Окончательное решение

21. Позывной «Ласка»

Лиара Т’Сони. Пространство азари.

95-летняя дева азари в стандартной оранжевой униформе техника катила тележку с оборудованием по коридорам монастыря ардат-якши. Жетон допуска стучал по груди, ничего лишнего у нее не было. Более того, имеется и сопровождающая из числа персонала, матрона азари в закрытом синем платье смотрителя. Этой форме одежды тысячи лет, еще со времен докосмической эры. Жрицы всегда вызывали уважение своей готовностью постоянно жить и помогать «демонам».

Юстициары и жрицы всегда были «кнутом и пряником» для чистокровных азари, которым не повезло обладать проклятием. Лиара, идя по коридорам монастыря, думала о том, что с немалым шансом она и сама могла бы оказаться в этих стенах. А возможно, кто-то из её сестер и оказался. Бенезия всегда отличалась очень специфическими взглядами в выборе партнерш. Вполне возможно, кто-то из Т’Сони окажется в стенах подобных монастырей. Монастыри — заведение предельно закрытое, дочери, которые туда попадают, лишаются фамилии, теряются. Они не могут претендовать на наследство, фактически умирая для всех.

Окружение давило на чистокровную, заставляя думать о том, как близко она оказалась к весьма незавидной судьбе. Клетка для тех, кому не повезло. Это место пытались сделать большим, светлым.

Выполненная в традиционном стиле для азари, сочетание тонких и высоких шпилей, галерей, белого, голубого и зеленого, монастырь представляет собой целый жилой комплекс среди скал. Глядя в окно, можно наблюдать скалы и редкую растительность до горизонта. Коридоры пустые и чистые, аккуратные. Не живые. Режимный объект, а не жилой. Даже в жилой зоне почти не заметно личных вещей.

Казарма, не жилая зона. А ведь тут постоянно живут десятки, если не сотни азари. Но их держат в крайней строгости. Как написано в буклете: Строгий режим, медитации и молитвы, наука и творчество позволяет сдерживать даже самые опасные устремления воспитанниц, обучая их смирению, принятию себя и службе Богине.

Перевод: пожизненное тысячелетнее заключение, без права на освобождение. Попытки побега будут пресекать юстициары азари. Даже мягкая версия монастыря — казарма, удаленная от цивилизации с необходимым минимумом благ и строгими надзирателями. А за нарушения вас ждет перевод в еще более жестокое удаленное место, или смерть от рук юстициара за сопротивление. При этом внешне всё выглядит очень красиво и благопристойно. Вполне возможно, кратковременный отдых здесь был бы неплохим вариантом. Комплекс красив, очень чист и аккуратен, выдавая количество труда, вложенного в поддержание порядка. Вероятно, обитатели монастыря собрались в одной из зон молитв и слушают распев служителей о деяниях Богини. Идиллия, хоть в экстранет выкладывай, как пример образцово-показательного традиционного общества азари.

Единственное, что выдает истинное предназначение монастыря, это его расположение. Удаленное от любых других построек, на острове среди безжизненных скал. Отсюда до ближайшего населенного пункта четыре сотни километров по скалам, тундре и воде. Температура и отсутствие вообще любых укрытий тоже не способствуют возможностям для побега. Всё необходимое для ремонта доставляется строго по воздуху, с досмотром и документами, растения в пищу выращивают обитательницы монастыря на гидропонических фермах в закрытых теплицах. Контакт с внешним миром минимизирован.

Сам по себе монастырь очень чист и аккуратен, ничего лишнего. Подстриженные растения, скульптуры весьма закрытого, консервативного вида, нигде нет ни пылинки. Мелкий ремонт, как и прочие хозяйственные действия местные проводят без контакта с внешним миром. Исключение — смотрители и юстициары, имеющие доступ наружу на тех же кораблях, что доставляют ресурсы. Личный транспорт в закрытой зоне не допускается.

Сам персонал тоже специфичен. Весь персонал прошел тренировки, часто это обученные специалисты. В том числе юстициарами. Не на уровне Ордена, конечно, но на достаточном уровне, чтобы доминировать в бою. Всё это опытные бойцы, в противовес живущим здесь и почти не имеющим иного опыта воспитанницам. И это работает. Воспитанницы могут быть сильнее (не факт), использовать феромоны для подчинения, но те, кто их сторожит, знают своё дело. И знают, как не позволить воспитанницам разбежаться. И одной из таких воспитанниц могла бы оказаться учившаяся на археолога Лиара. Бенезия сама бы сдала её в монастырь, искренне уверенная в том, что поступает правильно. Ведь дочь была бы опасна для окружающих.

Ардат-якши, демон ночных ветров. Азари, чьи «объятия вечности» работают неправильно, нестабильно, агрессивно. Попытка слияния выжигает нервную систему партнера, даря заряд невероятного удовольствия, гормональный взрыв. Это превращает диких «ардат-якши» в лишенных любых ограничений гедонисток, использующих феромоны и собственную силу для получения все большего удовольствия. Приговор для них один — смерть от рук юстициаров азари. Тех из них, у кого, по слухам «закон заменил разум».

Альтернатива смерти — добровольное пожизненное заточение в подобном монастыре без права его покинуть. Ведь попавшие сюда — виновны по факту рождения. Не вписались в общество азари, так сказать. Разумеется, попытка применения объятий карается, в том числе и смертью. Один из способов покинуть монастырь для тех, у кого уже нет душевных сил для такой жизни.

И всё же это монастырь, а не тюрьма, а смотрители поддерживают порядок и достаточно комфортные условия жизни, чтобы избежать бунтов. Или подавляют их так, чтобы никто не узнал. В конечном итоге, местных обитательниц боятся, и никто не будет особенно против, если некоторые из них погибнут по причине «сопротивления». Лучше так, чем побег. И гражданских даже можно понять, на самом деле.

И все же даже такому месту нужно обслуживание. Иногда сюда прибывают и техники извне, тогда смотрители выступают в том числе в роли охраны для гостей. Одна из них, сопровождающая юную техника, посматривала на деву с интересом. В том числе на её чистую синюю кожу. Глупо думать, что она не заметила несколько нервную реакцию подопечной, и сопоставила факты.

— Что такое? — не выдержила Лиара, — какие-то проблемы?

Смотрительница, одетая в достаточно закрытое платье, но подчеркивающее фигуру, лишь слегка покровительственно улыбнулась.

— Вы весьма молоды для техника. Не обижайтесь, просто я редко вижу настолько сознательных дев за пределами нашего монастыря. Это очень приятное открытие. К тому же ваша внешность, могла бы послужить для многих образцом трудолюбия, если вы понимаете. Техники — профессия уважаемая.

Лиара пожала плечами, держа лицо и скрывая раздражение, и с легкой улыбкой ответила:

— Ну, началось все с моей не самой удачной попытки помочь матери. Я попыталась починить механизм… Чуть не устроила пожар, нда. Не думаю, что так уж хорошо вписалась бы в коллектив. Я не столь профессиональна, как может показаться.

Эта заминка вызвала смех смотрительницы.

— О, понимаю. Полагаю, она решила, что проще научить тебя, чем бояться, что ты пострадаешь? Ничего, что я на ты?

Техник вздохнула. Вообще профит, и этот снисходительный тон немного раздражал, но работаем с чем есть. Задачу нужно выполнить, придется потерпеть хамство очередной «старшей».

— Нет, всё нормально. Это я должна у вас уточнять, все же вы старше. Если желаете, госпожа, то конечно, я всё понимаю.

Матрона, явно довольная, ответила, открывая очередную дверь монастыря:

— Ты мне нравишься. Вежливая, и занята полезным делом. Редкость среди нашей молодежи. Думаю, ты могла бы быть примером и для многих моих воспитанниц.

Немного подумав, Лиара решила задать вопрос:

— А какие они? — увидев строгое лицо смотрительницы, дева пояснила, указав на своё лицо, — госпожа смотритель, вы не думайте. Просто я в определенных условиях…

Договаривать «я могла бы оказаться здесь» не стала. На лице Лиары не было отметин. А это значит, что оба её родителя азари. В этом случае и могут рождаться ардат-якши. Если одна из родителей азари не является, такой проблемы нет.

Вглядевшись в лицо младшей, старшая азари сменила строгое выражение лица на куда более спокойное. Ответила мягким, спокойным голосом:

— Прости, я понимаю. Воспитанницы… обычные. Я знаю, что о ардат-якши ходят самые дикие слухи в экстранете, но беспокоиться не о чем. Поверь, здесь весьма неплохо. То, что воспитанницам недоступны одни радости, означает лишь, что они могут сосредоточиться на ином. Пока вы сражаетесь со своими страстями, живете в мире с собой и окружающими, они ничем не отличаются от остальных азари. В определенном смысле, именно общество делает их такими. И это не плохо, в конечном итоге из-под крыши этого монастыря вышли талантливейшие творцы, посвятившие свою энергию созиданию. Экстранет полнится слухами и скандалами, обсуждение новых картин, скульптур или книг широким массам интересно мало.

В этот момент они дошли до технической зоны, и смотритель изящными движениями набрала код доступа. Дверь разъехались, открывая вид на нагнетающий механизм системы вентиляции, который сейчас работает некорректно. Об этом свидетельствуют предупреждения на голографической панели, зажегшейся, когда техник и смотритель вошли. Но их диалог не прекратился.

— Общество? Что вы имеете ввиду?

Смотритель ответила:

— Скажи мне, когда ты узнала, кто такие ардат-якши, как они появляются, боялась ли ты? Можешь не отвечать, я вижу это по твоему лицу, — Лиара промолчала, — то, о чем я говорю. Страх заменяет разум. Жажда конфликта, скандала — логику. Само общество приучает моих подопечных к мысли, что они — чудовища. А раз ты уже монстр, почему нужно сдерживаться? Ну, сколько займет ремонт?

Лиара, всё это время колдовавшая над консолью, ответила:

— Пара часов. Нужно заменить двигатель, и некоторые схемы, предохранители тоже. Явно перегрузка, чего, при наличии предохранителей, быть не должно. Располагайтесь, я займусь диагностикой. Мало ли, сгорело что-то еще. Следует всё проверить.

Так, переговариваясь, они и работали. Разобрав нагнетатели, дева переговаривалась с откровенно скучающей смотрительницей, больше интересующейся личностью техника, чем ремонтом, и даже позволяя себе некоторые заигрывания. Ни одной воспитанницы Лиара не видела, они не показывались или были где-то еще. На прямой вопрос смотритель недовольно ответила:

— Разумеется, вы не встретитесь. Во-первых, воспитанницы, это не твой аттракцион, юная дева. И глазеть на них невежливо. Во-вторых, им запрещено контактировать с теми, кто не является родственниками, юстициарами или смотрителями. Ты ни являешься ни одним из них. Понятно?

Раздражение и недовольство в голосе было четко слышно. Лиара, выглянув из воздуховода, поспешила извиниться.

— Простите, я все понимаю. Просто любопытно, понимаете? Я не хотела никого обидеть или оскорбить.

Этого смотрительнице хватило. Она коротко посмотрела в глаза, скрытые за кислородной маской (необходимая мера при работе в подобных местах), и со вздохом сказала:

— Я понимаю, особенно учитывая твою ситуацию, юная дева. Просто на будущее, помни о том, что твои слова могут обидеть их. Воспитанницы не виноваты в том, что родились такими. И отношение как в вещи совершенно логично их оскорбляет, как оскорбило бы и тебя. Ты бы не хотела, чтобы к тебе относились так же.

Лиара, продолжая выглядывать, перемазанная в машинном масле, ответила:

— Я извинилась. Мне действительно близка эта тема, вот и спросила. И, эм, не могли бы вы подать вон тот прибор? Он чистый. Я скоро закончу, не обижайтесь, правда. Я, не всегда говорю правильные вещи.

Смотрительница встала со стула, взяла стоящий на крышке консоли красный контейнер и передала деве. Та взяла контейнер, и тут в лицо смотрительнице ударила струя из баллончика. Смотрительница закашлялась, пытаясь выдохнуть. Когда на нее сверху навалилась дева, душа её, попыталась применить биотику. Глубокий вырез по бокам не особенно мешал движению, но вот биотика не сработала, и нахалка не была впечатана в потолок. Наоборот, тело матроны дернулось, а затем его свело судорогой.

Дева азари же, с безразличным взглядом прижала к лицу смотрительницы тряпку, пока на не прекратила дергаться. Удары рук и ног словно не причиняли деве боли, а биотика просто не сработала. Убедившись, что её наблюдательница лишилась сознания, дева произнесла в пространство:

— Так, теперь осталось собрать и запустить ротор. И мы все споем прекрасную колыбельную.

Постучав себя по маске и проверив уровень кислорода, Лиара начала быстро собирать механизм, добавляя внутрь баллоны со стойки с инструментами. Никто не пришел проверить, как верно заменила смотритель — им не положено, да и предыдущие часы в помещении ничего интересного не происходило. А пока заметят и отреагируют сами смотрители, она уже закончит. Всего пара минут и будет готово. Состав пойдет в вентиляцию.

Наконец, сборка нагнетателя была завершена. Запустив механизм несколькими касаниями, и убедившись, что воздух пошел, Лиара произнесла, не снимая маски:

— Кажется, кто-то навонял. Вот же.

Смотрительница всё еще была без сознания, после введенной в кровь химии. В этот раз деве азари ответили:

— Держись! Карлсон спешит на помощь! С очистителем воздуха.

Никак не отреагировав на голос из динамика, встроенного в маску, азари вновь проверила смотрительницу, запас кислорода, и пошла в соседнее помещение. Она не знала откуда, но её хозяева добыли карту монастыря, которая прямо сейчас проецируется прямо в угол зрачка.

Пришлось заглянуть еще и в комнату с камерами, но там уже все спали. Таскать спящих смотрительниц она не стала, слишком долго, пошла сразу в серверную. Благо у одной из смотрительниц была ключ-карта. Похоже, они здесь заметно расслабились. Благодаря газу и маске она сейчас единственная, кто вообще может пользоваться биотикой и не спит.

Она никогда ранее не слышала о гасящем биотику газе, но испытала это ощущение на себе, ученые тестировали газ в том числе и на ней. Все же верных азари не то, чтобы много. Когда любое применение отдается болью в нервах, руки и ноги дрожат, держаться на ногах, сконцентрироваться и думать нереально. С таким даже матриарха можно вязать без проблем и с минимумом сопротивления, проверено. Но вот у её новых хозяев такой газ имеется. И он крайне эффективен именно против азари.

На камерах, показывающих внешний периметр, опустились черные четырехдвигательные корабли людей, да и солнце померкло, словно над монастырем зависла черная тень. Хотя почему «как». Надо полагать, связь глушится как раз с зависшего над нами корабля.

Пока же Лиара открыла картой серверную, сняла с пояса терминал и подключила его к системам этого места. Вот теперь точно никто не позовет на помощь, можно отчитаться.

— Ласка — Танцору, всё готово. Начинаем грабеж курятника.

Ей не ответили, но это и не важно. Солдаты в броне без опознавательных знаков вооруженные шокерами, действуют быстро и наверняка. Выпрыгнув из транспортов, черные фигуры быстро и уверенно, явно тренировались, разбежались по комплексу.

Её проигнорировали, но Лиару это не беспокоило. Всё, что происходит — правильно. Она вернулась в техническую зону, чтобы следить за распылением газа в системе. И тут тоже все идет как надо.

В помещение зашли пара солдат и закатили новый, большой баллон.

— Запусти этот, чтобы наверняка. Это место большое.

Лиара кивнула.

— Конечно. Так будет лучше.

Так действительно лучше. Зависший над монастырем на удаленной планете стелс-крейсер тихо и без лишнего шума заберет всех воспитанниц, да и смотрительниц тоже. СВР не оставят следов. Ей было безразлично, что с ними будет дальше. Откровенно говоря, Лиара и не помнила, как именно она оказалась с СВР. Однажды она проснулась, и у нее всё было. Навыки, понимание, как действовать, как себя вести. И глубоко уважаемое командование, которое очень о ней заботилось и ценило.

Она, Лиара, агент Службы Военной Разведки Земли. Она была ранена в бою, отравлена. Поэтому человеческие генетики заменили ей правую руку и часть торса, отчего она теперь частично ардат-якши. Как объяснили ученые, ткани получились нестабильными, дефект клонирования. Но так даже лучше, ведь анализ её крови дефектов не покажет, и она может работать как тихий убийца, заметая следы. Мать убита ковенантом в бою, остальным сородичам азари была не нужна. А после имплантации вообще опасна. Вероятно, они бы сдали её в монастырь, если бы знали.

Конечно, дева азари могла бы возмутиться, всё же она стала такой именно после имплантации. Но уж лучше так, чем однорукая калека без части мышц и органов. Лекарства, к сожалению не всесильны и не отращивают оторванные руки и разложившиеся органы.

Обернувшись на звук открывающейся двери, Лиара обнаружила солдата в черном, смотрящего на нее. Расслаблен, оружие опущено. Свой. И это не мужчина, судя по наличию бюста.

— Идем, — ответила военная женским голосом, — мы здесь закончили.

По коридорам на носилках вывозят азари с дыхательными масками на лицах, через которые подается усыпляющий газ. Силуэты солдат в глухой черной броне катят устройство вглубь монастыря. Явно бомбу. Всё, как и положено. Следует замести следы. И бомба наверняка будет необычной, чтобы нельзя было подумать на людей, как минимум первыми.

У выхода её сопровождающая остановилась перед еще одним черным силуэтом без опознавательных знаков. Лиара, шипя маской, замерла рядом.

— Сэр, Черные оперативники заканчивают. Бомба внутри, персонал эвакуирован. Готовы к финальному аккорду.

Черная фигура кивнула.

— Отлично. Агент Ласка, командование довольно. Эвакуируемся и подрываем. Агент, можете отдыхать.

Лиара слегка поклонилась.

— Да, сэр. Спасибо, сэр.

Она вместе с оперативниками отправилась по «пеликанам», оставляя за собой купол монастыря. Её не грызла совесть, эти азари были бы обречены прозябать здесь до самой смерти. Теперь же они станут частью чего-то большего. Третий отдел СВР найдет, как их использовать. Как использовали её. Она не обижалась, в конечном итоге все всех используют, главное — правильная мотивация. Она на свою не жаловалась, ведь что может быть важнее, чем защита родины? Ничего. Залезая в «пеликан», Лиара скользнула взглядом по черной тени над ней.

Над зданием завис стелс-крейсер, куда и направились «пеликаны». Пленниц выгрузили, всё так же, в дыхательных масках. Она же отправилась в другое место, в медблок. Туда, где Лиару ждала медицинская капсула. И врачи.

Врачей она не любила, пусть лечиться и правильно, но неприятно. После процедур мутит, голова тяжелая, да и мысли путаются, голоса в голове. Лекарства горькие. Воспоминания словно её и не её, сложно понять, где она, где легенда, где галлюцинации. И ведь не запретишь же. Это часть её долга как Защитницы Земли.

— Простите, но придется потерпеть, — говорили они, — вы ударились головой, и мы должны проверить, как всё срослось.

Ну, надо так надо. Еще Бенезия говорила, что если лекарства будут вкусные, мы не будем беспокоиться о своем здоровье, просто глотая капсулу в случае чего угодно. А это неправильно.

Так что азари молча легла в медблок, и постаралась расслабиться, отрешиться от мира вокруг. Так проходить сканирование было проще. Мир закружился, накрыла тошнота и поплыло…

Агент СВР «Пенсильвания».

Убедившись, что их исполнительница отключилась, агент выдохнул. Да, ребята из Третьего утверждали, что она полностью подконтрольна, и будет верна им, даже если начать откровенно с ней жестить. Даже думать не хотелось, как именно они этот факт проверяли, но гарантию дали железную. В любом случае, агент уже видел, на что способны эти синие ведьмы, и опасался. Хотя, бесспорно, она выполнила задачу, провела захват своих чисто и четко, напала не раздумывая.

Он посмотрел на снимок головы, где поверх мозга считалась какая-то сеточка, явно под поверхностью черепа. Что это такое, агент понятия не имел, но вот это позволяет стирать «Ласке» кратковременную память и записывать новые воспоминания, создавая легенду под разные ситуации, в которую агент вживалась, словно всю жизнь так жила. А ведь там были весьма специфичные программы, в том числе включающие в себя «дружбу организмами». Но их предупредили о смертельности подобного опыта, чтобы никто не наделал глупостей.

Потрясающе, на самом деле, особенно, если такое можно провернуть с кем угодно. Выкрасть вражеского лидера, переписать ему память, отправить обратно. Никакое восстание не справится с таким.

— Агент Пенсильвания, доклад.

Мужчина выпрямился, повернувшись к размытой тени, видимой на голограмме. Которая включилась сама, без его участия. Как и всегда.

— Операция завершена успешно, сэр. Ласка показала себя прекрасно, мы захватили подопытных, всё прошло штатно. Применение газа — успешно. Не все уснули, но это потому, что комплекс велик. Тоже в рамках ожидаемого, сэр. Отчет отправлю в течении суток, сэр.

Тень молча выслушала, затем сообщила гулким голосом:

— Приемлемо. Трофеи доставить на Иден Прайм. Держите Ласку в анабиозе, там ей загрузят новую схему.

Агент кивнул. Конечно, подмывало уточнить, а постоянная перезапись личности не убьет ли их агента? Все же выглядела азари очень уж молодо, что отметила и смотритель. Но промолчал.

— Да, сэр.

Тень отключилась. Разведка, как не крути, продолжала своё черное дело, невидимое в галактике. А моралисты пусть с саларианцами разберутся для начала. Отдельные их эксперименты освещались на брифингах, как пример того, как действует «мирная и добрая» Цитадель. А ведь есть еще и станция Омега, тоже то еще болото.

Биооружие, диверсии, саботажи, убийства, шантаж. Всё это было инструментами врага, которые те применяют против человечества. Вообще против всех, но и человечества тоже. Так что и малейшего сострадания все они не заслуживают. Как будто в разведке много сострадательных людей. Но так даже проще принять самые жесткие меры по отношению к этим существам.

Подойдя к капсуле с азари, агент на всякий случай перевел её прошивку в режим гибернации и начал мягкую очистку кратковременной памяти. Будь она в сознании, сеточка в голове причиняла бы боль. А так она просто спит. Всё же теперь эта азари одна из нас, и создать ей минимальный комфорт — правильно.