Косарев

«БЕЗГРАМОТНЫЙ ЧЕЛОВЕК СТОИТ ВНЕ ПОЛИТИКИ…»

Осенью 1924 года Троцкий навязал партии новую дискуссию. Толчком к ней послужила его статья «Уроки Октября». Под таким названием, сквозь которое явно проступала большая претензия Троцкого на роль учителя, он напечатал ее и в едином сборнике, в котором собрал все свои старые статьи о 1917 годе. Теперь эта книга бросала свет на его прошлогоднюю попытку опорочить старую большевистскую гвардию. Нагло, безудержно бахвалясь, Троцкий пытался изобразить дело так, что будто бы не он летом 1917 года пришел к большевикам с группой «межрайонцев» и этим признал ошибочность своих меньшевистских взглядов, а Ленин перешел на его позиции. Это была не просто гнусная, прикрытая словесными вывертами ложь. Она преследовала определенную цель: подменить ленинизм троцкизмом, ленинскую теорию социалистической революции «теорией перманентной революции» Троцкого.

Весь враждебный Советам мир заулюлюкал.

Буржуазия, оппортунисты из лагеря социал-демократии, ренегаты всех сортов и оттенков восторженно приветствовали новое выступление Троцкого. Отщепенец Суварин, изгнанный из рядов Французской компартии и Коминтерна, прочил кризис партии большевиков. Немецкие социал-демократы размножали «Уроки Октября» и продавали их в своей стране по льготной цене, а в Москве Косарев, пробегая мимо Сухаревки, видел, как спекулянты, наоборот, втридорога продавали эту книжонку воспрянувшим нэпманам.

Саша мучительно размышлял: «Почти год прошел, как все коммунисты, а вместе с ними и комсомольцы изучали историю партии. Да, видимо, что-то не усвоили комсомольцы из истории борьбы с Троцким. Иначе с чего бы некоторые из них тоже потянулись к книжонке?»

Новая дискуссия с Троцким развернулась в печати и на собраниях. В «Правде» и в созданном после смерти Ленина теоретико-политическом двухнедельнике «Большевик» появились статьи по политической учебе комсомольцев.

В этой дискуссии с троцкистами комсомольцы учились новым приемам политической борьбы.

Ночи напролет проводил Косарев над томиками произведений В. И. Ленина, теоретическими статьями в «Правде» и партийных журналах. Именно в то время, заполняя «Анкету активного работника РЛКСМ», на вопрос: «Есть ли желание учиться?» — Косарев ответил: «Очень хотелось бы заниматься в Коммунистическом университете имени Я. М. Свердлова».

Желание Косарева совпадало с мнением Бауманского райкома партии, который принял 1 июля 1924 года решение: «Просить Московский комитет направить товарища Косарева в университет как вполне выдержанного товарища, доказавшего это на долгой практической партработе. Райком партии считает, что товарищу Косареву для дальнейшей работы необходимо пополнить теоретические знания».

Ожидание решения не отвлекло Косарева от круговерти повседневных дел.

В дискуссии с троцкистами комсомол поднялся на новую ступень политической борьбы. Свои мысли и чувства о новом выступлении Троцкого московские и ленинградские комсомольцы, работники ЦК РЛКСМ выразили в письме «Комсомол и Октябрь»:

«Мы привыкли считать основой всех основ для каждого большевика уважение и преданность к партии как к целому, как к боевому коллективу. Ленин, имя которого с гордостью носит наш союз, и партия сливаются для нас воедино… По-ленински понять всю нашу партийную историю, и в частности, ее октябрьские страницы, — говорилось в письме, — вот наша задача. Но ни прежние выступления Троцкого, ни его новая книга не могут служить нам проводником на этом пути».

Поход за знаниями, в который вступил комсомол с ленинским лозунгом «учиться коммунизму», дал к 1924 году хотя и хорошие, но только первые успехи. Даже в Москве оставалось много молодых людей, которые в руки не брали политических книг. Косарев поручил активистам райкома сделать анализ общей а политической подготовки молодежи Бауманского района. Ответ оказался неутешительным. Из трех тысяч комсомольцев и десяти тысяч беспартийной молодежи, занятой на предприятиях и в учреждениях района, образование повышали только 730 человек. Проблема ликвидации общей и политической неграмотности молодежи, да еще в обстановке идейной борьбы с троцкизмом становилась самой злободневной. Вот когда Косарев особенно остро и рельефно осознал всю глубину и значимость ленинских слов: «Безграмотный человек стоит вне политики, его сначала надо научить азбуке. Без этого не может быть политики, без этого есть только слухи, сплетни, сказки, предрассудки, но не политика». Саше становилось не по себе, когда он доходил до следующей фразы Ильича: «…недоучившимся у нас нет места. Тогда, когда будет коммунизм, тогда ученье будет мягче. Теперь же я говорю, что ученье не может не быть суровым — под страхом гибели».

Круто, очень круто и остро ставил вопрос Владимир Ильич. «Когда же придет ответ из «Свердловки»?» Но дни летели, а ответа не было.

Теперь изнурительные ночные бдения над книгой стали для Косарева явлением повседневным. «Пока суд да дело, — решил он, — надо самому ликвидировать политическую и общую неграмотность, тут для работы над собой конца края нет!» Именно к этому времени относятся воспоминания современников Косарева: «Он много и настойчиво, упорно читал, стараясь этим восполнить нехватку образования. Обладая цепкой памятью, он очень любил поделиться впечатлениями от прочитанного, поспорить». «Он и рос намного быстрее нас, — рассказывал о Косареве работник Бауманского райкома комсомола Семен Федоров. — Тогда мы не очень вдавались в анализ, почему у Саши всегда можно было узнать то, о чем никто не имеет представления. Но сейчас, спустя полвека, просто поражаюсь, откуда у Косарева было все эго — широта взглядов, интересов и знаний.

Вроде и жил у всех на виду, так же мотался по предприятиям, по собраниям. В комнате райкома, где он работал, кабинетов-то как таковых тогда не было, вечно толкался народ, сидели и на столах, и на полу, дымили, обсуждали новости. Правда, иногда Сашка исчезал куда-то на целый день, так, что его никто не видел, а вечером, лежа на койках, мы слушали его рассуждения о том, что он успел прочитать. Это была или работа Ленина, или брошюра по истории партии, которые в это время начали выходить.

Но, думаю, Косарева все-таки сама природа наделила не только любознательностью, но и особой способностью все схватывать на лету, легко усваивать даже понятия, чрезвычайно далекие от его образа жизни». Несколько лет спустя Косарев приступит к изучению математики и химии, а преподавал ему тогда их комсомольский активист, будущий профессор А. Г. Кульман. «Необычайно одаренный был человек, — скажет он о Косареве, — во всем талантливый!»

В Бауманском райкоме комсомола Саша привлек многочисленный вузовский актив, чтобы наладить дело политического просвещения молодежи района. Руководителями организованных политшкол стали учителя-добровольцы, студенты-комсомольцы и молодые преподаватели медицинского и индустриально-педагогического института имени Карла Либкнехта, Райком же настойчиво «пробивал» в фабзавкомах и у директоров предприятий помещения для таких школ. Через год в районе насчитывалось тридцать восемь школ, а в них постоянно работало 300–400 учителей и руководителей. Это были энтузиасты общественники. За свои труды они не получали никакого вознаграждения, кроме благодарности учеников.

Именно в то время у комсомольцев впервые зародилась идея проведения среди учащихся общественно-политической практики. Преподавание общеобразовательных дисциплин теперь увязывалось с задачей ликвидации политической неграмотности учащихся, вовлечения их в общественную жизнь. А бауманцы нашли для этого несложный, но по тем временам эффективный путь: при изучении литературы и русского языка учителя помогали учащимся написать статью в стенгазету, а в старших классах — политический доклад. На занятиях по устной речи вырабатывалось уменье вести собрание, участвовать в прениях, кратко формулировать вопросы и предложения. Такой нешаблонный подход к занятиям нравился и преподавателям и ученикам. Косарев, довольный, ходил по райкому: «На этом участке, кажется, дело двинулось…» Создали в районе и сеть краткосрочных кружков политграмоты. Более 500 комсомольцев занималось в них. Потом взялись за создание кружков с более сложной программой — повышенного типа. Их посещала тысяча комсомольцев. Не забыли и студенческую молодежь. В вузах и техникумах района создали кружки по истории партии (в вузовских учебных планах в то время такой дисциплины не было), по изучению текущего момента и другие.

Четко определил Косарев свою позицию к учебе комсомольцев, приняв на бюро райкома решение: освободить три дня в неделю — субботу, воскресенье и понедельник — от всяких собраний для учебы.

Окрепла, выросла Бауманская районная комсомольская организация столицы. Летом 1924 года опа насчитывала немногим более пяти с половиной тысяч членов. Среди них рабочие составляли всего 58 процентов. А через полгода организация выросла на три с половиной тысячи комсомольцев. Рабочие парни и девчата составляли в ней почти 63 процента. Нездоровые явления среди молодежи, имевшие место в период дискуссии с троцкистами, в основном были изжиты. А дел у Косарева не убывало. Много сил и энергии отдавал он экономическо-правовой работе.

Трудными были времена. Безработица сохранялась. За полгода райком устроил на производство и в учреждения 600 безработных юношей и девушек. Это была настоящая победа! Но оставалось еще 200 безработных ребят. И комсомольцы не успокоились, пока не трудоустроили каждого из них. Обследовали условия труда рабочих-подростков на 63 предприятиях и 600 мелких частных кустарных мастерских. «Мы увидели, — делился Косарев своими наблюдениями на районной партийной конференции, — что 12-летние ребята работали по 12–14 часов. Эти подростки получали мизерное жалованье, жили у своего хозяина, спали в летнее время где-нибудь на сеновале, кормили их плохо». Дорого обошелся нарушителям такой «обход» закона.

Молодежь района все больше убеждалась в том, что райком — выразитель и защитник ее интересов. Авторитет комсомола укреплялся. На заводе электроламп райкомовцы помогли улучшить работу касс взаимопомощи. Рабочих завода «Радио» призвали взять шефство над домами беспризорного ребенка. На одном из заседаний бюро Косарев заслушал доклад дирекции об организации ученичества на Измайловской вязально-трикотажной фабрике. В результате здесь была открыта школа ФЗУ. Много вопросов из жизни и быта молодых рабочих райком рассмотрел совместно с комсомольскими ячейками фабрик «Революционная волна», имени Н. Баумана, 5-й типографии.

Это была большая и конкретная работа, а Косарев продолжал настойчиво искать новое поле деятельности. Комсомольцы вместе с представителями органов здравоохранения обследовали состояние здоровья всех молодых рабочих и комсомольских активистов в возрасте до 18 лет. И оказалось: почти половина — больны, многие туберкулезом, другими серьезными заболеваниями. На здоровье сказывались последствия войны, голод, жизнь в неотапливаемых помещениях, нехватка одежды и обуви. Райком комсомола добился, чтобы только в 1924 году профсоюзы направили 510 подростков в дома отдыха, 62 — в санатории и на курорты. Комсомольцы усилили и санитарно-просветительную работу. Медики чаще стали выступать в молодежной аудитории с лекциями о малярии, скарлатине, венерических заболеваниях, о гигиене труда и отдыха.

Обо всем этом Косарев обстоятельно докладывал на бюро, пленумах и районных партийных конференциях. Коммунисты района всегда поддерживали молодого вожака комсомола Косарева, которому до всего-то было дело, и по любому вопросу имевшему собственное мнение.

В условиях гражданской войны, когда Советская Республика стала «вооруженным лагерем», возможности широкого распространения чуждой идеологии были известным образом ограничены. Иная ситуация сложилась после перехода страны к нэпу. Ожившие антипролетарские силы развернули идеологическое наступление и на культурном фронте. Частник пытался издавать произведения реакционных писателей, легкое чтиво. Косарев и в этом не мог остаться равнодушным, в стороне.

Много ли мы видим хороших книг? — говорил он, выступая перед коммунистами района. — Видим только первые попытки создания таких книг. К тому же стоят так дорого, что недоступны рабочей молодежи, а между тем частный рынок преподносит молодежи «мусорные» книжонки. И стоят они дешево. Товарищи! Частный книжный рынок перещеголял Госиздат! Это же позор!

Не забывал Саша и про пионеров. На всю Москву прогремел тогда праздник трех поколений — участников революционного большевистского подполья и Октябрьских боев, современных комсомольцев и пионеров. На импровизированном «костре» пионеры передали несколько десятков подростков в комсомол.

Всегда и во всем он вносил четкие, конкретные предложения, проявлял заботу о детях. Действовал энергично. Использовал в этих целях авторитет райкома партии.

— Что нам нужно сейчас сделать, как наладить работу среди детей? — так начал он одно из выступлений на заседании Бауманского райсовета.

Саша сделал паузу, достал из кармана бумагу и передал ее в президиум.

— Это — наша просьба исполкому райсовета: передайте Милютинский сад в наше распоряжение для пионеров. А это — смета, разработанная нами о передаче комсомолу и клуба имени 1 Мая. Здесь мы тоже с пионерами работать будем. Все это — мелочи по сравнению с тем, что мы для детей еще должны сделать. Нам нужно организовать самостоятельное детское движение. Понимаете, самостоятельное.

И в других делах Бауманский райком задавал тон в работе столичной организации РЛКСМ. 30 апреля 1924 года Александра Косарева избрали членом бюро МК комсомола. МК РЛКСМ даже порекомендовал Косареву «Отчет о работе Бауманского районного комитета РЛКСМ и материалы к 6-й райкомконференции» издать типографским способом. Несколько раз комсомольцы бегали на Южный переулок в дом № 4, где помещалось руководство 5-й типографии «Транспечати», прежде чем им удалось добиться согласия на исполнение заказа.

Наконец несколько экземпляров брошюры увидели свет. На обложке и титульном листе ее была тиснута фраза: «Книжку хранить в делах ячейки». И она сохранилась до наших дней. Отчет подписали секретарь райкома комсомола Семен Федоров и заведующий полптпро-светотделом Василий Чемоданов — друзья Саши. Почему не Косарев? К выходу брошюры в свет Саши уже не было в Бауманском райкоме комсомола. 2 сентября 1924 года Косарева отозвали в распоряжение Центрального Комитета РЛКСМ, а затем перевели на работу в КИМ — Коммунистический интернационал молодежи.