Каннут, отродье Севера.

Глава 8

— Ты как себя чувствуешь? — якобы участливо, но на самом деле не особо тщательно скрывая ухмылку, поинтересовался Филип.

— Нормально, — пробурчал Каннут, — только вот спать хочется сильно.

— Ну так кто тебя заставляет тащиться со мной? Прокатись по деревне, осмотрись. Можешь и за деревню выехать, здесь безопасно. Вон там, у местных, лесопилка. Интересное сооружение. Я сам в механике не очень разбираюсь, поэтому ничего объяснить не смогу. Но и просто поглазеть — тоже интересно. Что еще? Да не знаю я, чем тебе заняться! Можешь просто за околицу выехать да завалиться где-нибудь под кустом. Поспать, сил набраться на следующую ночь! — продолжал предлагать Каннуту разное маг.

— Да, наверное, так и сделаю. Прогуляюсь немного, да где-нибудь прилягу. Только вот про следующую ночь. Лорри тоже не пришлось поспать, и днем ей не выспаться. Так что — следующая ночь под вопросом! — вздохнул Кан.

— Ай, да ладно тебе! — отмахнулся маг, — Освежу я тебе твою подружку вечером. Будет как новенькая! Тебя бы пожалеть стоило, вымотает она тебя за ночь.

И Филип, махнув на прощание рукой и похабно посмеиваясь, отправился вслед за внуком старосты в сторону полей.

Им и впрямь спать не пришлось. Филип был прав, когда говорил, что оголодала молодка. Хотя, казалось бы — что, в деревне мужики кончились? Но, может, она так статус родственницы старосты бережет — с кем попало не грешит?

Каннут проехал по центральной улице деревни и через мост переехал на другую сторону, намереваясь посмотреть лесопилку. Что там за интересное сооружение такое?

Мостов в деревне было целых три. Один — большой, широкий. Две телеги свободно разъедутся. И вообще, этот мост, как сооружение, был интересен, и даже, наверное, красив. Ажурная конструкция из немалых бревен внушала уважение. Уважение и к себе самой, и к тому труду, что был затрачен на ее возведение. Плехов не был инженером и не мог оценить мост с точки зрения всяких там сопроматов, но… Красиво же! Чем-то напоминает железнодорожные мосты реальности. И деревянные быки, защищенные ледоломами, тоже были сложены интересно.

«Даже жалко стало, что я не инженер-мостостроитель! Оценить бы это с точки зрения наших технологий!».

Второй мост был куда как проще — вдвое уже по ширине, но чуть выше первого гиганта. Третий мостик — простой, пешеходный.

Кан переехал по большому мосту и двинулся чуть выше и правее, в сторону выезда из деревни. Во время завтрака парень буквально заставлял себя поглощать пищу, ибо есть ничего не хотелось, а вот спать — очень! Филип хранил тактичное молчание, лишь изредка переговаривался со старостой, обсуждая планы работы.

Старый Жанно же был сама невозмутимость. С него бы индейцев рисовать, а точнее — индейских вождей. Попыхивал трубочкой да попивал ароматный настой, который тут пили вместо чая.

Сначала Каннуту было очень неловко. Лорри, когда первое ее смущение прошло, ночью звучала громко. И только довольно сильный дождь, пошедший с середины ночи, возможно, приглушил, если не всю громкость концерта, который они выдали совместными усилиями, но — большую его часть! Да и гром иногда погромыхивал. Так что в доме могли и не услышать.

С момента подъема Кан женщину не видел, как убежала — лишь только начало светать, так и… Завтрак на стол им подала зрелая женщина, похоже, — дочь старосты, про которую говорил маг.

Не торопясь, Кан проехался по лесу до лесопилки, которую слышно было издалека.

«Ну и чего здесь такого интересного? Ну пилят бревна, и что? Только что пилы приводятся в движение водяным колесом, да вон те грузовые приспособления… Тали вроде бы их называют? Двигаются за счет мускульной силы быков, ходящих по кругу! А вон еще — двое мужиков чего-то ругаются, аж шум пил заглушают — так сильно орут друг на друга! Х-м-м… а вон тот мужик довольно интересный!».

Один из орущих бузотеров был примечателен. Чем? А тем, что он был гномом! Этакий эталонный гном, знакомый Плехову по фильмам Питера Джексона. Невысокого роста, хотя и не сильно отличающийся в этом от местных представителем мужского пола. Но вот в плечах?! В плечах этот потомок Ауле был как бы не втрое шире своего оппонента. Ну, если не втрое, то вдвое — точно, с запасом! И борода. Борода была завита в несколько косичек. На гноме был длинный фартук, рукава простой серой рубахи были подвернуты до локтей, открывая мощные предплечья. И Каннут засомневался, что толще — его нога или рука этого гнома? Хотелось бы рассмотреть этого представителя древнего подгорного племени получше, а то и поговорить, но вот обстоятельства явно свидетельствовали о невозможности этого в данный период.

«Облают меня с ног до головы, обматерят! И хорошо еще, если в морду не сунут. А таким кулачищем в морду получать — увольте!».

Сделав для себя заметку поспрошать вечером у старосты о данном индивиде, Каннут развернул коня и направился в другую сторону. По пути сюда он увидел очень симпатичную полянку, выходящую к речной заводи. Вот где можно будет искупаться не на стремнине, да и покемарить в теньке.

«Часиков пять… у-а-а-у-ф! А то и шесть!» — чуть не разрывая пасть зевком, Каннут помотал головой, отгоняя сон.

Вода была довольно теплой в этом участке реки, и парень с удовольствием искупался. Даже трусы снял.

«Нас делает привычка! А что привычнее для современных людей в реальности, чем принятие душа после трудового дня? Или — перед трудовым днем, тем более — после бурной ночи?».

А ночь была бурной. Нет, Плехов не осмелился предлагать Лорри прелести оральных ласк. Все говорило о том, что она в этом несведуща. Так что — ни ему не обломилось сладенького, ни женщине.

«Интересно! А вообще, здесь местные знают о таких способах?».

Но и без этого впечатлений у Каннута было — хоть отбавляй. Именно у Каннута, ибо Плехов был в таком деле куда как искушен. И часть этого опыта он постарался донести до подружки.

«А что? Чем не подружка? Пусть и временная, но все же! И таки да — у этой тушки это первая женщина!».

Подремывая под нежарким, пока еще солнышком, Каннут, улыбаясь, вспоминал прошедшую ночь.

Лорри, предложив выпить, не стала надевать сорочку, тем более что та была изрядно выпачкана Каном, но еще немного стеснялась — села так, чтобы парню не было видно особо откровенных участков тела. В неярком свете масляной лампы ее смуглое тело казалось еще более темным, и на изрядных «дыньках» грудей почти черными пятнами выделялись ореолы сосков. Последние были тоже не маленькими и задорно выпирали, нацеливаясь на Каннута.

Как уже отметил Плехов, фигура у женщины была не совсем в его вкусе. Подводил подружку невеликий рост. Но широкие, крепкие бедра, заметно очерченная талия и вот эти «дыньки» заставляли Каннута часто сглатывать слюну и отводить взгляд.

«Женщина-гитара!» — с улыбкой заставил парня осмотреть подругу Плехов.

— У тебя красивая грудь! Даже не скажешь, что ты рожала и вскармливала детей! — с удовольствием от осмотра сказал Кан.

— Правда? Тебе нравится? — даже в сумраке было видно, как зарумянилась от комплимента женщина, — Это все Филип… Ой!

Лорри поняла, что сболтнула лишнего, и одной рукой прикрыла рот, а второй — предмет обсуждения.

Плехов обнял подругу и шепнул на ушко:

— Красавица! Давай мы договоримся так: ты мне не жена, а я тебе не муж, чтобы ревновать тебя. И тебе нечего от меня скрывать. Мне все равно: с кем ты была, когда и как. Здесь и сейчас ты со мной, и мне очень хорошо с тобой! А все остальное… все остальное — это же было раньше?

— Правда? Ты правда так думаешь? — повеселела Лорри и, взяв в руку кружку, отпила вина, — Ты хороший, Кан! Я сразу поняла это…

«Подслушивала наши разговоры? Вероятно. Любопытная, но простая, и, похоже, болтушка. Скорее всего — не очень умна, но тебе сейчас с ней, что — шахматные этюды разбирать?».

Плехов подсел еще ближе и, повернув голову женщины к себе, поцеловал ее. Ее губы пахли вином и были терпкими и чуть кисловатыми на вкус. Парень, выпив вина, сбил появившуюся жажду и сейчас, под воздействием ли выпитого, от близости женщины ли снова почувствовал накатывающее желание.

— А ты разве больше не будешь пить? — немного удивилась Лорри.

— Я думаю, мы еще успеем и выпить, и перекусить, а сейчас я хочу другого! — потянул он подругу, повалив ее на кровать.

— Кан… Подожди, подожди… Я хочу попросить тебя… Только не будь нетерпелив. Я… Я немного побаиваюсь — он у тебя такой большой. Будь понежнее со мной… не надо так сразу…

И тем не менее предмет опаски она взяла в руку самостоятельно. Была нежна, но и любопытна — парень видел, как она косилась, разглядывая его. Плехову хватало опыта в этом деле, и он постарался быть аккуратным.

«М-да… как-то с Камасутрой здесь, видимо, не задалось! Одна поза, миссионерская, да еще еле уговорил ее приподнять ножки!».

Он поцелуями старался закрыть ей рот, ибо довольно скоро женщина начала выражать свой восторг вербально. И — громко! Но в какой-то момент обратил внимание, что в кровлю конюшни сначала негромко, а потом все сильнее застучал дождь и решил, что это будет хорошим прикрытием их «концерта».

После того как Лорри сняла с себя рубаху, он заметил на ее поясе простенькую тонкую медную цепочку с какой-то крохотной подвеской, вспомнил слова мага и далее не сдерживал себя. Перерывов они практически не делали — парню довольно было минуты, чтобы, нависая над женщиной, перевести дух и почувствовать себя готовым к продолжению. А Лорри, похоже, вообще ушла в себя и лишь стонала, покрикивала, а иногда откровенно подвывала.

Потом он подхватил женщину и опрокинулся на спину, переваливая ее на себя. Женщина замерла, полежала, а потом, приоткрыв один глаз, прошептала:

— А что дальше? Я так никогда не пробовала…

Плехов показал ей, что нужно делать дальше, и ей это явно понравилось. Уже через непродолжительное время она вполне самостоятельно скакала на нем, а он любовался этой амазонкой. Впрочем, ее соски, груди, талию и ягодицы он не забывал: что-то поглаживал и даже грубовато стискивал, что-то целовал и покусывал, не забывая помогать подружке снизу.

Когда она, упав ему на грудь, передохнула, то, не поднимая головы, прошептала:

— Что-то непохож ты на мальчишку, только что ставшего мужчиной. Откуда столько опыта и умений?

Каннут хмыкнул:

— Я долго представлял, как это делать. Что-то подслушивал, где-то подглядывал…

«Ну а как еще объяснить? Да и чего мне стесняться? Или — кого? Лорри, конечно, хороша, но на постоялом дворе меня ждут девчонки. Когда я еще смогу попасть в эту деревню?».

Плехов вдруг вспомнил, что фактически он сейчас лежит в той самой ванне, а где-то рядом находится Алла Дмитриевна, которая допускает легкий флирт, но далее — ни-ни!

«Вот черт! Надо было соглашаться на тот колпачок-«намудник»! Это же получается, что я сейчас лежу в ванне и… кончаю в этот гель? Ф-у-у, блин! Вот это и правда — очень неудобно! Интересно, Алла наблюдает за мной в процессе сна? Да и пусть! Не думаю, что я первый, кто вот это сделал во сне!».

— Тебе понравилось, красавица? — шепнул он на ушко Лорри.

— Понравилось? Ты шутишь? Как это может не понравиться? Да это… это… У меня, может быть, это впервые — вот так ярко! — женщина приподнялась на нем, широко раскрыв глаза.

Каннут не преминул начать по чуть-чуть двигаться снизу. Подруга улыбнулась и снова зажмурилась, довольная, как кошка.

— А что, раньше так ярко не было? — Плехов понимал, что привычку разговаривать во время этого можно назвать и дурацкой, но — что есть, то есть! Нравилось ему это.

— Так ярко?! Нет. Бывало, когда было хорошо. Иногда даже — очень хорошо, но вот так? — женщина, поняв нехитрую технику, принялась покачиваться на нем в ответ на его движения.

— Даже с Филипом? — задал он провокационный вопрос.

— Х-м-м… господин маг — он хороший человек. Но… он очень занятой, поэтому… Делает, как ему нравится и… Получит свое и — набок! А как женщине — ему не очень-то интересно. Но вот груди он мне поправил! Здорово, да? После двоих ребятишек груди у женщины уже не те, что были в ту пору, когда я в девках гуляла.

Амплитуда ее движений увеличивалась, а темп нарастал.

— Кан… ты пальцами сожми мне соски. Мне очень… А-а-х!

Они никуда не торопились, а потому и делали все размерено: то ускоряясь к взаимному удовольствию, то переходя к плавным движениям, почти затихая в объятиях друг друга.

Уже под утро, когда свет лампы начал меркнуть, а тьма за окном этого чердака-сеновала — меняться на серую, предутреннюю зыбь, он поставил подругу на четвереньки и уперев ей руки в лопатки, заставил прогнуться. Вид сверху был потрясающий! Лорри сначала с некоторым недоверием подчинилась его желанием, но быстро поняла, что от нее требуется, и активно подавалась ему навстречу.

«А как осталась целой подушка, в которую она вцепилась зубами — мне неизвестно!» — улыбнулся про себя дремлющий Каннут, — А сегодня вечером нужно непременно повторить! Закрепить опыт у подружки!».

— Жанно! У вас гном работает на лесопилке? Откуда он взялся? — спросил Каннут вечером, за ужином, у старосты.

— Гном?! — тоже удивился маг, — У вас работает гном? Вот уж невидаль!

Жанно поморщился:

— Да приблудился тут один! Нанялся. Мастер он, конечно, отличный — одно слово — гном! Но характер у него…, - староста покачал головой, — Да и кузнец наш от этого не в восторге. Сами понимаете, с гномом в кузне никто не сравнится. Но берет он, коротышка бородатая, очень уж дорого! И на лесопилке начал что-то переделывать, что нашему старшему над пильщиками тоже очень не нравится. Вроде бы и доброе дело, но… Склоки, недовольства, ругань. Тут уж не знаю, прав ли я был, когда уговорился с этим бородачом. Наверное, после осенней ярмарки придется попросить его с нашей деревни. Спокойствие мне дороже!

— А что, господин маг, гномы вот так запросто живут в королевстве? — поинтересовался Каннут у наставника.

Тот хмыкнул, отхлебнул пива:

— Да где там — запросто! Редкость это большая в наше время. Говорят, что во времена Империи они во многих городах людских жили. Целые кварталы занимали. Кузнечное дело, лавки меняльные… А потом, в Столетие смуты… Очень многим тогда не нравилось, что они фактически захватили и кузнечное дело, и конторами этими, банковскими, фактически всю империю опутали. Вот в той смуте и досталось им. Возможно, и по заслугам, сейчас сложно утверждать наверняка — более пятисот лет с тех пор минуло. Только в книгах и можно что-то прочитать.

— Так откуда тогда он взялся, этот гном?

— Коротышки, кто жив тогда остался, практически все снова переселились под горы. Иногда очень немногие появляются у людей. В городах — крайне редко и ненадолго. А в селах — случается. Но — тоже нечасто. Поговаривают, что это изгои. То есть те, кого сами гномы изгоняют из своих родов за что-то. Я так думаю — казнить такого вроде не по вине, но и жить у себя за какие-то прегрешения гномы не позволяют.

— А на каком языке вы общаетесь? — спросил Кан у старосты, чем вызвал у того немалое удивление.

— Кан! Все в королевстве общаются на общем языке. И люди, независимо от того, в какой провинции проживают, и гномы, и орки. Хотя орки — крайне плохо говорят на общем. Даже эльфы говорят на общем! — ответил на вопрос парня маг.

При упоминании последних Жанно явственно сморщился от неудовольствия.

— Но у них есть же свои языки? — продолжал выведывать парень.

— Конечно есть! Между собой все говорят на своих языках. Даже здесь — латины между собой, в семьях и среди родных, эллы — тоже. И уж тем более — гномы и эльфы. Вот, к примеру, Жанно, да, старина? Ты же из латин? — обратился маг к старосте.

Тот кивнул:

— Так есть. Только тут в деревнях — кого только нету: латины, эллы, даже алеманы иногда встречаются. После гибели империи, и уж тем более — после нашествия нордлингов, люди здорово перемешались между собой. Кто от войн бежал, кто — от голода, кто — лучшей жизни ищет. Так-то мы здесь живем мирно, дружно. Простым людям эта разница не особо интересна. Повседневные заботы не дают задумываться — кто ты есть, и кто живет по соседству. Сегодня у тебя неурожай, и сосед тебе поможет, а завтра ты соседу помогаешь! Здесь земля хорошая и климат славный, боги не дают голодать. А севернее, у соседей, — всякое случается!

Они еще посидели, переговариваясь о разном, но потом старик снова поднялся из-за стола первым:

— Вам завтра уезжать, так что ложитесь пораньше!

Когда Жанно ушел, Филип подмигнул Каннуту:

— Ложиться пораньше — это явно не про тебя, да, парень?

Негромко Кан попросил мага:

— Филип! Ты не мог бы чуток поправить здоровье Лорри? Иначе она будет как сонная муха. Даже не представляю, как она крутилась весь день по хозяйству, не спав всю ночь.

Маг усмехнулся:

— А ты входишь во вкус, Каннут, да? — а потом громко окликнул, — Лорри! Не прячься, я знаю, что ты рядом!

Смущенная женщина вышла из-за угла дома и встала перед магом:

— Давай-ка я немного поправлю тебе здоровье. И амулетик тоже надо подзарядить, да, проказница?

Проведя руками вокруг женщины с головы до ног, Филип хмыкнул:

— Ну все! Не буду вам мешать! — и, довольно скабрезно усмехнувшись, ушел в дом.

Каннут подошел к смущенной подружке и, обняв, поцеловал:

— Не смущайся, красавица! Завтра мы уедем, и Филип не будет донимать тебя своими глупыми шутками!

— Да, уедете. Но ты же еще приедешь, правда? — Лорри обняла парня и крепко прижалась.

— Обязательно приеду. Я теперь в обучении у мага, поэтому куда он — туда и я.

Женщина явно повеселела:

— Ты иди к себе. Я сейчас уберу со стола и приду.

В ожидании подруги Каннут разделся и развалился на лежанке. Пришла она довольно быстро и снова притащила в охапке кувшин с вином и разных «заедок». Не успела сгрузить все на стол, как парень обнял ее со спины.

— Я так ждала вечера, так ждала — ты не поверишь! — шептала она ему, — Прямо вот внутри все ныло! А здесь…

Лорри взяла его за руку и положила его ладонь на лобок.

— А здесь так горячо было! У меня весь день из рук все валилось. И все вспоминала, как мы с тобой…

— Так давай же сейчас все повторим! — предложил с улыбкой он и принялся раздевать ее.

Женщина активно помогала ему в этом. А потом, неожиданно для Каннута, толкнула его на лежанку.

— Я хочу сверху. Мне так понравилось! Мне все с тобой понравилось, но вот это — больше всего!

Все это время парень был «готов». Женщина присела ему на ноги и, глядя на предмет гордости, поглаживая его рукой, прошептала:

— Как он красив! Большой и крепкий! Я буду очень-очень ждать, когда ты снова приедешь!

Усевшись на него сверху, она прильнула к парню и горячо прошептала:

— Только бы дядя не притащил сюда свою внучку, эту зазнайку Вилиму.

Кан удивился и спросил:

— А почему он должен ее сюда притащить? Для чего?

Начав слегка покачиваться, прикрыв глаза от удовольствия, Лорри ответила:

— Дядя совсем сбрендил! Он мне заявил, что я обязательно должна понести от тебя. Говорит, что бастард от владетеля будет весом для всех окружающих.

Кан опешил:

— Какой бастард от владетеля? Это кто владетель — я, что ли? Да я простой мальчишка, без гроша за душой!

— Я так и сказала ему. А он… Говорит, дура ты деревенская. Владетели так просто не пропадают. Их могут убить, но лишить воли к власти и к мести никто не может! Говорит, ты, Лорка, попомни — этот мальчишка, когда подрастет либо свернет себе шею, либо вернет все сторицей! Вот для последнего и нужен бастард от владетеля!

Каннут не мог прийти в себя от такого поворота дела, но женщина, похоже, войдя во вкус, самостоятельно увеличивала скорость движений, при этом продолжая рассказывать:

— Жанно говорит — еще лет десять, пусть двадцать… И на месте деревни Подорожка будет стоять городок. А владетель, то есть ты, значит… назначит его бургомистром городка. Связь, дескать, между нами, должна быть! Бастард, то есть! Ох… Кан… как же мне хорошо!

Кан прихватил попу женщины обеими руками и начал с силой подтягивать ее к себе.

— Нет… погоди… рано еще. Я не смогу пока сесть на него полностью! — Лорри хихикнула, — Все-таки большой! Но какой хорошенький. Дай я сама… Потом… чуть позже…

— И что еще говорил Жанно?

— Еще? Еще говорит, если не понесешь, я Вилимку с выселок вызову! Она сейчас с мужем в нашем доме живет. Как у меня муж умер… Жанно меня с детьми к себе забрал, а ее — туда! Не дело, говорит, чтобы земля без хозяйских рук простаивала. Вот… О-о-о-х… Сладко-то мне как! Ага… так вот… Вилимка… Она, конечно, молоденькая еще. Но красивая, сучка! Вот он и говорит… Ах! Не понесешь — я Вилиму вызову да под владетеля положу. Все одно своего добьюсь! А как я понесу, если Филип сейчас мне амулет обновил? Как? М-м-м…

Кан улыбнулся, глядя снизу на женщину:

— Ты что, все уже?

— Н-н-е-т. Не все… Ох! Сейчас, сейчас… еще немножко… Вот! Вот… А-а-а-х-х…

Поглаживая лежащую на нем женщину по спине, Плехов задумался:

«Какой продуманный, однако, этот Жанно! Привязать владетеля, пусть и такими, не очень сильными узами. Как ни крути — кровные узы! Пусть и бастард, даже не признанный, но! Отношения уже другие. Особенно если староста этого бастарда будет лелеять и холить, показывая тем самым, как он относится к своему сюзерену. Ай, хитрец! Но с чего он взял, что я стану владетелем? Тут, скорее, головы лишишься. Но… как говорится: нет — так нет! А если — да? Это уже другое дело! Есть что-то еврейское в старосте, есть! Настолько наперед продумывать. Недаром он староста! Ну голова, ну — Бриан! А интересно… а эта Вилима… она красивая? Тьфу ты, и ты туда же? На мне лежит красивая… ладно, пусть симпатичная женщина, а я уже о другой думаю? Не хорошо, Каннут, ой — нехорошо!».

Но какой-то внутренний голос ответил:

«А чего — нехорошо? Почему — нехорошо? Чего — у тебя сил не хватит и Лорри, и Вилиму? Хватит, конечно! А два бастарда — это лучше, чем один! Это связь еще крепче сделает! Чего ж не помочь старосте в благом деле? С тебя же ничего взамен не требуют? Жениться не предлагают? Да и вряд ли Жанно может помыслить оженить владетеля на своих родственницах. Тут же — средневековье примерно. Право первой ночи и все такое!».

Плехов хмыкнул про себя:

«Во вкус входишь, ваше благородие? Домена нет и на горизонте, но тренировки уже проводятся?».

Похоже, почувствовав что-то, Лорри подняла голову и прошептала:

— А Филип этот… он эту Вилимку тоже — того! Сначала меня… а потом — надоела ему, что ли? Или молоденькую захотелось? Вот и… А Жанно, как узнал, отправил сучку вместе с мужем на выселки, от мага подальше! Вот!

Плехов чмокнул женщину в нос и сказал:

— Не ревнуй! Если даже… На тебя я всегда время найду — и приласкать, и погладить! Ну… давай продолжим! На чем мы остановились?