Шаг первый. Новый мир

Глава 27

Зимнее утро конца декабря встретило меня морозным ветром и снегом в лицо. И дёрнул же чёрт отправиться на пробежку на улицу?! Экстрима захотелось? Безусловно, холода Шотландии не чета привычным мне. Тут даже зима может пройти так, что и снега–то не увидишь, лишь слякоть да вечный иней. Однако в этот раз, перед Рождеством, погода решила нас немного побаловать действительно сильным снегом, совсем как на втором курсе.

Последний месяц жизни и учёбы пролетел абсолютно незаметно. Совершенствование навыков трансфигурации вместе с Гермионой под чутким руководством леди Гринграсс, и никаких, прошу заметить, испытаний из серии «сдохни или умри» — всё размеренно, поэтапно, но из–за моих способностей, всё проходит довольно быстро. Иногда можно заметить задумчивые взгляды Дельфины в сторону Гермионы. Насколько мне известно, ещё один ученик леди Гринграсс не нужен, но, похоже, успехи Гермионы подталкивают её к мысли об официальном ученичестве. За полторы недели неспешных занятий Гермиона освоила аппарацию, но вот боевая трансгрессия ей не давалась — слишком уж легко девушка выпадала из неё, стоило только немного отвлечься.

Периодически я выполняю взятые у преподавателей задания и отношу на оценку, неизменно получая «Превосходно». Только за зелья оценки на уроках колеблются от «Выше ожидаемого» до «Превосходно». Всё–таки это действительно сложная наука, требующая таланта и определённого склада ума.

Проект с профессором Флитвиком движется довольно медленно, но здесь я попросту не хочу слишком опережать Гермиону за счёт возможностей Ровены. В идее «искусственного волшебника», как мы назвали проект по созданию устройства управления магией в накопителе, да и в проекте модернизации ёмкости накопителей, нам нужно провести невероятную кучу вычислений. Нам, и профессору. И все мы очень заняты другими делами, помимо этого.

Раз в два дня мы занимаемся танцами в палатке в Тайной Комнате. Это оказалась довольно хорошая идея и помимо как таковых навыков, помогает сблизиться в некоем физическом плане, так сказать. Теперь утомившаяся и уставшая Гермиона, прикорнувшая на моём плече на диване в гостиной, или же я, такой же уставший, удобно устроивший голову у неё на ногах всё на том же диване — обыденное дело.

Кстати, об обыденных делах, балах и прочем. В первой декаде декабря профессор МакГонагалл собрала наш факультет в бальном зале, о существовании которого вообще, судя по всему, никто не знал. Она объявила о начале ликбеза в области танцев и на бедном Роне Уизли показывала все движения. Скривившееся лицо Рона — услада для глаз, и как оказалось, не только моих. На этом ликбезе нам само собой пришлось и танцевать, и само собой, мы с Гермионой были в паре. А близнецы всё шуточки шутили, глядя на стеснительные действия четвёртого и пятого курсов. Они, кстати, ещё тогда, во время нашего представления в Большом Зале, под шумок пригласили Алисию Спиннет и Анджелину Джонсон.

С момента объявления о бале в замке поднялась невероятная суета, а мой поступок вызвал ощутимый резонанс. Одни восторгались, другие кривились, но весь мужской состав Слизерина смотрел на меня с ненавистью. Почему? Ну, им своих дам приглашать, а они там малость кукухой потекли на фоне ими же надуманной аристократичности и политики партии, мол: «Чистота крови же, вы чего?». В общем, не желали слизеринки приглашаться, коль приглашение скромнее моего. Изощрялись они там каждый на свой лад и события на публику не выносили особо, но отголоски всеобщего слизеринского негодования доносились из подземелий каждый божий день.

Добавляли градус безумия и уже согласившиеся барышни, то и дело обсуждая костюмы, наряды, аксессуары, их соответствие и прочее. Но вот что меня удивило, так это отношение к данному вопросу Гермионы.

— Ну, я предполагала, что будет какое–то праздничное мероприятие подобного характера, — заявила она однажды после тренировки. — Ведь указано же было в списке платье и парадная мантия. Предполагала я и то, что пойду так или иначе с тобой, ведь сугубо логически, особо из мальчиков я больше ни с кем не общаюсь, да и… Ты видел их?

— Ну да. Забавно.

— Забавно… Они словно под Петри́фикус попадают при попытке пообщаться с девушкой, а ведь пока о бале нам не сказали, все довольно хорошо общались. А тут вдруг дошло до них, что девушки, оказывается, ещё и девушки!

— Так что там с одеждой? Мы же вместе.

— Вот именно. Не сомневаюсь, ты бы надел всё чёрное. Вот мы с мамой и померили как–то интереса ради различные чёрные платья. Ты знаешь, это невероятно, насколько чёрные вещи хороши. У меня была шальная мысль, такая, типично девичья, надеть какое–нибудь розовое платье, пышное. Когда была маленькая, порой представляла себя принцессой в подобном платье.

Гермиона немного покраснела.

— Бывает. Наверное. Никогда себя не представлял принцессой.

Девушка на такую реплику лишь страдальчески закатила глаза к потолку.

— Однако, — продолжила она. — Трезво оценив ситуацию, отказалась от идеи выглядеть как какая–то сахарно–ванильная куколка. В итоге, у меня чёрное платье и парочка серебряных украшений.

— Ясно. Но ты права. Я буду весь в чёрном.

— Чёрный Рыцарь–на–белом-коне? Нам понадобится помощь Колина?

Неоднократно мне припоминали бедного трансфигурированного третьекурсника, хоть и добровольца. Хорошо, что припоминание это было в форме шутки, а не упрёков.

Вот так и решился вопрос с одеждой, правда, платье Гермиона мне не показала. Костюм я попросил подобрать Кричера в письме, указав все свои размеры и предпочтения. Гардероб Блэков — огромный склад стильной одежды, хоть и консервативной. Вместе с этим попросил его подобрать серебряные аксессуары. Без сюрпризов. А то в доме на каждом углу можно вляпаться во что–то внезапно ожившее, кусачее и стреляющее неприятными заклинаниями и проклятиями, запросто натягивающими глаз на попу.

На пиру, который обычно являлся прощальным перед праздниками, выяснилось, что лишь единицы уезжают домой на каникулы и то, лишь с младших курсов. В итоге, шикарный пир в Рождественской атмосфере, с шикарной, как и всегда ёлкой и прочими украшениями, стал просто очередным пиром.

Сегодня же, утром, я вовремя сбежал из комнаты — там начиналась какая–то совершенно безумная заварушка с домовиками, подарками, всеобщей паникой и ужасом. Сам я подарки не получаю, да и не посылаю… Может начать менять эту устоявшуюся личную традицию?..

…Постояв немного, глядя на летающие под углом снежинки, я вернулся в замок. Даже здесь, буквально у дверей, ощущалась уже как две недели длящаяся суета с предстоящим балом, хоть и вышла она на финальную стадию. От воспоминаний того, как Рон Уизли пытался пригласить Флёр на бал у меня до сих пор смешанные чувства. С одной стороны, было забавно наблюдать за очередным провалом рыжего, но с другой — выглядел он во время этого самого приглашения до ужаса отвратительно: какой–то безвольный, с глупым лицом, чуть сгорбившийся, чуть ли не пускающий слюну, с трудом вымолвил пару фраз. Ужасно. Малфой, кстати, попытался сделать то же самое, но в итоге выглядел точно так же.

Добравшись до гостиной, где уже сейчас, ещё до ланча, ученики проверяли и перепроверяли степень своей готовности к балу, а младшие поглядывали на старших с завистью и собравшись в кучку готовили какие–то свои коварные планы на этот бал, я заметил выбивающуюся из общей схемы картину. На нашем с Гермионой диванчике сидели сама, собственно, Гермиона, Лаванда и Парвати. И если последняя выглядела вроде–как нормально, то на лицах Гермионы и Лаванды отчётливо читалась великая трагедия, не иначе. Ведомый желанием подойти и узнать причину столь ужасного состояния, я направился к диванчику.

— Дамы, что случилось?

— Ох, Макс, — тут же подскочила Парвати и подошла ко мне. — Ты не представляешь!

Индианка выглядела очень взволнованно и озадаченно.

— Что же?

Но тут с довольно злой интонацией заговорила Гермиона, не вставая с дивана.

— Какая–то тварь испортила моё платье.

— И моё, — Лаванда выглядела максимально горестно, а ведь эта кудрявая блондинка, этакая сборная солянка из всех стереотипов о блондинках, вообще никогда не унывает в принципе.

— А моё не тронули, — кивнула Парвати, тут же добавив. — Но это не я. Скорее всего просто не приняли национальное платье за бальное.

— Хм, — я задумчиво потёр подбородок. — А есть ещё пострадавшие?

— Сэр Шерлок, — Гермиона не показала ни единой эмоции на лице. Похоже, врубила окклюменцию на максимум. — Мы уже пришли к определённым выводам. Пострадавших больше нет. Акция единичная. Испорчены два платья. Лаванда точно никому не досаждала, значит её платье испортили либо на всякий случай, либо чтобы не ошибиться. Однако, отличить вещи Лаванды и мои слишком легко, если хоть немного с нами знаком.

— Да, — кивнула расстроенная блондинка.

— А…

— Репаро не поможет, — не дала мне закончить Гермиона. — Не после каждых повреждений можно чинить вещи.

— Думаете, злоумышленник кто–то из приезжих?

— А других вариантов нет, — вновь кивнула Парвати. — А защита гостиной паролем вовсе не так хороша, как о ней говорят.

— Да?

— Ну, можно подслушать же! — с удивлением на всех посмотрела Парвати. — Вы никогда об этом не думали?

Все отрицательно мотнули головами. Я вот тоже не думал, но тут такое дело — я вообще не думал о проникновении в чужую гостиную. Так–то это и впрямь уязвимое место.

— Нужно обязательно рассказать профессорам, чтобы сменили пароль. Э-х… — печально вздохнула Лаванда. — А я так рассчитывала на этот бал. Это же бал! И что я скажу Симусу? Ой, девочки…

— Не нужно никому говорить, — остановил я разглагольствования на эту тему. — Преступник, как водится, возвращается на место преступления. Именно это место, — я обвёл рукой гостиную. — Будет для него идеальным, чтобы насладиться плодами трудов своих. А значит, к моменту, когда все будут выходить на бал, вполне возможно, злоумышленник решит воочию увидеть фиаско своей цели. Тут–то мы его и прищучим.

Для большего веса своих слов я стукнул кулаком о ладонь.

— И мстя моя будет страшна! — Лаванда вскочила с дивана, преобразившись в блондинистого боевого хомячка, но запал прошёл тут же. — А бал всё равно пропал… Первый мой бал. Вот надо же, а?

— Я попробую кое–что придумать. Ждите здесь, не знаю сколько.

Развернувшись, направился в свою комнату. Быстро переодевшись в свой костюм, накинул зимнее пальто и шарф. Шапку я как не носил, так и не ношу — таким несерьёзным минусом, как в Англии зимой, меня не напугаешь.

Вот в таком виде и само собой, с сумкой за плечом, под комплексом скрывающих чар я легко покинул территорию Хогвартса, открытую из–за гостей. Зачем я это делаю? Ну, я всё равно собирался на Гриммо за костюмом.

Как только покинул границу антиаппарационных чар, тут же представил тёмный проулок на Гриммо, и крутнувшись на пятке, аппарировал точно туда. Как и всегда, тут было мрачно и грязно. В паре мест валялся принесённый ветром мусор, а над головой тянулись чёрные змеи проводов. Всё–таки эта площадь никогда не была особо благополучным районом, так, посредственным, но и откровенной преступности здесь тоже не было.

Восстановив слетевшие из–за аппарации скрывающие чары, двинулся прочь из проулка и уже через пару минут стоял напротив двери в дом Блэков.

Мрачная прихожая и тёмный коридор уже соответствовали приличному жилому дому — Кричер основательно поработал над восстановлением помещений. Магией очистив себя от снега, прошёл до конца коридора.

— Макс? — с портрета раздался голос Вальбурги. — Решил посетить этот великолепный пустой дом на рождество? Нужно было предупредить заранее и Кричер хотя бы что–нибудь приготовил.

— Приветствую, леди Вальбурга. Нет, причина моего здесь появления намного прозаичнее. У нас будет бал.

— Ах, бал? — леди Вальбурга улыбнулась. — Кстати, поздравляю тебя с чемпионством в турнире. Кричер зачитал пару статеек из «Пророка». Как я понимаю, ты до сих пор не афишировал свою принадлежность к роду Блэк?

— Как вы это поняли?

— О тебе там было всего пара слов, лишь говорящих о твоём существовании. Хотя, пару раз было сказано, что ты с помощью своих талантов обошёл защиту вокруг кубка. Похвально.

— Я думал, что вы решите отчитывать меня за участие в мероприятии, где так легко преждевременно скончаться.

— Отнюдь. Тебе нужно набирать репутацию, а если со всеми своими талантами ты умудришься умереть на школьном соревновании, что же… Это будет прискорбно.

— Ясно. Что же… Где Кричер? Кричер!

С хлопком рядом со мной появился старый крючконосый домовик и уже не дрожа от страха или ещё чего, с почтением склонил голову.

— Кричер приветствует главу, — всё таким же хриплым голосом заговорил домовик и выпрямился, поднимая на меня взгляд.

— Я писал о необходимости подобрать костюм.

— Кричер всё сделал в лучшем виде. Чернее чёрной ночи.

— Прекрасно, но возникли трудности. По достоверно неизвестным мне мотивам, некая падаль испортила платье моей спутницы. До начала бала осталось… — вытащив палочку из рукава и наколдовав Темпус, я продолжил, — не более, чем шесть часов. Ваши предложения?

— В ателье идти бесполезно, — заговорила Вальбурга. — Платье, как и хороший костюм, такая странная вещь, что не может быть пошита одновременно быстро, качественно и индивидуально. Если не один, то порой и два фактора выпадают.

— Примерно так я себе это и представлял, потому и не пошёл по ателье, а сразу сюда. Делать–то что?

— У нас очень богатый гардероб, — задумчиво проговорила Вальбурга, глядя в никуда. — Если бы знать, как точно выглядит твоя спутница…

В гримуаре были пара заклинаний для создания иллюзий, способных имитировать колдовство и двигаться — для отвлечения внимания. Хотя, можно использовать думосброс… Если он тут есть, да и сможет ли Кричер подобрать одежду? Ну, то есть, на свой вкус и цвет принесёт ещё наволочку побольше…

Взмахнув палочкой и представив на кончике схему заклинания, представил, что напитываю её магией из тела — с заклинаниями гримуара всегда так работать приходится. Хоть тысячу раз повтори Ключ и маши палочкой, всё бесполезно, без визуализации напитки магией.

С палочки слетели ленты белого тумана, быстро образуя иллюзию Гермионы, то, как мы обычно начинаем наши дуэли.

— Это иллюзия, — решил я предупредить портрет и Кричера.

Иллюзорная Гермиона в школьной форме, в своей привычной уже манере стояла расслабленно и вальяжно, постукивая палочкой по виску и улыбаясь.

— Если вложить знание о человеке и его реакциях на разные события, иллюзия всё будет повторять.

С этими словами я устроил небольшую дуэль из пары заклинаний. Конечно, силы были никакие, а лучики просто поглощались стенами дома. Гермиона пару раз уклонилась в своей манере и пустила в ответ пару заклинаний, всё так же держа палочку у головы.

— Любопытно… — задумчиво осмотрела девушку Вальбурга. В принципе, я сделал именно такую иллюзию и именно в дуэли неспроста, и результат меня порадовал. — Занятная особа. Думаю, ей подойдёт кое–что… Кричер!

— Кричер слушает! — тут же оживился домовик.

— Упакуй пару парадных и бальных комплектов Беллы за пятый–шестой курсы. Некоторые даже не надевала. Некоторые несоответствия в размерах чары компенсируют.

Домовик поклонился и потопал по лестнице наверх, а я задумался. Мне, конечно, вообще пофиг, но Лаванда тоже, можно сказать, в беде.

— Тут такое дело… — вот говоря о Гермионе я не задумывался, а тут даже как–то неудобно. — Помимо моей спутницы пострадала ещё одна девушка.

В очередной раз создал иллюзию, но уже Лаванды. Знал я её не очень хорошо, потому она в своей типичной манере, присущей довольно многим девушкам, немного кокетливо улыбнулась и помахала ручкой.

— А её ты почти не знаешь, да? — сразу уловила связь этих самых знаний с довольно куцыми действиями иллюзии.

— Да.

— А давай вообще весь Хогвартс оденем? Почему нет? — возмутилась Вальбурга. — Сколько я тебя знаю, не похож ты на любителя благотворительности.

— Да мне кажется, что я косвенно виноват в её проблеме. Вдруг совесть взбрыкнёт, да и вообще, негоже девушке пропускать первый свой бал.

— Тут ты прав. Я про бал, а не про твою совесть.

Тут спустился Кричер, держа в руках небольшую сумку.

— Кричер всё упаковал, — домовик протянул мне сумку. — Всё аккуратно. Всё сложено.

— Кричер! — командным голосом заговорила Вальбурга. — Упакуй пару бальных комплектов Андромеды за четвёртый–пятый курсы. Полегче, повоздушней. Светлые.

Кричер поклонился, протянул руку за только–только переданной мне сумкой и получив оную, поплёлся обратно наверх, тихо что–то бурча.

— Благодарю.

— Не стоит, Макс. Если бы я этого не сделала, то ты бы отправился в какое–нибудь ателье, где в спешке соорудили бы не пойми что. Спутница лорда Блэк не должна появляться на балу не пойми в чём, даже если этот самый лорд не афиширует свой статус. Рано или поздно всё раскроется и тогда все сразу резко вспомнят, что на первый бал лорд явился с девушкой, не пойми как одетой.

— Кажется вы говорили, что не в тряпках дело.

— Безусловно, но если есть возможность, то почему нет? — Вальбурга закурила, и выпустила пару колец нарисованного дыма. — Да и всегда стоит учитывать… как там говорил маглолюбец Альфард? Социальные ожидания? У нас нормы для бала довольно широки и особой строгостью не блещут. Допустимы распущенные волосы у дамы, любые цвета в одежде и большие вольности в стиле, кроме одной — широкая юбка в пол. Так же и для волшебника. Главное в одежде джентльмена — строгость. Но чем выше статус, тем выше требование к качеству одежды. Ты можешь как угодно эпатировать публику, но качество одежды и аксессуаров должно быть на высоте.

— А как же вторая девушка?

— Род не обеднеет от того, что гардероб лишится пары тряпок, которые всё равно никто не наденет. Вещь, как и деньги, должна быть использована. Если она есть просто для того, чтобы быть, то кнат цена такой вещи.

Сверху послышались шаги бухтящего что–то себе под нос Кричера, а через пару секунд старый домовик вновь протянул мне сумку.

— Кричер всё сложил. Можно Кричер больше не будет копаться в одежде?

— А мой костюм?

— Всё в лучшем виде, молодой глава.

— Ты молодец, Кричер.

Несмотря на выражение лица домовика, мол: «Ещё бы!», Кричер поклонился и раз никто больше ничего не требует, отправился заниматься своими делами. И кстати, лестница больше не скрипит и выглядит очень даже новой.

— В таком случае, леди Вальбурга, я отправляюсь обратно в Хогвартс.

— А как ты сюда попал, если не секрет?

— Аппарировал.

— В столь юном возрасте? Хотя, я уже ничему не удивлюсь.

— Я и боевую трансгрессию выучил.

— Охотно верю. Я уже не удивлюсь, если ты сможешь спокойно двигать вал Адского Пламени.

«Рассчитала по твоим данным и знаниям. Не легко, но возможно».

Я лишь кивнул.

— Возможно, загляну на днях.

— В таком случае, Макс, попрошу Кричера подготовить тебе литературу, по которой воспитывали поколения Блэков. Хоть ты и лорд, по крови Блэк, но не кровь делает тебя Блэком. Она лишь даёт возможность им стать.

— Новые требования никогда не иссякнут?

— Нет предела совершенству, Макс.

На этом наш недолгий разговор был окончен, и я покинул дом, а зайдя во всё тот же мрачный проулок неподалёку, аппарировал до границы чар Хогвартса. Вновь восстановив скрывающие чары, под холодный, но уже стихший ветерок и тут же тающие на лице снежинки, я отправился в замок.

Гостиная встретила меня всё тем же оживлением и даже действующие лица почти те же. Гермиона с Лавандой всё так же сидели на диванчике и если блондинка горестно попивала чаёк, любезно принесённый Парвати, то Гермиона явно задумала какую–то гадость.

— Дамы, — обратился я к девушкам, как только подошёл к диванчику. — У меня для вас новость.

Сняв сумку, собранную Кричером, протянул её девушкам.

— И что там? — тут же спросила Парвати.

— Хватай своих подруг и идите смотреть. К себе в комнату. И проверьте всё на вредителей. И запритесь. И вообще. Не школа, а какая–то полоса препятствий.

— А по мне, так вполне нормальная школа, — пожала плечами индианка, поднимая за руки с дивана оживившихся девушек. — Девочки ещё и не такие гадости могут делать.

Дамы скрылись в женском крыле, а ко мне тут же подошли Симус и Дин, пока ещё в свободной, обыденной одежде. Правда Дин, один из немногих, носил даже в качестве простой одежды брюки, рубашку и джемпер, но не форменные. Однажды кто–то его спросил: «Почему?». Ответ был прост до безумия — в драных кедах, джинсах и толстовках он и так будет ходить в своём практически гетто, а тут есть повод и возможность выглядеть как нормальный человек. Раньше он хотел стать хорошим юристом, носить костюмы и помогать своим не самым разумным товарищам на районе выбираться из передряг. Интересно, сильно ли изменились его цели, или после совершеннолетия он будет исподтишка помогать им магией?

— Ну что там? — спросил обеспокоенный Симус.

— Ты о чём?

— Да мы тут краем уха слышали о неприятностях у девочек.

— А-а, да я вроде всё решил. Вы то как? К балу готовы?

— А то! — Симус широко улыбнулся и поправил воротник несуществующего фрака. — Всё в лучшем виде.

— А я не пойду, — отмахнулся Дин и тут же хитро улыбнулся. — Официально.

— Надеюсь, вы не придумали способ сорвать мероприятие?

— Я тебе не Уизли, — тут же возмутился мулат. — Проникнуть без пары, устроить что–нибудь подпольное… М–м–м…

— Так. Я что–то упускаю в этой жизни.

— Я знал, что ты заинтересуешься. Ничего криминального, но и без одобрямса администрации. Держи, — Дин протянул мне две странные и явно зачарованные монетки. — Пропуск. Потом проведу, ближе к закрытию.

— Ах вы шалуны, — с улыбкой погрозил пальцем парням. — Если ничего криминального и аморального, то я в деле. А почему две?

— Вдруг Гермиона захочет? Хотя, вы же даже штрафные баллы ещё не получали, правильные заучки.

Симус с улыбкой шутливо толкнул Дина в плечо.

— Заучка дракона не укокошит за пару секунд. Так–то.

На краткий миг из дверей в женское крыло выбежала Парвати, которую мы тут же заметили.

— Ну? — нетерпеливо спросил я.

Девушка совершенно ослепительно улыбнулась и показала два больших пальца, тут же упорхнув обратно.

— Значит, всё будет тип–топ, — кивнул Симус. — Вот только… До бала ещё часов пять. Они что, будут всё это время готовиться?

— Ну, это же девушки. Парням проще — проснулся, умылся, уже красавчик.

— И то верно.

После разговора наша спонтанно образовавшаяся компания разошлась кто куда. От скуки я сбегал в Тайную Комнату, но Дельфины там не было, а потому я потренировался самостоятельно в боевой трансгрессии, отрабатывая по инструкции её модификацию для перемещения в воде. Она не сильно отличается, да и не лишает возможности летать в воздухе, просто несколько сложнее. Полетав чёрным облаком по подземельям, решил поиграть с цветами. Вообще, сам по себе дым трансгрессии не является дымом, а скорее некоей деформацией пространства, в которой попросту пропадает свет. Для придания ей другого оттенка нужно просто внедрить структуру подобную Лю́мосу и получится белый дым. Можно немного поиграться с цветом для получения других цветов, но по словам Дельфины, так никто особо не делает, если не желает выделиться.

Поколдовав вдоволь, направился обратно в гостиную, но под всеми мыслимыми чарами скрытности, постоянно проверяя пространство вокруг различными модификациями Реве́лио. Ничего. Пусто. У самой гостиной тоже не удалось никого обнаружить, но ещё и не время.

— Светляки, — прошептал я пароль, стоя напротив портрета Полной Дамы.

— А? Здесь кто–то есть?

— Свои, блин.

— А, ну коли свои, да и пароль верен…

Портрет отъехал в сторону, а я зашёл в притихшую гостиную, где лишь некоторые младшекурсники сидели и ожидали выхода остальных. Ну или ещё чем занимались, а некоторые даже практиковались в простеньких чарах с занятий, пока старших нет. Понять мелких можно — когда вокруг куча старшекурсников особо и не попрактикуешься в магии, а отдельные кабинеты ищут далеко не все.

Сняв с себя чары, под удивлённым взглядами младших направился в свою комнату, по дороге кивнув только что её покинувшему Симусу в качественном фраке. На своей кровати заметил свёрток.

— А? Макс? — Невилл в идеально сидящем смокинге был очень… неожиданным. Да, именно так. Я привык ассоциировать это имя с пухлым мальчишкой, но последние месяцы он начал вытягиваться, а полнота пропадать.

— Да?

— Тебе тут это… — полнота пропадала, но скромность осталась. — Девочки передали…

Невилл кивнул на свёрток на моей кровати.

— Говорят, ты забыл в сумке. Я не знаю, что к чему, но вот… я передал.

— Спасибо. И побольше уверенности в себе, — дружески хлопнул парня по плечу, явно придав уверенности. Заметил я и уже немного вспотевшие от волнения руки парня. — А в комплекте идут перчатки?

— Что? Перчатки? А, да… Точно, — закивал парень, направившись к своей кровати. — Совсем забыл.

— Это кошмар! — вскрикнул Рон, выйдя из–за ширмы. Да, поставили недавно возле каждой кровати, ибо парни вдруг начали стесняться друг друга. А в душе, блин, не стесняются!

— Просто ужасно! — Рон расставил руки в стороны, и я смог насладиться чудесным одеянием парня. Нет, серьёзно, великолепный тёмно–бордовый сюртук от бального фрака середины девятнадцатого века.

— Что такое? — из–за своей ширмы высунулся Поттер, осмотрел диспозицию всех остальных и вышел полностью. — По–моему, очень… неординарный костюм.

— Все эти рюшечки… бантики… отрежу.

— Не смей, — резко выдал я, обратив на себя внимание остальных. — Ты просто не понимаешь ценность этого наряда.

— Ты вообще ничего не понимаешь, — сердито и обиженно отмахнулся Рон.

— У тебя к нему ещё идёт одежда?

— Я остальное вообще не надену!

— Смотри сам, — пожал я плечами. — Но действительно хорошо костюм будет выглядеть только в полном сборе. А обновить его можно и специальными чарами. Спроси у девочек, они точно знают.

— А ты знаешь?

— За все твои высказывания ещё и помогать тебе? Правда, что ли? Сестру попроси, если стесняешься остальных.

— Точно! Так и сделаю. Но там такое…

— Исторически достоверный костюм всегда ценен. А смеяться будут те, кто ничего не понимает. Поверь, многие оценят.

Скрывшись за своей ширмой, я раскрыл свёрток на кровати и достал свою одежду и пару коробочек с аксессуарами. Их было немного — запонки, хронометр на цепочке, уголки с цепочкой для воротника рубашки. Всё из алхимического серебра, что делает украшения очень магически устойчивыми. Как ни странно, обычно такие зачаровывают на различные дополнительные эффекты к одежде, например, невозможность помять её, или что–нибудь в таком роде. Казалось бы, глупость, но довольно практичная.

Самым занятным аксессуаром я считал уменьшенную чёрную трость с серебряной съёмной рукоятью в виде прыгающего Гримма. Вернув вещи исходный размер и рассмотрев как следует, вынул вторую свою палочку из ножен и с усмешкой вставил в рукоять. Магический механизм крепления сработал, и палочка прочно закрепилась. Так и эдак покрутив её в руках подивился тому, как удобно палочка лежит в руке.

— Вот же… Малфой, — тихо пробормотал сам себе с усмешкой и вставил рукоять в трость. Легко и непринуждённо. Вынул, снова вставил — никаких проблем. Да, эта палочка мне не очень подходит, но с помощью Ровены я могу не чувствовать усилий и неудобств при работе с ней. Держа трость, под большим пальцем нащупал руну и активировав её, уменьшил трость до размера палочки. Теперь её можно размещать в специальном внутреннем кармашке пиджака.

Что касается самой одежды, то как и сказал Кричер — темнее чёрной ночи. Костюм тройка, как я и люблю, с такой же чёрной рубашкой и галстуком. Разве что на последнем можно разглядеть узоры еле видимой серебряной нитью. В комплекте шла ещё и мантия с тонкими линиями серебряных узоров по краям. Тонкими, но позволяющими очертить контур на фоне всего остального. Самое то для бала, конечно. Праздник же!

Быстро облачившись, обулся в лакированные туфли, проверил всё на предмет складок, которых, само собой, не было ни одной, надел перчатки и взяв в руки трость, вышел из–за ширмы. Парни ещё были здесь и уставились на меня в шоке. Поттер, всё–таки был забавен в своей одежде. Вроде бы и дорогой фрак, отличная мантия, но словно с чужого плеча.

— Я… — Рон смотрел с очевидной завистью. — Я в шоке! Типичный пожиратель!

— Типичный пожиратель здесь вы, особенно за столом, мистер Уизли, — скопировав манеру Снейпа говорить, я взмахнул полами мантии, развернувшись к выходу и резко направился прочь из комнаты.

В гостиной уже собирался народ в ожидании своих пар. На меня внимания особо никто не обратил, хотя, вернее сказать, не придал значения — многие волновались. Несколько удивлёнными выглядели близнецы, увидев меня, но в итоге лишь показали большие пальцы с улыбкой. Остальные же то и дело встречали своих спутниц и выходили из гостиной. Бывало, правда, что спутницы спускались раньше, но это редкость. По привычке я затаился в тёмном углу гостиной и с огромным жгучим любопытством и лёгким нетерпением ожидал выхода Гермионы. Да и Лаванды — тут уже просто интересно. Не забывал и проверять пространство чарами на предмет скрытых людей, но всё было чисто.

Постепенно гостиная пустела, и вот в итоге остались тут из «танцующих» лишь я, да Симус. Парвати ушла с Поттером, вся такая загадочная и сияющая в национальном платье алого цвета. Да, это было именно платье, хотя некоторые непосвящённые могли на краткий миг спутать с мантией. Младшекурсники и те немногие, кто не отправляются на бал, смотрели на нас с Симусом и ждали.

Дверь в женское крыло вновь открылась, явив на обозрение присутствующим Лаванду в длинном бежевом платье с чуть более тёмными узорами. Платье выглядело лёгким несмотря на то, что оно было практически в пол и почти полностью закрытым, оставляя открытыми лишь руки и шею ровно на столько, чтобы надеть аккуратное колье. Это сложно передать словами, но вкупе с несложной длинной причёской чуть вьющихся золотых волос создавался удивительно хороший и красивый образ. Ну да, и перчатки в тон платью выше локтя. Лаванда спускалась абсолютно счастливая, широко и радостно улыбаясь опешившему Симусу. Думаю, если на бал они собирались просто как друзья, то вполне возможно, как минимум один из них пересмотрит отношение.

Только Симус опомнился и подошёл к почти спустившейся по лестнице Лаванде, предлагая руку, как в дверях женского крыла появилась ещё одна, безусловно прекрасная девушка. Из предложенных и неизвестных мне вариантов, Гермиона выбрала платье такое же чёрное, как и мой костюм, практически полностью глухое, но без рукавов, с идеально сидящим и приталенным корсажем, и не особо, но всё же пышной двойной юбкой в пол. Редкие блики света вдоль узоров на корсаже придавали абсолютно чёрной ткани объём, слегка обрисовывая фигуру девушки. Вечно непослушные волосы аккуратными вьющимися прядями ниспадали на правое плечо, в то время как слева они были собраны и направлены назад плоской серебряной заколкой. Совсем лёгкий макияж, редкие и незаметные сразу серебряные аксессуары не притягивали взгляд, но придавали образу целостность и завершённость. Завершали образ лёгкая мантия–накидка на плечи и чёрные перчатки выше локтя.

Выйдя из сумрака неприметного угла гостиной, я подошёл к лестнице и подал девушке руку.

— Ты выглядишь великолепно, — с лёгкой улыбкой обратился к Гермионе, как только её рука оказалась в моей. — Не сомневайся, этот образ навсегда останется в моём сердце.

Лёгкая и немного хищная улыбка посетила лицо девушки. Она не смущалась и не пылала энтузиазмом, держа себя так, словно бал — обыденная вещь. Осанка, движения, жесты — ничто не выдавало лишних эмоций, кроме глаз. Они были полны энтузиазма, да и мои слова явно нашли в них отражение.

— Благодарю, Макс.

Именно этот момент выбрал Дин Томас, чтобы с грохотом вывалиться из мужского крыла. Во фраке, всё как положено.

— Я передумал! — громко известил он всех желающих и нежелающих знать о причинах такой суеты. — Я побежал!

С этими словами и под смешки оставшихся в гостиной, Дин пулей вылетел из гостиной, а я в очередной раз проверил пространство разными чарами через палочку в трости. Это оказалось очень удобной вещью, если умеешь колдовать без жестов и слов — никто и не заподозрит, если чары без визуальных и прочих эффектов, конечно же.

— Думаю, — со счастливой улыбкой заговорила Лаванда. — Нам всем следует поспешить. Бал без десяти минут начался.

Так мы вчетвером и покинули гостиную факультета, а я вновь проверил пространство вокруг, и вновь никого не обнаружил. Занимался я этим всю дорогу до Большого Зала и только перед последним поворотом притормозил нашу компанию.

— Вы не забыли, что следует выяснить личность вредителя? — обратился я к недоумевающим внезапной остановкой ребятам.

— Эм-м… — Симус задумчиво запустил пятерню в волосы, тут же испортив причёску. Его волосы вообще уникальны — как пошевелишь, так и останутся. Лаванда тут же пригладила пару прядей на голове своего кавалера. — Похоже, забыли.

— Я понимаю, что хочется произвести фурор спускаясь по лестнице, но я предлагаю произвести его несколько иначе. Прячем дам под дезиллюминационкой и делаем вид, словно пришли одни. Чтобы с девушками не расставаться, руку держим так… — я согнул левую руку в локте и словно бы придерживал лацкан пиджака у самой пуговицы.

— Так? — повторил жест Симус, а Лаванда тут же сообразила, и положила свою руку на сгиб локтя парня — там как раз естественным образом оставалось место для неё. Гермиона повторила за блондинкой.

— Именно. Так мы точно будем уверены, что девушки с нами. Ну так как?

— Я чар не знаю, — чуть ли не одновременно сказали Симус и Лаванда.

— Мы знаем. Высматриваем и запоминаем злорадствующие при виде нас лица. Готовы?

Все кивнули, а я, уменьшив трость до размера палочки, быстро наложил на Лаванду и Гермиону скрывающие чары.

— Чары снимаются любым колдовством. Можно без палочки. Лю́мос, к примеру.

— Ясно, — услышал я из пустоты голос Лаванды, ну, а Гермиона и так знала это.

— Выдвигаемся, — я вернул трости изначальный размер.

Ведя под ручку невидимых девушек, мы завернули за угол и начали спускаться по лестнице к холлу перед Большим Залом. Там уже парочками и прочими по численности группами толпились волшебники, что–то обсуждая, веселясь. Для некоторых всё было обыденно, а некоторые лишь скрывали волнение за напускным весельем. Я сразу наметил себе цель и кивнул Симусу в сторону небольшой компании. Парень кивнул в ответ и направился чуть дальше, чтобы иметь хороший обзор, но при этом быть на виду. Весь такой наигранно одинокий и печальный, что хотелось Оскаром его огреть.

Моя же цель была проста. Небольшая группа слизеринцев с нашего курса пытались потешаться над Роном и Гарри, а именно: Крэбб и Гойл в одинаково зелёных мантиях поверх костюмов, Теодор Нотт и Дафна Гринграсс, что выглядели более чем прилично и даже консервативно, черный и бежевый, Драко в чёрном фраке, белой блузке и белой же жилетке, а рядом… Нет, теперь я точно понимаю решение Гермионы отказаться от розового платья и прочих цветов в стиле «Принцесса». Рядом с Малфоем стояла Пэнси Паркинсон в розовом платье и мантии. Всё в каких–то бантиках и рюшечках и это вообще никак не подходило зеленоглазой брюнетке с каре. Вот вообще.

По мере приближения к цели, я уловил и мотив подначек — костюм Рона. Тот, кстати, привёл его в порядок и выглядел как очень даже статный рыжий джентльмен прошлых веков. Очень колоритно, да и Падма, которую парень пригласил, была более чем довольна таким костюмом. Однако тупой рыжий парень предпочёл реагировать на подначки Малфоя, а не на явное одобрение своей партнёрши.

— … неужели не нашлось пары галлеонов на что–то более приличное? — заканчивал свою речь Драко, стоя ко мне спиной.

Вспомнив все нюансы поведения Люциуса, и получив подтверждение обработки данных с возможностью их применения от Ровены, я надел на себя маску холёного и надменного аристократа, на статус которого претендовал папаша–неудачник. Меня заметили не сразу, но попытка глуповатых Кребба и Гойла предупредить Малфоя была обречена на провал. Только Драко хотел сделать шаг вперёд, чтобы спровоцировать уже теряющего терпение Рона, как я резко одёрнул рукоятью трости Малфоя за локоть.

— Драко, — повторив интонации Люциуса, заговорил я. — Не позорь семью и школу своим поведением.

Краткий миг Малфой даже не двигался, а потом резко вскрикнул и отскочил, с бледным лицом смотря на меня в страхе и неверии. Гамма эмоций на его лице была просто непередаваема, а спешащие для моральной поддержки своим присутствием близнецы второй раз за день показали мне большие пальцы.

— Найт… — Драко быстро пришёл в себя и теперь уже он начал багроветь от негодования, под довольным взглядом Рона и Поттера. Да и остальных привлёк шум, и многие уставились на нас в ожидании. Как всегда, подавай толпе хлеба и зрелищ.

— Найт… — вновь повторил Малфой, бегло осмотревшись вокруг. Не увидев того, что искал, он повеселел и с ухмылкой посмотрел на меня, поправив рукой волосы. — А что же ты один? Где же эта твоя гр… Грейнджер?

— Может она так бедна, что даже платья нет? — не менее ехидно вторила блондину Пэнси. Вот серьёзно, симпатичная, пока молчит.

— Платья? — продолжил разговор, почувствовав немного напрягшуюся руку невидимой Гермионы на сгибе локтя.

— Готова поспорить, что если она и явится, то в какой–нибудь тряпке.

— А что ещё ожидать от такой, как она? — скалился Малфой.

Рон хотел вставить своё веское слово, ведь парень хоть и, мягко говоря, меня недолюбливает, у него отлично развит стадный инстинкт. Фраза: «Наших бьют» наверняка будет для него как красная тряпка для быка и неважно, кто именно этот «наш», главное — чтобы «наш». Но я не хочу тут драки. Пока.

— Да не может быть, — притворно возмутившись, осмотрел слизеринцев. — Уверен, у Гермионы прекрасное платье.

— Спорим? — шагнула вперёд Панси.

— На что?

— А давай на желание? Или струсишь, гриффиндорец?

Переложив трость в левую руку, пожал протянутую руку Пэнси. Разбивать тут не принято.

— Готовься, Найт, — ухмылялся Драко.

— Откуда у вас такая уверенность?

И вот же дети! Они так заговорчески переглянулись, что всё встало на свои места.

— А разве может быть иначе? — подобно Малфою ухмыльнулась Паркинсон, оправляя несуществующие складки на своём приторно розовом платье.

Мимо нас шла профессор МакГонагалл в клетчатой красной мантии, а тулью шляпы украшал венок из чертополоха. Она бы прошла мимо, не заметь меня, стоящего без пары.

— Мистер Найт, — строго посмотрела на меня профессор со странной смесью удивления и одобрения костюма. — Могу я поинтересоваться, где ваша спутница?

На миг слева от меня пространство полыхнуло чёрным дымом боевой трансгрессии, но он тут же рассеялся, являя на всеобщее обозрение Гермиону в чёрном как бездна платье. Факелы и огонь в чашах, что служили освещением, придавали ещё большую глубину этой черноте, а вместе с тем и ещё больший контраст серебряных аксессуаров и бликов вышивки. Ну, мой костюм настолько же контрастен.

— Здесь, профессор, — не теряя лица, легко улыбнулась Гермиона, а некоторые ученики отпрянули в сторону, ведь далеко не каждый знаком с эффектом боевой трансгрессии, и для непосвящённых это может показаться «жуткой тёмной магией», ведь дым–то чёрный.

— О-у, — профессор не скрывала удивления, а уголки её губ дрогнули, словно она вот–вот улыбнётся. — Очень неординарный навык трансфигурации для четверокурсницы. Похвально, мисс Грейнджер.

— Благодарю.

— Вам следует пройти за мной.

Профессор развернулась и пошла дальше к дверям Большого Зала.

— Какого… — возмущение, негодование и удивление были отчётливо видны на лице Пэнси. Остальные были просто в шоке от всего: от появления Гермионы, её платья в частности, и образа в целом. А я только сейчас подметил, что мы с ней выглядим действительно старше однокурсников и уже вполне тянем лет на шестнадцать–семнадцать в физическом плане. Поспособствовали тому зелья для наших физических тренировок и сами тренировки на постоянной основе? Возможно, ведь они сильно стимулировали развитие и рост.

— А я всё думала, — с хищной улыбкой Гермиона смотрела на Пэнси. — Что это за пироженка глазированная рядом с Малфоем, да ещё и разговаривает. Кто бы тебе ни порекомендовал это платье, Паркинсон, знай — это твой враг.

— Я себе не враг! — возмутилась Пэнси, вызвав смешки ребят вокруг.

Мы же быстрым шагом отправились за МакГонагалл, не желая вынуждать её повторяться — обычно это хорошим ничем не заканчивается. Настигли профессора мы ровно в тот момент, когда она дошла до дверей Зала и обернулась к толпе учеников.

— Участники Турнира, пожалуйста, пройдите сюда, — громко сказала профессор и за пару секунд мы все стояли рядом, на небольшом свободном пятаке пространства. До этого я не обращал внимания на парней в красных мундирах на манер гусарских, но сейчас признал стоящего рядом Крама, а спутница его, в голубом платье приехала явно с французской делегацией. За ними стояла Флёр в бежевом платье со множеством узоров золотого оттенка, а рядом с ней — Роджер Дэвис, что с большим трудом противостоял вейловскому шарму. Далее стоял Поттер с Парвати. Кстати, всем нам троим, я имею в виду себя, Крама и Поттера, было по большому счёту плевать на шарм.

— Дамы и господа, — довольно тихо заговорила МакГонагалл. — Сейчас в зал зайдут остальные ученики и займут места. Вы же зайдёте в зал последними по сигналу и церемонно пройдя к главному столу, займёте места рядом с судьями.

Профессор открыла двери зала и начала запускать учеников.

— Ты говорил, — Гермиона чуть потянула на себя мою руку. — Чтобы мы высматривали недоброжелателей. Спешу заметить, что проще пересчитать «доброжелателей». А «этим», — Гермиона явно намекнула на спалившихся слизеринцев, — мы ещё ответим. О, да!

Я осмотрел проходящих мимо учеников и действительно многие поглядывали с некоей завистью и неодобрением либо на меня, либо на француженку рядом с Крамом, либо на Парвати. Парни прожигали взглядом Дэвиса. В общем, каждый нашёл себе повод для скромного праведного негодования.

— Привычная картина, — спокойно заметил Крам.

Тем временем МакГонагалл продолжила инструктаж:

— Места за столом на ваше усмотрение, но рекомендую определиться заранее. Слева направо будут сидеть: представитель министерства, директор Каркаров, директор Дамблдор, директор Максим, мистер Бэгмен. Я не люблю сюрпризы и надеюсь, вы тоже. Вам предстоит открыть бал Венским вальсом. Следом переходите на медленный вальс, и в этот момент постепенно выходят остальные желающие участвовать в танцах и тогда уже переходим на Вальс Турнира. Вопросы?

МакГонагалл внимательно нас осмотрела, и как–то даже подавшись чуть вбок для лучшего обзора на стоящего позади Поттера, заговорила:

— Мистер Поттер.

— Да, профессор?

— Ваше до крайности ошарашенное лицо вызывает у меня справедливые опасения. Что вас смущает?

— Вальс… мэм…

— Только не говорите мне, мистер Поттер, что вы не умеете вальсировать?

Ответа не последовало.

— Что за времена? — сокрушённо вздохнула обескураженная профессор. — И с каких пор молодые люди не умеют вальсировать? Надеюсь, у других чемпионов подобных проблем не наблюдается?

— Никак нет, — вытянулся Крам, да и остальные разным образом подтвердили наличие навыков.

— Почему вы не предупредили, мистер Поттер? Программа танцев была озвучена две недели назад и всё это время проводились занятия. Не хочу никого оскорбить, но за это время даже тролля можно обучить базовым движениям.

Профессор окинула взглядом изрядно сократившееся количество учеников в холле.

— Как бы то не было, решать возникшую проблему времени нет. Я вернусь за вами буквально через пару минут. Надеюсь, вы придумаете, как обыграть этот неприятный момент.

Профессор зашла в зал следом за учениками.

— Пока стоим, давайте определимся, — уменьшив трость, я вложил её во специальный карман пиджака. — Первый танец наш. Как пойдём? Парами традиционно против часовой стрелки, или индивидуально, каждый на своём пятаке?

— И так и эдак могу, — важно кивнул Крам и с вопросом посмотрел на свою спутницу, что тоже кивнула с лёгкой улыбкой.

— Как вам удобно, — улыбнулась Флёр.

— А… — весомо протянул Поттер. — Я не знаю. Я не силён в танцах.

Парвати ткнула Поттера локтем.

— Ясно. Если Поттер выбьется из круга, то схема рухнет. Предлагаю импровизацию. Поттера сходу в центр, во внутренний круг, мы вокруг. Так он и нас не собьёт в случае чего, и свой танец не испортит.

Крам просто кивнул, а Флёр задумалась на секунду.

— Это будет интегесно… Да, мсье Дэвис?

Роджер явно пропустил фразу мимо ушей, любуясь Флёр.

— Не спали мозги парню. Он почти выпустился из этой школы выживания. Будет обидно так нелепо лишиться рассудка на последнем курсе.

Флёр хотела ответить каким–то явно едким комментарием, но все уже расселись по местам, а Дамблдор встал с места.

— Приветствуем чемпионов Турнира! — громко возвестил он, и нам ничего не оставалось, кроме как зайти в Большой Зал.

Впереди шла МакГонагалл, ведя нас к большому круглому столу, где уже расположились судьи, а ученики встречали появление чемпионов аплодисментами.

— Волнуешься? — с ледяной маской на лице спросила Гермиона.

— Нет. Осматриваю зал.

А посмотреть было на что. Абсолютно каменный зал преобразился очень значительно. Всё было оформлено в светлых и голубых тонах, подражая зиме и льду. Стены были словно в инее, а стоявшие раньше длинные столы факультетов сейчас были заменены множеством небольших и круглых, на изящных белых ножках. У каждого стола располагались не менее изящные белые стулья. Были тут и столы с фуршетом, украшенные ледяными скульптурами дворцов. Интересно, что будет в бокалах? Не удивлюсь, если близнецы учинят алкогольную диверсию. Большой загадкой были источники хорошего всенаправленного света, коих не наблюдалось, если не считать фонариков на столиках. У дальней стены красовались две заснеженные ёлки, а с потолка с иллюзией звёздного неба свисали различные гирлянды из омелы и плюща. Само собой, тоже припорошенные снегом.

— Удивительно, — продолжила размышлять вслух Гермиона, держа всё ту же маску холодной надменности. И у кого научилась? — Сколько лицемерия вокруг. Пару минут назад тяжело было найти волшебника, не завидующего кому–то из нас. Теперь они улыбаются, радуются и хлопают.

— Школа — реальная жизнь в миниатюре. За её стенами всё точно так же, разве что, масштабы другие.

Глянув на стол судей, к которому нас ведут, не мог не отметить нелепую пурпурную мантию Бэгмена, расшитую золотыми звёздами. Каркаров как и в момент спуска с корабля, был одет в белый костюм с длинным пальто и меховой шапкой. Наш Дамблдор похоже вообще никак не изменился, но я не удивлюсь, если в его бороде будут не повседневные, а праздничные колокольчики. Удивил меня своим присутствием Перси Уизли, как и всегда, жуткий педант во всех мелочах. Хотя нельзя не отметить, что синяя мантия на нём смотрелась довольно представительно, но сам типаж рыжего кудрявого парня никак не хотел ассоциироваться со строгостью.

А ведь я что–то припоминаю о том, почему здесь Перси, а не мистер Крауч. Жаль, что окклюменцией не получается восстановить и упорядочить воспоминания прошлой жизни, и они постепенно выветриваются под напором этой, новой.

Перси поманил рукой Поттера, а если учесть, что рядом мадам Максим, то скорее всего и Флёр со своим кавалером сядут с этой стороны. Значит, нам к Бэгмену и Каркарову. Дойдя до столов, я и Крам подвинули стулья для своих дам и как–то синхронно всё получилось. Краем глаза отметил, что Поттер просто сел под укоряющим взглядом Парвати.

Я вовсе не стараюсь принизить Поттера, ведь он на самом–то деле может вести себя прилично и в соответствии с различными нормами поведения, вот только он постоянно об этом забывает, а когда вспоминает, зачастую становится уже поздно что–то менять.

Осмотрев стол и пустые тарелки, нашёл взглядом меню и пролистав его, вслух произнёс:

— Свиные отбивные. Картофельный гарнир.

На отливающей золотом тарелке тут же появился мой заказ, а миг спустя и все вокруг воспользовались такой вот функцией этого стола, наполняя тарелки перед собой различными яствами.

— Сказать честно, я несколько удивлена, — заговорила Гермиона перед тем, как начать трапезу.

— Чем именно? — я же смочил горло поданным яблочным соком в высоком хрустальном стакане.

— Платьем. Нет, платьями. Мы с мамой потратили немало времени летом, чтобы найти достаточно чёрное. Не подумай, я ничуть не против, что возможно, их надевали. Так ещё и Лаванду так выручил.

— Не дело девушке пропускать бал из–за чьих–то козней.

Наш разговор умолк сам по себе, ведь за столом начали говорить и другие участники сего банкета. Каркаров отчитывал неожиданно многословного Крама как раз за его словоохотливость. Дамблдор отчитывал Каркарова за излишнюю секретность ради секретности. Флёр рассказывала о том, как у них всё в Шармбатоне не так, а Роджер Дэвис бездумно поддакивал. Поттеру же с Парвати приходилось выслушивать Перси Уизли, который без умолку рассказывал о делах в министерстве и о том, как велик мистер Крауч.

С большим удовольствием я послушал о приключениях Дамблдора в Выручай–Комнате, полной ночных горшков.

— Конечно! — внезапно воскликнул Роджер Дэвис, громко стукнув по столу ладонью. Разума в его взгляде оставалось на донышке. — Да! С треском!

— Минус один… — тихо шепнула Гермиона, но все рядом услышали и даже улыбнулись.

— Он знал на что шёл, — пожал я плечами, продолжая трапезу. — Нужно будет кому–нибудь проследить, чтобы они вдруг не уединились. Прилюдно он держаться будет, а вот наедине…

Ко мне обернулся Крам со своей парой. Кстати, я видел эту брюнетку — она одной из первых шла в делегации.

— Вейла далеко не беззащитное существо, — тихо сказал болгарин.

— Дэвис с Рэйвенкло. Там ученики с неординарным мышлением и подходом к решению проблемы. Кто знает, на что окажется горазд его разум под действием шарма. Самый непредсказуемый вариант партнёра.

— Ты так озабочен её безопасностью?

Гермиона смотрела на меня с лёгкой ухмылкой.

— Сугубо политика, — отрицательно мотнул я головой, и даже Каркаров решил прислушаться. — Даже если ничего не произойдёт, то о самой попытке тут же узнает весь Хогвартс. Слухи мгновенно исказятся, но не это суть. С одной стороны, этот прецедент развяжет руки министерским радикалам в отношении волшебных существ. Скоро подходит время выборов нового министра, а значит Фадж будет искать поддержку со всех мыслимых фронтов. В такой благостной обстановке радикалы по отношению к волшебным существам спокойно смогут продвинуть новые поправки и даже оправдание будет, мол: «Вы только посмотрите! Стоило пустить в Хогвартс вейлу и её жертвой пал благочестивый воспитанный юноша!». Там ещё пару фраз ввернуть, и будет результат. Они ещё туже затянут гайки вокруг волшебных существ, а те же оборотни уже на грани. Как мы знаем, нет ничего опасней живого существа, загнанного в угол. Последствия могут быть непредсказуемыми. Помимо прочего, это ухудшит отношения с Францией, где права вейл довольно широки, как и в Болгарии и ряде других европейских стран. Но и это не конец. Делакур — довольно влиятельная семья как во Франции, так и за её пределами. Попытка насилия такого характера над любимой дочкой, ужасное отношение англичан, да приплести можно что угодно, было бы желание, и на выходе мы получаем вновь испорченные отношения. Конечно же будут всякие извинения, компенсации и прочие лицемерия, но проще избежать всей этой каши, просто как следует стукнув Дэвиса по голове, если у него совсем от шарма мозги закипят.

К середине моего монолога, к нему прислушался даже Дамблдор, а потому я не удержался:

— Ко всеобщему благу, разумеется.

Каркаров поперхнулся, а Дамблдор с улыбкой покачал головой.

В конце концов, праздничный ужин подошёл к концу. Дамблдор поднялся со своего места и его примеру последовали все в зале. Директор один раз взмахнул палочкой и освободившиеся столы со стульями аккуратно сдвинулись к стенам, оставляя в центре зала большое свободное пространство. Ещё взмах, и у другой стены, ближе к столу судей, образовалась небольшая сцена, а вместе с ней и различные инструменты — барабаны, гитары, лютня, виолончель и волынка. Около десяти учеников в чёрных фраках вышли на сцену со скрипками и заняли места в задней её части, затенённой, а в качестве основного состава вышли известные в волшебной Англии участники группы «Ведуньи». Образ этих музыкантов был довольно занимателен, этакий «Рок в волшебном мире». Длинные растрёпанные волосы, нарочито порванные в разных местах мантии и кожаные костюмы в этаком фэнтези формате.

Музыканты разобрали инструменты, а мы в свою очередь поднялись из–за стола почти синхронно — Поттер и тут всё проморгал. Куда он смотрит? А, на Седрика и Чжоу? Ну и метла с ним. Фонарики на столах потухли и общее освещение зала стало чуточку темнее, но всё ещё контрастное, чёткое и всенаправленное, а покрытые искусственным инеем стены загадочно заблестели.

Мы медленно и плавно вышли, ведя партнершу за руку. Места было ну очень много, потому даже Поттер с Патил во внутреннем круге будут чувствовать себя более чем свободно. Заиграли первые вступительные ноты, дающие понять ритм и встать в позицию, а с первым тактом я повёл Гермиону в танце, делая шаг вперёд. Вторая четверть, разворот, третья четверть и теперь уже я спиной к движению танца. Второй такт и всё в некоторой степени повторяется, и вот мы уже сделали один «оборот», так сказать. Рука в руке, вторая на спине партнёрши, глаза в глаза. Это было бы романтично, если бы танцевали только мы, а так приходилось уделять внимание движению двух других пар и подстроить длину шага, чтобы не сближаться или не разрывать дистанцию.

— Волнуешься? — спросила Гермиона, когда мы все подобрали оптимальные для равномерного движения по кругу шаги.

— Нисколечко, — мягко улыбнулся в ответ. — Стараюсь не смотреть на Поттера.

— Да, удивительно плачевная ситуация, но заметь — он быстро учится.

— И делает что угодно, но не уделяет внимание Парвати.

— Это прискорбно, — кивнула Гермиона.

Музыка играла, танец шёл своим чередом.

— Если бы не практика, у меня бы однозначно закружилась голова, — всё так же улыбаясь Гермиона смотрела мне в глаза.

— То есть, даже так у меня нет шансов вскружить тебе голову?

— Не перевирай.

Постепенно ритм стал медленнее, а мелодия немного сменилась, и мы перешли к классическому, без изысков, медленному вальсу. Безусловно, этот танец можно разнообразить довольно большим числом различных элементов, но слава Старику, организаторы учли, что мы тут не профессиональные танцоры. Хотя, тот же Турнирный Вальс ощутимо сложнее, но тоже логичен и понятен. Что меня безусловно радовало, так это абсолютное отсутствие какой–либо неловкости в наших движениях. Похоже, сказались годы знакомства и тысячи часов совместных тренировок — не научиться чувствовать друг друга в таких условиях может разве что полено.

Постепенно среди танцующих появлялись другие пары, и нам пришлось отказаться от движения по кругу, кружа практически на месте. Дамблдор пригласил на танец счастливую МакГонагалл, да и не только они из преподавателей решили присоединиться.

Через некоторое время всё доступное пространство для танца было заполнено парами, но места для маневра было достаточно. Организаторы посчитали, что пора переходить и к третьему обязательному танцу. Турнирный Вальс был несколько сложнее — тут и смены рук, и смена вращений, прыжок партнёрши с упором в плечи партнёра, обязанного «переставить» девушку на сто восемьдесят градусов от себя — этакий разворот.

После обязательного танца, некоторые разошлись к столикам за напитками или лёгкой закуской. Мы с Гермионой подошли к столику, где вели явно какую–то диверсионную деятельность близнецы, на страже которых стояли Алиссия и Анджелина в синем и бирюзовом платьях.

— Чем это вы тут занимаетесь? — спросил я у близнецов.

— Подливаем алкоголь, разумеется, — оглянулся по сторонам правый близнец, пока левый скрытным движением палочки направлял парящие по воздуху небольшие шарики огневиски по бокалам, коих было множество.

Второй близнец быстро закончил со своей деятельностью, глянув на нас.

— Не желаете? — поиграл он бровями.

— Я пас, — отрицательно мотнула головой Гермиона.

— И я. Лучше посмотрю, что будет, когда подвыпьют.

— О! Похоже, у нас одни и те же цели, — улыбнулись близнецы.

Именно в этот момент подошли их девушки.

— Профессора осматривают зал. Двигаем дальше, — почти прошептала Анджелина и глянула на нас. — Отлично выглядите. Даже завидно. Чуть–чуть.

Команда хулиганов отправились к следующему столу.

— И как теперь найти бокалы без алкоголя? — Гермиона с любопытством посматривала на бокалы на других столах.

— Ну, движутся они по часовой стрелке. Пойдём на другую сторону зала. Может быть там они ещё не были.

На другой стороне зала мы подошли за стол к Симусу, Лаванде и Дину.

— Тусовка отменяется, — сразу оповестил нас мулат.

— Почему?

— Наш тайничок накрыли. И комнату. И всё вообще. Облом.

— Ну, целее будем.

Обменявшись впечатлениями о бале и выпив по бокалу напитка, по вкусу идентичного пуншу, но совершенно безалкогольного, мы принялись с интересом наблюдать за танцующими парами. Сами мы стояли, кроме, само собой, девушек, ведь для молодого человека садиться на балу без веской причины — расписаться в своём бессилии и показать, что лично для тебя бал окончен.

Музыка периодически менялась в ритме и настроении, а вместе с ней неуловимо менялись и танцы. Было интересно смотреть на другие пары, а особенно привлекали внимание Хагрид и мадам Максим. Они невероятно высокие, ноги их длинные, а Хагрид, как оказалось, прекрасно танцует, а ведь и не подумаешь, глядя на него. В общем, шаги этой пары были столь стремительны и широки, что за счёт их роста казалось, будто они ураганом кружат по залу, грозя разметать всех, кто попадёт на их пути.

— Кстати, — я решил поднять ещё один важный вопрос. — По бальному этикету, тот наш танец был первым.

— А ведь и вправду, — задумалась Гермиона. — Этикет бала в волшебном мире много проще и вольнее, но вот приглашения…

— Вы о чём? — ребята с интересом посмотрели на нас.

Внезапно на колени Гермионе прыгнула белая кошка.

— Ой, киса…

Девушка тут же начала поглаживать кошку, а та привычно разлеглась, попутно с очевидным для меня интересом разглядывая платье Гермионы. Однако, Гермиона ещё помнила заданный вопрос, и параллельно с поглаживанием кошки начала отвечать:

— Как и в обычном мире, на балу положено танцевать с одним партнёром не более трёх танцев и не подряд. Только если вы не помолвлены или обручены. И отказывать просто так нельзя. И ревновать. Да. Нельзя ревновать.

— Мяу!

— Прости, киса…

Симус хмыкнул.

— Думаете, кто–то соблюдает эти правила? — парень многозначительно обвёл взглядом зал.

Многие действительно этого не делали, но все, имеющие представление о бальном этикете уже сменили пару, ведь второй танец, если считать открытие и Турнирный за один, уже идёт.

— Проявим себя вполне знающими и воспитанными молодыми людьми. Только есть проблема… — на миг я задумался.

— Да нет никакой проблемы, — пожала плечами Лаванда, словно констатируя очевидный факт. — Мы тут все друг друга хорошо знаем. Мы с Симусом тут как друзья здесь… Как друзья же?

— С утра да, — кивнул парень. — А сейчас — уже не знаю.

Лаванда чуть засмущалась, но идею развивать продолжила.

— То, что вы двое верно идёте к тому, чтобы стать парой — очевидно для всех. В общем, можно поступить просто. Быстренько попереприглашаем друг друга на танцы и всё. Мы с Гермионой сможем с чистой совестью всем отказывать, да и вы в безопасности — белый танец не запланирован.

Мы все переглянулись.

— Допустимо? — спросил я Гермиону.

— Думаю, да.

— А моё мнение кому–нибудь интересно? — Притворно возмутился Симус, взлохматив волосы, которые вновь тут же были поправлены Лавандой. — Спасибо. Я, конечно, за, но мне было бы приятно, спроси кто моё мнение.

— Может тоже потанцевать? — задумчиво оглядывал зал скучающий Дин.

— А ты разучивал? — удивилась Лаванда, тут же подняв взгляд на нашего мулата.

— Скажу тебе по секрету, — громко зашептал Симус. — Он три года танцами занимался. И футболом. Но второе, чтобы пацаны с района не думали чего этакого…

— Так, я тебе по секрету говорил, а ты всему свету? Друг ещё называется.

— Так поэтому ты идти не хотел? — просияла от внезапно снизошедшего понимания Лаванда. — Натанцевался?

— Да. А теперь, вот, ностальгия замучила. Только что–то я не вижу никого свободного.

Теперь уже я окинул взглядом зал и нашёл не так уж и много свободных девушек. Парвати и Падма, что сидели негодуя рядом с надутыми индюками Поттером и Уизли. Чуть поодаль, на другом конце зала, у одного из столиков, где напитки были облагорожены присутствием близнецов, кучковались несколько девушек, среди которых я узнал Асторию Гринграсс. Выглядела она немного скучающей. Наверняка попросила провести на бал кого–то из старших. Может быть даже Кребба и Гойла, которые даже и не думали танцевать больше положенного, наседая на различные яства за одним из дальних столов.

— Вижу три варианта, — обратился я к Дину. — Падма и Парвати. Уверен, что Поттер и Уизли даже не думают ещё танцевать. А можешь сломать все местные шаблоны и пригласить Асторию Гринграсс.

Белая кошка на коленях Гермионы зашевелилась и посмотрела на меня, а после — забралась передними лапками на стол, начав якобы что–то вынюхивать, но на самом деле — осматривать.

— А кто это? — спросил Дин. — Хотя постой, я вспомню. Так… Так… Брюнетка со слизерина, третий курс. У неё сестра ещё с нами на одном курсе.

— Именно.

Дин быстро нашёл её взглядом.

— Хм. Гриффиндорец ангажирует слизеринку на танец? Уверен, будет скандал, — однако сама мысль, судя по лицу мулата, ему вполне понравилась. — Будет много недовольных. А как сделать, что бы все были довольны?

— Набить рожу недовольным? — улыбнулся Симус.

— Не переживай. Ты на курсе вообще один из самых приличных парней, как в одежде, так и в поведении. Поддержка нужна?

— А давай. Если там будут без повода пацаны наезжать, то местный драконоборец придаст им торможения.

— Второй танец мы просидели. Можно в прошлых парах, — заметила Гермиона, когда музыка явно подходила к концу. Ещё секунд тридцать, и начнётся следующий танец.

— Тогда, вперёд!

Мы дружной компанией двинулись через свободное пространство зала. Такой маневр не мог остаться незамеченным компанией слизеринок и стоящими неподалёку парнями. Однако, вопреки ожиданиям, каких–либо действий они не высказывали. Дойдя до девушек, мы встали чуть позади, давая возможность Дину пройти вперёд. Дойдя до Астории в тёмно–зелёном платье, что с интересом наблюдала за развитием событий, Дин заговорил:

— Прошу прощения, что прерываю вашу беседу. Позвольте представиться. Дин Томас, четвёртый курс Гриффиндора, — парень вполне изящно поклонился после допустимого представления. — Позвольте иметь удовольствие пригласить вас на танец.

Дин подал правую руку. Астория кивнула и подала левую.

— С удовольствием.

Приглашение прошло без эксцессов и выйдя к свободным в зале местам, мы дождались новый виток музыки, начав очередной танец.

— Герм. Как насчёт пошалить?

— Это звучит максимально двусмысленно, Макс, и я хотела бы услышать полную версию твоего предложения, прежде чем согласиться.

— Просто всякие Хагриды летают по залу аки вихри. Я тоже хочу сделать нечто необычное.

— Например?

— На первый шаг такта на краткий миг активировать боевую трансгрессию. Должен получиться эффект дымного чёрного шлейфа, а сам шаг стать раза в два длиннее.

Пару мгновений Гермиона размышляла, а окинув взглядом наши абсолютно чёрные одежды, согласилась. Шаг с мимолётной активацией трансгрессии, и на миг вокруг нас появлялся шлейф, медленно рассеиваясь как раз к моменту второго такта, и снова мы активировали трансгрессию. Таким образом, мы оставались трёхмерными, но был опадающий шлейф дыма, который и не дым вовсе. Поглядывая по сторонам, мы оба не без удовольствия для себя отметили несколько ошарашенные или удивлённые лица других танцующих.

Через несколько минут танец подошёл к концу, и мы всё той же компанией вернули Асторию, где взяли, а сами обменялись парами для следующего танца, пока Дин отправился на поиски следующей жертвы. Хотя, как выяснилось, он далеко ходить не стал и пригласил одну из девушек, что стояла в компании Астории.

— Да не ревнуй, — сказала Лаванда уже через минуту нашего кружения по залу. — На балу положено улыбаться, а не молнии метать из глаз.

— Я не специально, — взяв незамеченные ранее ощущения под контроль, я улыбнулся чисто и искренне. — Сам не замечал.

— Так всегда и бывает. Гермиона вон, тоже пару раз стрельнула взглядом. Если бы он мог убивать, ты бы танцевал сейчас с трупом.

В таком вот режиме и прошёл бал. Несколько раз Роджер Дэвис словно на инстинктах порывался увести Флёр «подышать воздухом» в сад, до которого рукой подать, но рядом словно из ниоткуда появлялся Крам со своей парой, осаживая парня, и на третий раз объяснил мисс Делакур в двух словах всю суть происходящего. Флёр вроде бы умная, но только в этот момент до неё что–то дошло. Что именно? Мне неизвестно. Но около десяти часов вечера кто–то выносил бессознательное тело Дэвиса из зала.

Не раз и не два мы замечали якобы тайком выходящие парочки из зала, и каждый, абсолютно каждый раз, уже через пять или десять минут так и не снятые со стен песочные часы с очками факультетов отсчитывали минус. Учитывая, что парочек было очень много, порывались уединиться часто, а Снейп отличался невероятной чуйкой на правонарушения, баллы утекали регулярно и со страшной скоростью. Стоит отметить, что факультет Слизерина не остался в стороне от этой раздачи штрафов.

Близнецы ещё несколько раз притаскивали бухло и разливали его во всё, где есть жидкость. Не перебарщивая, но и не скупясь. Конечно же этот маневр не остался незамеченным и парней наказали, но своё дело алкоголь сделал. Ничего криминального, дозы детские, но более раскрепощёнными ребята точно себя почувствовали.

Когда бал уже близился к закрытию, около трети разошлись по спальням. Те, кто не танцевал и вообще не проявлял особой активности, а как Поттер и Рон, тупо просиживали штаны, требовали продолжение банкета, мол: «Можно и продлить!». Вот только никто особо ничего продлевать не хотел — натанцевались, а покутить можно и в гостиной.

— Пойдём подышим свежим воздухом, — Гермиона положила руку мне на сгиб локтя, когда мы покинули Большой Зал.

— Свежим и холодным.

Замок уже почти что стих, но можно было услышать тихие–тихие звуки от различных групп студентов, продолжавших веселье. Конечно же, основным источником звуков были открытые окна гостиных и комнат, а в тишине эти звуки были более чем слышны. До сих пор то и дело можно было услышать: «Минус двадцать баллов!» от профессора Снейпа. Причём звуки эти доносились всегда с разных сторон, и создавалось впечатление, словно Снейпов в замке минимум пять штук.

— Странное чувство, — Гермиона положила руку на грудь. — Такой азарт! Мы ведь никогда не нарушали комендантский час просто так, да ещё и без чар сокрытия?

— Авантюристка. Поднимемся на Астрономическую башню?

— Полетим…

Гермиона отпустила руку и ушла в боевую трансгрессию, превратившись в чёрный дым, теряющийся во мраке слабо освещённых факелами коридоров. Я тут же последовал её примеру, быстро догнав. Полёт в трансгрессии довольно быстр и стремителен, и не прошло и минуты, как мы достигли дверей башни. Слишком плотные объекты нельзя пройти в таком состоянии, лишь воздух и воду, при этом физиологические потребности тебе становятся чужды. Пришлось вытащить уменьшенную трость и материализовать руку с ней, отпирая дверь Алохомо́рой и открывая банальным детским телекинезом.

Вырвавшись на открытое пространство, мы немного покружили в воздухе в виде чёрного дыма, а после — приземлились на плоскую крышу. Я тут же ощутил холодный ветер, а Гермиона поёжилась, плотнее укутываясь в совсем лёгкую мантию–накидку. Немедля вынул платок и трансфигурировал его в добротную зимнюю мантию с мехом и капюшоном, накинув на плечи девушке.

— Спасибо, — мягко улыбнулась она.

Мне такой холод был вообще не страшен.

На небе чуть выше горизонта висела стареющая луна, сияли звёзды, а я стоял, держа девушку за плечи, смотря ей в глаза.

— Гермиона Джин Грейнджер. Не согласишься ли ты стать моей девушкой?

Жестом фокусника трансфигурировал без палочки розу из воздуха прямо в руке.

«Если бы у меня были транзисторы, они бы сейчас перегорели от напряжения».

Мне тоже нелегко дался трюк. Трансфигурация без палочки слишком сильно напрягает мозги.

— Я…

— Отставить романтику, — раздался сбоку голос Снейпа, а сам он вышел из тёмного дверного проёма, при этом невербально «завял» розу в моих руках. — Отставить признания, поцелуи, и прочие нарушения правил. Первое и последнее предупреждение. Расходитесь по гостиным. Уже давно отбой.

Тон профессора был жутко злой, и он это не скрывал. Наверняка кто–то очень сильно начудил и не трудно догадаться, каким конкретно образом, учитывая всю романтику бала и те капли алкоголя от Уизли. Переглянувшись с Гермионой, мы оба пришли к одинаковым выводам и решили не спорить со Снейпом, тем более, правота на его стороне.

— Хорошо, профессор.

Мы послушно шагнули к дверям, а Снейп пропустив нас, последовал шаг в шаг.

— Но момент был важный, — вздохнул я.

— Смею напомнить, — уже более спокойно говорил профессор, пока мы спускались по лестнице. — Что вы являетесь, пожалуй, лучшими учениками на моей памяти. Если все эти ваши романтические подростковые позывы подорвут вашу успеваемость, особенно по моему предмету, то поверьте, вы крупно об этом пожалеете. Так что оставьте романтику для двух месяцев летних каникул и сосредоточьтесь на учёбе и турнире. В конце концов, вам никто не мешает проводить лето вместе.

— Спасибо, профессор, на добром слове.

— Обращайтесь, — с ехидной усмешкой ответил Снейп.

— Может быть мы до гостиной своим ходом?

— Только если до гостиной. И вот ещё. Трансгрессия в замке возможна, но запрещена. Так что ножками, ножками.

Как только мы спустились с башни, Снейп с характерным звуком исчез в темноте. Теперь–то я наконец понял, как он так быстро по замку перемещается — он попросту летает в трансгрессии. В темноте дыма вообще не видно, а звука почти нет, да и заглушить его можно при желании. Наверняка и нас он настиг, увидев два трансгрессионных следа.

Мы молча шли до гостиной. У самого портрета я таки не удержался:

— Злюка Снейп. Такой момент испортил.

— Он прав, — Гермиона серьёзно посмотрела на меня. — Нам есть над чем работать, а отношения могут всё отправить в бездну.

— Эх. Вот я вроде бы умный, а что делать в таких ситуациях — понятия не имею.

Гермиона улыбнулась и привстав на носочки, что в туфлях почти ничего не изменило, мимолётно поцеловала в губы.

— Никуда я не денусь. Как и ты.

— Вот теперь ещё и не засну.

— Потому и встречаться лучше потом. По крайней мере после того, как победишь в турнире, где от твоих навыков зависит твоя жизнь.

Назвав пароль мы зашли в гостиную. Тут было, наверное, с десяток старшекурсников. Многие так и не переоделись, оставаясь в платьях и костюмах, только в куда более вольном виде. Но опять же, никакого непотребства. Сидели на диванах и креслах, общались. Некоторые пары попросту обнимались. И все тихонько попивали лёгкие напитки. Нас встретили тихо, доброжелательно, обозначив этакое приветствие бокалом, бутылочкой или кружкой, поднятыми в воздух.

Проводив Гермиону до дверей женского крыла, спустился обратно и сел на наш неприметный диванчик расстегнув пуговицы пиджака. Глядя на эту тихую и спокойную атмосферу, я в который раз себя ловлю на мысли, что у нас крайне неудачное лицо факультета, коим сейчас является Поттер и Рон. Проказы близнецов тоже играют свою роль, но однажды я растворил на ингредиенты парочку их шальных конфет — там вообще нет растительных компонентов, как и животных. Они, судя по всему, пожертвовали некоторой мощностью эффекта, оставив лишь изменившуюся полностью безопасную основу, совместимую со всеми зельями. Понятно, почему Снейп штрафует их с таким азартом — они талантливые изобретатели и зельевары, тратящие свои силы на всякие глупости.

Что же касается Рона и Поттера… Поттер, как звезда всеанглийского масштаба автоматически стал лицом факультета. Лицом неопрятным, не особо культурным и не очень–то воспитанным. Но в этом он виноват наполовину. Другом его стал такой же дикий Рональд, который ещё и жутко завистлив. В итоге Поттер и не видит того, что он далеко не самый приятный персонаж. Я, конечно, тоже тот ещё говнюк, если подумать. Но Поттер и Уизли вообще всегда в центре внимания, и всегда специально или не очень выпячивают своё «Гриффиндорство». Вот и судят нас по ним. А слизеринцев судят по их яркой звезде — Малфою и компании. Вот и получается, что Гриффиндорцы — слабоумные свиньи, а Слизеринцы — расфуфыренные твари. Печально. А ведь всё не так уж и однозначно, на самом–то деле. Да. Не всё есть то, чем кажется…