Швейная машинка

Джин

Сентябрь 1916 года. Лит

Очередь в мясную лавку на Грейт-Джанкшн-стрит растянулась от прилавка до улицы. Джин встала в конец и поправила импровизированную переноску — обернутую вокруг тела шаль, в которой располагалась не желавшая спокойно сидеть на руках Энни. Хотя девочка росла и становилась все тяжелее, носить ее таким образом все равно было намного удобнее, чем таскать по ступенькам взятую напрокат коляску.

Джин услышала, как стали оглашать список принятых и выполненных заказов: фарш, сосиски, окорок на кости, белый пудинг[21], черный пудинг[22], баранья грудинка. Непонятно, кто же съедал говяжью вырезку и баранью ногу: ее соседи по Литу почему-то их не покупали. Может, мясник сам забирал домой эти части туши и каждый день жарил себе и семье бифштекс с кровью?

Она заметила, что чем дольше шла война, тем больше менялась манера общения мясника. Вначале он всегда интересовался у покупательниц, приходили ли им письма от их мужей и сыновей, но мало-помалу перестал это делать. Джин предположила, что теперь мясник действовал по ситуации: если женщина покупала кусок подороже или просто брала больше мяса, что обычно сопровождалось и уменьшением темных кругов у нее под глазами, он вступал в более продолжительный разговор. Мясник избегал задавать прямые вопросы, но мог, например, сказать: «Рад видеть вас снова, миссис Смит» или: «Я слышал, в доках стали работать еще больше». У многих женщин мужья трудились клепальщиками и портовыми грузчиками, а сыновья ушли в армию или на флот. Эти дети росли у него на глазах, и он опасался интересоваться новостями, которые приносил почтальон.

В тот день Джин покупала колбасный фарш. Мясник отделил небольшую кучку розового мяса и заметил:

— Энни растет очень быстро. — Он запомнил имя девочки.

— Да уж.

— Сколько ей уже, миссис Кэмерон? — Он скатал в ладонях мясной шарик, взвесил его на весах, а потом завернул в бумагу.

— Почти полтора года. С трудом верится.

— Наверное, везде лазит? — Он взял у нее шестипенсовик и уложил пакет с мясом в ее корзинку.

Джин улыбнулась:

— Да, с ней нужны глаза на затылке, это точно. Подруга одолжила мне большую каминную решетку, чтобы закрывать печь, но эта штука огромная и неуклюжая, так что не знаю, как у меня с ней получится. Кажется, проблем от нее больше, чем пользы.

Мясник заметил, что женщина, стоящая в очереди за Джин, вздыхает и демонстративно шаркает туфлями.

— Уверен, вы что-нибудь придумаете, миссис Кэмерон. Спасибо за покупку.

Когда Джин вышла из магазина, все небо было затянуто тучами. Первые капли уже начали падать на тротуар. Она собиралась купить картошки, но ее еще нужно было найти, а сейчас у Джин не было сил таскаться по разным овощным лавкам, так что она ограничилась тем, что купила полбуханки хлеба в булочной на своей улице. Она обжарит пару кусочков в жиру, который останется на сковороде после фарша, и даст пожевать Энни — той понравится.

Подойдя к дому и подтянув повыше шаль, еще раз поразившись тому, как дочка потяжелела, Джин начала подниматься, считая ступеньки. Эта привычка была у нее с детства — так мать учила ее считать задолго до того, как девочка переступила порог школы. Джин успела насчитать восемнадцать ступенек и добраться до первой площадки, когда услышала, как на верхнем этаже звякнул почтовый ящик и почтальон начал спускаться. На втором пролете они поравнялись. Стараясь не встречаться с Джин глазами, он посторонился, чтобы дать ей пройти с корзинкой, а потом быстро сбежал вниз. Почтальон исчез раньше, чем она успела хоть что-нибудь ему сказать.

Джин остановилась у квартиры с ключом в руке. Пока она не открыла дверь, все еще было в порядке.

Что ж, подумала Джин, теперь не так, как несколько лет назад, когда Дональд, приходя домой, делился с ней всеми подробностями, будь то оброненная кем-то на работе заклепка или предстоящий субботний матч на Истер-роуд.

Сейчас все изменилось, настали другие времена. Она спала одна на широкой кровати и каждую ночь ложилась посередине, чтобы не чувствовать, что место слева пустует.

Энни заворочалась у нее на руках. Джин собралась с силами, вставила ключ в замок, открыла дверь и взглянула на половицы в коридоре.

Ничего.

Она вытерла ноги о дверной коврик и направилась прямо на кухню, чтобы поставить корзинку на стол. Если действовать осторожно, может повезти и Энни не проснется еще несколько минут. Джин аккуратно высвободила дочь из шали и положила ее во взятую напрокат кроватку, стоящую в углу комнаты. Та была уже тесной для ее дочурки, которая сильно выросла за последнее время. Внезапно Джин почувствовала, что задыхается, и ринулась к открытому окну, чтобы впустить немного свежего воздуха. На улице было тихо, только у подъезда разговаривало несколько женщин да продавец угля гремел своей тележкой. Она стояла и смотрела на привычную картину за окном, пока не услышала, как завозилась Энни. Повернувшись к дочери, Джин увидела конверт, который случайно оттолкнула в сторону, когда открывала дверь.

Квартира ей солгала.