Суши с хлебом (СИ)

Глава 14

Я только что познала весь сакральный смысл фразы, услышанной в автобусе по пути в эту деревню: «Очко от страха сжалось так, что иголка не пролезет».

По ощущениям, именно это со мной и произошло именно сейчас.

Матвей, как в фильмах про серийных убийц, поглаживал лезвие огромного ножа. Я ни на секунду не усомнилась в том, что лезвие острое.

Взгляд тёмных глаз с ножа плавно перетек на меня. Сжимая в руке чайную ложечку, я понимала, что она — единственное доступное мне оружие. Больше ничего у меня нет.

Пожалела ли я в этот момент о том, что сбежала от отца и его опеки? Нет. Я пожалела только о том, что сбежала без своего телохранителя. Сейчас он был бы кстати. Потому что у этого психа даже кот повернулся в мою сторону я начал нализывать лапку с таким же маньяческим взглядом, с каким его хозяин поглаживал лезвие ножа.

— Не говорили, — выронила я, всеми силами стараясь, чтобы голос мой звучал ровно, а в интонации не был слышен страх. Даже улыбку не поленилась натянуть на губы.

Нельзя показывать, что мне страшно. Нельзя выделять адреналин, ибо это пища для таких, как Зэк.

Боги! И как я могла забыть о его кличке и так необдуманно довериться его, как выяснилось, фальшивой доброте?

Вот так, из-за своей недальновидности и доверчивости мои ровесницы и оказываются героинями криминальных хроник с одним на всех печальным финалом.

А я ещё, дура, унитазу его радовалась. Похоже, он так и останется последней радостью в моей короткой бездарной жизни.

— Значит, знаешь, что я Зэк? Хорошо, — одобрительно кивнул Матвей. — А про татуировки мои что-нибудь слышала?

Одним уверенным движением руки он разрезал куриную тушку пополам. Не почувствовал ни костей, ничего. Как зефирку воздушную перерезал. Вот так же непринужденно он и меня разрежет пополам.

В этот момент я выделила и адреналин, и всё, что моё тело могло выделить.

— Про татуировки? — вскинула я нарочито удивленно брови и сделала вид, что до этого момента абсолютно на замечала, что у полуобнаженного по пояс мужчины оба рукава забиты чернилами. — Кстати, вы позволите рассмотреть их поближе? Так необычно выглядит! Всегда о таких мечтала.

Нужно заговорить ему зубы. Если верить моему телохранителю Юре, накаченная жопа не поможет мне спастись. А вот накаченный мозг — очень даже.

«Заболтай и действую неожиданно», — говорил он.

Заболтать я ещё могу, а вот действовать-то как?

Импровизировать!

Должно же быть что-то неожиданное.

Я вышла из-за стола, но ложечку из руки не выпустила. Так и продолжила сжимать её в кулаке, как тонущий соломинку. Нарочито лёгкой походкой, не забывая улыбаться, подплыла к мужчине, являющим собой гору литых мышц.

Похоже, момент неожиданности начал работать. Матвей нахмурился, очевидно, пытаясь понять, почему я не боюсь его и не убегаю, как наверняка, делали все его предыдущие жертвы. Возможно, начни я плакать, молить о пощаде и убегать, он чувствовал бы себя более уверенно нежели тогда, когда потенциальная жертва сама идёт к нему в руки, да ещё с улыбочкой.

С его лица с короткой черной щетиной я опустила взгляд на широкие плечи и старательно начала делал вид, что увлечена узорами.

Выглядели его татуировки, на самом деле, очень красиво. Возможно, в них был заложен не только криминальный смысл. По крайней мере, лично я не увидела ничего криминального в отпечатке крошечной детской ладони на левой стороне груди.

— А можно потрогать? — вопросила я, заглянув при этом мужчине в глаза.

— Смотря, что ты там у меня хочешь потрогать, — хмыкнул Матвей.

Ага, размечтался! Ещё немного, и я тебя вычерпаю чайной ложкой досуха.

— Татуировки, конечно. Не смущайте меня, Матвей, — главное, не забывать называть его по имени. Это должно расположить его ко мне. Как и моё тупое им восхищение. Я даже румянец по щекам пустила. По крайней мере, надеюсь, что это румянец пошёл по моему лицу, а не трупные пятна.

— Ну, трогай, — повёл он равнодушно мощными плечами.

— Только вы ножичек отложите, чтобы он нам не мешал, хорошо?

Я мило поморгала. Матвей тихо усмехнулся. Ржавый чихнул, чем чуть не остановил моё сердце.

Уголок губ Матвея изогнулся в полуулыбке, но нож он, всё же, отложил. Недалеко. Положил у своей руки и упёрся в столешницу костяшками пальцев.

Делая вид, что я в музее, я начала разглядывать татуировки. Слегка касалась их подушечками пальцев и понимала, что мужчина реагирует на мои прикосновения, но как-то странно. Наверное, как его кот, хочет ударить меня волосатой лапой, но пока терпит.

Точно маньяк.

Какие-то цветы, шипы, лепестки, что-то похожее на руны. И черепа.

Мамочки!

Он точно убийца!

— Нравится? — вдруг послышался голос сверху.

— Ага.

— Какие больше всего? Черепа?

— Они тоже, но больше всего мне понравилась эта ладонь и цветок.

Кончиками пальцев я очертила крошечную ладонь и цветок рядом, от которого дальше разрастался целый куст по плечу и руке.

Не останавливаясь, я гладила мужчину по груди и заглянула в его глаза, взглядом, полным обожания.

Матвей нахмурился. Его внутренний маньяк явно оказался не готов к такому повороту событий. Ведь по его сценарию я, наверняка, сейчас должна была уползать от него с ножом в спине и молить о пощаде.

— Ты что-то задумала, — чуть сощурился он, и я поняла, что это не вопрос, а вполне уверенное утверждение с его стороны.

— С чего вы взяли? — невинно похлопала я ресничками, всё ещё поглаживая его плечи. И поймала себя на мысли о том, что это действо меня даже успокаивает.

— Либо ты просто дура, — выронил мужчина небрежно.

— Дура? Я? — повела я бровью и в этот момент, что было сил, врезала расслабленному мужчине коленом в пах. Замахнулась рукой с ложечкой, желая вонзить её маньяку в глаз, но оказалась перехвачена за запястье.

Мужские пальцы с силой впились в мою руку, а мои собственные пальцы разжались будто сами собой. Ложечка со звоном упала на пол.

Матвей со свистом впускал воздух в лёгкие. Одной рукой он держался за причинное место, а другой рукой всё ещё держал меня за запястье.

Действовать нужно было не только неожиданно, но и быстро.

В эту секунду я как никогда вспомнила Юрины уроки самообороны, которые считала совершенно бесполезными.

Ребром свободной ладони я ударила мужчине в кадык. Такое ощущение, что он ждал именно этого удара, поэтому получилось смазано. Но по шее я ему точно попала.

А затем, резко дёрнув в сторону его большого пальца руку, я высвободила запястье и побежала из дома, надеясь, что времени, которое Матвей будет корчится от боли в паху, мне хватит на то, чтобы добежать до дома, забрать рюкзак с деньгами и пробежаться по деревне, крича о помощи.

Я выбежала из дома без обуви. Порыв холодного ветра с каплями дождя ударил в лицо.

Не желая тратить время на то, чтобы обегать участок, я решила перебраться через забор.

Но звёзды, погода и вся Вселенная сегодня были точно не на моей стороне.

Зацепившись штанами за забор, я повисла головой вниз. А в импульсивной попытке выпутаться, лишь оголила зад в сторону кирпичного дома.