Шаг первый. Новый мир

Глава 36

С первыми числами ноября по утрам можно было увидеть толстое покрывало инея во дворах, и хоть он быстро истаивал, погода становилась по–шотландски холодной.

Несмотря на тот факт, что я являлся в некотором роде, сооснователем Армии Дамблдора, на занятия эти ни я, ни Гермиона не ходили — у нас попросту не было времени на эти глупости, а лёгкий интерес на тему «А что они там делают» пропадал практически сразу, стоило только вспомнить объём ещё не изученного материала. Мы вновь начали посещать Запретную Секцию, стремясь как можно быстрее уже добить её — оставалось не так уж и много. Причина такой спешки была проста. Мы справедливо опасались, что Амбридж может пронюхать об этом и прикрыть нашу лавочку по вполне понятной причине: эти знания не то что для учеников — не для каждого взрослого допустимы.

В первый выходной ноября, как и всегда, мы с Гермионой отправились в «Три Метлы» на очередную лекцию к леди Гринграсс. Как только мы разместились за уже привычным столиком в дальнем углу заведения и набросили вокруг различные чары приватности, я взял слово:

— У меня есть вопрос.

— Слушаю, — серьёзно кивнула Дельфина, на этот раз одетая в тёмно–зелёное платье и чёрную мантию.

— Насколько можно верить пророчеству, произнесённому при свидетелях?

Сидевшая рядом Гермиона тоже заинтересовалась поднятой темой, хоть и с удивлением глянула на меня.

— Безоговорочно, — серьёзно ответила Дельфина. — Я не особо разбираюсь в этой теме, но точно могу сказать, что пророчество, произнесённое при разумных свидетелях, обладающих волшебной силой, сбудется обязательно и именно так, как произнесено.

— Обладающих волшебной силой? — уточнила Гермиона.

— Да. Именно так. Если свидетелем были простые люди, то пророчество не имеет силы. Хотя правильнее было бы сказать, что им можно пренебречь, изменить события. Если верить книгам, то ещё в древности убедились в истинности этого утверждения и тех оракулов, пифий и прочих одарённых, содержали в очень хороших условиях, но в их окружение допускались только обычные люди. Вам наверняка знакомо одно имя, Мишель де Нотрдам?

— Нострадамус? — одновременно выдали мы.

— Да, — улыбнулась леди Гринграсс. — Обычный человек, помощник алхимика, увлекался фармаци́ей. Малоизвестный факт — в течение семи лет ассистировал мастеру алхимику в лечении одного провидца. Сами понимаете, алхимик не допускался до провидца, а потому именно Нострадамус занимался уходом за больным. Именно от него он услышал пророчества, которые, конечно же, тщательно записывал и передавал эти записи ответственным за это дело волшебникам. Как думаете, почему ни одно пророчество на самом деле не сбылось?

— Не было свидетелей–волшебников?

— Именно. Однако, произнесённые без свидетелей пророчества сбудутся, если ничего не делать. Такие пророчества тщательно задокументированы, просчитаны, интерпретированы, а события в них заблаговременно предотвращаются. Если они плохие, конечно же. Правда, зачастую пророчества являются именно «плохими». А с чего ты вдруг заинтересовался столь абстрактной темой?

— Мне стало известно, что есть засвидетельствованное пророчество, в котором только один известный вам мальчик способен победить Сами–Знаете–Кого, — пришлось назвать Волдеморта таким вот прозвищем, ибо вокруг не было защиты от Табу.

— Занятно, — задумалась Дельфина. — Однако, без точного знания текста пророчества нельзя делать каких–либо выводов. Вот, к примеру, сказано в нём, что именно этот мальчик должен победить, но это не значит, что действия всех остальных не имеют смысла. Может быть мальчику достаточно лишь нанести последний удар? Или активировать финальную ловушку? Или ещё что–то? Просто необходимо действие с его стороны?

— Разумно, — я задумался.

— Что за «мальчик»? — Гермиона переводила взгляд с меня на Дельфину. — Секрет?

Взглянув на Дельфину, я добился лишь равнодушного пожимания плечами, мол: «Сам решай».

— Поттер.

Гермиона задумалась, а через пару минут хмыкнула.

— Мы обречены, товарищи, — с ухмылкой покачала она головой, что вызвало несколько неуместные улыбки на наших лицах.

После этого разговора мы перешли уже на более важные для нас темы, а именно — учёба.

По возвращении из Хогсмида, под вечер, мы побрели в гостиную, надеясь на обычную для нашего факультета атмосферу лёгкого раздолбайства. И там действительно царило оживление, но вот носило оно оттенки недовольства, негодования. Сев на наш диванчик и приобняв Гермиону, я обратился к ребятам, что сидели за столиком рядом.

— Йо, Симус, о чём паника?

Ирландец потянулся рукой к голове, чтобы по привычке взлохматить волосы, но наткнувшись на короткий ёжик волос, скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула.

— Амбридж.

— Ёмко, — кивнул я. — А подробнее?

— А-а, — отмахнулся тот, а ко мне обернулась Лаванда, обеспокоенно накручивая на указательный палец кудрявую прядку светлых волос.

— Тут такое дело, — заговорила блондинка. — Амбридж выдала первое своё постановление — запрет всяких кружков, групп и прочего. За разрешением нужно обращаться к ней.

— А с чего бы ей что–то постановлять?

— Эм… — Лаванда посмотрела на меня с искренним удивлением. — Ну… Она — генеральный инспектор Хогвартса от министерства.

— Да? С каких пор?

Теперь уже все за столом, Симус, Дин, Парвати и Лаванда, все они смотрели на меня с недоумением.

— Так уже две недели как, — пояснила Лаванда. — Вы вообще не следите что ли за событиями в замке? Амбридж уже даже проинспектировала всех преподавателей.

— Да? — я перевёл взгляд на Гермиону, пристроившую голову на моём плече. — А ты знала?

— Что–то такое кто–то говорил… — лениво протянула девушка, а на лице её читалась усталость. В принципе, я бы тоже уже вырубался, если бы не гемомантия.

— Хм… Ни разу не видел её на занятиях.

— Да блин, Макс! — возмутился Симус. — Да будет тебе известно, в школе учатся и другие ученики, да ещё и на других курсах! Невероятное открытие, правда?

— Воу–воу, полегче. Мы просто очень плотно погрязли в учёбе. Не нужно столько негатива, — улыбнулся я в ответ.

— Да, извини, — Симус вновь попытался взлохматить волосы. — Да что же это такое?

— Сам попросил, — пожала плечами Лаванда, скрывая улыбку.

— Просто, — Симус посмотрел на меня, — мы все на нервах из–за этого постановления. Теперь нам ещё и попадаться нельзя с тренировками. Ещё и Анджелина вон, срывается на всех.

— А там–то в чём проблема?

— Так команда по квиддичу подпадает под определение кружка, группы и… Что там ещё было? Ай, да неважно. Слизеринцам и Воронам сразу одобрили команду.

— Хм… Ясно. И что, кому из преподавателей досталось?

— По–серьёзному? Только Трелони.

— Бедная профессор Трелони, — Лаванда и Парвати тут же сникли. — На её занятиях всё так интересно…

— Спать, — кивнул Симус, получив в ответ негодующие взгляды двух девушек.

— Полегче, парень, — я улыбнулся. — На святое покусился. Пора бы уже знать, что большинству девушек различные гороскопы, гадания, толкования сновидений и прочие манипуляции с прорицаниями нужны как воздух.

Посидев ещё немного, мы с Гермионой приняли командирское решение — отправиться спать, иначе есть немалый риск заснуть прямо здесь, сидя, а это неудобно. А ещё, Поттер и Уизли очевидно ждали, когда гостиная опустеет, при этом тусовались только возле камина. Весточку ждут? Ну и чёрт с ними.

***

Вторая неделя ноября подходит к концу. Весь день на улице шёл снег, медленно покрывая тонким белым слоем окрестности, не успевая таять. Сейчас, оглядываясь назад и вспоминая о прошедших событиях, в который раз удивляюсь тому, как быстро летит время, когда ты занят делом. Нет, серьёзно! В Хогвартсе, если послушать ребят в гостиной, происходит действительно много разных интересных вещей, но мне попросту некогда не только участвовать в них — даже думать о них! Учёба, лекции, тренировки, разработка своего лазерного заклинания, обдумывание различных теорий о пророчествах и возможностей обойти оные. Всё это навалилось как снежный ком, поглотило и теперь катится, катится с обрыва, не разбирая препятствий.

Однако, именно сейчас, вечером пятницы, десятого ноября, подошла пора к реабилитации от восстанавливающих зелий Гермионы, а значит с тренировками придётся немного поумерить пыл, в основном налегая на теорию. Подведя именно такие итоги, мы с девушкой покинули Тайную Комнату и решили направиться в Выручайку — из чистого любопытства. Само собой, мы предварительно наложили на себя комплекс скрывающих чар.

За пару поворотов до нужного коридора мы остановились.

— Они точно там? — прошептала Гермиона.

Мы сами друг друга не видели и приходилось ориентироваться на голос. Обычно, когда нам вдвоём нужно куда–то попасть в замке, мы либо идём держась друг за друга, за руки или мантии, либо заранее договариваемся о встрече. Сейчас был тот случай, когда мы шли, держась именно за руки. Странные, кстати, впечатления — в руке рука, а вокруг — никого не видно.

— По их графику — да, — кивнул я, вспоминая этот самый график.

Пройдя ещё немного по коридорам, заметили презабавную картину — Филч сидит на табурете напротив того места, где обычно появляется вход в Выручай–Комнату. Недолго думая, кинул в него Со́мнус, и старый смотритель начал заваливаться набок. Чтобы тот не грохнулся о каменный пол, я аккуратно придержал его телекинезом и плавно опустил. Силы вложил минуты на три сна, потому не стал беспокоиться о здоровье старика. Каким бы не был он противным и мерзким порою, мне воспитание не позволяет глумиться над ним.

Пройдясь три раза около картины с троллями и думая о необходимости попасть в место для тренировок, где находятся ребята, я добился появления дверей в Выручай–Комнату и вместе с Гермионой мы шагнули внутрь.

Всё тот же просторный зал со шкафами, диванчиками, креслами и столами в одной его части, был заполнен учениками разных возрастов. Они обернулись на звук открывшихся дверей, а мы сняли с себя чары сокрытия. Узнав нас, некоторые поначалу глупо хлопали глазами и наверняка пытались вспомнить, имеем ли мы право здесь находиться. Убедившись, что «имеем», все вернулись к своим делам и разбившись на группы, продолжили отрабатывать различные заклинания.

Мы с Гермионой тихо пристроились на одном из диванов так, чтобы иметь обзор на весь зал. Девушка приманила заклинанием с одной из полок большой талмуд по продвинутым чарам и пристроив голову у меня на плече, раскрыла книгу так, чтобы мы оба могли её читать. Через пару минут я заметил, что Гермиона, как и я, краем глаза поглядывала на тренировки других учеников. Это было довольно забавное зрелище. Они, судя по всему, очень весело проводят здесь время. Одна группа пытается применить Экспелиа́рмус на другой, неподвижно стоящей, а потом они меняются ролями. Ребята в другой группе тренируются на всём подряд в, прости Старик, Уменьшающем заклинании, Реду́цио. Другая группа смотрит на двух учеников, пытающихся применить Сту́пефай. Ещё одна группа из кожи вон лезет, пытаясь вызвать Патро́нус. Тут и там снуёт Поттер и незнакомый мне Рэйвенкловец, кажется, с седьмого курса — они раздают ценные указания, поправляя, обучая, рассказывая.

Неожиданно на соседний диван плюхнулись понурые близнецы.

— Что случилось, парни? — посчитал я необходимым спросить. Гермиона тоже посмотрела на них, ожидая ответа.

Близнецы переглянулись удивлённо.

— А, точно, вы же не в курсе происходящего… — закивал первый. — Теперь Амбридж может сама назначать наказания, назначать или лишать привилегий, и всякое такое прочее.

— Нас и Гарри выгнали из команды по квиддичу.

— Оу, жестко.

— Вы что–то натворили? — сочувственно спросила Гермиона, поправив прядку волос.

— Вломили Малфою, — хором кивнули близнецы.

— … Больно язык у него длинный, — пояснил второй из них.

— …Зато вернулся Хагрид, — улыбнулся первый.

— …И это, похоже, единственное, что не даёт нашему Гарри скатиться в уныние.

Оба близнеца синхронно хлопнули себя по коленям.

— Ладно! — они одновременно встали. — Не отдыхается что–то…

Близнецы быстро присоединились к одной из групп, начав активно дискутировать и обсуждать нюансы заклинаний. Через пару минут нас заметил Поттер и выдав пару ценных указаний другим ребятам, поспешил подойти.

— Макс, есть разговор, — Гарри взъерошил и без того взъерошенные волосы, а я махнул палочкой, окружив нас слегка вибрирующим, словно горячий воздух, куполом, заглушающим звуки. Поттер немного удивлённо оглядел купол, но поняв его суть, вновь посмотрел на меня.

— Скажи, вы ведь тренируетесь в Тайной Комнате?

— Откуда такие выводы?

— Неважно, — мотнул головой Поттер.

— А какой ответ ты хочешь услышать? И главное — зачем?

— Просто я не понимаю… Туда можно попасть только умея говорить на языке змей.

— А, ты об этом?

— Да и вообще… О, как бы это сказать, «Клубе по интересам», ты знаешь о каком… Мне никто ничего не говорит. Я ничего не понимаю, что вообще происходит? Даже Сириус молчит, явно что–то скрывая. А я хочу знать. Я имею право знать! В конце концов, именно за мной охотится Волдеморт.

Я посмотрел на Поттера внимательно.

— А ты можешь сохранить тайну?

— Конечно! Я что, по–твоему, не могу держать язык за зубами?

— Ну, — я улыбнулся, — Не в этом смысл, но Амбридж сказала бы, что «нет».

— А в чём? — Гарри выглядел очень серьёзно.

— А окклюменцией ты владеешь, чтобы рассказывать тебе что–то? Да и остальным тоже.

— Окклюменцией?

Гермиона закрыла книгу и решила вставить пару слов в разговор:

— Наука о защите и упорядочивании сознания. Не позволяет читать мысли.

— И такое возможно? Я имею в виду, чтение мысли? — Поттер выглядел предельно удивлённым.

— Вот именно, Гарри. Без этого навыка твоя голова — проходной двор. Если вдруг кто–то обладает навыком чтения мыслей, то легко выведает у тебя все секреты, секреты «Клуба», планы, состав. Смекаешь?

— И что делать?

Гермиона взмахнула палочкой и молча призвала с одной из полок небольшую старую тёмно–коричневую книгу.

— Читай, учи, тренируйся. Нам потребовался год ежедневных тренировок чтобы защититься от поверхностной легилименции. От прямого заклинания в лоб и это не спасёт.

Поттер взял книгу и совершенно ошалелым взглядом смотрел на неё. Довольно быстро отойдя от полученной информации, Гарри положил книгу на столик рядом и вновь посмотрел на нас.

— Ладно, к Мордреду Тайную Комнату и серпентарго. Почему вы с нами не занимаетесь? Я не понимаю. Ты же, Макс, сам предложил это всё.

— Как я и говорил, мне просто интересно, к чему всё это приведёт.

Незаметно для Поттера я снял заглушающие чары.

— То есть?

— Ну, вот смотри, — я встал с дивана. — Какие цели вы преследуете? Конечные цели.

— Уметь защитить себя. Мы же уже говорили об этом.

— Хорошая цель, — кивнул я. — Благородная. Но давайте смоделируем какую–нибудь ситуацию.

Я посмотрел на Гермиону, но она явно дала понять, что на диване и с книжкой в руках ей намного лучше сейчас, чем на ногах и с палочкой. Мы с Поттером пошли в центр зала и маневр этот не остался незамеченным остальными учениками, начавшими медленно расходиться в стороны, образуя этакий полукруг. Кто–то присел на подушки, кто–то — на лавки. Некоторые встали у стены, как, к примеру, близнецы.

— Для начала, — заговорил я, обернувшись к Поттеру, что достал палочку. Сам я тоже достал её. — Нужно прекрасно понимать, что взрослый волшебник — это уже не ученик школы. Тем более те, кто на стороне Тёмного Лорда. Это либо взрослые волшебники из старых семей, либо наёмники, либо отбросы с улицы, либо оборотни и всякое такое. Вот только даже отбросы с улицы не безобидны. Мир жесток и такие люди прохавали эту тему сполна. Может быть они не бойцы, но они будут жестоки.

Занятно, но все слушали довольно внимательно, пусть и без серьёзности во взгляде.

— Итак. Как может проходить ваше столкновение со взрослым волшебником. Я вижу два варианта. Первый — он вас недооценивает и просто играется, как кошка с мышкой. У него нет цели вас убить или особо калечить — вы просто мешаетесь. Сейчас я буду таким волшебником.

Довольно медленно я навёл палочку на Поттера, и тот среагировал быстро.

— Экспелиа́рмус! — Гарри ловко взмахнул палочкой, отправляя в меня быстрый тусклый серый сгусток.

Тихим шёпотом я произнёс:

— Проте́го Рефле́кто, — и кончиком палочки поймал сгусток, отправляя обратно в Гарри.

Палочка Поттера вырвалась из его рук.

— Сту́пефай, — вновь лишь прошептал я заклинание.

Быстрый лучик заклинания, сорвавшись с кончика палочки, угодил прямо в живот Поттера, отбрасывая его, и в этот момент мне в руки прилетела его палочка.

— Инка́рцеро.

А теперь он ещё и связан.

— Итак, — я посмотрел на ребят. — Это уровень среднего волшебника.

Взмахом палочки я развеял Инка́рцеро с Поттера, попутно ставя его на ноги и возвращая палочку.

— Среднего, народ. Такой, вялый волшебник, ни рыба ни мясо. Я могу ещё быстрее колдовать. Те, от кого вы хотите защищаться — тоже. Ближний Круг Тёмного Лорда, готов поспорить, могут трансгрессировать, и наверняка могут ускоряться за счёт магии, становясь ещё быстрее. У них есть опыт противостояния с аврорами и ДМП. А теперь представьте, что ваш враг воспринял вас всерьёз и хочет убить, а не просто отмахнуться, как от мухи.

Поттер приготовился к очередной схватке, а я удивлённо выгнул бровь.

— Хочешь, чтобы я попытался тебя убить?

Гарри подумал, почесал затылок и отрицательно мотнул головой.

— Вторая наша проблема такая же, какая возникла в своё время перед ДМП и Авроратом. Угадаете какая?

Ученики начали переговариваться, обсуждать, но вот одна блондинка в форме Рэйвенкло высказала умную мысль:

— Непростительные.

Высказала она её довольно громко и все остальные притихли. Хм, Луна Лавгуд, кажется.

— Именно. Проблема в том, что мы ограничены в заклинаниях. Не только в плане знаний, но и в плане морали и законности. И готовности их применить. У ваших врагов такого ограничения не будет. А что есть у нас? Давайте перечислю. Экспелиа́рмус, Сту́пефай, Реду́кто, Бомбарда, Эве́рте Ста́тум, Флиппе́ндо, Экспу́льсо. Этим мы можем нанести какой–то вред, ответить ударом на удар. Есть Проте́го и его вариации. А ещё есть куча бытовых заклинаний. Есть такой пожиратель, Антонин Долохов. Он мастер применения всего подряд для нейтрализации врага, в том числе и бытовых заклинаний. Пискнуть не успеете, как окажетесь повешены на ближайшем дереве на собственных шнурках.

— И че делать–то? — возмутился кто–то из хаффов. — Говорить–то каждый может! А вдруг нас будет больше?

— Вас и сейчас больше, ну? — я развёл руки в стороны, а несколько ребят выхватили палочки и направили на меня.

— Экспелиа́рмус! — крикнули одни.

— Сту́пефай! — крикнули другие.

Прозвучали и несколько простеньких заклинаний, призванные либо дезориентировать, либо отправить мои ноги в пляс, либо подвесить вверх ногами.

Я попросту крутнулся, отбивая лучи обратно палочкой, словно мечом каким, а когда ещё с десяток учеников решили подключиться к этому делу, просто трансгрессировал чёрным дымом и запустил в трансгрессии Реду́кто, создавая ударную волну, сбившую всех с ног. В хаотичном порядке начал раскидываться Инка́рцеро, перенасыщенными Сту́пефаями и Экспелиа́рмусами с огромной скоростью. Со стороны могло бы показаться, что лучи заклинаний из чёрного дыма летят чуть ли не чаще, чем искры из бенгальского огонька. Десяток секунд, и все вокруг уже изображали из себя гусениц, будучи плотно связанные при помощи Инка́рцеро.

Вернувшись на своё место и выйдя из трансгрессии, я осмотрел это лёгкое и безболезненное побоище.

— Вы скажете, мол: «Не ожидали, внезапная атака, непонятные возможности». Но именно это и будет происходить в ходе столкновения. Добавьте к этому ещё и действительно боевые заклинания…

Взмахом палочки я начал снимать с каждого Инка́рцеро, пока не расколдовал всех. Ученикам потребовалось около пятнадцати минут, чтобы привести себя в порядок, найти свои палочки и прекратить возмущённо перешёптываться.

— И что теперь? — спросил немного понурый Поттер.

— К чему я это всё? К тому, что вы тут веселитесь, разучиваете заклинания школьной программы, учитесь их применять в весёлой и непринуждённой обстановке, в то время как ваши оппоненты спокойно стоят и ждут. Вы готовитесь к экзаменам, а не к сражениям. Не хочу хвастать, но мы с Гермионой с первого курса, каждый проклятый день до кровавого пота тренировались, чтобы сейчас я показал то, что вы видели.

— Скажи ещё о методах, — раздался голос Гермионы, всё так же сидевшей на диване и читающей книгу.

— Да. Каждая тренировка была, как в последний раз. Мы пытались друг друга достать. Действительно достать. Ушибы, ссадины, порезы, синяки, гематомы, переломы, сотрясения. Мы варили себе зелья, чтобы не сдохнуть на собственных тренировках или от травм. Мы изучали всё, до чего могли дотянуться. Вон, старшекурсники не дадут соврать — в библиотеке море книг по Тёмной и даже Чёрной магии.

Девушка и парень с седьмого курса Рэйвенкло кивнули, когда другие посмотрели на них.

— Я вас не пугаю, просто я знаю, что можно ждать от тех, кто не ограничивает себя моралью и законами. Если вы говорите, что хотите научиться себя защищать, то учитесь. Учитесь так, чтобы от усталости кипели мозги, и палочка выпадала из рук. Собираться полтора раза в неделю на часик, для весёлых уроков защиты — недостаточно.

— И что теперь? А? — возмущался Рон. — Бросить всё и быть неспособными себя защищать?

Ребята активно закивали, мол: «Да, действительно!».

— Вам сейчас нужно научиться совсем другому. Не как сражаться, а как свалить куда подальше.

— Эй, мы не трусы!

— Так на надгробии и напишут. Гарри. Вон там есть учебники, — я указал рукой на шкафы с книгами. — Там есть комплексы чар сокрытия и обнаружения. Разучите Дезиллюминационные чары и Го́менум Реве́лио.

Я оглядел учеников и нашёл нужную мне девушку.

— Сьюзен. Добудь через тётю кольца для тренировки аппарации и инструкцию. Близнецы уже умеют аппарировать, пусть учат вас. Потом…

Я заметил, что кто–то даже начал записывать под диктовку.

— … Нужно, чтобы все разучили Проте́го, Проте́го Тота́лус, Проте́го Рефле́кто. Обязательно уметь ставить Проте́го Тота́лус в комплексе с Фиа́нто Ду́ри и Репе́лло Ини́микум. Ставить их нужно уметь комплексом, вокруг себя, в группе из трёх человек. Группы периодически менять. С таким набором заклинаний вы можете уйти в глухую оборону и пробить их смогут разве что Ава́да, адское пламя и пламя Дьяболики. В каждой группе должен быть хотя бы один трансфигуратор, способный из хлама ставить щиты, стены и прочие препятствия от Ава́ды. Если кто–то вдруг считает, что обороны недостаточно, то можете разучить на манекенах Се́ко и мощное Диффи́ндо. Ну, если готовы увидеть, как от вашего заклинания разрежет человека и на землю выпадут его кишки.

Со стороны послышались звуки рвотных позывов от особо впечатлительных.

— Макс, — Гарри с укором покачал головой. — Это слишком жестоко.

— Ну как же! — всплеснул я руками. — Вы всерьёз вознамерились противостоять маньякам, убийцам, насильникам и психам. Будете Лю́мосом им грозить, да Экспелиа́рмусом? Напугали ежа голой жопой. В общем, я дал свои рекомендации. Следовать им или нет — дело ваше. Но учтите, что от этих тренировок, раз уж вы решили бороться, зависят ваши жизни. Достаточно ли вы уделяете этому вопросу времени? Ах да, учите маскировочные чары как можно скорее — как я понял, за этим маленьким клубом скоро начнётся охота.

— Может, ты нас поучишь? — спросила Джинни, высунувшись из толпы.

— Нет. У меня попросту нет времени. В учебниках есть абсолютно всё. Я тоже учил по ним. Демонстрации требует только Проте́го, но на это у вас есть ребята с седьмого курса.

Я отправился обратно на диван к Гермионе, а толпа учеников вновь начала разбиваться на группы и что–то активно обсуждать. Не прошло и двух минут, как они довольно быстро разбились на два состава — одни ищут книги в шкафах, а другие тренируются. Те, кто нашли книги, начинали выписывать заклинания и инструкции, а потом множить пергаменты с ними. Вряд ли их запала хватит надолго, но если они выучат хотя бы скрывающие чары и защитные комплексы, то возможно смогут продержаться до прибытия подмоги, если ввяжутся в какую–нибудь авантюру.

На краткий миг в моей голове пробежали мысли о скуке, и я достал из внутреннего кармана мантии Сквозное Зеркальце, молчавшее всё это время. Стукнув по нему палочкой, отправил сигнал на тот конец. Минута, две, и вот в зеркальце появилось лицо Нимфадоры.

— Привет, кузен, — улыбнулась она, сменив цвет волос с розового на фиолетовый. — Что–то долго ты весточку не отсылал.

— Как и ты. Говорить можешь?

— Да, но недолго. Работы море, да и… эм… Орден отнимает всё свободное время. С ног валюсь. Как и все мы.

— Что за движуха в министерстве? Что вообще происходит?

— О–о–о! Что тут происходит! — на лице Нимфадоры появилось притворное восхищение. — Министр всячески продвигает историю о сумасшествии директора и Поттера. По Аврорату прошёл приказ на запрет обучать защитной и атакующей магии родственников, учащихся в Хогвартсе. Та же история в ДМП. Боунс рвёт и мечет, но сделать ничего не может. Почти всех, кто подозревается в связях с директором погнали с постов или временно отстранили. Фадж в самом деле боится, что директор набирает и обучает свою армию в Хогвартсе! Ты не представляешь, какие слухи курсируют по министерству.

— Есть какая активность Лорда и ПСов?

— Вообще глухо. Есть только подозрения. За две недели у нас появились семь висяков о пропаже магглорождённых и полукровок. Семь, Макс! В год–то, не дай Мерлин, один–два появляются, и то обычно через неделю выясняется, что они просто забухали где–то. Участились выезды Обливиаторов, причём дела крупные, но все молчат — секретность.

— А что за магглорождённые?

— Безработные или вернувшиеся. Половина, почти точно можно сказать, просто уехали из страны по–тихому. А вот два случая — чистая пропажа со следами магии. Передай там в Хоге знакомым из волшебников во втором поколении, чтобы те передали родственникам, чтобы в магический мир не ходили. Всё слишком непонятно.

— Ясно. Как остальные, как тётя Анди?

— Да как–как… Нормально. Мама в работе целиком и полностью. Грюм бесится со скуки — его отстранили с концами. А в целом — много работы. Несколько раз была подозрительная активность в Отделе Тайн. Тревога срабатывала, но всё чисто. По крайней мере по отчётам. Я всё ещё в младшем звене, так что сам понимаешь — не докладывают.

— Понятно. Получается, Министерство в самом деле боится детей?

— Сама в шоке! — улыбалась Нимфадора. — Там кого бояться–то? Я вон, помню, СОВ и ЖАБА чуть ли не с отличием сдала, думала — талант, гений, всё знаю. Ага, куда там! В Академии мне очень доходчиво показали всю несостоятельность меня, как волшебницы, и тем более — как боевика. Мне кажется, Фадж это всё тоже понимает, но через Амбридж пытается просто заставить вас подставить Дамблдора. Так, ладно, мне пора… Работа.

Изображение Нимфадоры в зеркальце пропало, и я убрал его в карман мантии.

— Хорошо, — заговорила Гермиона, вновь положив голову мне на плечо, — что мы родителей убедили уехать. Вряд ли бы их кто–то тронул, но мало ли.

— Правильно. Как говорится: «В Аллаха верь, но верблюда привязывай».

— Хм… Занятная фраза.

Когда пришла пора «Армии Дамблдора» расходиться, мы с Гермионой незаметно наложили на себя комплекс скрывающих чар и покинули Выручай–Комнату. Проводив девушку до гостиной факультета, я решил наведаться к директору. Однако, мои желания не всегда совпадают с ситуацией вокруг, и директора, похоже, не было на месте. Зато, ко мне прямо в коридоре прилетела сова. Обычная такая, а судя по мешочку на лапке — с почты. В другой лапке было небольшое письмо.

Отставив в сторону руку, чтобы сова могла использовать предплечье в качестве насеста, я дождался приземления крылатого посланца. Проведя рукой над письмом, убедился в отсутствии какой–либо опасности, и забрал посылку, а сове в мешочек кинул сиккль. Птица довольно ухнула и полетела прочь. Честно говоря, не думал, что они могут и внутри замка свободно курсировать. Хотя, если я не видел суслика, то ещё не значит, что его нет.

Вскрыв конверт со знакомыми следами магии леди Гринграсс, достал письмо. Прочитал.

— Не понял…

Прочитал ещё раз. Это… Неожиданно. Быстрым шагом отправился в гостиную факультета. Как только зашёл внутрь, сразу нашёл взглядом Гермиону, сидящую на нашем диване и с огромным энтузиазмом что–то черкавшую в блокноте. Она была так увлечена, что ещё немного, и высунула бы кончик языка, прикусив его.

— Герм, знаешь что? — я сел рядом.

— Нет, но мне кажется, что сейчас узнаю.

— Ага. Завтра лекций с наставником не будет.

Девушка резко повернула голову в мою сторону, глядя с непониманием и ожидая разъяснения.

— Завтра утром я и леди Гринграсс летим портключом в Прагу на защиту степени по трансфигурации. Мою защиту…

Гермиона выглядела крайне удивлённой.

— А… Как же… Там же нужно работы научные предварительно опубликовать.

— Вот–вот, — кивнул я. — По её словам, там у них какая–то реформа и нужно ловить момент. Сейчас, или через год только.

Гермиона тут же бросилась обниматься радостно улыбаясь.

— Поздравляю!

— Рано. Завтра и послезавтра будет результат. Может, не пройду?

— Глупость! — отстранилась девушка. — Так. Время позднее…

— Рано же совсем, нет?

— Нет. Нужно выспаться и быть готовым.

— Понял–принял. Спокойной ночи. Долго не засиживайся.

— И тебе.

Гермиона мимолётно чмокнула меня в губы, а я отправился в комнату готовиться ко сну. Как–то всё слишком внезапно, а внезапности я не люблю.

***

Утро субботы началось с классической зарядки и физических упражнений, но на улицу идти не было никакого желания — снег не морозил, но мешал, как и грязь под ногами. Перед самым началом выполнения своего тренировочного комплекса, попросил Ровену получше оптимизировать знания по трансфигурации, но не особо изолируя сам мыслительный процесс. Такого маневра мы ещё не делали и это оказался довольно интересный опыт. Это как плохо контролируемые собственные мысли, когда стараешься ни о чём не думать — картинки, образы, тексты и прочая информация — всё это словно без моего участия крутило хоровод в голове, понемногу становясь всё более и более упорядоченным. Уже перед самым окончанием тренировки я попросил Ровену, чтобы она попыталась перевести особенность трансфигурационных возможностей Зодчего в подобие заклинания. Это может послужить неплохой разработкой и темой для статьи, помимо запланированных ещё в августе работ по совмещению трансфигурации живого и неживого одновременно.

Душ после тренировки — обыденная вещь, без которой трудно представить начало моего дня. Но перед походом туда я попросил известную мне домовушку Тимми подготовить мне завтрак в дорогу — неизвестно, как сложатся обстоятельства, а голод я не люблю, слишком уж от него много дискомфорта.

В комнате, где всё ещё спали остальные парни, я быстро проверил, всё ли есть в моей неизменной сумке с расширенным пространством, и убедился, что с наличествующим инвентарём мне не страшны никакие неожиданности. Одевшись в свой чёрный костюм–тройку и пальто с шарфом, перекинул сумку через плечо и покинул комнату.

В гостиной уже сидела Гермиона на нашем диванчике, а увидев меня, тут же встала, подошла и обняла.

— Покажи им там всем, — с улыбкой выдала своё напутствие девушка, не забыв мимолётно поцеловать в губы, быстро отстранившись.

— Так говоришь, словно я на бой иду, а не на экзамен.

— Мало ли, — Гермиона с улыбкой пожала плечами.

— Ладно, не скучай тут.

Быстрым шагом я направился к выходу из гостиной, попутно накладывая комплексы скрывающих чар. Хоть утро было ещё ранним, но уже можно было изредка встретить учеников и преподавателей, спешащих по своим делам.

По–зимнему прохладный утренний воздух приятно холодил лицо, но снег, к сожалению, уже начал таять, оставляя после себя немного грязи. С одной стороны мне нравится мрачноватый английский климат, но с другой, здесь явно не хватает нормальной зимы, чтобы море скрипящего под ногами снега, а утром от мороза звенел бы воздух. Тут же всё мрачно–склизкое, а снег зимой надолго не задерживается.

Быстро добравшись до «Трёх Мётел», где не было почти ни одного клиента, а мадам Розмерта явно что–то колдовала на кухне, я снял с себя маскировку и двинулся в сторону дальнего столика, где уже по традиции мы слушали лекции леди Гринграсс. В этот раз она тоже была там, в длинном чёрном платье и элегантном чёрном пальто, но, по традиции волшебников, с капюшоном. По мере приближения, я отчётливо ощущал по магии, что это именно Дельфина, а судя по её взгляду, в котором читалось узнавание и некое подтверждение этому самому «узнаванию», Дельфина тоже не обделена подобным талантом.

— Леди Гринграсс, — я учтиво кивнул и улыбнулся. — Содержание вашего письма меня крайне удивило.

— Мистер Найт, — улыбнулась Дельфина и поправив толстую косу светлых волос на плече, встала из–за столика. — Я сама была застигнута врасплох вестями из Гильдии, и многое пришлось организовывать в спешке. У нас мало времени.

Не дожидаясь моего ответа, Дельфина направилась к выходу, а я последовал за ней. Сразу же за порогом заведения Дельфина протянула мне руку, держа простую серебряную цепочку.

— Держись крепче.

Как только я взял цепочку и кивнул в знак готовности, Дельфина отдала вербальную команду «По́ртус» и нас закрутило пространственное перемещение и судя по скорости, портал действительно был межконтинентальным. Спустя некоторое время мы оказались на просторной круглой платформе посреди куполообразного зала с фресками на потолке. Освещение было не самым лучшим, лишь на уровне человеческого роста, и рассмотреть эти фрески было проблематично. Зато хорошо были видны желтоватые каменные стены и колонны, уходящие вверх. Бодрым шагом мы пошли в сторону высоких, но узких двустворчатых деревянных дверей с массивными чёрными металлическими скобами.

Лёгким движением руки Дельфина толкнула одну из створок, открывая. Просторный и высокий каменный коридор без окон. На всю длину тянулись колонны, образуя арки под потолком. Возле каждой колонны с обеих сторон стояли горшки с высокими декоративными деревьями, а на отдельных постаментах — каменные рыцари в полном старинном доспехе. Каждый рыцарь стоял прямо, я бы даже сказал, гордо, опираясь на рукоять большой секиры, упёртой в постамент.

Я шёл вслед за целеустремлённо двигавшейся по коридору Дельфиной. Иногда встречались двери, повороты, другие залы, немного отличавшиеся либо формой, либо длиной, либо оформлением, а порой и всем сразу. Несколько раз мы прошлись по монументальным и широким лестницам, но двигались только вниз. И ни одного окна. Пару раз встретили спешащих куда–то волшебников в самых разных одеждах — от классической мантии с широкополой шляпой, до вполне адекватных, и похоже, насквозь обычных деловых костюмов и пальто. Один раз встретили двух старцев в дорогих серых мантиях, но без изысков. Они сварливо, но тихо спорили друг с другом, не обращая ни на кого внимания.

— Леди Гринграсс, позвольте вопрос? — обратился я к Дельфине, когда мы спустились уже на четыре уровня.

— А я всё гадала, когда ты спросишь?

— Где мы?

— Непосредственно под Костёлом Святого Игнаце.

— Эм… Вау…

Я поравнялся с Дельфиной и поймал на себе насмешливый взгляд голубых глаз, подметив лёгкую улыбку на её лице.

— Я понимаю твоё замешательство, Макс. Но мы в Праге. Поверь, здесь всё не то, чем кажется, а магическая и обычная истории этого города так переплетены, что их различить нельзя. Если будет время, и, если захочешь, можно будет посетить пару интересных мест и поверь, ты узнаешь много нового.

— К примеру? Я знаю, что этот Костёл принадлежал иезуитам. Это всё как–то…

— Странно? — вновь улыбнулась Дельфина, глянув на меня.

Мы вышли в очередной просторный высокий зал. Этот был много светлее, а из специальных ниш под потолком лился дневной солнечный свет. По обе стороны зала находились самые настоящие парковые зоны с пышущей жизнью растительностью, деревьями и кустами, а в некоторых беседках посреди этих парков сидели и общались немолодые волшебники, распивая что–то в кубках и закусывая фруктами. Но мы точно под землёй…

Дельфина слегка замедлила шаг.

— Костёл построен много раньше, чем принято считать у обычных людей. Да и оформление его было несколько иным. С самого начала это место было обителью знаний, домом для волшебников и волшебниц, что стремились постигать тайны мироздания через трансфигурацию и алхимию. Но когда в семнадцатом веке стало окончательно ясно, что «Статуту быть», Костёл был скрыт, как и многое другое.

Мы прошли мимо группы волшебников, обменявшись вежливыми кивками, и направились к одной из очередных высоких двустворчатых дверей.

— Однако, в Праге, как и во многих других значимых городах Европы, жизни и судьбы обычных людей и волшебников были слишком тесно переплетены, и, кстати, забавный факт — чем дальше от Рима, тем глубже эти связи. В общем, хоть и принято считать, что волшебники находятся в полной самоизоляции, но на самом деле, все более–менее влиятельные структуры связаны между собой, обмениваются информацией и решают различные важные вопросы. Религиозные институты, церковь, правительства волшебных и обычных государств. Буквально через неделю было достигнуто соглашение о сотрудничестве между церковью и Ордо Мистерия, или, как ещё тогда называли — Уроборос, теперь более известного как две гильдии — трансфигураторов и алхимиков.

— Уроборос? А что так скромно.

— Станешь Мастером — узнаешь.

Заинтриговала, чертовка.

— Я думал, что алхимия пришла из зельеварения.

— Из любой магической дисциплины так или иначе можно прийти в другую, ведь в основе их всех лежит магия.

Мы покинули зал, пройдя его насквозь, и оказались в очередном коридоре. Но на этот раз путешествие было довольно коротким и буквально вторая дверь по этому коридору оказалась нашей целью. Зайдя внутрь, мы оказались в просторном и довольно классическом кабинете с отделкой тёмным деревом, большими и мягкими на вид кожаными диванами, столиками, шкафами с книгами. Само собой, здесь был и большой рабочий стол, за которым сидела пожилая статная дама в белых одеждах и мантии, по краям которых струились голубоватые мелкие узоры. Её седые волосы были собраны в тугой пучок на затылке, а взгляд был не по возрасту жив и остёр.

— А, Дельфина, девочка моя, — радостно улыбнулась дама и встав из–за стола двинулась нам навстречу.

— Грандмастер, — Дельфина почтительно поклонилась, а дама быстро–быстро положила руки ей на плечи и вернула той вертикальное положение.

— Оставь эти формальности. Это твой ученик? — дама внимательно и быстро оглядела меня.

— Да, — кивнула Дельфина. — Максимилиан Найт.

Эта немолодая дама подошла чуть поближе, а я учтиво поклонился. Похоже, она разглядела во мне что–то, одной ей известное, и скупо, но удовлетворённо, кивнула.

— Патриция Харт, грандмастер трансфигурации и алхимии, — сама представилась она, а в моей голове тут же промелькнуло множество интересных работ от её имени, причём некоторые датированы серединой девятнадцатого века.

— Для меня честь быть представленным столь выдающемуся эксперту в своей области, — я вновь с уважением поклонился.

Грандмастер кивнула, принимая информацию как данность, и повернулась к Дельфине.

— Нужно поспешить, если вы уверены в своих силах. Совет может в любой момент отбросить склоки и утвердить новый порядок проведения аттестации.

Грандмастер уверенным шагом направилась прямо в стену, как и Дельфина. Пришлось отбросить в сторону вопросы и быстро оказаться рядом с ними. Не дойдя до стены, я ощутил колебания магии от грандмастера, а пространство вокруг словно смазалось. Всего лишь на краткий миг, но этого хватило, чтобы следующий шаг мы уже делали в совсем другом помещении.

Просторный зал по типу амфитеатра. Мы стояли на большом круглом пятаке пола из гладкого желтого камня. Он был ровен настолько, насколько это вообще казалось возможным. На краю этого пространства полумесяцем стояли массивные деревянные столы. Те, что посредине, были несколько массивнее, а те, что расходились от центра по бокам в форме полумесяца, явно предназначались для посетителей. Освещение было, я бы сказал, уникальным, ведь для меня видимым были лишь круглый пятак пола, да ряды столов передо мной, а всё остальное, если оно вообще было, тонуло во тьме, не оттягивая на себя внимание.

Грандмастер Харт направилась к этим центральным столам, возле которых стояли семь волшебников в чёрных, тёмно–синих и белых мантиях, и о чём–то явно спорили, активно жестикулируя, а судя по эмоциям на лицах некоторых из них, шло активное выяснение, в чью родословную затесались козлы и свиньи, и о степени негативного влияния подобного родства на интеллектуальные способности оппонента.

— Стой здесь, никуда не уходи, сейчас начнём, — коротко сказала Дельфина, и направилась к своим коллегам наверх.

Около минуты потребовалось почтенным волшебникам, чтобы остановить свой спор и рассесться по местам за большими столами, глядя на меня сверху. Грандмастер Харт сидела в самой середине и явно возглавляла этот сбор.

— Дамы и господа, — заговорила она. — Как председатель двадцать первой аттестационной комиссии на звание мастера в области трансфигурации, объявляю начало седьмого заседания с целью подтверждения квалификации соискателя открытым. Мастер Дельфина Габриэла Гринграсс, как наставник соискателя, имеет право на обсуждение. Итогового голоса лишена. Приступим.

Грандмастер провела рукой над своим столом и судя по магии, там точно что–то произошло, но что — неизвестно. Коллеги устремили взгляды на свои столы. Возможно, там появилась какая–то информация.

— Соискатель, — вновь заговорила грандмастер, глядя уже на меня. — Представьтесь.

Протоколы заседаний, пусть и с затёртой секретной информацией, я читал не раз, как и правила, а потому вопросов к происходящему у меня не было.

— Максимилиан Найт из рода Блэк, пятнадцать полных лет. Ученик Школы магии и волшебства Хогвартс, личный ученик мастера Дельфины Габриэлы Гринграсс.

Волшебники тут же о чём–то зашептались, активно обсуждая. Это длилось всего пару секунд, а когда все смолкли, продолжая изучать что–то на своих столах, грандмастер продолжила:

— В связи с отменёнными два дня назад, и не установленными на момент начала аттестации требованиями к соискателю, относительно проведённых исследований в области трансфигурации, вопрос о наличии или отсутствии публикаций снимается.

— Однако, — заговорил пожилой волшебник, ещё недавно активно споривший с коллегами. — Я считаю, что комиссия вправе оценить изыскания соискателя по защищаемой дисциплине. Мастер — не просто сильный волшебник, заучивший кучу заклинаний. Думаю, все мы хотим знать, может ли соискатель внести свой вклад в непростое и столь многогранное направление изучения магии.

Многие одобрительно закивали, а грандмастер посмотрела на меня.

— Мистер Найт. Вы можете предоставить какие–либо научные изыскания для рассмотрения комиссией?

— Безусловно, председатель, — я кивнул.

Достав палочку из кобуры на предплечье, начал трансфигурировать из воздуха два пергамента, и не без помощи Ровены, параллельно создавая на них систематизированные, упорядоченные записи по моим экспериментам с трансфигурацией себя в сплав живого и неживого на основе знаний о свойствах материалов, но не указывая, что трансфигурировал себя — просто объект, человек, волшебник. Второй свиток заполнялся общими выкладками по трансфигурации пространства по типу Зодчего.

Свитки становились длиннее и длиннее, записи печатным шрифтом тянулись всё дальше и дальше, периодически сменяясь расчётами и схемами. Как только создание свитков подошло к концу, я с помощью магии разделил их на много равных по размеру страниц и подшил наподобие тетрадки, отлевитировав на стол перед комиссией. Удивил ли я этих волшебников подобным? Вообще ни разу. Мне даже как–то легче стало от того, что я в кои–то веки среди волшебников, которые не впадают в шоковое состояние при виде чего–то большего, чем парочка светящихся лучиков заклинаний.

Члены комиссии быстро пробежали глазами по тексту, пролистали записи, пошептались между собой, после чего заговорил всё тот же старик–спорщик:

— Материал действительно есть и после беглого прочтения, думаю, все согласятся, что можно перейти непосредственно к аттестации. Однако, материалы требуют, на мой взгляд, более детального изучения.

— Голосуем. Кто за проведение аттестации с последующим изучением предоставленных материалов?

Проголосовали, как ни странно, все за.

— Единогласно. Максимилиан Найт. Приступаем к теоретической части. Можете присесть.

Загвоздка в том, что присесть не на что, но мы же на аттестации по трансфигурации, не так ли? Поведя палочкой перед собой и крутнув простенькую петельку для облегчения контроля тока магии, создал из воздуха простое и удобное кресло и стол, за которые и сел, чем вызвал лёгкую улыбку у некоторых членов комиссии.

— Приступим, — обозначила начало грандмастер…

…Вопросы, вопросы, вопросы. На протяжении нескольких часов из меня пытались вынуть душу посредством довольно неординарных вопросов в области трансфигурации. Хорошо, что за счёт предоставленных работ мне удалось избежать банальных и простых тем, и совсем уж базовые знания никто не проверял. Однако, хватало и других тем, начиная от нюансов трансфигурации из неживого в живое и тому подобного, до зависимостей арифмантических формул от объёма, плотности и структурного разнообразия исходного материала, и их влияние на затраты магической энергии и уже зависимости этих затрат от точности арифмантического или схематического представления конечного продукта преобразования. Была затронута и тема трансфигурации пространства, её особенности и отличия с трансфигурацией материи. Но помимо банальной сложности вопросов и затронутых тем, был и один момент, натолкнувший меня на одну интересную мысль — трансфигурация энергии.

По мере ответов на вопросы, мне волей–неволей приходилось обдумывать эти самые ответы, вновь обрабатывать имеющуюся информацию, порой глядя на неё совсем под другим углом. Это–то и натолкнуло меня на мысль о трансфигурации энергии. Мысль появилась в тот момент, когда мне пришлось сопоставить некоторые общие правила и формулы трансфигурации пространства и трансфигурации материи — если максимально их усложнить, сделав максимально детальными, не без помощи Ровены, конечно же, то начинает прослеживаться схожие математические структуры и обоснования. Сверху на это наложилась одна теория о том, что всё сущее является энергией. Следом из глубин сознания, как чёртик из табакерки, выпрыгнула теория струн, которую я помню, к своему великому сожалению, совсем–совсем плохо.

Всё это породило в голове цепочку совершенно абстрактных теорий и мыслей о том, что трансфигурация — нечто куда более глубокое, чем превращение одного в другое. Правда, оформиться во что–то осмысленное вся эта каша пока не смогла. Пока.

После теоретической части меня погоняли по практике, прося трансфигурировать всё подряд во всё подряд, а объёмы этой трансфигурации были действительно внушительные — с десяток кубометров камня как начальный материал, а времени на создание и активацию заклинания давали чуть ли не впритык к моим возможностям. Конечно, если потребовалось бы, я тут же усилил бы себя гемомантией или добавил немного этой энергии для компенсации нехватки магии, но этого делать не пришлось. В качестве финального аккорда в аттестации практики, меня попросили провести серию трансфигураций по предоставленным мною материалам. Ну я и превратил себя в ту забавную, на мой взгляд, пантеру из сплава органики и неорганики, все внутренности и «внешности» которой были испещрены рунами для тех или иных магических манипуляций. Воспроизвёл и трансфигурацию тени через пространство, создавая предметы из тени. Небольшие совсем, в пределах четверти кубометра по объёму — слишком уж сложно это в виде заклинания, хоть и не очень затратно по магии. Это тебе не поглощённый Зодчий, ставший способностью. Подобная трансфигурация порадовала одну часть комиссии, и немного огорчила другую, но оно и понятно — гильдия–то может и одна, но люди есть люди. Не всех порадуют успехи ученика другого мастера.

По окончании практической части аттестации, грандмастер Харт постановила, что требуется более детальное изучение предоставленных материалов, и окончательное решение будет вынесено комиссией в течение восьми часов. Я покинул зал вместе с Дельфиной через внезапно появившуюся позади меня дверь.

Мы вновь шли по очередным высоким каменным коридорам с колоннами, горшками с деревьями, и даже порой попадались огромные картины, но, как и во многих других коридорах, тут как и прежде нельзя было разглядеть, что там за изображения и фрески на потолке, а ведь взгляд то и дело сам устремляется к ним.

— Наставник, а что на потолке изображено?

— Никто не знает. Смотри, — Дельфина махнула рукой, отправляя шарик Лю́моса под потолок.

Хотел бы я сказать, что чем дальше шарик летел, тем больше света падало на потолок, но нет. Казалось, будто Лю́мос летит в пустоту, а под потолком как было всё черным–черно и лишь мелькали слабые неясные образы и силуэты, так всё и осталось. Лю́мос потух, а Дельфина заговорила:

— Говорят, что на этих потолках скрыта вся тайна мироздания, а увидеть и постичь её сможет лишь тот, кто постиг и принял тайны трансфигурации и алхимии.

— И как? Кто–то прочитал?

— Даже если и прочитал, — улыбнулась Дельфина, — то скорее всего, унёс эту тайну в могилу. Наука и знания — странная вещь. Ответ на один вопрос порождает два новых, подобно головам гидры, и сражение это не знает конца.

— А может быть кто–то от скуки всё зачаровал, — пожал я плечами, а Дельфина рассмеялась.

— Такое даже более вероятно. Так, времени у нас до восьми часов и вызвать могут в любой момент. Но и покидать город, а тем более страну — не стоит. Экскурсия?

— Я только «за».

Минут двадцать у нас ушло на то, чтобы покинуть подземелья, но вышли мы не совсем через Костёл, а из двери в соседнем здании. Судя по ощущениям, тут не обошлось без очень серьёзных и комплексных чар сокрытия от обычных людей и просто любопытных волшебников. Знаешь, что и где искать — найдёшь.

Меня с первых же секунд прогулки захватила атмосфера этого чудесного города. Узкие мощёные камнем улочки или большие площади, дома в самых разных архитектурных стилях, дизайн создавался вслед за веяниями моды разных эпох. Безусловно, многое неоднократно подвергалось реставрации или переносилось, перестраивалось в самые разные года, но атмосфера оставалась удивительной. Особенно приятным, как по мне, было время года и немного пасмурное осеннее небо. Пожелтевшая или опавшая листва придавала воздуху тот характерный запах осени, который я давно уже не чувствовал в лесах Шотландии близ Хогвартса.

Людей на улице было не очень много, ведь сейчас совсем не туристический сезон. Именно это позволяло свободно и спокойно гулять по улочкам города. Но самое удивительное — здесь в разной мере, но везде ощущалась магия. Особенно хорошо она ощущалась возле действительно старых домов, средневековых сооружений, будь то Пороховая Башня, Астрономические Часы или, что самое удивительное, Страговский Монастырь — мы добрались до него не сразу, хоть и внутрь не пошли.

— Здесь, — Дельфина кивнула в сторону монастыря, когда мы проходили рядом. Конечно же, как и положено, всю дорогу Дельфина держала свою руку на сгибе моего локтя, искусно направляя наш маршрут туда, куда нужно именно ей. — Находится одна из самых неординарных библиотек. На данный момент там существует две секции — общая, и закрытая. В закрытой представлено множество первопечатных или рукописных трудов по алхимии и прочей магии. Конечно, по договорённости с соответствующими организациями, в том числе и Уроборосом.

— Разве это не ересь?

— И да, и нет, — улыбнулась Дельфина, и мы пошли дальше, спускаясь прочь от монастыря. — Есть магия и ритуалы, которые можно реализовать, не имея ни крохи способностей и являясь обычным человеком. Такие манипуляции берут магию извне. Их очень мало и вот они запрещены полностью для распространения и даже ознакомления среди обычных людей. Остальное же, что церковь, что волшебники, ценят как наследие прежних времён. Волшебники ценят знания, а не его носитель, потому копии всех книг имеются в достатке, но вот оригиналы под чарами сохранности и маггловскими системами того же назначения, хранятся здесь. Правда, как мне известно, не каждый обычный человек может попасть в закрытую секцию, хоть и устроено сейчас всё в большей мере как музей.

Вскоре мы вновь оказались ближе к центру Праги, а время шло уже к вечеру. Несколько затянувшееся путешествие и пешая прогулка сказались на нас вполне очевидным образом, и вот мы оказались в небольшом патио, этаком внутреннем дворике при ресторане, хотя в данном случае — большом и дорогом кафе. Посетителей как внутри, так и снаружи было очень мало, а время года по местным меркам прохладное, но разве напугаешь англичанина лёгкой прохладой и постепенно проясняющимся вечерним небом? Мне бы ещё хоть немного на чешском понимать, ведь выбранный для прогулки квартальчик явно не подразумевал наличие здесь туристов, и дублирующих надписей на английском, как и меню в кафе, здесь не было. В общем после того, как я отодвинул для Дельфины стул и сам сел напротив, к моему лёгкому стыду, с заказом пришлось разбираться именно ей.

— Я немного удивлён, наставник, — улыбнулся я, пока мы дожидались заказ. На улицах уже включалось ночное освещение, хотя почти прояснившееся небо ещё отдавало голубизной, сменявшейся рыжиной на закате.

— Чем именно?

— И язык–то чешский вы знаете, и, судя по всему, с деньгами обычными обращаться умеете, в городе обычных людей ориентируетесь. Знаете, общение с нашими чистокровными волшебниками порой уверяет меня в невозможности того, что я сейчас вижу.

Дельфина улыбнулась, поправив толстую косу волос на плече.

— Как–то так вышло, что читать и считать я обучена, и, смею надеяться, умом не обделена. А когда путешествуешь по миру, так или иначе приходит навык ориентирования в городах. Да и чего уж, кафе, ателье и библиотеку я как–нибудь отличить смогу.

— Не подумайте чего…

— Не переживай, — отмахнулась Дельфина. — Я сама не единожды впадала в ступор, видя неспособность многих волшебников банально сориентироваться в трёх зданиях или перейти дорогу. Есть вещи, пониманию которых не учат и оно приходит только в ходе долгих наблюдений и подсознательного анализа закономерностей. Допустим, ты замечал, что в Англии люди в обычном мире сами того не замечая, стараются ходить по левой части дороги, а в других странах — по правой?

— Хм, а ведь и правда.

— А всё просто — в Англии автомобили ездят по левой стороне, а в других странах, кроме Японии, если я не ошибаюсь, по правой. Подобного в принципе нет в магическом мире, и все ходят там, где удобно. Но многие бытовые закономерности и вещи одинаковы для обоих миров, ведь разделились мы не так уж давно, и до сих пор ещё живы те, кто помнит времена без Статута. Те же кафе, библиотеки, издательские дома, специализированные магазины и прочее — всё оно имеет под собой всё ту же идею и концепцию, разве что начинка другая.

Официант принёс нам заказ, и мы неспешно приступили к ужину, в ходе которого молчали, наслаждаясь местной кухней. Только когда пришло время напитков и спокойного времяпрепровождения, а небо над головой окончательно потемнело, уступая главенствующую роль в освещении электрическому, но мягкому свету, мы продолжили разговор.

— А как, кстати, комиссия оповестит о необходимости вернуться?

— Патро́нус или Голем, — пожала плечами Дельфина. — Кстати о големах, раз уж мы в Праге. Ты знаешь, что своим появлением это название для искусственно созданных псевдоразумных объектов обязано именно Праге?

— Честно? Нет.

— Тогда тебе обязательно стоит почитать как легенды обычных людей, так и конкретную литературу по трансфигурации. Мы же не затрагивали детально големостроение, так, общие основы и постулаты. Вообще, в трансфигурации особо никого не удивишь созданием чего–то разумного, но для всего используется тот или иной шаблон из разума волшебника. Те же статуи в Хогвартсе. Старинная разработка, но по сути своей, там големом и не пахнет — просто трансформация и чары с моделью поведения и командами.

Мы отпили сока из бокалов, после чего Дельфина продолжила:

— А вот именно здесь, в Праге, один известный мыслитель и мастер не столько в трансфигурации, сколько в актуальной в те времена каббале, смог создать подобие души и разума, заключив её в глиняном человеке. В каббале давным–давно старались реализовать легенду, по которой Бог создал человека из глины, наделив того душой. Подобное реализовал в шестнадцатом веке Йехуда Лива. Именно его труд, спустя почти сто лет, дал начало големостроению. Да и само слово «голем» волшебники взяли в память о происхождении Йехуды Лива. Забавно, кстати, что одна из форм этого слова, «гойлем», носит значение «неповоротливый истукан, болван».

— Даже так? Гойлем? Ха–ха…

Дельфина тоже улыбнулась, поняв к чему я клоню.

— В этом свете, — заговорил я сквозь улыбку, — одна известная нам фамилия видится совсем в ином свете. А главное — прям в яблочко.

— Как вы яхту назовёте, — пожала плечами Дельфина, продолжая улыбаться, — так она и поплывёт.

Как только мы расплатились и покинули гостеприимное заведение, Дельфине на плечо села крохотная птичка, скинув не менее крохотную записку в руки и тут же улетев. Без всяких палочек, леди Гринграсс увеличила записку и прочитав её, глянула на меня.

— Пора.

Мы зашли за угол, попутно накладывая магглоотталкивающие чары, без которых гуляли всё это время. Дельфина взяла меня за руку и велела приготовиться. Аппарация была странной — в ней чувствовались чужеродные элементы. Мы оказались в небольшом круглом зале, а Дельфина явно заметила вопрос в моём взгляде.

— Особые алгоритмы активации аппарации. Без их знаний сюда не попасть. Пойдём.

Всего один коридор в подземельях гильдии нам пришлось пройти, чтобы вновь оказаться в зале для аттестации. Как и в прошлый раз, я встал на середину большого круга, а за столами, уходящими вверх и вдаль по типу амфитеатра, сидели волшебники, к которым присоединилась леди Гринграсс. Когда все заняли свои места, слово взяла грандмастер Харт, всё в тех же белых одеждах.

— Как председатель двадцать первой аттестационной комиссии на звание мастера в области трансфигурации, имею честь объявить результаты седьмого заседания с целью подтверждения квалификации соискателя. Сей комиссией единогласно решено, что соискатель Максимилиан Найт из рода Блэк полностью подтвердил свою квалификацию на звание мастера в области трансфигурации. Официальное подтверждение вступает в силу от сего числа сего месяца, одна тысяча девятьсот девяносто пятого года по общепринятому летоисчислению.

Несмотря на еле сдерживаемую радость, я подметил, как взгляд Дельфины вдруг стал обеспокоенным.

— Максимилиан Найт, прошу подойти вас, — с этими словами стол перед грандмастером трансформировался, образуя лестницу от неё к кругу, на котором я стоял. Я направился к этой лестнице, а грандмастер начала спускаться, держа в руках небольшую шкатулку.

Мы встретились в самом начале лестницы, там, где первая ступенька касалась пола зала. Грандмастер Харт открыла шкатулку, внутри которой на красном бархате лежало простое золотое кольцо, и лишь там, где обычно ожидаешь увидеть какое–то украшение, был выгравирован змей в форме полукруга.

— Приложите руку к рубину на крышке шкатулки, — сказала грандмастер. Всё, как и положено по протоколу.

Я приложил руку к крохотному рубину, сразу почувствовав активацию сложных магических контуров по всей шкатулке и внутри кольца. Пришлось подождать пару секунд, пока активация не закончится.

— Примите это кольцо как знак, подтверждающий вашу квалификацию.

Приняв кольцо, я надел его на средний палец левой руки. Само собой, в моей голове был один вопрос — почему Уроборос не полный? Похоже, это отразилось в моём взгляде, и грандмастер Харт позволила себе лёгкую строгую улыбку, чем–то напомнив МакГонагалл.

— Поздравляю, мастер Найт. Шкатулка остаётся здесь как свидетельство вашего мастерства. Засим объявляю седьмое заседание двадцать первой аттестационной комиссии оконченным.

Волшебники встали со своих мест и поаплодировав с десяток секунд, начали расходиться по своим делам, исчезая в темноте, а Дельфина скорым шагом спускалась к нам.

— Что касается Уробороса, — заговорила грандмастер, закрыв шкатулку, — то он замкнётся, когда вы получите звание мастера в алхимии.

Леди Гринграсс подошла к нам, извиняющимся взглядом смотря на грандмастера.

— Прошу прощения, грандмастер Харт, но нам нужно срочно возвращаться.

— Что–то случилось? — на лице этой немолодой дамы отразилось беспокойство. — Я надеялась посидеть за чашечкой чая, ведь мы так давно не виделись.

— К сожалению, внезапные и срочные дела не терпят отлагательств. Я обязательно навещу вас в ближайшее время.

— Что же, раз так необходимо, не смею вас задерживать.

Грандмастер повела рукой по воздуху, и что–то неуловимо изменилось в магии вокруг.

— Можете уходить портключом прямо отсюда. Буду ждать письма, девочка моя, — улыбнулась грандмастер, а Дельфина буквально всунула мне в руки цепочку, тут же произнеся:

— Портус.

Вихрь пространственных искажений закрутил нас в своей неистовой пляске, выбросив через пару секунд в том же месте в Хогсмиде, откуда мы перемещались. Здесь был уже поздний вечер, как, собственно, и в Праге, а в домах горел свет.

— Мне нужно в Хогвартс, — коротко бросила Дельфина, тут же уходя в чёрный дым трансгрессии. Я последовал за ней.

Очень быстро мы преодолели расстояние до открытых ворот. Перед каждой дверью приходилось выходить из трансгрессии, ибо хоть в замке и можно перемещаться таким образом, но никак не сквозь стены, двери и прочие материальные препятствия, не разрушая их. Оказавшись внутри замка, Дельфина словно к чему–то прислушалась, и вновь ушла в трансгрессию, перемещаясь к главной башне. Внезапно перед нами вспыхнул огонь, из которого тут же появился Фоукс и Дамблдор, с палочкой наготове.

— А, это вы, — директор убрал палочку, жестом отправляя Фоукса «полетать». — Вы как нельзя кстати, миссис Гринграсс, мистер Найт.

Директор выглядел слегка обеспокоенным… Нет, раздражённым и раздосадованным, но не обеспокоенным.

— Что с моими детьми? — Дельфина тут же оказалась напротив директора и выглядела предельно серьёзной.

— Никакого вреда, не считая пары незначительных ссадин и ушибов. Проблема в самой ситуации. Полагаю, вы хотели бы лично убедиться в этом, проследовав в больничное крыло. Мистер Найт, вам тоже следует пройти с нами.

Не задавая лишних вопросов, мы последовали за директором. Леди Гринграсс пару раз посмотрела на правую руку директора, но на ней явно иллюзия — рука выглядела здоровой.

Всего пара минут потребовались нам, чтобы добраться до больничного крыла. Как только мы открыли двери, то на нас буквально обрушился шум из заглушённых чарами болезненных стонов и стенаний. Двенадцать коек были заняты учениками с травмами разной степени тяжести, и судя по всему, было им ну очень больно. Приглядевшись, я с удивлением узнал в них учеников со Слизерина, среди которых был Малфой, Нотт, Крэбб, Гойл и прочие, с шестого, седьмого и четвёртого курсов. Однако, директор вёл нас дальше, к ещё одним дверям.

— Скажу вам сразу, мистер Найт, — заговорил директор. — С мисс Грейнджер всё в порядке ровно в той же степени, что и с девочками миссис Гринграсс, однако говорить она согласна только с вами.

Мы зашли в следующую дверь, за которой располагались ещё койки, а вокруг небольшого пятачка у стены рядом с окном стояла большая белая ширма, закрывая собой это место. Мы подошли именно к ней.

— Поппи, к вам можно? — спросил директор, а из–за ширмы тут же вынырнула голова нашей медиведьмы.

Мадам Помфри быстро поглядела на нас, признала и кивнула, пропуская внутрь. Мы зашли.

Тут стояли две кровати и прикроватные тумбочки с банками из–под зелий и мазей. На одной из кроватей сидела Астория с мраморно бледным спокойным лицом, и поглаживала по голове всхлипывающую и вздрагивающую Дафну, обнимавшую её. Вокруг, туда–сюда металась Гермиона с растрёпанной копной волос и на краткий миг я даже подумал, что это вовсе не она — столько было неприкрытой злобы в глазах. Как только она увидела меня, сразу оказалась рядом и обняла, быстро отстранившись. Взгляд её немного смягчился.

— Ты сказал, — заговорила она, — показать тебе это и передать: «Не раньше Круциатуса. Держи себя в руках». Понятия не имею, что это значит.

Гермиона вытащила из кармана мантии пергамент и протянула мне. Приняв его, развернул и начал читать.

— Ничего не понимаю.

— Это для защиты от Амбридж, — пояснила Гермиона. — Не знаю всей сути, но она грозилась, что за причинённый множеству чистокровных волшебников вред, магглорождённой устроят ад.

— Позвольте поинтересоваться? — обратился ко мне директор. Именно в этот момент Астория и Дафна увидели свою мать, а Дельфина села на кровать рядом с ними и теперь Дафна всхлипывала, уткнувшись в её плечо.

— Контракт ученик–мастер, — ответил я директору. — Между мной и Гермионой. Но я только–только…

— Молчите, мистер Найт, — прервал меня директор. — Кажется, я начинаю понимать… Мисс Грейнджер, вы можете поведать, что именно случилось?

— Только то, — лицо Гермионы стало спокойным, но во взгляде то и дело плескалась злость, — что Сами–Знаете–Кто решил передать нам всем привет, а эти недолюди слишком уверились в своей исключительности и безнаказанности.

— То есть ты уложила всех этих ребят?

— Не только я, но больше я сказать не могу. Не сейчас.

Я повёл вокруг рукой, создавая заклинание для проверки защиты от Табу. Директор явно понял смысл и посмотрел на меня снисходительно.

— На всякий случай, — ответил я на этот взгляд, а директор кивнул.

— Но позвольте, — заговорил он. — При чём тут вы, и юные мисс и мисс Гринграсс?

— Через меня проучить Макса…

— А через нас, — спокойно заговорила Астория. — Показать маме всю ошибочность её нежелания сотрудничать с Тёмным Лордом.

— Так… — директор на секунду задумался. — Мистер Найт, прошу следовать за мной. Если я правильно всё понял, то у нас не так много времени. Миссис Гринграсс. Я полагаю, вы желаете остаться с девочками?

— Безусловно, директор.

Директор кивнул, бормоча: «Удивительно, как история способна повторяться». Он вышел за ширму, и я последовал за ним, а в голове моей крутились мысли одна другой хуже, но слова: «Лишь ушибы и царапины» успокаивали, пусть и немного.

Мы быстрым шагом покинули больничное крыло, а через пару минут добрались до директорского кабинета, где царил полумрак и лишь несколько мягких желтых огней освещали пространство. Ещё несколько минут ушли на то, чтобы директор нашёл где–то в своих закромах шкатулку, с которой и подошёл ко мне, открывая её на ходу.

— Вот, мистер Найт. Всегда знал, что рано или поздно он пригодится, но не думал, что именно для такого.

В открытой шкатулке лежал медальон в форме нескольких тонких колец одно в другом. В середине этих колец был круг с песочными часами.

— Это Маховик Времени, — пояснил Дамблдор, достав из шкатулки артефакт и отложив её на стол. — Могущественный артефакт. Могущественный и опасный. Я бы хотел многое рассказать о нём, но боюсь, что время — непозволительная роскошь в данный момент.

Директор блеснул очками–половинками в полумраке кабинета, протягивая мне этот артефакт.

— Придётся ограничиться быстрым инструктажем. Самому себе на глаза не попадаться, а в идеале — вообще никому. Будьте предельно осторожны. Надевайте цепочку.

Надев цепочку на шею, посмотрел на директора. Он что–то явно просчитывал, но на это у него ушло не больше пары секунд.

— Думаю, двух оборотов хватит. А сейчас, я направлюсь вновь в больничное крыло. Надеюсь, мистер Найт, вы знаете, что горгулья нынче любит фисташковый крем?

— У неё специфические вкусы, — кивнул я в знак того, что всё понял.

Как только директор скрылся за дверью кабинета, я прокрутил механизм Маховика Времени два раза. Ох, неспокойно нынче в Датском королевстве…

***

От действия Маховика Времени пространство вокруг забавно искажалось, а в размазавшихся очертаниях мира можно было заметить следы чьего–то присутствия. Когда работа Маховика закончилась, за окном кабинета директора алел горизонт, намекая о совсем недавнем закате. Не став терять ни секунды, я тут же наложил на себя комплекс скрывающих чар и направился на выход из кабинета. Как ни странно, но пришлось назвать пароль горгулье, чтобы она меня выпустила. Вот и пригодился «Фисташковый крем».

«Занятные ощущения от этого Маховика» — внезапно заговорила Ровена.

Заметила что–то интересное?

«Он так хитро вывернул пространство и переместил тебя в нём на манер портключа, что я диву даюсь. Очень многое осталось неясным, но нужно будет выпросить приблуду у директора для исследований».

Планируешь постоянно перемещаться во времени?

«Тут дело не во времени. Кто–то явно случайно наткнулся, как и положено волшебникам древних времён, на работающий алгоритм перемещения в пространстве, только при этом с фиксированной относительной координатой, но вдоль временного измерения. По крайней мере я это так вижу».

Ясно. Кстати, меня раньше интересовал вопрос — а почему не пользуются такой классной штукой?

Пока я мысленно общался с Ровеной, успокаивался, хотя и так могу держать себя в руках. Но вдруг сорвусь? Тем более, хоть директор и сказал, что как таковых последствий–то и нет, но тем не менее.

«А откуда нам знать, пользуются или нет? Большинство Маховиков под надзором Отдела Тайн, если верить книгам. Безусловно, есть у Дамблдора — найдутся и у других, но повторюсь — откуда мы можем знать, пользовался ли им кто–нибудь? Влияние Маховика невозможно вычислить стороннему наблюдателю, если сам пользователь не выдал себя. Для стороннего наблюдателя всё идёт так, как и должно. Для всех время идёт линейно… Да и для пользователя тоже… Вообще, если тебе интересно, я считаю, что всё в этом мире предрешено, и как бы ты ни трепыхался, но сделаешь ровно то, что и должен, а выбор — иллюзия. Ведь зная абсолютно все свойства и законы вселенной, можно просчитать абсолютно любое событие на любом отрезке времени. Если, конечно, не появляется переменная, зародившаяся не здесь»

Если мы начнём философствовать на эту тему, то подобный разговор вряд ли когда–нибудь кончится. Давай оставим метафизику на потом и поговорим о чём–то более… Более быстром, что ли? Кстати, можешь уйти в тени и найти всех участников предстоящих событий?

Чётко ощутив лёгкий отток магии, заметил скользнувшие под ногами тени, растворившиеся в стенах.

«Хорошо, но говорить при этом мы всё равно можем. Я тут не так давно обдумывала возможности портключей, сопоставляя их механизм работы с твоими знаниями о пузыре Алькубьерре. Ну, насколько ты вообще это помнишь. Кстати, обязательно нужно будет запомнить и обработать различные теории о мироустройстве».

Ближе к теме.

Незамеченный ни одним встреченным учеником, я добрался до Главной Башни и встал на одном из лестничных пролётов, чтобы находиться в этаком центре круга и Ровена могла иметь равнозначно хорошую связь со мной из любой точки Хогвартса.

«Просто провожу различные параллели. Портключ же тоже создаёт пузырь пространства, перемещая его в другое место. Аппарация же деформирует пространство, максимально сближая две точки через крайне тонкий прокол. Технически, это, конечно же, не прокол, но так представить проще. Теперь, вот, Маховик Времени, создающий вокруг пользователя область пространства, но перемещающий этот пузырь не в пространстве, оставаясь неподвижным относительно системы отсчёта «Земля», но сдвигая его относительно времени. Вот только я не смогла понять конфигурацию пространственного искажения. Но и тут ничего удивительного — мы ведь, по сути, вообще ничего не знаем об устройстве мира. Сколько есть измерений? Изменения каких из них и в какой степени способны повлечь те или иные изменения уже в мире и свойствах всего вокруг? Чтобы подружить ту же теорию струн с теорией относительности, нужно рассмотреть двадцать шесть измерений».

Очень увлекательно, но к чему ты ведёшь?

«Если принять за истину, что абсолютно всё можно просчитать, а любое событие можно рассматривать как уже случившееся, то почему засвидетельствованное волшебником пророчество обязательно сбудется, а незасвидетельствованное — можно изменить? Что есть Магия? Что за чудная энергия, привносящая во вселенную либо стабильность, либо хаос?»

Потянуло на мысли о вселенной?

«В каком–то роде. Я нашла нужных слизеринцев и Гермиону. Каков план?».

Как следует обмозговав всё, снял сумку и прямо на ходу воспроизвёл контракт, уже подписанная версия которого лежит у меня во внутреннем кармане. Забавный нюанс контракта заключается в ответственности мастера–наставника. Вообще, кстати говоря, я погорячился, назвав его контрактом «мастер–ученик». Эта версия — именно «наставник–ученик». Наставничеством может заниматься волшебник от ранга подмастерья. Почему я составил такой? Возможно, не хотел раскрывать своё мастерство? А в наличии у меня ранга подмастерья сомневаться не приходится, ведь мой мастер, леди Гринграсс, по достижении мною ранга подмастерья должна составить этакое подобие акта, заверить, и по желанию — отправить в гильдию. Или просто отложить на полочку в дальний угол, ведь для подтверждения этого ранга вообще не нужна комиссия и мастер сам решает, достоин ли его ученик подобной привилегии, которая и не привилегия вовсе, а так.

Однако, контракт «наставник–ученик» уже позволяет брать наставнику ответственность за деятельность ученика на себя, но при этом он вправе и отказаться от этой ответственности. А вот мастерский контракт не позволяет отказываться, если ученик не в состоянии сам ответить за свои поступки и решения. Ещё одно отличие контракта наставника с учеником — возможность последнего заключать другие контракты на обучение, а вот у мастера учиться можно лишь у одного, а дисциплины оформлять в договоре сразу. Как мне кажется, подобное ограничение введено гильдиями, чтобы мастера искали каждый своего ученика, пополняя в итоге ряды гильдий, а не набрасывались все на одного. А может быть, и другая причина есть.

В общем, я быстро набросал на пергаменте договор, и вот же забавный факт — как ни смотри на эти пергаменты, они одинаковые! Нет, понятно, что именно такими они и должны быть, но одно дело — понимать, и совсем другое — видеть воочию.

Ровена, подруга дней моих суровых, можешь через тень повесить на них метки?

«Сейчас попробую… Тебе какие?»

Как в Гримуаре, ну, ты знаешь.

«Хм…» — я почувствовал лёгкое движение магии в теле. — «Сделано».

Я действительно почувствовал пятнадцать целей, находящихся пока что в разных углах замка. Теперь можно написать записку Гермионе, поставить подпись, заверить заклинанием, слепить по–быстрому конверт, вложить туда и контракт, и письмо, запечатать и вновь заверить заклинанием. Сугубо технически такие вещи можно подделать, потому я всегда сверяю ещё и магию. Думаю, Гермиона тоже так может, пусть и чувствительность её несколько ниже, но и магия моя ей более чем знакома. О, придумал!

— Тимми! — позвал я известную нам обоим домовушку, и та сразу появилась передо мной, изумлённо мотая головой из стороны в сторону. Потом она словно принюхалась и присмотрелась, почуяв мою магию, и только после этого глянула почти идеально на моё местоположение.

— Молодой волшебник-Найт звал Тимми? — тихо–тихо спросила она, даже немного подавшись вперёд. Вокруг никого не было, потому я не боялся таким образом раскрыть себя.

— Да. Передай, пожалуйста, это письмо Гермионе Грейнджер, ты её знаешь.

— Конечно же Тимми знает! — закивала домовушка, принимая письмо.

— Это же не запрещено?

— Конечно же нет! Тимми сейчас же выполнит просьбу молодого волшебника! — домовушка потрясла конвертом и исчезла.

Теперь остаётся только понять, почему произошло то, что произошло, и что вообще послужило тому причиной.

Быстрым бегом перемещаясь по замку, не желая тревожить трансгрессией систему оповещения, которая тут явно есть и за счёт которой так быстро отреагировал директор на наше с Дельфиной перемещение, я двигался в сторону скопления меток слизеринцев. Это оказалась просторная заброшенная аудитория, в которую, несмотря на чары приватности, заглушения и запирания дверей, я легко проник через тень, оказавшись в тёмном углу.

Как и положено заброшенному кабинету, повсюду стояли старые пыльные парты и стулья, но ближе к выходу, где и собрались слизеринцы, парты были почищены и на некоторых из них сидели ученики.

— Информация верна абсолютно, — Малфой поглядывал на собравшихся, сидя на одной из парт. — Этого поганца Найта сейчас нет в замке. Идеальное время, чтобы выполнить поручение Тёмного Лорда.

Старшекурсники переглянулись между собой, но никто из присутствующих, похоже, не замечал взгляда Нотта, полного некоего ожидания.

— Малфой, — заговорил один из них. — Что конкретно ты хочешь сделать, и при чём тут Грейнджер?

— Это очевидно, — Малфой повёл рукой в сторону. — А, тебя же тогда не было… Тёмный Лорд лично поручил мне донести до Гринграсс, что отказ их матери сотрудничать может привести к нежелательным последствиям. Припугнуть их как следует. А чтобы не распыляться на одно и то же, я решил в эту же ловушку заманить и эту поганую грязнокровку Грейнджер.

— Но при этом ты боишься Найта, — с ухмылкой кивнул семикурсник, имя которого мне неизвестно.

— Не говори глупости, — с плохо скрытым раздражением отмахнулся Малфой. — Я просто избегаю нежелательных конфликтов с применением магии, вот и всё.

— Ага, — кивнул кто–то из младших, с четвёртого. — А на своих страх нагонять — нормально?

— А как иначе? — Малфой спрыгнул с парты, оглядывая присутствующих. — Наш факультет, Слизерин, должен быть един. Не важно, как именно мы этого достигнем. Если для того, чтобы знатные чистокровные семьи волшебников приняли верное решение, нужно кого–то немного припугнуть — мы это сделаем.

— Так, а причём тут Грейнджер? — вновь прозвучал вопрос.

— Эта грязнокровка слишком много о себе думает. Раз она общается с чемпионом турнира, выигравшим, явно используя какие–то трюки, то считает, что лучше нас, чистокровных волшебников! Такого быть не должно! Мы покажем ей её место, а заодно и Найту покажем, что лучше против нас не идти. А вы, что? — Малфой с насмешкой и угрозой осмотрел всех. — Решили пойти против воли Тёмного Лорда? Не ваши ли семьи заверили его в своей верности?

— Никто не собирается идти против, — отрицательно качнул головой семикурсник. — Мы просто должны знать, что и зачем.

— Знать нужно тем, кого посчитал достойным Тёмный Лорд. Нотт?

— Всё готово. Старшая под Импе́рио — с трудом улучил момент в гостиной, — кивнул Теодор. — У неё какие–то общие темы по Рунам с Грейнджер, и я заставил её договориться о встрече в одном классе. Класс тоже подготовил.

— Младшая?

— Её Дафна вызвала на «очень важный разговор не для гостиной». Туда же.

— Ясно, — кивнул Малфой. — Раз всё готово — выдвигаемся.

Банальная логика мне говорит, что текущий их план не мог закончиться так, как закончился, а значит что–то пошло не так. Но что? Это может быть важно. Это действительно может быть важно.

Скрытый под чарами и в тенях, я последовал за группой слизеринцев, что также прибегли к помощи скрывающих чар и мантий–невидимок. Последних было две, а чарами владели лишь старшекурсники — пришлось потратить минуту на подготовку. Но мне вообще было неважно, вижу я их или нет — метки отчётливо сигнализируют мне в сознание о их местоположении. Три других метки, пока что на удалении от этой группы и друг от друга, постепенно идут на сближение. Значит, скоро начнётся.

— Скажи, Малфой, — раздался тихий шепот в коридоре, который было не очень легко расслышать из–за лёгкого шума от движения группы слизеринцев. — Откуда информация?

— Тц… Можете молчать? Жучок на крылышках принёс.

Меня такой ответ крайне удивил, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать сказанное. В Магической Англии водится лишь один жучок, любящий на своих крылышках разносить различную информацию, словно Санта Клаус — подарки на рождество. Имя ей — Рита Скитер. Тут всё понятно — шпионит и докладывает тому, у кого денег больше, попутно собирая разный компромат на всех подряд, чтобы выпустить какую–нибудь дерзкую статейку или накопить материал для книги, а может быть, и нескольких. Проблемная особа. Нужно сделать пометку «разобраться».

Спустя десяток минут аккуратного передвижения по замку, группа слизеринцев достигла длинного коридора с несколькими кабинетами. Четверо остались сторожить.

— Вот, — Малфой передал им что–то. — Творение близнецов. Съедите, и пойдёт носом кровь. С таким сразу отвлечёте кого из профессоров и направитесь в больничное крыло, если потребуется.

Те кивнули, а остальные быстро зашли в класс. Туда же отправился и я при помощи теней. Очередной заброшенный кабинет c запылёнными столами и стульями, в углу которого стояли три передвижных меловых доски одна рядом с другой, а преподавательский стол, судя по всему, унесли, оставив лишь слегка отличающееся по цвету пятно на полу.

Посреди этого класса стояла Дафна с палочкой в руках и взглядом совершенно безучастным. На полу, рядом с блондинкой, лежала связанная вдоль и поперёк Астория, глядящая на всё с непониманием, а Гермиона стояла рядом с руками по швам и явно под действием Петри́фикуса. А нет, лишь притворялась.

— Ха, невероятно! — Восхищённо вскрикнул Малфой, и девять слизеринцев появились в кабинете. — Импе́рио, как выяснилось, добавляет тебе способностей к волшебству?

— А́кцио, палочка Грейнджер, — взмахнул своим орудием Нотт, призывая палочку Гермионы из–под её мантии. Точно так же он поступил с палочкой Астории и Дафны, передав их на хранение одному из оставшихся старшекурсников, Райли, кажется. В седьмом поколении, кажется, вот и якшается с, по его мнению, перспективной компанией в плане власти и влияния. Четверокурсником был Харпер, а ещё двое с шестого — Селвин и Морган. Все как раз только–только стали котироваться как волшебники по мнению радикалов «чистоты крови» — шесть и семь поколений. Кребб и Гойл в представлении не нуждаются — всё так же стоят истуканами рядом с Малфоем. Есть, кстати, ещё пара подпевал у Драко, но похоже, они не вхожи в этот импровизированный ближний круг.

— Скажи, Дафна, — подошёл к блондинке Нотт, и та перевела на него бессмысленный взгляд. — Как ты так справилась?

— Невербальный беспалочковый Петри́фикус и Инка́рцеро, — ровно ответила она.

— Ты смотри, какие таланты она скрывала, — покачал головой Нотт.

Нотт взмахнул палочкой, и связанная Астория плавно взлетела, приземлившись на один из стульев. Глянув на Грейнджер, Теодор лишь махнул рукой, посчитав, что не стоит пока тратить время на неё — Гермиона отлично отыгрывает человека под Петрификусом.

— Итак, — Малфой выдвинул стул из–за ближайшего стола, садясь на него. — Свяжите кто–нибудь эту блондинку и не забудьте Силе́нцио.

Вопрос быстро решил Нотт, движением палочки и словом–ключом наколдовав Инка́рцеро на Дафне и поводив палочкой у её лица, снял Импе́рио. Взгляд девушки начал быстро становиться осмысленным и шокированным, но сказать она ничего не успела, получив Силе́нцио.

— Дафна, Дафна, Дафна, — покачал головой Малфой, ухмыляясь. — Со стороны твоей матери было очень опрометчиво — отказать Тёмному Лорду. Не принять его милостивое предложение…

Малфой начал распинаться о том, какие перспективы открываются от сотрудничества и какие ужасные вещи могут ждать тех, кто от этого сотрудничества отказывается.

— Дабы не быть голословным, — Малфой достал палочку и начал поигрывать ею в руке. — О, чуть не забыл! А кто у нас будет «осознавать» неправоту? Может быть Астория? Будет смотреть, как пытают её сестру, сгорая от бессилия?

Толпа угодливо загоготала.

— А может быть, разбавить пытки плотскими утехами? Может быть, даже Грейнджер перепадёт счастья побыть с настоящим чистокровным волшебником, а не жалким его подобием в виде Найта? А?

По лицам что Дафны, что Астории стало ясно, что они прониклись перспективами. Малфой направил палочку на Асторию,

— Финита Силе́нцио, что скажешь?

Брюнетка, приобретя возможность говорить, вдруг крайне серьёзно посмотрела на Драко.

— Ты хотя бы осознаёшь всю глубину той ямы, которую себе копаешь? Себе и своим друзьям?

Слизеринцы захохотали, кто–то наигранно, кто–то нет.

«Если тебе интересно, то я нашла Скитер. Она прямо здесь, в комнате, затаилась на одежде Гойла».

Оставь на ней метку.

— И что же может произойти? — ухмылялся Малфой, глядя на Асторию. — Что может сделать одна домохозяйка нам, верным последователям Тёмного Лорда?

— Как же мало ты знаешь, Малфой.

— А это и не имеет значения, — лениво потянул слова Драко. — Вы лучше представьте, какая весёлая жизнь отныне вас ждёт. Контракт или обет о неразглашении всего произошедшего в этом кругу, а учиться вам здесь ещё минимум год, а тебе — два. Вы сами побежите уговаривать мать принять условия Тёмного Лорда. Конечно же, он не будет столь милостив, как прежде, но это ведь лучше, чем ничего?

Во время разговора некоторые слизеринцы нагнетали обстановку, тихо перемещаясь вокруг «жертв». Нотт особое внимание уделял Дафне, которая неожиданно для себя самой стала вздрагивать от прикосновений Нотта — парень словно нечаянно коснётся то плеча, то волос, то руки. Каждое вздрагивание Дафны находило отражение на лице Нотта — его это раздражало. Странно.

— Ну так что? — продолжил говорить Малфой. — Ты, Астория, вроде как самая умная из вас двоих. Думай, как будешь уговаривать мать, а чтобы лучше думалось…

Внезапно, Крэбб, Гойл и Малфой замерли истуканами от прилетевших им в спину заклинаний. Тут же прилетело заклинание и в Асторию, судя по всему — Силе́нцио. Всё–таки слизеринцы умеют немного больше гриффиндорцев и как минимум — колдовать парочку заклинаний без слов.

Теперь уже все поглядывали на вышедшего в центр между девочками и парализованной троицей Селвина. Шестой курс, не самый заметный парень обычной наружности. Он кивнул четверокурснику Харперу, шестикурснику Мо́ргану, Райли и Нотту, что с нескрываемой усмешкой смотрел на Малфоя. Бунт на корабле!

— Драко, Драко, Драко, — повторил Селвин интонации Малфоя. — За долгие годы, что мы все тебя знаем, ты проявил себя ужасно. Долгое время мы все проявляли видимое уважение к тебе, в расчёте на дальнейшие отношения и влияние твоей семьи. Однако, со смертью мистера Малфоя, твоя семья только и делает, что теряет. Теряет всё, небыстро, но неумолимо. Твоё поведение и навыки отвратили от тебя и твоей семьи многих влиятельных людей, нынче поддерживающих лишь видимость хороших с тобой отношений, продолжая тянуть с тебя деньги. А ты и рад. Говорят, ты ни во что не ставишь свою мать, а ведь я сам слышал, как она пыталась давать тебе дельные советы. Сейчас, когда Тёмный Лорд в своей «милости» выбрал своим домом ваш, в скором времени и от ваших денег не останется и следа.

Селвин ходил туда–сюда, рассуждая вслух.

— На факультете многие считают, что твоё лидерство больше неуместно. Однако, все мы понимаем, что просто так тебя не сбросить. И тут ты сам приходишь со своим, как и всегда, гениальным планом — припугнуть девчонок Гринграсс! Хотя Тёмный Лорд велел донести мысль, а не пугать возможных союзников. В итоге, большинством голосов и по настоятельной рекомендации мистера Нотта, — Селвин указал рукой в сторону Тео. — Было решено дискредитировать тебя и твоих двух бугаёв в глазах Тёмного Лорда. Само собой, дискредитация будет проходить по очень приятному для нас плану — мы будем не пугать девчонок, а перейдём непосредственно к делу.

Нотт поганенько хихикнул, продолжая словно коршун кружить над Дафной и ничего не замечая. Зато остальные это очень даже заметили.

— Судя по всему, — задумчиво сказал Селвин, глядя на поведение Тео. — Ментальные отклонения — наследственное. Правда, мистер Нотт стал маньяком–параноиком, а вот наш бедный Тео — озабоченным.

Селвин сделал шаг в сторону испуганной и шокированной Дафны, глядя ей в глаза.

— Вот видишь, дорогуша, что бывает, когда не даёшь помешанному психу добраться до сладенького?

Меня же интересует другое — если Дафна способна колдовать без палочки и слов, то почему хотя бы не попытается вырваться? Хуже–то уже не будет. Но это дело психики, я полагаю. Импе́рио — вообще мощная штука, под действием которой можно добиться довольно необычных результатов.

Селвин вновь обернулся к Малфою.

— Ты, наверное, хочешь спросить кое–что? Но не беспокойся — твои вопросы очевидны. Сначала, чтобы девочки Гринграсс прониклись всей ситуацией, мы наглядно покажем им на примере грязнокровки, что их ждёт. Потом — Обли́виейт с модификацией памяти, где именно ты и твои дружки будут делать с ними всякое непотребство, приговаривая: «По приказу Тёмного Лорда», и всё в таком духе. Так и грязнокровка вместе с ненавистным Найтом пострадают, Гринграсс окончательно отвернутся от Тёмного Лорда, в чём он, безусловно, обвинит тебя. Тогда прицелы как его, так и Гринграсс сойдутся на тебе, и всё, до свидания, «Дракусик»…

Последнее слово Селвин произнёс настолько в стиле Пэнси Паркинсон, что половину парней передёрнуло.

— А как бонус — ни для кого не секрет, что Найт — сын Нарциссы. Когда леди Гринграсс узнает, кто так надругался над её дочерями, отношения с Найтом радикально испортятся, и он лишится своей поддержки в лице их семьи. А знаешь, что занятно? У него день рождения пятого июня. Забавно, да? Совсем как у тебя. Даю руку на отсечение, что покойный мистер Люциус что–то наворотил эдакое и избавился от твоего брата. Хм, а ведь возможно, что мистер Малфой и умер–то не случайно, но тут уже нужно наводить справки несколько глубже, чем вскользь по картотекам министерства.

Селвин явно оказался заинтригован только что появившейся в его голове идеей.

— Селвин… — окликнул его Харпер.

— Ах, да! — Селвин вновь обратил внимание на Малфоя. — Вам мы тоже подпортим память, но причиной будет любовное зелье с парочкой не задокументированных свойств. Ты ведь знаешь, с каким усердием глупышка Паркинсон пытается в тебя влить это зелье? Вот и сейчас всё будет так, словно она подбросила тебе флакончик с отсроченным высвобождением. Но, вот же незадача, в очередной раз провал, правда, теперь доведший любимого Дракусика до могилки.

Селвин покачал головой, глядя на обездвиженных парней.

— Жалко её даже. Ты бы уже это, того её, а то станет как Нотт. В общем, полагаю, все всё поняли…

Нотт положил руку на грудь Дафны, пусть и через мантию, тут же привлекая внимание Селвина.

— Нотт! — прикрикнул он, остановив Тео и заставив его убрать руку. Дафна беззвучно всхлипнула. — Я понимаю, что ты не каждый день имеешь чудесную возможность прикоснуться к столь выдающимся талантам, но сначала — Грейнджер. Девочки должны немного расшатать себе психику для более лёгкого воздействия заклинаний.

Селвин достал палочку и указал на Гермиону, всё ещё притворяющуюся парализованной.

— Разбудим красавицу Круциа́тусом? Хотя, чего я спрашиваю? Кру…

Гермиона резко присела и, взмахнув рукой, молча отправила в Селвина Бомбарду. Заклинание это страшное, когда попадает не в человека, а в твердую поверхность рядом с ним. Раздался взрыв, а не ожидавшего такого расклада Селвина поломанной куклой отбросило в стену. Нотт, только–только вернувшийся к ощупыванию груди Дафны, стоял, шокировано глядя на произошедшее. С Драко и его бугаёв слетела парализация, судя по всему, от всплеска адреналина. Они выхватили палочки, а Гермиона уже наколдовала Проте́го Ма́ксима, укрепляя его Фиа́нто Дури.

Припав на одно колено, девушка коснулась рукой пола, запуская трансфигурацию — из пола рядом с Райли, уже готовящегося к атаке, вырос каменный жгут и стукнул его, схватив палочку Гермионы. Жгут ушёл в пол, а через краткий миг в защиту девушки начали врезаться разноцветные лучи заклинаний. Теперь, когда в руках Гермионы есть палочка, а «первый Круциа́тус» почти появился, я решил вступить в бой, хотя это не совсем верно.

Ровена. Прими форму Зодчего и накостыляй тут всем. И тем, что снаружи, тоже.

«Да запросто».

За спиной Гермионы образовался чёрный женский силуэт, начав формировать различные небольшие «тупые» предметы из тени, неумолимо закидывая ими противников. Гермиона поначалу дёрнулась, но быстро поняла, на чьей стороне неведомая Хрень. Чёрная фигура Ровены приняла на щит из тени парочку заклинаний, прикрыв этим самым Гермиону и окончательно уверив её в том, что можно выходить из–под защиты. Она быстрыми танцующими движениями покинула защиту Проте́го, развеивая оную, а Ровена последовала за ней, не забывая защищать от летящих заклинаний.

Уклонение, заклинание в ответ, защита, уклонение, перенасыщенный Сту́пефай в исполнении Гермионы разлетается ворохом синих сгустков, поражая всё подряд, но лишь четверть — в слизеринцев или их защиту. Ровена закидывает противников предметами из тени, ломая им конечности, рёбра, носы, пальцы. Порой, словно случайно, роняет что–нибудь на них несколько раз подряд, типа мебели. Пара шальных заклинаний чуть не попали в Дафну и Асторию, но Ровена прикрыла их, трансфигурируя защиту из тени с примесью энергии гемомантии для стопроцентного рассеивания и поглощения вложенной в них магии.

Бой длился меньше пятнадцати секунд, после чего Ровена прошла сквозь стену, а ещё через пяток секунд в дверь влетели переломанные тела той четвёрки, что была на страже. Дафна, похоже, как–то успела освободиться сама и освободить Асторию и теперь стояла бледная в углу класса, не зная куда навести палочку, а Астория, куда более спокойная, пыталась успокоить сестру, осторожно касаясь её руки.

Всё так же стоя в углу, скрытый в тенях, я трансфигурировал из воздуха клочок бумаги, всё той же магией выведя на ней послание для самого себя, которое передам через Гермиону. Вручил это послание, материализовав в руках чёрной фигуры Ровены, и та передала его девушке, исчезая. Тут вопрос решён. Теперь другое…

Покинув кабинет через тени, я быстрым шагом двинулся в сторону ещё одной магической метки, что постепенно удалялась.

«Не догонишь».

А вот и не угадала.

Перенасытив Сту́пефай магией, создал лишь один сгусток, отправляя его вдогонку цели. Эхолокация мне не нужна — я и так могу представить, где находится маленький жук, ведь знаю замок наизусть. Ну, по крайней мере те места, в которых бывал.

Как я и думал, сгусток нашёл свою цель, хоть мне и пришлось управлять его полётом вслепую. За двадцать секунд бега по каменным коридорам замка я добрался до цели — на полу лежал парализованный жук. Превратив его в статую жука, засунул в карман и отправился обратно к кабинету, где произошло… происшествие. По возвращении меня ждала довольно занимательная картина.

Гермиона стояла рядом с Дафной и пыталась ту успокоить. Собственно, тем же самым занималась и Астория. Профессор МакГонагалл и Снейп только–только начали левитировать вереницу пострадавших за собой, двигаясь в сторону больничного крыла, а над Гермионой нависали Дамблдор и Амбридж. Если директор смотрел изучающе как на обстановку со следами боя, так и на некоторые характерные магические следы пространственной трансфигурации, то Амбридж отчитывала девочек со всей душой.

— Немыслимо, мисс Грейнджер! — возмущалась эта полная низкорослая дама в очередной розовой комбинации в деловом стиле. — Двенадцать чистокровных волшебников из старых и влиятельных семей сегодня пострадали от ваших рук. Двое детей из семей Попечителей, двое — из Визенгамота.

— Это была самозащита, — зло бросила Гермиона.

— Неужели, мисс Грейнджер, — в голосе Амбридж не было тех слащавых нот, которыми она любит сдабривать любую свою речь, — вы думаете, что кому–то будет не всё равно? Вспомните те параграфы, которые касаются ситуаций, требующих практического применения подобных заклинаний и ограничения, связанные с разумной самообороной.

Гермиона очень зло смотрела на Амбридж.

— Ваша злоба тут не поможет. Эти параграфы — официальная позиция министерства, и здесь налицо ощутимое превышение допустимой самообороны.

— Но они хотели…

— Неважно, что они хотели! — чуть повысила тон Амбридж. — К добру ли или нет, но за намерения у нас, в Англии, не судят.

— Долорес… — заговорил директор, но тут же был перебит Амбридж.

— А с вами, директор, у меня будет отдельная беседа, в ходе которой я хотела бы услышать о том, почему под вашим руководством в школе происходит… — Амбридж неопределённо взмахнула рукой. — Всё это! Во время моего обучения, директор, розги защищали юные умы от шальных мыслей лучше всякой окклюменции.

— И всё подобное происходило уже вне стен Хогвартса.

— Главное — что не в Хогвартсе. Вы, — Амбридж строго посмотрела на девочек. Дафна почти успокоилась. — Следуйте в больничное крыло и приводите себя в порядок. Вам, мисс Грейнджер, стоит задуматься о том, какие для вас тяжелые последствия могут создать родственники этих детей как сами лично, так и через министерство.

— Но…

— Вы превысили допустимую самооборону — это позиция министерства.

— У меня есть наставник.

— Надеюсь, — приторно улыбнулась Амбридж. — Он не боится трудностей, ибо родители этих детей постараются устроить магглорождённой ведьме ад.

Девочки, директор и Амбридж отправились в сторону больничного крыла, а я… У меня есть ещё примерно час, которым нужно воспользоваться по максимуму. Быстро добравшись до одного из свободных кабинетов, заперся там как следует и, вынув из кармана статую жучка, вернул ему исходный живой вид, парализуя магией. Следом навёл палочку на жука и активировал Обращающее заклинание, призванное вернуть анимагу исходный облик. Жучок почти мгновенно вырос до уже знакомой мне эпатажной блондинки — Рита Скитер собственной персоной. Обезоружив её, забрав телекинезом сумку и палочку, вернул способность говорить.

— Немедленно расколдуй меня, мальчишка, — зло прошипела Рита, мотнув головой, отчего её очки немного покосились. Наряд нынче, как и всегда, блистал плохо совместимыми яркими кислотными красками оттенков розового и зелёного. Хотя, в принципе, и не такое видел.

— Вы будете меня внимательно слушать, мисс Скитер, — я присел на корточки напротив валявшейся на полу женщины, попутно попросив Ровену сделать: «Чтобы страшно». — Слушать и отвечать.

Ровена с задачей справилась, судя по глазам невероятно запаниковавшей Риты.

— Итак. Винить вас в том, что вы приносите какую–либо информацию тому, кто платит — глупо. У меня есть вопрос — как попасть в Зал Наследия Визенгамота?

Рита несколько секунд глупо хлопала глазами, пока суть вопроса не дошла до неё.

— Эм… Я могу провести? — полуутвердительно спросила она.

— Безусловно. Итак?

— Проведу, — кивнула она, взяв себя в руки и потянувшись к своим вещам. Но я переместил их телекинезом себе за спину, а потом вообще положил в свою сумку в отдел для «всякой потенциально опасной херни». — Можно мне мои вещи?

— Нет.

Ударом руки отколол кусок камня от стены, отчего Скитер икнула, и лёгким движением палочки начал зачаровывать портключ до Уайтхолл Стрит. На это ушло всего десяток секунд, в течение которых Рита Скитер пристально за мной наблюдала.

— Чуть не забыл, — улыбнулся я, превращая её в статуэтку и кладя в карман костюма. — Не на руках же такой балласт тащить.

Наложив на себя маскировку и ускорившись на максимум, бегом покинул Хогвартс всего за пару минут, тут же активируя портключ и перемещаясь к известному мне входу в министерство со стороны обычных людей — к телефонной будке. Есть ещё один, но «смываться» я не собираюсь.

Быстро дойдя до телефонной будки, набрал на старомодном дисковом аппарате «62442». Трубку к уху можно не подносить — голос раздаётся со всех сторон.

— Добро пожаловать в Министерство магии. Назовите, пожалуйста, ваше имя и цель посещения.

— Макс Штирлиц. Иду поторопить события.

— Благодарю вас, — ответил синтетический женский голос. — Посетитель, возьмите, пожалуйста, значок и прикрепите к мантии спереди.

Из желобка для возврата монет раздался щелчок, после чего оттуда вылетел серебряный значок с надписью «Макс Штирлиц. Очень спешит». Прикрепив значок, выслушал очередное наставление синтетического голоса о том, что мне нужно будет взвесить палочку, приготовился к спуску.

Телефонная будка работала на манер лифта, и через несколько довольно скучных мгновений я вышел в просторном и длинном зале с чёрным паркетным полом, чёрной плиткой на стенах и множеством позолоченных каминов вдоль всего помещения. На переливчато–синем потолке сияли золотые символы, которые перемещались и видоизменялись, делая потолок похожим на огромную небесную доску объявлений. Волшебников здесь было раз–два и обчёлся. Чуть дальше этот длинный–длинный зал разделялся надвое круглым помещением, похожим на шахту и тянувшимся вверх на пару десятков уровней из застеклённых балкончиков. Посреди зала стоял фонтан со скульптурой, изображающей величие волшебников, а точнее — самопревозношение над остальными. Но мне не сюда, а к небольшому столу с надписью «Охрана»

Там, за столом, сидел плохо выбритый волшебник сомнительной наружности, и занимался он тем, что взвешивал палочки и записывал. Я дал свою вторую палочку, и меня зарегистрировали как Макса Штирлица — так на значке написано, что поделать.

Зайдя за неприметный угол, набросил отвлекающие чары и, достав из кармана статуэтку Риты, вернул ей прежний облик. Она хотела было возмутиться, но парой заклинаний я вернул ей достойный внешний вид, поправив помявшуюся одежду и вернув очки на то место, где им положено быть.

— Веди, — коротко сказал я, а Рита не решилась возмущаться. — И да, я знаю, что ты понимаешь, но всё же скажу…

Я шёл рядом, а в руках моих ничего не было — основная палочка в кобуре, а вторая — в уменьшенной трости, что покоится в специальном кармане.

— …Без глупостей, мисс Скитер.

Небольшое волевое воздействие на способности Зодчего, и сердце Скитер пропустило пару ударов, отчего женщина чуть было не лишилась сознания, но я придержал её за локоток. Вроде бы шальные мысли она отбросила.

Не меньше пятнадцати минут мы путешествовали по Министерству то на лифтах, то пешком, то и дело вежливо кивая уставшим волшебникам в строгих костюмах и мантиях. В конце концов, маршрут наш упёрся в массивную двустворчатую дверь.

— Основной зал заседаний Визенгамота, — объяснила Скитер, опасливо поглядывая в мою сторону. — Для решения организационных вопросов они собираются именно здесь. Зал Наследия — небольшая открытая комнатка над залом, держащаяся на арках. Не знаю даже, что там тебе могло понадобиться.

Без лишних слов я превратил Скитер обратно в статуэтку, пряча в карман.

Ровена, разведаешь?

«Попробую».

Чёрная тень скользнула из–под ног и впиталась в пол, а через минуту в голове раздался голос Ровены:

«Зал как зал. Полукругом трибуны амфитеатром, посреди — большой пятак со старинной эзотерической символикой. Сам зал круглый, а от стен вверх, под самый потолок, идут шесть арок, образуя небольшую платформу. Туда, как я поняла, ведут отдельные летающие диски, но добраться можно и так. Посреди то, что тебе нужно».

Отлично. Проведи трансгрессией по тени — сам могу напортачить. Тут ведь есть защита?

«Да, но я проведу. Держись».

Держаться не пришлось — просто провалился в тень. От другой визуальной интерпретации мира вокруг немного заболела голова, но Ровена довольно быстро «выплюнула» меня на плохо освещённый шестигранник пола, посреди которого стоял на постаменте большой кристалл кварца. Он слегка светился розовым, а внутри можно было разглядеть многие тысячи рун, сплетённых в замысловатые контуры, перемещающиеся внутри, и казалось, что некоторые появляются, а другие исчезают, словно отмирая.

Помня, что после ритуала, которым я спасался от ликантропии, кольцо главы рода стало появляться, стоит только мне пожелать, я воспользовался этой функцией, и на безымянном пальце появилось это самое кольцо, не особо замысловатое и с несколько упрощённым, но всё ещё узнаваемым черепом на фоне герба Блэк.

Не мудрствуя лукаво, прислонил кольцо к кристаллу, ощущая начавшиеся магические колебания. Внутри кристалла медленно разгорался свет — загорались мельчайшие руны. Свет приобретал мягкий желтый оттенок, а через десяток секунд сменился на зелёный — идентификация прошла успешно, род Блэк получил своего главу в Визенгамоте, правда, никто не знает — кого именно. Это мне даёт возможность с точки зрения «у кого длиннее» спорить со многими волшебниками, не позволяя давить на себя официальным авторитетом. Осталась вообще сущая мелочь.

Сняв сумку с плеча, достал из неё очередной пустой пергамент, перо и чернила — тут магия не подойдёт. Быстро написал простенькое заявление от лица «Главы Рода Блэк» — именно так, и никак иначе. Суть заявления: «Отныне Максимилиан Найт имеет право заниматься всеми делами рода Блэк и представлять его интересы в Визенгамоте. Лорд Блэк». Вот и всё, а оттиск активированного и прошедшего идентификацию перстня главы работает вместо подписи.

Теперь я фактически могу делать всё, что нужно или должно, как фактический глава рода, но при этом являясь лишь его представителем, а это — социальный вес. Представитель самого себя. Занятно, но главное — работает. А что там у меня за кольцо — не каждый разберёт.

Прислонив пергамент к этому вот кристаллу кварца, придержал его через кольцо — кристалл кварца мигнул, пергамент исчез, но рядом с кристаллом появились ещё два. Один из них плавно улетел в неизвестном направлении, возможно, в какую–нибудь картотеку, а второй, судя по всему, предназначается мне.

Взяв пергамент и положив в сумку, поспешил покинуть министерство — времени оставалось впритык. Выбирался не в пример быстрее, и когда оставалось десять минут для того, чтобы вернуться в Хогвартс, я уже стоял на улице, глядя в ночное засвеченное небо над Лондоном. Аппарация — и вот я уже на границе с Хогвартсом. Чары сокрытия, максимальное ускорение и бегом, бегом. Правда, под максимальным ускорением я могу веником гонять тех, кто летает на «Молнии» — догонять и гонять, догонять и…

«Стресс негативно сказывается на твоём мыслительном процессе».

Стресс вообще негативно сказывается, хотя и без него никуда.

За три минуты до нужного времени я забежал в один из пустых тупиковых коридоров замка, вынул из кармана статуэтку Скитер и вернул ей человеческий облик. Не успела она возмутиться, как я навёл на неё палочку.

— Обли́виейт, — произнёс я вербальную формулу заклинания, вкладывая чёткую установку: «Стереть последний месяц». Без всякой выборки.

Глаза Риты остекленели, но этот процесс проходит очень быстро — десяток секунд. Вынув её вещи из своей сумки телекинезом, вернул ей палочку в специальный кармашек, надел на плечо сумку и под чарами сокрытия отправился к кабинету директора.

Оказался я перед горгульей ровно в тот момент, когда она отодвинулась в сторону, открывая проход на лестницу, по которой спускался Дамблдор.

— Я всё сделал, директор.

— Сделали что? — посмотрел он на меня с вопросом. — Вы знаете, мистер Найт, я спешу в больничное крыло. Возможно, вы захотели бы проведать свою подругу.

Если бы через пару секунд я не заметил хитрый блеск глаз директора, то подумал бы, что попал куда–то не туда.

— Ну и шуточки у вас.

Мы отправились в больничное крыло, а по дороге я незаметно для возможного наблюдателя вернул директору Хроноворот. Тот также незаметно, словно всю жизнь только и делал, что заточки под столом передавал, принял побрякушку и спрятал в рукаве своей лиловой мантии.

— Вы узнали что–нибудь интересное?

— Кроме того, что ничего действительно плохого не произошло, а Малфой больше не устраивает свой факультет в качестве лидера? Нет.

— Неудивительно, — покачал головой директор. — Это я о мистере Малфое. Учитывая его характер и способности, это был лишь вопрос времени, но, откровенно говоря, я предполагал подобное только курсе на шестом.

— Директор, можно вопрос?

Дамблдор кивнул, а мы вышли на лестничные пролёты.

— Почему вы не пользуетесь этой штучкой?

— Это лично ваше мнение, мистер Найт, — улыбнулся директор, но спустя секунду его улыбка пропала. — Самое страшное во владении этой вещью — непреодолимое желание попытаться исправить что–то. К примеру, вот случилась полчаса назад какая–то трагедия, а у вас в руках эта штучка. Вам кажется, что стоит всего–то крутнуть… Всего один оборот. Но беда в том, что это уже случилось, а значит и крутить — не имеет смысла. Решитесь крутнуть — но не справились, не успели, или вообще оказались виновником. Не крутнули, и кажется, будто допустили эту трагедию именно вы. При любом исходе груз вины сам забирается к тебе на плечи. Один раз, два, десять. Обладание таким артефактом — страшная пытка, ведь ничего нельзя изменить. Но вот в таких случаях, как ваш, как вы сами видите, он имеет определённую пользу.

В конце своей речи директор улыбнулся, а мы дошли до больничного крыла. Вновь пришлось пройти через ряды постанывающих раненых, фамилии особых «деятелей» из которых я запомнил, да… Хорошо запомнил.

Добравшись до занавешенного «укрытия» трёх девушек, Дамблдор тактично покашлял и уточнил, можем ли мы зайти. Дафна уже успокоилась и тихо лежит в постели, натянув одеяло по самую маковку. Астория и Гермиона изображали мертвенное спокойствие и похоже, без зелий тут не обошлось. На кресле рядом с кроватью Дафны сидела леди Гринграсс, держа оную за высунутую из–под одеяла руку.

— Гермиона… — обратился я к девушке.

Она как–то заторможенно перевела на меня взгляд, глупо и почти незаметно улыбнувшись.

— А-а… Макс…

Дамблдор посмотрел на всех, отметил еле слышно, что надо бы поумерить пыл мадам Помфри в дозировках успокоительных.

— Гермиона. Если кто–то к тебе придёт с претензиями о случившемся — смело всех шли ко мне. Пусть там хоть Мерлин и Моргана придут.

— Не вопрос… — Гермиона кивнула, и медленно перевела удивлённый взгляд на сидящую рядом Асторию. — Представляешь?.. Я сейчас ка–а–ак кивну–ула…

Астория сидела, ни на что не реагируя, а через пару секунд повернулась к Гермионе.

— Ты… Кактус.

— Точно…

Я посмотрел на Дельфину — та была адекватная и думала о чём–то очень важном.

— Если пойдёте на них крестовым походом — зовите.

Дельфина просто кивнула, продолжая думать о своём, а я покинул это чудное место. Нужно разработать план и нанести уже какой–нибудь удар, подрезая возможности Тёмного Лорда и его приспешников. Особенно следует уделить внимание Нотту. Судя по всему — он псих. Это много хуже, чем Драко — тот хотя бы просто дурак.