. Люди голосили, что–то обсуждали, спорили. Не обходилось дело и без алкоголя.

— Мы пришли сюда смотреть, как люди бьют друг друга? — спросила Гермиона, вставшая рядом. Я лишь посмотрел в сторону стоящего с другой от меня стороны Симуса, который явно слышал вопрос.

— А то! Если хотите, можете даже поучаствовать! Тут с молодёжки начинают. Ну не могут шотландцы и ирландцы собраться в одном месте и не устроить потасовку. Но давно уже заведено проводить их более организованно. Правда, потом всё равно будет свалка, но для этого тут авроры. Вот такие дела. Будешь? — Симус протянул мне фляжку.

— А то, — я принял фляжку и сделал смачный глоток.

— Макс! — Гермиона стукнула меня в плечо.

— Что? Сама тоже что–то выпила.

— Это не то… — чуть покраснела и без того румяная девушка. — У девочек было лёгкое вино, и я просто попробовала.

— Учту, пушистик.

Мне ответили очередным ударом кулачка в плечо. Эх, детский алкоголизм — какой кошмар!

— Вино — коварный напиток. Как и любой алкоголь. Обманчив. Больше не пей. И я не буду.

— Договорились.

На середину ринга буквально выкатился толстый мужичок с рыжими усами.

— Дамы, и–и–ик, и господа! Как хорошо, что все мы здесь, и–и–ик… Проклятый огневиски! — мужичок стукнул себя кулаком по груди. — О, прошло. Что все мы здесь сегодня собрались. Да! В общем, кто хочет посмотреть, как кто–то набьёт кому–то рожу?!

— Да!!! — разразилась громом нестройных голосов толпа.

— Отлично! — зажегся энтузиазмом мужичок. — А кто хочет быть этим «кем–то»? Начнём с молодёжи!

С разных сторон то и дело раздавались подбадривающие голоса, кто–то кого–то хлопал по плечу, выталкивал в круг. Забавно. Выпил я чуть–чуть, но идея «помахать кулаками» показалась мне довольно интересной. Только я сделал шаг вперёд, как меня за руку перехватила Гермиона.

— Это вообще разумно? — спросила она с тревогой.

— Ни разу, — улыбнулся в ответ. — Но если выиграю, то с принцессы–пушистика награда.

Девочки, что стояли рядом, тут же запунцовели, не забыв выдать типичное: «Уи–и–и». Детский сад, честное слово.

— Макс…

— Да всё будет хорошо. Что мы, парни, по лицу никогда не получали? Обыденное дело.

— Ха! — хлопнул меня по плечу Симус. — Свой человек!

Выйдя в центр ринга, к усатому мужику, осмотрел ухмыляющихся и разминающихся парней от четырнадцати до семнадцати–восемнадцати. Кто–то был чуть–чуть поддат, но в целом, ничего особенного, просто парни.

— Всё? Неужели больше нет юных храбрецов?! — разорялся мужик, вопросительно осматривая толпу. — Ну, нам и этого хватит! Сколько вас тут? Ага… Ага… Двенадцать! Прекрасно! Давайте, разбиваемся по три человека, разбиваемся.

Руководствуясь одному ему ведомым образом, усатый рыжий мужик развёл нас на четыре группы.

— Все вы знакомы с идеей наших боёв, она проста, но для новеньких я повторю! В одном бою участвуют три человека. Кто останется стоять на ногах, тот и проходит дальше. После троек раз на раз выходят оставшиеся. Потом — двое последних. Итак! Первая тройка! Вы!

Мужик указал рукой на одну из команд.

— По правилам, из верхней одежды штаны, так уж и быть, и обувь. Торс голый, а то были прецеденты скрытого ношения. Удары ногами все, кроме колен. И да! Никакой магии! Готовьтесь!

Под улюлюканье толпы, парни быстро поскидывали куртки и рубашки, отдавая их товарищам. Я же осматривал всех остальных. Сложно сказать, но ничего особенного: кто–то чуть толстоват, кто–то худой, высокие, низкие. Один только рыжий парень лет семнадцати выделялся среди прочих шириною плеч. Думаю, я тоже выделяюсь — выше сверстников, да и уже который год работаю над собой… Блин, шрамы! Ну, поздно пить боржоми.

Остальные тройки разошлись по краю круга, и рыжий мужик дал отмашку. Парни не стали медлить и кружить, неумело бросившись в одну общую кучу, раздавая друг другу тумаки. Смачно, с замахами и молодецкими «Хэй!». Толпа подбадривала и кричала, орала: «Бей его! Мочи!». Но парней хватило ненадолго. Одного вырубили двойным ударом, а через секунд пятнадцать, второй из трёх парней выдохся и пропустил сначала один размашистый хук, а потом и второй, завалившись на бок.

— Первый победитель! — подскочил усатый мужик к рыжему парню средней комплекции. Вместе с мужиком подбежали ещё несколько, подхватили пострадавших и оттащили на освободившийся пятак земли среди зрителей. Там парней смачно облили водой из вёдер и те подскочили, приходя в себя. Один волшебник незаметно для авроров помахал палочкой, покивал, похлопал парней по плечу и выдал по флакончику зелий.

Следом состоялся ещё бой, а потом ещё. Моя тройка была последней. Подойдя к Гермионе, что стояла в первых рядах среди наших однокурсников и других учеников Хогвартса, я скинул куртку и футболку, передав их девушке.

— Ого! — удивились Симус и Дин. — Наверное зря мы библиотеку игнорируем.

— Книги они такие, — ухмыльнулся Дин. — Тяжелые. Пока таскаешь и не так раскачаешься.

Стоило мне отойти, как боковым зрением увидел, как девочки буквально набросились на Гермиону с вопросами, похихикивая и кивая в мою сторону. Болтушки. Мои оппоненты смотрели на меня с опасением. Ну да… Они вроде как постарше, один полноват, другой худоват. А ведь усатый мужик примерно так и раскидал нас по тройкам — все разные. Хитрый усатый жук.

— Бой! — дал отмашку хитрый жук.

Те двое решили скооперироваться и первым разобраться со мной. Ну и ладно. Сместившись с ними на одну линию, прикрылся от крупного худым. От широкого, типично уличного удара правой прикрылся жестким блоком левой и тут же нанёс прямой. Гемомантией я не усиливался, но похоже и без неё удар у меня неслабый — нос смачно хрустнул, а парня откинуло на второго. Тот отмахнулся от павшего товарища как от мухи, и павший этот завалился на траву ринга, схватившись за ну очень обильно кровоточащий нос.

Крупный парень попытался аки борец уйти мне в ноги, но я схватил его за волосы, отпрыгивая назад и давя вниз, роняя парня. Без долгих раздумий шлёпнул его по затылку и тот отрубился — силы я приложил много. Может он ещё и нос о землю разбил даже.

Первый выбывший оклемался и встал, пугая добрый люд окровавленным в хлам лицом с сильно опухшим и немного сместившимся носом. Глаза его покраснели от слёз, которые практически невозможно сдержать от таких травм с непривычки. Ну и зол он был.

— А–а–а-а-а!!! — с рёвом парень ломанулся на меня, замахиваясь правой.

Дождавшись, пока он приблизится и начнёт удар, сам сместился вправо и ударил двоечкой — парень заблокировал. Ещё двоечка. Ещё. Удары мои были сильные и даже немного толкали его. Вот он запутался в ногах и начал падать, разведя руки в сторону. Тут же сблизился. Парень ещё не упал, а я уже догнал его одним ударом в голову. Парень упал, и хотел вновь прикрыться руками, но я попросту оказался сверху, прижав его руки к земле коленями. Добивающая двойка, и противник отрубился.

— И у нас есть победитель! — рядом буквально материализовался усатый мужик, схватив меня за руку, вздёрнув ту к небу.

Пульс немного участился, настроение поползло вверх. Даже некоторое волнение прослеживалось! Может и вправду стоит немного ослаблять окклюменцию в плане контроля? Конфу́ндус ещё в середине года не проходил, даже при близком и мощном исполнении.

Без всякого перерыва, начался мой бой с первым победителем. Он прошёл довольно быстро, на самом деле. Мы пару раз обменялись ударами, и парень даже зарядил мне в челюсть, но пропустил аналогичный удар, дезориентировался и я его добил.

Второй бой «раз на раз» прошёл не менее быстро практически по той же схеме, что и мой.

— Давайте же выясним, кто станет чемпионом среди молодёжи! — разорялся усатый мужик, прыгая туда–сюда по рингу. — Бой!

Мой противник явно был опытный в подобных боях. Может даже чем–то профессионально занимался. Противником этим оказался подмеченный мною ещё в начале высокий рыжий парень. Подкачанный, кулаки сбиты, в бой не спешит.

Около минуты мы просто кружили, выжидая. Но вот, похоже, особой сдержанностью рыжий не обладал, потому рванул в атаку, стараясь грамотно прощупать меня левой. Стоило только ему нащупать брешь в моей защите, как тут же летел удар с правой. Я особыми навыками не обладал, но превосходил в скорости и реакции, потому уворачивался. Иногда рыжий пытался пробить мне довольно хлёсткий лоу кик, но или поднимал ногу, или отступал.

— Да хватит кривляться, блондинчик, — ухмылялся рыжий. — Или слабо драться как мужик.

— Дёшево.

— Ха…

Иногда я находил безопасные шансы для контратаки, но впустую — нарывался на блок или уклонение.

— Достал! — вскипел рыжий, нанося обычный прямой левой.

Поставив блок, я в самый момент удара ощутил вспышку магии, а в руку врезался ну очень мощный удар, грозя смять блок. Отпрыгнув и вновь встав в стойку, разобрал крики негодования в толпе.

— Он магию применил! Я видел! — кричал кто–то.

— Ничего подобного! — разорялся усатый мужик, показывая всем какой–то медальон. — Магии не зафиксировано!

— Фу–у–у!

Но бой продолжался. Очередная серия ударов рыжего так же сопровождалась магическими вспышками, добавляя ударам силы раза в два–три, и он почти меня достал.

— Не кривляйся, блондинчик, и дай тебя побить, — оскалился рыжий. — Тебе всё равно не тягаться с подмастерьем в боёвке.

Изнутри меня поднимался… смех. Нет, ну правда! В небе светила полная луна — сегодня полнолуние. Этот рыжий сопляк ещё и жульничает! Ещё и хвастается! Нет, ну цирк! Ладно…

Рыжий в очередной раз сорвался в атаку. На краткий миг, в самый момент удара, я усилил себя гемомантией. Такой скачок параметров тела вызвал эффект замедления времени, даже звуки просели в тональности — мозг не успел выровнять скорость восприятия до обычной. Легко поднырнув под его удар, сблизился, тут же пробивая печень рыжего с левой руки. Не замедляясь, резко выпрямляясь, используя туловище и ноги, открытой ладонью апперкотом, отправил рыжего полетать. Только к этому моменту мозг скомпенсировал скорость восприятия, доведя её до нормы, но не теряя в реакции.

Рыжий грохнулся на спину с перекошенным лицом и закатившимися глазами, но ногами ещё куда–то шёл, а руки держал вытянутыми перед собой. Все мышцы его были будто сведены.

Усатый мужик несколько секунд молчал, но мой оппонент не спешил приходить в себя — коротнуло знатно. К нему подбежал колдомедик, без палочки что–то колданул и рыжий наконец–то потерял сознание, а усатый мужик явно нехотя натянул радостную мину на лицо.

— У нас есть победитель!!! — закричал он, подбегая ко мне. Зрители улюлюкали, аплодировали и поздравляли.

— Молодец, парень, молодец! — хвалил усатый мужик, а когда все притихли, продолжил. — Не представишься?

— Макс Найт.

— О, классное имя, парень! Давайте же узнаем, кто нынче победит, Шотландия или Ирландия? Откуда же ты?

— Хм…

Толпа молчала, только Симус и Дин пытались не захохотать в голос.

— Из Лондона.

Тишина. Из толпы кто–то крикнул:

— Что это значит?

— Ну, — решил я подлить масла в огонь. — Пока Шотландия и Ирландия дерутся, побеждает англичанин.

Тишина простояла недолго, разорвавшись общим смехом.

— А вообще, — крикнул я, обращая на себя внимание. — Пришёл я из ирландского лагеря, да и товарищ ирландец.

— Тогда, — взял драматическую паузу усатый мужик. — Победила Ирландия!

Зрители наполовину одобрительно, наполовину разочарованно загудели, а мне вручили только–только сготовленного кабанчика на вертеле и ящик сливочного пива.

— Через пятнадцать минут бои взрослых! — заорал усатый мужик. — Не расходитесь, дамы и господа!

Товарищи с Хогвартса бодро подбежали, схватили снедь, кто–то радостно похлопал меня по плечу, кто–то просто скандировал «Макс!».

— Ну ты выдал! — удивлялся Симус. — Вот не ждал! И вообще!

Симус шуточно стукнул меня по прессу.

— Ты когда так раскачался? Вы же всё время в библиотеке…

Тут прорвалась ко мне и Гермиона.

— Вот хочется стукнуть тебя чем–то тяжелым! — но стукнула кулачком в грудь. — Это же надо! В драку полез!

— И победил, кстати.

Хихикавшая Лаванда с самым настоящим огнём в глазах подтолкнула сзади пискнувшую Гермиону и мне пришлось чуть ли не ловить её.

— Целуй своего рыцаря без доспехов! Хи–хи–хи…

У Гермионы было такое лицо, словно она ныряет в омут, но и не нырять нет никакого желания. Быстренько поднявшись на носочки, коротко чмокнула меня в губы и залившись краской всунула обратно мою одежду.

— Это за победу.

— Ю-ху!!! — заорали «хогвартсцы», начав аплодировать. Им только шоу подавай.

— А за участие мы ещё в палатке поговорим. Без ужина останешься, нет! Без завтрака!

Ребята засмеялись и мы всей честной компанией отправились обратно в ирландский лагерь. Под безалкогольное сливочное пиво и жареную картошку приговаривали кабанчика. Гермиону настолько плотно и профессионально взяли в оборот девчонки, что даже парни мне посочувствовали, хоть и сами не понимали, в чём именно — то ли в том, что я не могу сейчас с девушкой посидеть перед костром и поговорить о том о сём, то ли боялись, чего там насоветуют ей остальные.

Во втором часу нас разогнали взрослые, посчитавшие наши посиделки излишне затянувшимися. В палатку мы вернулись в приподнятом настроении, хотя Гермиона явно была смущена. Смущена всем подряд, а меня это забавляло.

— Я спать, — постаравшись придать голосу важности, девушка с красными ушами быстро скрылась в своей комнате, если так можно назвать огороженный плотной тканью и ширмой участок палатки.

Ухмыльнувшись ей вслед, сел на диван, зажёг камин и начал создавать очередные записи информации из Запретной Секции — спать не хотелось.

***

Утро пятого дня, последнего, в ночь которого состоится игра финала кубка мира по квиддичу, началось с дивана и лёгкой боли в шее. Неудобно уснул, отлежал, но хоть кто–то накрыл покрывалом. Хотя почему «кто–то»? И так понятно, кто — Гермиона. Вон, на кухне что–то шкворчит, а по палатке расходится аромат жареного бекона.

Быстро соскочив с дивана, отправился умываться, а после и на кухню вломиться не грех.

— Утро доброе, что на завтрак?

Гермиона обернулась от плиты, глянув на меня и улыбнувшись.

— Доброе. Еда.

— Это радует, однозначно.

Быстренько накрыв на стол классическую яичницу с беконом, сосисками и резанными овощами, мы принялись за еду.

— Ты не хочешь мне ничего высказать? — разобравшись с едой, обратился к Гермионе.

— Была такая мысль, — кивнула девушка. — Но я верю, что ты знал, на что шёл. По крайней мере, всё обошлось без тяжких телесных. Для тебя. Но ты видел, как тем ребятам досталось?

— А что такого? Обычное дело в драке, — пожал я плечами.

— Но это неправильно.

— Мальчики всегда дерутся, за что–то сражаются, честь, достоинство, слава, женщины. Это неизбежно. Это природа — доминировать. Не важно в чём, но стремление к доминированию у нас в крови. У кого–то больше, у кого–то меньше. Ну, я так считаю.

— А как же социальные нормы? Правила, законы?

— Потому доминирование перерастает в различные интриги, заговоры, политику и другие области деятельности, но остаётся доминированием. Сила и драка — простой способ расставить точки над «i». Хитрый? Получи в лоб. Больно умный — получи в лоб. Богатый? Получи в лоб ты и твои телохранители. Такие драки, как мне кажется, одним помогают выплеснуть пар на ринге, другим — утолить жажду жестокости и зрелищ с трибун. В итоге все довольны, и организаторы денег поимели.

— Эх… Мальчишки…

Позавтракав, отправились шляться по утреннему лагерю. Вообще, эта поездка сломала целиком и полностью мой график тренировок. Я даже не знаю, в чём именно причины, но как–то так само получилось, а значит в Хогвартсе буду налегать на эти самые тренировки.

Вновь поражаясь нежеланию волшебников думать, и хотя бы набирать воду при помощи Агуаме́нти не выходя из палатки, мы прошли к ирландскому лагерю, где встретили уже готовящих что–то на костре Симуса и Дина. Руководила процессом готовки на открытом огне непосредственно мама Симуса.

— О, чемпион–рукомахатель! — радостно улыбнулся Симус, чуть было не развалив неловким движением воткнутые вокруг огня шампуры с чем–то.

— А-ца… — Дин попытался остановить падение шампура в огонь и ему это удалось, но парень обжёгся и начал дуть на пальцы. — Мастер–ломастер…

Мы поздоровались с ребятами. Никого больше из учеников Хогвартса поблизости не было, что безусловно способствовало более спокойной атмосфере. Однако ничто не вечно.

— О, новенькие в наших рядах, — улыбнулся Симус, глядя мне за спину.

— Пф–ф–ф… Щас что–то будет… А-ца… — Дин решил пошевелить шампуры, но вновь лишь обжегся.

Обернувшись, увидел подходящих к нам Рона и Гарри. Оба во вполне обычной одежде, и даже удивительным казалось то, что одежды эти на парнях были одинаково сильно поношенны. В руках они держали чайники и вёдра, и явно шли на колонку за водой. При виде нас у парней несколько поубавился энтузиазм, но рыжий и очкастый решили довести дело до конца и поздороваться со своими неплохими знакомыми.

— Привет парни, — Рон и Гарри приветственно пожали руку Симусу и Дину.

— Здорово.

— А что… Этим… — Рон неприязненно кивнул в нашу сторону головой, — здесь надо?

— О, ещё друзья Симуса, — улыбнулась миссис Финниган. — Надеюсь и вы болеете за Ирландию?

Парней явно сильно смутил подобный вопрос и те поспешили клятвенно заверить, что именно так оно и есть, поспешно удаляясь.

— Похоже, — хитро улыбаясь, обратилась к нам миссис Финниган, — у вас какой–то конфликт с этими ребятами?

— Совсем немного, — показал я пальцами это самое немного.

— Ясно. Обычное дело, школа, Хогвартс. Помнится, я тоже сильно не ладила с одной девочкой на курсе. Теперь лучшие подруги. Дайте ребятам шанс.

— Вы прямо как Дамблдор. Готовы всем по второму шансу выдать, — подметил я не без ехидных ноток, но тут поделать с собой ничего не мог.

— Дамблдор мудрый старик, много повидавший на своём веку. Его мнение нужно как минимум принять к рассмотрению.

Мы с Гермионой отправились дальше в путешествие по палаточному лагерю. Торговцы самыми разными товарами были активны как никогда прежде, стараясь продать чуть ли не воздух. Торговали, как в последний раз! В итоге, конечно, мы не удержались и купили немного местного мясного фастфуда и значки сборной Ирландии. Суета с каждым часом разгоралась всё более знатная, но это не могло длиться вечно — ближе к закату активная суета волшебников переросла в гнетущее молчаливое напряжение.

Когда уже стемнело, а солнце окончательно зашло за горизонт, люди потихоньку начали стягиваться к стадиону, вершина которого выглядывала из–за небольшой полоски леса. Мы с Гермионой отправились в палатку переодеться в более приличный вид, а не просто повседневную одежду. Я, как и планировал, надел свой костюм в стиле Персиваля Грейвса, а Гермиона похвасталась чёрным закрытым платьем с довольно пышной многослойной юбкой, не менее чёрной мантией. Свои непослушные кудри она упорядочила магией в этакую высокую волнистую причёску. С одной стороны — полнейший хаос, а с другой — всё предельно упорядоченно.

— Ну? Как? — Гермиона покрутилась в центре гостиной.

— Прекрасно.

— Я рада.

— А почему чёрный?

— Ну, мы же вместе идём, а ты только чёрный и предпочитаешь. Да и мама говорила, что чёрный — идеальный цвет и подойдёт к любой ситуации.

— Миссис Грейнджер безусловно права.

С общей толпой мы прошли вдоль зажёгшихся огней по дороге через лес до самого стадиона. Огромного и высокого, прекрасно освещённого, словно состоящего из миллионов балок, поперечных и диагональных. Он внушал.

В толпе людей было немного тесновато, но не слишком, и мы благополучно дошли до одного из входов на трибуны, где наши билеты проверил сотрудник министерства, пропуская внутрь. По множеству лестниц мы поднимались без проблем, а вот многие волшебники познали такую прекрасную вещь, как одышка.

Практически поднявшись на самый верх, всего парой уровней не доставая до самых высоких мест под открытым небом, мы добрались до министерской ложи и прилегающих к ней мест. Вообще, одно от другого отличалось лишь тем, что для министров и прочих значимых гостей ложа была огорожена, а вот сами места, удобные, комфортные кресла, были одинаковы. На входе в ложу, прилегающую к министерской, стоял очередной контролёр, и проверив наши билеты, вежливо пожелал приятного времяпрепровождения и пустил внутрь.

— Обалденный вид! — заявила Гермиона, подойдя к ограждению.

Вид и вправду был шикарный. Огромный, просто гигантский стадион с невероятно высокими трибунами, среди которых десятки тысяч разномастных волшебников занимали свои места. Осветительные точки на земле и столбы на самых высоких точках трибун выхватывали из ночной тьмы абсолютно любой кусочек поля и воздушного пространства. На огромном чёрном табло, что висело в воздухе, то и дело мелькала реклама нынешних спонсоров, из которых я невзначай обратил внимание лишь на Гринготтс и какую–то фирму мётел.

— Наслаждаетесь видом, молодые люди? — знакомый голос вынудил нас с Гермионой обернуться.

— Леди Гринграсс, — я вежливо поклонился, а Гермиона выдала книксен.

— Я несколько удивлена, молодые люди, что вы смогли купить билеты в этой ложе.

— Просто мы купили их заранее.

— Очень предусмотрительно.

Из–за спины леди Гринграсс появились Дафна и Астория, и если последняя глянула на нас и поприветствовала с лёгким интересом, то Дафна всячески показывала своё неприятие моей персоны, для чего даже вежливо поздоровалась с Гермионой, и эта женская команда поспешила занять места. Астория поначалу смотрела на такую неожиданную для сестры компанию с удивлением, а после улыбнулась, хмыкнула, и села рядом со мной слева. В итоге я сижу между Гермионой и Асторией, а Дафна перетягивала на себя внимание моей подруги. Позади нас села леди Гринграсс, а чуть позже к ней присоединился её муж, Генри. Средний такой мужичок. Средний во всём. Видел я его колдофото, потому сразу узнал, хоть и не были представлены.

Постепенно наша ложа заполнялась волшебниками разных возрастов, а к Астории даже подсела подружка, возможно однокурсница. Мельком осмотрев младшую Гринграсс, пришёл к выводу, что чёрный цвет волос при том же типаже лица, что у Дафны и Дельфины, является более… симпатичным, что ли? Живее, да.

— … вы узнаете об этом первыми!

Не я один услышал столь знакомый насмешливый голос Малфоя. Практически все чуть обернулись, чтобы посмотреть на вход в министерскую ложу. Там стоял Драко Малфой, смотрел на верхние трибуны и усмехался. Рядом стояла Нарцисса с видом высокомерным и пренебрежительным ко всем вокруг. Уже собравшись пройти на места, приближённые к министрам, Малфой заметил нас, явно хотел высказаться, но передумал, молча уйдя.

— Забавный он, — как бы невзначай сказал я.

— Какой есть, — пожала плечами Астория. — На нашем факультете Малфой — единственный полюс силы, потому все стараются так или иначе крутиться возле него.

— Неужели нет никакой оппозиции?

— Оппозиции? — улыбнулась девушка. — Сейчас на факультете нет детей из семей, способных противопоставить что–то финансовой машине Малфоев и их влиянию. За счёт тех же финансов. Лучше быть в хороших отношениях с дураком, чем с ним же враждовать. Сейчас, когда Драко встал во главе семьи, вокруг него будет крутиться ещё больше разных людей, стараясь угодить. Раньше разных подхалимов можно было припугнуть именем Люциуса Малфоя, но сейчас…

— Какая откровенность.

— Я краем уха слышала о вашем небольшом конфликте с Дафной. Просто не хочу, чтобы ты думал о ней совсем плохо.

— Неужели вас так беспокоит мнение какого–то гриффиндорца?

Астория в ответ улыбнулась так, словно знает много–много больше, чем говорит, а ты теперь сиди гадай, что именно она знает.

— Дамы и господа! — по стадиону громкой волной пронёсся голос нашего любимого здоровяка Людо Бэгмена. — Леди и джентльмены! Добро пожаловать! Добро пожаловать на финал четыреста двадцать второго Чемпионата мира по квиддичу!

Зрители разразились криками и аплодисментами, затопившими стадион. Развевались тысячи разных флагов, а стадион наполнялся гулом пения национальных гимнов. Реклама на гигантском табло сменилась счётом: ноль — ноль.

Дальше я не особо слушал, но заинтересовался выступлением талисманов команд. Почему–то мне казалось, что первыми будут выступать лепреконы, но на поле выбежали сотня женщин и они начали танцевать под мягкую музыку, а вокруг разлился тончайший шлейф магии.

«Ух–ты! Мать моя Морриган, вот это крутое воздействие!»

Ровена?

«Не, я не блокирую, ты и сам справляешься. Я просто анализирую на будущее».

Я же наблюдал за танцем и движением довольно красивых женщин. Именно красивых, а не просто симпатичных.

— Макс, глаза… — шепнула рядом сидящая Гермиона.

— Что «глаза»?

— У тебя глаза…

Мельком глянув вокруг, заметил, как вейловское очарование пагубно влияло на мужчин, буквально лишая рассудка, гипнотизируя. Многие повставали с мест, попытались лезть через перила, а их дамы тщетно пытались вразумить кавалеров, мужей, братьев. Гермиона тоже смотрела на это с недовольством и неким ужасом. А вейлы танцевали.

— А тебе всё равно? — с улыбкой подметила Астория, но тут глянула мне в глаза. — Ой.

— Забудь, — со спины раздался голос Дельфины, и Астория кивнула.

— Макс, — Гермиона выглядела обеспокоенно. — Ты смотришь на вейл как… как…

— Тебе знакомо чувство, когда откусываешь кусок только–только сварившейся курицы? Такое… Аж челюсти сводит и хочется жевать и жевать?

— Макс!

— Да я сам в шоке! — возмутился я, а вейлы всё танцевали. — Я ожидал, что под действием вейловских чар мне захочется сделать с ними несколько… Иное…

Гермиона покраснела, а сзади послышался тихий смех леди Гринграсс, одной рукой державшей палочку, указывая ею на парализованного мужа.

Музыка резко стихла, зрители возмущенно зароптали, и многие стали срывать с себя символику Ирландии.

— Мощно, — резюмировал я увиденное.

— Потому вейл и не любят, — с суровым лицом заметила Астория. — Лишь немногим дано игнорировать их чары. Вейла легко может влезть в твои мысли, заставить слушаться её, обожать и любить, выполняя любые прихоти. Они очень опасны. Для мужчин.

— Любопытная точка зрения, — кивнул я, вспоминая разрозненные данные по этим существам. — Но разве они не следуют своему собственному кодексу, не участвуют в различных диверсионных и шпионских акциях?

— А что мешает власть имущим их заставить? — с улыбкой ответила Астория, а Дафна вновь взяла в оборот Гермиону, вспомнив какую–то особо изощрённую тему по рунам.

Дальнейшее представление я не смотрел, хотя лепреконы знатно надули кучу незнающих людей, разбрасывая сотни тысяч своих фальшивых золотых монет.

Когда на поле начали выпускать состав сборных, особое внимание было уделено Виктору Краму — самому известному ловцу последних лет. Оно и понятно — не каждому дано будучи ещё школьником не просто играть за сборную страны, а приносить ей победы.

Всю игру на нашей ложе царила довольно спокойная атмосфера. Взрослые волшебники о чём–то шептались, и тема была явно не квиддичная. Дети же с любопытством следили за происходящим на поле. Даже Гермиона проявила энтузиазм, уделяя особое внимание работе ирландских охотников — больно слаженно и точно они работали. Именно «работали». Один гол за другим.

— Занятно.

— Что такое, Макс? — заговорили одновременно Астория и Гермиона, тут же хищно посмотрев друг на друга.

— Да ничего особенного. Просто я никак не возьму в голову, что такого сложного в том, чтобы поймать снитч?

— Как что? — удивилась брюнетка. — Его ещё найти надо, да и догнать и поймать этот вёрткий артефакт — задача не из лёгких.

— Эм… Я на квиддич раньше не ходил, конечно, — почесал в задумчивости бровь. — Но вот же он?

Я изначально видел снитч без всяких проблем, и даже когда отвлекался на разные интересные события, движения игроков или комбинации, всегда тут же возвращался взором к золотому мячику, бодро летающему по полю.

— Где?

— Да вон он, — я пальцем указал на снитч, что летал возле нижних трибун, но никто его почему–то не видел.

— Да где?

— Да вон! — пришлось пальцем следить за резкими, почти мгновенными сменами направления движения снитча.

— И вправду! И давно вы, мистер Найт, — с ехидцей, присущей слизеринцам, заговорила Астория. — Наблюдаете его?

— С самого начала.

— Тебе сам Мерлин в квиддич велел играть!

— Ну вот ещё. Библиотека сама себя не прочитает.

— И правильно, — веско подвела итог сидящая за нами леди Гринграсс. — Нечего растрачивать себя на это абсолютно бесперспективное занятие.

Остаток игры, в которой безоговорочно лидировала Ирландия, мы изредка комментировали особо опасные трюки или явные нарушения со стороны жестко играющих болгар. Команда у них классная, как я понял, но она «звёздная». Другими словами, отдельно взятый игрок сборной Болгарии может существенно превосходить игрока аналогичной позиции у Ирландии. Однако, командной игры у болгар нет, а Крам не смог быстро найти снитч. В итоге, разрыв составляет сто шестьдесят очков в пользу Ирландии. В результате Крам решил, что тянуть дальше смысла нет, ведь его команда начала выдыхаться, а ирландцы словно заводные — им плевать. Играют медленно, если сравнить с болгарами, но очень технично и слаженно.

В итоге, как и в каноне, Крам поймал снитч, но сборная Болгарии проиграла, уступив на десять очков сборной Ирландии. Невольная улыбка проступила на моём лице.

— Ну всё, господа. Результат был ожидаем, — вставал я с кресла. — И делать нам тут больше нечего.

Раскланявшись со всеми, с Гермионой под ручку отправился прочь со стадиона. Минуя счастливых болельщиков Ирландии и других сборных, совместно празднующих победу, мы с горем пополам добрались до нашей палатки.

— Фух, — Гермиона повалилась на диван. — Можно же было и обычную одежду надеть?

— Не недооценивай внешний вид, — я присел рядом. — Сегодня тебя увидели, как юную леди, а не просто что–то чуть лохматое, в непонятных джинсах и ветровках.

— Чуть лохматое «что–то»? — лениво повернула голову в мою сторону Гермиона. — Не устала бы я так сильно, то обязательно стукнула бы тебя чем–нибудь тяжелым. Да.

Пару минут мы просто сидели, потом выпили по стакану сока, а после стали собираться ко сну.

— Знаешь, Герм. Собираем вещи. Готовимся к экстренному уходу.

— Зачем?

— Спортивные мероприятия, куча людей, алкоголь. Радость победы, горечь поражения. Волшебники. Представь обычных футбольных болельщиков, но волшебников. С палочками и возможностью творить магию.

Пару секунд Гермиона пребывала в задумчивости, а после прониклась и даже малость побледнела.

— Собираемся!

За десять минут мы собрали все наши вещи, от ложек до одежды. Сами оделись в тёмные вещи, Гермиона заклинанием перекрасила джинсы, кроссовки и куртку в чёрный цвет. В таком виде, в боевой готовности, мы легли на диване в гостиной и задремали.

Внезапный шум снаружи выдернул меня из состояния дрёмы, а следом вскочила и Гермиона.

— Ну вот.

Я вытащил палочку, набросил сумку на плечо и подошёл к выходу. Гермиона последовала моему примеру, но перед выходом погасила огонь в камине палатки. Как только мы вышли наружу, шум мгновенно усилился. С разных сторон доносились панические крики, волшебники бежали, а невдалеке полыхнуло пламя и грохнул взрыв. Наведя палочку на палатку, магией свернул её в походное положение и закрепил за спиной лямками, надев её в итоге как рюкзак.

Ещё недели две назад я думал о том, чтобы проверить свои силы против тех бандитов, что устроили этот беспредел, однако теперь, когда держу за руку Гермиону и отступаю в противоположную от взрывов сторону, мне отнюдь не хочется встречаться с теми ребятами. Я вовсе не боюсь, нет, но девушку–то надо защитить. Ох, услышь она мои мысли, отчитала бы за то, что считаю её несамостоятельной. «Не зря же тренировалась!» — вот, что она мне скажет. Лучше молчать.

К счастью, Гермиона не требовала мчаться на помощь кому–то там, а послушно отступала, держа наготове палочку.

Добравшись до полосы леса, мы начали пробираться вглубь. Сбоку мелькнули знакомые одежды, а через миг на нас наставили палочки женская половина семейства Гринграсс.

— За мной, — без предисловий сказала Дельфина, и я на каких–то рефлексах дёрнулся в её сторону, благо Гермиона спорить не стала. — Выходим за границу антиаппарционных чар. Оттуда уходим портключом.

Девочки запыхались, спешили. Дельфина, Гермиона и я нормально держались.

— А отсюда?

— Чары ставили явно артефактом. Сильные помехи. Очень рискованно, — отвечала рубленными фразами Дельфина, сберегая дыхалку.

— Стоять! — резкий искажённый голос вынудил нас остановиться.

К моему удивлению, Дельфина не стала поливать пятёрку магов в чёрных балахонах заклинаниями, лишь цепким взглядом пыталась высмотреть что–то в них.

— Какой цветник! — театрально разведя руки в стороны, к нам вышел один из волшебников в балахонах. Лицо его было закрыто железной маской, а голос искажён, как и у остальных. — Ради такого и парнишку можно в расход, да ребята?!

— Да! — радостно ответили остальные.

— Чего стоим? — шепнул я стоящей вплотную ко мне Дельфине. Мы оба прикрывали собой остальных.

— Ты не понимаешь, — она озадаченно осматривала остальных, отвечая таким же еле–еле слышным шепотом. — Генри пропал… Наверняка…

— Вот мне сейчас вообще плевать. Если среди них ваш муж, и атаковать не будете, то защищайте.

Не дожидаясь ответа, шагнул вперёд. Сзади ощутил постановку мощного комплексного Проте́го, от которого даже воздух загудел. Пара волшебников метнули яркие и мощные лучи Реду́кто и Экспелиа́рмуса в щит, но впустую.

— Храбрец…

Разогнавшись на полный максимум, резко ушёл в сторону, создавая перенасыщенный магией Сту́пефай, тут же разлетевшийся роем быстрых и резких лучиков. Балахонщики оказались не пальцем деланы, и начали активно уклоняться от летящих во всех подряд лучей. Один из них увлёкся, и я быстро подбежал к нему.

— Иктус, — с моей палочки сорвался банальнейший прозрачный сгусток заклинания Воздушного Кулака. Бред в бою, но не на ближней дистанции. Мужика сбило с ног, но в полёте он создал полусферу Проте́го.

— Трансформа, — заклинанием создал в области падения мужика шип из земли. Трансфигурация — хлеб сильных боевиков, упирающих на передвижение в бою и принуждение к передвижению своих противников.

Получилось очень удачно и шип вышел точно из груди мужика, пронзив сердце. Однако стоять мне не дали, да и я не собирался.

— Сука!!! Ава́да Кеда́вра!

«Просчитано».

Наплевательски небрежным движением на пару сантиметров отклонил туловище в сторону, пропуская зелёный луч смертельного проклятья, и тут же сам наводя палочку на наглеца.

— Кумила́рис.

Спиральный сгусток сорвался с палочки, мгновенно преодолев расстояние до врага, но тот почти уклонился — ему разметало половину туловища, а оставшийся сгусток сменил направление и врезался в землю под ногами третьего, активно пытающегося пробить щит Дельфины каким–то нескончаемым стабильным лучом синего цвета. Огромные комья грунта, взрытого моим заклинанием, начали закидывать мужика, сбивая концентрацию и в итоге уронив его на землю. Я хотел его добить, но пришлось резко ставить Проте́го от мощного Реду́кто. Щит получился крепким, и заклинание не пробило.

— Дави скоростью! — прикрикнул пятый балахонщик на четвёртого, вставая рядом с ним. — Проще, но чаще! Пробьём.

Одно за другим в меня полетели быстрые тусклые сгустки простеньких чар, ориентированных на пробитие щита. Так они и вправду пробьют, а скорость лишь увеличивается.

«Просчитано. Давай Рефле́кто».

Доверившись Ровене, начал формировать на кончике палочки концентрированную точку Проте́го Рефле́кто. Высокая концентрация энергии на малой площади позволяла отражать очень многое.

Ведя палочкой, словно кистью, очень быстро принимал на её кончик сгустки заклинаний, одно за другим, отражая в сторону балахонщиков, но все мимо — нужно больше практики. Каждое столкновение порождало небольшую белую волну магии в вертикальной плоскости. Одно заклинание, второе, пятое, девятое. Наконец, одно из отражённых Реду́кто попало в цель, хоть и не ту — попало выбравшемуся из–под земли балахонщику, и тот с множественным хрустом костей улетел на десяток метров.

— Да к чёрту! — вспылил четвёртый балахонщик. — Ава́да Кеда́вра!

Чем отличается хорошая Ава́да от плохой? Плохая — сгусток. Хорошая — луч. Я с очень большим трудом увернулся от луча, что почти мгновенно настиг меня — не скорость от гемомантии, помер бы. Теперь в меня летели только Ава́ды, не давая свободы маневра.

— Трансформа, — из земли перед собой я вырастил стену.

Это дало мне секунду, прежде чем стену разнесло Бомбардой Ма́ксима, но я уже перекатом ушёл за дерево. Не глядя, веря ощущениям, кинул в противника очередной Кумила́рис, тут же выглядывая с другой стороны и уходя перекатом от Бомбарды, что уже летела в дерево. Четвёртый балахонщик решил прикрыться от моего заклинания Проте́го, но Кумила́рис разметал щит, а следом и волшебника, устроив фейерверк из внутренних органов. Кровь и кишки сбили с ног пятого, дав мне время сориентироваться, кидая в противника мощный Реду́кто. Тонкий и очень быстрый луч оказался слишком тонким и слишком быстрым. Ударный эффект заклинания сработал почти как крупнокалиберная пуля, а поднявшийся на руках балахонщик поймал его прямо в грудь. Раздался дикий хруст, а балахон на спине мужика вздыбился. Секунда, и тело упало замертво.

— Го́менум Реве́лио! — убедился я в отсутствии кого–либо вокруг и быстро направился к державшей Проте́го Дельфине.

— Макс, — Дельфина смотрела на меня нечитаемым взглядом, а девочки вообще выглядели бледными и напуганными. Правда, Гермиона была готова в любой момент сделать хоть что–нибудь, хоть и выглядела не очень. — Спасибо, что не пришлось выбирать.

— Выбирать?

— Я не новичок в боях, но никогда прежде не приходилось оказываться в ситуации, когда возможно придётся убить… родного человека.

Мы спешно двинулись дальше.

— Те волшебники пришли не комплименты делать. Если бы там и вправду оказался ваш муж, а остальные решили бы воспользоваться беззащитностью девушек, что бы вы сделали?

— Отец бы не позволил…

— А представь, что позволил. Что дальше? Идиотизм. Стал врагом — умри. Всё просто. Третьего не дано. Или вы бы…

— Хватит, — веско сказала Дельфина, сердито глянув на меня. — Я сделала бы то, что нужно. И я пыталась понять, всех убивать, или нет.

— Мам…

Мы прошли ещё несколько сот метров по лесу, прежде чем Дельфина достала из мантии цепочку.

— Берёмся за неё.

Все взялись за цепочку.

— Портус.

Вихрь пространственного искажения закрутил нас в карусели, а в следующий миг мы оказались в просторном, но слабо освещённом зале, стоя на ковре. Мрак зала рассеивал разве–что огонь в большом и высоком каменном камине, но его было недостаточно, чтобы рассматривать окружение.

— Останетесь здесь? — спросила Дельфина.

Астория и Дафна, бледные как смерть, на негнущихся ногах двинулись к дивану, очертания которого проскакивали в огне камина.

— Лучше мы отправимся по домам.

— Тогда камин в вашем распоряжении. И не беспокойся. Это явно были какие–то отребья из Лютного. Осанка, движения, манера говорить. Неумехи. Слишком…

— Быдло. Говорите, как есть.

— Да, Макс. Быдло.

Потянув за руку растерянную и шокированную Гермиону, я подошёл к камину и зачерпнул из подставки рядом горстку пороха, кинув ту в огонь. Пламя позеленело и перестало давать жар. Взяв ещё горстку, всучил её в руки Гермионе.

— Говори «Дырявый Котёл». Поняла?

Та потерянно покивала, но зашла в огонь и механически произнесла:

— Дырявый Котёл, — тут же бросив горстку.

Я быстро последовал за ней, и через миг стоял в пустом пабе, а рядом стояла Гермиона, оглядываясь.

— Что случилось, дети? — подбежал обеспокоенный бармен Том. Как всегда, в своём обычном рабочем костюме.

— Беспорядки на чемпионате. Возможно, у вас будет сегодня много гостей. Мы пойдём.

Когда я почти довёл Гермиону до выхода, бармен Том нас окликнул:

— Куда?! Там же маггловский мир! Там Магглы! Там опасно!

— Ха–ха–ха! — истерично засмеялась Гермиона. Похоже, её–таки накрыло. Наколдовав палочкой не особо эффективные успокаивающие чары на девушку, ибо эффективных именно чар попросту нет, обратился к Тому:

— Мы там живём, сэр. И поверьте, опасность явно преувеличена.

Наложив на нас магглоотталкивающие чары, я вывел Гермиону на улицу. А девушка всё продолжала смеяться, а через пару секунд, беззвучно заплакала. Прижав её к себе, обнял. Так и стояли под светом уличных фонарей и звуки проезжающих автомобилей, но никто нас не видел. Когда плечи Гермионы перестали содрогаться от беспорядочных всхлипов, она отстранилась и посмотрела на меня чуть опухшими и покрасневшими глазами.

— Ты их убил?

— Да.

Молчание. Гермиона уткнулась мне в плечо.

— Странно, — тихо просипела она.

— Что именно?

— Мне с тобой спокойно…

— Это взаимно.

Постояв так пару минут, мы начали решать, что делать.

— Вызову Рыцаря и отвезу тебя домой.

— А ты?

— А что «я»? — проголосовав палочкой, посмотрел ей в глаза.

Зародившийся «момент» был беспардонно прерван визгом тормозов и появлением трёхэтажного фиолетового автобуса. И чего я раньше на общественном транспорте мотался туда–сюда?

— Ночной рыцарь спешит на помощь волшебникам, попавшим в беду! — бодро заговорил высунувшийся в открытые двери небритый парень в неряшливо надетой форме кондуктора. — Куда?

Мы зашли внутрь, а Гермиона назвала адрес. Не успели мы сесть, как автобус набрал скорость, резко, но я держал Гермиону, попутно вцепившись в поручень. Пара минут экстремальной езды, и вот автобус резко остановился.

— Приехали! — бодро закричал кондуктор. — С вас сиккль и три кната.

— Держи, сдачи не надо, — я вручил парню галлеон.

— Спорить не буду! — монетка тут же исчезла в его руке, а мы вышли возле частного дома, принадлежащего людям с достатком явно выше среднего. Сняв с нас чары и проводив молчаливую и понурившуюся девушку до самого крыльца, нажал на звонок. Спустя только полминуты, дверь открылась, а перед нами предстала миссис Грейнджер в домашнем халате.

— Гермиона? Макс? Что случилось? Почему вы приехали ночью? — спрашивала она, пропуская нас в дом.

— Долгая и неприятная история. Беспорядки на чемпионате. Пришлось… Нелегко.

— Проходите, давайте, разувайтесь. Я чай поставлю. Идите в гостиную.

Быстро скинув вещи, я последовал за бредущей на автопилоте Гермионой. Она дошла до гостиной и села на широкий диван, устало подобрав под себя ноги. Я сел рядом, и девушка тут же положила голову мне на плечо. Сидели мы так минуту, не больше, но Гермиона заснула. Я не знаток в психологии, но может после такого стресса и увиденного, в итоге оказавшись в родном доме, её попросту вырубило? Кто знает.

Когда в зал зашла мама Гермионы, сверху, со второго этажа, спустился и её отец.

— О, ка… — хотел он громко поприветствовать, но я прислонил палец к губам, кивнув на спящую на моём плече девушку. — А–а–а, ясно.

Мистер Грейнджер тихо подошёл, поздоровался со мной за руку, а миссис Грейнджер разлила нам по чашечке чая. Молча выпили. Аккуратно встав с дивана и положив на него Гермиону, подложил под её голову подушку и накрыл поданным миссис Грейнджер одеялом.

— Не буду злоупотреблять вашим гостеприимством, — тихо прошептал, направляясь на выход.

Уже на пороге, ко мне обратилась мама Гермионы.

— Но куда ты в такой поздний час? Может быть у нас заночуешь?

Сняв сумку с плеча, достал тетрадку и быстро чиркнул записку.

— Там ужас что творилось. Попробуйте сделать так, чтобы когда она проснётся, увидела вас и записку.

— Хорошо, — миссис Грейнджер приняла эту записку. — Но…

— Не стоит беспокоиться. У нас, волшебников, есть способы быстрого перемещения.

— Эх, как знаешь, Макс.

— Доброй ночи.

Покинув дом четы Грейнджер, прошёлся немного по улице, обдумывая случившееся. Окклюменцию я выкрутил на максимум, и как и всегда, не почувствовал ничего. Нужно ли сейчас её ослабить, чтобы проникнуться фактом убийства людей. Ослабил. Без изменений. Зато добавилось переживаний за Гермиону. Чёрт.

Зайдя в тёмный проулок, позвал Кричера. С тихим хлопком передо мной появился домовик, склонив в приветствии голову.

— Старый Кричер…

— В сторону приличия. Я устал. Перенеси меня в дом на Гриммо, — протянул я руку домовику, и тот коснулся меня и крайне мягкая воронка аппарации буквально сменила декорации вокруг меня. Доля секунды, и я стою напротив портрета Вальбурги.

— Макс? Не думала, что ты появишься среди ночи.

— Всё завтра, леди Вальбурга. Я устал. Кричер. Проводи меня в мою комнату.

Добравшись до постели, не раздеваясь грохнулся в неё лицом в подушку и почти сразу заснул.