Окончательное решение

26. Скрежет древнего металла

Инстант. В кои-то веки.

Лиара.

Азари… пришлось пристрелить. Я не проверяла лично, Джалим приказала одной из десантниц. Объятия вовсе не требуют полностью снимать броню, волусов никто не отменял. Нужна концентрация и сосредоточение, благо пустых помещений было полно, так что десантница могла работать в своем темпе. И на второй гражданской та едва не свалилась, схватившись за голову и крича. Мы разбираться не стали, перестреляли всех.

Тогда я спросила:

— Что ты видела?

Она вздрогнула, но ответила:

— Разумных. Они кричали, говорили, шептали. Все одновременно, я не могла их слушать! Слишком громко. Откуда у нее все эти голоса?

Я только махнула Джалим.

— Ты понимаешь. Я присмотрю за ней.

Та перехватила пистолет.

— Да. Я всё сделаю, док.

Печально, но неизбежно. Я не хотела этого, богиня. Но выбора не было. Их нельзя было оставлять в живых, небезопасно было отпускать, невозможно взять с собой, так как не было никаких гарантий безопасности. Хочется сказать, что паразит поглотил их, что они были уже мертвы, но они не выглядели таковыми. Как жертвы. И всё же это необходимое зло. Богиня, выбора у нас не было.

C другой стороны башню мы восстановили, и я заперлась в грузовике, слушая новости за эти две недели. Все плохо. Жнецы повсюду. Где нет жнецов, есть паразит и эпидемия. Изначально некоторые области были никому неподконтрольны, туда ломанулись беженцы, а за ними пришли и паразит, и жнецы. И сейчас там едва ли не хуже, чем в крупных городах. Паника, смерти, истерики. Гражданские не понимают, что творится, пытаются бежать и только усиливают хаос. Отдельные личности сбились в банды, и пытаются строить свои порядки.

А так как граждаские азари стремятся в города или к космопортам, а паразит применяет заразителей… Стало только хуже. Военные быстро забили на поддержание порядка, сосредоточившись на борьбе с противником и отстреле всех, кто мешает работать. Отдельный и важный труд в таких условиях — поиск и сжигание трупов. И регулярно сжираемые или заражающиеся добровольцы на этой неблагодарной работе.

— Никто не может точно сказать, насколько всё плохо, — сообщила по общему каналу дасантницам, — но то, что я слышу… Это апокалипсис. Спасения нигде нет, куда не пойди, везде хаос. Мы сами по себе. Я скину сводку на уники в общую сеть, кому интересно.

Разумеется, они немедленно принялись изучать сводку. Джалим, откровенно морщась, высказалась первой:

— Дерьмо. Значит, свалить мы не можем, в городах эпидемии, нежить бегает толпами и биотикой швыряется. А где эпидемий нет, там есть самоходные кальмары, так?

— Верно.

Помолчала, пока подчиненные потратили немного времени на обсуждение. Спросить решил Джокер:

— Так, какой план? Прорываемся, или уходим в леса? Или там тоже всё плохо?

Я могла только развести руками, хотя этого никто и не видит.

— Понятия не имею, Джефф. Если в городах есть связь, разумные общаются, и я могу их слушать, то в сельской местности… Допускаю, что осужденных преступниц там будет полно. А у нас нет броневика. Один авианалет, и мы можем не вернуться. Так что… думаю да, нужно уходить в леса. Там меньше шансов напороться на хасков или патрули.

— Отличная идея, я считаю, — согласился пилот, — не стоит лезть под пули, если можно не лезть. Думаю, будь тут Шепард или Гаррус, было бы иначе, но имеем что имеем.

Я вздохнула. Судьба Гарруса так и осталась неизвестной. Сейчас, я думаю, можно уже и подтвердить смерть Архангела.

Что касается других членов экипажа «Нормандии», то большой вопрос, сколько из них в итоге достанется паразиту. Большая часть из них осела или в Иерархии, или в Республике. В Республике больше, в силу схожести между людьми и азари. Часть из них могла оказаться на Тессии, часть где-то еще. Мы не были особенно знакомы, но все равно неприятно. Если они здесь, следует ожидать, что они будут вместе с армией пытаться сдерживать вторжение. Если были в космосе, тогда…

— Укрой их тела и прими души в океане вечности, Богиня, — это всё, что я сейчас могу.

А нам действительно пора уезжать, курс в леса я проложила. Печально, но какие еще варианты? Не лезть же в самый ад. В сельской местности проблем не будет, мы сможем переждать. Найдем генераторы, так что без энергии не останемся. Главное проскочить мимо патрулей, и будет отлично.

Мы тогда еще не знали, но вскоре по всей галактике начали массово гаснуть ретрансляторы. Жнецы решили урезать распространение паразита радикально. Полностью отключив весь трафик.

Кхаэла.

До прибытия «Бесконечной Воли» на место еще более двух недель. Корабль в черноте пространства скольжения не спит, мы готовимся. Экипаж, пользуясь размерами корабля, устраивает учения. Я отдала в их распоряжение значительную часть вычислительных мощностей, остальное же использую для управления одержимыми в разных частях галактики.

Битва за Землю закончена, ковенант отступил, на прощание обстреляв поверхность плазмой. Урон устанавливается, как и количество жертв. Но весь район бывшего портала по сути был остеклен, космос полон обломков. Из пяти сотен станций треть вышла из строя с разной степени повреждениями. Ковенант был дико упорен, отдельные таранили, десант рвался в бой, игнорируя потери.

Флот обороны Земли получил значительный урон. Куда меньше, чем это было бы без щитов, будем честны, но «орда» смогла выставить столько пушечного мяса, что патронов не всегда хватало. И все же это успешная оборона. Да, повреждения есть, но они поддаются ремонту. Раненые — лечению и протезированию. Так что результат в целом положительный, пусть и не без изьянов. Но они решаемы.

Адмирал Парангоски, лишившись корабля, выбрала в качестве штаба… тарелку портала. Точнее катакомбы под ней. Сейчас это сотня метров «остекленной» поверхности, под которой всё те же уцелевшие тоннели. И адмирал сочла, что это хорошее место. На прямой вопрос адмирала Худа:

— Вы же понимаете, что это риск? Уцелевшие силы ковенанта, к тому же там содержится значительный контингент войск.

Она ответила:

— Я знаю. Но я также знаю, что это решение столь неожиданное, что потенциальные убийцы и предатели еще некоторое время будут переделывать планы под новые вводные. Ковенант не станет уничтожать драгоценную реликвию, а выходов мы построили более чем много. Вы даже не узнаете, где именно расположен мой штаб.

Решение немного безумное, но рабочее. Связь наладили, перекрыли часть гермодверей, и готово. Начальство получило рабочий кабинет, который попробуй найти в километровом трехмерном лабиринте. Кроме того, посвященные знали, что база СВР в этих тоннелях организована уже давно. Просто до этого она не использовалась в качестве штаба.

Кило-пять и её команда занимается перелетами и подавлением недовольных. Новость о том, что произошло на Земле, разлетелась очень быстро. Не знаю, кто этому помог, но благодарности за это никто не испытывает. Так как на той же Новой Венеции снова попытались устроить бунт. Не только на ней, на самом деле, просто эта конкретная планета наиболее показательна. Все привыкли, что сражение с ковенантом заканчивается как минимум высоким ущербом. А тут еще и долго не было крупных вторжений, в общем… конспирология полезла во все поля. Благо в этот раз, благодаря квантовой связи, СВР отреагировали оперативно. В том числе получив начальственный втык. Пусть занимаются чем-то полезным.

Смена приоритета внимания.

Омега, еще одна точка интереса. Ворхесс скучающе (внешне) бредет по пустым тоннелям станции, стараясь не издавать слишком много шума. Сейчас тихие, во многом мертвые коридоры нам совершенно не рады. Тишину этих тоннелей нарушает стук шагов батарианского капитана, капли воды, стучащие о металл, и гул вентилятора, смазка в котором давно стерлась, и он теперь мелко вибрирует, вращаясь «насухо». Но главное, ни одной живой души.

Паразит успешно занял нижние уровни станции, «ножку гриба». Там ранее было весьма шумно, активно и весело, а сейчас тихо, мертво, и только инфицирующие формы шуршат. Мы уже несколько раз пытались выяснить, не формируется ли там Могильный разум, но пробиться к ним нереально. Во время боев коридоры прошивало вольфрамом из рельсовых орудий, они обваливались, запекались, герметизировались, превращая простой лабиринт в лабиринт с загадками и ловушками. А там, где всего этого нет, есть паразит.

Единственная причина, почему на нижних уровнях всё не заросло органикой — ограниченность ресурсов у собственно паразита. Несколько конфликтов и зачисток подряд серьезно сократили население станции. Когда пришла эпидемия, Ария приказала установить патрули и уничтожать всех, кто лезет с нижних уровней. А еще блокировать уровни, где выживших уже нет, в шахматном порядке отключая подачу воздуха. Всё для того, чтобы в гермодверях сработали замки на разницу давления. Отключение системы вентиляции вообще в качестве бонуса.

— Это Ария. Мне плевать, как вы это устроите, но чтобы ни одна тварь с нижних уровней не проникла в верхние районы. Жгите, откачивайте атмосферу, расстреливайте. Происходящее — не глупая шутка, если эта дрянь сюда прорвется, в населенную зону, сдохнут все. Потому мой приказ — установить блокаду. И чтобы никто не прошел!

Подчиненные, в том числе наемники, бросились выполнять приказ буквально, выкачивая атмосферу из целых секций, не особенно парясь, есть ли там вообще выжившие. Так наш контейнер оказался изолирован от верхних уровней. Насколько мне известно, много кто прислал тяжелое оружие, чтобы защитить фабрики. Это, а также огнеметы, позволило отбиться от боевых форм.

Народ в контейнере ситуацию оценил.

— Так, товарищи, мы в жопе. Кроме тебя, Кхаэла. Тебе просто скучно.

Моя маленькая голограмма (в виде Ворхесса, оригинал которого от воздуха не зависит и спокойно гуляет, где ему надо), возразила:

— Ошибаешься. Откачанная атмосфера — это перекрытые гермодвери. Не знаю, кто строил эту систему, но делали её во-первых, охренеть как давно, во-вторых, на совесть. Не говоря о том, что у дверей пасутся выжившие, надеясь свалить из медленно умирающего блока. Мне приходится работать уборщиком, инженером, сторожем и копателем могил. И смотрителем крематория в свободное от прошлых работ время.

Мужчины всполошились.

— А с этого места поподробнее!

Голограмма успехнулась, а Ворхесс, перехватив разводной ключ, вышел против пары тощих саларов, пытающихся меня ограбить. Ну, тяжелый металлический ключ хорошо подходит для ударов по черепу.

— Чтобы не восстановили атмосферу, были подорваны кислородные станции, поломаны распределительные и нагнетательные комплексы. Про то, что местные пасутся у гермодверей я сказала. И по мере того, как они тратят воздух, секции блокируются. Паразиту плевать, они могут по внешней стене дойти куда надо, да и дышать им не нужно. А мы тут заперты.

Оператор выслушал, посмотрела на мониторах на гуляющую снаружи, на складе, инфицирующую форму и хмыкнул:

— Одно хорошо, эти контейнеры стоят в старом ангаре. Если что, выбраться сможем.

Вот только агент не согласен.

— Не сможем. Эта дрянь, что снаружи бегает…

Я кивнула голограммой.

— Сожалею, парни. Но никто не станет рисковать. Если эта штука пролезет на борт… Если вы хотите отсюда свалить, придется побегать.

Оператор прищурился:

— У тебя есть план, пират?

Голограмма рассмеялась (Ворхесс продолжает идти по тоннелям тихо и молча):

— О, да, клянусь своей треуголкой! Я собираюсь устроить прорыв, в который все ломанутся. Мы оседлаем эту волну, которая вынесет нас прямиком к прекрасной шхуне, смекаете?

Немая сцена.

— Ты собираешься что?

Что, что, работать по методикам СВР. Мы зло, нам можно.

— Починить кислородный генератор и сообщить о его запуске по громкой связи, чтобы вся органика туда ломанулась. Вы получите свой коридор, а переход можно будет подорвать. И я не хуже вас понимаю, что над нами очень много органики и производств. И если паразит прорвется, оно все сменит сторону за пару суток. Но без отвлекающего маневра органика тихо задохнется, паразит ухомячит их тела, а вы, ребятки, останетесь тут насколько хватит запасов еды и кислорода. Оно вам точно надо?

Тишина мне ответ. Ну нет лучшего решения. Эти старые ржавые коридоры сейчас — смертельная ловушка. Они повреждены, в них нечего есть, работает только аварийное освещение и медленно кончается кислород. По сравнению с ними верхние уровни — относительно чистые и безопасные территории. Да, с досмотрами и патрулями, контролем и обысками, но безопасные. Туда нам надо.

Вот только их купол отделяет от космоса не бронеплита, а атмосферные щиты. И паразит, рано или поздно, до них доберется. Не вы первые, кто пытался, не вы последние.

— Всё равно, подставлять их…

Я\Ворхесс отмахнулась.

— Лучшее, что могли сделать силы Цитадели, объявить эвакуацию. Станция уже потеряна, они даже силы ковенанта вытравливали отсюда месяцами. Паразит может скрываться, и будет скрываться гораздо больше. Они объявили карантин, сбивали корабли, что разумно. Но трафик со «шляпкой» всё еще присутствует. Они продолжают использовать местные производства, насколько я могу видеть на оставшихся сканерах.

И я даже не могу их осуждать в полной мере. Колоний у Цитадели не так много, а Омега в силу специфики всегда агрегировала в себе сверхдешевую рабочую силу и фабрики, которые бы никто не построил в «цивилизованном» космосе. Так что тут множество производств. Вполне допускаю, что именно их сейчас и вывозят. Но каждый такой рейс — шанс для паразита на побег.

Входящее сообщение:

— Это стелс-фрегат «Дуглас», наблюдатель. У нас тут в системе контакты. Неопознанные корабли класса «звездный крейсер», три десятка.

Таааааак. Оператор, слушая это, тоже немедленно уточнил:

— Изображения есть?

— Отрицательно, Трое из Ларца, мы в режиме скрытности. Советую не выделываться и драпать. Потому что эти кораблики начали косить всё то, что летает вокруг станции. Вообще всё. Поспешите, что бы вы там ни планировали.

Агент выругался. Оператор выслушал коллегу, короткими кивками соглашаясь с оценкой ситуации.

— Кажется, нам пора, мужики и дамы. Кхаэла, делай, что ты там собиралась.

— Десять минут, парни. И будет вам отвлекающий маневр. Я прибуду через три дня, на рассвете.

— Ага, — фыркнул агент, — работай давай.

Ворхесс за время этого оставил саларианцев без сознания. Сопротивление одержимой эти тощие создания оказать все равно не смогли, как и ранить. Я продолжила путь по тоннелям. Из широких жилых коридоров в технические. А оттуда по узким переходам к кислородной распределительной станции. Огромный зал разделен на две половины, вдоль стен идут огромные трубы воздуховодов, консоли и механизмы. Напоминает колонны.

Сама станция представляет собой множество нагнетателей в виде вентиляторов, которые по трубам, как по кровеносным сосудам, разгоняют воздушную смесь по всему блоку. Такая станция у каждого блока своя, но эта, предварительно, целее прочих. А значит для кого это отличный маршрут распространения? Заглянув в помещение, я немедленно отметила с десяток инфицирующих форм. И пару боевых. Разведчики, глядя через глаза Ворхесса, присвистнули.

— Кажется, нас уже ждут.

Я кивнула.

— Определенно. Если подумать, эти воздуховоды — идеальные пути распространения заразы. Так оно и расползается. Это так же значит, что если включить подачу воздуха, сюда сбегутся все местные, прямиком под заражение. Но я все равно это сделаю, так как иначе мы просто не уйдем.

Одним желанием я приблизила изображение, осматриваясь. Консоль управления разрушена, электрощит изрешечен пулями. С другой стороны, сам механизм выглядит относительно целым. Если выставить настройки вручную, можно добиться положительного результата.

— А как ты собираешься избавляться от монстров, с одним пистолетом?

Ворхесс (а это его социалка) громко по связи возразил:

— У меня не только верный пистоль, но и моя шашка! Специально заказала. Форма позволяет наносить хорошие режущие удары, прорезая плоть твари и отделяя идеальные ломтики, достойные лучших поваров ресторанов со звездами Мишлен. Кровью не истечет, но этого и не требуется. Ну а инфицирующие формы мне не страшны и так, смекаешь?

Агент кивнул.

— Ты только тело не угробь. Иначе мы тут останемся без нихрена. Роботы кончились, придется самим лезть. Не хотелось бы. Ретранслятор умер, кстати.

— Да, да, лентяи.

Что там происходит снаружи станции? Дистанции велики, но космический бой определенно складывается не в пользу сил обороны. Жнецы (а это точно они, по алым лучам добра понятно) перемалывают пытающихся бежать местных, после чего отдельные машины приближаются к станции. Что интересно, пока не сжигают. Собираются высадить десант и переработать выживших? В любом случае, парни в контейнере, пока не шумят и не привлекают внимание, должны быть в безопасности.

— Мужики, вы боги незаметности, запомнили?

— Угу, — пробормотал оператор, глядя через камеру, как внешний шлюз ангара, в котором стоит контейнер, постепенно прорезается. Кажется, кто-то ходит в гости по утрам. Но мы их не ждали. И вообще, почему этот склад постоянно привлекает внимание?

Сначала рядом с ними барыги толкали наркоту, потом терлись инфицирующие формы, теперь вот хаски через дыру в шлюзе лезут. Весело живем. Только всякие сомнительные личности мимо бегают.

Ворхесс, наконец, вбежал в зал контроля вентиляции, в одной руке стилизованный под пистоль пистолет-обрез, во второй шашка наголо:

— Хехей, чуда-юда морские, а ну подходи по одному! Капитан Ворхесс сегодня повар, и первое блюдо — стейки из тебя, клянусь моей треуголкой! Пункт первый — нашинковать на ровные ломтики!

Твари с воем бросились ко мне. Вероятно, при жизни они были техниками или гражданскими, так как брони на них нет, только обрывки формы, сросшейся с плотью. Раздутые тела, в которых (по большей части во свисающей голове узнаются турианец и батарианец.

— Увааааарррррр! — рыкнула тварь, и сократила дистанцию одним прыжком.

Будь их с десяток, я бы не полезла. А две, или четыре, с этим можно справиться.

Шаг первый — разрядить картечь в грудь, чтобы инфицирующую форму в теле боевой порвало. Тогда он не сможет управлять телом и то рухнет. Тварь брызнула ихором и сложилась со рваной раной на груди.

Шаг второй — отрубить руку с хлыстом еще одной твари. Шпага засветилась плазменной дугой на кромке (люди собирали, как аналог плазменного меча ковенанта, но попроще, лезвие выступает в роли источника поля) и перерубила хлыст, который я заблокировала. Тварь сориентировалась быстро и попыталась приложить второй конечностью, но в этот момент у пистоля прекратился писк перегрева и я направила его в грудь твари:

— Мы не настолько знакомы, ваше превосходительство. Я смущаюсь!

Мелочь попыталась добраться до тела, но даже у тех, у кого получилось, результат вышел минимальным. Погрызли синтетические мышцы и были раздавлены. Ворхесс усмехнулся.

— Ну вот и всё. Капитан Ворхесс — всё, а вы трупы! Ха-ха!

Нервничающий агент напомнил:

— Давай резче, капитан. У нас тут снаружи такое…

Я помню. В ангаре образовалась дыра, и в нее высаживаются стройные ряды… Простите, шутка. Хаски прут толпой. Маленькие гуманоиды, большие и с когтями, как те, что порвали мою аватару. И их тут много. Измененные азари и саларианцы, бруты светящиеся пустыми синими глазами, с дырой в груди и искусствеными нервными системами. Они высаживаются где-то снаружи, проходят атмосферный щит и рвутся далее.

— Эм, я вот не поняла, они что, не высаживаются на верхние ярусы? Жнецы сражаются конкретно с паразитом и не трогают «шляпку» или я чего-то не понимаю?

Агент так же потрясенно глядя на мониторы, произнес:

— Похоже, наша работа тут не выполнена.

Ага.