Королева скандала

Глава 17 Брайтон. 7 сентября 1997 года

Когда Рэйчел сказала матери по телефону, что им с Алексом довелось оказаться в тоннеле Альма сразу после аварии, та захотела услышать подробности, что-нибудь такое, о чем больше никто не знает. Рэйчел всю неделю наблюдала у людей подобную реакцию. Все относились к произошедшему собственнически и старались перещеголять других, проявляя свою осведомленность в вопросах, связанных с арестом папарацци, воздушными подушками и ремнями безопасности, а также хронологией событий. Рэйчел описала матери все увиденное в тоннеле, после чего тема их с Алексом помолвки показалось ей неуместной, и она переключилась на взлом магазина. Но, как оказалось, мать была уже в курсе того, что Алекс сделал Рэйчел предложение. Она узнала это по телефону от Николь еще в воскресенье днем. И теперь мать высказала идею отметить это событие, собравшись у нее дома вместе с родственниками жениха.

Родители Рэйчел жили в Хоуве, и нареченные шли к их дому пешком по набережной. Ни Алекс, ни Рэйчел больше не упоминали о поездке в Нью-Йорк, но она тяготила обоих и осложняла их отношения. Море серо-металлического оттенка было покрыто зыбью, периодически появляющиеся лучи солнца грели обветшалые деревянные павильоны старой Западной пристани. Чайки по-прежнему кружили повсюду, хотя в этом не было особого смысла, поскольку исчезли вечно подкармливающие их туристы со свернутыми из газет кулечками, из которых падали крошки. Архитектура построек напоминала о благородных временах, когда мимо них прохаживались дамы в платьях Викторианской эпохи с зонтиками от солнца, держа под руку кавалеров в цилиндрах и жилетах. Рэйчел нравилось, что в Брайтоне можно было ощутить историю и, будто шагнув через портал, оказаться в XIX веке.

Когда они пришли, в родительской гостиной уже толпились гости. Оглядевшись вокруг, Рэйчел подумала, что нельзя представить более непохожих родственников, чем у них с Алексом. Ее родители вместе с братом, сестрой и их супругами хлестали «Вдову Клико» и практически сразу принялись поддразнивать их с Алексом.

— Ты не можешь быть обручена, — пошутил отец. — Алекс не приходил ко мне спрашивать разрешения.

— Разрешения? — парировал Алекс. — Я надеялся переговорить с вами насчет приданого.

Сестра спросила со смешком:

— Рэйчел, а брачный договор будет? Ты же не можешь рисковать своим платьем от Шанель, которое он заберет в случае развода.

— Он его мерил, — ответила Рэйчел, — и оно не подошло по размеру.

Стульев на всех не хватило, поэтому молодое поколение расселось на кремовом с зелеными пятнами длинноворсовом ковре. Рэйчел, приезжая к родителям и видя этот ковер, всегда думала: «Как же я его ненавижу!» Перед ними на кофейном столике стояло большое блюдо с копченым лососем и серым хлебом.

Отец Алекса и его мачеха сидели бок о бок на диване с такими прямыми спинами, как будто кол проглотили. У обоих были темные волосы, посеребренные сединой, и оба были одеты во что-то скучное и бесформенное. Ни один из них ничего не пил, и Рэйчел заметила, что они украдкой посматривают на часы, будто бы решая, как бы улизнуть пораньше.

Эта парочка выглядела смешно, но это еще ни о чем не говорило. Несмотря на то что Рэйчел встречалась с ними уже не один десяток раз, она так и не смогла себе представить, о чем они говорят, когда остаются вдвоем. Все разговоры с ними складывались из общих фраз, и они никогда не делились ничем личным.

Рэйчел было жаль Алекса, который вырос, не познав веселого товарищеского духа, к которому она привыкла в своей семье. Удивительно, что, несмотря на такую холодность его окружения, став взрослым, он обладал так хорошо развитыми навыками общения.

— Когда у тебя нет ни братьев, ни сестер, приходится больше внимания уделять дружбе, — однажды объяснил он. — Я решил, что должен изучить людей, чтобы лучше понимать их.

Ему это удалось, потому что приятелей у него было бесконечное количество, которое, подобно Вселенной, продолжало разрастаться. Где бы они ни оказались вместе, Алекс всегда заводил новые знакомства. И у него хватало энергии, чтобы поддерживать их и приглашать новых знакомых на встречи, с легкостью вовлекая их в свою сеть деловых и личных связей. Этот навык очень пригодился ему в работе на телевидении. Он любил людей. Круг знакомств Рэйчел был гораздо меньше и значительно более замкнут.

— Когда думаете жениться? — спросила мать Рэйчел.

Влюбленные переглянулись, и Алекс ответил:

— Мы еще не обсуждали этот вопрос. Не знаю, как ты, дорогая, — он приобнял Рэйчел, — а я всегда представлял себе свадьбу на Рождество: спящая под снегом земля, мерцающие огоньки, ты, укутанная в меха, подъезжаешь на санях, как Снежная королева…

— Что? Уже на это Рождество?! — ужаснулась Рэйчел. Она была по горло занята спасением своего магазина.

— А к чему вам долгая помолвка? — заметила мать. — Вы оба достаточно взрослые, чтобы понимать, чего хотите.

— Просто я, наверное, не смогу ничего организовать в течение следующих трех месяцев, — сказала Рэйчел. — И потом, Алекс, я думала, что ты большую часть времени будешь в Париже.

— Я все организую! — Мать весело хлопнула в ладоши. — Просто скажите мне, чего вам хочется. Единственное, я не уверена, что смогу гарантировать снег. — После того как мать ушла в этом году на пенсию, у нее появилось слишком много свободного времени, и потому она так загорелась замаячившим на горизонте новым делом.

Рэйчел открыла рот и собралась сказать, что все это очень поспешно, но Алекс ее опередил.

— Это просто замечательно! Как ты считаешь, милая? — воскликнул он.

— Я не многое могу позволить себе прямо сейчас, — сказала она. — Если бы мы перенесли свадьбу на следующий год, мое финансовое положение было бы стабильнее…

— Мы с папой все оплатим, — перебила мать. — Отец невесты всегда оплачивает свадьбу дочери.

— И мы поможем, — подала голос Венди.

У Рэйчел появилось ощущение, что ей выкручивают руки. Надо было сначала самим все обсудить с Алексом. У нее было свое представление о том, как должна выглядеть ее свадьба, и она не была уверена, что маме удастся организовать всё именно так. Но было бы грубостью прямо ей об этом сказать.

— Вы все очень добры. Мы об этом подумаем, — уступила она.

Когда тема свадьбы была исчерпана, разговор переключился на Диану, и мать Рэйчел спросила у Алекса, думает ли он, что авария произошла по вине Анри Поля — водителя.

— Это еще предстоит узнать, — ответил Алекс. — Непосредственные свидетели рассказывают странные вещи. Один утверждает, что видел, как перед «мерседесом» маячил мотоцикл, якобы ослепивший водителя яркой вспышкой за долю секунды до аварии.

— Ты имеешь в виду фотовспышку? — уточнила мать, расширив глаза.

— Свидетель полагает, что гораздо ярче. И, что интересно, британские спецслужбы когда-то уже планировали устранить югославского президента Слободана Милошевича, ослепив ярким светом его водителя на опасном участке дороги. — Алекс говорил эмоционально, и все отвлеклись от своих бесед, чтобы послушать его. — Я не утверждаю категорично, что спецслужбы имели отношение к трагедии, но чем больше информации о смерти Дианы я узнаю, тем больше интересных моментов нахожу. А ведь я только начал! По правде сказать, я считаю как минимум возможным, что ее именно убили.

— Чушь! — припечатал Алекса его отец. — Какой-то а-ля шпионский детектив. Лично я читал, что было сделано три независимых анализа крови водителя и все они показали наличие большого количества алкоголя. Делу конец.

— Да, пап, но несколько свидетелей видели, как какой-то мотоцикл обогнал в тоннеле «мерседес», но никто не может пойти дальше и сказать, кто же это был. И похоже, перед «мерседесом» была другая машина, из-за которой водителю Дианы и Доди пришлось уйти в левый ряд на въезде в тоннель. Об этом была статья в сегодняшнем «Журнал ьдю Диманш».

Отец фыркнул:

— О, ну раз об этом написали в газете, это, конечно же, правда.

Он посмотрел на Венди, но она сосредоточилась на поедании копченого лосося.

Внезапно общая атмосфера переменилась. Рэйчел и раньше доводилось слышать, как Алекс спорил с отцом, и она знала, что каждый из них был слишком упрям, чтобы уступить. Пытаясь отвлечь их, она, взяв бутылку шампанского, спросила:

— Кому-нибудь освежить?

— Да! Мне! — Сестра сунула Рэйчел свой бокал, а потом взяла бутылку, чтобы подлить шампанского всем, кто сидел на ее стороне комнаты.

— Странно, что никто не видел, как Анри Поль пил, — продолжал Алекс уже в более спокойной манере, но Рэйчел поняла, что он раздражен. — На видео из «Ритца» шофер абсолютно твердо стоит на ногах. И оба телохранителя никогда бы не позволили ему везти принцессу, если бы почуяли хоть намек на запах алкоголя. Но ты думаешь, что знаешь лучше…

Мать Рэйчел решила вмешаться и разрядить обстановку.

— Это такая трагедия, что мы до сих пор не можем понять, как это случилось, — сказала она. — И я уверена, что Алексу и Рэйчел еще тяжелее, потому что они были там. И тем не менее у нас намечается радостное событие, которое ждет нас всех впереди.

Но отец Алекса еще не сказал своего последнего слова и потому не успокоился.

— Я считаю, ты зря бросился искать заговоры в обычной аварии по вине пьяного водителя. Ты только выставишь себя идиотом и испортишь репутацию.

— У меня одного здесь свежий незашоренный взгляд! — проворчал Алекс. — Я собираюсь проверить все версии, внимательно расспросить всех свидетелей и посмотрю, что удастся выяснить. А ты…

— Алекс, — остановила его Рэйчел, положив руку ему на бедро.

Он посмотрел ей в глаза и сдержался. Вздохнув, он обвел взглядом всех собравшихся и поднял бокал.

— Простите меня. И спасибо семье Уэйнрайт за оказанный мне теплый прием. Давайте поднимем тост за счастливые семьи!

Его отец, и Венди подняли свои стаканы с фруктовым соком, не обращая внимания на сквозившую в голосе Алекса иронию. Вскоре после этого они объявили, что им пора по своим делам.

— Утром рано вставать, — извинилась Венди. — Спасибо, что позвали нас. Рэйчел, дай мне знать, если я смогу чем-то помочь в подготовке к свадьбе.

Пока они, будучи слегка навеселе, возвращались вечером домой, Рэйчел размышляла над случившимся разногласием. Обычно Алекс старался не спорить с отцом, чьи суждения были непоколебимы, и возражать не имело никакого смысла. Может быть, он всё еще расстраивался из-за ее поездки в Нью-Йорк? Может, поэтому он был в таком ершистом настроении?

Ее огорчило, что отец Алекса не сильно обрадовался их помолвке. Венди произнесла все положенные слова, и сердце у нее было спокойно, но они не были близки с Алексом. Он нежно относился к мачехе, ему нравилось подтрунивать над ней по поводу ее пристрастия к подносам и шторкам с аккуратными фестончиками, но общего у них почти ничего не было.

— Как думаешь, я нравлюсь твоему отцу? — спросила Рэйчел, просовывая руку под локоть жениху. — Он никак не выказал ни положительного, ни отрицательного отношения. Мне кажется, ему все равно.

— Я думаю, он вообще не любит женщин в полной мере, — ответил Алекс. — Даже Венди. Он скорее терпит ее, чем любит.

— Тебе не надо было поддаваться на его провокацию.

Она стиснула руку любимого и детским голоском процитировала то, что когда-то ее мама говорила им с сестрой и братом: «Мишкам гризли меда не положено».

Алекс резко прокрутил ее и прогнул назад через руку, как в танго.

— Господи, иногда ты умеешь просто взбесить, — пробормотал он и впился в ее губы долгим и яростным поцелуем.