Игра на вылет

Глава 8. Ники

Воскресенье. Я решила не тратить его на спячку, хоть это было чертовски заманчиво. Мысли о вчерашнем разговоре с Хантером всё ещё не отпускали — крутились, перекручивались, перескакивали одно через другое, как будто пытались сказать мне: действуй, пока свежо. И я, не откладывая, взяла в руки ноутбук и стала набрасывать план.

План того, как, когда и где мы будем брать интервью. Ведь обучение, пары, домашнее задание по другим предметам и обычная жизнь — всё никуда не делось.

Вчера мы с Хантером, на удивление, обсудили этот самый «план» более-менее основательно. Обменялись номерами. Этот хитрец, конечно, не упустил момент — сразу после того, как мы пожали руки, он с самым серьёзным видом заявил:

— Раз мы теперь команда, должны быть на связи 24/7.

А заодно — не теряя ни секунды — подписался на меня в инстаграме и твиттере.

Хотя наше общение и было наполовину неформальным, я, тем не менее, узнала главное: когда у них проходят тренировки, на каких из них мы можем быть и — особенно ценно — когда проводятся основные занятия перед матчами. Тут, правда, с оговоркой: не факт, что нам дадут туда доступ. Миллер и Андерсон — фигуры серьёзные, и на «добро» от них я пока не рассчитывала. Но Хантер пообещал пробить тему. И я надеялась, что пробьёт.

Он также сказал, в какие дни сам свободен. И, конечно же, с намёком, что интервью можно будет взять у него лично — с возможностью объединить «приятное с полезным». Ну я ж говорила — хитрее некуда.

И вот я, склонившись над ноутбуком, составляла схему: даты, пары, окна между занятиями. Хантер пообещал, что сегодня уточнит, кто из парней будет готов пообщаться в ближайшее время. С его слов, Итан — самый вероятный кандидат на «да», а вот Джейкоб и Джейден… ну, им надо время. Или, скорее, нужно время Хантеру, чтобы их уломать. Он же себя считает дипломатом, причём мастером переговоров. Надеюсь, в этом он так же эффективен, как и в флирте.

С нетерпением жду вечера, чтобы написать ему своё: «Ну как?» — и, конечно, с максимальным количеством вопросительных знаков в конце.

Кстати, у парней из спортивных команд — совершенно другой уровень жизни. Они проживают в апартаментах, которые не сравнить с нашими комнатами. Университет заинтересован в победах, а значит, в комфорте спортсменов. Логика понятна, хотя я бы поспорила с тем, что есть довольно-таки много других факультетов, которые также важны для общества. И это я имею в виду свой. Но, как верно указано в названии нашей темы: американский футбол является одним из самых дорогих видов спорта.

Хантер живёт с Андерсоном. Интересная пара, да? Но вот что любопытно — раньше Андерсон жил с Джейкобом. И, говорят, всё было настолько взрывоопасно, что в какой-то момент их совместное проживание перешло в открытую войну. Буквально. Поговаривают, что дело дошло до драки. Не просто «переругались», а сцепились так, что потом с синяками на лицах оба отрабатывали наказание на стадионе, полученное лично от тренера Миллера. После этого, естественно, произошла внутренняя рокировка: Джейкоб переехал к Итану, а Хантер — к Андерсону.

Говорят, что именно Итан оказался тем единственным человеком, кто способен выдерживать Джейкоба. Видимо, у него железный уровень терпения, потому что не представляю, каково это — жить с тем, кто может в любой момент взорваться. И да, после той драки оба якобы стали спокойнее, но университет больше не рискнул их объединять. Даже Хизер не смогла узнать, из-за чего они сцепились. И я хочу сказать так: если уж Хизер не знает — значит, это действительно секрет века.

Пока я размышляла, график на экране становился всё более продуманным. Я оформила план, привязала его к расписанию пар, создала группу в инстаграме и тут же добавила Аву и Мэйсона. Скинула туда краткий бриф: инфа по тренировкам, результат разговора с Хантером и примерные даты.

Прошло пару минут — и первое уведомление уже прилетело.

Ава:«Ты просто бомба, детка! Вот это я понимаю результат вечеринки, а не только похмелье с утра, не так ли, Мэйсон?»

Ответ от Мэйсона не заставил себя ждать.

Мэйсон:эмодзи“Средний палец”.

Я усмехнулась. Да, вчера Мэйсон отрывался будь здоров, и сейчас, наверное, состояние у него — где-то на уровне «не трогать, лежу и страдаю».

Я отвлеклась, бросив взгляд на заправленную кровать Дженны. Снова перевела взгляд на часы. Уже двенадцать. Хм. Или ночь с Кевином выдалась уж слишком насыщенной, или… Или может что-то случилось?

В голове пронёсся тревожный сценарий. Вернее, сводки и заголовки разных трэш-новостей. Я, конечно, паникёр в лёгкой степени, но накрутить себя умею и практикую.

Может, вместо того чтобы строить схемы и план, мне стоит уже начать обзванивать больницы, узнавать фамилию Кевина и бить в колокола? Я набрала Дженне — и… она не подняла трубку. Я посмотрела на часы, на автомате вспоминая, во сколько вчера Дженна ушла с Кевином, и прикидывая, сколько прошло времени с тех пор. Раньше, конечно, она тоже могла не появиться ночью — бывало — но обычно к десяти или одиннадцати утра она уже была как штык.

Я уже было нажала на номер Майкла, но в последний момент остановилась. Блин, это будет максимально странно. Да, Майкл частенько бывает свидетелем наших девичьих откровений и, бывает, даже в теме большего, чем сам хотел бы. Но звонить ему с вопросом в стиле: «Слушай, Дженна не вернулась после ночи с Кевином, ты не знаешь, где она?»— это уже перебор.

Я даже представила, как он морщится и отвечает:«Ты что, курила, Ники? Или вы с Дженной окончательно поехали?»

Пока я металась между логикой, тревогой и внутренним цирком в голове, в комнате послышался щелчок замка. Я резко обернулась на стуле.

Дверь открылась. И в проёме — моя пропажа.

Я скрестила руки на груди, нахмурилась и строго, как преподаватель на зачёте, выдала:

— Ты видела, сколько времени?

Дженна, явно не ожидавшая допроса с порога, застыла на секунду, потом посмотрела на меня с удивлением. Выглядела она так, как будто не просто не спала всю ночь, а участвовала в чемпионате по рукопашной борьбе.

— И тебе доброе утро, Ники! — протянула она. — Ты сейчас просто точь-в-точь моя мама. Вот так же стояла с утра и ловила моих братьев, когда они не ночевали дома.

Чёрт. Я не хотела быть пуританкой, но, блин, я волновалась!

— Не переводи тему, Дженна. Уже начало первого. Ты раньше так не задерживалась. Ты не могла хотя бы написать мне, что с тобой всё ок?

— Чёрт, прости, — буркнула она, проходя в комнату и не переставая раздеваться прямо на ходу. — Я не думала, что так задержусь.

Она прошла, как зомби, до кровати и рухнула на неё. Я продолжила, чуть приподняв бровь:

— Я уже мысленно представляла, как пишу статью: «Пропажа второкурсницы Дженны Лоуренс. Последний раз её видели в компании бейсболиста».

Дженна повернулась ко мне на бок, обняв подушку, и, не переставая улыбаться, произнесла:

— Я уверена, статья получилась бы отличной!

Я грозно зыркнула, но внутри уже начала оттаивать. Вздохнула и произнесла:

— Я, если честно, запаниковала.

— Прости, крошка, — пробормотала она, зевая. — Я правда не подумала.

Я прищурилась и, не сдержав любопытства, спросила:

— И-и... ну как он? Слухи правдивы?

Она мечтательно улыбнулась, в глазах появилась та самая искорка, и она прошептала:

— У него, как и в игре, — всё отлично. Ники… по-моему, я влюбилась.

Я рассмеялась и покачала головой:

— Влюбилась после секса? Неужели он настолько хорош?

Она лишь снова улыбнулась — но по взгляду я всё поняла. Действительно, влюбилась.

Я согнула одно колено, подперев подбородок рукой:

— Теперь ты официально перешла в команду по бейсболу?

Дженна кивнула, лицо всё ещё светилось. Я прищурилась:

— Выглядишь так, будто вы всю ночь... считали штрафные очки за нарушения регламента.

— А так и есть! — хитро ответила она. — Я сегодня планирую спать до вечера.

Но потом приподняла голову и спросила, глядя на меня:

— А как твой разговор с Хантером? Ты, кстати, ушла тогда очень надолго.

Я пожала плечами:

— Отлично, — сказала, а потом вкратце пересказала ей, что мы обсудили, как договорились и какие шаги наметили.

Когда я закончила, Дженна уже сидела на кровати, волосы растрёпаны, глаза полуоткрыты — но внимательная.

— Поверить не могу, что ты вот так подошла к ним, — произнесла она, качая головой. — Поистине вы, русские, просто безбашенные.

— Я сама до сих пор не могу поверить, — ответила я. — Но в тот момент увидела Хантера — и просто пошла. Не думала. Хотя, да, волновалась... сильно.

Дженна кивнула, мол, ну а кто бы не волновался?

— Я не удивлена, что Хантер пригласил тебя на свидание, — продолжила она. — Он меняет девушек чаще, чем Джейкоб. Хотя было время — они оба просто сходили с ума. Но, Ники... — и здесь она серьёзно на меня посмотрела — не мне тебе напоминать про розовые очки.

— Можешь не повторять, — махнула я рукой. — Слышала уже и от Тома, и от Хизер, и от Зои. Я прекрасно понимаю, что его интерес мимолётный. Максимум — парочка ночей.

Дженна прищурилась и спросила с усмешкой:

— А если навскидку, то с кем бы ты хотела провести ночь?

Я пожала плечами и, не моргнув, ответила:

— С каждым из них.

Она рассмеялась:

— Фу, какая ты пошлая!

— Эй, эй, не со всеми сразу!

И мы не удержались — захохотали.

Потом я крутанулась на стуле, взглянула на неё и уже спокойнее добавила:

— Если честно, Дженна… я даже не хочу это представлять. Потому что… мне кажется, такими слишком легко увлечься. И что-то мне подсказывает, конец будет как в самом стереотипном грустном фильме.

Она посмотрела и произнесла:

— Ты красотка, Ники, а ещё безумно интересная. И, если честно, это не так уж невозможно, что кто-то из них тебя заметит. Особенно теперь, когда ты будешь появляться всё чаще на тренировках.

Перед тем как Дженна окончательно отрубилась, я решила не мешать ей звуком клавиш, собрала ноутбук и пошла в наше привычное кафе недалеко от кампуса.

Пока шла, в голове крутились мысли, оставшиеся от разговора с Дженной. Увлечься кем-то из нашего «золотого состава» — это как купить билет в один конец. Итан — может, и исключение. Но в целом вся футбольная команда — это ребята, которые наслаждаются жизнью на полную. Вкус студенчества, тусовки, спортивный режим, внимание девчонок — они берут от этого всё.

Не то чтобы я была сторонницей только вечной любви, моногамии и сразу в ЗАГС. Нет. Мне 22. И последний пункт моего списка — серьёзные отношения. Или, не дай бог, свадьба. Мне бы визу рабочую оформить, остаться в США, выстроить карьеру — вот где мои настоящие приоритеты. Да и, главное, я ведь сказала правду Дженне — с моей впечатлительной натурой лучше держаться подальше от огня.

Я же прекрасно знаю, кто такой Хантер Уильямс. Его харизма — это пушка, и да, на него сложно не среагировать. Но я тоже не вчера родилась. И факт того, что он мог уйти с вечеринки и найти себе компанию на ночь, пока я шла домой с чувством «ура, договорились о съёмке» — это, в целом, неудивительно. И абсолютно в его духе.

С такими мыслями я подошла к кафе. Взяла капучино. Решила порадовать себя за вчерашнюю победу и добавила кусочек любимого торта. Иногда надо себя побаловать. Хоть немного.

Села за столик у окна, раскрыла ноутбук и начала работать над статьёй для газеты. В этот раз новая тема, кстати, поинтереснее предыдущей. Я словила поток и вдохновение (как это я называю про себя) и полностью ушла в процесс описания новой постановки в нашем кружке театра. После двух с половиной часов экран мигнул — входящий видеозвонок. Домашние. Я посмотрела на время — как раз наше время. С разницей в поясе у меня сейчас уже шестнадцать, а дома как раз наступил новый день. Я тут же нацепила наушники и подключилась.

— Аллоха, мои любимые!

На экране — мама, которая по привычке закрыла полэкрана рукой, не отведя камеру. Папа уже сидел в очках и пытался что-то разглядеть. А рядом — дедушка, с самым серьёзным видом, будто он сейчас будет принимать у меня зачёт по жизни.

Такие родные. Такие любимые. Я улыбнулась ещё шире.

— Ну, здравствуй, Вероника, — первым заговорил дедушка, глядя строго. — Что-то ты совсем забыла о нас.

— Привет, дорогая! — подхватила мама. — Ой, ты так свежо выглядишь! Ты сейчас не в комнате? — начала она моментально сканировать пространство позади меня, будто собиралась вынести вердикт, где я нахожусь и с кем.

Я вздохнула, но не могла не улыбнуться. Разговор затянулся. Час пролетел незаметно. Мы стараемся созваниваться каждое воскресенье, пусть и не всегда выходит по времени. Зато у нас есть семейный чат. Мне кажется, каждая уважающая себя семья должна иметь чат с пафосным названием. У нас — «Алексеевы: династия, слава, котлеты». Именно так. Папа настоял, мама пыталась переименовать, но дедушка сказал, что это идеально. С тех пор — так и живём.

В чате я кидаю новости, статьи, иногда фото и видео. Папа и дед, конечно, ничего не понимают — они, к слову, в школе учили немецкий — но, как говорит дедушка: «Прикол — он и в Африке прикол». А когда я снимаю видео, всегда комментирую на русском. Дженна с Майклом уже привыкли. Более того, они даже выучили несколько слов. Иногда вставляют «давай», «поехали» и «что это за хрень?».

Сегодня я рассказала им про свою тему. Про американский футбол. И, честно — не ожидала, что дедушка так вдохновится. Он моментально повернулся к папе и попросил найти видео: «Как эти американцы играют!» Папа включил планшет, и пока мама рассказывала мне, как прошла неделя, дедушка залип в нарезки с YouTube.

Я слушала. И словила лёгкую тоску. Эту… настоящую, внутреннюю. Когда ты смотришь на родных и понимаешь, как по ним скучаешь. Дедушка сидел, уже не глядя в экран, а просто слушая. Иногда кивал. Иногда посматривал на меня. И когда я немного замолчала, он улыбнулся. Он понял. Будто увидел и прочитал во взгляде.

Я всегда стараюсь не показывать им свои грустные моменты. Зачем лишний раз волновать? Зачем грузить? Это моя история, моя жизнь здесь. Их задача — просто быть на связи. И этого достаточно.

Когда мы заканчивали разговор, дедушка, как всегда, не мог уйти без финальной реплики:

— Вероника, ну ты уж постарайся. Подготовь всё как следует. Чтобы я не краснел за внучку!

— Ой, деда, — улыбнулась я. — Ты уж точно не будешь краснеть. Ты ведь не умеешь!

Мы все рассмеялись. Потому что это было правдой. Дедушка — человек, который всегда знает, что сказать. Без стеснения и без заминок, всегда по делу. Папа говорит, что именно от него я взяла эту прямоту и стойкость.

Когда связь прервалась, я ещё немного посидела, а потом собрала свои вещи и пошла обратно в общежитие. И пока шла, в голове крутилась только одна мысль:

«Я ведь не сделала ошибку, когда решила поступить сюда?»

И внутренний голос уверенно ответил:

«Нет. Определённо нет.»