На цоколе историй… Письма 1931 — 1967

1961

<Москва, 17 января 1961>

Горячо присоединяюсь к ходатайству Союза Художников СССР о назначении персональной пенсии республиканского значения художнице Софии Христиановне ЛИСИЦКОЙ, вдове художника Л.М.Лисицкого.

Мне хорошо известна их работа как первоклассных художников-графиков и оформителей, с первых дней Октябрьской революции принимавших участие в создании советской художественной культуры.

Считаю вполне заслуженным установление С.Х.Лисицкой персональной пенсии.

Впервые. Копия — ФЭ, 735, 2.

И.Г. и Л.М.Эренбург были знакомы с С.Х.Лисицкой-Кюпперс с 1920-х гг. В марте 1958 г. ИЭ вместе с Е.Д.Стасовой ходатайствовал перед УВД исполкома Моссовета о разрешении Лисицкой трехмесячной поездки к брату в Вену.

Москва, 19 января 1961

Уважаемый Владимир Семенович!

Решаюсь Вас побеспокоить со следующим вопросом. В февральском номере журнала «Новый мир» печатается окончание второй части моей книги «Люди, годы, жизнь»[1153]. Одна глава из этой второй части встретила затруднение. Дело касается Пастернака[1154]. Я его считаю крупным лирическим поэтом и, вспоминая о первых годах революции, пишу о нем как о лирическом поэте. Мне кажется, что поскольку недавно образовалась комиссия по литературному наследию Пастернака, в которую меня включили, у нас предполагается издать его избранные стихи[1155]. После всего происшедшего вокруг «Доктора Живаго», новое издание его стихов будет скорее понятным читателю, прочитавшему мою главу, посвященную Пастернаку-поэту. Мне не нравится его роман «Доктор Живаго», и об этом я пишу[1156]. Пишу также и о том, как эта книга была использована на Западе в целях «холодной войны». Опубликование главы будет, по-моему, скорее политически целесообразным, нежели «преступным». Такой же точки зрения придерживается А.Т.Твардовский и вся редакционная коллегия журнала «Новый мир».

Однако редакция не может преодолеть возникшие затруднения, и я решил попросить Вас, если Вы найдете это возможным, спросить мнение Никиты Сергеевича Хрущева[1157].

Одновременно, прошу[1158]

По-русски впервые — комментарии к ЛГЖ (7; 742); по-английски — Г, 283–284. Авторская копия — собрание составителя.

<Из Москвы в Киев, январь 1961>

Дорогой Павел Григорьевич,

я не назову прихотью судьбы то обстоятельство, что мы родились с вами в один и тот же день далекого девяносто первого года. Перед нашими глазами прошли те же картины, мы пережили общие страсти и вместе теперь, оглянувшись назад, видим длинный сложный путь. Давно я с любовью слежу за Вашей благородной работой, за Вашей чистой и вдохновенной поэзией. Я Вам желаю счастья, мира.

Крепко Вас обнимаю

Впервые. Копия — ФЭ, 984, 5.

С украинским поэтом П.Г.Тычиной (1891–1967) ИЭ познакомился в Киеве в 1919 г.; это письмо — поздравление с 70-летием.

Москва <в Ханой>, 8 февраля 1961

Многоуважаемый товарищ Хо Ши Мин!

Я очень тронут Вашим вниманием[1159]. Я вспоминаю нашу первую встречу в Париже в 1946 году и радуюсь, что Вы и Ваша страна победили и достигли больших успехов. Я желаю Вам здоровья и счастья.

Впервые. Копия — ФЭ, 1033, 1.

Хо Ши Мин (1890–1969) — деятель освободительного движения Вьетнама, несколько лет жил во Франции; с 1946 г. президент Демократической Республики Вьетнам.

Москва, 16 февраля 1961

Дорогой Николай Николаевич!

Мне приходится побеспокоить Вас по чрезвычайно неприятному делу. Я решаюсь напомнить Вам, что летом прошлого года Вы позвонили мне с просьбой дать предисловие к книге <И.Голомштока и А.Синявского>, посвященной творчеству Пикассо. Я это выполнил, и теперь узнал, что выход книги задерживается и что вокруг нее создалась непонятная мне шумиха[1160]. Ее обсуждают и осуждают. С одной стороны, политически, все это чрезвычайно неприятно — в этом году исполняется 80 лет Пикассо, и, насколько я знаю, все прогрессивные и коммунистические круги Запада готовятся к этому юбилею. С другой стороны, лично мне обидно, что я оказался причастен к книге, которую осуждают в Обществе, где Вы являетесь председателем. Вы для меня большой ученый. Я знаю, что живопись не Ваша специальность, но ведь предисловие я написал по Вашей просьбе и мне кажется, что Вы должны здесь вмешаться в дело[1161].

Верьте, что мое письмо диктуется глубоким уважением и доверием к Вам.

Впервые. Копия — ФЭ, 928, 2.

Н.Н.Семенов (1896–1986) — химик-академик, лауреат Нобелевской премии (1956), председатель Всесоюзного общества «Знание», которому принадлежало издательство «Знание».

<Из Москвы в Ленинград, 21 февраля 1961>

Дорогая моя Лиза, спасибо за письмо[1162], оно меня очень взволновало и обрадовало. Но почему ты болеешь? Это горько, хотя я понимаю, что у нас с тобой вечер.

Я пишу сейчас 3 часть (1921 и дальше). Работа увлекает, но часто отрывают.

Будь здорова, дорогая моя!

Впервые — ВЛ, 2000, № 2. C.285-286. Подлинник — ОР РНБ.

< Из Москвы в Швейцарию,> 25 февраля 1961.

Дорогой друг,

извините, что я так поздно отвечаю. Я много ездил за это время и, получив письмо[1163], позвонил в издательство, которое напечатало Вашу книжку[1164]. Они мне обещали, что пошлют ее Вам. Сегодня я позвонил снова и они утверждали, что 26 января отправили на адрес Д’Астье с просьбой передать Вам 4 экземпляра Вашей книги — сборника четырех романов. Книга имела большой успех.

Козинцев доставил мне настоящую радость, подарив Ваши романы. Я буду рад Вашему приезду в Москву, если он состоится. Верьте моей самой искренней к Вам симпатии.

Впервые — Б.Фрезинский. Черт меня дернул влюбиться в чужую страну // Всемирное слово, № 13. СПб., 2000. C.83–84. Машинописная копия — ФЭ, 933, 1.

ИЭ познакомился и часто встречался с Сименоном в Париже в 1930-е гг.(см. об этом в 21-й главе 3-й книги ЛГЖ 7; 313).

Москва <в Киев>, 22 марта 1961

Дорогой Виктор Платонович!

Только что получил Ваше письмо[1165]. Я уже знал дня три назад, что Вас почему-то не хотят украинские власти отпускать и огорчался, что мы не едем вместе. А теперь возмущаюсь. Свистунов[1166] мне объяснений не дал, или не знал, но сказал, что «и Бажан[1167] не помог». Безобразие! Противно и скучно — уж очень это нехорошо.

Я не поблагодарил Вас за телеграмму[1168] — просто не успел: дважды ездил — в Варшаву и Стокгольм.

Не забывайте, что я Вас глубоко ценю и люблю — и книги и то, чем Вы живете!

Впервые. Авторская копия — собрание составителя.

Это единственное письмо ИЭ писателю В.П.Некрасову (1911–1987). Подводя итог послевоенному десятилетию, ИЭ написал в заключение 6-й книги ЛГЖ: «Я полюбил Виктора Некрасова, крепкого, неуступчивого и чрезвычайно совестливого писателя, оказалось, что возраст не стена: есть и у старости свои окна и двери» (8; 407). Некрасову принадлежит статья об ИЭ «Чаши добра и недобра» (Новое русское слово, Нью-Йорк, 19 января 1986).

Москва, 24 марта 1961

Дорогой Евгений Германович!

Мне было очень радостно получить Ваше письмо[1169]. Я пользуюсь случаем и посылаю Вам главу из третьей части моих воспоминаний, где Ваша память может помочь мне, в частности, там, где речь идет о встрече в кафе, на которой мы с Вами оба присутствовали[1170]. Буду очень рад возможности поговорить с Вами.

От души желаю Вам всего лучшего

Впервые. Копия — ФЭ, 746, 1.

Писатель и критик Е.Г.Лундберг (1887–1965) в 1920–1924 гг. жил в Берлине и там встречался с ИЭ. Во 2-й главе 3-й книги ЛГЖ ИЭ цитировал «Записки писателя» Лундберга (М., 1930).

<Москва, 27 апреля 1961>

Дорогая Надя,

я очень обрадовался твоему письму. Я счастлив, что ты прочла те строки, которые продиктованы памятью, нежностью, тем, что оставляет после себя первая любовь.

Не хворай и не сдавайся!

Привет всем твоим (я тебя ведь видел в последний раз сорок лет назад!)

Крепко обнимаю!

Впервые — комментарии к ЛГЖ (6; 596). Подлинник, написанный от руки — в собрании наследников Н.Я.Ганейзер.

Надежда Яковлевна Ганейзер (урожд. Белобородова; 1888–1975) — гимназическая подруга ИЭ. Он написал о ней в 5-й главе 1-й книги ЛГЖ: «Моя первая любовь относится… к осени 1907 года, когда меня уже прогнали из гимназии. Звали гимназистку Надя. Ее старший брат, Сергей Белобородов, был большевиком…» (6; 371). Прочитав описание встреч, прогулок, упреков и клятв, Н.Я.Белобородова, уже давно Ганейзер, и даже бабушка, написала ИЭ большое и сердечное письмо (см. фрагмент в коммент. к ЛГЖ — 6; 596.), на которое от немедленно ответил.

Москва, 4 июня 1961 г.

Дорогой Михаил Андреевич,

я решаюсь обеспокоить Вас по вопросу, казалось бы, второстепенному, но который может получить большое значение для Движения сторонников мира. В начале этого года издательство «Знание» отпечатало брошюру о Пикассо[1171] тиражом 100 000 экземпляров. Издательство попросило у меня разрешение напечатать в виде предисловия отрывок из моих воспоминаний о Пикассо. Будучи за границей, на вопросы журналистов я отвечал, что такая книжка выходит, а месяц тому назад, во время моего пребывания в Италии, ответил, что книжка вышла — к тому времени я уже получил авторские экземпляры. В ряде западноевропейских газет я видел заметки и статьи, посвященные этой книге.

Недавно издательство сообщило мне, что оно предполагает уничтожить свыше двух третей тиража. Я сейчас не касаюсь вопроса, удачен ли текст или подбор иллюстраций. Я пишу Вам не как человек, любящий искусство Пикассо, а как один из участников Движения сторонников мира. В этом году французская компартия и прогрессивные французские, да и не только французские, организации будут отмечать 80-летие Пикассо. Было бы очень неприятно, если бы сообщения об уничтожении большей части отпечатанной у нас книги просочились бы на Запад, а теперь такие вещи обычно туда проникают. Именно это и заставило меня обратиться к Вам с просьбой, если Вы найдете возможным, вмешаться в это дело.

Впервые — П, 88. Копия — ФЭ, 1180, 3.

В итоге этого обращения тираж книги не был уничтожен, она поступила в продажу.

Москва, 19 июня 1961

Дорогая Анастасия Ивановна,

Вы знаете мой интерес ко всему, что касается Марины Ивановны <Цветаевой>. К сожалению, я настолько загружен, что не мог до сих пор и не смогу в ближайшие месяцы прочитать Вашу рукопись[1172]. Если она нужна Вам — сообщите и Наташа[1173] сразу вышлет Вам ее. Если это лишний экземпляр и Вы можете его у меня оставить, я прочитаю его, когда выкрою время.

Желаю Вам сил и здоровья

Впервые. Авторская копия — собрание составителя.

А.И.Цветаева была знакома с ИЭ с 1920-х гг.

Москва <в Валорис>, 5 июля 1961

Дорогой Пабло,

я посылаю тебе экземпляр массового издания, которое появилось у нас в этом году[1174]. Текст написали два молодых советских критика, а я написал предисловие. Тираж большой — 100 000 экземпляров, книжка стоит 19 копеек, иначе говоря — может купить каждый. А теперь я адресую тебе вопрос: хочешь ли ты помочь организаторам французской выставки в Москве, послав свою работу, какую выберешь сам? Ты прекрасно знаешь, с какими трудностями сталкиваются твои друзья, которые хотят, чтобы твое искусство признали; их задача была бы облегчена, если бы ты прислал свое произведение.

Я тебя целую.

Впервые — П, 81–82. Копия — ГМИИ им. Пушкина. Ф.41. Оп.1. Ед.хр.1. Л.95.

<По телефону из Рима в Москву,> 3 октября 1961

Находясь за границей, я с некоторым опозданием получил номер газеты «Литература и жизнь» от 27 сентября, в котором напечатана статья Д.Старикова «Об одном стихотворении»[1175]. Считаю необходимым заявить, что Д.Стариков произвольно приводит цитаты из моих статей и стихов, обрывая их так, чтобы они соответствовали его мыслям и противоречили моим.

Впервые — ЛГ, 1961, 14 октября.

Вновь назначенный тогда редактор ЛГ В.А.Косолапов не рискнул самостоятельно напечатать письмо ИЭ и обратился за разрешением в Отдел культуры ЦК КПСС, где получил отказ. Узнав об этом, ИЭ был вынужден обратиться непосредственно к Хрущеву, только после этого ЛГ напечатала письмо. Стоявшая под ним дата показывала читателям, что 11 суток шла борьба вокруг публикации коротенького письма.

Москва, 9 октября 1961

Дорогой Никита Сергеевич,

когда я находился в Риме, в западной печати началась антисоветская кампания в связи с опубликованием в газете «Литература и жизнь» стихотворения А.Маркова[1176] и статьи Д.Старикова «Об одном стихотворении». Я решительно отказывался отвечать на поставленные мне вопросы, поскольку я не мог защищать стихотворение и статью, напечатанные в «Литературе и жизни» и не хотел давать пищи для расширения кампании. Сегодня мне позвонил корреспондент «Унита»[1177] и сказал, что получил телеграмму из Рима, в которой меня просят высказать свое мнение по поводу стихов и статьи, появившихся в газете «Литература и жизнь». Хотя я понимаю, насколько важно нашим итальянским друзьям ответить на нападки антисоветской печати, я должен был пока уклониться от ответа. Я уже не говорю о том, что меня беспрерывно запрашивают советские читатели различных национальностей о том, действительно ли я разделяю точку зрения Д.Старикова, который воспользовался моим именем.

Я никогда не был никаким националистом, в том числе и еврейским, и, конечно, никогда не был, да и не мог быть антисемитом. В беседе с т. Корнейчуком и мною в 1956 году Вы много говорили о событиях 1949–1952 гг. и о том, какой характер приняла борьба против «космополитизма». Именно тогда к космополитам был причислен и я. В своем стихотворении А.Марков говорит о «космополитах», оживляя в нашей памяти 1949 год. Что касается Д.Старикова, то он, искаженно цитируя мои стихи и статьи военных лет, говорит о моем «тогдашнем интернационализме». Я действительно и в годы войны был интернационалистом и, если я не заблуждаюсь и не выжил из ума, то им и остался по сей день. Если же я перестал быть интернационалистом, то я никак не могу защищать нашу советскую точку зрения.

Именно будучи интернационалистом и советским патриотом, я теперь вместе с товарищами Корнейчуком, Аджубеем и другими в Лондоне, в Варшаве и в Риме выступал по поводу возрождения фашизма в Западной Германии, и среди прочих симптомов этого возрождения указывал на возобновление среди бывших гитлеровцев и эсэсовцев антисемитских выходок.

Я никак не представляю себе, что можно обличать немецких фашистов, боясь вымолвить слово «антисемит».

Поскольку в своей статье Д.Стариков искаженно процитировал мои стихи и статьи, я направил 3 октября письмо в редакцию «Литературной газеты». Вернувшись в Москву, я узнал, что мое письмо не напечатано, что Отдел Культуры ЦК КПСС предложил «Литературной газете» не печатать его, а когда я позвонил в Отдел Культуры, мне было предложено направить это письмо в редакцию «Литературы и жизни», причем редакция должна решить сама печатать мое письмо или нет. По позиции, занятой редакцией «Литературы и жизни», сказавшейся в публикации как стихов А.Маркова, так и статьи Д.Старикова, я понимаю, что моего письма она не напечатает. Это ставит меня в столь тяжелое положение, что я вынужден обратиться к Вам, хорошо зная, насколько Вы заняты в настоящее время. Я убежден, что Вы поймете, что я не могу писать, если мои мысли искажаются и я не в силах этого опровергнуть.

Письмо мое, копию которого я прилагаю, составлено, мне кажется, так, чтобы не разжечь, а погасить очередную антисоветскую кампанию на Западе, поскольку все увидят, что я могу опровергнуть приписываемые мне мысли.

Прошу простить, что отнял у Вас время, но вопрос кажется мне важным прежде всего тем резонансом, который он получит на Западе.

Впервые — ВЛ, 1999, № 3. С.295–296 (публикация Б.Фрезинского). Авторская копия — собрание составителя.

Москва, 9 октября 1961

Дорогой Владимир Семенович, как мы договорились с Вами[1178], я посылаю Вам мое письмо к Никите Сергеевичу и копию моего письма в редакцию. Если он настолько занят, что ему не до моего письма[1179], я прошу Вас очень коротко доложить ему о нем, или, если Вы сочтете это возможным, не беспокоя Никиты Сергеевича, помочь мне в опубликовании в одной из литературных газет Москвы моего короткого письма.

Заранее Вам благодарен.

Впервые — ВЛ, 1999, № 3. С.294–295. Авторская копия — собрание составителя.

Москва <в Ленинград,> 18 октября 1961

Дорогой Владимир Николаевич,

я не могу удержаться, чтобы не поблагодарить Вас за прекрасное издание стихов М.И.Цветаевой и за Ваше умное и тактичное предисловие[1180].

Желаю Вам всего доброго

Впервые. Копия — ФЭ, 835, 1.

В.Н.Орлов (1908–1985) — литературовед и критик, автор многих работ о Блоке.

Москва, 23 октября 1961

Дорогой Лев Абрамович,

мне приятно было получить Ваше письмо[1181]. Я всецело понимаю Ваш поступок и думаю, что так должен был поступить любой национальности любой советский человек, не имеющий ничего общего с неочерносотенцами.

Жму Вашу руку

Впервые. Копия — ФЭ, 648, 2. С писателем Л.А.Кассилем (1905–1970) ИЭ был знаком с 1930-х гг.; отвечая ему на поздравление с 70-летием, ИЭ писал: «Я не могу сказать, что я со школьной скамьи читал Ваши книги, но я был одним из первых, кто восхищался Вашей „Швамбранией“».

Москва <в Лондон>, 24 октября 1961

Дорогая Маревна,

видимо при нашем разговоре по телефону произошло недоразумение. У меня не сохранились мои рисунки, изображающие «Ротонду» и даже нет ни одной фотографии. Я посылаю тебе мою фотографию той эпохи, буду рад, если она пригодится[1182].

Пишу это письмо наспех, чтобы не задержать ответа.

Впервые. Копия — ФЭ, 525, 1.

О художнице М.Б.Воробьевой-Стебельской (1892–1984) см. т.1 наст. издания.

Москва, 3 ноября 1961

Дорогой Рима[1183],

спасибо за сигары в роскошной упаковке[1184]. Может быть, Вы соберетесь как-нибудь ко мне в Новый Иерусалим. Я сейчас в моей книге дошел до Испании и собираюсь писать о Вас.

Позвоните мне по телефону: 00 — Истра — Интернат — 257.

Жму руку

Впервые. Копия — ФЭ, 645, 1.

С кинорежиссером-документалистом Романом Лазаревичем Карменом (1906–1978) ИЭ близко познакомился в Испании в 1936 г.; имя Кармена часто встречается в 4-й книге ЛГЖ. Кармен написал об испанских встречах с ИЭ в книге «No passaran!» (М., 1972). В 1956 г. у Кармена возник неосуществленный замысел совместного с ИЭ фильма об Индии (См. ФЭ, 1657, 3, 5).

Москва, 21 ноября 1961

Уважаемый Николай Николаевич!

В течение осени ко мне несколько раз звонили от имени Всесоюзного общества по распространению политических и научных знаний с просьбой выступить на вечере, посвященном моей книге воспоминаний. Была обусловлена дата 12 ноября. За несколько дней до этой даты мой секретарь позвонил в Общество для уточнения и узнал, что встреча отложена из-за вечеров, связанных со съездом КПСC.Вечер был перенесен на б декабря, и когда вчера мой секретарь опять позвонил в Общество, товарищ Гольденберг сообщил, что мой вечер опять откладывается из-за перегруженности программы.

Я решаюсь Вас потревожить, потому что это происходит в ноябре 1961, а не 1951 года, и мне такого рода действия непонятны. Очень прошу Вас проверить это дело.

Впервые. Копия — ФЭ, 929, 3.

Ответа Семенова в архиве ИЭ нет. Неизвестно, прошел ли вечер ИЭ в обществе «Знание»; 12 декабря состоялась его встреча с любителями книги в ЦДРИ.

Москва, 23 ноября 1961

Уважаемый Мстислав Всеволодович!

Для работы над моей книгой воспоминаний мне нужен ряд книг, имеющихся только в Фундаментальной Библиотеке Общественных Наук Академии Наук СССР. Я буду Вам крайне признателен, если Вы найдете возможным дать указание Фундаментальной библиотеке выдавать мне на дом книги, в том числе книги из фонда специального хранения. Заранее Вам благодарен.

Впервые. Копия. — ФЭ, 651, 1.

М.В.Келдыш (1911–1978) — президент Академии Наук СССР с 1961 г. Указание Библиотеке выдавать книги ИЭ было дано.

Москва, 7 декабря 1961

Дорогой товарищ Флаксер,

прежде всего мне хотелось бы знать, тот ли Вы Флаксер, которого я знал и который переводил мои книги на еврейский язык[1185]. Если да, то я очень рад узнать, что Вы живы. Я упоминаю о Вас в третьей части «Люди, годы, жизнь»[1186].

Вы пишете о грязной клевете, которая, как мне известно, была распространена в еврейских кругах за границей. В свое время я написал письмо в редакцию, напечатанное в «Монд»[1187]. В третьей части моей книги есть глава, посвященная Маркишу[1188], а обо всей этой истории[1189] более подробно я напишу в 6-й части, где я рассказываю о послевоенных годах.

Первые две части «Люди, годы, жизнь» вышли отдельным изданием по-русски, а первая часть в Лондоне по-английски[1190].

Я сожалею, что книги разошлись у меня и что я лишен поэтому возможности послать Вам их.

Желаю Вам всего доброго.

Впервые. Машинописная копия — ФЭ, 1011, 1.

Менахем Флаксер (1898–1978) — перевел на идиш для варшавского издательства «Культур-лига» романы Эренбурга «Хулио Хуренито» (1926) и «Бурная жизнь Лазика Ройтшванеца» (1929); о встречах с ним в 1927 г. ИЭ писал в очерках «В Польше» (глава «Святая щука»). Ответ на письмо Флаксера 26 ноября 1961 г. из Нью-Йорка. В 1960-е годы Флаксер встретился с ИЭ (о содержании их беседы см. Р. 284–285).