— Эта защита надежна? — спросил я, немного нервничая.
Руднева лишь скептически приподняла бровь, всем своим видом выражая отношения к моим сомнениям.
— У тебя не так много времени, поспеши, — проговорила куратор, оценивающе глядя на маникюр.
— Голос башни хотел бы поговорить с вами.
Лицо Лики дрогнуло, а затем она вдруг разразилась чередой таких затейливых ругательств, какие не услышишь даже в самой злачной пивнухе. На мгновение мне стало неловко, затем завидно, а вскоре и любопытно, как далеко может зайти это представление.
— Практически уверен, что последнее не возможно анатомически, — хмыкнул я, когда женщина немного успокоилась.
— Цыц, мне нужна тишина.
Руднева закрыла глаза, снова откинувшись в своем кресле и скрестив руки на груди. Неужели это на самом деле так раздосадовало ее? А ведь мы даже не дошли до основных подробностей, из-за которых заварилась эта каша.
Прошло несколько минут, прежде чем куратор снова открыла глаза и тяжело вздохнула.
— Я поспешила с выводами. Этот кабинет защищен не достаточно надежно для ТАКИХ разговоров. Найду тебя позже, а пока иди. Подумай о хорошей защите. Не знаю говорили тебе или нет, но ты скорее всего находишься в большой опасности. Не говори об этом никому и постарайся не отсвечивать лишний раз.
— Может расскажете хоть что-то? Какая опасность, что все это значит?
— Тот факт, что ты знаешь о существовании Голоса, означает, что ты привлек опасное внимание существ, после встречи с которыми исчезали куда более опытные игроки, чем студент первокурсник. Так что позаботься о надежной защите, — поджала губы Лика.
— Разве можно защитится от стражников башни? — приподнял бровь я.
— Черт, малец, неужели тебя совсем не ввели в курс дела? Ладно. Никто не станет посылать стражу, чтобы добраться до простого сопляка. Для этого существуют специальные агенты, вот о ком тебе следует побеспокоиться. Защити свою спальню, внимательно смотри по сторонам, не снимай медальон со щитом. Всегда держи под рукой оружие, а если нападут, постарайся шуметь как можно громче.
— Мне кажется, я справлюсь с убийцами.
Куратор лишь покачала головой. Рука ее потянулась к стеллажу с барахлом, на свет
появился небольшой ключ. Затем она трижды постучала по одному из ящиков, что-то произнесла шепотом и повернула ключ в скважине, проступившую сквозь древесину.
Послышался щелчок, женщина сняла крышку, затем снова произнесла заклинание, и
принялась что-то осторожно нащупывать. Вскоре Руднева извлекла маленькую шкатулку, из которой, в свою очередь, достала небольшой мешочек из серой ткани.
Я жадно наблюдал за ее манипуляциями, восхищаясь умением мастера, изготовившим такой сложный тайник. Руны на поверхности ящика чем то напоминали защиту на порталах между залами башни, и видеть их на артефактах за пределами стен мне еще не доводилось.
— Надеюсь твоя информация стоит моих расходов, Вышнецкий, — проговорила куратор.
Я принял из ее рук шкатулку, затем взвесил на ладони мешочек. Судя по весу ткань скрывала что-то небольшое, может быть пару монет или очередной оберег: — Спасибо.
— Ты можешь поблагодарить меня, исчезнув прямо сейчас из кабинета, затем
притворившись, что мы никогда не разговаривали. а самое главное не умерев, пока не рассказал все что хотел.
Черт! Во что я вляпался по милость бесплотного интригана?
— Что мне сказать если спросят, зачем было приходить в ваш кабинет?
— Тебе было нужно передать письмо от моей сестры. Конверт ты не вскрывал. Я поблагодарила, дала пару монет за хлопоты и отправила восвояси.
— Где бы я мог познакомится с вашей сестрой?
— Эх, Вышнецкий. Никто не станет копаться так глубоко, — вздохнула женщина. — Но молодец, что думаешь на несколько шагов вперед. Скажешь что встретились на празднике, после вступительного испытания. Никто не сможет проверить правда ли это, ведь она действительно занималась там вербовкой студентов. Все, иди, мы тратим слишком много времени.
Тон ее не подразумевал возражений, хотя на языке у меня так и вертелись вопросы.
Руднева выдохнула, вернула лицу прежнюю невозмутимость, а затем взяла руку, готовясь
встретить очередного студента.
Я вышел и кабинета сжимая в кулаке серый мешочек. Оберег захотелось оставить, просто для успокоения. Снова вернулось обостренное чувство опасности, совсем как тогда, в залах с испытаниями. Паранойя окружающих на тему поиска теней теперь казалась смешной. Хорошо им, ведь студенты из загадочной группы никого не пытаются убить.
Первое, чем я занялся, вернувшись в комнату, это попытался записать на бумаге руны,
увиденные на стенках тайника. Они появились всего на несколько мгновений, но некоторые из них буквально врезались в память.
Найти в справочнике что-то подобное, разумеется, не удалось. Хотя, в примечаниях были некоторые подсказки. К примеру, один из символов вполне мог означать «сдерживание», и использоваться для расширения пространства внутри контейнера. Иными словами — делала тайник больше внутри, чем снаружи.
Мне уже приходилось слышать о таком — авантюристы любили брать с собой бездонные
сумки для хранения припасов или сбора лута.
В учебнике даже имелись схемы для изготовления таких артефактов, вот только остальные
письмена с тайника не подходили не под одну из них.
Потребовалось еще не менее получаса, чтобы хоть немного расшифровать второй знак. Его написание очень походило на руну управления дальностью действия заклинания телепортации. Однако нижнюю часть нарисовали так, как будто хотели модифицировать эффект.
Третий знак я либо неправильно запомнил, либо увидел обыкновенную каракулю. Создатель ящика явно пытался сбить любопытных с толку, потому что ни одна рун из справочника не подходила под эту загогулину.
У мен катастрофически не хватало знаний и практики. Сейчас, увидев какие мощные вещи можно создавать при помощи чар, я остро ощутил свою беспомощность. А еще, сколько вообще маны в запасе у Рудневой?
Судя по книге, одна только руна расширения пространства требовала для запитки несколько сотен единиц. Плюс защита которую она активировала. Меня подобное колдовство выжало бы до суха. А женщина спокойно продолжила прием, как ни в чем не бывало. Еще оставались руны на шкатулке, два заклинания, произнесенных шепотом. Вопросов, как всегда, больше чем ответов.
Может быть я слишком много думал над рунами. С теми скудными знаниями, которые удалось почерпнуть из учебника нечего было и думать о том, чтобы стоить защиту комнаты только на них. Существовали ведь и более простые способы, которым меня научил отец.
Для этого потребовалось сбегать до ближайшего магазина, а так же сверится с правилами школы, относительно изменений в комнатах.
Запирать дверь на специальный засов было не элегантно, но довольно эффективно. Никогда не доверяй замкам, если кто-то кроме тебя имеет доступ к ключам. А ведь от всех комнат имеются запасные в коморке завхоза. Да и взламываются такие замки на раз.
В голову пришло пару рецептов простеньких ловушек, вот только применять их в таком замкнутом пространстве было опасно не только для лазутчика. Хорошо хоть в комнату ведет только дверь, понятия не имею, как укреплять хрупкие стекла.
Поднатужившись я передвинул кровать так, чтобы убрать ее от входа, приготовил щепку для дверной петли, чтобы знать, входил ли кто-то без меня и насыпал меловую крошку на порог, чтобы считать следы.
Эти приготовления выглядели скудными, но плохая линия обороны лучше, чем никакой.
Пока другие студенты развлекались, провожая уходящее детство в компании новых друзей, я ломал голову над тем, где раздобыть антимагическую облицовку для стен. Создать такой же узор из рун как в кабинете Рудневой пока не хватало практики, а спать где-то кроме этой комнаты было едва ли безопаснее.
Ничего, мое детство кончилось в двенадцать, когда пропал Александр и отец поднял младшего сына среди ночи для учебного спарринга. Может быть он просто пытался сделать меня сильнее, заодно утолив собсвтенное горе. Не знаю, у меня не было времени размышлять над столь тонкими материями.
Проснувшись, я в первую очередь сунул руку под подушку, ощущая успокаивающий холод рапиры. Первый день учебы, меня не убили посреди ночи. Успех!
Однако бравада не помогла. Сон был прерывистым, сознание тут же включалось, стоило в радиусе десяти метров донестись хотя бы одному шороху. Настроение было паршивым, а еще саднило горло — сон над морозной руной имел свои последствия.
На этаже уже во всю шумели студенты, направляясь в умывальник, а оттуда сразу в столовую. При мысли о еде желудок заурчал, подгоняя нерасторопного хозяина. Мысль о гомонящей толпе раздражала, но без калорий до следоющего восхождения мне просто не дотянуть.
Достав из шкафа форму я переоделся, застегнул камзол с красными лацканами и проверил заряд медальона на цепочке. Силовая защита не выдержит и одного удара стражника, но вполне остановит заряд дуэльной трости или отравленный дротик.
Рапира заняла привычное место на поясе, теперь можно и поесть.
Столовая встретила умопомрачительными запахами. Почему то я ожидал, что казенная еда будет безвкусной, но даже от одного вида полных тарелок потекли слюнки. Как всегда пришлось потолкаться в очереди, чтобы добраться до раздачи, но ожидание определенно стоило того. На поднос ко мне попала дымящееся карри, шибающее в нос ароматом специй. То что надо для хорошего начала дня!
За столиками я приметил несколько знакомых лиц. Наверное стоило подсесть к ним, но я слишком отвык от светского общения и давным-давно не поддерживал связь с друзьями даже по переписке. Спасибо отцу и его запретам, призванным сосредоточить мое внимание лишь на тренировках.
Потолкавшись немного я занял самый дальний столик в углу, чтобы насладиться завтраком в одиночестве. До занятий было не меньше часа, вполне хватит чтобы спокойно почитать книгу…
— Привет, — послышался звонкий девичий голос.
Света не поленилась пройти через весь зал, чтобы присоединится ко мне.
Скрыть свое недовольство стоило немалых трудов. Не смотря на трепетную любовь к сестре, сейчас даже ее общество было слишком раздражительным. Кто вообще придумал разговаривать с людьми в такую рань?
— Доброе утро, братец, — помахала рукой девушка.
— Привет, — ответил я нахмурившись.
— Снова хотел изображать мрачного недотрогу? Смотри, некоторые ребята уже всерьез
считают тебя тенью. Как бы не устроили западню, — хихикнула девушка.
— Пусть попробуют, — сухо ответил я.
Справится с парочкой амбициозных студентов было не трудно.
— Ты распространяешь вокруг негативную ауру, это вредно для окружающей среды, — глубокомысленно изрекла Света.
Я попытался одарить ее ледяным взглядом, но сестра лишь фыркнула, нарезая сладкий пирог на кусочки. Кажется такими фокусами ее было не смутить.
— Еда больно уж вкусная, — буркнул я, ковыряясь в карри.
— Ты всегда был таким недоверчивым, с самого детства, — покачала головой девушка. — Иногда завтрак это просто завтрак.
— Пока его не напичкают ядом, да.
Света тут же откинулась на стул, драматично прижала ладони к груди и закатила глаза.
— О нет, я уже чувствую хладное дыхание смерти на своей коже…сердце…пропустило удар, — сестра драматично скривила губы. — Или оно наоборот должно биться чаще? Не важно. Увы, я чувствую последние ледяные импульсы моего замороженного…
— Потрясающий этюд, не думала выучится на актрису?
— Мало платят, у призывателей карьера по перспективнее, — приоткрыла один глаз девушка.
— Может мне все-таки повезет, и немного яда окажется на дне?
Я демонстративно зачерпнул ложку карри, начав интенсивно жевать кусочки мяса: — Мм, потрясающе, на вкус как вечное страдание.
— В тебе погибает поэт, — приподняла бровь Света.
— Просто люблю сочные метафоры.
— Это твое представление о сочных репликах? Избавь меня от этого, Сережа. Знаю. ты не ходил в школу…
— А вот это уже низко…
— но даже в этом случае у тебя должны быть более высокие стандарты для драматических диалогов за завтраком.
Я задумался, пробуя на вкус яблочный сок.
— Может ты и права.
— Спасибо, так приятно, когда к твоему мнению прислушиваются, — зарделась девушка.
— А теперь рассказывай, — произнес я глядя на сестру сквозь стакан.
— О чем, — непонимающе хлопнула она глазками.
— Уверен, у тебя была более веска причина найти меня, чем желание поболтать о ядах.
Веселье медленно ушло с лица Светы, она вздохнула, выпрямляясь на стуле.
— Читал утренние новости?
— Стараюсь держаться подальше от газет. И без того слишком нервный.
— Есть сразу несколько вещей, который внимательный читатель сможет заметить под тонной рекламы, слухов и желтых фактов.
Девушка явно пыталась заинтриговать меня, вовлекая в диалог.
— И эти две вещи, — театрально понизил голос я, подыгрывая ей.
— Первая — объединенные войска Китая, Кореи и Японии снова движутся вдоль нашей границы бряцая оружием и пузырясь праведным гневом.
— Они занимаются этим каждый год, ничего удивительного что и в этом проводятся очередные «учения». Такой лакомый кусочек как башня не может оставить равнодушным…
— Второе — ходят слухи, что стражники начали пропадать с этажей. По крайней мере, их уже несколько недель не видели на первых и в залах первого испытания.
А вот это уже было интересно.
Стражники с первых этажей. Они чаще других шли на контакт с авантюристами, и даже
поддерживая контакты с правительством Москвы.
Конечно, стражники никогда не сидели на одном месте, но часто появлялись на глазах, чтобы поддерживать порядок. Пропасть ан пару дней, это было обычным делом, но оставить этажи без присмотра на целых две недели… Почти немыслимо.
Может ли это быть связано с движением войск «дружественных» государств?
— Тебя тоже это смущает, да? — проговорила Света, заметив изменения, произошедшие на моем лице. — Как думаешь, стражники просто готовятся к осаде башни, или сговорились с нашими азиатскими коллегами?
— Мы можем фантазировать о чем угодно, но где доказательства? — сказал я, думая, однако, примерно в том же направлении.
— Все привыкли относиться легкомысленно к передвижению их войск. Как бы не пропустить удар, когда они все же решат напасть.
Я лишь кивнул, слишком погруженный в свои мысли, чтобы дать более развернутый ответ.
Еще минуту мы ели молча.
— Ты что то знаешь, — утвердительно проговорила света.
Знаю. О пленниках в стеклянных кубах, мятежных сущностях, Крисе, который бился на равных со златоносным стражем и Веронике, которой сам помог справится с охранником по мельче. Свете можно было рассказать о многом, вот только втягивать девушку в это опасное болото я стал бы в последнюю очередь.
— Может отмалчиваться и дальше, но я знаю тебя с самого детства и поверь, «годы» затворничества изменили Сергея Вышнецкого не так сильно, как он думает. Та что не дразни меня своей игрой в одинокого героя.
— Тебе совсем не понравится то, что услышишь, — нахмурился я. — Позже, слишком много
посторонних ушей.
Света смешно наморщила носик, как всегда делала в детстве, не сумев разгадать загадку: — К чему эти предосторожности, Сережа? Не убьют же нас за разговор в школьной столовой.
— Дело куда серьезнее, чем тебе кажется. Хотя не знаю, насколько оно связано со всеми этими событиями.
Сестра склонила голову, испытующе глядя на меня. Не увидев даже намека на шутку она
утвердительно кивнула, сложив руки на груди: — Хорошо, но мы обязательно вернемся к этой теме позже.
— Не могу ничего обещать.
— Вышнецкий, ты скотина! Я же умру от любопытства.
Я продолжал беспощадно молчать, не поддаваясь на ее провакации. Конечно, можно было просто соврать, придумать заматывающий сюжет, чтобы девушка перестала копать. Но я слишком дорожил ее доверием.