Дорога Токайдо

ГЛАВА 71 Как облако

Кошечка лежала в темном углу комнаты, куда не попадал колеблющийся бледный свет ночника, и думала о плане хитроумного князя. До налета Оёси на усадьбу князя Киры оставалось всего шесть дней. Кошечка потеряла еще один день, пока Хино отдавал распоряжения начальнику своей охраны и нескольким самым надежным его подчиненным.

Замысел нелеп, но в случае удачи оправдает задержку. Пока союзники князя Уэсудзи будут через гонцов выяснять, кто из них послал своих людей в замок Хино, Кошечка и Хансиро уже доберутся до Эдо. Кира станет дымом, пеплом и горьким воспоминанием, а душа князя Асано обретет покой в Западном раю.

Из сторожки у ворот послышался стук деревянных колотушек ночного сторожа — пробил час Крысы. Пора приступать к делу.

Кошечка почувствовала, что кто-то крадется к ней по коридорам замка. Началось! Ее сердце забилось чаще, хотя она знала, что это не враги, а люди князя Хино. Чтобы успокоиться, молодая женщина стала повторять в уме путь, по которому она должна убегать от мнимых убийц.

Она очень хотела бы, чтобы Хансиро сейчас был рядом с ней, а не в соседней комнате. Но под крышей князя Хино княжна и ронин делали вид, что между ними нет ничего, кроме деловых отношений знатной дамы и ее телохранителя. Более того, Хансиро должен был всячески подчеркивать свое циничное безразличие к аристократке, купившей его услуги. Так он вызовет меньше подозрений, когда покинет замок после известия о смерти своей хозяйки.

Кроме того, чтобы хитрая выдумка Хино удалась, Хансиро притворился, что его усыпили снотворным. Охранникам, сторожившим двери Кошечки, действительно подлили в чай снотворный настой, и без их покашливания за стеной Кошечка чувствовала себя совсем беззащитной. Чтобы отогнать это чувство, она просунула руку под край тюфяка и дотронулась до гладкой поверхности короткого дубового посоха. Его раздобыл для нее Хансиро.

Дверь из коридора в комнаты Кошечки скрипнула — начальник охраны нарочно открыл ее с шумом, давая условный сигнал. К тому времени, как он и два охранника, переодетые «воинами-чародеями», тесня друг друга, показались в двери, которая вела из Кошечкиной гардеробной в ее спальню, княжна Асано успела схватить свой посох и выбежать через заднюю раздвижную стенку.

Босая, в просторных спальных одеждах из голубого шелка, подолы которых она заткнула за пояс, Кошечка почти летела по лабиринту узких тайных переходов, связывающих дом князя Хино с огромной центральной башней замка и окружавшими замок укреплениями. Хино позаботился о том, чтобы свечи в коридорах были вставлены не во все настенные подсвечники и находились далеко одна от другой. Теперь они еле-еле освещали Кошечке ее извилистый путь. Пробегая мимо свечей, молодая женщина задувала их, оставляя шумных ниндзя князя Хино в темноте.

Молодой охранник, одетый так же, как Кошечка, должен был ждать ее у подножия каскада лестниц, которые связывали этажи башни, пронизывая квадратные отверстия в перекрытиях. Последняя лестница выходила на крышу верхнего, пятого этажа оборонного сооружения. Этот воин должен был повести за собой мнимых врагов княжны по остроконечным черепичным крышам укреплений и стен замка. Кошечка тихо окликнула охранника, но его не оказалось на месте. Что ж, ей придется выполнить и эту часть плана самой.

Кошечка услышала за спиной бормотание, потом раздались шелестящие стуки — не то тихие удары, не то шаркающие шаги, потом до слуха ее донесся приглушенный торопливый топот ног, обмотанных тканью. «Идиоты!» — пробормотала она. Даже для поддельных ниндзя эта тройка шумела слишком сильно.

С тяжелым посохом в руке молодая женщина стала подниматься по крутым ступеням. Ей приходилось нагибаться, пробираясь под полотнищами паутины, свисавшими с массивных диагональных балок, поддерживающих потолки, и пачкать платье о толстые, покрытые белой штукатуркой опорные столбы башни. Плечом она подняла тяжелую деревянную крышку люка в конце последней лестницы и, резко выпрямившись, откинула ее. Летучие мыши заметались над ее головой, и шуршание их крыльев показалось Кошечке шорохом одежд монахов-молчальников. Она представила себе, как преследователи неумолимо поднимаются вслед за ней, и двинулась к проему в стене.

Задыхаясь от усталости, молодая женщина вскарабкалась на узкий гребень крыши. Здесь свистел холодный ветер, который тут же раздул подол ее одежды. Внизу угадывалось несколько ярусов покрытых синей черепицей крыш с загнутыми вверх углами — кровли башен и зубчатых стен укреплений замка. Эти крыши были расположены так, чтобы любой предмет, брошенный под любым углом из любого окна здания и любой бойницы, беспрепятственно долетал до земли. Дорогу Кошечке освещали только звезды. Цепляясь за резные украшения карнизов, молодая женщина пробежала по ребристому гребню и спрыгнула на крышу, расположенную под ним.

Ударившись о какой-то горб пятками, княжна Асано не удержалась на ногах, она поскользнулась на крутом скате крыши и покатилась вниз, цепляясь одной рукой за грязь и мох, заполнявшие щели между волнистыми рядами шероховатых чешуек кровли. Кошечка едва спаслась от гибели, ухватившись за хвост бронзового дельфина, украшавшего угол карниза. Снова взобравшись наверх, Кошечка присела на коньке крыши, чтобы отдышаться. Вверху, слева от себя, она увидела на гребне одной из соседних построек силуэт преследователя и мгновенно соскользнула под широкий карниз, находящийся рядом со стеной. Кошечка была уверена, что этот человек слышит биение ее сердца, так громко оно колотилось.

— Бака! — пробормотала княжна себе под нос. Она просто дура, что дает разыграться воображению. Ей нечего бояться. Из-за какого-то недоразумения охранник, который должен был заменить ее, не появился на месте, но бежали за ней все равно люди Хино.

Кошечка подумала, что, раз уж она оказалась здесь, следует сделать представление правдоподобнее. Молодая женщина встала, чтобы ее бледно-голубая развевающаяся на ветру одежда была видна с земли, и громко закричала. Вскоре со двора, который темнел далеко внизу, до нее донеслись взволнованные голоса: князь Хино сзывал своих солдат и домашних для участия в главной сцене спектакля. Кошечка вновь закричала и осталась довольна, заметив, как усилилась во дворце суматоха.

Она отступила, скрывшись из поля зрения тех, кто наблюдал за ней снизу, и повернулась к первому ниндзя. Голову его облегала широкая повязка, завязанная подо ртом, и эта тряпка создавала впечатление, что лица у него вовсе нет. Этот человек должен был принести сюда куклу в такой же, как у Кошечки, бледно-голубой одежде — манекен, который требовалось сбросить с крыши в безлюдный угол сада. Управляющий князя Хино и несколько его верных слуг ждали там, внизу, чтобы в темноте и суматохе унести куклу до того, как кто-нибудь успеет понять, что это не гостья князя.

Но вместо того, чтобы подать Кошечке куклу, преследователь бросился на нее. Княжна инстинктивно повернулась к нему боком и изо всех сил ударила дурака, охваченного азартом погони, посохом по плечам. Ниндзя не ожидал ответного выпада. Он упал и заскользил по крыше, царапая ногтями пласты черепицы в напрасной попытке удержаться за них. Уже перевесившись через край крыши, воин Хино сумел замедлить скольжение и стал, подтягиваясь на руках, подниматься обратно.

Кошечка низко пригнулась, чтобы не удариться о нависавший над ее головой карниз, и, выбирая дорогу на ощупь, стала пробираться по многоярусной путанице крыш, освещенных мертвенным звездным светом.

Когда Кошечка влезала на очередной скат, вторая гибкая тень спрыгнула с крыши у нее за спиной и попыталась схватить женщину за ногу. Княжна Асано поняла, что ее хотят убить. Произошла какая-то ужасная ошибка.

— Помогите! — крикнула Кошечка, словно была смертельно напугана. Она стояла на обдуваемой ветром поверхности в самой верхней точке притулившейся к мощной стене пристройки. Крик помог: по стойке врага Кошечка заметила, что тот расслабился.

Решив, что перед ним слабая и напуганная жертва, ниндзя спокойно пошел к Кошечке. Она позволила врагу схватить себя и подтащить к краю крыши. Потом, упав на одно колено, княжна, вместо того чтобы отчаянно сопротивляться, одной рукой ухватилась за железный прут оконной решетки, а другой опрокинула противника на спину, использовав инерцию его собственного движения. Пока враг хватал руками воздух, напрасно ища, за что уцепиться, Кошечка ударила его посохом по голове и столкнула вниз. Потом молодая женщина встала у стены центральной башни и прижалась к ней спиной. Вокруг были только черная пустота и ветер, который завывал, огибая угол стены. Кошечка слышала удары металла по дереву. Это, должно быть, стучали солдаты Хино. Ниндзя, скорее всего, заперли дверь, ведущую на крышу, и эти люди не могли прийти к ней на помощь.

Княжна Асано видела, как ее враги то скользят гибкими черными тенями по гребням крыш, то исчезают в тени карнизов. Она попыталась сосчитать преследователей, но не смогла: ниндзя появлялись без малейшего шума и так же легко исчезали. Казалось, что это движутся не люди, а сгустки большой тени, которые то отделяются от основного пятна мрака, то снова сливаются с ним.

Но вскоре Кошечке стало ясно, что враги больше не ищут ее. Тени пробирались к крыше, которую отделял от молодой женщины черный колодец пустоты — прямоугольник, образованный бастионами, башенками, валами и стенами оборонительных сооружений. Там, по другую сторону провала, на фоне звездного неба возник четкий силуэт воина — Хансиро с учебным деревянным мечом в руке легко бежал по изогнутому дугой гребню, плотно охватывая ступнями обутых в таби ног его покатые скосы.

Перешагивая с этой крыши на верхнюю, Хансиро покачнулся. У Кошечки перехватило дыхание, но воин тут же восстановил равновесие. А ниндзя, цепляясь за кромки черепицы руками, уже подбирались к нему. Сталь зазвенела о дерево. Один враг, перелетев через край крыши, свалился во двор, двое других покатились вниз по скользким скатам, разбились о кровлю одного из нижних ярусов и остались лежать неподвижно.

— Над тобой! — закричала Кошечка.

Хансиро мгновенно повернулся и пригнулся, спасаясь от гибкого, как змея, врага, который летел на него сверху. Ронин, отклонившись в сторону, выпрямился и, используя инерцию полета ниндзя, перебросил его плечом через гребень.

Кошечка стала пробираться к своему защитнику, разрывая одежду, царапая пальцы и обдирая колени и локти о шершавую кровлю крыш. Вдруг перед ней возник еще один враг. Кошечка потеряла преимущество внезапности, но все же вскинула посох. Правда, здесь, под широким карнизом, ей не хватало пространства для боевого замаха.

Но прежде, чем она успела ударить, деревянный меч из прочной мушмулы опустился на плечо ее противника у основания шеи, и тот стал падать. Хансиро подхватил врага и осторожно опустил на кровлю, не дав телу соскользнуть вниз. Лицо воина из Тосы было забрызгано кровью.

— Помоги мне раздеть его, потом разденься сама.

— Как ты оказался здесь? — спросила Кошечка, стаскивая с тела преследователя хлопчатобумажные штаны. Ниндзя был одет в неприметную одежду крестьянина.

— План Хино показался мне рискованным. Я оставил в постели сложенное одеяло, пробрался на чердак центральной башни и стал ждать. Увидев, что эти люди запирают люк, я понял: тут что-то не в порядке. Но ты заставила нас всех хорошо погоняться за собой.

Хансиро улыбнулся своим мыслям: какое счастье для Кошечки, что она женщина, — все противники недооценивают ее, и в каждой схватке она заранее имеет преимущество.

— Хино хочет убить меня, — сказала Кошечка, дрожа от ледяного ветра, обдувающего ее голое тело.

— Возможно. — Хансиро быстро накинул порванное голубое платье Кошечки на лежавшего без сознания ниндзя, потом перевернул его и подпоясал длинным поясом.

— Кричи, и погромче, — велел он молодой женщине.

Княжна Асано, уже в чужой одежде, выполнила приказ. Ее преследователь очень умело замаскировался под крестьянина: эта одежда даже пахла мокрой землей с рисового поля и пылью рисовой соломы.

Кошечка и Хансиро подтащили оглушенного врага к тому углу, откуда должна была упасть кукла, уложили его на скат крыши достаточно далеко от края, чтобы их самих не было видно снизу, и толкнули. Кошечка снова закричала. Голубая одежда скользящего к смерти ниндзя хлопала на ветру, как порванный парус. Княжна и ронин услышали леденящие крики женщин из свиты Хино еще до того, как заменивший куклу человек, красиво крутясь в воздухе, полетел вниз.

Хансиро обнял любимую. Холодный ветер свистел вокруг них, и звезды сияли совсем рядом. Кошечке казалось, что она может дотянуться до неба рукой и набрать целую горсть шариков. Любовники стояли среди синих карнизов крыш с загнутыми краями, словно посреди окаменевшего штормового моря, и сердца их стучали в одном ритме.

— Тебя увидел я в пути, — прошептал Хансиро Кошечке. Длинные пряди волос, которыми играл ветер, касались его лица. Воину из Тосы не надо было дочитывать до конца строки, написанные за тысячу лет до него: его любимая знала их наизусть.

— Теперь, мое прекрасное привидение, спрячься там, где тебе велел Хино.

— А если он попытается меня убить?

— Я буду рядом. Я всегда буду рядом с тобой — и на этом свете, и на том.