На цоколе историй… Письма 1931 — 1967

1952

<Москва, между 15 и 20 марта 1952>

В «Литературной газете» от 15 марта 1952 г. напечатана заметка В.Степанова, озаглавленная «Непристойная развязность». Автор этой заметки обвиняет поэта Антокольского в том, что он, говоря о Викторе Гюго[896], якобы допустил «непристойную развязность». В подтверждение этого В.Степанов приводит несколько цитат, выхваченных из статьи Антокольского. Прием не новый и, увы, не исчезнувший.

В.Степанов указывает, что Антокольский нашел в некоторых произведениях Гюго «трескучую риторику» и «водянистые рассуждения». В.Степанов, однако, считает возможным на этом оборвать цитату и не сказать читателям «Литературной газеты», что вслед за приведенными словами в статье Антокольского следует прославление поэзии Гюго, покоряющей читателя «могучими и смелыми образами, яростью негодования, сверкающей иронией, железной логикой». Что же непристойного и развязного нашел в статье Антокольского В.Степанов? Неужто, прославляя великого французского писателя, нельзя упомянуть о его недостатках, бросающихся в глаза? Выступая на юбилейном вечере в Колонном зале, я осмелился упомянуть о тех же недостатках, присущих Гюго, что не помешало «Литературной газете» напечатать мою речь целиком[897].

Я готов приветствовать стремление В.Степанова ограждать писателей от непристойной и развязной критики. Мне кажется, однако, что это благородное стремление должно было удержать В.Степанова от написания упомянутой заметки, ибо ограждать надо не только классиков, которые менее всего нуждаются в защите, но и живых авторов. В.Степанов мог бы подумать о том, что поэт Антокольский, немало сделавший для ознакомления советских читателей с поэзией Гюго, вряд ли заслужил нападки, которые я назову и несправедливыми и не вполне пристойными.

Впервые. Машинописная копия — ФЭ, 961, 2. О публикации письма см. № 328.

Москва, 27 марта 1952

Уважаемый Михаил Андреевич,

позволю себе побеспокоить Вас вопросом, касающимся достоинства нашей печати.

В «Литературной газете» появилась заметка, посвященная статье Антокольского о Викторе Гюго, опубликованной в «Новом времени»[898]. Тон этой заметки показался мне недопустимым, а содержание ее несправедливым. Мне тем легче было выступить против этой заметки, что ни общие литературные установки, ни вкусы, ни какие-либо личные отношения не связывают меня с Антокольским. Поэтому я послал в редакцию «Литературной газеты» письмо с просьбой его опубликовать. Редакция мне ответила, что оно будет помещено в номере от 27 марта с редакционным примечанием. Мое письмо, однако, опубликовано не было.

Я Вас очень прошу ознакомиться со статьей Антокольского, с заметкой в «Литературной газете» и с моим письмом в редакцию. Я убежден, что Вы сделаете все необходимое и для поддержания авторитета нашей советской печати и для ограждения советского писателя от необоснованных обвинений[899].

Впервые. Машинописная копия — ФЭ, 961, 1.

<Из Вены[900] в Париж,> 21 октября 1952

Дорогой Андре Шамсон,

очень сожалею, что мы не можем встретиться и продолжить нашу беседу как в былые времена.

Это — одно из следствий абсурдного разделения мира на две половины. Но мне хочется, тем не менее, сказать Вам нечто важное, потому что я уверен, что такой человек, такой писатель, как Вы, хорошо поймет меня.

Мы — с двух сторон — обязаны действовать, чтобы изменить эту напряженную и с каждым днем все более опасную ситуацию. 12 декабря в Вене состоится беспрецедентный Конгресс, который соберет людей разных стран и разных взглядов, чтобы проанализировать в свободной дискуссии, способы, которые могли бы положить конец этой кошмарной атмосфере холодной войны. Этот Конгресс станет событием знаменательным.

Думаю, что Ваше присутствие, Ваше участие были бы очень ценны, и я просто хочу Вам сказать, что был бы счастлив встретить Вас там.

Примите, дорогой Андре Шамсон, уверения в моих самых дружеских чувствах и передайте от меня приветы всем Вашим домашним.

Впервые — Д, 631–632 (перевод и публикация Т.В.Балашовой). Подлинник — собрание дочери Шамсона (Париж).

<Москва, 1952>

Уважаемый товарищ Владыкин,

мне передали письмо Николаса Гильена[901], оставленное им для меня в Москве, когда он был здесь проездом в Китай.

Николас Гильен пишет, что в связи с политическим положением на Кубе[902] он лишен возможности там жить и должен будет эмигрировать в одну из стран Латинской Америки. Его материальное положение затруднительно, и он просит поэтому, чтобы гонорар за изданную у нас книжку его стихов[903] был выплачен ему в иностранной валюте.

Буду Вам очень обязан, если Вы примете меры, чтобы выполнить эту просьбу Гильена.

Впервые. Копия — ФЭ, 1171, 1.

Г.И.Владыкин (1909—?) — в 1952 г. председатель Иностранной комиссии ССП; с 1957 г. — директор Гослитиздата.