Том 4,5: Ударные

Глава 36 «Живые и мертвые»

14 Февраля, Ватомирский автовокзал, 30 минут до взрыва.

На пустующем автовокзале, где стояла всего одна машина, часовой у ворот наблюдал за колоннами жителей, марширующих в сторону окраины. Вскоре и ему предстояло покинуть город вместе с основными силами гарнизона, а потому он уже собирался отключать аварийное питание, обесточив огромную стоянку.

Но не успел он повернуть тумблер, как увидел несущуюся вдоль колонны машину, которая резко завернула в сторону автовокзала. Она ехала на полной скорости, и постовой едва успел открыть ворота, чтобы машина их не протаранила. Но, казалось, водителя такой исход ничуть не пугал.

Не останавливаясь, автомобиль влетел на территорию вокзала и помчался в направлении бронемашины, одиноко стоящей у фонаря.

Затормозив так, что на дороге остались толстые черные полосы, Верс выпрыгнул из машины и быстро открыл багажник своего броневика. Бросая в разные стороны оружие, личные вещи и припасы, он вдруг вытащил большую коробку и принялся осматривать ее содержимое.

Убедившись, что всё на месте, лейтенант взял коробку с собой и начал пробираться к водительскому креслу прямо через салон. Но на полпути развернулся и захлопнул за собой дверь.

Наблюдавший за происходящим постовой лишь почесал шлем, не зная, стоит ли ему что-то предпринять. Однако он не успел принять решение, поскольку броневик уже выбил ворота на другом краю вокзала и скрылся в облаке пыли.

Бойцу оставалось лишь гадать, какое дело заставило ударного так торопиться.

Над карантинной зоной то и дело пролетали MCC и грузовые вертолеты. Перевозя жителей окраин за пределы города, они поднимали столько шума, что к зданию, в котором засела группа ударных, стягивались волны оживших мертвецов.

Они вылезали из-под завалов, карабкались по стенам, а самые ловкие перепрыгивали с крыши на крышу, как бы окружая последний оплот Отвергнутых в восточном районе. В итоге все дошло до того, что первый этаж оказался полностью заполнен нежитью. От группы солдат их отделял лишь наспех созданный завал. Но и его они спешно разбирали.

— … Это уже не смешно. Когда мы улетаем?

— С… скоро… Последние машины покидают район. Нужно… держаться… — ответив Ай’Джи, еле стоящий на ногах сержант бросил последнюю гранату в окно. Но как только раздался взрыв, он тут же свалился без сил и издал едва слышный вздох. — Ха-а…

— Сержант!

— Всё, пора уходить. Еще чуть-чуть, и мы последуем за ним. Джи, берём его. Квот, прикрывай.

— Е-есть…

Едва не завалившись набок, Квот и Ай’Джи поднялись с земли и принялись исполнять приказ Харта. Никто уже и не вспоминал о распоряжении вышестоящего капитана. Раз отряд чистильщиков покидает зону на машинах, лишние пару минут для них ничего не изменят. А вот чрезмерное истощение маны превратит бойцов второй группы в безвольно лежащие на земле кости.

Конечно, ради братьев ударные были готовы пойти на все. Но бессмысленно умирать не хотел никто.

Так, выбежав к лестнице, бойцы стали подниматься на крышу, стараясь не думать о завывании оживших мертвецов, что доносились со всех сторон. Этаж за этажом они забирались все выше, пока их путь не стал освещать дневной свет, что пробивался сквозь стеклянный купол.

Всего в нескольких метрах от них находилась дверь, ведущая к заветному конвертоплану и остальному отряду. Но стоило Харту удариться о прогнившую доску в стене, как её пробила чья-то рука и попыталась затянуть бойца в образовавшийся пролом.

— Ха-а!

Несмотря на свое состояние, Квот вытянул Харта из цепких лап и принялся расстреливать буйную нежить, давая братьям возможность сбежать.

— Идите вперед! — крикнул он, подготавливая одну из последних гранат для броска. — Скажи капитану, что больше ждать нельзя!

Харт и Ай’Джи на мгновение взглянули на брата, но времени на обсуждение у них не было. Потому они бросились к выходу, решив довериться Квоту в его решении.

— Не задерживайся, — напоследок сказал Харт, с ноги выбив деревянную дверь, отделявшую их от крыши.

Квот же остался наедине с мертвецами, что желали разорвать его на куски. Он не щадил патронов, простреливая соседнее за стеной помещение, пока нежить расширяла образовавшийся пролом.

Пули были действенны, особенно когда попадали в голову жертвы. До полного разложения именно мозг позволял телу мертвеца двигаться и выполнять прочие механические функции. Разумеется, если его работа нарушится, то в силу вступит магия Зеленой луны, благодаря которой даже скелеты без сухожилий смогут ходить. Но на некоторое время нежить все же будет выведена из строя.

Однако Квот исчерпал не только всю свою удачу, но и запасы маны. Поэтому в самый важный момент, когда паре зомби все же удалось забраться на лестницу, его оружие издало характерный щелчок.

— Сука.

Сменив хват, Квот пару раз ударил зомби стволом винтовки, после чего просто бросил ее в них и проскользнул к выходу.

Вдруг снизу раздался сильный грохот. Похоже, мертвецам все-таки удалось пробить баррикаду, и теперь все они двигались к последнему этажу.

Но это было уже не важно, ибо из соседнего за стеной помещения вылетела целая орава зомби. Расталкивая друг друга, они быстро приближались к бойцу, продолжая истошно вопить и заливать все вокруг рвотой и кровью.

Выбора не было, и Квоту пришлось использовать свою последнюю плазменную гранату. Отпустив предохранитель, он забросил ее прямо в центр орды и в тот же момент выбежал на крышу, с силой захлопнув за собой дверь.

С характерным жужжащим звуком из стеклянного купола вылетел огненный столб, а ударная волна отбросила парня на несколько метров, разбрасывая повсюду обломки и маленькие молнии.

— Ква-а-а-аркха-а-а-а! — десятки оживших мертвецов закричали в агонии.

Там был мужчины и женщины, молодые и старые. Бунтовщики и лоялисты. Все те, кто жил в карантинной зоне, и кто просто забрел туда по случайности.

— Гха-а-а-а!

— Ха-а-а-ва-а-а!

— Са-а-а-а-ах!

От них прежних мало что осталось. Блюющие, смердящие и уродливые. С зеленой кожей и выпученными глазами. Встретившись с ними в бою, никто бы не испытывал к ним жалости. Но то, как они кричали, пока их плоть слезала с костей… Едва ли найдется человек, чье сердце не сожмется от этих криков.

По иронии судьбы, именно они и разбудили контуженого Квота, потерявшего сознание после взрыва.

— Кха-кха… — пытаясь встать на ноги, он вдруг схватился за свою грудь, не в силах терпеть нарастающую боль. — Гр-р-рха! Ха-а-а…

— Квот! Я иду за ним.

Ай’Джи выскочил из MCC, чьи раскручивающиеся лопасти едва не сдули его прочь, но в тот же момент его остановила чья-то рука.

— Ха? Ах!

— Дом рушится! — затянув брата назад в салон, Харт посмотрел на Квота и закричал так громко, как только мог. — Квот, беги!!!

Услышав крик, Квот обернулся и увидел, как центральная часть дома за какие-то мгновения сползла вниз. Тут же в его голове что-то щелкнуло, и он бросился к конвертоплану, позабыв обо всем на свете.

Почувствовав вибрацию, пилоты спохватились и оторвали машину от земли. Они могли бы улететь в любой момент, чтобы не рисковать жизнью группы. Но никто и не думал оставлять кого-то позади.

— Давай, давай же… — Харт стоял одной ногой на крыше, готовясь подхватить Квота, как только тот окажется рядом.

Квот же бежал так быстро, как только мог. Бежал, несмотря на боль в груди, звон в ушах и двоение в глазах. Еле переставляя ноги, он двигался навстречу спасению, вытянув вперед пальцы, чтобы схватиться за руку брата.

Он и понять ничего не успел, когда его тело стало безвольно лететь вниз.

Продолжая тянуться к брату, чей шлем Квот даже не смог разглядеть, его вдруг затянуло под падающие обломки. В полете они лишь слабо ударялись о его броню, отскакивая в разные стороны. Но когда Квот ударился о землю, все они накрыли его, словно лавина.

Нагрудник был пробит, и кристалл жизни ударного раздавил первый же камень. В тот же миг из тела бойца исчезла вся боль, а сознание погрузилось во мрак.

Последним, что он увидел, был неисправный интерфейс постепенно затухавшего визора. И к моменту, когда красный свет окончательно потух, рядовой Квот был уже мертв.

MCC летал над грудой обломков, некогда бывшей самым высоким домом в округе. Облако пыли сильно мешало обзору, а садиться в карантинной зоне было опасно. Ударным только и оставалось, что пытаться выйти с Квотом на связь.

— Квот. Квот, ответь. Квот, ты меня слышишь?

Группа Зеленых молчаливо наблюдала за тем, как Харт безрезультатно повторял одни и те же слова, надеясь услышать на другом конце голос брата. Никто не хотел торопить его, понимая, что тот был готов в любой момент бросить все и отправиться искать Квота хоть в одиночку. Но тут из кабины вылез один из пилотов и передал остальному отряду новый приказ из штаба.

— До взрыва меньше получаса. Нам приказано сворачивать миссию и вернуть MCC на базу, чтобы помочь в перевозке гражданских. Первая группа уже эвакуировалась из города и ждет вас в северном лагере.

— …

Выслушав доклад, Харт молча убрал палец от уха и продолжил смотреть на обломки, пока пилот не вернулся в кабину. Через секунду конвертоплан стал набирать высоту и заодно закрыл створки десантного отсека.

— Как только закончим расследование, я подам прошение о переводе в регулярные войска, — наконец сказал Харт, словив на себе удивленные взгляды окружающих.

— … Версу это не понравится. Если ты… — Ай’Джи уже хотел образумить брата, но тот резко его прервал.

— Наша работа не стоит никаких привилегий. Уж лучше быть простым регулярным, чем и дальше участвовать в этом… в этом… дерьме. И если лейтенант или кто-то другой того же мнения, то ничто не мешает перевестись в регулярки вместе со мной.

Джи не нашлось, что ответить. Похоже, в какой-то степени он и сам разделял позицию Харта, хоть и не думал о переводе в другое подразделение.

Наблюдавшие за ними Зеленые также понимали ход мыслей специалиста. Пусть они и служили в элитном батальоне, никто из всей армии Отвергнутых еще не привык терять братьев так часто.

И понимание того, что в будущем все могло стать еще хуже, никак не помогало ударным справиться с болью утраты.

14 Февраля, Деревня Мырян, 12 минут до взрыва.

Верс остановил броневик у сгоревшего сарая, после чего взял коробку и вышел наружу.

Капли дождя ударялись о его шлем и стекали по визору, так что лейтенанту пришлось его поднять. Осмотревшись по сторонам, Верс перевел взгляд на разрушенную башню, о которой и говорил ему фельдмаршал, но не спешил к ней подходить.

И дело не в том, что Верс опасался ловушек. У него в любом случае не было выбора, так что рано или поздно, но ему придется зайти внутрь. Однако он опасался, что если сделает это сейчас, то фельдмаршал может взорвать заложенные под городом бомбы до того, как истечет условленное время, что лишит гарнизон драгоценных минут, которые можно было потратить на эвакуацию и разминирование. Иными словами, лейтенант приехал слишком рано.

Но Версу определенно стоило подумать об этом раньше, ведь из окна башни вдруг показалось лицо старого фельдмаршала, который явно не собирался ждать еще 12 минут.

Тяжело вздохнув, лейтенант крепче сжал коробку и пошел к башне, порой бросая взгляд в сторону леса.

Открыв деревянную дверь, Верс зашел внутрь сырого помещения и стал подниматься на последний этаж по прогнившей винтовой лестнице.

Повсюду бегали крысы, а с потолка свисала старая паутина. Но не только у башни был заброшенный вид. Казалось, что вся деревня была оставлена жителями.

Это не было чем-то новым для глаз Верса. Он уже видел покинутые села прежде, но никогда не задумывался, почему жители их бросали.

Вероятно, всему виной не только оккупация этих земель Отвергнутыми, но и прочие проблемы, с которыми могли столкнуться местные. Ушли они из-за монстров, разбойников или высоких налогов феодала, в конечном счете это едва ли имело значение. Люди покинули свой дом, и боги вряд ли вознаградили их за пережитые невзгоды.

Верс тоже был далеко от дома. И находился в чужом, незнакомом ему месте, где его ждал один из самых опасных людей Преиха или даже всего мира.

И лейтенант точно знал, что на богов ему надеяться не стоит. Раз они не сжалились даже над местными, то какая судьба может ждать иномирного захватчика?

Но эти мысли для философов. Верс же был куда проще, и такими вопросами не задавался. Он лишь знал, что у него есть задача, и он должен выполнить ее, каким бы не был исход.

Без лишних раздумий открыв перед собой дверь, лейтенант зашел внутрь обзорной комнаты, где за столом его уже ждал седой фельдмаршал.

— Присаживайтесь, — спокойно произнес тот, указав на стул перед собой.

Чуть погодя, Верс все же принял предложение старика и сел прямо возле окна. Поставив на стол коробку, он молча толкнул ее вперед, после чего Вандер стал внимательно осматривать ее содержимое.

— Хм. Да… есть… ага… — поочередно вытаскивая предметы, фельдмаршал остановился на дневнике и некоторое время изучал его. Но в конце концов он положил его к себе в сумку и удовлетворенно кивнул. — Что ж. Отдаю вам должное, лейтенант. Вы сделали все, согласно уговору. Это достойный поступок для нежити.

— Надеюсь, для людей данное слово не является пустым звуком. Ибо я все еще жду, когда вы выполните свою часть уговора.

Верс не скрывал своего нетерпения, но фельдмаршала его реакция лишь слегка позабавила.

— Разумеется. Даже во время войны необходимо соблюдать договоренности, иначе в другой раз враг их соблюдать не станет. Прошу. Ваш детонатор.

Вандер достал из кармана устройство с красной кнопкой и уже собирался протянуть его Версу. Но вдруг остановился, и вернул его к себе.

— Однако, лейтенант, вы еще не вернули все вещи из моего хранилища.

— О чем вы? — в недоумении спросил Верс, едва держа себя в руках. — Я пронесся через весь город за вашим ебучим хламом, и принес все, что вы просили.

— Все, да не все. Понимаю, что вы могли не придать этой вещи большого значения, но я все же попрошу ее вернуть.

Некоторое время фельдмаршал и лейтенант смотрели друг на друга, пока Вандер не посмотрел на набедренные сумки ударного.

И тут до последнего наконец дошло, что именно старик хотел вернуть.

Порывшись в сумке, Верс достал чуть помятую снимок с изображением девушки и ребенка. Стоило ему протянуть ее фельдмаршалу, как тот сделал то же самое с детонатором.

И равно как и Верс, аккуратно забравший устройство, Вандер с неменьшей осторожностью взял из его рук черно-белую фотографию.

— И что, на этом все? Не будет никаких внезапных взрывов, когда я уйду? Это вообще тот детонатор?

Но вопросы лейтенанта остались без ответа. Фельдмаршал не отрываясь смотрел на фотографию, словно его парализовало. Смесь самых разных эмоций появилась у него на лице, и это могло продолжаться еще очень долго. Однако Вандер понял, что сейчас не время и не место предаваться воспоминаниям.

— Тот. Как я и сказал, бомбы и так взорвутся через какое-то время, но уже не от моих рук. И раз детонатор у вас, сделку можно считать зав…

Внезапно тело фельдмаршала отлетело на несколько метров, а вдалеке раздался глухой хлопок. В тот же миг Верс выхватил пистолет и быстро подбежал к Вандеру, не сводя прицел с его головы.

Повернув его на спину, лейтенант увидел во лбу фельдмаршала дыру, из которой медленно вытекала кровь. Глаза старого солдата остекленели, а губы побледнели. Вандер уже не дышал, когда Верс решил это проверить. Он был мертв.

Не веря в то, что это наконец случилось, ударный еще какое-то время стоял над трупом, пока наконец не снял с себя шлем. Он был пробит насквозь, равно как и череп Верса, на что ему оставалось лишь устало вздохнуть. Все же это была допустимая жертва ради убийства фельдмаршала.

Опустив пистолет, лейтенант забрал со стола детонатор и на мгновение бросил взгляд на фотографию, которой так заинтересовался старик. Она также была пробита пулей, из-за чего разглядеть лица на ней больше не представлялось возможным.

Но это больше не заботило Верса. Взглянув в окно, он увидел бегущего со стороны леса парня, в руках которого лежала тяжелая снайперская винтовка. И даже отсюда можно было увидеть, как его губы исказились в свирепом оскале.

Вероятно, это неудивительно. Ведь одним этим выстрелом генерал Рэйн перечеркнул все ошибки, что совершил до настоящего момента.