Том 4,5: Ударные

Глава 30 «На создателей надейся…»

После неожиданного признания предателя переправили в ватомирский штаб, где по совместительству находился карцер. Допросом остальных связистов сейчас занималась гвардия, но с главным подозреваемым предстояло разобраться лейтенанту Версу.

Помещения здесь были тесные, поэтому он оставил в камере только Дрозда для консультации и подстраховки, а остальным приказал подождать за пределами карцера. Снаружи также стояли гвардейцы, а вход был закрыт отражающим барьером, так что безопаснее этого места сейчас в Ватомире не было.

Но связист все равно испытывал тревогу, хотя сам допрос еще даже не начался. Шлем с него сняли, и было видно, как зрачки бойца бегают из угла в угол, а пристегнутые к столу руки неестественно дрожат. Хоть он и сознался, но, кажется, уже начал жалеть о своем выборе, видя реакцию со стороны братьев.

По большей степени его переправили сюда из-за страха расправы. В момент признания его чуть не пристрелил один из связистов, из-за чего нахождение в карцере стало для него своеобразной защитой. И все же всем было очевидно, что даже здесь он был далеко не в безопасности.

Наконец, когда Верс положил на стол терминал и голокуб, чтобы записать разговор, допрос можно было начинать.

— Итак, приступим. Назови свое имя и звание.

— Специалист УС-25213, Свирп, сэр.

— Ты сознаешься в том, что участвовал в сговоре с мятежниками и помог им получить доступ к нашей радиосвязи?

— Да, сознаюсь.

— Что ж, — лейтенант переглянулся с Дроздом и продолжил. — Расскажи, как им удалось тебя завербовать и когда это было.

— Я… это было неделю назад. Ко мне пришел знакомый боец и предложил помочь в организации восстания. Когда я согласился, он назвал частоту, к которой я должен был подключить ретранслятор в день мятежа.

— Назови имя этого бойца, пожалуйста.

— Рядовой Спей. Но это вам не поможет, он погиб незадолго до мятежа, когда во время патруля на его отряд напали протестующие… Можете найти его в списке погибших.

— … Найдем, — презрительно сказал Дрозд, скрестив руки на груди.

Записав что-то в свой терминал, Верс открыл досье фельдмаршала и продемонстрировал его Свирпу.

— Тебе знаком этот человек?

— Хм… Нет, я его прежде не встречал. За все время я виделся лишь с одним парнем. Он пришел в день восстания, чтобы проверить, точно ли я сделаю работу.

— И о чем вы говорили?

— В основном… он меня убеждал. У меня появились сомнения после смерти Спея, но тот человек уверял, что я поступаю правильно.

— А почему ты вообще решил предать гильдию? Создателей, братьев, всех лояльных Отвергнутым людей? Кто из нас тебе так насолил?

— Дрозд… — Верс укоризненно посмотрел на своего заместителя, но подозреваемый успокоил его.

— Все хорошо, сэр. Я это заслужил, — боец несколько секунд посидел в тишине, обдумывая свои дальнейшие слова. Но не найдя походящего ответа, решил сказать все, как есть. — На самом деле я не хотел никого предавать. Я живу ради службы создателям и гильдии, но… но что если то, чем мы занимаемся, неправильно?

— То есть?

— Ну. Вы же оба не из местного гарнизона, да? Я не знаю, как обстоят дела в других городах, но скажу так: все то, что случилось в Ватомире, является результатом лишь наших собственных поступков.

— Говори за себя. Из-за твоей помощи бунтовщикам погибли тысячи невинных людей. Ты хоть представляешь, сколько крови на твоих руках?

— Представляю, капрал. Я покрыт ею с головы до пят. Но не только я. Все мы! — Свирп посмотрел прямо на бойцов и со злости сжал кулаки. — Мы пришли в этот город и сделали жизнь людей еще хуже, чем было при старом короле. Грабили, издевались, заставляли работать до седьмого пота! Вы хотя бы слышали про 16-ти часовые рабочие смены? А здесь это обычная практика.

— Есть много способов изменить ситуацию, не прибегая к предательству.

— И каких же способов, лейтенант⁈ Отвергнутые в Ватомире уже не первый месяц, и все становится только хуже. Ни забастовки, ни протесты, ни жалобы ударных не помогли достучаться до высшего руководства. Эти вопросы даже не поднимались на собрании батальона. Так что не знаю, сэр, как еще можно было изменить ситуацию, кроме как поддержать жителей города в их стремлении к лучшей жизни…

Слова бойца заставили Верса и Дрозда задуматься. Как и все ударные, они не так часто общались с людьми, но никогда не пожелали бы им того, что творилось в Ватомире.

Возможно, дело в отношении самих людей. Когда ударные помогли спасти Слеим и его жителей от Теократии, взамен получив всеобщую любовь и обожание, жесткий курс гильдии тут же был свернут. А ведь именно слеимовчан изначально собирались эксплуатировать на рудниках.

Напротив, в Ватомире протесты начались практически сразу после вступления гильдии в город. Сам захват власти происходил по более кровавому сценарию, чем было в том же Слеиме, но ватомирцы все равно слишком буйно отреагировали на смену руководства, учитывая то, что старое к ним тоже не особо хорошо относилось.

Однако это все равно не оправдывает отношение гильдии. И как бы Верс и Дрозд не были преданы Отвергнутым, нельзя не согласиться с тем, что действия ответственных за Ватомир были за гранью добра и зла.

— Но если все было так плохо, то почему ты во всем сознался? — и все-таки одна деталь требовала уточнения. — Ты мог бы помочь освободить город в будущем, когда представится более удачная возможность. Мы ведь могли и не найти того, кто добавил частоту в вайт-лист.

— … — на вопрос лейтенанта боец не сразу дал ответ. Однако скрывать свои мотивы больше не было никакого смысла. — Потому что люди сами себе злейшие враги.

Не совсем понимая, что Свирп имел в виду, Верс попросил уточнить, и тогда связист устало вздохнул.

— О-ох… Поначалу я думал, что это наши выпустили тот газ. Но это было бы слишком даже для Отвергнутых. И также безрассудно. Только тем, кто хочет выгнать нас из города, есть от этого прок. И раз они сами решили пойти против своего народа, помощь им никак не изменит жизнь ватомирцев к лучшему. Уж лучше все останется, как есть. Мы их хотя бы защитим…

Верс и Дрозд еще какое-то время провели в камере, после чего завершили допрос. Хуже всего было то, что им так и не удалось вынести из этого разговора ничего полезного. У них остался лишь неприятный осадок и укрепились сомнения насчет правильности действий гильдии.

— И что с ним теперь будет? — Дрозд, видимо, изменил свое отношение к связисту за время допроса, и выглядел слегка обеспокоенным за его дальнейшую судьбу. Но ответ Верса его лишь сильнее расстроил.

— Зависит от решения трибунала. Но за предательство, повлекшее за собой смерти гражданских и солдат, его, скорее всего, расстреляют.

— Эх. Не нравится мне то, куда все катится… Предательство на предательстве, конфликт на конфликте. И всему виной попустительство руководства. Такими темпами мы скоро будем воевать со всеми соседними странами.

— С подключением, Дрозд. Создатели же сами сказали, что нашей первоочередной целью является захват мира. Думаешь, он может пройти без большой войны?

— Не знаю, сэр. Меня больше волнует то, какой будет эта война. И что за мир будет построен после ее завершения.

Покинув карцер, бойцы пошли навстречу своему отряду, и пора было бы закрыть столь опасную тему. Хотя вряд ли ударные до конца осознавали, сколь важной она была. Не только для Отвергнутых. Но для всей планеты в целом.

— Будем надеяться, что создатели со всем этим разберутся. Потому что если мир ждет та же судьба, что и жителей Ватомира… я бы не хотел в нем жить.

14 Февраля, Главная база, 7:11 утра.

Прохладным утром возле резиденции создателей бродила горничная с фиолетовыми волосами. Тенерис, как и всегда, просыпалась рано, и даже начала получать некоторое удовольствие от прогулок в одиночку. Утром всяко было меньше суеты, и можно было отдохнуть от привычной рутины.

Но вот персону, которую Тенерис встретила недалеко от резиденции, никто прежде в такую рань не видел.

Инсомния сидела на лавочке, держа в руках железную трость. В отличие от ее обычного настроения, сейчас она была чем-то подавлена, и горничная решила выяснить, в чем же было дело.

— Привет, а ты чего здесь? Я тебя со вчерашнего дня не видела.

— А? Да я так. Сижу. Думаю.

— Мм. А зачем тебе трость?

— Нога плохо регенерировала. Сегодня будут ломать, чтобы снова срастить.

— Регенерировала? А что произошло? Стой… ты же не была в Ватомире, верно?

Девочка не ответила, но Тенерис и так все поняла. Проведя рукой по лицу, горничная села рядом и сложила руки вместе. Правда, Инсомния так и не продолжила разговор, поэтому пришлось ей.

— Сестра была весь вечер на взводе. Вызывала командиров, ездила по городам, собирала десантные отряды. Никогда не видела ее настолько загруженной. Не знаю, что было ночью, но сегодня утром я ее не застала. Хм… — посмотрев на Инсомнию, не выражавшую никакого интереса к ее словам, Тенерис устало вздохнула. — Вы же не сдали город, да?

— Лонгстрим погиб…

— … Что? К-как? — не веря своим ушам, девушка схватила Инсомнию за плечо. — Что произошло?

— Его убил какой-то дед в доспехах. Я-я не успела его спасти. Я просто стояла и смотрела, как он… кх.

Тенерис уже начала жалеть, что подняла эту тему. Успокаивать Инсомнию всегда было сложно, но когда речь шла о смерти друга… Такое было впервые. Ничего удивительного, что горничная не знала, как ее утешить.

Все, что она могла, это крепко обнять свою подругу. И надеяться, что ответственные за это получат по заслугам.

Несмотря на поистине печальное положение, в котором оказались жители Ватомира, не во всем городе царило уныние. Например, в одном из домов старого богатого района, сейчас было весьма оживленно.

— Йе-е-ей! Рэйн-тян, иди к нам! — полуголая девушка, держащая в руках полупустую бутылку с бурлящей зеленой жидкостью, игриво позвала лежащего на диване парня. Правда, там его тоже окружали девушки.

— Не-е, мне и тут нормально. К тому же… — Рэйн сделал из своей руки подобие фотоаппарата, из объектива которого торчал глаз, разглядывающий тела его спутниц во всех подробностях. — Вид отсюда просто потрясающий.

Неоновые подсветки, огромные динамики с громкой музыкой, белый дым, алкоголь и десятки женщин. Что сказать. Жизнь у генерала была что надо.

Для целей Рэйна целый дом был в его полном распоряжении. Дабы не мешать соседям и заодно не отвлекаться на разборки с ними, парень самостоятельно обложил все вокруг звуконепроницаемыми панелями. А когда все было готово, он просто позвал в свою обитель всех, кого счел достаточно крутым или привлекательным. Хотя все парни потихоньку отсеялись под конец, Рэйн был совсем не против остаться в компании молодых девушек.

Но все хорошее в мире когда-то заканчивается. И никто не застрахован от того, что находящуюся в самом разгаре вечеринку вдруг прервет крестоносец с заряженным пистолетом.

Раздался громкий выстрел, после чего музыка резко остановилась.

— Ах!

— Что за черт⁈

— Рэйни, кто это⁈

Девушки увидели стоящего в дверном проеме рыцаря, один вид которого вселял в них страх, и машинально попятились к Рэйну. Но разгневанный голос Индицибуса заставил их застыть на месте.

— … Пошли вон отсюда. Живо!

От последнего выкрика девицы наконец опомнились и, забрав все, что напоминало их личные вещи, стали спешно покидать огромную квартиру. Что касается Рэйна… он даже на выстрел не среагировал и улегся сразу, как закончил изучать тела своих любовниц.

— Милия, ты где там? — спросил крестоносец, выглянув в коридор.

— Не хочу, чтобы меня видели в таком месте, — смуглая девушка вышла из соседней двери и заодно тяжело вздохнула. — Если главнокомандующего сил Отвергнутых увидят в каком-то… притоне… то это серьезно подпортит нашу репутацию. Хотя, глядя на все это, не думаю, что хоть что-то сможет опозорить нас сильнее…

— Эхей, ребят! Сколько зим, сколько икх… лет. Какими судьбами?

Вместо ответа Индицибус выстрелил в поднятую ладонь Рэйна, от которой после этого осталась только разбрызганная повсюду слизь. Сам парень также проигнорировал это и лишь оттянул пальцами оторванные куски, при этом чуть усмехнувшись.

— Давай я начну с основного, пока он тебя не убил, — понимая, что не стоит накалять обстановку еще сильнее, Милия решила выступить в роли невероятно доброго для подобной ситуации полицейского. — Ты знаешь, сколько всего случилось за последние дни?

— А могу ли я трахнуть шестерых девок за раз? Что за глупые вопросы⁈ Конечно, ик, знаю!

— … Тогда позволь тебе напомнить, что на время отсутствия в городе Индицибуса ты был назначен куратором Ватомира. И раз ты был в курсе происходящего, я очень хотела бы знать, да и наш друг, вероятно, тоже, почему ты не предпринял ничего, чтобы это предотвратить?

— Пф. А на кой? — встав с дивана, Рэйн собрал свою сжиженную форму воедино и принял свой привычный облик бесстрашного парня. Только с трехдневной щетиной и кругами под глазами. — Какое мне дело до того, что там удумали эти людишки? Моя задача удержать город в руках гильдии, и если бы дошло до серьезного замеса, я бы это сделал.

— «Серьезного замеса»? — Индицибус не выдержал и вмешался в разговор. — Куча ударных и гражданских полегло из-за твоего попустительства! Даже Инсомния чуть не погибла, так что перестань вести себя как мудак и ответь на…

— Стой-стой-стой-стой, Инсомния? А нахрена ты ее взял с собой, олень безрогий? Девчушке шесть месяцев от роду, а ты водишь ее по горячим точкам?

— Они бы не были такими горячими, выполняй ты хоть малую часть своих ебучих обязанностей!

— Охо-хо, кто это у нас тут ругается? Как та эльфийка свалила, так тебе вообще заняться нечем стало, ты уже от скуки с детьми нянчишься! А так бы сидели тут, пили пиво, развлекались бы с девочками…

— Вижу я, как ты развлекался… Ладно, позже поговорим. А пока посидишь в карцере. Глядишь, протрезвеешь и перестанешь нести всякий бред.

— А ты ведь знаешь, что я прав, да, братишка? Ха-аха-ха-ха-хах!

— Милия, можешь его угомонить?..

— Конечно. [Семь королевств].

Сведя руки вместе, горничная направила их на пьяного парня и произнесла всего одну фразу, после чего тот отключился.

— А-арх…

— Пробудет парализованным еще какое-то время. Надо бы отстранить его от командования…

— В этом и проблема гильдии. Не хватает компетентных людей с полномочиями, чтобы за всем следить. Даже не представляю, как ты будешь с этим разбираться, когда подконтрольных территорий станет больше.

— О, Индицибус-сан. Я задаю себе этот вопрос каждый день…

Несмотря на то, что из-за наплевательского отношения Рэйна к своим обязанностям Ватомир на целую ночь погрузился в хаос, унесший тысячи жизней, генералы все равно не могли на него сильно сердиться. И дело не в том, что они делали какие-то поблажки для своих. Просто таким характером их друга наделили создатели. Винить его в этом равносильно тому, что обвинить Сэдэо и Хитори. Хотя, может, в данной конкретной ситуации есть и доля их вины.

Не сводя глаз с Рэйна, чье тело из-за паралича вновь стало принимать очертания лужи из слизи, Милия с Индицибусом вдруг кое-что поняли.

— Слушай. А как мы его в карцер отнесем?

— Попробуем… слить его в тазик?