Армагеддон

Глава 51

Двойные двери распахнулись, вошел полковник Пашаль, сопровождаемый двумя несущими устрашающие боевые дробовики USAS-12[441] военными полицейскими.

Помещение имело размер небольшого ангара, но могучий демон заставлял его выглядеть тесной комнатушкой. Большой плазменный экран демонстрировал самолет времен Второй мировой, атакующий военные корабли; стопка коробок от DVD рядом подтверждала, что Абигор продолжал впитывать военную документалистику и фильмы о войне. Адский генерал поднял взгляд с выражением удивления, быстро стершимся при виде тяжеловооруженной охраны.

— Генерал Абигор, — Пашаль нес защищенный ноутбук, он раскрыл его и поставил на стол перед демоном. — Вы можете объяснить это?

Тон полковника звучал не совсем угрожающе, но люди явно недовольны.

Абигор молча смотрел на проигрываемые изображения лавы, огня и разрушений.

— Белиал, — сказал он с легким презрением. — Это должна быть его работа.

— Белиал? — Пашаль изучал досье Абигора на верхушку руководства демонов, имени он не вспомнил. — Кто такой Белиал?

— Жалкое ничтожество. Граф Белиал — правитель Тартара, бесплодной пустоши в самой удаленной от Дита части Ада. Сатана изгнал его туда много тысяч лет назад, после того как граф угодил прямо в расставленную Лахабиэлем[442] ловушку, и вся его армия погибла или попала в плен.

— Если он изгой, как смог устроить это?

— Белиал пытается вернуть расположение Сатаны, любыми трусливыми и бесчестными путями. Его владения существуют лишь потому, что он делает себя полезным с помощью своих красивых трезубцев и виверн-переростков. Его свита состоит из таких же ничтожеств, как он сам, в основном из демонов, оставивших своих господ вместо славной смерти на их службе.

Прежде, чем продолжить, Абигор на миг прервался, с нелегкими мыслями о том, насколько близко это описание к его собственной ситуации. Затем он коснулся когтем экрана компьютера.

— Я видел такое раньше. Белиал использовал такой трюк для разрушения двух человеческих городов, когда мы последний раз осматривали эту планету. Сатана и Яхве тогда соревновались в причинении людям самых изобретательных форм страданий. Насколько помню, маленький яркий фокус Белиала сработал довольно хорошо — достаточно, чтобы Мекратриг позволил ему вернуться ко двору.

Пашаль нахмурился.

— Библия говорит о разрушении Содома и Гоморры… хотя по воле Яхве, а не Сатаны или его миньонов.

Абигор фыркнул.

— Ну конечно. У ангелов всегда было лучше с пропагандой, чем у нас. Что бы ни говорили ваши книги, это сделал Белиал.

— Почему вы не сказали нам об этом раньше?

— Я не подозревал, что Сатана сможет принять это как рабочую тактику. Это не способ ведения войн… — демон на секунду умолк, собирая увиденное на панели с картинками. — По крайней мере, не то, как воюем мы. Скорее всего, Белиал ищет новую возможность снискать расположение, и Сатана позволил ему выступить в надежде отвлечь вас, пока Вельзевул выдвигает армию для свежего штурма.

Полковник Пашаль, кажется, слегка расслабился. Он не мог быть уверен, что Абигор говорит правду, но его история выглядела правдоподобно, с учетом того, что полковнику уже известно о демоническом менталитете.

— И как это работает? Лава поступает из вулкана?

— Скорее всего. Последний раз я бывал в Тартаре во время Великой Войны, тогда мы использовали его как тюрьму для плененных высокоранговых ангелов. Это случилось очень давно, но я помню тюрьму среди гор, многие из которых коронованы огнем.

— Можете рассказать что-то более конкретное?

Абигор пожал плечами.

— Не думаю. Я не знаю подробностей ритуала. Большие порталы всегда устанавливаются нагами, а они держат многие тайны портальной магии при себе.

— Наг? Так вы называете демона, летевшего над местом атаки? По мне, выглядит как анорексичная гарпия.

С губ бывшего генерала сорвался низкий смешок.

— Нет, это была горгона. Еще одно изгнанное ничтожество, неудивительно, что большинство из них примкнуло к Белиалу. Наги куда лучше… Уверен, что описывал их раньше одному из ваших вассалов.

Полковник Пашаль нажал несколько кнопок, вызывая протоколы допросов Абигора. Конечно, там нашлась страница текста, описывающего «наг», вместе с набросками художника, демоническими полузмеями, полу-гуманоидами.

— Я имел их ковен в свите, — продолжил Абигор, — но не взял ни одной с собой на Землю. Они медленные и мягкотелые, и я не представлял мощи вашего дальнобойного оружия, так что не видел от них пользы.

Он задумался, а какая разница была бы, возьми он их. Явно не в потерях, но, возможно, жертв среди людей стало бы чуть больше. Совсем чуть-чуть.

— А горгона необходима для открытия портала? Если мы собьем ее до открытия, это предотвратит атаку?

Миг Абигор глядел в пространство.

— Я считаю, горгона находилась тут, чтобы убедиться, что портал раскроется над целью. Понимаете, чем больше портал, тем сложнее предсказать, где он откроется. Тот, что вы зовете «Адской пастью», открылся в полных пяти лигах от одержимого мной нефилима. У наг есть техника более точного открытия порталов, но она требует портальных магов на обоих сторонах. Я полагаю, что виденную вами горгону привлекли для этого. Если вы сможете убивать ведьм Белиала при их появлении, ему придется наносить случайные удары там, где он найдет нефилима.

Лучше, чем ничего, подумал Пашаль.

— Целью стал Шеффилд, относительно небольшой город на Британских островах. Мы не видим ни одной явной причины, по которой его атаковали, кроме того, что силы Британии сыграли малую, но значительную роль в вашем поражении. Вы знаете, почему Белиал выбрал эту цель?

— Нет. Белиалу по нраву дикие схемы… но для открытия портала горгоне он должен был использовать нефилима. Возможно, ваша противомагия работает так хорошо, что ему пришлось взять первого найденного нефилима, а горгона просто полетела к ближайшему городу.

Значит, никак нельзя понять, куда они ударят дальше, расстроенно подумал Пашаль.

— Мы должны знать, когда он ударит снова. Сколько раз Белиал способен делать это, и как часто?

— Я не могу дать вам точных ответов, полковник. Я знаю, что открытие крупного портала причиняет нагам великую боль, они слабы и больны еще много дней после. В Тартаре есть множество вулканов. Скорость открытия Белиалом порталов зависит от количества у него наг и скорости поиска целей. Если Сатана намеревается уничтожить вас этим методом, он может приказать другим герцогам одолжить Белиалу их ковены до выполнения задачи.

— Если не точный ответ, то обоснованное предположение?

— Белиал должен быть способен открывать по меньшей мере портал в неделю.

На миг Пашаль умолк.

— Я должен передать это моему начальству. Сидите смирно, я скоро вернусь, — он достал из кармана черную коробочку и поднес ее к уху, покидая комнату.

Абигор уставился на застывшую картину горящего города. До сих пор он хранил полную уверенность, что люди победят Сатану, но теперь она поколебалась. Старые традиции отвергнуты, творится ранее немыслимое. Люди преподали Аду урок, насколько эффективно можно вести войну, когда решения принимаются на основе чистой эффективности — не чести, политики, благонравия или традиций. Как быстро Ад способен учиться?

Вернулся Пашаль.

— Окей, генерал, давайте сделаем все как положено. Мне нужно все, что вы можете рассказать о Белиале и Тартаре. Начнем с его координат.

Абигор не был уверен, что значит «координаты» но предположил по ощущениям, что это некая работа с картами.

— Вы хотите знать, как добраться до Тартара? — разумеется, люди желают прекратить атаки уничтожением Белиала. — Это почти в трех тысячах лиг отсюда, через разные типы местности. Даже у ваших колесниц уйдет много месяцев пробить туда путь, и Сатана на всем пути станет терзать вас и линии снабжения.

Пашаль мрачно улыбнулся.

— Генерал, у меня есть для вас маленький подарок, — он вручил небольшую плоскую коробочку, в которой Абигор немедленно узнал DVD. Он носил название «История проекта "Манхэттен"»[443]. — Абигор, вы должны немедленно посмотреть, что мы способны сделать, когда желаем действительно уничтожить своих врагов.

— Что ж, если мы не можем его заткнуть, полагаю, единственное, что остается — представить его как туристическую достопримечательность.

Вероятно, оказалось везением, что внимание всех приковала передача с кружащего над Шеффилдом самолета. Взгляни они на Кондолизу Райс, увидели бы, как ее глаза выпучиваются в чистейшем ужасе.

— Не могу поверить, что он это сказал.

Позади нее министр обороны Уорнер кивнул, частично соглашаясь.

— Не знаю, что хуже, что он это сказал, или что это правда.

— Мистер президент, со всей благодарностью за как обычно щедрую помощь от Америки в этой катастрофе, я должен возразить. Едва ли это шутка для моей страны, — Гордон Браун выглядел шокированным, каковым он, несомненно, и являлся.

— Согласен, Гордон, и прошу прощения, если в моем замечании прозвучало неуважение к потерям вашей страны. Но факт остается фактом, я пока не вижу, что мы можем с этим сделать. Мы останемся с вами и будем сражаться, чтобы спасти то, что осталось от Шеффилда и его жителей, но я не знаю, как остановить этот поток лавы. И если мы не можем его остановить, то должны найти способ его использовать.

— Вы имеете в виду, что со всеми нашими участвующими в этой войне силами мы не способны прекратить этот кошмар? Тот генерал балдриков, перешедший к нам. Он что, совсем бесполезен?

— С вашего позволения, сэр, — негромко, в своей манере, сказал с соседнего экрана генерал Петреус. — Мы обсуждали это с Великим Герцогом Абигором. Он рассказал нам много важного, обозначив основного виновника, мелкого лорда балдриков по имени Белиал. Он рассказал, как это было сделано, и откуда. Из цитадели Белиала, места под названием Тартар.

— Значит, мы можем его уничтожить, — в унисон сказали трое людей, хотя и находившихся на разных континентах. Небольшое чудо современных коммуникаций, воспринимаемое всеми в комнате как должное.

— Все не так просто. Белиал — мелкая фигура, впавшая в некоторую немилость, и его крепость удалена от наших сил. Три тысячи лиг, фактически, мы полагаем около 10500 миль, в пределах полета B-1.

— Вы можете отправить туда бомбардировщики? — быстро спросил Браун, боль Шеффилда заставляла его голос дрожать.

— Можем, сэр, — ответил генерал Джон Корли с базы ВВС «Оффат»[444]. — Как только выясним, где это «туда».

— Абигор нам рассказал. Тартар.

— Да, но где он. Сэр, я видел нарисованную Абигором карту. Это хорошая карта, тщательно прорисованная, Абигор над ней явно хорошо потрудился. Но это карта, нарисованная кем-то, живущем в нашем далеком прошлом. Она — не то, что мы называем «картой», скорее, это картинка. Вы видели старые карты, сэр. Та, что дал нам Абигор, не масштабирована, и он даже не знает, что такое проекция. Подумайте об этом, мы в Аду. У нас имеются работающие над этим математики, но все, что есть — это рисунок. Мы собираемся найти цель размером примерно с городскую ратушу в регионе размером с Северную Америку. И станем делать это как будто в густом тумане. Мы модифицируем наш B-1A[445] до RB-1A, с широкопольными радарами и дополнительным запасом топлива, он вылетит и станет искать, но могут пройти недели, прежде чем он обнаружит цель.

Браун несколько секунд размышлял.

— А когда мы его найдем?

— Размажем в лепешку. Но сперва надо найти. Бомбардировщики — не единственный вариант, конечно, — осторожно произнес Корли.

— Наземный удар? Если вам нужны люди, Особая воздушная служба[446] и Особая лодочная служба[447] готовы выдвигаться. Но как они узнают, куда?

— Им не придется, — голос Петреуса звучал решительно и четко. — Нам не нужно знать, где портал, а только лишь, что он в верном месте. Тогда мы сможем отправить команду с оборудованием маяка для наведения RB-1A. А он направит оставшиеся «Кости».

— И Ту-160[448], - не менее решительно произнес премьер-министр Путин.

— И Ту-160, - обаятельно улыбнулся с экрана президент Буш. — Генерал Корли хотел с вами о них побеседовать.

— Один вопрос, генерал, — Петреус поднял бровь. — Если команды собираются стать первопроходцами, как им достаточно надолго сохранить здоровье? Они не смогут иметь бронетехнику и изолированные здания.

— Мистер премьер-министр. У нас есть военные подразделения, для которых Ад теперь — родина. И мы можем передислоцировать одно из них для задания. Фактически, сейчас мы выбираем одно из них.

Ад меняет тебя. Только так можно отреагировать на вещи, которые видел он и прочие. Но некогда он ощущал подобное, когда слышал об умерших дома от жестокого обращения детях. Такую же безумную ярость и решимость убить тех, кто за это в ответе.

Эанас, рожденный в старое, грубое время, ощущал, тем не менее, то же самое. Он и Макилрой пересекли один из низких гребней и спускались к одному из гарнизонов, начавших распространяться вдоль берегов лавовой реки. не слишком близко, конечно, даже балдрики, кажется, не решались приближаться к этому кошмару, но достаточно, чтобы отправлять патрули. Ушли старые дни, когда целыми днями берега патрулировал единственный балдрик. Слишком многие ушли и не вернулись. Теперь они дежурили группами, не удаляясь от поддержки. И это значило гарнизон. Если есть гарнизон, значит, есть и силы, которые требуется снабжать, а балдрики знать не знали о логистике. Так что там должен иметься рынок, и, разумеется, он был. На расчищенном клочке земли, за стенами одной из крепостей, дюжины балдриков обменивались, торговали и занимались своими делами. Эанас потерял счет, но там, должно быть, более трех сотен демонов. Возможно, лучшая часть всех сил?

На этом рынке он выследил отдельного демона, чья корзина была набита извивающимися телами. Человеческими телами. Они находились слишком далеко, чтобы слышать, но время от времени подходил демон и начинал вроде как торговаться. Торговец доставал жертву из корзины и передавал ее покупателю, который вскрывал ей когтем горло, сворачивал для надежности шею и на глазах ел тело, пожирая за несколько секунд. Им не понадобилось много времени, чтобы понять, что люди в телеге торговца — исключительно дети.

Эанас смотрел на картину с холодной яростью. Он не требовал в гневе, чтобы они отринули осторожность и пошли в наступление для спасения детей, как пожелала бы того горячая слепящая ненависть. Вместо этого он с каменным лицом наблюдал, как торговец опустошил телегу, собрал прочие безделушки и удалился по исколесованной грязной дороге. Так делали и Кэссиди с Макилроем. Время для мести еще настанет, время, когда счета вроде этого оплатятся сполна, но не сейчас. Трое людей, нападающих на 300 балдриков с холодным оружием — простой способ умереть. Или отправиться обратно в лаву.

Эанас являлся спартанским воином. Для него не было ничего более славного, чем сбить противника с ног и прикончить его двумя-тремя ударами. Честная битва, где один мужчина стоит против другого, и победа приходит к сильнейшему и храбрейшему. Только в такой победе есть смысл. И когда он думал о беспомощных детях, продаваемых как какой-то деликатес, сцена эта просто добавляла злости и ненависти, которую он хранил в сердце для своих мучителей. Эанас не был совсем уверен, но подозревал, что у Кэссиди и Макилроя в целом те же ощущения. Но так ли? Они не смотрели на войну так же, как он, война для них являлась упражнением в экономически эффективном убийстве, где цель — убедиться, что у врага нет ни шанса. Эанас попытался однажды объяснить, что такое настоящая честь, но Макилрой просто взглянул на него и сказал «если это честный бой, ты где-то ошибся».

— Макилрой, есть возможность поговорить?

— Котенок?

— Нет, котенок уехала отдыхать. Меня зовут Индира. Я на какое-то время займу ее место. У вас есть что доложить?

— Слишком многое, Индира. Очень многое, — Макилрой передал доклад о картине в деревне.

— Это ужасно.

— Это жуткое место. Вы дадите нам снабжение?

— Да, мы передадим винтовки, боеприпасы и взрывчатку. Но я также должна сказать, что вашу группу выбрали для особой миссии. Той, что выведет вас из Впадины.

— Вы не могли сказать ничего лучше, Индира. Никакое место не станет хуже, наверное, в этом и есть весь смысл.