Сказание о Рокоссовском

МАРШАЛ ПОЛЬШИ

Поступил приказ: всем офицерам и генералам штаба и политуправления Северной группы войск прибыть 7 ноября 1949 года к 10.00 в «квадрат» — место расположения командования.

Для чего? Верней всего было предположить, что начальство хочет лично поздравить с праздником — 32-й годовщиной Великой Октябрьской социалистической революции.

В указанный час длинной шеренгой построились офицеры. Среди них мало новичков. Все больше ветераны 2-го Белорусского фронта. Их в бой вел Маршал Советского Союза Константин Константинович Рокоссовский.

В 10.00 из здания штаба вышла группа офицеров и генералов. Впереди шел Рокоссовский. Но вместо привычной нашему глазу формы Маршала Советского Союза, он был в полной форме маршала Польши.

Строй замер, пораженный неожиданностью.

А московское радио тем временем передавало:

В Совете Министров СССР.

Президент Польской республики, господин Б. Берут, учитывая польскую национальную принадлежность маршала Рокоссовского и его популярность в польском народе, обратился к Советскому правительству с просьбой, если можно, направить в распоряжение польского правительства маршала Рокоссовского для службы его в Войске Польском.

Советское правительство, исходя из дружественных отношений между СССР и Польшей и учитывая, что маршал Рокоссовский полностью предоставил решение этого вопроса Советскому правительству, согласилось удовлетворить просьбу президента господина Б. Берута, освободило маршала Рокоссовского, согласно указанию Президиума Верховного Совета СССР, от военной службы в Советской Армии и направило его в распоряжение Польского правительства.

...Рокоссовский обошел строй офицеров, каждому пожал руку, каждому сказал на прощание несколько теплых слов.

Маршальская машина уже стояла с работающим мотором, и путевка шоферу была выписана в город Варшаву.

Впервые офицеры видели Рокоссовского таким взволнованным...

Семь лет Рокоссовский верно служил польскому народу, крепил вечную и нерушимую дружбу Польши и Советского Союза. Он был заместителем председателя Совета министров и министром национальной обороны Польской Народной Республики, ему было присвоено воинское звание «маршал Польши».

А он оставался все тем же доступным, чутким, деликатным, застенчивым человеком.

...Ненастным зимним вечером тяжелая машина маршала Польши шла по Познаньскому шоссе. Мокрый снег слепил ветровое стекло, «дворники» работали с напряжением. Голубоватые снопы фар, пробиваясь сквозь мокрую пелену, ощупывали узкую полосу темного шоссе.

Рокоссовский, сидевший на заднем сиденье, пытался задремать, — когда и поспать, как не в дороге! — но сон не шел. Неожиданно увидел на пустынном шоссе одинокую фигуру, с головой закутанную в платок.

Тронул водителя за плечо:

— Остановите, пожалуйста!

Когда машина остановилась, Рокоссовский попросил своего секретаря полковника Гудовича, сидевшего рядом с шофером:

— Станислав Адамович, узнайте, будьте добры, куда идет женщина. Если по дороге, то давайте подвезем. Уж больно плохая погода.

Гудович выскочил из машины, поговорил с женщиной и, вернувшись, доложил:

— Идет в деревню, километров десять-двенадцать по шоссе.

— Пригласите, пусть садится — довезем.

Женщина села рядом с Рокоссовским, размотала мокрый платок:

— Дзенкуе бардзо, сыночки!

Было ей уже лет под семьдесят, на худом сером лице резко пролегли морщины. Направлялась старая в деревню, где внезапно заболела старшая дочь.

— А тут погода такая — не дай бог! Спасибо вам за ласку, что подвезли.

Рокоссовский расспрашивал попутчицу о жизни в деревне, о том, где она была во время войны, воевал ли кто-нибудь из ее родных и близких...

Незаметно пронеслись двенадцать километров.

Шофер обернулся:

— Остановить?

— Давайте подвезем ее к дому.

Когда женщина вышла из машины, Гудович тихо спросил:

— Вы знаете, бабушка, с кем ехали?

Она покачала головой:

— Не знаю.

— С маршалом Рокоссовским.

Развернулась и ушла в ночь машина. Утонули во тьме красные фонарики. Женщина стояла и смотрела ей вслед, словно ждала еще чего-то. Сейчас она войдет в дом и будет рассказывать о случившемся своим родственникам. И никто не поверит, что всего несколько минут назад в машине рядом с ней сидел один из знаменитых людей в Польше, разговаривал дружески, интересовался ее жизнью, заботами, огорчениями и радостями.

Где бы он ни появлялся — среди солдат и офицеров Войска Польского, горняков Вальбжиха, ткачей Лодзи, моряков Гданьска, — везде его встречали с радостью, уважением, любовью:

— Рокоссовский!

...Когда брат Константин прибыл в Варшаву в мундире маршала Польши и стал одним из виднейших руководителей республики, Елена Рокоссовская была в недоумении. Ей, прожившей всю жизнь в буржуазной стране, казалось просто невозможным, чтобы сын простого машиниста и сам в прошлом рабочий стал маршалом, министром. Верно, там, на самом верху, где решалось такое назначение, просто не знали биографии ее брата, сочли Костю ясновельможным шляхтичем, графом или князем, сродни Потоцким или Радзивиллам.

Чтобы застраховать брата от возможных недоразумений, Елена стала туманно и невнятно рассказывать знакомым и соседям о древнем и знатном роде польских магнатов Рокоссовских.

...Константин Константинович весело смеялся, когда узнал о мечтательно-наивных рассказах сестры.

— Милая Хелена! Не обижай меня! Радзивиллы и Потоцкие грабили и губили польский народ, а я помогаю строить на польской земле новую жизнь. Что же у меня с ними общего?

В ноябре 1956 года, выполнив свою миссию, Константин Константинович Рокоссовский возвратился на Родину. Снова Маршал Советского Союза встал на пожизненную вахту в рядах Советских Вооруженных Сил.