1
Третий секретарь спал. На скамье для посетителей.
Лэр Лист, владелец «Сурьевских новостей» сразу понял, что можно спихнуть всю организацию и контроль работы по печати на дворянчика и шустро умотал домой. Как понял Машка, точнее унюхал бьющую в нос и еле прикрытую деловой суетой панику лэра Листа, за оставшуюся часть ночи «владелец» соберет всё ценное и с дорогой женушкой свалит из города куда подальше. Возможно, даже родственников не сочтет нужным предупредить о готовящемся закрытии города. Второй наборщик и печатник тоже поспешили восвояси, стоило черному оттиску проявиться на последнем листе, и не факт, что они не поступят так же, как и работодатель.
Вымотанному за эту ночь лэру Расу оставалось лишь подождать утренних разносчиков. Он со спокойной совестью потушил лампу, сел в старинное, неудобное кресло, стоявшее в печатном цехе только потому, что «владельцу» было лень нанять мусорщиков и отвезти раритет на свалку. Князю Расу в этом кресле всегда хотелось закрыть глаза, оказаться где-нибудь в лесной сторожке, высоко в горах, и, лежа под теплым шерстяным пледом слушать - слушать, как язычки пламени тихонько облизывают дрова в камине, как за крохотными оконцами похрустывает снег под легкими копытцами любопытной косули…
Дверь в цех скрипнула.
Машка беззвучно выругался. Расслабился, не почувствовал приближение человека.
А нет, не человека.
— Ваше… как надо-то… благородие? — громким шепотом зашебуршели у дверей. После вопроса в помещение просочились две тени и радостно сообщили. — А наши вас по всему городу ищут.
Один волчонок, другой медвежонок. Глаза светятся от любопытства. Мальчишки совсем, лет по пятнадцать, ипостась еще толком скрывать не умеют. Самый возраст, когда сила через край, а контролировать ее получается плохо. Такие первыми становятся добычей.
— На фига? — этих ребят он раньше не видел. Еще не бойцы, видимо, просто посыльные.
— Мы тут вот... Доложить, — медвежонок попытался изобразить стойку смирно. Получилось не очень, но воодушевление из него так и пёрло.
— Докладывайте.
Они переглянулись.
— Старшие вас искали, чтобы разрешения спросить, значит. Не нашли. А мы вот нашли.
— На что разрешение?
Мальчишки пожали плечами одновременно. Машка только вздохнул и тихо велел:
— Двигайте домой.
Дверь скрипнула во второй раз.
— Вот вы где, — от глухого, явно старательно приглушенного, рыка пацаны шарахнулись в разные стороны, но бежать здесь было особо некуда, и они остановились. — Вам было сказано никуда не соваться? А ну валите отсюда. Я с вами дома поговорю.
Мальчишки бесшумно проскочили мимо сухощавого мужчины, одетого неброско и удобно, недовольно посмотревшего им вслед.
— Я, Симар, боец Бронникова, лэр, — еле слышно представился оборотень и коротко поклонился, — искали мы вас. Не нашли, а потому сами всё сделали. Когда еще такой удобный случай представится. Вот мы и поспособствовали.
— Не понял, — Машка кивком предложил бойцу сесть.
Симар с явным облегчением присел на стоящий у наборного стола табурет. Было хорошо заметно, что он устал.
— Мы следили…
Скрип повторился, в темный цех скользнули еще двое, и плотно прикрыли за собой дверь. Этих Машка знал, и их шаги он услышал еще от входа.
— Мы следили за губером. И узнали, куда эльфийский бот сгрузил мины. И арбалеты, — оборотень почти шептал. — В крепость. Только это не эльфы. Это наши, под островитян косили. В крепости вся казарма забита пришлыми. Наемники. Как мы поняли, провокация затевается. Вырежут полгорода, а потом на эльфов всё спихнут. Хороший повод поднять всю Вессалию на святую месть. Вот наместник и потащился в крепость с подводой средь бела дня. Охамел совсем, утырок. Хотя, может, на то и был расчет, что никто ничего не заподозрит. Мы проследили, чего они там грузили, ну и к вам, в трактир. Подумали, случай-то хороший. А вас нет. Вот и подкинули сами… огонька на обратной дороге. Бабахнуло так, что любо-дорого глянуть.
Машка задумчиво молчал и метаморфы начали настороженно переглядываться.
— Вы за каторжной охраной следили? — произнес он.
Боец утвердительно мотнул головой.
— Слушали. От них и узнали, куда эти мины назначены были. Под храм, под здание Управы и Стражи, под школьный флигель. Потом бы всё это взорвали к бесам собачьим. Потом зачистили всех, кто с мечом обращаться умеет. Я так понял, они знали, что в телеге было. А тут вот такой нежданчик.
— Как узнали, что нужно именно губернатора пасти?
Боец почему-то растерянно заморгал, и за него ответил другой.
— Мы сплетню одну подобрали.
— Сплетню?
— Я вашего Ирбиса в школу проводил и пошел в харчевню у новых ворот. Мы там столуемся частенько. Там еще хозяин…
— Я знаю, кто там хозяин, — перебил его Машка, — Конкретнее.
— К нам парниша один подсел. Я его видел пару раз. Плотный такой. Неуклюжий. Волосы светлые, даже желтые. Невысокий, на вид не больше двадцатки…
— Не тяни.
— Он уже с утра бухой был в зюзю. Дворник. В княжеском... э… в вашем дворце метлой машет по утрам. Он, за кружку пива, по большому секрету, всем рассказывал, что губер на охоту собрался. Среди недели. На фига непонятно. Ну, мы решили проследить, куда его губернаторское благородие намылилось.
— Вот так вот и рассказывал? — Машка сузил глаза. — Метаморф?
— По запаху похож, но что за сущность я не понял.
— Дворник, говоришь?
— Угу.
Лэр Рас встал, открыл нараспашку большое окно, за которым уже серели утренние сумерки, прислушался. Взбудораженный ночной беготней город, стараясь наверстать упущенное, спал.
Оборотень оглянулся, глаза зло полыхнули желтым.
— Вы знали, что наместника сопровождали четыре стихийных мага? — жестко спросил князь Рас. — А сколько магов в крепости? Даже не так, поставим вопрос по-другому: прежде чем предпринимать какие-то действия, вы выяснили, сколько их в крепости?
Ему ответило озадаченное молчание.
— Не знали и не выяснили, — Машка почти рычал. Тихо и опасно. — Был приказ: узнать, куда попало оружие и проследить его передвижение. Всё. Только сбор данных и наблюдение, Где в этом предложении словосочетание «ликвидация объекта»? Кто вам давал приказ предпринимать активные действия?
— Лэр, но вас не б…
— Возомнили себя бессмертными? Рисковали сами, и подставили под удар остальные бойцовые кланы. Будь хоть один из магов сопровождения боевым менталистом и костры заполыхали бы на всех площадях. С вами в главной роли. И с вашими детьми.
Было слышно, как кто-то из тройки сглотнул.
— Ладно, — лэр Рас позволил себе немного сбавить тон. — Сделали уже. Сейчас рвёте когти к Бронникову, отчитываетесь. Передадите приказ. Немедленно организовать и направить группы для перекрытия всех подходов к крепости и каторге. Если есть возможность, устроить обвалы на дороге. Всех наемников, что будут появляться за пределами крепостных стен, устранять. Издалека! Арбалеты, луки, если есть артефакты, всё в помощь. Наших предупредить - никто не высовывается. Пока. Активировать систему оповещения и ждать. Выполнять.
Трое бойцов подхватились.
— Симар, — остановил Машка старшего, — подростки. Твои?
— Простите, лэр, я сыновьям дома всыплю как следует. За непослушание.
— Я не о том. Один волк, другой медведь.
— А… Чума, ваше сиятельство. У медвежонка вымерли все. Я его грудничком в чумном доме, возле мертвой мамки нашел, — боец тихонько и тепло засмеялся. — Считай, только родился, а ревел так, что за квартал было слышно.
2
Лэр Рас уже с четверть часа сидел возле скрутившегося на лавке Тана. Закинув ногу на ногу и подперев подбородок кулаком, он задумчиво разглядывал «третьего секретаря». Возможно, молодой дворянин настолько устал, что не чувствовал направленного на себя пристального взгляда, а может просто не считал, что здесь, на жесткой лавке в здании «Сурьевских новостей» хоть что-то для него представляет опасность. И, в общем-то, был бы прав. Но какая-то часть мага-менталиста все же ощутила внимание к себе, и лэр Сагальски сонно открыл глаза.
— Утро доброе, — серьезно приветствовал его Машка.
Дворянчик резко сел, оглянулся, явно вспоминая, как он сюда попал. Увидел перед собой оборотня и почему-то успокоился.
— А, Машал. Почему вы не пошли домой?
— Жду вот, когда твоя светлость проснется.
— Я не светлость. Я всего лишь баронет. Во втором поколении, — он потер глаза, снимая остатки сна. — Всё что ли напечатали?
— Сколько бумаги было, столько и напечатали. Сейчас разносчики придут, — круги под глазами наемника недвусмысленно намекали, что он не спал совсем.
— Хорошо, — Тан недовольно посмотрел на лавку, потер бок, мечтательно вздохнул. — Сейчас бы чаю.
Машка, ни слова не говоря, встал, подошел к кабинету главного редактора, открыл, зашел, и, спустя короткое время появился в тесной прихожей, громко именуемой редакторским холлом, с подносом. На подносе стояли чайник, одна чашка с ложкой и розетка с медом. Оборотень так же молча поставил поднос рядом с «третьим секретарем».
Чайник был горячий.
Брови Тана поползли вверх.
— Вы как это? — он показал рукой на дверь. — Она же закрыта. Была.
— Не бери в голову, — спокойно ответил Машка, — в этом городе для меня мало закрытых дверей. Ты чай хотел. Или уже нет?
Тан машинально налил в чашку из пузатенького чайничка, сунул в мед ложечку и поинтересовался.
— Послушайте, Машал, объясните мне все-таки, почему вы так себя ведете?
— Как?
— Ну, как бы… — он немного отхлебнул из чашки. Вкусно, но горячо.
— Нагло?
— Да.
— А ты привык к поклонению?
— С чего вы…
— Условности, Тан. Я веду себя так, как считаю нужным в данный момент. Ну, и сообразно своему характеру. И не считаю, что приставка «лэр» делает меня круче и сильнее. Я сам ее такой делаю, если тебе интересно.
Баронет Сагальски помотал головой.
— Всё же вы странный. И друг ваш странный. Этот… Дагон. И вообще, я знаю, у вас обоих есть одинаковые артефакты.
Наверное, Сагальски все-таки не выспался. Разве можно выспаться на голых досках в неотапливаемом помещении. Наверное, он еще и не проснулся – иначе чем объяснить причину, которая дернула его за язык? Только тем, что лэру «баронету» надоели непонятки последних дней, всякие загадки и тайны разных мэров, их заместителей, губернаторов, мир праху их.
Машка все пристальней разглядывал парня. Потом вынул клинок и протянул.
— Тебя этот артефакт интересует?
Сагальски отпрянул и тут же смутился.
— Да я так, к слову, — в руки он Ключ не взял, но посмотрел на него с интересом, — я в артефактах не очень. У меня ментальная магия. Больше ничего. К сожалению, — и тут же поправился. — Но в Академии все предметы у меня сданы на отлично!
— Кто бы сомневался, — Машка вложил клинок в ножны. — Знаешь, Сагальски, хочу дать тебе совет.
Тан с вниманием уставился на оборотня, но вспомнил, что он как-никак дворянин, и поспешил состроить лицо гордое и снисходительное. Вызвал этим короткий хмык Машки и во второй раз за это утро почувствовал смущение. Вот… д-дерьмо! Да-да, лэр Сагальски решил немного поругаться. Про себя. И надо же, полегчало!
— Я так думаю, что у вас там, в муниципалитете, — насмешка наемника была обидной, но какой-то понимающей что ли, — скоро объявят срочный сбор. Собрание. Если уже не объявили. Ты там должен быть, как я понимаю.
Тан пожал плечами.
— Не знаю, если пригласят.
— Пригласят. Я думаю, тот, кто объявил блокаду Сурьи, отвечать за это в одну харю не захочет. Начнет искать козлов. Типа отпущения.
— Но…
— Ты дослушай. Так вот, среди таких же козлов, как сам, он никого искать не станет. Не дадут. А вот среди разных там баронетов постарается.
— Но…
— А ты у нас что? Ты у нас «лэр» только во втором поколении. А самое главное, ты - «третий секретарь» - умничка и отличник. Ты привык взваливать на себя чужую работу и делать ее честно. Ну, почти. Ты, в сущности, единственный из всей муниципальной шайки, кто не запачкан никаким дерьмом. Поэтому на роль временно исполняющего обязанности ты подходишь как никто.
— С чего вы решили? В мэрии много достойн…
— Я репортер, забыл? А кроме всего прочего, ты самый молодой.
— И что?
— Тебя не жалко.
Тан вскочил.
— Ну, знаешь!
Машка тоже встал.
— Знаю. Так вот совет. Не сопротивляйся.
— В смысле?!
— В прямом. Пусть спихивают на тебя всё, что могут.
— П-почему?
— А мы тебе поможем.
— Мы?
— Ну, я, если тебе так больше нравиться. Конечно, решать тебе, спору нет. Кто я такой, чтобы ты мне верил? Это просто совет. Добрый, между прочим.
Тан упрямо сжал губы.
— Благодарю! Но как-нибудь обойдусь без ваших советов. Всего хорошего.
Он твердо зашагал на выход.
— Чай не допил! — раздалось вслед.
3
Лэр Тан Сагальски шел домой пешком. Надеяться на залетного извозчика в такой ранний час было глупо, и «третий секретарь» ежился от осеннего холода, иногда раздраженно пиная листву, нападавшую за ночь на мощеные тротуары. Он был зол. На вчерашний день, который закончился так трагически и хлопотно. На сегодняшнее утро, которое застало его не в нормальной постели, а в не совсем чистом редакторском холле. Этот наемник со своим ножиком и непонятными речами. Тан физически ощущал, что голова отказывается работать как положено без привычного сладкого чая по утрам, и злился на себя еще больше, потому что чай заваренный Машалом в редакции был очень даже неплох.
Внезапно Тан остановился. Прямо на проезжей части. В голову неожиданно пришла мысль. В ту самую голову, которую он только что ругал, и которая сейчас вдруг решила добить его окончательно.
Наемник Машал почти три месяца назад был неграмотен! Наемник Машал сейчас был репортером и даже… наборщиком! Наемник Машал сказал: «приставка «лэр» не делает меня сильнее». Меня! И почему артефакт наемника Машала, показался Тану очень знакомым? Кто такой, во имя всех святых, наемник Машал?!
Из-за поворота появилась парочка заспанных подростков в теплых куртках, с кепками надвинутыми на самые уши, с характерными сумками для газет. Городские разносчики. Они спешили туда, откуда только что ушел Тан. Тихонько переругивались, боясь навлечь на себя утренний гнев обывателей, а то и содержимое ночных горшков на голову. Лэр «баронет во втором поколении» встряхнулся и хмуро зашагал домой. Нужно хотя бы сменить помятую одежду. Да и позавтракать не помешает. Наверняка, матушка уже хлопочет на кухне вместе со служанкой, а отец аккуратно застелил широкую пружинную кровать, на которой в детстве любили прыгать Тан и Линка. И ждет номер «Сурьевских новостей».
4
Через час переодетый во все свежее, лэр баронет Сагальски сидел в губернаторском кабинете, больше похожем на площадку для игры в крокет. Сидел за одним столом с настолько разномастными фигурами в городской иерархии, что ему хотелось беззвучно и незаметно отодвинуть тяжелое, обитое бордовым бархатом кресло и плотненько прикрыть за собой дверь с другой стороны.
Одно останавливало молодого секретаря. Удивление. В кабинете отсутствовал Первый заместитель губернатора. Тот, кто вчера вечером дал поручение ему, Тану, организовать печать листовок о блокаде Сурьи, сообразно пункту двадцать третьему «Уложения о порядке предпринимаемых действий во время чрезвычайных ситуаций». Сегодня он сказался больным. Второй заместитель губернатора вольного города Сурьи так же не наблюдался в пределах видимости, и вообще в пределах Администрации и Секретариата. Он не сказался никак, и посланный к нему курьер вернулся с сообщением о закрытой усадьбе. Странным образом в кабинет не пришел и непосредственный руководитель Тана, который вроде бы с утра был, но потом непонятно куда исчез. Да и весь его отдел, состоящий из четырех служащих, кроме Тана, почему-то на службу с утра не явился.
Зато напротив, словно проглотив деревянный кол, сидел начальник Службы Порядка города лэр Хильте Самаг, а пухленький начальник Отделения Тайной Стражи лэр Дэни Жигин то и дело открывал и закрывал свой блокнот, не обращая внимания на сдержанный гомон за столом. Удивил своим присутствием настоятель Парфей, скромно пристроившись в дальнем углу. «Главный маг» Сурьевского совета магов нервничал и не пытался этого скрыть. Выделяясь среди всех массивным телосложением и тяжелым взглядом из-под насупленных бровей, еле умещался в кресле владелец Сурьевского Порта, а приглашенный на собрание Председатель ремесленного совета, приглашение не принял и прислал вместо себя даже не заместителя, а «уполномоченного по взаимоотношениям» с Администрацией города, который зашел в кабинет вместе с Таном и сидел рядом, не поднимая глаз. Некоторых «третий секретарь» вообще видел впервые, начиная догадываться, что и они в своих ведомствах и бюро далеко не на первых ролях.
— Как я понимаю, больше нам ждать некого.
Сухой, высокий, затянутый в темно-серый полуфрак старик, с ледяным взглядом выцветших глаз, которого Тан знал, как руководителя хозяйственной службы Администрации, холодно улыбнулся. Он не занял место губернатора, но находился справа от шикарного, обитого мягкой кожей губернаторского кресла.
— Я позволю себе быть распорядителем данного собрания по возрасту, а не по должности, — он бесцветным взглядом обвел сидящих. — Надеюсь, никто не сомневается, что опыт проведения собраний в подобных ситуациях у меня имеется. Возражения есть? Нет. Давайте начнем. На повестке дня несколько вопросов, хотя достаточно решить первый из них, чтобы не задерживать уважаемое собрание, так как предполагаю у всех здесь очень много дел. Согласно «Уложению», пункт двадцать четыре, нам надобно назначение временно исполняющего обязанности губернатора, которые назначенный будет исполнять до приезда в город нового королевского наместника.
— Или до выбора нового губернатора непосредственно гражданами вольного города, — негромко уточнил Начальник Стражи, лэр Жигин. — Согласно пункту «Уложения» за номером двадцать пять.
— Или так, — бесстрастно согласился старик-распорядитель. Смотревший в никуда Хильте Самаг, вдруг вскинулся и удостоил Жигина пристальным взглядом.
— Мне кажется, собрание стоило бы начать молитвой, — вдруг вклинился кроткий голос. — За упокой души нашего во всех смыслах выдающегося наместника, почившего так безвременно и так скорбно.
Храмовник встал, сложил ладони в молитвенном порыве, прикрыл глаза и начал бормотать что-то себе под нос.
— Дорогой Парфей, — скрипуче остановил его распорядитель, — Давайте возносить богам молитвы там, где их услышат. В храме. Здесь же время чрезвычайно дорого. Согласно последнего распоряжения Первого заместителя, действовавшего в рамках «Уложения», необходимо выставить кордоны на выездах из города, а указ об этом должен подписать исполняющий обязанности. И вообще, слишком много работы свалилось на городскую Управу, чтобы тратить время на то, что долженствует делать в тишине и покое.
Тан думал, что Парфей оскорбиться и покинет собрание. Да и не очень он понимал, зачем настоятеля сюда принесло. Но храмовник опустился на свое место как ни в чем не бывало. Зато сидевший рядом с ним чей-то уполномоченный негодующе вопросил:
— А зачем вообще нужна эта блокада? Губернатор погиб под обвалом. Что в этом чрезвычайного?
На этот раз вмешался лэр Самаг.
— Вессалия находится в преддверии военных действий с Северными Островами, — буквально отчеканил он, видимо, чтобы ни у кого в дальнейшем не возникло никаких вопросов. — И отсутствие единоначалия в городе, являющемся стратегически важным оборонительным рубежом чревато потерей этого рубежа со всеми вытекающими последствиями, как для жителей, так и для всего региона.
Жигин, сидевший напротив жандармейстера, только приподнял бровь.
— Судя по массовому отсутствию заместителей погибшего, да и многих, как я посмотрю, из административной структуры Управы, обязанные обеспечить «единоначалие» совсем не разделяют вашу точку зрения, — заметил он.
— Главное что ее разделяете вы, мой друг.
— Это да. — согласился Жигин. — Кстати, мои люди уже в оцеплении. Правда, только на главных выездах. Вы же понимаете, страже категорически не хватает персонала.
Последнее предложение прозвучало с явным подтекстом, понятным, видимо, всем, кроме Тана.
— Давайте прекратим бесполезное сотрясание воздуха, — остановил намечавшуюся перепалку распорядитель. — И чтобы долго не рассуждать на тему: кто может, а кто не может взять на себя ответственность за порядок в городе и нормальное функционирование всех служб, я, как довольно долго наблюдающий работу многих в Администрации, предлагаю кандидатуру лэра Сагальски, присутствующего здесь, как наиболее подходящую. Кто за?
Это было настолько неожиданно, что некоторое время все озадаченно молчали. Даже Тан не сразу отреагировал на такое скорое и сбывшееся практически буквально предсказание наемника.
— Я?! — запоздало оторопел он, пытаясь не столько возмутиться, сколько понять, что происходит. — Вы это сейчас пошутили? Да вы что?! Я и половины обязанностей исполняющего не знаю!
— Дорогой Тан, вы же видите, никого из более... м... подготовленных лиц здесь нет.
— Это по-вашему аргумент?!
— Не надо было сюда приходить, — прошептал себе под нос сидящий рядом «уполномоченный», но услышали его все.
— Я за.
— За.
— Согласен, — послышалось торопливое со всех сторон.
— Я не смогу! — вскочил «третий секретарь». — Вы что не понимаете? Я не смогу!
Но на лицах присутствующих читалось ничем не прикрытое облегчение, и Тан почти заорал:
— Лэр… распорядитель! Вы же лучше меня знаете, что нужно делать! Вы сами сказали! Это вам надо быть губернатором… э… в смысле исполняющим.
— Молодой человек, — печальной укоризной сочившейся в голосе старика можно было полить все цветы в кабинете, — я не сегодня-завтра уйду за горизонт, а вы…
— Вы за этот горизонт уже двадцать лет уходите! И все никак! Ох... извините…
Но вопреки ожиданиям, старик даже обрадовался.
— Вот видите! Вам всего-то чуть больше двадцати, но вы отлично знакомы с историей нашего края, с ее ресурсами и возможностями, и даже судьбы людей, живших и живущих в нем вам не безразличны. Вы просто идеальный кандидат на переходный период и мы…
— Типа, козел отпущения, — неожиданно для самого себя, Тан резко успокоился. Иногда так бывает, внезапно обдает холодом понимание, что ничего изменить ты не в силах. Что единственное действие, которое ты можешь сейчас предпринять, это бегство. Трусливое и быстрое. Но точно так же приходит понимание, что после этого бегства ты станешь таким же подонком как те, кого ты совсем недавно уважал. И дороги назад уже не будет.
Удивленная тишина повисла в губернаторском кабинете, а распорядитель так и остался с открытым ртом, не успев договорить свою пафосную речь.
— Кхм… — Начальник Стражи весело оглядел всех присутствующих и обратился уже к Тану, — Вы, молодой человек, как я вижу, не стесняетесь говорить по существу. Кому как, но лично мне это импонирует.
— Моё имя Тан Сагальски, — окончательно разозлился «третий секретарь», понимая, что от «козлиных» обязанностей он теперь вряд ли отвертится. — И при всем уважении, раз уж вы решили, что моя кандидатура настолько идеальна, потрудитесь забыть… возрастные различия. На переходный период, разумеется.
Тан никогда в жизни не позволял себе подобного поведения в отношениях со старшими. Но, кажется, влияние наглого наемника оказалось более значимым, чем он предполагал. И потом, эти так называемые «старшие» в критический момент повели себя, мягко говоря, странно, а значит, возникает вопрос, такие ли уж они «старшие», чтобы испытывать к ним уважительный пиетет. Он, конечно, опыта в подобных играх имеет мало, но…
Пока он размышлял, а сидевшие почему-то начали удовлетворенно перешептываться, старик-распорядитель открыл сейф, стоящий в углу кабинета, достал оттуда небольшую коробку и, обойдя стол, поставил ее перед Таном.
— Лэр, — теперь голос старика был официален до зубовного скрежета. Он доставал и раскладывал на столе предметы. — Большая губернская печать. Большая городская печать. Печать-кольцо малая. Свиток принятия должности. Временный разумеется. Вы должны вписать в него свое имя. Лэр.
— Вы уже и свиток подготовили? — не стал скрывать неприязни Тан. Но распорядитель степенно кивнул и поставил перед ним чернильницу.
— Ночью, — он повернулся к сидевшему в самом конце стола магу, — Прошу, магистр.
Пока магистр вскакивал и подходил, неловко цепляясь за соседние кресла, Тан чуть подрагивавшей от гнева рукой внес свое имя в пергамент. Вся процедура скрепления с символами власти заняла не более пяти ударов сердца - магистр что-то там поколдовал над предметами, над Таном вспыхнуло желтое свечение, рассыпавшееся исками золотого песка и исчезло.
— Поздравляю, лэр.
Настоятель Парфей вскочил первым и с каким-то показательным остервенением захлопал в ладоши. Следом за ним поднимались и хлопали остальные. Тан вопросительно уставился на старика. Тот жестом показал, что нужно надеть малую печать на палец (любой) и пригласил (молча) на губернаторское место.
— Малая печать должна находиться на пальце всегда? — хмуро поинтересовался бывший «третий секретарь». Распорядитель с достоинством кивнул. — Тогда как она оказалась сейчас здесь? Разве тело губернатора вместе с сопровождающими уже в храме?
Хлопки прекратились.
На этот раз старик отвечать не спешил. А ведь, действительно, почему кольцо оказалось здесь? Понятно, что у хозяйственника Администрации должен быть ключ от всех дверей, в том числе и сейфов. Но печатка? И от ответа уйти не получится, слишком много людей смотрит на него.
— Лэр губернатор не стал одевать кольцо на… охоту.
— Вы хотите сказать, что он нарушил собственные обязательства? — Тан действительно был удивлен. Но тут внезапно его осенила догадка, и он бесхитростно её озвучил. — Или он не хотел оставлять ментальный след? Там, куда он… направлялся?
Взгляды из любопытных стали настороженными и уже никто не отводил глаз от распорядителя.
Старик и так прямой, как жердь, выпрямился еще больше, сверкнул сталью в глазах и ответил.
— Да. Ваша светлость.
Тан открыл было рот, но сразу же вспомнил, что губернаторская должность подразумевает и титул. Не ниже графского. Который сохраняется и после оставления полномочий. И постоянная путаница в обращении к тем кто «сияет» и к тем кто «светится», не умаляла факта, что баронет Сагальски за пару мгновений взлетел на ранг выше. А то и на два. Таким нехитрым способом старик ему об этом напомнил. И не только ему. Дыхание перехватило, но парень взял себя в руки. Лихорадочно соображая, что могло заставить покойного наместника снять печать, и так ничего не придумав, он попросил.
— Я, кажется, должен сейчас отпустить собравшихся? Чтобы не тратить их драгоценное время, — он все-таки позволил себе ехидную злость, — за исключением лэра Жигина и лэра Самага. И вас. Вы с этого момента мой… заместитель, лэр…
— Лэр Самбулай Фарах, — поклонился старик.
Но стоило всем собравшимся торопливо двинуться на выход, не дожидаясь пока новоявленный исполняющий изменит решение и попросит остаться еще кого-нибудь, Тан вспомнил.
— Да, господа. Я напоминаю всем, что согласно «Уложению», пункт тридцатый, покидать город без соответствующего пропуска, заверенного... мной заверенного, запрещено. А в пункте тридцать первом написано, что распоряжения исполняющего обязанности критике не подлежат, выполняются неукоснительно и в самые кратчайшие сроки, — он вопросительно взглянул на Фараха, беззвучно спрашивая о правильности своего заявления, и тот с улыбкой кивнул. Но лучше бы не улыбался – в дверях как-то слишком быстро образовался затор, и молчаливое толкание плечами и локтями только усилило эффект этой улыбки.
5
Высокая, инкрустированная разными породами дерева дверь губернаторского кабинета закрылась, и Тан безотчетно опустился в кожаное кресло. Губернаторское. В кресле было неудобно. Посидев пару мгновений и прислушавшись к себе, новенький исполняющий обязанности встал и пересел в другое. Стоявшее рядом. Трое мужчин внимательно следили за его передвижениями.
Запоздало робея в их присутствии, Тан все же спросил:
— Лэр Жигин, а теперь без всякой… ерунды, зачем нужно было закрывать город?
Пухленький Начальник Отделения Стражи только уважительно крякнул.
— Видите ли, покойный губернатор вез в город партию мин, и обвал, скорее всего, спровоцировала их детонация.
Если бы Тан не был так поражен только что озвученным, он бы заметил точно такое же «поражение» жандармейстера, лэра Хильте Самага. Не укрылось бы от его внимания и то, что распорядитель Фарах, слегка прикрыл веки, словно соглашаясь с так спокойно прозвучавшим обвинением покойного.
— Испугавшись ответственности и вскрытия этого факта, о котором он безусловно знал, Первый заместитель губернатора начал действовать в соответствии существующему «Уложению». Но поняв, что город не в состоянии обеспечить себя достаточной защитой, он спешно его покинул. Как покидают его сейчас и все те, кто был информирован о намечающейся провокации. И, естественно те, кто этого не знал, но тоже испугался.
— Я ничего не понимаю. Какие мины? Какая провокация? Почему нет защиты? А крепость? А каторжный контингент?
— Вы здесь их командиров видите?
И правда, как он раньше-то не заметил? Уж эти двое должны были бы присутствовать на срочном заседании по блокаде города. Может еще не успели доехать? Хотя, именно с каторги пришло сообщение о гибели наместника.
— …хотите сказать, что крепость и… — Тан замолчал размышляя.
— Дэни, почему не сказал? — вдруг спросил лэр Самаг.
— А как ты думаешь? — резко повернулся к нему Жигин. — Ты эти пять лет из шкуры выпрыгивал, думая, что так сильно ценен для наместника. А он не тебя обласкивал, Хильте. Крысы у тебя завелись. Полный подвал. Это ведь из твоей епархии стихийники с ним поехали. Хотя, я тоже идиотом оказался. Не увидел того, что под носом происходит. За пешками гонялся.
Самаг только желваками заиграл.
— Подождите, — Тану были не интересны чьи-то интриги, или кто из этих двоих оказался идиотом, а кто просто дураком. Он вдруг понял что в действительности нависло над городом. Над его родным городом. — Вы хотите сказать, что Первый зам губернатора закрыл Сурью потому, что опасался нападения? Со стороны крепости?
— Досрочного нападения. Провокация должна была произойти позже. Чтобы те, кто знал о предстоящей бойне, покинул Сурью незаметно, под благовидным предлогом. Например, навестить дальнюю родню, внезапно и всем скопом находящуюся при смерти.
— Простите, лэр Жигин. Но если вы знали все заранее, то почему не… доложили…
— Кому? — удивился толстячок, а Тан отругал сам себя: действительно, губернатору что ли докладывать?
— Но вы же могли хоть что-то предпринять.
— Я уже говорил, — поморщился Жигин. Ему явно не нравилось отчитываться перед этим… молодым человеком, смотревшим на него такими строгими и такими чистыми глазами, — людей у меня непозволительно мало. Взрывчатку мы ждали в городе. Во время ее закладки под здания мы рассчитывали взять исполнителей, и у меня бы появились железные доказательства измены. А уж на посадки особо отличившихся сил бы хватило. Но детонация все планы порушила. Или обвал, кто их там разберет. А тут еще и проклятый лазарет разнесло. Как специально.
— Вы сказали, что город почти не защищен. Но вы сказали, что ваши люди стоят на выездах.
— Да, все, кто есть. Но только на выездах. Весь периметр мы не оцепим. Да, кстати, вы же помните, лэр Сагальски, что по «Уложению» кордон обязан возвращать беженцев обратно и конфисковывать в городскую казну все ценности, что они с собой везут. По простой причине. В условиях чрезвычайного положения нет времени разбираться украдены эти ценности или нет. Вы же помните, что исполняющий обязанности наместника первым своим указом должен закрепить полномочия заградительных кордонов. Так что прошу… вас, лэр.
Тан посмотрел на Фараха, и старик с невозмутимым видом, подал ему довольно объемную папку. Где только держал?
— Первый пергамент сверху, — объяснил старик.
— Это вы тоже ночью писали? — потянул за завязки Тан.
— Нет, лэр. Эти документы всегда готовы и всегда лежат в сейфе. Я их просто оттуда достал.
— Я так понимаю, моих жандармов ставить на кордоны бесполезно? — хмуро поинтересовался Начальник Службы Порядка.
— Разве что рядовой состав, — согласился Жигин. — Остальными займутся мои офицеры. Менталисты, само-собой. В соответствии с «Уложением».
— Мной тоже… займутся? — мрачно усмехнулся Самаг, скрывая напряжение.
— Ты вне подозрений. Пока, — сообщил Жигин. — А вообще, я, честно говоря, не понимаю, почему ни крепость, ни каторга еще не в городе. На их месте я бы уже рысачил сюда как в задницу укушенный.
— Почему? — спросил Тан, не обращая внимания на формулировку славящегося своими речевыми оборотами Начальника Стражи.
— Время. Предварительный подрыв зданий не состоялся. А Первый заместитель откровенно затупил и начал оповещеать население. Значит, чем быстрее город будет зачищен, тем лучше. Пока мы не опомнились.
— За… зачищен? — Тан безусловно понял о чем идет речь, но мысль о нападении на Сурью до сих пор казалась нелепой.
Жигин понял его вопрос по-своему.
— Прошу прощения, лэр Сагальски, это так называемый военный слэнг. Если говорить литературно, то жители города являются нежелательными свидетелями готовившейся провокации, а значит подлежат ликвидации. То есть, в просторечии, должны быть убиты. Ну, хотя бы самые языкатые. Иными словами, в городе нужно срочно организовать управляемую резню. Тотальную. Можно даже с привлечением получивших свободу каторжан. И если вы сейчас зададите мне откровенно глупый вопрос «почему», я отвечу так. Получивший приказ обязан его выполнить. Иначе под ликвидацию попадет он сам.
Конечно, лэр Дэни Жигин видел, как молодой человек побледнел уже после первого откровения о зачистке, но жалеть его не стал.
Тан невидящим взглядом уставился в окно, задумчиво проговорил:
— И вы меня на это подписали.
Жигин предусмотрительно промолчал.
— Но вы, лично вы, остались, — Тан перевел на него требовательный взгляд. Лэр Жигин опустил глаза, побарабанил пальцами по столу.
— Мы поможем, лэр, — сказал стоявший за спиной Фарах. Очень серьезно так сказал. И Тан вспомнил, что сегодня он эти слова уже слышал.
— Что нужно сделать, чтобы людей было больше? Раздать горожанам оружие? Арбалеты, все такое…
Жандармейстер фыркнул.
— И тогда, кроме Хозяйки, городу уже никто не поможет. Половина сбежит, половина перестреляет друг друга.
— Вы очень плохо думаете о людях, лэр.
— С высоты своего опыта, господин исполняющий обязанности.
— А наемники? — Тан не собирался встревать в полемику с Начальником Службы Порядка. В конце-концов, это они впихнули его, бывшего баронета, в губернаторское кресло, пусть теперь выслушивают то, что он считает нужным сказать. — Наемникам, конечно, надо платить. Но вы говорите, что у города может оказаться конфискат.
Руководители двух силовых ведомств переглянулись.
— Вы просто на лету всё схватываете, моло… лэр Сагальски, — Жигин усмехнулся. — Вопрос: из какого сундука этих наемников брать?
Да-да, откуда. Естественно, в голове вертелись разные варианты "сундуков", один другого нелепее, но самый первый, и судя по всему, единственно реальный маячил перед мысленным взором наглой рожей наемника со странным клинком.
Тан повернулся к старику.
— Лэр Фарах, а курьеры еще не разбежались?
— Вы хотите за кем-то послать?
— Да, пожалуйста, владелец трактира «Три карася» наем… репортер Машал. Пусть придет. И срочно. Я же могу отдавать такие приказы?
— Можете, лэр, — старик легко поклонился и вроде бы не спеша вышел из кабинета.
— Какие интересные у вас знакомства, лэр Сагальски, — вдруг прищурился Жигин.
Ответить Тан не успел, дверь открылась без стука, и в кабинет вошла женщина. В строгом деловом костюме, гладко причесанная, с еле сдерживаемым гневом в глазах.
6
Все трое вскочили. И что удивительно, и Жигин и Самаг с одинаковым испугом на лицах. Тан даже глазами захлопал от такого разительного сходства. Но первый с кем поздоровалась госпожа Марта, был новый исполняющий. Правда, он до сих пор не знал, госпожа она или нет, но по отношению к учительнице его это не волновало.
— Здравствуй Тан. Как дела? Как мама, не хворает?
— Нет, сейчас здорова, — смутился таким вниманием бывший «третий секретарь».
— Я рада. Тан, ты не мог бы на минуточку выйти, я с этими, — она так взглянула на вытянувшихся перед ней мужчин, что он еле сдержался, чтобы не хихикнуть вслух, — господами переговорить хочу.
— Э… ларэсса, позвольте представить вам исполняющего обязанности губернатора Тана Сагальски, — с какой-то лихорадочной поспешностью оттарабанил Самаг.
Марта остановилась на полпути к предложенному ей Жигиным креслу.
— Вот как, — она переводила взгляд черных глаз с одного на другого, — спихнули все-таки.
— Что значит «спихнули»? — начал было возмущаться Жигин, но Марта остановила его взмахом ладони.
— То и значит. Ты уже получил печать? — вдруг обратилась Марта к Тану. Он кивнул. — А титул? Чтобы хоть знать, ради чего надрываешься?
— …ну, как бы да.
— Как бы, — проворчала женщина, усаживаясь в подставленное кресло. — Тебе хоть сказали, кто ты у нас теперь? Барон? — Тан пожал плечами. — Хотя должен быть графом.
— Да сразу князем, чего уж мелочиться, — не удержался от иронии Жигин.
— Титул князя, Дэни, за полный разгром эльфийского нападения, причем без единой смерти среди оборонявшихся, был дарован только один раз за всю историю города Сурьи, — как нашкодившего ученика отчитала Марта Начальника Стражи, — и настояли на этом именно граждане вольного города. Я надеюсь не надо уточнять, кому титул был присвоен?
Оба силовика молчали, а Тан почувствовал себя провинившимся школьником, который не выучил урок.
— Кому? — привычка спрашивать, если что-то непонятно, дала о себе знать.
— Основателю города. Первому князю Расу, род которого неустанно предают анафеме в наших храмах. — Марта мило улыбнулась, и это так контрастировало с ее строгой внешностью, что лэр Самаг поперхнулся. — Кстати, именно тогда клан Расов получил артефакт, гномий клинок. Хильте, я не сказала ничего такого, чего бы не упоминалось в исторических документах. С чего это ты так раскашлялся? И это я только начала. Будь добр, объясни-ка мне, почему возле школы до сих пор не вставлена твоя охрана. Занятия никто не отменял, но, если я правильно понимаю, у нас тут как бы чрезвычайное положение. Или нет?
Тан медленно поднялся со своего места.
— Простите, — промямлил он, — мне надо выйти.
Его паническое бегство сопровождалось удивленными взглядами, а он, захлопнув за собой дверь, обессиленно прислонился лбом к холодному косяку.
Портрет. Тот самый портрет, который он откопал среди хлама в подвале, и который предназначался на выброс. Вернувшись из Академии в родной город, Тан как менталист сразу попал на службу в Управу, и его отрядили наблюдать за уборкой мусора после ремонта подвала. Тогда он пособирал всё более-менее пригодное в обиходе и перевез госпоже Марте для муниципальной школы. Там был портрет.
Вот где он видел это лицо. Вот откуда ему знаком нож, который он видел сегодня утром. Артефакт. Гномий артефакт. Машал Рас. Князь. Истинный князь этих земель. Именно поэтому в городе «для него мало закрытых дверей».
На плечо опустилась чья-то рука.
Тан подпрыгнул, резко разворачиваясь и переходя в состояние ментального удара, готового в любой миг сорваться на посягнувшего на честь и достоинство…
— Ты чего? — отшатнулся Машка.
Бывший «баронет во втором поколении» пялился на оборотня как на призрак, внезапно присевший на краешек кровати. Пришлось щелкать пальцами перед его носом. Раз пять щелкать.
Наконец, исполняющий обязанности губернатора вольного города Сурья обрел фокусировку взгляда и отвел Машкину руку от своего лица.
— Ху-у… — только и сумел он произнести, расправляя скрученную пружину собранных в комок сил, — больше так не надо делать, Машал.
— А то что? — искренне заинтересовался наемник.
Или… не наемник.
Большой холл приемной бывшего губернатора, сейчас был непривычно пуст. Только рядом с Машалом стоял вчерашний побитый парень, правда, его нос уже выглядел нормально, лишь под глазами сияли желто-зеленые пятна. Чуть позади рассматривал Тана давешний владелец Сурьевского Порта. Выходит, он не ушел вместе со всеми и кого-то ждал. Да, собственно, теперь было предельно ясно, кого. А за спинами этих троих маячила парочка ребят, больше похожих на егерей из королевского лесничества. Им только арбалетов за спинами не хватает, а так один в один.
— Мой шеф здесь? — спросил побитый, и, видя на лице Тана недоумение, уточнил. — Лэр Жигин.
— Д-да, — Тан проводил взглядом уверенно открывшего дверь парня, и уточнил уже его спине, — туда не стоит… заходить.
— Ты чего стенку подпираешь? — снова поинтересовался Машка. — Выгнали?
Последнее слово, так бесхитростно озвученное стоявшим перед ним... не пойми кем, оказалось для Тана тем ведром колодезной воды, которая, как известно, очень бодрит. Тан Сагальски встряхнулся.
— Вот что, уважаемый Машал. Я требую объяснений!
— Ты о чем?
— О вашей родословной, лэр! Или как правильно к вам обращаться? Ваше сиятельство?!
— Вот ты нудный, — скривилось его сиятельство, — Ну, да, у меня есть княжеский перстень, связанный по крови. И титульное оружие. Тебе полегчало?
Открывший было рот в праведном возмущении Сагальски, ничего сказать не успел.
Дверь распахнулась, стремглав выскочивший из кабинета Лен захлопнут ее так поспешно, что эхо удара в панике заскакало по помещению.
— Жесть! — сыщик подпер дверь спиной и потрясенно прошептал. — Там Марта!
— …э… — Машка попятился, — вы же тут и без меня справитесь, да? Я скоро, ага?
— Ну, уж нет, — лэр Тан Сагальски бесстрашно схватил князя Раса за полу песцовой безрукавки, даже не собираясь замечать, как двое «егерей» опасно дернулись к нему. — Ты мне помощь должен! Не забыл?! Так что помогай!
7
— Разворачивай оглобли! — в короткой броне, с арбалетом наперевес, на дороге стоял звероватого вида детина. — Никого пущать не велено!
— Да ты кто такой, смерд?! — из легкой кареты спрыгнул и завяз элегантными штиблетами в чавкающей грязи респектабельный мужчина, — Давно на конюшне кнутом не охаживали?! Немедленно пшел с дороги!
Кучер сидел на облучке с таким видом, словно от рождения был глух и нем. Ну, и слеп до кучи.
— Как ты думаешь, — повернулся к напарнику худощавый паренек, — Ему скоро надоест тупого селянина изображать?
Они сидели в кустах барбариса, чуть в стороне от накатанной колеи.
— Да пусть развлекается, — второй внимательно осматривал взхолмленный лесок. Короткий меч на перевязи, в руках небольшой арбалет. — Ты вокруг смотри, дворянин ты наш. Вдруг кому огоньку подкинуть надо будет, а ты не успеешь.
— Успею. Васька же не зря там базарит. Он не будь дураком уже «поиск» кинул.
Детинушка стоял на своем, как глыба посреди дороги.
— Бумага есть?! От нашего свет хубернатора?!
Респектабельный мужчина все же боялся подходить близко и на вопрос только выкрикнул:
— Что ты несешь, орясина?! Нашего губернатора отпевают уже. Уйди с дороги говорю!
Кучер сонно прикрыл глаза и припустил вожжи.
— Наш хубернатор молодой ищо, чтоб его отпевать! Сагальски! Лэр! Гони бумагу!
— Какой Сагальски?! — взвизгнул мужчина. — Самозванец это, дуболом ты косорукий!
— Вот что, барин, — детина поднял арбалет, недвусмысленно демонстрируя свои намерения, и неторопливо зашагал к карете. — У тебя бумаги нет, а у меня есть. Я щас твою телегу обыщу, и всё, что дешевше серебрухи тебе оставлю. Остальное заберу. Екс-про-при-ация называется. Потому как больно разговорчивый ты. Стибрил гдесь золотишко, вот и надрываешь горло-то.
Мужчина резво подскочил к лошадям, хватая вожжи лайковыми перчатками, и с молчаливой яростью потянул на разворот. Проснувшийся кучер деловито выдернул у барина конную упряжь и, причмокнув, щелкнул плетью. Двойка отработанно выехала по большой дуге, окатив мужчину свежей грязью, и он, растеряв всю свою респектабельность, помчался догонять неторопливо уезжавшую обратно в город карету.
— Вась, — окликнул детину арбалетчик, — оно тебе надо? Завернул бы его назад, и все дела.
— Тренировка, — покрутил головой Вася, разглядывая облетевшие березки — да и знаю я его. Он из городской больницы для нищих. Лекаришко. Худо бедно, но лечил, и даже вылечивал. Иначе, я бы уже все его сундуки перетряхнул.
— О, смена скачет! — огневик издали увидел троих всадников.
— Точно. Смена, — хмуро подтвердил Василий.
— Да ладно тебе, не переживай ты так, — толкнул его огневик, — скоро дома будем.
— Мы-то дома будем. А им полдня тут бельмом торчать. Мало нас. Если что, сомнут нас как котят и не заметят. Я этих архаровцев с каторги знаю. Хуже только Тилевские упырьки были.
Подъехавшая троица спешилась.
— Что в городе твориться! — радостно поделился новостями один из них. — Дружину собрали! Откуда что взялось! Ремесленные за клинки взялись, и за старшего кузнец у них. Рамат. Он сам с сыновьями в Управу пришел. Портовские поднялись. С лесопилок работные вернулись. Все дороги теперь перекрыты. Засады поставлены. Так что теперь на город только дурак попрет.
Один из стражников стянул с конского крупа суконный мешок с провизией и настороженно оглянулся.
— Слушок прошел, оборотни по горным дорогам засели.
— И даже маги на это глаза закрыли.
— Еще бы, подыхать никому не охота.
— А Парфей наш пропал.
— Да ладно!
— Хозяйкой клянусь!
— Не клянись, удачи не будет.
— Будет, она баба справедливая.