Водный феникс. Книга третья

Глава 11

Почти час обсуждений в кабинете Хвостова привел к тому, что сейчас я спешил в нашу с подругой комнату, чтобы быстро собраться и отправиться вместе с куратором через телепорты как можно ближе к дому Аниной мамы.

Возможно, что знакомой девушке соседи расскажут больше, чем неизвестным чиновникам. И вскрыть дом при Ане тоже сможем. Основная задача — собрать как можно больше информации о том, что случилось с женщиной.

Погруженный в свои мысли о том, что может пригодиться в этой неожиданной вылазке и попутно успокаивая подругу, я быстрым шагом прошел мимо каморки Марии Анатольевны, когда услышал, как она запоздало окликнула меня в спину. Но не остановился. Извините, но сейчас мне хватает своих проблем, и их нужно решать!

Буквально ворвавшись в комнату я взял легкую куртку, вытащил запрятанный аритовый осколок, полный маны (жаль второй уже отдал Кате для тренировок), и стал оглядывать комнату, размышляя что еще прихватить.

Вдруг раздался стук в дверь.

Черт! Сейчас мне совсем не до сочувствия и переживаний от сердобольного завхоза. Я понимаю, что она хочет как лучше, но у меня и так глаза на мокром месте из-за избытка Аниных эмоций, сильно напуганной последними новостями. А сам я хочу поскорее уже начать действовать, а не гадать, что же случилось.

Вздохнув, я все же подошел к двери и открыл ее.

И тут же мой мозг буквально вскипел из-за подруги. От греха подальше, я отдал ей контроль над телом, наблюдая за тем, как она прыгает на шею стоящей на пороге женщине. Это была не Мария Анатольевна.

Я узнал женщину по воспоминаниям, которыми иногда делилась со мной подруга. Да и по тем, что показывал нам недавно Вол-Дир, даже спустя двадцать лет можно было без труда узнать Огневу-старшую.

— МАМА!

Аня вцепилась в обескураженную таким напором женщину и не отпускала ни на секунду, будто боялась, что та снова пропадет.

— Доча, что с тобой? — обеспокоенно спросила Огнева-старшая, поглаживая Аню по голове. — Я тоже соскучилась, но не ожидала, что ты будешь встречать меня вся в слезах вместо улыбки. Ты в порядке?

— В порядке ли я?! Ты хоть представляешь как я переживала? Куда ты пропала? — засыпала мать вопросами Аня, наконец немного ослабив свою хватку.

— Так, давай-ка поподробнее. Я вижу, что ты сильно взволнована. Пойдем в комнату.

А вот это здравая мысль. А то на Анины крики сейчас начнут выглядывать любопытные со всего коридора. Я почти сразу же успокоился: что бы там ни было, но Анина мама, очевидно, в безопасности, а это главное. А вот у подруги внутри по-прежнему бушевал настоящий ураган. Она, конечно, тоже была рада, но в то же время и немного злилась. Такой сильный стресс требовал выхода, а раз с мамой все хорошо, то значит она зря заставила дочь так переживать за нее!

— Мам, куда ты пропала? Ко мне пришли из пятой палаты Совета Магов и сказали, что ты не появлялась дома уже несколько недель, а никто из соседей ничего толкового сказать об этом не может! Да мы с куратором собирались прямо сейчас отправляться на поиски!

— Ох, обогнали меня все-таки. Как нехорошо получилось… Извини меня, доча. Я к тебе добиралась, как раз об этом и хотела поговорить, пока не слишком поздно. У нас ведь с деньгами сейчас совсем туго…

— Нехорошо? Да я чуть не поседела! — перебила Аня маму, продолжая выпускать праведный гнев наружу. — Как ты добиралась, что тебя полмесяца никто не видел? Пешком? От дома до ближайшей станции телепортации максимум день! А из столицы сюда, даже если большая очередь, ну, максимум — еще пару часов!

Женщина немного осунулась под тирадой дочери, но ответила тихо и спокойно:

— Не пешком, — возразила мама. — На рунической платформе… Телепорты ведь очень дорогие, дочь. Это тебе в каникулы дают большие скидки, и откладываешь на дорогу со стипендии. А у меня на полную цену даже до столицы бы не хватило. Еще и продажи в последние месяцы совсем плохие… В любом случае, прости! Я не хотела заставлять тебя волноваться!

Злость девушки как рукой сняло. Если она сейчас кого и обвиняла, то только себя, за то что толком не подумав, накинулась на свою маму.

Я чувствовал себя очень неловко. Теперь плакали они обе, обнимаясь, извиняясь перед друг другом и даже посмеиваясь. Если бы Аня меня сейчас попросила, то я бы без проблем оставил их одних, но, честно признаться, хотелось понаблюдать, несмотря на некоторое смущение.

Так что я молча смотрел и слушал. Пока мне вдруг в голову не пришла мысль, что нас уже должен ждать Хвостов!

— Ань, не хочу портить момент, но нас куратор ждет! Нужно ему сообщить, что все хорошо и мама нашлась.

— Ой, точно!

— Мам, погоди минутку, мне нужно сбегать сказать Степану Викторовичу, что уже не нужно никуда отправляться, и что ты в порядке.

— Да, конечно. А я к Марии Анатольевне загляну, успокою ее тоже. А то она за тебя перепугалась. Когда ты проходила мимо, на тебе вообще лица не было. На зов не откликнулась и меня не заметила внутри.

— Договорились! Я быстро! — ответила Аня.

Они с мамой вместе вышли из комнаты, а у каморки завхоза уже собирались ненадолго разойтись, когда произошла еще одна, но не менее неожиданная встреча.

Из холла в коридор к женским спальням как раз зашла Оля Громова.

Она прихрамывала, но куда больше внимания привлекало ее лицо… Губы разбиты, из носа хлещет кровь, заливая подбородок и испачкав джемпер на груди. Одной рукой девушка прикрывала нос, а другой держалась за бок. Но увидев кто перед ней, она замерла как вкопанная, переводя свой взгляд с Ани на ее маму. Причем, как мне показалось, куда больше внимания удостоилась именно мать.

После чего Громова шумно выдохнула и быстро прошла мимо, не поднимая глаз.

Ане с мамой понадобилось некоторое время на то, чтобы опомниться от произошедшего. А затем подруга бежала к выходу из академии, где мы должны встретиться с Хвостовым. Аня не удержалась от того, чтобы спросить на ходу мое мнение о Громовой. Что с ней могло произойти?

Я же наоборот не очень хотел сейчас это обсуждать. У меня появились мысли, но ни одна из них не была хорошей. Поэтому я предпочел поразмышлять еще немного об этом молча, ответив что понятия не имею. Да и портить подруге настроение, разом подскочившее после встречи с матерью, совсем не хотелось.

— Степан Викторович! Мама… Она нашлась! Здесь, в академии! — сбивчиво проговорила запыхавшаяся девушка, как только добралась до куратора.

Потребовалось еще минут пять, чтобы объяснить преподавателю всю ситуацию, а затем еще столько же, когда подошел ректор. Ему доложили о том, что маму Ани пропустили на территорию академии, и он поспешил перехватить нас с преподавателем. Забавно, что ректору пытались сообщить о приезде Огневой-старшей и раньше, но тогда мы все были заняты обсуждениями в кабинете Хвостова. И теперь, когда весь запутанный клубок наконец распутался, становилось даже немного смешно.

В итоге, Аню попросили передать матери, чтобы все же предупреждала дочь перед такими дальними поездками — просто на всякий случай. После чего все разошлись по своим делам. Хотя, лично мне показалось, что куратор с ректором одним лишь взглядом договорились пропустить по стаканчику. Но, может, это всего лишь моя фантазия разыгралась.

Аня вместе с мамой вернулась в комнату девушки, где они могли спокойно поговорить.

— Жаль, что я не успела сама тебе обо всем рассказать, — подняла требующую обсуждения тему Марина Андреевна. — Я знаю, как ты гордишься нашим родом, несмотря на текущее его положение. И то, как сильно ты желаешь его возродить в будущем. Оттого и не хотела рушить твои мечты… Винила себя за то, что не пошла работать в магическую гильдию, в которой могла бы больше зарабатывать. Но мне хотелось проводить как можно больше времени с тобой пока ты растешь, а выполняя задания гильдии пришлось бы часто отсутствовать дома, даже не зная, на кого тебя оставить. Да и магия, как ты знаешь, на тот момент мне… была весьма неприятна.

Женщина продолжала свой рассказ, похоже намереваясь снова устроить совместные рыдания с дочерью. Обе уже были наготове. А впрочем, чего я выпендриваюсь, мне было очень интересно узнать эту часть истории из жизни подруги. Пусть мы с ней продолжали постоянно делиться воспоминаниями и рассказывать о себе что-то новое, но некоторых вещей и сама девушка просто не знала, как это только что выяснилось.

— Поэтому я занялась изготовлением и ремонтом одежды, поскольку это единственное, что я могла делать на профессиональном уровне прямо у нас дома, и не прибегая к магии. Но тебя я не хотела ограничивать своими предрассудками, ведь ты обожала магию. Всегда считала, что это именно та вещь, которая связывает тебя с папой… Денег с продажи поместья как раз хватило на то, чтобы устроить тебя в эту академию, небольшой домик подальше от столицы и еще немного осталось. Но я не растрачивала эти деньги попусту, и как раз на них оплатила пошлину за родовой статус десять лет назад. Однако, моих заработков хватает лишь на бытовые расходы и еду… Мы никогда не тратили деньги бездумно, но и отложить мне почти ничего не удалось. А сейчас, когда дела пошли совсем плохо, то уже ничего и вовсе не осталось… Нам нечем заплатить, малышка. Прости меня! История нашего рода на нас и закончится. Но это лишь моя вина! Из-за моего нежелания вступать в гильдию и неспособности достойно зарабатывать…

— Перестань! — перебила маму расчувствовавшаяся девушка. — Не смей винить себя! У меня было лучшее детство! Ты всегда меня поддерживала. Всегда могла рассмешить и увлечь новой игрой. Именно ты научила меня магии, хоть и избегала ее сама, но согласилась с моими желаниями и мечтами! Мы ведь семья, и никакой статус нам не нужен, чтобы быть счастливыми! Ты все сделала правильно, и я тебе очень благодарна за счастливое детство и за те возможности, что ты мне подарила!

— Ну, я ведь люблю тебя, как иначе…

— И я тебя люблю, мам!

В этот раз я уже не чувствовал неловкости. Я просто глупо улыбался про себя, глядя на столь теплые отношения в семье моей близкой подруги и радовался за нее.

А Аня тем временем добавила:

— А в будущем, я все равно смогу возродить наш род! Вот увидишь!

— Все не так просто, доченька. Придется проводить все процедуры как для нового рода, а это потребует соблюдения множества условий, да еще и огромную сумму денег, во много раз превышающую текущую. И это не говоря о том, что… — но вдруг женщина прервалась, глядя на дочь, в глазах которой горела решимость. — А знаешь, это все чепуха. Ты справишься! И я буду ждать этого момента, ведь он обязательно наступит!

— Спасибо!

А дальше Аня с мамой наверстывали то время, что не виделись, говоря обо всем, что произошло у них за последнее время. Больше рассказывала, конечно, сама девушка. Мама свои новости выложила довольно быстро, ведь у нее все проходило довольно однообразно. Разве что припомнила дочери, что та умудрилась попасть в Северные Хроники.

Огнева-старшая даже порадовалась, что не следит за газетами. Потому что, если бы она не узнала от соседей новости в тот момент, когда уже стало ясно, что конфликт улажен, то запросто могла бы поседеть.

А затем Аня принялась рассказывать как все было на самом деле. Хотя, порой, ей было немного трудно описать свои успехи, ведь во многом это были скорее мои решения и достижения, а не ее. Поэтому девушка старалась больше говорить о своих друзьях, об учебе и, конечно, рассказала о последнем начинании, которое от мамы никак нельзя было бы утаить — организации тренировочного полигона для студентов.

А мама, которая не раз раньше слышала о друзьях дочери все больше поражалась рассказам. Проявление стихии у Сони. Ее сражение с самим Максимом Баевым, в котором она смогла неплохо себя показать, и переход в группу первого ранга к подруге. Ванька, который не менее достойно сразился с Олей Громовой и продолжал набираться сил. А также новые друзья, появившийся за этот месяц и заметное улучшение физических и магических показателей самой Ани.

А новость про полигон совсем потрясла женщину, заставив ее гордиться дочерью еще больше. Но и это было еще не все. Девушка пообещала, что поразит маму в пятницу необычным сюрпризом во время своей дуэли, но пока не стала раскрывать секрет. Насколько я понял, она имела в виду умение своего покойного отца, которое мама непременно узнает. Надеюсь, лишнего девушка потом не сболтнет… Но ее желание показать свое личное достижение маме я понимал. Это заклинание она освоила сама и по праву могла называть своим наследием.

Вот только одна вещь меня в словах подруги смутила. Поэтому, когда она закончив очередную мысль отошла в уборную, я бесцеремонно полез к ней с вопросами прямо там.

— Мама останется до пятницы? Почему ты так уверенно об этом говорила? Я чего-то не знаю?

— Так ведь в пятницу будет родительский день. Ко многим студентам прибудут их родственники!

— …

— А ты не знал?

— Да откуда я мог знать?! Ты даже не задумалась со мной этим поделиться раньше? И почему тогда никто не подумал о том, что твоя мама отправилась в академию, а не была похищена? Такую панику развели, притом что знали…

— Так сказали ведь, что она пропала несколько недель назад! Обычно, у всех родители в этот день пользуются телепортом и все. Из столицы в академию даже на это время есть скидка, но до столицы добираются все за полную стоимость. Если денег не хватает, то мало кто решается на долгое путешествие, когда ребенок и сам на каникулы через неделю вернется…

— У меня просто нет слов…

— Извини. Я как-то не подумала, что ты можешь этого не знать. Да и сама не придавала большого значения. Моя мама раньше на родительский день в академии не появлялась, так что я и предположить такого не могла… Но я очень рада ее видеть! И что с ней все хорошо.

— Ладно, проехали. Эй, руки помой! — окликнул я девушку, которая уже собиралась открыть дверь. Не то чтобы я прям уж такой чистюля был — просто захотелось немного поддеть подругу, из-за которой только что себя почувствовал дураком. По-детски немного, но почему бы и нет. Вот только ее становилось все сложнее смутить. Помыть она, конечно, помыла, но никаких переживаний от моих слов не испытала, лишь хмыкнула. Даже обидно. Я ждал несколько другой реакции и надеялся, что будет забавно. Облом.

Стоило Ане вернуться в комнату, как мама задала весьма интересный вопрос:

— А к тебе так и не подселили соседку по комнате?

— Нет, а что?

— Да так, смотрю ты тут с кем-то болтала, наверное…

Женщина указала на кровать в другой части комнаты, на которой довольно четко виднелись следы того, что мы вчера с Аней на ней сидели.

— Э-э-э, да. Ко мне подруга заходила посекретничать.

— София? Или кто-то из новых?

— Соня, да. А что такого-то?

— Прекрати оправдываться! — не выдержал я.

— Да ничего… Похоже, что Соня немного поднабрала в весе, да? — Марина Андреевна по прежнему рассматривала кровать, на которой след от моей задницы был явно больше, чем другой. А затем вдруг решила прекратить свой неожиданный допрос. — Наверное просто показалось, не бери в голову.

После чего Аня с мамой вернулись к обычному разговору. Но теперь уже ничего нового для меня в нем не было, поэтому я погрузился в собственные мысли.

Сначала подумал о том, какая же Аня еще наивная. Типичный трюк многих родителей — просто скажи ребенку: «Я все знаю!», и он сам себя выдаст во всех шалостях. А затем мои мысли вернулись к тому, что произошло раньше, и хорошее настроение от вечера тут же сошло на нет. А именно — я вспомнил об Оле Громовой, с которой мы столкнулись в коридоре. Выглядела она, откровенно говоря, паршиво.

И если Аня задавалась лишь вопросом, что с ней такого произошло, и в какой-то степени даже порадовалась проблемам своей неприятельницы, то я думал о другом. Кто вообще мог напасть, на представительницу второго по влиянию рода на всем континенте? Никакой случайный хулиган на такое не решился бы. А Баева я как подозреваемого даже не рассматриваю.

Громову вообще за все время в академии на Аниной памяти били только несколько раз: собственный отец, в показанном мной воспоминании, и Аня во время их первой дуэли. Остальное, если и бывало, то во время каких-то спаррингов на учебных занятиях, но это не считается.

Отец Оли мог, конечно, но говорили, что он будет только в пятницу на дуэли. Прибыл раньше, как Анина мама? Шанс есть, но небольшой. Это вроде как скорее исключение, чем норма. И вообще, пропустили Огневу-старшую только потому, что она попросила стражников сообщить о ее прибытии Марии Анатольевне. А та за нее поручилась, и сказала что это ее гостья. А завхоз у нас необычный, в чем я успел убедиться лично, и прав у нее немногим меньше, чем у преподавателей. Остальных же родителей ждут лишь в положенный день, то есть послезавтра.

А значит, по моим предположениям оставался лишь один человек, кто мог позволить себе поднять руку на Олю, поскольку обладал ничуть не меньшими привилегиями, чем она сама. Но ведь отец запретил ему лезть к сестре… Неужели он нарушил прямой приказ? В любом случае, ситуация выглядела скверно.

И если во всех прочих моментах я еще сомневался, но скорее склонялся больше к тому, что не стоит мне принимать предложение ректора, возвращаясь в виде клона в академию, но… Прямо сейчас мне чертовски хотелось, чтобы Симон Вольный был здесь.

Он мог позволить себе защитить Громову и помочь ей с проблемами. Он мог то, что не могла сделать Аня Огнева. Даже если за обоими личинами скрываюсь я.