Том 4,5: Ударные

Глава 17 «Выбор, который мы делаем, часть 3»

Отряд ударных выбежал с заснеженной улице, попав на окраину города. Но причина, по которой бойцы сюда прибежали, куда-то исчезла.

— Сэр, я внезапно перестал чувствовать врага… неужели происходит то же, что и пару месяцев назад?

— … Не знаю, мое чутье тоже не работает. Что-то явно случилось.

Ответив Харту, лейтенант Верс прижал палец к уху и уже хотел вызывать вторую группу. За пределами столицы связь должна была работать исправно, но через секунду это перестало иметь значение.

Верс увидел сидящего к ним спиной бойца. Тот совсем не двигался, из-за чего его броня покрылась ледяной коркой, что вызвало у всего отряда нехорошее предчувствие.

Обойдя ударного, они увидели знакомую роспись на его шлеме и сразу поняли, что это Морж. Но, казалось, капрал будто не заметил, как к нему подошли, потому что так и продолжил сидеть на месте. Всем стало очевидно, что что-то тут неладно.

— Гусь-2. Ты меня слышишь? — Верс подошел к бойцу и помахал рукой перед его визором. — Морж, мы почувствовали здесь присутствие врага. Тебе что-то об этом известно?

— А?.. Верс? — когда спросили про врага, капрал наконец ответил и посмотрел на своего друга. — Враг… нет, все уже в порядке. Только… идите к машине.

— К машине? Зачем?..

— Квоту попали в кристалл… он без сознания.

Бойцы переглянулись между собой и разом рванули в сторону броневика. Только Верс остался с Моржом, передав Дрозду сумку с исцеляющими свитками.

— Держи! Знаешь, как применять?

— Конечно! Вот же ш…

Проследив вслед за убегающим ударным, лейтенант сел на один из обломков стены и стал допрашивать Моржа.

— Рассказывай. Что произошло? Кто на вас напал?

— Напали… снайпер. Человек семьи Кутетцо… он преследовал нас от самого Слеима. Ему было приказано всех нас убить.

— Так. Видимо, вы его поймали, раз ты все это выяснил? Хм? Морж, хватит витать в облаках, я должен знать. Что было дальше?

Но стоило капралу замолчать, как слова Верса стали для него фоновым шумом. Сейчас он слышал лишь звон, постепенно нарастающий в голове, пока его глаза смотрели в пустоту.

Лейтенант хотел понять, почему его заместитель пребывал в такой апатии. Едва ли дело в том, что одного из его братьев ранили, пусть и серьезно. Нет, это случалось и раньше, так что Морж вообще не должен реагировать на ранение Квота подобным образом.

— Морж, что случилось? Я не смогу помочь, если ты не объяснишь, в чем дело.

— … А ты посмотри назад.

Сперва его ответ показался Версу странным. И лишь сделав как он сказал, лейтенант открыл для себя причину отчужденности Моржа.

В сугробе, присыпанное снегом, лежало тело молодой девочки. От холода ее губы посинели, а кожа стала мертвенно-бледной. Она уже не подавала никаких признаков жизни.

Взгляд Верса вдруг упал на ее ногу, а затем перескочил на грудь. В обеих частях тела виднелись огнестрельные ранения, кровь возле которых уже запеклась. Увидев это, ударный некоторое время постоял в молчании. А затем повернулся к Моржу, что уже встал с места и принялся отряхиваться от ледяной корки.

— Кто это?… — еле слышно спросил Верс, не веря своим глазам. — Откуда тут человеческий ребенок?.. И почему она убита из нашего оружия?

— Сам как думаешь? — ответив так, будто не понимает, почему лейтенант задал этот вопрос, Морж подобрал упавший в снег автомат и пошел в сторону машины.

Бросив мимолетный взгляд на оружие бойца, Верс схватил того за руку и силой развернул к себе.

— Ай! Гх, да отцепись ты!

— Капрал, я требую объяснений! Что, черт возьми, здесь случилось⁈

— Да что тебе непонятно⁈ Застрелил я ее, вот и все!

Вырвавшись из хватки Верса, Морж сделал шаг назад и прижался за раненое плечо.

— Агх! Скотина… из-за тебя, кажись, кость еще сильнее раскололась…

— Что ты сделал?.. — лейтенант в непонимании уставился на бойца. — Я даже… в голове не укладывается… почему? Зачем?

— Кх… я все объясню. Только давай вернемся к остальным. Так будет проще… Правда.

По Версу было видно, что он желал услышать объяснения здесь и сейчас. Даже для таких, как они, убийство детей кажется чем-то из ряда вон выходящим. Но поскольку Морж уже согласился обо всем рассказать, а также по причине наличия монстров в прямой досягаемости от их текущего местоположения, Верс принял просьбу своего подчиненного.

— Хорошо… но ее ты заберешь с собой.

Не сказав больше ни слова, лейтенант прошел мимо Моржа и стал подниматься на холм. У него и в мыслях не было побеспокоиться насчет того, как раненый боец должен дотащить тело до машины.

Через минуту они вышли на лесную опушку, где стоял их броневик. Верс шел впереди, а сзади еле переставлял ноги Морж. На его здоровом плече лежала бездыханная девочка, которую он очень старался не уронить. Приходилось каждый раз подталкивать ее вверх, чтобы та не съезжала, отчего острая боль эхом разносилась по всему телу бойца. Но жаловаться он не смел.

Еще на подходе к машине лейтенант увидел, как вокруг багажника столпились все, кроме Ай’Джи и Третьего. Те стояли возле капота и о чем-то разговаривали. Но, заметив Верса и Моржа, они пошли ко всем остальным, хотя делали это очень неуверенно.

— Поверить не могу, что они это сделали… — тихо сказал Лаки.

— Знаешь, новичок… Иногда лучше промолчать, — упрекнул его Глитч, не сводя глаз с лежащих на траве тел.

Единственным, кто занимался чем-то полезным, был Дрозд. Он сидел возле Квота, с которого уже сняли броню, и накладывал на него заклинание исцеления с помощью свитка. Хотя сломанные кости, как и кристалл, восстанавливались довольно быстро, боец в сознание так и не пришел. Во всяком случае, полная реабилитация занимает время.

Когда бойцы услышали за спиной шаги, то повернулись и увидели там Верса. Без лишних слов они расступились в разные стороны, дав лейтенанту рассмотреть тела двух убитых подростков.

Верс догадывался, что девочка пришла в эти места не одна. И предположил, что с ее спутниками могло случиться то же, что и с ней. Но, увидев мертвых детей, он не смог полностью подавить свои чувства.

— … Столько смертей. Крови. Убийств невинных. Разве кому-то этого не хватило? — лейтенант окинул взглядом молчаливых ударных, после чего перевел его на стоящих неподалеку Ай’Джи, Третьего и подошедшего к ним Моржа. — Я долго вас знаю. И мне хочется верить, что для совершения подобного у вас была причина. И я хочу, чтобы после произошедшего вы спросили себя. Действительно ли не было другого выхода? Настолько ли эта причина важна, чтобы лишить жизни троих детей? Ответив на этот вопрос, надеюсь, вы постараетесь сделать так, чтобы в будущем такого больше никогда не случалось.

Бойцы ничего не ответили, но каждый увел взгляд в сторону. Как бы то ни было, Верс решил перейти к выяснению подробностей, вместо продолжения нравоучений.

— Итак… расскажите мне все с самого начала.

Услышав вопрос, никто из троих не решался на него отвечать. Но, как и подобает, Морж был первым, кто принял на себя эту ношу. Как он и говорил, ответственность будет на старшем.

— … Где-то через пару минут после того, как ты попросил расставить датчики, на нас напал снайпер. Он ранил Квота, разбил УДС и продолжал вести обстрел еще какое-то время. В общем, нам удалось зажать его в угол, хоть это было не просто. Он был из того разряда заклинателей, которые специализируются на увеличении своей мобильности.

— И потом вы его допросили?

— Угу. Пришлось надавить на него, после чего он рассказал о том, что состоит на службе у семьи Кутетцо. Его и еще четверых неизвестных забросили в Преих, но судьба остальных ему неизвестна. Знает только, что все они должны быть вооружены нашим оружием… А затем…

— Да?

— Ну, он вряд ли сказал бы что-то полезное, а от полученных ран умирал бы долго и мучительно. Я прострелил ему голову. Но, судя по всему, именно на эти выстрелы и обратили внимание те подростки.

Некоторое время возле машины стояла тишина. Ударные, что не участвовали во всем этом, продолжали смотреть на виновников, которые вновь опустили взгляд. Лишь Дрозд продолжал заниматься лечением Квота, словно все остальное его совсем не заботило.

— Ясно. И что было дальше? — спросил Верс, не желая, чтобы Морж потерял нить разговора.

— А дальше они прискакали сюда на своих лошадях… Они видели нас, Верс. И видели труп. Осознавая риски, мне пришлось отдать тот приказ.

— Риски? Это же дети! — не выдержав, в разговор вмешался Харт. — Ну что могли сделать простые селяне⁈

— …

Морж не знал, как ответить на этот вопрос. Казалось, он должен знать причину, по которой рассудил, что убить детей — рационально. Но в тот момент он действовал на автомате, не задумываясь о причинах, а лишь обдумывая последствия, которые бы пришлось расхлебывать, если бы они их отпустили.

— Они не были обычными селянами… — вдруг вместо Моржа ответил Третий. — Это молодые заклинатели с символикой радикалов на руках. Когда они почувствовали, что мы собираемся что-то сделать, то почти атаковали нас. Но мы вовремя их устранили… Хоть и дети, но они уже являлись врагами Отвергнутых.

— И это причина опускаться до подобного? Можно же было их допросить. Блин, у вас ведь тазеры есть!

— Мы были не так близко, чтобы достать до них. А лошади могли и не свалиться с такого заряда, — может, Третий и был согласен с Хартом в момент исполнения приказа, но сейчас сам стал оправдывать его. — Мы бы и понять ничего не успели, а они бы уже умчались в лес.

— Вообще, если посмотреть непредвзято, то они все сделали правильно, — протиснувшись через бойцов, к отряду вышел Дрозд, закончивший лечение Квота. Его позиция оказалась неожиданно лояльной. — Они устранили угрозу, не полагаясь на эмоции, что солдаты и должны делать. Конечно, жаль, что погибли дети, но мы не должны оставлять свидетелей. Если они из радикалов, то вскоре после нашего отъезда лидеры Нового Преиха узнали бы о том, что на их территории увидели ударных. Это прямая дорога к началу войны.

— И ты туда же? Сэр, ну скажите же им!

Харт с надеждой посмотрел на Верса, но тот продолжал молчать. Лейтенант что-то обдумывал, и на просьбу подчиненного лишь скрестил руки.

— Глитч, Лаки, но вы же тоже считаете, что все это не правильно?

— Ну-у… Мне тоже не нравится тот факт, что они убили подростков. Не зная подробностей, я бы, наверное, поступил иначе, но раз те собирались атаковать и были из той мудацкой секты… — Глитч потер затылок, не зная, как лучше подобрать слова, чтобы не задеть Харта. Но в конце концов он решил сказать то, что думает. — Извини, Харт. Но между братьями и чужаками я выберу братьев.

— Да любой бы выбрал! Но можно было найти другой выход, не предавая своих и не убивая невинных. Лаки, ну хоть ты то со мной согласен?..

— Не знаю. А разве есть разница между ребенком и взрослым, если оба враги?

Простой ответ Лаки заставил косо посмотреть на него даже ударных, разделяющих его позицию. Но Харт и вовсе отказывался верить тому, что услышал. Казалось, еще недавно все они осуждали поступок, совершенный этими тремя. А сейчас каждый в той или иной степени был готов закрыть на это глаза.

— Если… если для вас все это норма… — специалист указал пальцем на тела детей, — … то я не знаю, что и думать. Может, это со мной что-то не так? Раз большинство согласно, что в случившемся нет ничего такого, то давайте проясним… Мы защитники или убийцы?

— … Харт, не надо.

— Нет, командир, я скажу. Мы все тут ударные, — смотря на своих братьев, Харт вышел вперед и ударил себя кулаком в грудь. — Получив самосознание, каждый из нас стал по-другому относиться к своим поступкам. То, что мы делали, преследует нас до сих пор. А все потому, что в каждом ударном была заложена мораль, которая позже переросла в наш кодекс чести. И сделанное ими противоречит тому, чему мы, как ударные, должны следовать!

— Кодекс — это лишь неписанные законы. Наш ориентир, указывающий на то, что правильно, а что нет. Но иногда мы встаем перед выбором, когда невозможно поступить в соответствии с нашей моралью, — Дрозд возразил Харту, хотя также считал кодекс чести неотделимой частью ударных. — Мы знаем, что это не правильно… Но на их месте мы бы все поступили так же.

— Тогда за что мы сражаемся⁈ Разве даже создатели не говорили, что не хотят устраивать тиранию страха⁈ Так почему мы совершаем поступки, за которые нас будут проклинать⁈ Мы хотим запомниться людям убийцами детей или теми, кто принес этому миру процветание⁈

Произнося слова всеми фибрами своей души, Харт изо всех сил старался вернуть братьев на правильный путь. И судя по тому, как они начали переглядываться, сказанное специалистом подействовало на них должным образом. Или хотя бы заставило задуматься.

— Пф, — но брезгливый пшик, вылетевший из уст Моржа, указывал на обратное.

— Хочешь что-то добавить? По-моему, ты уже достаточно ска…

— Ты сам заявил, что мы все тут ударные. За язык тебя никто не тянул, так что заткнись и слушай. Ибо меня уже достало то, какие сопли ты тут разводишь. Извини…

Капрал начал с грубости, но под конец решил смягчить ситуацию. Ему не хотелось ссориться с братом, но и дальше молча слушать его высказывания он просто не мог.

— Считаю ли я совершенное ужасным? Да. Хотел бы я, чтобы все сложилось по-другому? Конечно. Но я бы никогда не поступил иначе при подобных обстоятельствах! — выйдя вперед, Морж подошел прямо к Харту и ткнул того пальцем в грудь. — Ты проявляешь слишком много эмпатии к врагу. С нашей репутацией они бы нас никогда не пожалели.

— Ты этого не знаешь. Ты не оставил шанса это выяснить!

— Еще как знаю, Харт! Ты разве не помнишь, сколько молодых парней пришло воевать за Теократию в Слеим? Многим даже 18 не было, а они уже творили зверства похлеще крестоносцев! А тот мужик в багажнике? Когда-то он тоже был ребенком, а сегодня хвастался, как убивал наших братьев и сбрасывал их тела в реку! Я и не говорю про этих «детей». Радикалы уже через несколько лет сделали бы из них прирожденных убийц, с которыми потом все равно пришлось бы разбираться. И даже так я все равно не хотел их убивать! Но я сделал выбор и отдал приказ Джи и Третьему, потому что ничего другого попросту не оставалось… Однако ты этого не поймешь, потому что, судя по всему, для тебя важнее какие-то люди, чем собственные братья!

Переполненный злобой, Морж махнул рукой и открыл дверь в машину, после чего забросил свою винтовку на переднее сидение.

— Я бы с радостью продолжил мусолить эту тему, но мы слишком долго стоим на открытой местности и ничего не делаем. Не удивлюсь, если после недавней стрельбы за нами уже кто-то следит!

— Эй, мы еще не закончили!

Харт хотел было подбежать к капралу и помешать тому сесть в броневик. Но в последний момент Морж сам развернулся к нему и оттолкнул от себя.

— Грх! Да что ты творишь⁈

— Видимо, тебе нужно кое о чем напомнить. Ты там спрашивал, защитники мы или убийцы? Так вот: ни те, ни другие, — капрал осмотрел всех присутствующих и решил поставить точку в дальнейшем обсуждении. — Мы солдаты. В первую очередь мы защищаем интересы создателей и Отвергнутых, а не каких-то посторонних людей. И мы не можем забывать об этом из-за каких-то моральных убеждений. Так что даже если придется сделать это еще раз, я это сделаю. И мы все это сделаем. Потому что должны. Потому что верны своим создателям. Потому что таков наш долг.

— …

На это Харту было нечем ответить. Он не был согласен с Моржом, но довод про их долг был очень сильным. Ведь если создатели прикажут ударным сделать что-то ужасное, они это сделают. И Харт не станет исключением. Раз так, обсуждение и правда потеряло смысл.

Ведь если ты и сам пойдешь на это ради гильдии, то обвинять кого-то в том же самом попросту лицемерно. Остальные поняли это уже давно. Харт же просто из тех, до кого все доходит с опозданием.

Не сказав больше ни слова, ударные стали расходиться. Кто-то помогал перетаскивать тела детей в машину, а кто-то уже залез внутрь, готовясь к тому, чтобы перевезти ее в другое место. И хотя неприятный осадок от разговора у всех остался, бойцы старались переключить внимание обратно на задание.

Ибо если они действительно хотят, чтобы судьба больше не ставила их перед подобным выбором, то только сосредоточившись на деле они смогут избежать повторения.