Королева скандала

Глава 32 Западный Суссекс. 21 октября 1997 года

Во вторник утром Рэйчел согласилась подбросить Алекса до дома Сьюзи, расположенного неподалеку от Чичестера. Оператор и звукорежиссер ехали в это время из Лондона и везли все необходимое для съемок оборудование. Рэйчел ездила на «лянче» 1938 года выпуска с плавно изогнутыми колесными арками и похожими на рыбьи жабры диагональными решетками на крыльях. Это была красивая машина серо-коричневого цвета со светло-серыми кожаными сиденьями, но в финансовом отношении она была сродни бездонной яме, часто и подолгу стояла на ремонте и в то утро отказалась заводиться.

— Ради всего святого, когда ты уже сменишь ее на что-нибудь другое, что на самом деле будет ездить? — гневно засопел Алекс, глядя на часы.

— Пока я не поставлю на нее новый двигатель, много за нее не попросишь. Ценными были оригинальные пластинки с номерами, но я продала их, чтобы заплатить за последний ремонт кузова. К тому же я просто люблю свою машину.

Лучше всего, когда «лянча» не заводилась, было проявить терпение. Многократными попытками можно было перегрузить двигатель, поэтому Рэйчел просто подождала несколько минут, мотор провернулся, и они смогли уехать.

Насмотревшись на последствия аварии в Париже, Рэйчел чувствовала легкую нервозность перед каждой поездкой. Ей вспоминалось то, что осталось от «мерседеса» Дианы и Доди после столкновения со стеной в тоннеле. Он смялся, как папиросная бумага в кулаке. Чтобы отвлечь себя от этих мыслей, Рэйчел включила радио, настроив его на волну с легкой музыкой. И пока она тихонько подпевала группе «Флитвуд Мэк» и дуэту Саймона и Гарфункеля, Алекс что-то усердно строчил в блокноте.

Рэйчел вдруг вспомнилось, как она впервые повезла Алекса на машине. Это был серый январский день, и они, поддавшись внезапному порыву, поехали в городок Уитстабл, чтобы поесть устриц в ресторане на пляже. Алекс заказал бутылку дорогого вина, и они несколько часов сидели и болтали, незаметно пьянея. А потом им пришлось искать гостиницу, где переночевать, потому что Рэйчел не могла сесть за руль: ее опьянение было значительно сильнее допустимого. Дул сильный ветер, а они шли по темным улицам, обнявшись, и хохотали во весь голос, когда очередной порыв налетал на них, и тогда Рэйчел поняла со всей ясностью, что влюблена. Это одновременно вскружило ей голову и напугало. Она оглянулась на Алекса и улыбнулась приятному воспоминанию.

Когда они остановились на подъездной дорожке, захрустев гравием, Сьюзи вышла из дома им навстречу, и Рэйчел представила ей Алекса. Телевизионная команда уже ждала в доме.

— Вам когда-нибудь приходилось выступать на телевидении? — спросил Алекс, заходя в холл. Сьюзи ответила, что никогда, и это словно бы удивило его.

— Вы подобрали себе идеальный образ. Мне очень нравится простой вырез на вашем платье и этот замечательный красноватый оттенок. Он очень выгодно подчеркивает цвет ваших волос. На экране будет смотреться бесподобно.

— Спасибо.

Сказанное Алексом было правдой. Терракотовый цвет платья Сьюзи отлично сочетался с мелированными в яркий блонд короткими прядями волос, чем-то напоминавшими прическу Дианы.

Алекс остановился в отделанном деревянными панелями коридоре.

— Это дуб? — спросил он. — Мне очень нравится, как изгибаются перила лестницы. Дизайн дома напоминает стиль сэра Джона Соуна. Я не ошибся?

— Я думаю, это был скорее подражатель, чем сам великий мастер, а со временем добавились еще разные детали. Так что вернее будет сказать, что это мешанина. — Сьюзи обвела взглядом интерьер, явно им гордясь.

— Я бы так не сказал… Ну хорошо, теперь давайте определимся, где вы будете сидеть во время интервью. У вас есть предложения? Вы не возражаете против мини-экскурсии по дому?

Сьюзи с радостью согласилась показать ему всё, а Рэйчел пошла следом за ними и с восхищением рассматривала те части дома, которые ей не доводилось видеть раньше. В главной гостиной были венецианские окна от пола до потолка, выходившие на обширную лужайку. Также там располагались огромный камин с резными мраморными колоннами с обеих сторон, длинный обеденный стол, за которым запросто могло разместиться человек двадцать. Над ним висел гобелен с изображением единорога в лесу. В малой столовой был оборудован мягкий уголок у окна. Лежавшие там голубые подушечки так и приглашали удобно устроиться на них с интересным романом или утренней газетой. Как заметила Рэйчел, ни в одной из комнат не было телевизора. И все помещения, за исключением кухни, были оформлены в стиле XVIII века.

Они выбрали место в углу гостиной под портретом, на котором, как объяснила гостям Сьюзи, была изображена ее бабушка — женщина в коричневом закрытом платье с брошью-камеей на воротничке. Волосы ее были собраны в строгий пучок.

— Его написал мой покойный дед, — сказала Сьюзи, и Рэйчел увидела в уголке картины подпись: «Р. Харгривз» и дату: «’32».

Рэйчел была уверена, что Алекс понравился Сьюзи. Она была спокойна, когда он рассказывал хозяйке дома о том, что им предстоит делать, и посмеивалась над его шуточками, к которым, как догадалась Рэйчел, он прибегал в общении со всеми своими собеседниками.

— Если я задам какой-то вопрос дважды, — предупредил Алекс, — не думайте, что это ранний склероз. Просто отвечайте, как будто я спрашиваю об этом впервые, а позже мы выберем лучший вариант.

Оператор Алекса Кенни проверил уровень освещения, а звукорежиссер Пит прикрепил на ворот платья Сьюзи маленький микрофончик.

— Позвольте, я припудрю вам лоб и нос, — сказал Алекс и слегка похлопал по ее липу огромной пуховкой. — Излишний блеск нам ни к чему.

— Мне лучше выйти? — спросила Рэйчел на тот случай, если Сьюзи будет стесняться.

— Ты мне не помешаешь, если только не будешь прерывать меня вопросами или критическими замечаниями, — улыбнулась Сьюзи.

Включили камеру, и Алекс сел за кадром, чтобы оттуда задавать вопросы собеседнице.

— Расскажите, пожалуйста, как вы познакомились с принцессой Дианой, — начал он.

— Я знала ее всю жизнь, — ответила Сьюзи со свойственным представителям высшего общества выговором ближних к Лондону графств. — Наши матери вместе в первый раз в жизни вышли в свет в 1953 году. В то время эта фраза означала нечто совсем иное, чем сейчас, — усмехнулась она.

— Они были дебютантками, — подытожил Алекс.

— Да, и они оставались подругами даже после того, как вышли замуж и у них появились дети. Они жили не по соседству. Спенсеры оставались в Норфолке, но время от времени мы ездили к ним в гости, а они к нам. В основном летом. Мы с Дач были ровесницами и любили играть в куклы. И обе мы обожали животных, это нас и связывало.

— Дач — так вы называете Диану?

Рэйчел с восхищением наблюдала Алекса за работой и уже представляла себе, какую роль каждый вопрос сыграет в окончательной версии программы.

— Ее все звали Дач, когда она была маленькой. Я думаю, это было сокращением от «дачесс» — герцогиня. И ей это шло.

— Вы сохранили дружбу, даже будучи уже взрослыми?

Сьюзи кивнула.

— Диана была невероятно верным другом. Если она узнавала, что ты болеешь, то всегда посылала цветы и корзины с фруктами, а еще она писала очень трогательные записки. Конечно, после замужества она была ужасно занята, и поэтому на протяжении долгих лет мы с ней едва виделись, но недавно стали вместе работать в организации «Миссия против проказы».

— Расскажите об этом, — задал следующий вопрос Алекс, и Сьюзи с жаром заговорила о возможности однажды искоренить болезнь и поддержать тех, кто страдает ею на сей день. Рэйчел поняла, что эту часть интервью он не будет использовать в своей программе, и почувствовала себя обманутой за Сьюзи.

— Весть о ее смерти, должно быть, стала ужасным потрясением, — сказал Алекс. — Вы могли бы рассказать нам, как узнали об этом?

Сьюзи потупилась и, прежде чем ответить, некоторое время собиралась с силами.

— Я не смотрю телевизор и не читаю газет, поэтому я ничего не знала до тех пор, пока мне не позвонила подруга, чтобы выразить соболезнования. Поначалу я не могла поверить. Я была уверена, что она, скорее всего, ошиблась, но потом позвонила в Кенсингтонский дворец, и там всё подтвердили.

Сьюзи говорила совсем тихо, и звукорежиссер глянул на Алекса, но тот легонько качнул головой. Это был не самый подходящий момент для повторного дубля.

— Когда вы с ней разговаривали в последний раз?

Собеседницу Алекса явно переполняли эмоции, потому что ее голос дрожал:

— За пару недель до того, как она погибла. Она была счастлива. Сказала, что у нее самое прекрасное лето в жизни.

— Благодаря Доди аль-Файеду? s<— Думаю, да, — медленно кивнула Сьюзи.

— Она была влюблена в него?

Сьюзи нахмурилась:

— Она определенно радбвалась жизни. Это все, что я знаю.

— Как вы думаете, они были помолвлены? — Тон Алекса располагал к доверительной беседе.

Понятия не имею. — По тому, как интервьюируемая начала теребить рукав, Рэйчел стало ясно, что Сьюзи почувствовала себя неуверенно.

Алекс спросил:

— Вы можете предположить, что Диана была беременна?

— Нет, конечно! — Она кинула на него гневный взгляд. — Неужели вы думаете, что мать наследника престола может позволить себе небрежность в таких вопросах? Она была гораздо умнее, чем многие из вас допускают… — Сьюзи мотнула головой. — Как бы то ни было, я не хочу говорить об этом. Мы можем перейти к следующему вопросу?

Алекс знаком попросил Кенни выключить камеру.

— Давайте ненадолго прервемся. Сьюзи, вы замечательно поработали: говорите естественно, и вам удается не обращать внимания на камеру. Большинство людей на первых порах дико стесняются, а у вас получается великолепно. Я понимаю, как вам сейчас трудно. — Алекс придвинулся ближе. — Хотите воды, прежде чем мы продолжим?

Она отрицательно покачала головой.

— Я хотела вас кое о чем спросить. — Она посмотрела на Алекса. — Рэйчел говорила мне, что вы были в тоннеле и подходили к машине, чтобы переводить для Дианы. Вы не могли бы рассказать мне, что вы говорили ей? В каком она была состоянии?

— Конечно, — согласился Алекс. Он умолк, чтобы собраться с мыслями, и начал рассказывать: — Когда я подошел, она была в сознании. Она дышала через кислородную маску, которую врач, случайно оказавшийся на месте аварии, надел ей на лицо, и ее ресницы дрожали. Время от времени она приоткрывала глаза. Врач сказал ей, что она попала в аварию, а я добавил от себя: «Не беспокойтесь, ваше королевское высочество. У вас нет серьезных ранений».

Сьюзи негромко вскрикнула, и по ее щеке скатилась слезинка.

— Продолжайте, — прошептала она.

— Доктор заверил ее, что машина «скорой помощи» уже в пути. Я тогда подумал, что она должна была осознавать присутствие папарацци и ее беспокоило появление фотографий, поэтому я сказал, что полиция оцепила место аварии и изымает фотопленки.

После этих слов Сьюзи заплакала уже по-настоящему, и Рэйчел поспешила дать ей носовой платок. Ее удивило, что Алекс не рассказал ей об этом еще тогда.

— Потом я просто повторял ей, чтобы она не беспокоилась и что с ней все будет в порядке. Так я подбадривал ее до того момента, пока ее не забрала «скорая».

Сьюзи высморкалась.

— Она должна была порадоваться, что вы обратились к ней «ваше королевское высочество». Возмутительно, что ее лишили титула после развода. Простите за то, что развела сырость. Мне до сих пор тяжело это принять.

— Боли она не чувствовала, — тихо добавил Алекс.

Это было последней каплей. Сьюзи разразилась рыданиями, закрыв лицо руками. Алекс положил руку ей на плечо и дал выплакаться.

— Может, мне пойти приготовить всем чаю? — предложила Рэйчел. Сидеть и наблюдать за страданиями Сьюзи со стороны было невыносимо. В то же время она прекрасно знала, что Алекс не погладит ее по головке, если она будет вмешиваться. Это было его дело.

Сьюзи согласно кивнула, промокнув глаза платочком и явно изо всех сил стараясь взять себя в руки.

Рэйчел вышла из комнаты, а когда вернулась с подносом пятью минутами позже, Сьюзи уже пришла в себя и подправила макияж, и интервью продолжалось. Пит поднес палец к губам, когда она на цыпочках вошла в комнату и с негромким позвякиванием поставила поднос с чашками на стол.

Алекс подобрался к самым противоречивым вопросам.

— Из-за отношений Дианы с Доди многие источники предполагают, что ее могли убить те, кто не хотел, чтобы она выходила замуж за мусульманина. Что вы думаете на этот счет?

Рэйчел закрыла глаза. Откуда Сьюзи это знать?

— Она на самом деле боялась, что ее могут устранить, но не из-за религиозной принадлежности ее избранника. Тема ее развода вызвала слишком уж горячий интерес, и она стала нервничать из-за того, что «серые человечки», как она их называла, однажды попытаются от нее избавиться. Но это было просто смешно.

— Она никогда не упоминала о том, что кто-нибудь в ее присутствии выражал недовольство мусульманством?

— Нет, исключено.

Алекс заглянул в записную книжку и перевернул страницу.

— Прилетев в Париж, Диана и Доди отправились на виллу Виндзор — старый дом герцогини Виндзорской. Как вы предполагаете — зачем?

Сьюзи закрыла рот рукой, и казалось, она вот-вот снова расплачется. Алекс продолжал задавать вопросы.

— Вы не думаете, что они с Доди собирались жить там?

— Я не знаю, зачем вы спрашиваете меня об этом… Откуда же я знаю?

Она резко встала и потянула за микрофон. Пит подскочил к ней и помог снять устройство, опасаясь, что она его сломает.

— Я не хотел расстроить вас. — Алекс встал и положил руку ей чуть выше локтя.

— Боюсь, это все, что я могу рассказать вам.

С крайне расстроенным видом Сьюзи отняла руку и выбежала из комнаты.

Рэйчел побежала за ней.

— Сьюзи, что такое?

Алекс тоже последовал за ними.

— Может, сделать перерыв на полчаса? У меня осталось всего несколько вопросов.

Сьюзи поспешно поднималась по лестнице. На площадке второго этажа она обернулась.

— Я больше не буду отвечать ни на какие вопросы. Не надо было вообще на это соглашаться. Пожалуйста, уйдите.

Она скрылась в спальне и с силой захлопнула дверь. Рэйчел посмотрела на Алекса. Он быстро листал свои записи, хмурясь от напряжения.

Давайте заканчивать, ребята, — сказал он Питу и Кенни. — Это все.

На обратном пути Рэйчел сидела за рулем, сосредоточив все внимание на дороге. Случившееся крайне огорчило ее. Она закрыла магазин на весь день в надежде, что сумеет пополнить ассортимент товаров, а в итоге возвращалась с пустыми руками из-за того, что Алекс расстроил Сьюзи своими бестактными вопросами.

Сам он тоже не пытался поднять ей настроение или просто предпочел сделать вид, что не заметил ее печали. Всю обратную дорогу он сидел на заднем сиденье и отвечал на звонки: принимал какие-то решения, договаривался о встречах, сверял время вылета. Оказалось, что тем же вечером он летит в Париж, чтобы на следующее утро брать у кого-то интервью.

В каком-то месте его беседа прервалась на полуслове, потому что пропала связь, и, прокричав в трубку: «Алло! Алло!» на протяжении нескольких минут, он сдался.

— Ты не рассказывал мне, что говорил Диане в машине, — проговорила Рэйчел. — Должно быть, Сьюзи это показалось очень трогательным. — Может, он выдумал это? Уж больно гладко и благовидно все это звучало.

Алекс принял озадаченный вид.

— Да я говорил тебе тем вечером в отеле.

— Если бы ты говорил, я бы запомнила.

Он пожал плечами.

— Это была сумасшедшая ночь. Я вот уже не помню всего, о чем мы тогда говорили.

Рэйчел молчала, и Алекс продолжил:

— Мне кажется, Сьюзи что-то знает, но не говорит нам. У тебя не создалось такого впечатления? Рэйчел не ответила. Все интервью оказалось для нее мучением. У нее было ощущение, что Алекс ужасно манипулировал Сьюзи и будто бы специально пытался заставить ее плакать перед камерой. Он ведь, конечно, не этого хотел? А если этого, то значит, он не тот человек, за которого Рэйчел его принимала.