Возвращение Дикой Розы

ЭПИЛОГ

Через два месяца в небольшой церкви состоялось венчание Розы Гарсиа Линарес и Роберто Бусти, виконта Роскари. Роза не собиралась пышно отмечать бракосочетание, но в этот день собрались ее родные, близкие, друзья, словом, все, кто принимал участие в этой истории, так что верным помощницам Розы пришлось похлопотать, устраивая праздничное застолье.

Весь день Роза то и дело бросала вопрошающие взгляды на Лус и Дульсе. Ей казалось, что нет на этом празднике никого красивее, чем ее девочки. Но в то же время она тревожилась: не осуждают ли они ее за то, что позволила себе опять полюбить и быть счастливой? И, видя их взволнованные, счастливые лица, снова и снова убеждалась в том, что они любят ее и рады за нее.

В этот день было много цветов и музыки, смеха и слез. А на закате, когда гости уже расходились, Роза тихонько сказала дочерям:

— Мне хочется поехать сейчас на кладбище и отвезти цветы на могилу отца.

— Мы тоже с вами, — в один голос, как в детстве, сказали Лус и Дульсе.

Лус озабоченно посмотрела на сестру:

— Дульсита, может быть, тебе не стоит?

Но Дульсе решительно мотнула головой:

— Нет, я поеду. Мы одна семья, и в этот день мы должны быть вместе.

Роза и Роберто, взявшись за руки, медленно шли по дорожкам кладбища, а чуть поодаль Лус и Дульсе. В руках у них были цветы. Роберто молчал: он понимал, что творится на душе у Розы, и боялся задеть ее неосторожным словом. Только нежное прикосновение его пальцев к ладони Розы говорило о том, что он рядом и готов в любую минуту подставить свое плечо.

Небо было затянуто тучами, как будто сама природа в этот момент скорбела о Рикардо. Роза вспомнила свою мать Паулетту и других, кто не дожил до этого дня. Все четверо положили цветы на мраморную плиту на могиле Рикардо, а потом Роберто и дочери отошли и стали чуть поодаль, а Роза опустилась на колени рядом с могилой.

Она гладила холодный мрамор и вспоминала живые и теплые руки Рикардо, его улыбку и смех. Никогда не изгладятся из памяти Розы счастливые дни, прожитые ими вдвоем.

«Прощай, мой любимый», — прошептала про себя Роза. И будто в ответ на эти слова тучи раздвинулись, и яркий солнечный луч пробился через облака и осветил мраморную плиту и лицо Розы.

Ни Исабель, ни Густаво, к сожалению, не смогли вырваться в Мехико на свадьбу Розы и Роберто. За то время, пока они разыскивали проповедника Гонсалеса, а Исабель в Куэрнаваке изображала девушку-ангела, дела на ранчо пришли в некоторое расстройство. Теперь, когда все закончилось и острой необходимости уезжать не было, они все никак не могли выбрать время и навестить родственников и знакомых. Наконец было решено, что Исабель поедет одна, Густаво теперь вообще не отлучался с фермы ни на день.

Исабель, как всегда, остановилась у Эрлинды и Рохелио. Жизнь этой семьи изменилась к лучшему — Эрлинда опять начала улыбаться и превратилась в прежнюю счастливую и заботливую мать семейства. Тино возобновил учебу и всерьез собирался заняться медициной. Он полностью отстал от своей прежней компании и теперь большую часть свободного времени проводил в обществе Риты.

Во время штурма у нее случился выкидыш, и она на несколько дней попала в больницу. Томаса настояла на том, чтобы девушка вернулась под ту же крышу, откуда ее увозили. И теперь Рита по-прежнему жила в доме Линаресов, где помогала Селии, — ведь Роза вернулась из Европы, начала принимать гостей, а старая Томаса была уже плохим помощником в хозяйстве.

Впрочем, было решено, что, как только Тино поступит в университет, они с Ритой поженятся. Эрлинда, хоть изредка и принималась вновь думать о том, что ее сын мог бы найти себе девушку получше, никогда не высказывала этих сомнений вслух. Слишком хорошо она помнила, как отчитывала ее старая Томаса. И ведь она была права — именно Рита в конечном счете излечила Тино от его пагубной привязанности.

Рохелио, тот вовсе не возражал против этого брака. Он теперь, как глава семьи, вновь окунулся в семейные проблемы — он очень радовался, когда узнал, что у Дульсе, наконец, будет долгожданный малыш. Все время, пока шла борьба с преступниками, он, к сожалению, почти не уделял внимания своим любимым племянницам, но теперь начал регулярно навещать их.

Не оставлял Рохелио и рано состарившуюся Кандиду. Как ни странно, она так и не поняла, что находилась в доме, который в полном смысле этого слова осаждала банда преступников. О той ночи она всегда вспоминала с неудовольствием:

— Представляете себе, полночи не давали спать. Что у них там было? Прямо бандиты какие-то!

Надо признаться, что никто не решился рассказать тетушке всю правду. Да она скорее всего и не поверила бы. Чтобы в центре Мехико дом брали приступом. Бред какой-то! И даже увидев на следующий день, что Томаса ходит с перевязанной рукой, она спросила с самым наивным видом:

— Ты, наверно, ошпарила руку, Томаса? Да, наверно, пришлось повертеться на кухне. Я слышала, у вас был такой шум. Как будто бал давали. А ведь хозяйки нет дома!

— Зря ты не спустилась, Кандида, — как ни в чем ни бывало ответила Томаса, — было очень весело. И тебя очень ждали.

— Нет, я не хотела никого видеть, — ответила Кандида. — Но теперь я буду выходить. Раз отсюда уехала эта цыганка, или кого вы тут принимали...

Часто компанию Кандиде составлял старенький падре Игнасио, который по-прежнему раз или два в неделю посещал этот гостеприимный дом.

Исабель навестила и Сорайду. Бывшая владелица кафе «Твой реванш» по-прежнему жила в небольшой квартирке вместе со своим пудельком. Хотя теперь она могла бы переехать в квартиру получше. Дело в том, что после того, как была раскрыта и практически уничтожена банда Саморры, полиция заинтересовалась деятельностью Альфонсо Рамиреса, нынешнего хозяина этого ночного кафе. Попавший за решетку Койот, чтобы облегчить свою участь, полностью раскрыл все махинации своего хозяина. В результате было установлено, что Рамирес мошеннически присвоил себе заведение, воспользовавшись доверием его прежней хозяйки. Так что после некоторых формальных проволочек «Твой реванш» вернулся к Сорайде.

Но она как будто уже и не была этому рада.

— Я не могла заставить себя перешагнуть порог кафе, — рассказывала она Исабель. — Этот мерзавец там все испоганил. Понимаешь, за эти два с лишним года это стало не мое. Мой «Реванш» исчез, пропал, его нет больше.

— И что же ты думаешь делать? — спросила Исабель.

— Продам. Уже есть покупатель.

— И не жалко?

— Нет, — ответила Сорайда, — Ты, наверно, мне не поверишь, но мне действительно не жалко. Документы будут готовы уже на этой неделе, деньги мне переведут в банк.

Исабель смотрела на Сорайду и не верила, что эта деятельная женщина может превратиться в ленивого рантье, живущего на проценты от вложенных в банк денег. Это так не вязалось с обрезом прежней Сора иды.

— Неужели ты так и будешь жить здесь, гулять с собачкой... — с недоверием спросила она.

— Да нет, конечно! — расхохоталась Сорайда. — Мы с Ренатой, только, пожалуйста, же падай, мы решили заняться благотворительностью. Мы организуем убежище для женщин.

— То есть как убежище? — не поняла Исабель.

— Будем помогать им устраиваться на работу, обучать каким-то нужным профессиям, наконец, учить читать тех, кто читать не умеет. Ты же знаешь, из деревень приезжают и неграмотные. Если родители выгнали из дома беременную дочь, если жену избивает пьяный муж — мы примем их, предоставим крышу над головой, обед, если нужно, устроим на работу.

— Да ты идеалистка! — воскликнула Исабель и, подумав, добавила: — Ты ею всегда была. Только не все об этом догадывались.

Исабель побывала у всех — у Лус и Пабло, у Дульсе с Жан-Пьером. Но в один дом ей было трудно идти — в дом Линаресов. Ведь туда вернулась Роза с молодым мужем. Отношения этих двух женщин всегда были натянутыми — Роза, как ни старалась, не могла забыть, что перед ней женщина, на которой ее муж собирался жениться и которая умело соблазняла его.

Удивительное дело, с девочками — Лус и Дульсе — Исабель поладила довольно скоро. Как только они узнали, что она больше не претендует на их отца, тут же прониклись к Исабель самыми теплыми чувствами, особенно после того как ударила Саморру графином по голове.

Но с Розой наладить отношения не удавалось. Внешне они всегда держались безукоризненно, время от времени даже любезно перебрасывались светскими фразами, но каждая чувствовала, что между ними — ледяная пропасть.

Вот и теперь, как ни хотелось Исабель вновь посетить тот дом, который они с Густаво отстаивали с оружием в руках и где Лало действительно оказался маленьким героем, она опасалась снова наткнуться на холодную учтивость Розы и потому обходила дом Линаресов стороной.

Кончилось тем, что ей позвонила Томаса:

— Исабель, ты что это нас совсем забыла!

— Что вы, тетушка Томаса, я о вас всегда помню. Как ваша рука?

— Почти зажила, слава Богу, — ответила та. — Тут тобой Сесария интересуется.

— Сесария? — воскликнула Исабель. — Она приехала?

— Приехала и привезла Чуса на операцию, Рохелио устроил его к лучшим хирургам. Он ведь и сам через это прошел, ты знаешь. А у Сесарии такое доброе сердце! Она только на вид такая... суровая.

— Да, что вы, тетушка Томаса, — улыбнулась Исабель. — Я ведь ее знаю. Это золотой человек.

— Да если бы не она, — сказала Томаса, — еще неизвестно, что было бы со мной и с Розой. Она ведь чуть ли не на последние деньги купила мне тогда дорогое лекарство. Я ее должница на всю оставшуюся жизнь. Так ты приходи к нам, девочка. Я очень хочу тебя увидеть. И Сесария, и Чус, и Рита — все хотят тебя видеть. И Роза, — добавила Томаса. — Она очень благодарна тебе, Густаво и Рохелио, которые все же смогли отомстить за смерть Рикардо.

— Хорошо, я приду, тетушка Томаса, — пообещала Исабель. — Сегодня же.

— Кстати, она передает тебе привет от Чаты.

— Да, мне звонил Антонио, — ответила Исабель. — У них родился прелестный мальчик, которого назвали Рикардо.

— Ну вот, еще один Рикардо на свете, — сказала Томаса. — Жизнь не стоит на месте.

— Увы, не стоит, — ответила Исабель. — Хотя почему «увы» — к счастью.

Повесив трубку, она подумала, что сегодня пойдет в дом Линаресов с легким сердцем. Рикардо, который все эти годы разъединял их, теперь будет объединять, память о нем скрепит их дружбу на все оставшиеся годы.

В жизни Розы опять наступили будни, но каждый день казался ей праздником. Роза навещала дочерей, брала к себе маленькую Розиту, не забывала проведать Эрлинду и Рохелио, готовилась к поездке в Буэнос-Айрес, где вместе с мужем собиралась погостить у его матери.

Роза неожиданно почувствовала себя на двадцать лет моложе, у нее на все хватало сил, и лицо се светилось счастьем. Но Роберто все чаще звонил в Италию, и после этого надолго задумывался, не решаясь заговорить. Роза знала, что он чувствует свою ответственность перед отцом за замок Кампофьоре и за все, что с ним связано, но он боялся нарушить ее спокойствие, увезя ее из родной страны.

В один из дней Роза решилась:

— Едем, Роберто, — сказала она и увидела по его лицу, как он ждал этих слов. — Конечно, я приеду сюда, когда у Дульсе родится ребенок, и буду приезжать часто. А в остальное время мы будем принимать моих родных в Италии.

— Правильно, в замке всем места хватит, — радостно сказал Роберто, и поднял Розу на руки.

Спустя месяц, когда Роза уже стала ощущать Кампофьоре своим домом, она вошла в кабинет Роберто. Тот работал над своими статьями.

— Милый, я могу тебя обрадовать, — сказала Роза, нежно положив руки ему на плечи. — Судя по тому, что мне сегодня сказал врач, в замке Кампофьоре скоро появится новый наследник.

Роберто смотрел на нее, не веря своим ушам.

— Роза, это правда? У нас будет ребенок? Я всегда мечтал стать отцом.

— Вот видишь, я стану не только бабушкой, но и мамой. Надо позвонить в Мексику Томасе. Она ведь знает меня с самого детства. Не думала она, что ее Дикая Роза станет хозяйкой замка и графиней. Мне до сих пор смешно об этом думать.

— Для меня ты единственная и самая восхитительная Роза на свете, — серьезно сказал Роберто и прижал ее к своей груди.

Томаса медленно шла по дому. Рука почти зажила, но иногда рана снова начинала ныть. «Пустяки, — думала Томаса, — это просто пустяки по сравнению с тем, что нам всем пришлось пережить».

Она спустилась в гостиную, где сейчас никого не было.

«Сколько видели, сколько пережила эти стены, — продолжался бег ее мыслей, — как хорошо, что теперь уже все позади»,

Она подошла к окну и посмотрела на заросший неухоженный сад.

«Надо нанять садовника, нам с Кандидой сад не нужен, но он понадобится другим, — подумала она, — это у нас все позади. А ведь подрастает маленькая Розита, скоро появится малыш у Дульсе, поженятся Тино и Рита. Жизнь продолжается, и еще неизвестно, что нас ждет впереди. А может быть, это и есть в жизни самое лучшее».