Арийский простор

Глава вторая

Лишь только розовое сияние восхода разгоняло утреннюю хмарь, Карви взбегала по ступеням, идущим к крепостным стенам. Сивобородый страж обернулся, услышав легкий скрип деревянных перекладин, улыбнулся красавице и привычно отошел в сторону.

После того как в округе зазеленела молодая трава девушка каждый день поднималась на заплоты, ожидая суженого. Отец поначалу ругался, Майя пыталась удержать.

— Ты хоть поешь досыта, оглашенная!

Всё было без толку, Карви упрямо бежала на частокол и до вечерней зари вглядывалась в дорогу, ведущую на юго-запад. Сменявшиеся стражи были довольны таким соседством, молодые дозорные хорохорились, те, что постарше что-то сочувственно бурчали.

Майя приносила еду и питьё, чуть ли не силой заставляя поесть. Тихо шипела.

— На солнце обгоришь, как даса, от голода высохнешь и подурнеешь, жених от такой в испуге отшатнется. Не вздумай реветь! Глаза покраснеют и распухнут, будут как у поросенка.

Тайком тяжело вздыхала: «Неправильно ведет себя девка, да откуда умишку в её годы взяться».

Но вскоре все смирились, истинная любовь — дар богов, а их воле препятствовать — себе дороже.

Сегодня у Карви было предчувствие, рано проснувшись, девушка с радостью ощутила, что любимый уже близко. Еле дождавшись рассвета, принарядившись, она побежала на стену в надежде на долгожданную встречу.

Радж тоже спешил, не смотря на поползновения Суслика, не тратил время на охоту, взяв припасы с собой, но и загонять своих жеребцов не собирался. Перед последним перегоном устроил длительную дневку, помылся в уже теплой, поросшей камышами и осокой речушке, искупал и почистил своих коней. Внимая неустанному птичьему перезвону, расчесал Аруше с Хеманом хвосты и гривы, отпустил пастись на сочную травку заливного луга. Выдрал с десяток прошлогодних репьев и из хвоста прибежавшего Суслика — где то умудрился их нацепить, репейник обычно растет у дорог.

Наткнувшись на несколько неглубоких бочаг — остатки недавнего половодья, снова разделся донага, оглядываясь по сторонам и держа под рукой снаряженный лук.

— Вспомню детство — сказал, забираясь в воду, внимательно наблюдавшему за ним гепарду.

Взбаламутив глинистое дно, дождался, когда на мутной поверхности покажутся носики оказавшихся в невольной западне щурят и принялся выхватывать их за жабры голыми руками и бросать гепарду. Те были в пол локтя длиной и с ещё мягкими косточками, Радж не боялся, что его питомец подавится. Суслик бодро захрустел рыбой, но быстро насытился и стал играться с ней, как кошка с мышками.

Грязный ниже пояса, даже не сняв присосавшихся пиявок, с луком и стрелой в руке, снова помчался к речке, гепард прыгал рядом. Сильное юное тело овевал легкий ветерок, подсушивая грязь на коже. Пахло речной свежестью, рыбьей слизью и молодой цветущей зеленью. Бережно положив на траву лук, с разбегу прыгнул в воду, распугивая кружащих стрекоз, Суслик рванул за ним.

Молоденький гепард воспринимал Раджа и лошадей, как часть своей стаи, перенимая многие привычки вожака. Неуклюже карабкался на деревья, правда, не высоко; полюбил сидеть ночью у костра, таращась на игру языков пламени, задумчиво поводя ушами. Как все кошки он умел плавать и вслед за хозяином бросался в воду.

Разведя костерок, юноша по-быстрому, слегка обжарив щурят, поел, обрывая головы, заедая рыбу стрелками растущего неподалеку дикого чеснока. Хватало и других съедобных трав и кореньев, был бы котелок, сварил ухи. Закат привычно золотил окрестность — холмистую степь, ленивые воды речушки, прибрежные заросли. Ветер стих, но листва слегка шевелилась; склонившись к воде, осыпала свой цвет черемуха.

В рогозе тихонько трещали камышовки, потом подал скрипучий голос коростель. Пара зябликов что-то клевали под ногами, прыгая друг через друга, услышав тревожную трель, поднырнули под колючие ветви молодой елочки. Парень обернулся.

Среди птичьей ватаги начался переполох, над зарослями бесшумно скользнул разбойник-ястреб, усевшись на прибрежную ветлу, пронзительно вскрикнул, яростно глядя на Раджа с гепардом круглыми желтыми глазами.

«Вот же демонское отродье» — подумал парень, припоминая, как Учитель рассказывал ему, что у взрослых птиц этого вида зрачки красного цвета.

Жеребцы мотали головой и отмахивались хвостами, перед закатом собирался гнус. На неподвижной глади реки отражались застывшие, подкрашенные угасающей зарей облака.

Солнце медленно западало, утягиваясь за окоем, небеса сливались с землею, наливаясь чернотой ночи.

Ближайшее село Радж объехал, хотя можно было заночевать у гостеприимной и красивой хозяйки-вдовы. «Ну их, эти соблазны!» Проведя ночь на берегу, под свист токующих куликов и привычный ор лягушек, поутру неспешно тронулись в путь, чтобы не пылить по подсохшей дороге.

Из недалекого леса неожиданно близко раздалось булькающее рычание, жеребцы испуганно вздрогнули, ускоряя бег, Суслик навострил уши и беспокойно заерзал в повозке, высовывая за борта любопытную морду. Радж сохранял спокойствие, это подала голос чем то недовольная рысь.

Сытые кони быстро влекли повозку, чуя радостное нетерпение седока, а тот вдруг громко запел любовный гимн, гепард удивленно уставился на человека — поющего хозяина он ещё не видел.

Когда уж недолго оставалось до полдня, показались контуры крепостцы; подъезжая к первой ограде, разглядел на второй стене неподалеку от стража тоненький силуэт с развевающими черными волосами. Сердце бешено забилось.

Почувствовав смятение хозяина, Суслик обернулся и вопросительно пискнул, потом что-то быстро прострекотал. Радж тряхнул поводьями, добавив хода, «Оку (Быстрее)» скомандовав жеребцам.

Когда вновь поднял взгляд к стенам, девушки на них уже не было.

Увидел бегущую на встречу любимую у раскрытых ворот, притормозив жеребцов, соскочил с повозки, бросив поводья.

Прижал исхудавшее тело своей девочки, ощущая щемящую нежность, покрыл поцелуями плачущее лицо, чуя солоноватость губ и щек, склонив голову, уткнулся носом в пахнувшие луговыми травами пушистые волосы. Рядом запрыгал Суслик, Карви теснее прижалась к доспехам, испуганно глядя на хищника. Радж шепнул в ушко.

— Не бойся, родная, он хороший.

Придя в себя, парень осмотрелся по сторонам, кругом кучковался жадный до зрелищ праздный люд. Навстречу шагал, недовольно сопя, Малла, из-за его широкой спины бросала тревожные взгляды озабоченная Майя.

Посмотрев на поправлявшую сбившуюся шапочку смущенную Карви, архонт бессильно опустил руки, сдержав рвавшиеся попреки. Всю долгую зиму он с болью наблюдал, как угасала, словно огонек лучины его дочь, лишь весна вернула надежду.

Сзади раздалось ржание, обернувшись, Радж увидел, что его коней пытается распрячь запыхавшийся, взопревший Вяхирь — новики только окончили занятия. Но не тут то было, жеребцы кроме Раджа никого к себе не подпускали; дернулась колесница, предупреждающе клацнули желтые оскаленные зубы. Юноша учтиво поклонился архонту, прижав руку к сердцу; проводил глазами невесту, которую уводила Майя. Призвав гепарда, направился к повозке, поздоровавшись с радостно улыбающимся Вяхирем, принялся распрягать коней.

Стражник отгонял сторожевых псов облаивавших Суслика.

Обнялся с подошедшим Тором, помахал рукой парням, которых погнали обедать в гридницу.

Прибежала с другими детьми подросшая за год Малика, сразу же изумленно уставившись на гепарда. Радж не успел испугаться, как она, восторженно лыбясь, подошла и погладила сидящего Суслика по голове, тот дружелюбно оскалился желтоватыми клыками, высунув розовый язык.

Вечером состоялся откровенный разговор с Маллой, Карви уже успела похвастаться перед отцом подарком — искусно вырезанным из кости и окрашенным лазурью браслетом со стяжками из золота.

— Дочки — самое ценное, что у меня есть. Вижу, что и тебе Карви дорога. Но что будешь делать, если пати согласие на женитьбу не даст?

Радж недолго думал над ответом, такие мысли уже давно приходили ему в голову.

— Отец не враг мне, и тоже знает, что такое настоящая любовь. А если он сам увидит Карви, у него исчезнут вопросы.

Малла поморщился.

— Ты рассуждаешь, как влюбленный мальчишка и в том нет вины. Но Симха вождь и думает о нуждах племени. Не забывай и о Параме, я полагаю, что и у него есть на тебя свои планы.

Парень упрямо набычился. — Как бы то ни было, я не отрекусь от любви к твоей дочери.

Архонт насторожился.

— Даже если придется отречься от своей семьи и рода?

Радж угрюмо задумался.

Помолчав, Малла хлопнул ладонью по столу.

— Ладно. Поживем — увидим, тогда и будем голову ломать.

Архонт разрешил молодым общаться, но только в присутствии Майи. Та держалась поодаль, не мешая разговорам двух влюбленных.

Встреча с отцом и обмен заложниками были назначены на день летнего солнцестояния. Приехать следовало загодя, но Радж тянул время не в силах расстаться с любимой.

Незадолго до его приезда через крепость Маллы прошло местное ополчение, приближался срок снова прикрывать западную границу. Среди бойцов были и Шурат с Самадом, соперник Раджа красовался новым шрамом на голове от камня брошенного дарками. Он на колеснице направлялся в Дакшин, а Шурат приехал сватом за сына.

Дерзкий парень держался на удивление скромно, может, сказывалось присутствие гиганта-отца.

Они беседовали наедине с архонтом, Карви не захотела выйти поприветствовать гостей.

Майя принеся кувшин вина и доброй еды, вышла из комнаты, притаившись за кожаным пологом.

Шурат басовито начал обрядовую речь, Малла внимательно слушал, но ворочал головой, опустив взгляд. Ответил по простому.

— Мне тяжело отказывать вам. Ты — старый друг, с которым многое пережили, могучий герой — защитник нашей земли. Твой сын также славен храбростью и силой…

Но я не могу идти против воли богов.

Самад скривился, а Шурат заинтересованно спросил.

— В чем выражается эта воля?

Архонт поднял кубок, все трое выпили. Утерев рукавом рот, Малла задумчиво продолжил.

— Наивысший дар в жизни человека это любовь. Вы знаете старую притчу о том, что бог ветра жизни Вата тушит слабую искру чувства и разжигает сильнее подлинную. Почти год я наблюдаю, как угасает в разлуке моя дочь. Только настоящая любовь может так опалить сердце человека.

Прошлой осенью я навестил Раджа, в парне течет сильная кровь, но ту же тоску я увидел и в его глазах.

Богиня Кама соединила их сердца, и любовь детей прошла проверку расстоянием и временем. Разлука погубит их, мою дочь так уж точно.

Шурат молча поднялся из-за стола, поклонился. Хлопнул по плечу помертвевшего сына.

На следующий день оба покинули крепость, Самад поехал на север, отец вернулся домой.

Малика с визгом гонялась по двору за Сусликом пытаясь ухватить его хвост. Они много играли с гепардом, дочь архонта чуть ли не верхом на нем скакала. Не страшась клыкастой пасти, чесала ему горло и за ушками, кошак довольно урчал. С Карви у пардуса отношения не сложились, не смотря на уговоры Раджа, она по-прежнему боялась хищника, Суслик это чувствовал, к тому же ревновал хозяина к девушке.

Вяхирь запрягал жеребцов в повозку, на просьбу Раджа передать ему парня на время в колесничие, Малла согласно кивнул.

— Забирай, коли он сам не против.

Потомственный лошадник, тот быстро поладил с Хеманом и Арушей.

Каждый день они практиковались в езде, много занимались воинскими искусствами, Вяхирь осваивал ещё и боевой шест. Радж несколько раз катал на колеснице и Карви, но в пределах видимости с городской стены, придерживая раскрасневшуюся девушку за талию и украдкой целуя. Присутствие жениха благотворно сказалось на красавице, она буквально ожила, став ещё краше, ярко сияли её чудесные глаза.

Рядом прыгал недовольный Суслик, его выжили с собственной колесницы!

Приближалась пора расставания, ночная тьма всё больше уступала свету, через смену луны настанет самый долгий день — время встречи вождей.

Ночь перед отъездом была бессонной, Радж высматривал звезды через редкие прорехи в крыше овина, в косых столбах слабого лунного света плавали пылинки; последние дни они почти не расставались с Карви, но опасаясь за честь дочери, Малла не позволял ему ночевать в доме. Юноше предстояли радостные события — встречи с уже ставшими родными людьми в Дакшине, а потом и с отцом. Он, наконец, сможет получить вести и про Учителя с побратимом.

Откуда тогда тревога, вдруг охватившая сердце. Огляделся, на земляном полу, раскинувшись, тихонько сопел гепард. На соседнем соломенном тюфяке спал Вяхирь, что-то сонно бормоча, из дальнего угла доносился заливистый храп кого-то из парней, тяжело ему придется в походах.

Тихо поднялся, прихватив шест, и бесшумно отодвинув полог, выбрался наружу.

Укутанная ночной тьмой, крепость дремала, ничто не нарушало её покоя, смолкли даже привычные вопли лягушек. Если что и случилось, то далеко отсюда. Следом из завесы показалась недовольная морда Суслика, дневной хищник, ночами он любил поспать. Подойдя к хозяину, гепард скользнул гибким телом вдоль его ног, затем потянулся, с провизгом сладко зевнул, широко распахнув зубастую пасть, пискнув напоследок; отряхнулся, как после купания всем телом, сбрасывая остатки сна.

На расцвеченном звёздами небе тускло светился ущербный месяц. Прихлопнув на предплечье комара, Радж привычно закрутил данду. Завалившийся рядом гепард снова задремал под ровное гудение боевого посоха.

После обычных тренировок, омылся в бочаге с дождевой водой и просто смотрел, усевшись на валун, как бледнеет и гаснет в лучах восходящего солнца узкий серп умирающей луны; пока из кустов не подала голос, приветствуя светило золотогрудая зорянка.

На проводы парней собралось множество народа, Карви не отрываясь, под завистливыми взглядами подруг, с гордостью любовалась женихом, в доспехах казавшимся взрослее. «Какой же он всё-таки красивый». Малла позволил им проститься наедине, когда выйдя по нужде, приметил стоящего у ворот, в пелене ещё не осевшего утреннего тумана, парня.

Радж обнял выскочившую к нему, ещё припухшую ото сна, с неприкрытой головой невесту. С жадностью вдыхал волнующий запах юного, чистого девичьего тела, замечая краем глаза, как суматошно бьется под тонкой кожей шеи голубая жилка, торопливо шептал слова любви, обещал, что скоро вернется, что впереди долгожданная свадьба.

Уткнувшись лицом, Карви молча прижимала его к себе, стискивая неожиданно сильными руками, как будто пыталась навеки прирасти к любимому. Мягкие губы торопливо тыкались в щеку и в край рта юноши, его кожу овевала ласковая пушистость её ресниц. Заслышав кряхтение архонта, влюбленные нехотя расцепили объятья.

Вяхиря пришла провожать мать — ещё не старая женщина, в нарядной цветной верхней сорочке с богатой вышивкой. Радж вспомнил, что она занимается окраской тканей.

Малла полностью снарядил парней для дальнего похода, выдал и Вяхирю доспех из старой потертой кожи. Радж благодарно кивнул головой Септу, накануне мастер проверил крепления колесницы и смазал втулки.

Малика, шмыгая носом, обнимала Суслика, наконец, тот от неё вырвался и побежал, быстро нагоняя отъезжающую повозку.