Суши с хлебом (СИ)

Глава 44

На покраску дома Тихона ушло два дня. Я обсчиталась не только с фронтом работ, но и с объемом краски, из-за чего Матвею пришлось ехать в соседнее село и докупать её.

Если Матвей не устал ни к концу первого, ни к концу второго дня, то я просто валилась с ног каждый раз. Сил хватало только на то, чтобы принять душ или, как сегодня, баню. Матвей умеет топить баню гораздо лучше, чем это делаю я. У него тоже выходит жаркая баня, но в ней приятно находиться и даже нет ощущения опаленных в носу волос.

Матвей помылся первым, поэтому, когда я вошла в дом после бани уже привычно в его халате, услышала, как он гремел на кухне посудой.

— Пожрём что-нибудь? — бросил он, мельком глянув на меня. Какой же он красивый в этом полотенце на бёдрах. Кажется, что ткань вот-вот спадёт.

В сковороде я увидела сосиски и макароны.

— У тебя ещё остались силы на то, чтобы поесть? — повела я удивленно бровью и оперлась плечом о дверной проём. Ржавый привычно занимал свой пост на подоконнике и, судя по довольной облизывающейся морде, ему тоже перепала пара сосисок.

— У меня ещё и на поебаться силы есть, но тебе, вроде, всё ещё нельзя. Так что… — вздохнул Матвей, раскладывая еду по тарелкам. — …Будем опять просто сосаться полночи. Я с первого курса столько не целовался, сколько с тобой.

— Почему ты решил, что мне нельзя? — я сама удивилась тому, каким игривым вышел мой голос. А затем, нехитро потянув за пояс халата, позволила ему раскрыться и слегка обнажить меня.

Матвей поднял на меня взгляд и так и замер со сковородкой и щипцами в руках. Его голодный взгляд плавно скользнул по узкой открывшейся полоске кожи. Кажется, я на расстоянии услышала, ка кон шумно сглотнул. Судя по вздымающейся груди, его дыхание стало тяжелым. Моё тоже.

— Иди сюда, Солянка. Подкину в тебя пару колбасок.

Матвей решительно закинул в сковороду щипцы и поставил её на стол. Подобно хищнику двинулся на меня, на что я рефлекторно взвизгнула и, смеясь, побежала наверх в комнату, которую мысленно уже называла нашей.

Забежав, я замерла у кровати и повернулась лицом к двери как раз в тот момент, когда в комнату вошёл Матвей. Уже голый. Полотенце потерялось по дороге сюда.

Он шумно и тяжело дышал, глядя на меня. Закрыл за спиной дверь и сделал ко мне шаг, другой… пока я сама, споткнувшись о кровать, не повалилась на спину на мягкий матрац.

Матвей лёг сверху, слегка прижав меня своим телом. Я уже привыкла видеть его голым, привыкла к тому, что он предпочитает спать вообще без одежды и даже редко укрывается одеялом. Но сейчас его нагота будоражила. Она словно пробуждала какие-то дикие хищные инстинкты внутри меня. Я не пряталась, не скрывалась, была такая же открытая перед ним, позволив окончательно высвободить меня из халата.

Матвей сместил массу своего тела на локоть и прилёг рядом со мной. Кончиками пальцев он исследовал каждый миллиметр моей кожи, а трепетно дрожала рядом с ним и мысленно умоляла не останавливаться. Эта пытка слишком потрясающая, чтобы заканчиваться.

Подушечки его пальцев скользнули вниз к заветному треугольнику и лишь слегка коснулись половых губ. А затем повторяли это движение снова и снова, заходя всё дальше, пока я сама не раздвинула ноги.

Окончательно поняв, что я не против, Матвей с жадностью приник к моим губам и поцелуями стремительно проложил дорожку вниз.

— Ты чего?! — испугалась я и даже попыталась свести ноги, когда поняла, что Матвей хочет языком коснуться мокрых складочек. — Не надо там…

— Да? — ехидно переспросил он и демонстративно наклонился, коснувшись языком набухшего клитора. В моих глазах вспыхнули звезды, а тело блаженно содрогнулось. — И даже так не надо?

— Заткнись и делай, — выдохнула я хрипло.

До этого момента я была уверена, что его язык способен вытворять чудеса только у меня во рту и на груди, но то, что он прямо сейчас вытворял своим языком вокруг клитора, несравнимо ни с чем.

Мне понадобилось, наверное, всего несколько секунд на то, чтобы крупной дрожью рассыпаться под гнётом умелого мужчины.

— Офигеть! — только и смогла я выдохнуть в конце, глядя в темный потолок. — А можно ещё?

— Моя очередь, — хохотнул Матвей и навис надо мной.

Я почувствовала, как к моему бедру прижался его горячий член. Я понимала, чего он ждёт и к чему клонит (успела кое-что погуглить, пока мылась в бане).

— Давай, — я сама раздвинула ноги пошире и вздрогнула, когда его головка потерлась о влажное лоно.

— Уверена? — шепнул Матвей и ласково поцеловал в губы. — Будет больно.

— Я тебе доверяю.

Кажется, именно этих слов он от меня и ждал. Вновь вскружив голову поцелуем, он плавно вошёл в меня и замер, почувствовав, как я напряглась под ним.

— Остановиться? — шептал он, осыпая мою шею поцелуями.

— Нет. Пихай свою птицу дальше.

Я стиснула зубы, понимая, что эту боль нужно просто перетерпеть.

Матвей начал двигаться во мне, постепенно наращивая темп. Он был настолько нежным, что я иногда забывала о боли и просто таяла под его ласками.

Если не считать орущего за дверью кота, которого не пустили в комнату, всё было идеально. Я даже не смутилась тому, что Матвей кончил в меня, а вот он, кажется, разозлился на это обстоятельство.

— Блядь! — выругался он, отвалившись на спину рядом со мной. — Надо было в халат.

— Как сильно ты не любишь эти халаты, — усмехнулась я.

— Их много. Одним можно и пожертвовать.

— Кстати, ты же не против, что я побрилась твоим станком?

— Каким станком?

— В бане лежал.

— Там был станок?