Тайна староверского золота

Глава XXX

…Посреди Трех Ключей – небольшая площадь, скорее, вытоптанная поляна. Здесь три длинных дощатых прилавка. Жители поселка это место называют «толчок», а в бумагах поссовета оно значится как рынок. Но какая уж тут торговля – смех один. Да и кто из местных пойдет сюда за картошкой, зеленью и молоком, когда, считай, за каждым домом – огород, а в сараях коровы, куры и прочая живность. Покупки в основном делали командировочные специалисты, сезонные рабочие, приезжие, не успевшие обзавестись собственным хозяйством. Однако «толчок» этот оказался живучим, правда, не за счет прибыльной продажи – он стал своеобразным женским клубом Трех Ключей. Каждый день часов в десять-одиннадцать, управившись с неотложными домашними делами и одевшись понарядней, бабы шли на рынок, чтобы узнать последние новости, обсудить сплетни, поговорить о своих заботах. Вот и сегодня здесь собралось шумное общество. Всех всполошила давно ожидаемая весть, которую принесла Коршуниха, жена геолога, тетка желчная и злая.

– Генерал, бабоньки, едет закрывать прииск, – вещала она, польщенная вниманием товарок, – а мужиков наших погонят в Каргалинское урочище…

Разговоры о том, что месторождение вблизи от поселка выработано, ходили давно. Тема была очень болезненной: сейчас мужчины под боком, дома хозяйствуют, а уедут – все тяготы на бабьи да ребячьи плечи падут. Кто коровенке сена на зиму заготовит?

– Может, так, болтовня одна. Уж сколько раз «Победный» прикрывали, а он все работает и работает, – усомнилась торговка Лукерья Анисимова. – Правда ли, что генерального ждут?

– Не сомневайся, кума, – Коржуниха подступила к прилавку поближе. – Я эту правду из своего дурака скалкой выбила. Все приисковое начальство знает, только им воспретили кому-либо рассказывать до поры до времени.

– Беда-то какая! – вмешалась в разговор Авдотья Сидорова. – Менять Три Ключа на Каргалинские болота! Мой муж там один сезон у геологов работал. Чистый ад, говорит, сущий Магадан – кругом высоченные сопки стеной стоят, ни ветерка, ни дуновения, дурные испарения, за тучами комаров неба не видать. И тигра рядом бродит! Пропадут там наши, здоровье порастрясут.

– Ой, что будет! – охнула жена начальника участка Мария Земнухова. – Уж моего Федора точно туда отправят. Как-никак, высшее образование, инженер, – она очень гордилась этим обстоятельством и часто подчеркивала в разговорах свое фамильное превосходство над другими.

Подошла модно, по-городскому разодетая Зинаида Кондратьевна, супруга главного инженера. Женщины сразу обступили Герасимову:

– Верно ли, что сам Кузнецов едет прииск закрывать? Вы-то уж, наверное, точно знаете.

Зинаида важно приосанилась, поджала накрашенные губы. Но бабы не отступали от нее со своими расспросами. Наконец, та неопределенно ответила:

– Может быть. Разговаривать об этом не велено.

Все заволновались. Толпа росла: подходили новые люди, привлеченные громкими криками. Чуть поодаль стояла ватага босоногих ребятишек. Они с жадным любопытством слушали, о чем судачат взрослые. Кто-то истошно завопил:

– Не надо нам денег с тех проклятых болот! Пусть наши мужики здесь живут и работают. Так и скажем генералу: в Каргали где хошь людей набирай. Наших туда не пустим!

– Правильно! Правильно!

Степенная Зинаида Кондратьевна не выдержала и, желая взять слово, подняла руку. Женщины притихли.

– Криком делу не помочь. Поступить надо по-интеллигентному. Приедет Кузнецов – выскажем ему наше мнение…

– Так он нас и послушает, – вмешалась Коржуниха. – Ему только золото грести да перед Москвой выхваляться.

Но Герасимова снова овладела общим вниманием.

– Не согласится генеральный – напишем в правительство. По геологическим документам, Измайловское месторождение, которое разрабатывает наш прииск, имеет запасы на тридцать лет, а добыча ведется только двадцать пять.

– Вот это по-умному. Верно наша антилигентка думает! – прошамкала старуха Петровых.

Еще бы долго, забыв обо всех домашних делах, митинговали воительницы Трех Ключей, если бы их не урезонил вызванный кем-то начальник прииска Механошин. Он уверенно и властно вошел в центр кричащей толпы, прервав дебаты властным окриком:

– Это что за бабий бунт? Чего расшумелись на весь поселок? – Александр Михайлович обвел женщин твердым взглядом и, предваряя все возможные вопросы, сказал: – Знаю, что вас, да и не только вас волнует. Но толковать об этом сейчас – гадать на кофейной гуще. Вот приедет генеральный (мы ждем его со дня на день), и все станет ясно. Тогда и поговорим. А сейчас хватит галдеть. А то прикажу, – шутливо добавил начальник, – вашим мужьям подкрутить гайки кому следует.

– Ох, родимый, перепугал ты нас до смерти. И мы гайки закручивать умеем! – крикнула Коржуниха, привыкшая, чтоб последнее слово оставалось всегда за ней. Все захохотали.

Постепенно бабы разошлись, и на базарчике остались одни торговки.

Уже через час на весь поселок о скором событии кричали ребятишки, гоняя по улицам проволочными каталками колеса.

– К нам едет генерал! – звенели в разных концах Трех Ключей голоса добровольных глашатаев.

Через день над Тремя Ключами показался вертолет. Большая зеленая стрекоза, сделав круг над поселком, пошла к Гаврюшкину ключу на посадку. Там гостей уже ждало все местное начальство. Из машины грузно спустился Кузнецов, за ним – глав ные специалисты управления Костюковский и Сагайдак, последней показалась молодая женщина. Галантный маркшейдер протянул ей руку, желая помочь спуститься по низенькому трапу, но она сама легко спрыгнула.

– Смотрите, ведь это же наша Катеринка! – удивился председатель поссовета Басаргин. – Видать, воспользовалась оказией, чтоб земляков повидать.

Все двинулись навстречу гостям. Генеральный директор, высоченный седой мужчина с крупно вылепленным природой лицом, попорченным редкими оспинами, крепко пожимал встречающим руки. Поздоровались и его спутники.

– Ну что, золотишники-бедолаги, не задрали вас еще медведи? – пошутил Кузнецов и сам себя опроверг. – Да какое тут зверье, оно давно за сотню верст разбежалось. Поселок рядом, устроились почти по-городскому. Чем не жизнь?

– Скоро, говорят, жизнь эта кончится, Василий Васильевич?

– Чует кошка, чье мясо съела, – усмехнулся Кузнецов. – Об этом потом, в конторе, а сейчас все на полигон. Пошли, товарищи, рабочий класс послушаем…

Василий Васильевич, не ожидая собравшихся, первым пружинисто зашагал в сторону, откуда доносился натужный гул моторов: у края широкого плацдарма, по которому с грохотом гнали перед собой груды вывороченной породы несколько бульдозеров, Кузнецов остановился. Наметанным глазом оглядел округу, вздохнул и про себя подумал: «Эх, Гаврюшкин ключ, долго ты, брат, работал, давал стране кержацкое золото… Ну что поделаешь: всему приходит конец».

Генеральный директор тяжко вздохнул и пошел к ближайшей машине. Издали поднял руку, прося механизатора остановиться. Тот уже сам заметил группу начальников и ждал этого сигнала.

– А, это ты, Приходько! Ну как живешь-можешь? – пожимая руку мужику, приветливо проговорил генеральный. Он славился цепкой памятью на людей и лично знал кадровых рабочих. К внутреннему удовольствию Кузнецова, бульдозерист спросил:

– Василь Васильич, когда переедем на новое месторождение? Говорят, там пять грамм на кубе. Было бы здорово сезончиков пять поработать! Я в Полтаве дом построил, машину купил, а тут мои сыновья-погодки в вузы собрались. По этому поводу Каргали в самый раз, да многие ребята только и ждут вашего решения.

«А местные как настроены? Им, очевидно, трудно оторваться от налаженного быта?» – спросил Василий Васильевич себя. Но и механизаторы из жителей Трех Ключей, хоть и не с таким воодушевлением, как Приходько, хотели бы поработать на богатом месторождении. Директор поговорил с бульдозеристами. Зная, что на миру не все бывают откро венны, он отводил собеседника в сторону от сопровождающих. Генерального боялись за строгость и любили за простоту одновременно, поэтому правдиво отвечали на его вопросы. После таких бесед мужики оставались довольны, улыбались, удовлетворенно кивали головами:

– Одно слово – генерал!

Кузнецов подозвал приискового геолога Герасимова:

– Показывай направление дальнейших работ.

Вдвоем пошли вдоль ручья. Временами генеральный останавливался и о чем-то задумывался. Он сам был старым стара телем, до сих пор уважал лоток и лишь благодаря прирожденному таланту и жажде геологических знаний выбился в большие начальники, которые ворочают многомиллионными суммами.

Обойдя полигон, Василий Васильевич недовольно хмыкнул и приказал:

– Всем в контору!

Вся группа, распределившись по машинам, двинулась в направлении Трех Ключей. Местные руководители уже поняли все. Многие заговаривали с Катериной, ласково улыбались ей, как своему близкому человеку. Небольшой залец конторы переполнен. Здесь весь технический персонал. Генеральный разрешил запустить сюда всех работников прииска, свободных от смены: «У нас секретов нет».

– Сегодня мы с группой ведущих специалистов объединения прибыли, чтобы еще раз посоветоваться и окончательно решить вопрос о судьбе прииска, – начал совещание генеральный. – Послушаем главного геолога объединения.

Костюковский долго откашливался и начал доклад. Он приводил множество цифр. Итог неутешительный: месторождение исчерпано. Сегодня дает восемьдесят-сто грамм в сутки, завтра не получим и того. Запасов вблизи нет.

– Но по нашим данным россыпь тянется еще на сто-сто пятьдесят метров, – крикнул с места приисковый геолог.

– Николай Сергеевич, я вместе с вами прошел эти метры, – вмешался генеральный. – Мертвому припарки не помогут.

Нельзя здесь держать такую технику и кадры. Экономика не позволяет… Получить прирост за счет других маломощных ключей невозможно, они непродуктивны. Забрано все, как говорится, до копеечки.

Послышался общий вздох собрания. Кузнецов встал:

– Как это ни тяжело, но против науки не попрешь. Единственный выход – начать работы на Каргалинском. Проекты имеются сразу на полторы тонны. Да, там вековые болота, незамерзающие мари, глубина вскрытия до двух с половиной метров… Но зато золото высших проб, крушенец. Знаю, там старообрядцы в прежние времена самородки мыли до двухсот граммов. Первое время будет очень тяжело, только пробить зимник – сколько ума и сноровки надо. Хотя сто километров для умелых людей не проблема. Мы и больше с вами проходили… – Василий Васильевич помолчал, а затем задумчиво проговорил:

– Каргали подарили стране ваши деды и отцы. Так неужели и мы с вами оставим такое богатство втуне? Вот они, Каргали, – генеральный ткнул ладонью в карту, принесенную из спецчасти. – Они ждут вас, умных и рачительных хозяев. Думайте, мужики, крепко думайте. Никого не неволю, но жду на ключевые должности ваших специалистов.

Объявили перекур. Шумный разговор не преминул состояться.

– Чтобы только до Каргалей добраться, – говорил бульдозерист, – нужно две-три перевалки вначале построить. А болотина? Куда воду отводить, там ведь уклонов нет, да и проект геологи, как всегда, с завышением запасов дают. Не пролететь бы… И если они обещают вскрышу в два метра, то, значит, все три будут… Там скалы висят, как виноградные гроздья, – заметил кто-то. – Того и смотри, на голову обрушатся. Нет-нет, после наших рассыпушек это как кромешный ад. Отвыкли мы, отвыкли от настоящего золота.

– Да-да, – поддакивали другие мужики, – вначале нужно новое место обустроить, а потом технику вводить. А наш ключ раньше уже по заморозку по килограмму золота давал, и россыпь как раз по забою идет, сказывают, метров на двести прослеживается. А там, глядишь, еще по весне разведочную траншею резанем, возможно, золото прямиком до Руслановского ключа идет…

– Ты что, не слышал слова генерального: все это мертвому припарки, – возразил пробщик Коршунов, – уж я-то Измайловское месторождение знаю.

Подошел приехавший с Кузнецовым главный маркшейдер Сагайдак, старый, лысый, лучший знаток дальневосточных месторождений:

– Мы не в такой глухомани золотишко брали, а это сам Бог нам подбросил, только надо умно его освоить. В тех местах еще в тридцатые годы китайцы да староверы круглый год металл мыли. А Измайловка, скажу вам по совести, уже пустой номер.

– Вот они, китайцы и староверы, все и выбрали, – отозвался приборист Никифоров, – а мы только на зачистку пойдем.

– Ошибаешься, уважаемый, – возразил Сагайдак, – там и верхушек не сняли. Не было тогда такой техники.

– Нет, от Каргалей, мужики, нам не отделаться. Начальство право, – твердо сказал бульдозерист дядя Парамон, как все его звали на прииске за солидный возраст.

Пока в кабинете, превращенном в курилку и дискуссионный клуб, спорили, Кузнецов вызывал к себе то одного, то другого работника для беседы. Но вот в комнату заскочила секре тарша Светлана, по-приказному крикнула:

– Чего расселись! Велено идти в зал!

Когда все собрались, над столом президиума поднялся генеральный.

– Ну что надумали? Осваиваем Каргали? Громче, не слышу ответа.

Со стула привстал дядя Парамон.

– Деваться, Василь Васильевич, некуда. Мы согласные.

Кузнецов удовлетворенно кивнул и раскрыл лежащую перед ним папку.

– Слушайте проект приказа, он будет еще уточняться. «С 20 ноября сего года создать горнодобычный участок согласно горному отводу на площади 320 гектаров и разрешительной документации местных и краевых властей на месторождении Каргалинское. Проект и смета имеются».

Присутствующие с нетерпением ждали, кто же будет начальником, а генеральный все перечислял, какую технику придать новому участку, какой дать ему статус по сравнению с действующим.

– А начальником кто будет? – вопросительно закричала какая-то женщина из дверей зала. Собравшиеся в коридоре бабы не меньше своих мужей переживали за происходящее.

– Вы, женщины, успокойтесь. У меня с вами особый разговор будет, – оторвался от текста приказа Василий Васильевич. – Будет вам и начальник. Свято место пусто не бывает. – Помешкал, пока в зале не установилась тишина, и четко прочитал: – Начальником участка «Каргали» назначается горный инженер Екатерина Алексеевна Павлова.

Кто-то охнул, кто-то захлопал, другие молчали.

– Молодо, да не зелено, – Кузнецов обвел твердым взглядом зал. – Вы ее хорошо знаете, ваша землячка, выросла в Трех Ключах. Училась в Иркутском горном институте, на Измайловском проходила практику, а после работала на вашем прииске горным мастером. Сейчас она главный инженер производственного отдела объединения. Жаль отпускать такого специалиста, да Каргали требуют. Большие там заварим дела. Как, одобряете?

– Знаем Катеринку, подойдет, – загудел зал. – Наша, староверская закалка. Ни одному лодырю спуска не даст и работящих людей не обидит!

– Заместителем назначается горный инженер Земнухов Федор Васильевич, – переждав шум прочитал Кузнецов.

Тут случилось то, о чем долго еще судачили в Трех Ключах. Земнухов вскочил с места.

– У меня самоотвод, я не буду с ней работать!

– Но мы же договорились, Федор Васильевич, – удивился Василий Васильевич. – Какая причина?

В смущенной тишине раздался визгливый голос ревнивой жены Земнухова:

– Я не пущу его работать с этой женщиной! Пусть лучше дома сидит. Пусть с ней другие ухажеры работают!

Начальник прииска с раскрасневшимся лицом соскочил с места. Но его остановил генеральный:

– Вольному воля. Но об этом позже. А теперь, уважаемые мужчины, позвольте мне побеседовать с нашей прекрасной половиной. Я вижу, она очень беспокоится.

Места мужиков заняли женщины. «Антилигентка», как называли в поселке жену главного инженера, изложила сомнения, высказанные на вчерашнем «бабьем митинге».

Но генеральный был готов к этому разговору.

– Как вы поняли, Измайловское выдохлось, уже не окупает ни той техники, что здесь сосредоточена, ни людских сил. Еще год – и останетесь вы на бобах. Спасение в Каргалях. Ваши мужья это хорошо осознали.

– С хозяйством-то как? – вызывающе крикнула Коршуниха. – Этим голубчикам бы только вдали погулять, а все останется на нас, баб!

Женщины заволновались. Василий Васильевич, успокаивая их, поднял руку:

– Конечно, без трудностей не обойдется. Но мы в руководстве все продумали. Басаргин здесь?

С места в зале поднялся председатель поссовета.

– Скажи, Герасим Петрович, прииск или наше объединение обижали когда Три Ключа?

– Не бывало такого, Василь Васильевич, и Дом культуры, и почту построили, школу вовремя отремонтировали…

– Слышали? – строго спросил Кузнецов и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Зная главные ваши нужды, я приказал каждую семью, чей глава будет работать на Каргалинском месторождении, силами подсобного участка, что образуем здесь, обеспечивать сеном для скота и дровами на зиму.

Присутствующие одобрительно зашумели.

– Не беспокойтесь и о здоровье ваших мужиков. На днях подпишу приказ о создании на новом участке медицинского пункта во главе с дипломированным врачом. Так что не будем ссориться, голубушки, – ласково произнес Кузнецов, – тем более бухгалтерия уже подсчитала, что ваши мужья будут получать в полтора-два раза больше.

– Ну бес, ну обольститель! – восторгалась Коршуниха. – А ведь он, бабоньки, прав.

Больше в Трех Ключах бабьих бунтов не наблюдалось.